Вересень

   
        Горький запах костра стелился меж стволами фруктовых деревьев. Ветер дующий с моря,дышал йодом и звоном корабельных сосен. Не церемонясь ,он влетал в аромат пустеющего сада. Дым и легкие искры летели под ветвями старых и молодых абрикос, они что-то обещали, но скорей просто манили,ласково шепча заклинания. Земля под деревьями, без травы, но мягкая и теплая, принимала мои ступни в свою бесконечную доброту.
        Загребая вилами рассыпавшиеся угольки и тлеющие ветки,мой дедушка в белой, широкой не росту сшитой сорочке, сжигал  собранные по саду опавшие листья и сухие ветки, сброшенные деревьями на землю. Обрезать абрикосы еще рано, некоторые,молодые,подросшие двухлетки поддавшись уговорам теплой осени, выбросили почки, из них выглянули розовые розетки цветов, но этот обман исчезал вместе с легкими,утренними ничего не обещающими заморозками. Они приходили на рассвете, кусая ветки неокрепшими зубами наступающей зимы, и уплывали растекающимся туманом, под слабеющими лучами осеннего солнца. Наступал вечер, сентябрьский вечер. Бабушкин огромный, абрикосовый сад, очищенный от летних мух и звонких комаров, готовился к зиме.В темнеющих, с облетевшими листьями кронах, при желании, иногда, я находил высохшие, сморщенные,обтянувшие косточку плоды. Они утратили сласть вкуса,лишь отдаленно напоминая своей упругой кожицей аромат июльского солнца. Припозднившийся пастух, пригнал станичное стадо буренок. И торопясь, щелкая кнутом без устали, загонял коров по дворам.
      
       День уходил, подгоняемый сумерками наступающей ночи. Бак летнего душа темнел меж первых звезд, черной дырой неизвестной галактики и теплые струи, согретые солнцем смывали с меня звездную пыль. Неслышными шагами в станицу зашла ночь,скинув с плеч чудную шаль, она зажгла чумацкий  шлях для усталых путников, а "волчья звезда" поспешала их быстрее  вернуться в родные хаты. Далеко... на другой стороне Вселенной в летней кухне горела керосиновая лампа, выхватывая из темноты островок живого света, освещая свежепобеленую печь, с дымящимся чайником на чугунной плите, связки чеснока и лука на столбах и бабушку, собирающую нам на стол.

      - Сидайте хлопцы, вечерять,- подвигая чашки с мятным чаем двум пилигримам, она рассказывала, что постелила нам в саду, но это в последний раз. Завтра все будут спать в хате, ночи стали стылыми, не ровен час захвораем. Бабушка говорила и  подкладывала... и подкладывала мне жаренного судака, залитого томатной подливкой с перцем, морковкой и луком. Мои глаза от сытости и усталости утратили возможность моргать и не допив чаю, я побрел как загулявший гуляка на широкую кровать белеющую взбитой периной в глубине двора.

      Мой сон был полон тишиною,

      Без сновидений и тревог...

      Я спал... Но вот...

      Чуток восток стал розоветь,

      И голоса...Два женских голоса,шушукающихся за забором.

      
      Под одеялом было тепло, дедушка повернувшись на бок дышал мягко , по детски подложив руку под щеку. На белеющем небе Стожары взошли к зениту, открывая путь Тельцу, убегающему от Ориона. Вставать не хотелось, но любопытство терзало меня. И закрыв глаза, я загадал, если теплые войлочные тапочки стоят возле кровати, то встану. Если нет...тот нет.
      Наклонил голову... Под кровать прижавшись друг к другу два синих тапочка с красным узором ждали меня...

      Не пуская утренний холод под одеяло, я выскользнул и на цыпочках подбежал к забору, пригибаясь и не поднимая высоко голову...

      На проселочной дороге, уходящей петлями к лесу стояло изящное ландо. Рыжий конь фыркал и тряс уздечкой с удилами. Хрупкая, с распущенными волосами женщина в черном мужском костюме с золотыми эполетами на плечах, обнимала простоволосую, молодую, но толстую, в неопрятной ночной рубашке бабу с голыми ногами.

      - Все, сестрица! Тебе пора! И так засиделась ты в гостях. Сейчас твое тепло, природе только в тягость. Мои дожди и сырость, нужны ей больше, чем всегда,- и повернувшись в  вполоборота, показала рукой за горизонт, где клубясь, низкими тучами, вбирая в себя поля,дороги, перелески, широко шагал темный дождь.

      - Спасибо тебе Злата, за все! И задержалась, я не спроста. Весна просила захватить ей вытяжку с того дальнего болота. Ну чего смеёшься? Она и тебя просила, да я быстрей с ней свижусь,- и поддернув полы длинной рубашки, баба забралась на телегу, закиданную охапками сена. Хлопнув вожжами по спине большой костлявой лошади, она помахала еще рукой...и телега скрипя колесами и переваливаясь на кочках, поехала... Так   уходило   Лето...