***

Рой непоседливой мошкары копошился возле подоконника среди паутины и душного дня, навевая ещё большую скуку. «Как мы в этом живем?» Спрашивала она себя наблюдая за бесполезно истекающим днем. Ей казалось, что осознание сливается с окружающей пустотой и превращает её в маленькое беспомощное создание, которое хаотично и безрезультатно пытается найти выход из этой пыльной комнатушки. Именно с началом времени самого долгожданного солнцепёка и теплого озера, находящегося в паре шагов от деревенского домика, начинался период интеллектуального голода, заставляющий пускать в ход свои раздумья.
«Можно иметь высокую самооценку, но не факт, что другие оценят тебя также… Однако, ценники, приписываемые обществом,  могут быть ложны, и мнение одного человека может быть весомее окружающей толпы. Мы всегда про себя пишем скромный ярлычок и задаём ценовую категорию для остальных. Это не похоже на числовую матрицу, скорее сравнение с внутренним кодексом, написанным невидимыми чернилами. Каждый раз в него приходится вносить изменения или писать сначала. Подумать только, сколько правил нарушается каждую минуту и сколько оправданий на этот счет!» От этой мысли ей хотелось спрятаться и избежать дальнейший ход события, но притупленный стук в ветхую дверь отвлек от грядущих напастей.
На пороге в ситцевом платье в мелкий цветочек стояла спасительница с большими сумками и лучезарной улыбкой. Она всегда знала, чем порадовать внучку и как поднять настроение. Что ни говори, а её жизнерадостности можно только позавидовать. Как научить этому поколение, и какими должны быть мысли, чтобы смотреть на жизнь с высоко поднятой головой? Ей не приходилось пускаться в философские размышления с родными, всё казалось настолько простым, что моментально превращалось в легкую бабочку и улетало далеко-далеко…
Спустя пару часов, возле подоконника не было ни паутинки, ни мошек, на столе осталось несколько блинчиков и совсем ничего от солнечного чая с лимоном, а вечер только придавал сил и душевного спокойствия. Ей ничего не мешало задать бабушке интересующий вопрос, но чувство счастья давало понять, что никакие кодексы и ярлыки не опишут человека лучше, чем его бескорыстная любовь.