Восточная мудрость

Табаководческий совхоз под Алма-Атой...

Основное население турки слегка разбавленное чеченцами и редкими представителями других национальностей...

Все мусульмане.

Заехавший на практику студент как то спросил: уважаемые аксакалы, почему вы как выпьете, то материтесь по русски, а в остальное время разговариваете на своем языке?

Аксакалы ответили: Аллах по русски не понимает, вот если бы мы то же самое произнесли на понятном ему языке, то он бы немедленно покарал...


Справедливость Восточная зарисовка.

      Я выглянула из окна. На противоположенной стороне тихой улочки, на длинной скамье, возле небольшого частного домика восседало несколько местных жителей. Это были уважаемые аксакалы довольно преклонного возраста с белыми, как снег, бородами. Одеты они были, как и положено восточным мужчинам, в стёганные халаты, широкие шаровары, кожаные сапоги — ичиги, чёрные, расшитые белым национальным орнаментом, тюбетейки.
      Старики о чём-то мирно, хоть и несколько заинтересованно, разговаривали. Ничего особенного, старики, как старики: белые бороды, с лукавинкой глаза — этакие Ходжи Насреддины в старческом возрасте. Вряд ли эта  картинка меня бы   заинтересовала (за  прожитые в Средней Азии годы, приходилось видеть и не такое),  если бы не получила дальнейшего развития.
      В конце улочки появились два сильно подвыпивших друга: Азиз и Сергей. Они вместе работали в небольшой строительной организации  и вместе дружили против крепких горячительных напитков так, что водой не разольёшь.
      Друзья тоже пытались о чём-то беседовать, хотя и с большим трудом, поддерживая один другого в весьма трудном путешествии: то арык вдруг неожиданно возникал на их извилистом  пути, то кошка  шарахалась из-под нетвёрдой походки, то трава путала и без того  уже перепутанные ноги.
      Их путь, видимо, был очень долог и труден, поэтому у друзей иссякли все силы, и они, так и не дойдя до места назначения, опустились на пожухлую от ежедневного солнцепёка, траву. Сергей ещё пытался что-то предпринять, считая  «постель» не совсем удобной: над небольшим участком травы не было никакого укрытия. Азиз (в переводе на русский - дорогой) сдался без боя. Повоевав немного, Сергей, наконец, тоже успокоился и мирно засопел, уткнувшись носом в пыльную траву.
      Аксакалы, так же, как и я, внимательно наблюдали за действиями друзей, тихо переговариваясь о чём-то своём. Они осуждающе покачивали головами, цокали, явно не одобряя поведения друзей-собутыльников.
      В это время меня отвлекли, и я отошла на некоторое время от окна по своим делам. Когда же я вернулась вновь к окну, то увидела несколько иную картину: Сергей теперь лежал в  тени дерева, а Дорогого рядом не было. С заинтересованностью и любопытством я стала оглядывать окрестности, ища  второго дружка и обнаружила его чуть поодаль.  Азиз лежал на куче мусора, на самом солнцепёке, облепленный со всех сторон мухами.
      С удивлением перевела взгляд на аксакалов, ничего не понимая и удивляясь такому продолжению событий. В это время из другого частного дома вышел  пожилой мужчина -  Николай Цой, видимо, тоже наблюдавший эту картину. Он, как и положено, по восточному, поздоровался со стариками, поинтересовался их здоровьем,  спросил о жёнах, детях, внуках, и присел рядом.

-Аксакалы, - поинтересовался он, - Почему такая несправедливость? Пьяного русского вы перенесли в тень, а своего, узбека  отнесли  на мусорную  свалку?
-Почему несправедливо? - удивился старик с самой длинной бородой. - Совсем справедливо! Русскому его Библия не запрещает  пить водку, а нашему узбеку -  Коран не разрешает. Вот поэтому мы и поступили так. Разве  это несправедливо?
      Старики качали головами в знак согласия, и корейцу не осталось ничего иного, как согласиться с правотой старца. А в это время Дорогого, видимо, совсем допекли жара и мухи, и он проснулся. Подняв голову и оглядевшись, и поняв, что находится на мусорной свалке, начал что-то невнятно бубнить.
      Аксакалы повернули головы в его сторону, засмеялись и принялись освистывать беднягу, выкрикивая слова  неодобрения на узбекском языке. Азиз вскочил на ноги и сломя голову кинулся прочь, а во след ему неслось улюлюканье, крики, смех.
      Кореец не смог удержаться и смеялся так, что готов был свалиться со скамьи. Веселилась и я, наблюдая  эту картину.
      Сергей же открыл один глаз и, не узрев для себя никакой опасности, повернулся на другой бок  и продолжил свой безмятежный сон...

© Copyright: Тара Влади, 2009