Охота в мерзкий гололёд

                Как вот так получалось и сам толком не пойму.

              Но в самую длинную  третью четверть в конце февраля или самом начале марта обязательно заболевал.

            Может к этому времени организм ослабевал, не хватало витаминов или накапливалась усталость, падал иммунитет и готово, поднималась температура, текли сопли, оставляли дома хворать на недельку.

                А может большую роль играло самовнушение, хотелось расслабиться и поваляться в постели, когда другие ученики топали в соседний хутор в школу.

                Седьмой класс, время ответственное, каждый пропущенный урок утрата знаний.

          Не усвоенные знания выходили боком на контрольных работах, но мой мозг не забытый разной ерундой быстро восполнял пробелы знаний, да и сама школа  давала самые примитивные знания на уровне учебников.

                Дня через три постельного режима, уже томительно было валятся в постели, температура нормализовалась уже на второй день, а с ней  и сопли пропадали.

               Получалась у меня вот такая  картина, родители были на работе, а мне одному дома было скучно.

                Листать учебники не хотелось, не для того я заболел, требовалось разнообразить досуг.

                После небольшой оттепели, вскрылась Кура ото льда, снег в тот год лежал ещё глубокий.

                Снова подул холодный ветер, погнал низкие облака, мелкий дождик сразу превращался в гололёд.

                А перед этим начался перелёт диких уток.

              Утки стаями летали над балкой, в туалет всё равно приходилось выходить во двор, и всю эту миграцию я наблюдал каждый день.

                В этот пасмурный день родители находились на работе, а мне в голову пришла одна идея, я себя считал уже выздоровевшим, и мне требовалась прогулка на свежем воздухе и лучше с ружьём.

                Я оделся по теплее, надел на ноги кирзовые сапоги, очень практичная обувь для сельской местности, один неприятный момент у этих сапог, по себе знаю, плохо смывалась с них грязь.

                Прихватил ружьё с патронами и взял с собой собаку, небольшую дворнягу, серо- жёлтого цвета.

                Пёсик преданная собака, с радостью побежал со мной, ему - то сидевшему на цепи такая прогулка была в радость.

                Вышли через огород на зады, моросил мелкий гололёд, образовывая на снегу тонкую наледь.

                Мой четвероногий друг кружил вокруг меня, весело виляя хвостиком.

                Самое главное сейчас не попасть на глаза своим хуторянам, чтобы те не рассказали моим родителям, о моём «болезненном»  состоянии, которые видели  меня, бодро шагающего к речке с ружьём.

            От своего огорода направился быстрым шагом  через поле пустыря к горе, где я быстро сбежал вниз и уже вдоль болота топал в сторону бывшего хутора Гурского.

                Поохотиться решил дальше от дома, за выступающей горой подходящей к самой речке.

                Восточный ветер подгонял в спину, шагалось легко, хотя ноги с хрустом продавливали тонкую корку наледи на снегу.

                А вот моему пёсику сложно было пробираться в той ситуации и он вскоре перестал кружить радостно вокруг и уже пробирался сзади по моим следам.

                Умная собака ничего не скажешь.

              Что меня двигало в таком направлении, даже сам не задумывался, какая - то сила направляла в том направлении.

                Минули курган, который соединялся с горой явно насыпного происхождения, возможно, там было местное кладбище.

                Второй курган посередине балки  за речкой, этот сто процентов насыпной, земля мягкая, а склон крутой, на него влезали  почти на четвереньках.

                Сама Кура выписывала в этом месте такие зигзаги, что оставалось только удивляться.

                Речка с запада упиралась в курган у горы.

                Затем резкий поворот в обратную строну, полуокружность в восточную строну и большой поворот у кургана насыпанного по середине балки до противоположной стороны балки с подходом к самой горе.

               Не доходя речки, я посмотрел вдаль и был поражён, над самой речкой с запада летела огромная стая уток.

                Расстояние в полкилометра, я со своим пёсиком прячусь в старом русле Куры, которое копалось землекопами в далёком 1881 году в диком лесу. 

                Корчевать огромные дубы слишком затратное занятие, проще было окопать вокруг дерева.

                Кура у нас оказалась  впереди, слева и справа, мы залегли  на небольшом мысе, выпирающей оконечностью на запад.

                Лежали  и ждали подлёта уток, собака не понимала чего её прижимал я к себе и пыталась высвободиться. 

                Я зарядил два патрона с утиной дробью и взвёл оба курка.

               Одного не учёл, утки летели на ветер и держались вблизи воды, первых уток, а это не меньше сотни чирков увидел справа от себя, когда они у кургана разворачивались по руслу речки и летели на меня, выстрел дуплетом прямо в стаю.

                Мой пёсик в ужасе бежал домой, не ожидал он выстрелов.

                Утки от неожиданности взметнулись вверх и улетели обратно, ни одного попадания, просто удивительно два выстрела метров с тридцати в такую стаю и всё мимо.

                Я оглянулся назад, мой Каштан летела во все лопатки, проскочила месяцу подобное болото, взлетела в гору и скрылась из вида.

                Мой крик и свист вернуться обратно, только прибавляли скорости собаки.

               Я перезарядил ружьё и ждал новую стаю.

                Теперь я ждал уток на повороте у кургана, но  другая стая уток, более крупных, летела прямо на мыс, снова выстрел дуплетом, одна из уток замертво упала на другой стороне речки.

               Сразу не побежал на другую сторону, по деревянной кладке у насыпного отдельно стоящего кургана, по нему переходили рабочие фермы «Болшевика».

               Решил ещё немного поохотиться, зарядил ружьё, поджидал уток.

            Утки как будто имели связь между собой и очередная стая, набрав высоту, решила меня перелететь по высоте.

                Моё превосходство было в том, что уткам приходилось лететь на ветер, скорость перелёта была не высокой, да и крылья у них я думаю,  отяжелели от гололёда.

              Когда они зависли надо мной, я прицелился и снова выстрелил в стаю, ещё одна утка падает на другом берегу.

               Я ещё посидел в засаде, но чувствуя,  что уже промёрз, решил забрать уток и идти домой.

                Подошёл к кладке, сделал несколько шагов, почувствовал, что две параллельно лежащие доски были скользки от гололёда, а внизу большой уровень тёмной воды протекал с огромной скоростью, действовал  на вестибулярный аппарат и заваливал  на бок.

              Перил не имелось и я не разворачиваясь, шаркая подошвами сапог вернулся обратно, а потом постоял, подумал, а что я скажу дома если принесу уток.

                Да и рисковать не стоит ради двух уток, свалишься в воду, считай пропал.

             Я развернулся, нагнул голову навстречу ветру, гололёд неприятно сёк по лицу, приходилось гнуть вниз голову.

               Когда пришёл домой, то мой Каштан  радостно повиливал хвостиком, прогибался на передние лапки, отскакивал в стороны, весело тявкал и с опаской поглядывал на ружьё.

                А я привязал на цепь своего четвероногого друга, ружьё оставил в коридоре дома пропотеть, чтобы потом почистить и вытереть на сухо и спрятать за шифоньер.

                А так был доволен своей прогулкой, вон как раскраснелись щёки, а какой аппетит нагулял, есть хотелось до боли в животе.

                Теперь эти места под озером рыбхоза, насыпной курган снесли до уровня балки, до самого захоронения не добрались, нужно было раскапывать  ещё метров на шесть восемь вглубь.

           Оно может и к лучшему, нечего беспокоить мертвецов.


21 авг 2015 г.