20-21 августа 2015

Сегодня повернули к летнему в ближайшей перспективе теплу, но мне ещё после ночи жарко. Печка продолжает отдавать накопленный жар, а на улице, то есть на воздухе уже совершенно другая обстановка: полный штиль при солнце, восходящем на чистом небе. Так что ночные 8-9 градусов очень быстро дошли до 14-15!  Пока солнце на моей стороне, пришлось искать от него защиты за плотными шторами. Несмотря на открытое окно, между прочим, впервые за неделю, в комнате было чересчур жарко. Неприятные хорошо забытые ощущения. Через несколько минут солнце уйдёт вверх в сторону, и тогда можно будет вновь раздёрнуть шторы и подышать чистым лесным летним воздухом! Вчера ребята возвели стены пристройки с тыльной стороны нашего отсека, а сегодня займутся непосредственно верандой, если только не приспичит им опять поехать за какими-нибудь необходимыми материалами. Ближе к 10 утра начал оживать ветерок, но на небе по-прежнему ни единого облачка. Состояние не совсем понятное, но не располагающее к литературной работе. На Стихире какой-то неизвестный читатель скопировал под сотню стихов с моей страницы, и модератор перестал считать других неизвестных читателей. Пустячок, а дюже неприятно и даже противно, поскольку происходит именно тогда, когда лень пошевелить руками и мозгами. Вот, во что вылились три часа недосыпа. Ближе к вечеру отыгрывался за утро, но одну из самых старых тетрадей пришлось заложить обратно в стол, как будто и не вытаскивал и не перечитывал страницы текста, не ведая пока, как продолжить дальше.
Зато на следующее утро смог без больших привести себя в порядок с помощью велотренажёра, от которого пришлось в середине лета отказаться в силу сложившихся обстоятельств по состоянию здоровья. Теперь восстановиться мечтаю в осенне-зимний период, не собираясь отрываться от природы. Ведь целое лето потрачено на упрочение загородного дома. Вчера ребята вчерне завершили помещение на заднем выходе из бывшего сквозного коридора и подготовились к сегодняшней постройке веранды, два окна которой, по их словам, займут почти всё фронтальное пространство, да ещё и дверь, ведущая к колодцу, будет со стеклом. Поляна обрамлена вечно-зелёным кустарником. После парной можно будет голышом нырять в собственный глубокий снег. Но для этого надо быть готовым. И для начала дожить до завершения ремонта и строительства. Пока же ждём завтра молодых родителей с 10-дневной Алисой. Потом мне предстоит очередная поездка к протезисту. Неплохо было бы уехать на сутки во время покраски в новых помещениях.
22 октября 1968 продолжение
Призраки первой любви. Радости, обиды огорчения…. Где-то там, в бездонном колодце памяти хранится всё: пронзительное осветившееся изнутри ночное небо, звонкие звёзды.  Началось бессознательное постижение вселенной собственной души в виде болезни разума от непостижимых скоростей и расстояний. Огромное чувство плохо сочеталось с дисгармонией школьного и бытового реализма. Волей-неволей мне пришлось существовать в двух мирах, потому что даже себе я не мог объяснить, что же чувствую, и что вытворяю на самом деле. Смутно понимал, что жизнь подарила мне нечто невероятное: божественное чувство, которое может стать основанием великой судьбы. Ещё в душе появилось нечто важное сокровищно-сокровенное вместе с боязнью расплескать непостижимое содержимое. Короче, случилось то, что не по силам было хранить или выносить. Самое нехорошее заключалось в том, что с одной стороны я как бы лишил её основной сущности, а именно половой принадлежности, отличая и возвышая над другими девушками и женщинами, а с другой стороны мог себе позволить как подросток самое дикое оскорбление, замечая и обыгрывая несовершенные детали её внешности. Отношения без цели, но с тайным смыслом, связывающее прошлое и грядущее в судьбах. Ясно, что она, если бы даже сильно захотела, не смогла бы понять меня так же, как я не мог понять себя и её. Запутался в безвыходном лабиринте и не пытался выбраться. Всё это мне нравилось, поскольку являлось неповторимой и незабываемой первой любовью! Счастливые долгожданные встречи, всегда случайные, моментально тающие на глазах, как снежинки на ладонях…. Приступы горечи, расстроенные праздники, тем более горькие, чем больше сулили в предвкушениях.
                ***
Светлее взвешенных в луче
во взгляде золотых пылинок,
похмелья чёрного мрачней,
несносней гнёта жертв безвинных,
моя любовь ушла от слов
и музыку творит из боли.
Как птица рвётся из силков,
она стремится к звёздной воле.

Полыни горше, слаще сна,
огромней грома, тише грусти, –
она поэзия сама,
душа природы и искусства!
И каждый день её глоток            
непостижимого пространства,
истоков смертности поток
с бессмертным устьем, может статься!



                ***
О, как себя мы узнаём
в темнейшем зеркале разлуки:
несовершенство сознаём,
тревожа памятью друг друга.

Ты город, раннею весной
назревший грустью листопада,
всё изнутри следишь за мной,
сопровождая внешним взглядом.

Ты дождь, насыщенный тоской,
и кажется, что в мире целом
не сыщешь ниточки сухой:
кренится комната ковчегом.

Листок сползает по стеклу,
скользя в наплыве мутной влаги….
Что я сказать тебе могу?
Ответит белая бумага!
Продолжение следует.