Промысел 2 6 5

Начало:
http://www.proza.ru/2014/04/28/602

Предыдущая страница:
http://www.proza.ru/2015/08/16/1291

 «Вот, хранитель» с тебя довольно, я думаю».
Кин заметил: оболочка откровенно потащила. Оценить скорость смог, лишь когда резко тормознувшее тело ударилось, не известно во что, замерло до остановки дыхания.

Объяснять причину настойчивости зова не понадобилось. Первый охотник, единственный, способный развести несоответствие, точно век не уходил, сунул стебли в узкогорлый кувшин, обнял мать, близко глянул в глаза.

«Парить будете или зубами грызть?»
Над мигнула, точно от попавшего сора , сказала, чтобы внятным вопросом отрезвить себя.

«Зачем был так долго под водой, охотник?»
«Обмелело. Можно глубоко спуститься и вдоволь набрать».

Над каждый год получала в подарок от сыновей круглые водоросли. Теперь стеблей было очень много. Женщина тому причиной, решила хозяйка круга. Если бы своевременно увидела, сколько диковинных растений принёс первый охотник к большому костру, умерла бы на месте, но в Бассейне Великой реки даже ребёнок знает цену слову «бы».

Кин оставил мать, поднял жену с колоды.
«Хватит, всё. У этого есть своя женщина, смотри».
Ида обрела спасательный круг, повиновалась.

Первый охотник посадил программиста 1788 в лоток волокуши, плюхнулся у ног, уронил голову на колени.

Хозяйка круга подошла к очагу, оглядела плетёный стеллаж. Посуда была прежней, служила со дня закладки жилища. Отбитые края не выросли. Горшки стояли на тех же местах. Даже кусок печёной рыбы, последний в плошке, лежал с той стороны, где остался после ужина.

«Куда девалась сажа, охотник?»
«Я складывал на огнище. Прогорит, посчитай».

«Ты смеёшься надо мной?»
«Да, женщина. Страшная ночь была. Утро ещё страшнее. Плакать силы нет».

Над обдало ледяным кипятком. Щёки загорелись. Пронзительный стыд, будто луч из трещины, оттенил причины неприятия.

Ревность, лютая зависть, обида старости вот и всё. Увидела: Кей понимает. Стало легче.

Последняя дочь первого охотника была первой потому, что родилась последней.

С раннего детства женщина племени Пёстрого Отрога знала о завете. Следовало соответствовать ожиданиям, оставаться в тени, быть на виду. Задача легко решалась. Первенство не было фасадным.

Только теперь, в очищенном непонятной силой жилье, Над окончательно осознала: жизнь удалась и кончилась, рассыпалась неблагодарностью.

Жена младшего сына откровенно хотела спать, охотник спал в процессе разговора с матерью.

«Мир кругу сидящих».
Услышал Кин сквозь влажную толщу накатывающей дремоты и кожей ощутил полное отсутствие мира за чертой.

В треугольнике входа стоял вождь, а сзади волнующимся сгустком дожимала ситуацию группа женщин. Смута, видимо, не вполне изжила себя.

Таящийся в пепле уголёк прячется, но тлеет. В умах и душах людей призрак неправильного колдовства подспудно таится, грозит возникнуть при удобном случае.

Первый охотник не глянул на мать и Кея, поднял руки, ответил жестом. Вождь нарочито внятно расставлял слова.

«Я хотел бы знать. Как ты, Кин, потомок Нокка, добыл в реке то, что добыл».

Ответ лежал на поверхности, гласил: Ойн сын Тонда не хочет чрезмерных сведений, но хочет покоя в суматохе страдных дней.

«Женщины Излучины, я заметил, знаются с Духами. - Брякнул Кин по центру и сразу. - Дважды повторённый поступок - почти привычка. Нарочитое внимание к недостатку ближнего возбуждается собственной склонностью, я слыхал».

«Я, охотник, в силу данной мне власти, обязан говорить о таких вещах, ты знаешь?»

«Знаю, да, и скажу тебе, вождь. Видел ли ты когда-нибудь такое?»
Кин вынул из выемки в подставке Тейладза летающий нож.

«Сильные добытчики имеют, да».
«Я не был первым обладателем, сколько можно понять, а потому не объявил о других вещах того же происхождения. Если ты, охотник, задаёшь вопрос, значит, не видел одежды.

- Из-под опоры Кин достал и подал вождю кожаный мешочек с речными находками. - Обрати внимание, охотник: две перчатки я приспособил под человеческие руки, две под ноги, срезал кончики пальцев, зашил лишние. Свойств и недостатков шапок до конца не понял.

Вряд ли орудия готовы бесконечно долго предоставлять услуги. Скорее всего, изделия нужно подпитывать, не знаю, чем: светом, воздухом, солью, маслом… Нет ничего вечного под звёздами.

Опасно лишний раз испытывать терпение Витого Омута. Выяснять достоинства и недостатки шапок лучше на мелководье, в безветренную погоду».

«Скажи у большого костра, охотник».
«Скажу только то, что слышишь и видишь. Возьмите, пользуйтесь, будете знать больше меня. В пустотах под хребтом множество изделий, которые потрясают до одури.

Я видел лучащиеся холодным светом колья, безусловно отражающую стену, расплавляющие человека молнии. Есть, о чём рассказать. Шапку и перчатки сами разглядите, без колдуних, разумеется, чтобы пустоголовые свистелки не отнимали времени.

Стоящим за чертой скажу: там, где женщина несёт раздор, зреет смута, родится неблагодарность. Близка гибель.

Идин, воплощённая смерть, призвана разделять детей и родителей, мужей и жён, знатоков и невежд. Если слушать такую собеседницу, пища станет ядом, окаменеет пух, мать откажет сыновьям в праве жить. Я бы на месте хранителей задал вопрос».

Были две с созвучием имён. Скудоумному сказала одна: "воды краденые сладки, утаённый хлеб приятен".
* [Книга притчей Соломоновых глава 9, стих 17]

 Он услышал, внял, последовал и забыл, что внутри мертвецы, поверил, ибо изощрённый в лукавстве ум стремительно скудеет.

Другая ничего не сказала, но согрела камень в мешок, вымыла посуду, расчесала волосы. Была же такова, что оберёгся скрутить и подломить. Знал: отбившись, не согреет и камня.

Котти умел наслаждаться плотью, особенно крайней. Девочки до вскрытия пути принадлежали повелителю. Ласкал маленьких, учил понимать партнёра, угадывать желание.

Женщины платили ответной приязнью, предпочитали. Товарищи благодарили за техническую поддержку парка утешниц. Жил беспечально. Зачем поломал судьбу, сам дивился.

Виной Аделаида. С того ли началось? Нет. Раньше, когда впервые поднёс к губам жёлтую трубку. Сделать так полагалось по должности, а сделав, узнал упоение новой властью, не смог отказаться.

Дивное случилось. Увидел радужные блики в капле воды, услышал шорох глины по стенам, внял запаху тёплого хлеба, упругости движений собственных ног, прикосновениям прохладных струй воздуха, ласке огня.

Стал замечать за собой неладное. Обострились прежде скрытые маленькие удовольствия. Мог долго-долго гладить нежную опушку мехового башлыка, ловить ноздрями аромат молодого дыма, слушать, как пёстренькая птичка скачет по сучьям, толкается лапками, хватает опору.

Нависают над полянами
хмурым пухом облака.
Одеялами-туманами
Одевается река.

Плачет ростепель весенняя
стынет серенькой слезой.
Ветра вечное волнение
Треплет ветви над водой.

Человек уставший за зиму,
Хочет тихого тепла.
Чтобы свет сквозной в глаза ему,
Чтоб долина зацвела.

Плачет изморосью ростепель,
Соки ярые копит,
Убирает лёд с речных петель,
Душу моет от обид.

Из детства выросла песня, вспомнились, будто сами сложились слова, посредством трубки Тонда воплотились в затхлой глубине пещер звоны скрытых настом вод, промельки птичьих стай, скользящие сквозь кружево облачных краёв лучи . Всё годилось для радости. Только шло мимо, мимо и знал, почему промахивается.

Люди слушали музыку. Гремели похвалы, а видел лицемерие и ложь, завистливые взгляды вылезали из-под липких слов, за восторгом мнились призванные замаскировать готовность вцепиться виляющие хвостики.

Ценил Котти врагов, умел в пыли обыденной толкучки высмотреть страсть, словить малую искру, иголочкой случайного слова ткнуть самолюбивое сердце так, что владелец начинал дёргаться, точно муха в паутине, открывал потаённое, запутывался в собственных словах и поступках.

Но с некоторых пор повелитель тайнознатцев стал замечать, что сам путается в чём-то, и не находил названия паутине.

Считается: хорошо бегущему за зверем. Хорошо сидящему в засаде. Хорошо мастеру, владеющему верным глазом и умной рукой. Котти - в своём роде, охотник и мастер, многое может, многое видит. Но как-то исподволь перестал понимать, чего хочется.

власть порока уязвима, власть радости несбыточна. Не ведомо откуда взявшаяся брезгливость мешает упиваться обеими властями. Первой от знания, второй от несостоятельности.

«Ибо, когда будут говорить: "мир и безопасность», тогда внезапно постигнет их пагуба, подобно как мука родами постигает имеющую во чреве, и не избегнут».
* [Первое послание к фессолоникийцам глава 4, стих 3]

 Чреват же повелитель тайнознатцев банальной завистью. Спустя полгода понял – хочет Аделаиду, что б близко была. Несбыточно желание, горько под сердцем! Да же слёзы не унимают тяжёлой досады.

Представил на миг: женщина селится возле, пусть даже с охотником. Текут чередой ласковые дни, тихи вечера. Чиста одежда, своевременен взгляд, тепло пожатие руки в недуге. Живёт удивительное рядом, и что?

Вокруг, точно мухи, вьются заинтересованные люди, начинают окучивать, пользоваться вхожестью.

Женщина внимательна, умна. Видит жизнь тайнознатца, либо уходит, либо становится такой же, как сам. Уже не до тёплых камней и прохладной руки.

Ещё один служитель, властный, лукавый, претендент на первенство, умел в делах, опасен осведомлённостью.

Мелькнула шальная мысль: бросить затеи, найти приёмную дочь, позвать туда, где никто не знает здешнего расклада.

Вспомнил, как, расставаясь летом, подтвердила обещание любить. Несбыточно, только что мешает мечте? Ну да, охотник. Разумеется, в добыче удобен, а глядит как! Воплощённый суд. Отец, Динн с Витого Острова позавидовал бы.

Аделаида сказала: Нокк любит. Вот блаженный самообман. Женщины склонны рожать живое, домысливать желаемое.

Жизненный опыт Котти не позволяет связывать любовь с утехами промежности. Последние приятны, всегда с собой, легки в достижении.

Любовь – Обременительная невидаль, сладкая тоска, готовая в миг обернуться болью утрат. Похожа на крыло стрекозы, простое чудо. Выдержит напор ветра, но ломается под пальцами.

Именно боязнь потери полгода назад сберегла Аделаиду от похотливых рук. Котти обещал смерть посмевшему коснуться приёмной дочери.

Отдал на Сером Плато, будто нож под лопатку сунул. Не верилось, что самец способен любить без оглядки на удовлетворение желаний.

Когда приходила по поводу случая со слепым музыкантом, спросил напрямик и увидел: женщина довольна, пока довольна.

Имя Нокка – радость в глазах. Показал негодяй игрушечку, забавляется. Вот зачнёт, родит, станет кормить, не позволять тереться об себя! Куда похабнику деваться? Надо идти на сторону или поганить ладони.

Потом надо обманывать жену, неудовлетворённой похотью развивать в ней обман. Грязное дело, последняя подлость! Все самцы одинаковы, будто бурый хищник, без протухлости не едят.

Родоначальник племени Синих Камней – почти Тейладз, представлялся повелителю тайнознатцев гнусным кощунником, осквернителем хуже насельника Глиняных пещер, забавляющегося с немыми девочками.

А какая рожа надменная! Сколько наглости, самомнения, уверенности в правоте!

Котти с досады сломал посох, пришиб в лёт рукокрылую тварь, разбил носы парочке соглядатаев.

На волне гнева родилось пожелание, сформировался приказ убить мерзкую особь. Выпустил слово и тотчас догадался: ошибочно.

Первый охотник приречья не иголка, но объект всеобщего внимания. Где бы ни оказался, вокруг люди. Старики любуются, женщины облизываются, добытчики завидуют, дети смотрят в рот.

Угодить начальству хочет каждый. За глоток «радости» готовы камень грызть. Повеление убить затаилось авансом сладкой капли согрело зависимых.

Явился Нокк, и, покорная приказу, зашевелилась стоглавая гидра, стала очевидна для наблюдателей. Тайное сделалось явным, оказалось не на пользу Котти.

Первое осквернение – убийство человека, говорила мать. Странная женщина, будто не от мира. Случая не помнил повелитель, чтобы его родительница ссорилась с соседями, упрекала мужа, бранила детей. Потому и сникла до срока.

Любила Гайт младшего сына за то, что не смог отнять внимания следующий малыш. Теперь, вероятно, ищет за гранью по утраченному имени, страдает, не находя.

Итак: главный тайнознатец имел одну большую тайну, обрёл вторую.

Мучительное положение, - сказал себе Котти. Опасно стоять на двух берегах Великой Реки, ноги разъезжаются. Следует прибиться к одному. Решил и задался целью на досуге выяснить, куда выгоднее шагнуть.



Продолжение:
http://www.proza.ru/2015/08/20/9