Люстра

Люстра

В это трудно поверить, но в Одессе нет ночных электриков. В рэсах и энергах, конечно, сидят дежурные. Но снять их с насестов после захода солнца практически невозможно. Случись авария в квартире, они и ухом не поведут. На этой энерголетаргии мы с приятелем и построили свой бизнес.
 
Вовка живет на Выгоде – почти в Одессе, в получасе езды о жемчужины у моря. Я же – за границей, в Тирасполе. Добираюсь три часа. Эта отдаленность не помешала нам стать своими для перепуганных и заспанных одесситов.
 
Куда девается их хваленая веселость, когда вырубают свет.
 
Однажды я приехал по звонку дамы. Поменял капризную пробку, надавал советов, получил деньги и собрался уходить. После потемок толком не рассмотрел женщину, зато она меня хорошо разглядела. У дверей остановила и сделала новый  заказ.
Полночь, мадам? – напомнил я.

Именно, - подтвердила она и бросила красноречивый взгляд на потолок.
Предложила укрепить  дорогую импортную люстру. Я предупредил, что беру за услуги половину стоимости вещи. Заказчица завопила, несмотря на поздний час, так звонко, что я даже заподозрил подвох. Она сказала, что привезла люстру из самой Америки, где купила ее за 800 долларов.

Я чуть было не поступился одним из двух моих принципов. Шутка ли: за полчаса положить в карман столько, сколько министр нашей непризнанной республики за полгода не зарабатывает. Что-то подсказывало, что надо стоять на своем. Наверное, жадность не дремала.

Мы так громко пререкались, что в стенку от соседей начали угрожающе стучать. Моя американка   будто ждала сигнала. Осеклась. Замолчала.  В течение нескольких минут она сидела неподвижно. Я присмотрелся. Красивая, сильная. Да еще богатая. Шикарная одесситка.

Клиентка  очнулась и тихо промолвила:
-Хорошо. Я согласна. Но в Штатах я была со своей подругой. Она, как понимаешь, купила такую же…

Мы с Вовкой долго еще вспоминали подруг с люстрами. Но поступиться принципами не смели. Второй из них и последний гласил: никаких шуры-муры с одесситками. Поэтому я больше не позвонил и не поехал к шикарной полуночнице.

Нам и  без нее жилось неплохо. Появились солидные клиенты. Одна фирма наняла электрифицировать новый супермаркет. Мы договорились за 3000 долларов. Сделали работу за месяц. А нас кинули. Наказать обидчиков мы, чужаки в Одессе, никак не могли. Остались и без сбережений, потому что вложили их в установленное оборудование, за которое с нами  тоже  не рассчитались.

Мелких заказчиков, пока занимались супером, растеряли. Платить телефонистке нечем. Она ушла и забрала свой телефон и номер.

После месяца безделья  наскребли денег и наняли новую сиделку с телефоном. Свежий номер как-то сразу не пошел. На рекламу откликались вяло. Бывало, за неделю  - один-два вызова. Выручки не хватало даже на проезд. Мы задолжали  и новой телефонистке и рекламным агентствам, и редакциям газет. Они перестали печатать наши объявления. Нам стали угрожать. Как назло, появились и конкуренты из местных. Они были в выгодном положении. Им не нужно ездить за три-девять земель, как нам.

Мы поняли, что приплыли.

Наступил день, когда я позвонил помощнице с аппаратом, чтобы в последний раз услышать проклятия в мой адрес и сказать в ответ последнее «прости». Телефонистка на прощанье смягчилась и передала номер, по которому получила последний заказ. Мы решили не терять времени и не звонить, потому что  изменить ситуацию в свою пользу  уже не могли.

На другой день компаньон зашел ко мне и как-то виновато посмотрел на меня:
-Знаешь, я проверил звонок. Это была та, с люстрой. Помнишь? Приглашает вторую такую же повесить у ее подруги. На наших условиях.

На другой день, как у нас говорят, одолжив у Сирка  очи, созвонившись, мы были у моей американки. Заходим. Сразу в зал, к люстре. Она сияет хрусталем. Под ней стол ломится от закусок и напитков. За ним  сидят две красивейшие женщины. Смотрят строго.

Но какая одесситка   сначала не испробует тебя на прочность.
После этого вечера наш бизнес стал возрождаться.

Василий Колпаков.
Тирасполь – Одесса.