Книга 1, гл. 18, Не за семью замками, или Дина и б

    Подойдя к дому Арена, Фаун позвонил у калитки, но никто не ответил. Он немного подождал и опять позвонил. Ответа не последовало и на этот раз. Он тихонько нажал на дверь калитки, и она плавно отворилась.

    То, что он увидел, ввело его в смятение. На аллее, ведущей к дому, лежала женщина, он подбежал к ней, она корчилась от боли и стонала. Это была жена Арена Мирра.

    – А,  это вы! Как хорошо, что вы пришли, как вас звать? Вы не представились в прошлый раз, просто сказали, что давний друг моего мужа.
    – Дмитрий, – сказал он.
    – Помогите мне, пожалуйста, Дмитрий. У меня начались схватки, и я хотела...
– Женщина не договорила: очередной приступ боли исказил её прекрасное лицо.
    – Дышите глубже, дышите – наклонившись над ней, посоветовал Фаун, – вам сразу станет легче. Он присел на корточки и стал гладить её живот. Вас надо срочно в больницу. Ваш муж, где он? Он вернулся из команд...

    – О-о-о, – простонала женщина,  –  нет, он не вернулся, он позвонил и сказал, что задерживается еще на несколько дней. У меня тут же начались схватки. Я решила выкатить машину из гаража и поехать в роддом сама.

    Очередной спазм не дал женщине говорить дальше. Фаун опять присел на корточки возле неё и опять стал гладить ей живот, обдумывая, как ей помочь – ведь если схватки идут одна за другой, она может скоро родить.

    – Вот ключи от машины, –  простонала Мирра, она словно угадала его мысли. –  Вы сможете мне помочь, Дмитрий, если срочно доставите меня в больницу.
    Фаун схватил ключи и побежал к гаражу.

    "Только бы успеть, только бы успеть", – повторял он, про себя, как заклятие, заводя мотор.

    Через минуту они уже мчались по направлению к родильному дому. Мирра старалась не стонать, Фаун видел в зеркало, как искажалось от боли её лицо, когда она, закусив губу, сдерживала стон при очередной схватке.

    – Только бы успеть, – продолжал, про себя, повторять Фаун.

    – Остановившись около здания роддома, он со всей силы нажал на сигнал.  Машина взревела сиреной.

    Тут же из дверей больницы выбежали два санитара с носилками. Фаун помог вытащить женщину из машины и осторожно положить её на носилки.

    Посмотрев на свои руки, он увидел, что они в крови.

    – О, боже, неужели? Неужели не успели?

 Он двинулся за носилками, не соображая, что с ним и почему он так волнуется.

    Тут же к санитарам, вышел врач-акушер. Он наклонился над носилками – быстрый осмотр и чёткое немногословное указание: «в родильное»!  И, взглянув, в лицо Фауна, ничего не спрашивая и приняв его видно, за мужа произнес:

    – Если желаете присутствовать, наденьте халат, маску и следуйте за мной!

    – Нет, нет, я лучше подожду здесь, – запинаясь, ответил на предложение, Фаун и хотел добавить, что он не отец ребенку и не муж этой женщине, но врач уже скрылся за дверью.

     Фаун плюхнулся в кресло, вытащил из кармана платок и вытер пот со лба, кто-то из санитаров поднёс ему стакан воды.

    – Да вы не волнуйтесь так, всё будет хорошо, спасали и ни таких тяже...

    – Да, да, – машинально пробормотал Фаун, не узнавая собственного голоса.     Почему он так волнуется?!

    Он встал и вышел на свежий воздух. Весенний ласковый ветерок освежил его и привёл в чувства.

    "И правда, чего это я так разволновался? –  подумал он и заставил себя улыбнуться. – Всё будет в полном порядке!"

    Успокоившись, он хотел уже пойти домой, в гостиницу, как его окликнул санитар: 

    – Папаша, вас можно поздравить с сыном! Идите скорей, она вас ждёт!

    Фаун не успел сказать, что он вовсе не папаша, как на него натянули халат, надели на лицо маску и, раскрыв перед ним дверь палаты, слегка подтолкнули вперёд.

    Мирра приподняла голову с подушек, бледное лицо её светилось от счастья.

    – Благодарю вас, Дмитрий, вы мой спаситель! Если бы не вы, я не знаю, что было бы... Дмитрий, наклонитесь, пожалуйста, я хочу вам еще что-то сказать.

    Фаун наклонился над счастливой женщиной, и она поцеловала его в щёку.
Зашёл врач, тот, что принимала роды.

    – Поздравляю вас, папочка, с сыном! четыре килограмма восемьсот грамм – богатырь да и только! Вот, держите! – с этими словами он вручила Фауну синий конвертик, из которого выглядывало сморщенное красное личико ребёнка.

    Всмотревшись в личико новорожденного, Фаун был поражён.  Ему стало не по себе. Перед глазами встала фотография, которую он сегодня забрал из дома бабушки.

    На ней мама держала его, Фауна, точно в таком же синеньком конвертике. Черты маленьких личиков походили друг на друга, как две капли воды, словно это были близнецы.