Ты не одессит, Мишка, а это значит... продолжение5

                Гоша Одесский










      ТЫ НЕ ОДЕССИТ, МИШКА, А ЭТО ЗНАЧИТ …               


(размышления на тему: засланный казачок грузинского разлива?)   
       Внимание! Образы героев этого произведения созданы воспаленным воображением автора и любые совпадения с реальностью являются случайными.

               




















    
                2015 г.

                ГЛАВА СЕДЬМАЯ.

                “Сны – все те же сны”.

В эту ночь сон губернатора носил, мягко говоря, повторно-кратковременный и очень беспокойный характер.
То ему приснился огромных размеров Змей Горыныч, тот самый - из русских народных сказок, который, набрав необходимую для атаки высоту, пикировал прямо на особняк губернатора.
При этом, вместо трех зубастых голов, которым, в соответствии со сказочными сюжетами, полагалось изрыгать пламя, вместо них почему-то присутствовали головы “тройки европейских кредиторов”, которые, по ходу, напевали популярную в Одессе песенку:
   - Мишка, Мишка! Где твоя улыбка
   - Полная задора и огня …
и весело подмигивали ему.
Губернатор никак не мог понять, почему он должен улыбаться, да еще с пионерским задором и попытался спрятаться под стол своего итальянского кабинетного гарнитура, изготовленного из карельской березы и подаренного ему накануне местными олигархами.
Однако, как только губернатор, борясь с радикулитом, забрался под это произведение мебельного искусства, стол вдруг ожил и бросился прочь, очевидно, опасаясь ракетно-бомбового удара со стороны Горыныча.
- Какой плохой сон – нужно поскорее проснуться, - что-то подсказывало губернатору.
Он проснулся, весь в холодном поту, а его осязание подсказывало, что ко всему прочему, им был слегка испорчен воздух – очевидно, не без помощи Змея Горыныча.
 Губернатор достал из зеркального, с дорогой отделкой, бара бутылку армянского коньяка, выпил сто пятьдесят грамм этого лечебного напитка и направился в спальню, в надежде, что все самое страшное уже позади и ему удастся заснуть.
Однако это надежда не оправдалась.
Как только он заснул, ему привиделось, что он сидит в своем рабочем кабинете и просматривает документы Облстатуправления, которые каждую пятницу приносил курьер - с вида такой важный, будто он вовсе и не курьер тутошней канцелярии, а чрезвычайный и полномочный посол, где-нибудь на острове Борнео или в Катманду.
На документах Облстатуправления, о которых еще будет сказано впереди, имелись красиво нарисованные графики, отображающие ход экономического развития местной промышленности, сельского хозяйства, а так же культуры и спорта.
Но, к полному неудовольствию губернатора, это были какие-то неправильные графики и таблицы, поскольку все они имели нисходящий азимут и навязчиво, если не сказать – нахально -  смахивали на лыжный трамплин.
Это касалось учебно-просветительной, а так же и театральной жизни региона, поскольку артисты вот уже четвертый месяц не получали зарплату, а все спектакли были вынесены за стены театров и разыгрывались уже на улицах городов и сел в виде безобразных сцен как на бытовой, так и на общественно-политической почве.
Тем не менее, сон губернатора протекал относительно спокойно, и ничего не предвещало беды.
Но, тут открылась дверь, и в кабинет вошел Лаврентий Павлович Берия.
Он важной походкой подошел к ошалевшему губернатору, по-дружески положил ему руку на плечо и со слезами на глазах произнес:
- Ну что, Миша, дорогой! Трудно тебе? … Сам вижу, что – трудно!
В дверь кабинета постучали, и с докладом вошел комиссар госбезопасности 2-го ранга Абакумов:
- Товарищ Берия, разрешите доложить. К товарищу губернатору прутся какие-то американцы. Что делать?
- Допросить и расстрелять, к чертовой матери!,- раздраженно приказал Берия, недовольный, что прервали его задушевную беседу с губернатором.
- Как расстрелять?, - с ужасом подумал губернатор.- У них же деньги, инструкции, поставки вооружений и, наверняка, та самая мадам опять печенюшки привезла, мои любимые печенюшки …
- Лаврентий Павлович, а может – не надо “расстрелять”!- пытался заступиться губернатор. – У них, наверное, там, на их американской родине, остались семьи, детки.
- Эх, Миша! Добрый ты человек! В наше суровое время нельзя быть добрым - все дело провалишь.
Раздались автоматные очереди – крики и стоны ...
Тут губернатор проснулся, как ошпаренный вскочил с кровати и с криками:
- Не стреляйте! Не стреляйте! Они – хорошие!
как сумасшедший, бросился бежать по лестнице вниз, в фойе особняка, пытаясь предотвратить экзекуцию своих кредиторов.
Всполошилась охрана и обслуживающий персонал, но они никак не могли понять, что вокруг происходит.
Они, лишь, увидели на лестнице бегущего, с безумными глазами и в кальсонах, губернатора и только догадывались, что он, как настоящий мужчина, в три часа ночи бросился кого-то спасать и, к своему удовольствию  лишний раз убедились, что благороднее их хозяина нет никого на всем белом свете.
Однако отметим - так, между прочим - что спать сегодня хозяин уже не ложился!
       
                ***
Будучи оптимистом, губернатор не сомневался, что, несмотря на беспокойные ночные часы, наступивший день будет очень удачным, продуктивным и он еще “возьмет свое”:
- А почему бы и нет? В центре все берут - а он что, рыжий?
Нет!
Рыжим он никогда не был и не собирается им быть.
Он – симпатичный мужчина, шатен, в полном расцвете сил и  молоденькие одесские проститутки, украдкой, частенько поглядывают на него, прикидывая, сколько с него можно будет “стянуть”.
Не обходят его вниманием дамы среднего и даже бальзаковского возраста.
Находясь на всяческих светских приемах, презентациях и прочих вечеринках высшего общества, сверкая бриллиантами, они прозрачно намекали ему, что готовы всячески содействовать в его беспокойной губернаторской деятельности, если он “будет к ним благосклонен”.
Но, все это лирика и сантименты – а дел полно, очень много дел!
Чем только не приходится заниматься, находясь на губернаторской должности.
А если называть вещи своими именами – таки это не должность, а каторга, галеры.
Но, кто-то же должен этим заниматься, так почему не он - гордый, смелый и обаятельный.
Сегодня, в первой половине дня, предполагалось выборочное посещение детских дошкольных учреждений в районных центрах с целью проверки их на соответствие санитарно-техническим нормам.
В состав комиссии, кроме губернатора, входили его молоденькие помощницы-заместители, а так же представители санэпидемстанции и пожарной охраны.
Здесь же, для составления протоколов и прочих бюрократических заморочек, присутствовала и его секретарша -  Изольда Карповна Пикарская, как всегда, чертовски привлекательна и сексуальна.
- А куда денешься – без нее, как без рук!
Заведующая детским садом встречала комиссию с дежурной улыбкой:
- Пожалуйста, проходите! Милости просим – чтоб вы все были здоровы!
Губернатор, желая блеснуть своими знаниями кулинарных технологий, прямиком направился на кухню, дабы ознакомиться с ассортиментом и качеством блюд, приготовленных для детишек.
Здесь, на огромной электрической плите, стояло множество больших алюминиевых кастрюлей, в которых что-то варилось, тушилось, жарилось и парилось.
Он подошел к первой попавшейся кастрюле, зачерпнул огромным черпаком, налил в предоставленную ему белоснежную тарелку и приступил к дегустации.
Откушав несколько ложек довольно непрозрачной похлебки, губернатор поморщился и приступил к разносу поваров:
- Что это вы, тут, за еду варите детишкам, помои какие-то!
- Так это и есть помои, господин губернатор,– вмешалась в разговор пожилая повариха тетя Тося. - Мы тут свиньям варим из остатков со столов. У нас, недалеко, подсобное хозяйство – свое мясо, свое сало. Очень выгодное дело. Финансирование совсем плохое стало, говорят – в ентом … в бюджете каком-то … денег совсем мало, всем не хватает!
Свиньи, свиньи, свиньи …
О, Боже! Почти каждую ночь – одни и те же сны: эти поросячьи рыльца – из подсобного хозяйства, и эти свиные рыла руководителей - из Центра.
И хоть бы один разочек приснились заснеженные горные вершины, эти изумрудные чайные плантации и виноградники, стремительные горные речки и родной дом, где каждое воскресение жарили шашлыки из молодого барашка …
Неужели все это уже никогда не вернется?
- М-да,- многозначительно произнес губернатор.
- М-да,- многозначительно произнесла комиссия, и вся толпа проверяющих направилась в игровую комнату, чтобы поближе познакомиться с детишками и их воспитателями.
Весть о прибытии губернатора и кампании в Детский садик № 17 имени Карла Либкнехта и Розы Люксембург быстро разнеслась по округе.
Прискакали жители ближайших домов и учреждений.
Каждый, работая локтями, старался протиснуться вперед, чтобы получше рассмотреть новоиспеченного губернатора области, о котором все много говорили, но толком никто не видел.
Одна, сильно накрашенная одесситка с папиросой во рту, вытащила за шкирку из толпы своего внука, поправила на его голове тряпичную кепочку и громко, прокуренным голосом, произнесла:
- Яша, смотри – это наш новый губернатор! Когда ты вырастишь, он уже умрет – так что смотри сейчас!
- Веселенькое местечко, - с раздражением подумал губернатор.- Пора бы отсюда убраться, а то ещё чего-нибудь жизнерадостного пожелают, мало никому не покажется.

 
                Продолжение следует …