Целиноград, Главпочтамт, До востребования ч. 2

А что на нас смотреть?

     Я уже третий месяц не брал в руки конспекты, да и таких денег у нас нет,(а еще завтрашний ответственнейший матч с «Шинником»!)

     Я, конечно, в отказ.

     Мама о чем-то думает.

Все уверены в моих знаниях и что я быстро всё восстановлю в памяти. И вот уже пьют за мой будущий успех.

     Оказывается, мама обдумывала, где достать деньги. Она сказала, что на работе у них играют в денежную лотерею, но ее очередь еще не скоро и что, может быть, что-то удастся сделать. Правда, времени практически уже нет.

     В общем, Како дал двадцать пять рублей. Собрали остальную сумму , с утра взяли билет...Я едва успел сообщить обо всем дяде Жоре, покидал конспекты, книги, одежду и пр. в большой чемодан, и вот я уже тащу эту неподъемную махину (а во мне самом всего-то около 45 кг.) на регистрацию билетов. Хорошо,что тогда не штрафовали за перевес!

     Да! Несмотря на мое отчаянное сопротивление, мама захватила в аэрпорт мою скрипку – «на всякий случай», и в последний момент через сопровождающую к самолету все же умудрилась передать ее мне!

     В общем, лечу в первый раз на самолете.

     Черт знает куда!

     Денег на обратный билет нет.

     Внизу под крылом самолета –стадион, где наши будут биться вечером за победу. Где- то мелькает мысль, что от Целинограда до Ташкента все же ближе. Может быть, если все сложится хорошо, удастся попасть на дополнительный матч.

     Самолет на Целиноград вылетал заполночь, так что сидеть во Внуково почти 8 часов до начала регистрации не имело смысла и я поехал в город. В Москве я однажды уже был вместе с папой и Пако, которого папе удалось записать на консультацию в какой-то институт.

      Помню, что жили мы на Щукинской улице в квартире знакомых, которые были в отъезде. Дом был большой, старый, облицован декоративными плитками, которые отваливались, поэтому по периметру всего дома на уровне второго этажа была натянута сетка, предохраняющая прохожих.

     Консультацию провели довольно быстро. Сказали, что операция была проведена очень хорошо и что, к сожалению, в настоящее время ничем особым помочь не могут.

     В свободное время мы успели пойти в Третьяковку, Кремль, не помню в какой театр.    Помню, что у меня тогда было какое-то странное увлечение – я записывал серии и номера машин, потому что в Москве они были совершенно не такие, как у нас. Некоторые машины были с особыми номерами и я буквально охотился за ними. Как потом выяснилось, это были машины дипломатических представительств.

     Наверное, со стороны это было странное и очень подозрительное зрелище, когда я останавливался на какой-нибудь стоянке, доставал записную книжку и начинал записывать в нее номера,прохаживаясь между машинами.Но никто меня не остановил.

     В этот раз для посещения музеев было уже поздно. Погода была холодная, неприятная. Помню, что прошелся по Красной площади, зашел в музыкальный магазин на улице Горького, где в отдельной кабинке прослушал записи Махалии Джексон, и они произвели на меня такое впечатление, что я купил пластинку.

     Потом зашел в расположенное рядом молодежное кафе, чтобы в тепле переждать до возвращения в аэропорт.

     Меня посадили на свободное место за столиком, где сидели двое парней моего возраста и девушка. Я тоже заказал коктейль . Естественно, мы разговорились. Заиграл оркестр, пары начали танцевать. Парни предложили потанцевать с девушкой, но я вообще не умею (до сих пор!) танцевать, поэтому отказался. Так посидели какое-то время. Они танцевали, пили коктейль, отходили к знакомым, а я отогревался в тепле.

     Потом подозвал официанта, чтобы расплатиться и он принес счет. Счет на всех четырех! Времени не было, и как я ни доказывал, что ничего общего с ними не имею,(а их и след простыл), пришлось заплатить.

     Черт с ними, с деньгами, хотя это был серьёзный удар по моему «бюджету», но обида все же осталось где-то в памяти.

     На регистрации в Аэропорту оказалось, что, судя по внешнему виду, почти весь самолет захватили такие же, как я абитуриенты - неудачники. Так оно и оказалось, когда познакомился с соседями по ряду. Летели четыре часа, так что поболтали «за жизнь».

     Когда пошли на посадку, нам объявили, что может быть болтанка из- за сильного порывистого ветра, что в Целинограде минус 25 градусов и пожелали всего хорошего!

     Минус 25 мне даже представить было трудно. Теперь я понял, почему во время регистрации в Москве некоторые смотрели на меня с интересом и скептически. Я думал, что из-за скрипки. Только теперь я понял, что на мне туфли- мокасины на тонкой подошве и пальто, которое для Тбилиси, может, и было «зимним», но не для Целинограда. К тому же, у меня не было тёплой шапки.Мысль о ней как-то вообще не приходила в голову.

     Вот в таком виде, со скрипкой в руке я и сошел ранним утром 10 –го ноября 1964 года на обледенелый бетон аэропорта столицы Целинного края, (а если верить популярной песне, то и «студенческой планеты Целина»), в надежде влиться в дружные студенческие ряды.

     Пройдя буквально несколько шагов, я понял, что меня сносит ветром и совсем не в сторону здания аэровокзала, а обратно под самолет и в поле. Подошва туфель скользит, футляр скрипки добавляет «парусность», а вес у меня такой, что надежд удержаться при таком ветре никаких.

     И тут я почувствовал, что меня кто-то буквально сгреб в охапку и потащил в нужном направлении. Дай Бог здоровья и сил Бине Лев из Западной Украины, которая добуксировала меня с моей скрипкой до безопасного места, где мы и познакомились!

     Она тоже приехала поступать, так что, получив багаж, все погрузились в рейсовый автобус, а так как других пассажиров, собственно, не было, водитель, добрая душа, доставил нас в центр города, высадив прямо напротив здания новорожденного

Целиноградского Государственного медицинского института.