Резервация. Лабиринт. Глава 3

Моника, мутант, 21 год.
***
   - Не чеши! Уже в кровь разодрала.
   - Отстань, -  Моника каким-то детским жестом спрятала за спину исцарапанную ладонь и посмотрела на приятеля из-под розовой челки взглядом одновременно виноватым и вызывающим, с каким балованная дочурка тащила бы со стола конфету на глазах у строгой мамаши. Контра хмыкнул, качнул головой, челюсть мулата мерно двигалась, перемалывая кубик концентрата. Худые жилистые руки парня комкали бумажку, уплотняя ее в крохотный комок. На предплечьи парня чернела надпись на латыни: "Contra omnis", что должно было означать "против всех". Монике было интересно, знает ли модификант, что в татуировке ошибка.
   Сначала она побаивалась парня. Хмурый, какой-то дерганый, со следами побоев на лице и тощем теле там, где его не прикрывал комбинезон, доверия Контра не внушал. Да еще его взгляд, то замирающий стеклянно, то вдруг начинающий метаться без причины. Этот взгляд в сочетании со слотом в бритом затылке однозначно выдавали в нем джойнтера, наркомана, сидящего на "нейро". Нейронаркотики не вызывали физического привыкания, от них не было ломки, в первое время после появления их даже не считали наркотиками как таковыми, хотя, насколько знала Моника, крысы, в голову которым ученые вживляли электроды, напрямую стимулирующие центры удовольствия, поголовно сдохли от голода, не желая на глупости вроде еды тратить время, за которое можно было получить очередную дозу кайфа. А люди, по мнению Моники, в большинстве своем были куда глупее крыс.
   Однако же парень оказался нормальным. Вопреки опасениям Моники, он не полез к ней ни в первую, ни во вторую, ни в третью  их совместную ночь в Лабиринте, что было, конечно, хорошо, хотя где-то в глубине души блондинки поселился червячок обиды. Нет, конечно, она бы его послала куда подальше, Контру, не червячка, а так выходило, что она недостаточно для него привлекательна. И ведь не гей, Моника не один раз ловила его быстрые взгляды на своей миниатюрной, но вполне аппетитной фигурке. Она даже решила, что, пожалуй, как-нибудь даст понять, что не против. Может, он просто робкий. Любопытно, за что попал в Резервацию. Вряд ли из-за "нейро", "вышку" простым наркоманам точно не давали, а на наркобарона парень никак не тянул.
   Поймав себя на том, что трет тыльной стороной кисти о стену Лаба, Моника выругалась шепотом. Она уже и сама не понимала, реален ли этот зуд, или ее просто бесит принт, настолько, что в подсознании завелась навязчивая идея его содрать. Темно-синий квадратик татуировки с прожилками металла  раздражал, не давал покоя, вроде того как дырка в зубе, откуда выпала пломба, так и притягивает язык. Почему-то метка мутанта вызывала протест, хотя, казалось бы, в ней не было ничего оскорбительного, лишь информация, доступная для считывания любым полицейским ридером, да и не обязательно полицейским. Принт напомнил девушке момент из старого фильма о Второй Мировой, желтые Звезды Давида, которые евреев заставляли нашивать на одежду фашисты. Тоже, казалось бы, что такого, всего-то кусочек ткани. Тогда она не поняла, почему в кино этот момент приподнесли так трагично. Теперь, кажется, понимала.
   - Зачем вообще тебя принтовали, если все равно в Резервацию собирались сплавить? - спросил Контра. Моника пожала плечами.
   - Знать бы. Видно, порядок такой, у каждого мута должен быть принт, а номенклатурная машина обладает огромной инерцией.
   Контра вскинул брови в ответ на заумную фразу. Моника улыбнулась, пояснила:
   - Ну, бюрократы. Если положено что-то сделать, они не думают о целесообразности, просто делают.
   - А. Так и говори. Я колледжей не кончал, - изрек мод, щелчком отправляя бумажный комочек в стену напротив. Моника могла бы сказать, что колледж она бросила еще на первом курсе, но промолчала. Это не имело значения. Как и то, что дома она была хорошей девочкой из хорошей семьи, а Контра - джойнтером из трущоб. Прошлое не имело значения. Будущего, скорее всего, не было. Нужно было жить настоящим, а оно урчанием в животе настойчиво напоминало, что с едой у них большая проблема, не решать которую не получится.
   Попытки такого решения, надо сказать, были. Дважды Моника и мод пытались охотиться. Первая их охота даже закончилась удачно, они подстрелили похожую на собаку тварь, истратив половину магазина Контриного  ПП, но мясо воняло так отвратно, что изгои решили, что еще недостаточно голодны. Второй раз закончился погоней, охотники и жертва поменялись местами, как только закончились патроны и к зверю, выглядевшему как большой малиновый дикобраз, присоединился десяток таких же. Благо, бегали зверушки плохо, а вот иглами стреляли хорошо, так что потом Моника и Контра битый час вытаскивали друг у друга из спины длинные иголки, хорошо хоть, не ядовитые. Зато они нашли воду, совершенно случайно - в тупике, куда их загнали дикобразы, валялся разбитый остов какого-то похожего на паука-переростка робота со здоровенной вмятиной в центре корпуса, на дне которой была вода, чуть отдающая химией, но вполне пригодная для питья. Значит, здесь случались дожди, иначе откуда бы этой воде взяться.
   Повозившись и обломав ногти, Контра таки отодрал с робота крышку, мятый круг серого металлопластика диаметром фута в два с половиной. Теперь он таскал трофей с собой, отмахиваясь от вопросов Моники: взял - значит, надо. Воду собирать, например, если дождь пойдет. В принципе, идея была здравой: камень пола лишь выглядел плотным, влагу он впитывал, как губка, в чем Моника уже убедилась, когда отбегала за угол по малой нужде. Других нужд не возникало, концентрат растворялся в организме без остатка, и девушка иногда с тревогой думала, что, случись ей наконец добыть мяса и набить им живот, ее ждет основательное несварение с отвычки.
   - Они точно есть, эти порталы? - спросил Контра, ковыряя крышку ножом. Если провертеть в круге пару отверстий, можно было превратить ее в щит, приделав ручку из выдранной из того же робота проволоки, моток которой мод носил в пакете. Твердый металлопластик поддавался неохотно, но мулат был упорен, а времени у него было полно.
   - Точно есть. Правда, не факт что там будет намного лучше чем здесь, - ответила Моника. Все миры, в которые выводили порталы, объединяла одна общая черта: они были пусты. Нет, в них была жизнь, были растения и даже животные, пусть и не во всех, но в подавляющем большинстве. А вот разумной жизни не было - еще или уже: среди миров Запорталья были и отравленные радиацией, и выжженные войнами и природными катастрофами. К счастью, исследователям не попался мир, выкошенный суперчумой. Возможно, это просто не входило в планы создателей Лабиринта. А может, было просто невероятной удачей, и где-то в одном из бесчисленных миров землян ждала мирно дремлющая до поры до времени смерть. Был ли такой риск причиной того что программу исследований однажды свернули, а сам Лабиринт превратили в свалку человеческого мусора, Моника не знала, но предполагала, что подобные опасения тоже сыграли свою роль.
    - Значит, найдем такой, где будет лучше, - сказал парень. - Ладно, подъем. Ночь близко.
   - Завидую твоему оптимизму, - ответила Моника, поднимаясь на ноги и собирая изрядно полегчавшие пакеты. Не удержалась, бросила на Контру изучающий взгляд. Невысокий, тощий паренек с погнутым "щитом" выглядел жалкой пародией на Капитана Америку. Девушка вдруг ярко, почти осязаемо представила: пустой мир за мембраной портала, убогая хижина, она и он, постаревшие, Адам и Ева иного мира, первые и последние его люди. Картинка была такой тоскливой, что желание искать проход съежилось и притихло где-то на задворках души. Совсем сдохнуть ему не позволило лишь то, что порталы были двусторонними, и всегда можно было вернуться в Лабиринт. Правда, иногда двери захлопывались сами по себе от какого-то неведомого межпространственного сквозняка...
***
   Сколько они прошли? Моника потеряла счет времени и шагам, позволив сознанию плавать, в голове на повторе звучала какая-то прилипчивая песенка, неплохо подходящая по ритму. Девушка жалела, что не попросила кого-нибудь из друзей перед отправкой передать ей плеер, сейчас воткнула бы в уши наушники, да и могла бы идти вот так вечно, пока не упадет от истощения или пока не сядет батарейка. Контра шел впереди, ориентируясь одному ему известным способом, а может, и просто наугад. Ей достаточно было не отходить больше, чем на пять-шесть шагов, в остальном она привыкла полагаться на мода. А почему бы и нет, если все равно, куда идти? Главное - не отставать на поворотах, так можно было легко потеряться. Вот и сейчас, заметив, что Контра свернул, Моника ускорила шаг, догоняя парня, повернула следом и...
  - Ты знала, что тут есть такое?
   Моника кивнула, кивок вышел медленный, в нем чувствовалось сомнение. Сообразив, что ответа ее Контра не видит, потому что рассматривает дерево, ответила уже вслух:
   - Знала, что есть оазисы, но уверена не была. Странное дерево.
   Оно и впрямь было странным. Девушка не очень-то разбиралась в биологии, уж тем более в разновидностях деревьев, и не сказала бы, к какой отнести это или любое другое из стоящих поблизости, не особо высоких, не особо массивных, с пышной кроной листьев, размером и формой напоминающих ее ладонь. Или все-таки растущих? Нет, все же первый вариант, ибо неживое расти не может. А дерево живым не было - светло-зеленые листья, серебристые с тыльной стороны, наощупь напоминали пластик, а когда Моника решила отломить веточку, та лопнула на изгибе с коротким звонким звуком. В ней не было волокон или прожилков, излом был гладким. "Она не отломалась, она откололась," - подумала Моника.
   - Фальшивка. Оно не выросло, оно сделано.
   - Но трава-то живая, - Контра протянул Монике сорванный цветок, похожий на мак, только голубой. От цветка пахло, тонко, удивительно приятно после стерильного воздуха Лабиринта. Да и сам воздух здесь был другим. Живым.
   Кусты тоже оказались живыми. Как и мелкая тварюшка вроде ящерки, мелькнувшая у корней. А еще здесь были бабочки, крохотные, не больше ногтя, летавшие стайками, а в кронах фальшивых деревьев Моника, кажется, пару раз видела движение - птицы? Если и да, вели себя они тихо. Может, просто испугались гостей.
***
   Моника и Контра шли по оазису с полчаса. Серые стены Лаба, поначалу хорошо видные за деревьями, сейчас потерялись - подлесок был густым, местами куда выше роста модификанта. Они не встретили ни одного живого дерева, даже совсем молодого, но вся остальная растительность была совершенно настоящей, и Моника прикидывала, сколько лет могло понадобиться, чтобы вырос, к примеру, вот такой куст. Три? Пять? Она прислушивалась, пытаясь уловить журчание ручья, ведь растениям нужна вода, но тишину нарушали лишь ее да Контрины шаги.
   А ведь здесь было красиво. Дело даже не в том что после недели блужданий между серым и серым неяркие, но живые цвета оазиса радовали душу, как горсть леденцов после диеты, состоявшей из риса и риса. Моника раньше ни разу не была в настоящем лесу. Да и были ли они, те леса? Переполненной планете нужно было пространство, ресурсы, топливо. Городской парк не в счет, там все было таким... прилизанным.
- Контра, а ты бывал в лесу? - спросила девушка, отрывая взгляд от яркого цветка, вокруг которого стайкой вились бабочки, и переводя его на мода.
   Вернее, на то место, где только что была его спина. Контра исчез. Паника захлестнула Монику мгновенно, за доли секунды она успела вообразить кучу монстров, скрытых в кустах, и уже приготовилась заорать, когда услышала голос парня откуда-то снизу, из травы, доходившей невысокой блондинке до бедер:
   - Не, не бывал. Вылезти помоги, я сейчас упаду.
   Руки Контры, вцепившиеся в корни какого-то куста, виднелись в траве, самого парня видно не было - он с головой провалился в дыру, из которой веяло сыростью. Корни и травы затянули ловушку, спрятав от глаз, а когда мод ступил на этот плетеный ковер, подались, и парень рухнул в ловушку, лишь чудом успев ухватиться за то что попало под руку, и даже крикнуть не успел, да и дыхание от испуга перехватило.
   Моника легла, вернее, почти упала на живот и схватила парня за запястье.
   - Хватайся!
   - Дура, я ж тебя за собой утяну! Просто тащи, я оттолкнусь, ну!
   Моника кивнула, будто парень мог видеть. Тащить его лежа было совершенно невозможно, и она, не выпуская запястья, привстала на колени, а потом, упершись одной ногой в землю впереди себя, всем телом подалась назад, сцепив зубы, не очень-то веря, что сможет вытащить мода. Но получилось - сначала из ямы показалась голова, затем парень, видимо, и впрямь от чего-то оттолкнувшись ногами, перенес вес на живот и выбрался из ловушки, упав лицом в траву и тяжело дыша.
   - Отпускай уже, - сказал он Монике, и она поняла, что до сих пор мертвой хваткой держит руку мулата. Девушка разжала пальцы и рассмеялась нервным коротким смешком. Контра поднял голову, удивленно вскинув брови, не понимая, что смешного нашла она в ситуации.
   - Щит уронил, - с досадой произнес Контра. Осторожно, ощупывая перед собой землю, он вернулся к дыре и заглянул внутрь.
   - Что там? - спросила любопытная Моника, подбираясь ближе к яме. "Там" была чернота, лишь где-то очень глубоко внизу подрагивало светлое пятно, отражаясь от воды, шум которой теперь слышали изгои. Насколько далеко до нее, понять было сложно. Подобрав комок земли, девушка бросила его вниз и успела сосчитать до трех, прежде чем световой блик внизу заметался, рассыпаясь на осколки - самого плеска за шумом слышно не было.
   - Ярдов тридцать. Гадство. В нашем с тобой случае это как до Луны. Эх, веревку бы... А ты от чего там отталкивался, когда выбирался? - спросила Моника.
   - Так от стены ж. Ну, или от плиты, вернее. Она тут под углом идет, вон, смотри.
   Скрытый сплетением корней край разлома начинался прямо под Моникой. Плита, служившая полом верхнему уровню Лаба, была толщиной футов в пять, никакой арматуры, как в бетоне, видно не было - гладкий скол, как если бы раскололи кусок камня. "Или как у той ветки," - подумала Моника. Дальше начиналась непроглядная чернота. В архитектуре блондинка мало что смыслила, но и этих скудных знаний хватало, чтобы понять: если внизу нет перекрытий, такая плита должна рухнуть, распавшись под собственным весом, умноженным стенами Лабиринта.
   - Физика? К черту физику! - пробормотала девушка, отодвигаясь от края ямы. - Можешь попрощаться со своим щитом, Контра.
   Было обидно находиться так близко от воды и не иметь возможности ее достать. Моника села, взгляд ее шарил по кустам и деревьям, будто она надеялась найти там подходящую лиану - напрасно, лесок скорее напоминал те, что растут в средней полосе, чем тропики.
   - Можно комбез на полоски распустить, - сказал Контра, будто прочтя мысли блондинки.
   - Угу, и ходить голыми. Как Адам и Ева в Эдемском саду, - съязвила та в ответ, хотя мысль была здравой: если оторвать рукава и штанины... Да нет, все равно не хватит.
   - Можем твои волосы отрезать, веревку сплести, - мод кивнул на длинные светлые пряди Моники, разбавленные розовыми локонами, за неделю порядком потерявшие блеск и свежесть, но все еще довольно ухоженные: среди вещей девушки была расческа.
   - Свои отрежь, - огрызнулась блондинка. И тут же с грустью подумала, что, скорее всего, рано или поздно так и придется сделать - много ли красоты будет в них, немытых? Останавливала надежда найти портал, где не будет проблем с водой. Причем желательно бы поскорее, от обоих уже попахивало. Контра провел ладонью по короткому ежику густых черных волос на своей голове, переспросил с удивлением:
   - Да что ж там резать?
   - Это шутка была. Шут-ка. Совсем с чувством юмора беда? - изумилась девушка. Мулат лишь пожал плечами:
   - Шутка - это когда смешно. Вот, например...
   - Тихо! - взгляд Моники задержался на кустах неподалеку. Показалось или там и правда что-то блестело? Мод замолчал, проследил глазами направление взгляда Моники.
   - Блестит что-то, - тихо сказал он. Моника кивнула: значит, не показалось. Что это могло быть? Да все что угодно, от стеклышка снайперского прицела до зеркала во весь рост, она бы ничему, наверно, не удивилась, настолько Лабиринт менял представления о том, что может быть, а чего нет. На всякий случай она помахала рукой: если и правда за ними наблюдают сквозь прицел, пусть видят, что они мирные. Таиться смысла не было, нашумелись, пока вырывали Контру из лап гравитации. Бояться, пожалуй, тоже - пристрелить их могли уже давно.
   - Посмотрим? - предложила Моника, поднимаясь на ноги. Контра дернулся было следом, желая остановить, но, похоже, тоже сообразил, что метаться поздновато, а потому  встал и пошел следом за смело направившейся к кустам блондинкой.
***   
    Высохшее тело в синем комбинезоне болталось в петле. Очки в тонкой металлической оправе, отблеск стекол которых и привлек внимание Моники, перекосились, зацепившись дужкой за остатки уха трупа, белесые волосы слипшимися космами свисали вдоль лица. От трупа пахло разложением, но совсем слабо, видимо, он провисел тут уже очень долго. Почему до него не добрались местные падальщики, было загадкой. Моника подошла ближе, пытаясь разобрать выгоревшие до нечитаемости буквы на нашивке. Брайс? Бриггс? Бриджес?
   - Все тлен, - произнес Контра за спиной девушки. Она обернулась, удивленная тем, что парня так опечалила смерть незнакомого человека, но мулат указал на ствол дерева, на котором ножом были выцарапаны эти два слова. Сам нож торчал в земле, воткнутый в почву до середины клинка, оплетенный травой.
   - Как думаешь, давно висит? - спросила девушка.
   - Я знаю? Год, месяц... Я не врач. Комбез не тюремный.
   Моника кивнула. Комбинезон мертвеца, добротный, со множеством карманов, не был похож на дешевую одежку депортантов.
   - Наверно, из ученых. Странно, я думала, их всех вывезли. Что ты делаешь?
   Контра вытащил нож, и теперь пилил им веревку, привязанную к стволу: другой конец, с петлей, самоубийца перебросил через ветку. Ноги его покачивались совсем невысоко над землей, задевая траву - скорее всего, "ступенькой" ему послужила одна из нижних ветвей.
   - А на что похоже?  Снять его собираюсь. Или предлагаешь так и оставить? - ответил мод, придерживая веревку и плавно опуская труп на землю. Монике стало стыдно. Почему-то ей и в голову не пришло предать тело земле. Что-то выпало из кармана мертвеца, темный прямоугольник размером с ладонь. Девушка наклонилась, сморщив нос от усилившегося из-за того что тело потревожили запаха, и подняла блокнот в коричневой обложке из кожезаменителя. Странички из тоненького пластика были исписаны неразборчивым почерком человека, больше привыкшего жать на клавиши. Бегло пролистав книжечку, Моника раскрыла ее на первой страничке, вчитываясь в каракули, пока практичный модификант пытался распутать узел на петле - похоже, часть вопроса "как добраться до воды" была решена.
***
"Апрель, 12. 21..   Сын. Я решил вести этот дневник в надежде, что, даже если нам не удастся выбраться, рано или поздно каким-то образом на Земле узнают, как с нами поступили. Рискуя собой, мы исследовали этот проклятый Лабиринт. Сначала сюда посылали роботов. Но роботы дорогие, сын. А людей двенадцать миллиардов. К тому же, идиотов-добровольцев всегда в достатке. Помнишь, сын, я говорил тебе: у прогресса два двигателя, лень и любопытство. Мы изобрели автомобили, чтобы передвигаться, не отрывая задницы от кресла, но мы изобрели телепортацию, чтобы увидеть другие миры и передвигаться по ним в автомобилях, не отрывая задницы от кресла. Только вот стоимость одного открытия портала сравнима с затратами на постройку небольшого городка, и потому новые миры доступны лишь корпорациям да богачам. Именно поэтому Лабиринт сначала показался нам благом, Карл. Портал в него питался извне, энергией Лаба, неиссякаемой - сын, за прошедший год мы так и не нашли ее источника, но эта энергия должна быть колоссальной! Поддерживать одновременно тысячи порталов, ведущих в разные миры! И ради чего? Мы так и не поняли, чему служит Лаб, что он такое. Он бесконечен, сын. Наши аэрозонды летели вперед, пока хватало заряда батареи, а на транслируемой картинке - стены, коридоры, оазисы. Часами, сын. Выходит, что планета эта куда больше Земли, хотя как при этом здесь может быть такая же гравитация - вопрос к физикам. Я видел сотни миров, сынок. Может быть, ты однажды их тоже увидишь. Некоторые из наших нашли там новый дом. Другие - могилу. Последних больше.
Нас бросили. НАС БРОСИЛИ, КАРЛ!!! Однажды мы вернулись к порталу на Землю, а он оказался закрыт. Черное непроницаемое ничто, куда более безнадежное, чем разделяющие нас с тобой и мамой парсеки. Нас использовали и выбросили, как ган... (зачеркнуто) обертки от конфет. Не знаю, что сказали вам, сын. Что все мы погибли, полагаю. Не знаю, проблема в деньгах, или шишкам в правительстве настолько плевать на нас, или кто-то наверху испугался, что мы наткнемся на суперцивилизацию или притащим супервирус. В любом случае, я не могу понять, почему ТАК. Знаешь, если бы я вернулся, то обвязался бы взрывчаткой и подорвал Белый дом к чертям.
Апрель, 18. 21.. Прости, сын. Я, кажется, сорвался. Давай я лучше расскажу тебе, как мы живем? У нас тут что-то вроде лагеря в старинном замке. Настоящий замок, Карл, тут даже есть рыцарские доспехи и мечи, представляешь? Я бы привез тебе, если б мог. Нас семьдесят семь, считая меня. Мы неплохо устроились: электричество, лазерные турели, охраняемый периметр. Так что звери до нас не доберутся, не волнуйся.
Есть теория: если миры за порталами "скользят", рано или поздно мы можем найти свой. Знаешь, что мы делаем, сын? Мы просто уходим к порталам и целыми днями "хлопаем дверью", ходя туда-сюда. Иногда сразу понимаешь, что мир другой. А иногда приходится на несколько дней входить и исследовать, запускать зонды - потому что надо знать точно, ведь если вероятность наткнуться на Землю ничтожно мала, то шанс наткнуться на нее повторно мал исчезающе. Было бы обидно из-за невнимательности уйти обратно в Лаб, да?"
***
   Моника сглотнула: во рту вдруг стало противно и сухо.
   - Контра, - тихо позвала она, протягивая парню блокнот, - Пос... Посмотри на дату.