Вера, разум и суверенитет Бога у Эдвардса

ВЕРА, РАЗУМ И СУВЕРЕНИТЕТ БОГА У ДЖОНАТАНА ЭДВАРДСА
Стефани Морган (2003)

По словам Джорджа Марсдена, "центральным принципом мысли Эдвардса, верного своему кальвинистскому наследию, был суверенитет Бога" (1). Действительно, в его обширных трудах и проповедях можно ясно увидеть важность  учения о суверенитете. Кажется, Эдвардс сделал все, что мог, чтобы объяснитьего, разъяснить на примерах и убедить других в истине и важности этой самой дорогой и центральной для него доктрины.  Тем не менее, это не всегда было так. Как видно из его ранних работ, в частности, из его «Личного повествования", Эдвардс долго колебался, прежде чем принять это учение. Но, как только оно было принято, оно стало центром всей его жизни. В особенности его проповеди отражают его понимание суверенитета Бога и важности, которую он усваивал этой истине в спасении людей.
"Личное повествование" Эдвардса описывает его ранние годы и его путь к обращению и спасительной вере во Христа. Хотя Эдвардс упорно пытался определить точную дату своего обращения, у читателя создается ощущение, что это был скорее процесс, чем конкретное событие. Он начинает с описания того, что были "два замечательных времени пробуждения, когда я обрел новое расположение и новый смысл вещей, что со мной был" (2). Первое такое время было, когда он был еще мальчиком и был "обеспокоен религиозными вещами и спасением моей души, и связанными с этим обязанностями", хотя "с течением времени мои убеждения и привязанности исчезали, и я полностью потерял все то чувство восхищения, которое испытывал от тайной молитвы, по крайней мере, постоянно не мог восстановить его, и я вернулся как пес на свою блевотину и пошел по пути греха". Второй же подъем произошел в последние месяцы пребывания Эдвардса в колледже. В это время у него шла сильняя внутренняя борьба между желанием жить с Богом и злыми наклонностями. Как и в первый раз, он попытался порвать с нечестивыми путями и стал искать спасения в религиозных обязанностях. Но, в отличие от детского опыта, эта практика не вызвала у него прежнего восторга. Его попытки искать спасение самостоятельно и выполнять религиозные обязанности были безрадостны, ибо они не позволили погасить внутреннюю борьбу и оставили его несчастным. Тем, что вызывало у него наибольшие возражения и делало весь труд бесплодным, были "возражения против учения о Божием суверенитете".
 Относительно этих возражений Эдвардс пишет: "С самого моего детства мой ум был полон возражений против учения о суверенитете Бога, в котором Он избрал к вечной жизни одних и отказался от других, и благоволил оставить их на вечную погибель и муки в аду. Раньше это выглядело ужасной доктриной для меня" (3). Если учесть характер и наследие Эдвардса, будет легко понять, почему возражения подобного рода были для него таким препятствием ко спасению и почему их разрешение было столь знаменательным событием. Природа его переживаний была двоякой: с одной стороны, это был жадный поиск Бога и желание познать Его, с другой - стремление к рациональному, интеллектуальному пониманию, не чуждому скептицизма. Его наследием был строгий кальвинизм, для которого доктрина суверенитета была краеугольным камнем. Отвержение суверенитета Бога после этого имело бы последствия большие, чем просто изменение доктрины. Как сын Новой Англии и Тимоти Эдвардса, Джонатан, у которого "сотни доктринальных проповедей звучали эхом в ушах" (4), был сильно привязан к кальвинистскому богословскому наследию. Но, как это характерно для любого молодого человека, Эдвардс был склонен отходить от мировоззрения своих родителей, школы и Церкви. Каким-то образом он должен был найти способ удовлетворить свое сердце и интеллект своими средствами и на своих условиях.
Марсден прекрасно описывает этот конфликт: "Его (Эдвардса) сердце и интеллект были неразделимы в этом стремлении. Его разум и нравственное чувство встретили на своем пути огромное препятствие. Его возражения были проявлением непокорности ортодоксии родителей, которой он следовал с детства. Он не мог поверить в полное всевластие Бога - в учение, лежавшее в самом фундаменте кальвинизма. Тем не менее, он был уверен также, что у него не было никакой надежды на его собственное спасение. Он отчаянно хотел верить в Бога, но он не мог поверить в Его всевластие, и не мог представить себе то, что он считал такой тиранией" (5).
И вот, в самый разгар этой борьбы, мучительных вопросов и попыток исполнять "религиозные обязанности" Эдвардс, наконец, идет в прорыв. Он помнил "очень хорошо время, когда я почувствовал, что я убежден в этом суверенитете Бога и полностью удовлетворен им, и Его справедливостью, явленной таким образом на людях по Его суверенному благоволению" (6). Хотя он не знал, как это убеждение пришло к нему, но его ум, казалось, был вполне удовлетворен и успокоен, справедливость и разумность этого учения стала ясна, и Эдвардс даже нашел его "приятным, ярким и сладким".
 В то время все это казалось естественным, но, оглядываясь назад, Эдвардс ясно увидел здесь влияние Духа Божьего. В своих последних работах он подчеркивает Божью благодать и преуменьшает свою аргументацию в принятии этой доктрины. В конце концов, мы не можем точно сказать, как он преодолел эту великое препятствие. Но то, что можно увидеть по следствиям этого перелома, сопровождало его всю оставшуюся жизнь. Согласно Мюррею, именно это событие "исключило дальнейшие изменения взгляда Эдвардса на суть вещей" (7). О важности принятия доктрины суверенитета Бога Марсден пишет: "Примерно в это же время он начал формулировать свои наиболее характерные и глубокие идеи о Божьем характере и отношении ко вселенной. Эти идеи были для него подобнык революции Коперника, обеспечивая совершенно новую перспективу для понимания отношения Бога ко всей реальности и вставляя вопрос о Его отношении к людям в глубоко иную структуру" (8). Таким образом, было заложено основание богословия Эдвардса, его учения, проповеди и всего мировоззрения.
Как уже говорилось выше, как только это учение было воспринято  Эдвардсом, оно стало центральным принципом его мысли. В своих проповедях и сочинения Эдвардс приложил огромные интеллектуальные усилия, чтобы "строго выявить следствия Божьего суверенитета для понимания вечных судеб людей" (9). Он провел всю оставшуюся жизнь, пытаясь убедить других людей в драгоценности этой истины, а также в том, что их вечное спасение зависит от веры в абсолютный суверенитет Бога. Центральную роль этой доктрины в истинном обращении и вере можно из разговора между Эдвардсом и одной молодой женщиной из его общины. Когда эта сестра услышала его с кафедры, она сказала ему: "Я никогда не была так близка к тому, чтобы перестать быть христианкой". Эдвардс ответил: "Если вы поняли незаменимость веры в эту истину, то вы наконец приблизились к тому, чтобы стать христианкой" (10).
Эдвардс правильно поставил вопрос. Это то, что действительно занимает центральное место в истинном обращении, и поскольку это было препятствием для его собственной веры, он нашел, что это камень преткновения, на котором тысячи могут упасть и погибнуть, если не примут истину. В своей проповеди на Рим.9.18 он говорит: "Если мы будем пререкаться с всевластием Бога, это будет нашей вечной погибелью. Нам абсолютно необходимо принять Бога как абсолютного Господина над нашими душами, как Того, Кто кого хочет милует, а кого хочет ожесточает" (11).
Именно с обращения и изменения взгляда на доктрину суверенитета служение Эдвардса началось всерьез. Его первая опубликованная проповедь была великой декларацией этой доктрины: "Бог прославлен как в самом деле искупления, так и в абсолютной и универсальной зависимости искупленных от Него" (12). На эту тему последовало еще несколько проповедей, самые заметные из которых были произнесены на Рим.9.18, Пс.46.10, 1 Кор.1.31 и Мтф.16.17.  Марсден резюмирует понимание Эдвардсом суверенитета Бога: "Триединый вечно любящий Бог, как показано в Писании, создал вселенную и целиком управляет ею. Для большинства, попросту говоря, суверенитет Бога означает, что в вопросе спасения все зависит от Бога, а не от людей, а в случае гибели человека виноват человек, а не Бог" (13).   
Возможно, это и упрощение взгляда Эдвардса, но попробуем изложить и рассмотреть обозначенные им следствия из суверенитета Бога на материале его проповедей. Первую из них мы уже назвали. Хотя это не самая сжатая и не самая всеобъемлющая его проповедь на эту тему, она является первой и одной из самых значительных. Она была прочитана в 1731 году как публичная лекция в Бостоне. Ее название "Бог прославлен в зависимости человека" отчасти было ответом на арминианскую повестку дня (14).  Эта проповедь давала понять, что было предметом богословского интереса Эдвардса на протяжении всей его жизни. Он не стал спорить против арминианства как такового, но изложил доктрину суверенитета таким образом, чтобы сделать ее более приемлемой. Уинслоу описывает эту проповедь так: "Он ничего не сказал о вечном наказании, покаянии и очень мало даже об обращении, но по логике он вполне вернулся к истокам. Суверенитет Бога в мире он считал основой всей правильной доктрины. Пока человек не признал этот суверенитет недвусмысленно и не признал свою беспомощность, дар благодати не может иметь никакого значения для него" (15).
Заявление Эдвардса о суверенитете Бога звучит как упрек тем, кто доверяет своим добрым делам или даже вере в безусловность благодати. Он говорит: "Человек ничто, Бог есть все. Само стремление человека к Богу дано Богом. Независимо от степени святости ее достиг не сам человек, но Бог, обитающий в нем" (18). Основной темой всей проповеди является абсолютная зависимость искупленных; ничто в них не рекомендует их Богу и не делает достойными Его милости, но только по Его суверенной воле любой из них может спастись.
 Это не единственное место, где Эдвардс занимается арминианской проблемой. Герстнер задает вопрос: "Может ли эдвардсианский Бог суверенного детерминизма быть моральным?" (17). Здесь у меня нет ни места, ни возможности защищать доктрину суверенитета Бога по Эдвардсу от арминианства. Будет достаточным сказать, после самого серьезного анализа его работ, что "во-первых, Бог абсолютно суверенен, во-вторых, человек свободен и, в-третьих, нет никакого противоречия между тем и другим" (18). 
Вместо того, чтобы защищать здесь это учение, наша цель здесь состоит в том, чтобы получить более четкое представление о том, что именно Эдвардс имеет в виду под суверенитетом Бога. Чтобы сделать это, мы должны обратиться к его проповеди на Рим.9.18. Будучи названа "Суверенитет Бога в спасении людей", она содержит тщательное исследование того, что определяет этот суверенитет и его влияние на спасение. Перед тем, как охарактеризовать эти вещи, Эдвардс делает исходя непосредственно из текста два замечания. Во-первых, Бог имеет дело с людьми по-разному: Он одних милует, а других ожесточает. Эдвардс поясняет, что ожесточение человеческих сердец - это не положительное действие Божие. Будь это так, Бог неизбежно стал бы автором греха. Скорее Бог ожесточает сердца двумя способами: "посредством удержания мощного влияния Его Духа, без которого их сердца остаются ожесточенными, становясь всё тверже и тверже. В этом смысле, Он ожесточает их, позволяя им ожесточаться. И опять, Он ожесточает людей, определяя это в Своём провидении, что, по причине злоупотребления людьми их развращённостью, становится причиной их ожесточения".  Таким образом, Эдвардс отвергает важный аргумент против доктрины суверенитета. Второй момент заключается в том, что основой этих различных определений Божиих является Его "суверенная воля и благоволение". Эдвардс указывает, что это не означает, что Бог не являет милосердия, но что "Он располагает абсолютным, неограниченным, и независимым правом распоряжаться Своим творением в соответствии со Своей волей".
Определение суверенитета Бога у Эдвардса логически вытекает из этих двух моментов. Он говорит, что "суверенностью Божьей является Его абсолютное, независимое право распоряжаться всем творением в соответствии со Своей волей". В этом определении, особенно во втором указанном моменте, Эдвардс подчеркивает Божью абсолютную свободу, Божественную волю без ограничений. В проповеди на Даниила он указывает, что Бог "творит все по Своему благоволению", и соответственно Он может, Он имеет право и Его воля не может быть определена ничем вне Его Самого (20) . В другой проповеди он говорит: "Бог по Своей бесконечной благости и доброжелательности любит тех, кто не имеет никаких достоинств, которые привлекли бы Его или побудили к тому; Он любит людей не благодаря какой-то красоте или величию в них самих, но просто потому, что такова Его воля" (21). И опять же в проповеди на Рим.11.22 Эдвардс отмечает, что Бог должен быть суверенным, потому что альтернатива невозможна. "Если бы Божья милость не была свободной, так что Он может оказать или удержать ее, то это снизило бы обязнность творений Его милости. Если бы Божья благодать не была свободной, она перестала бы быть благодатью" (22).
В своей проповеди на Рим.9.18 Эдвардс определяет далее, что он понимает под Божьим благоволением. Это благоволение: 1) не имеет каких-либо ограничений, 2) не зависит от другой воли, 3) не является обязанностью. Что касается первого, Эдвардс показывает, как человек может сделать что-то добровольно и по собственному выбору, но его действие может быть вызвано страхом и, следовательно, не быть благоволением. Во-вторых, хотя слуга может подчиняться господину и находить в этом удовольствие, никто не скажет, что он делает это по своему благоволению; скорее он всегда ограничен волей господина. Наконец, тот, кто кому-то обязан, не является свободным. "Человек может с радостью выполнять то, что он обязан делать, однако о нём нельзя сказать, что он делает это по своей воле и желанию. Тот, кто действует исходя из своего собственного желания, находится в полной свободе; однако же, находящийся под каким-либо обязательством, не свободен, но связан обязательством". Божья воля есть Его благоволение, поскольку Бог ничем никому не обязан.
Следующие три момента имеют дело с верховной властью Бога, как она относится к спасению человека. Во-первых Эдвардс объясняет, что предполагает суверенитет Бога в спасении людей. Затем он показывает, что Бог "на самом деле проявляет Свою суверенность в этом деле". И, наконец, он приводит две причины, почему Бог проявляет Свою суверенность в спасении людей.
В первом моменте Эдвардс занимается проблемой, почему любящий, заботливый, милосердный, святой Бог может одарить людей спасением или отказать в нем. Что означает суверенитет Бога в спасении людей? Эдвардс отвечает:  "Бог может либо наделить спасением любого из сынов человеческих, либо лишить спасения, без ущерба для славы какого-либо из Его атрибутов, исключая то, когда Ему было угодно провозгласить, что Он совершит, или не совершит это". Для понимания Эдвардс важно знать, что, когда он использует слово" предрассудки ", он имеет в виду, что дар спасения или отказ в нем не противоречит Божественным атрибутам. Эдвардс предваряет любое обсуждение атрибутов Бога объяснением, что единственная причина, по которой спасение любого падшего существа согласуется с Божьей природой - это то, что такова Божия воля и мудрость. Он говорит: Бог может, без ущерба для славы любого из Его атрибутов, дарить спасение любому из сынов человеческих, исключая тех, кто согрешил против Святого Духа...  Это так не потому, что Он не мог их спасти...  Однако Ему в мудром ведении было угодно провозгласить, что  грех против Святого Духа  не будет прощён «ни в сём веке, ни в будущем». И по этой причине спасение подобных грешников противоречит истине Божьей". Прослеживая логические последствия, Эдвардс не останавливается на этой ноте, но провозглашает прекрасную истину Евангелия. "Но, с другой стороны, нет такого грешника, пусть он будет самым грешным, которого Бог не может спасти, причинив ущерб какому-либо из Его атрибутов; пусть он будет убийцей, прелюбодеем, или лжесвидетелем, или идолослужителем, или хулителем – Бог, если Ему угодно, может спасти его, при этом ни в коей мере не причинив вреда Своей славе. Хотя люди могут грешить уже долгое время, быть упорными, тысячи раз совершать гнусные грехи, даже до такой степени, пока не погрязнут в грехе, совершив тяжкие грехи, - пусть эти грехи будут самыми тяжкими; если они так грешили средь бела дня; если они были отступниками, согрешив против столь многих и строгих предупреждений и усилий Духа, и милостей Его провидения, - хотя таковые находятся в большей опасности, чем другие грешники, Бог, если Ему угодно, всё же может спасти их ради Христа, при этом не причинив ущерба ни одному из Своих атрибутов. Он может проявить милость к тем, кому Он её проявит. Если Ему угодно, Он проявит милость к наибольшему из грешников, и слава ни одного из Его атрибутов ничуть не затмится... И поскольку Христос совершил дело спасения, послушанием исполнив закон – из всего человечества не найдется ни одного, кого Он не мог бы спасти, при этом причинив ущерб какому-либо из Своих атрибутов".  Эдвардс подчеркивает Божью беспредельность. Богу было угодно даровать спасение грешникам через Иисуса Христа, и Он счел это достойным. Он ни в коем случае не был обязан или вынужден даровать спасение через Христа. Божий суверенитет является абсолютно свободным, и Бог действует только по Своему благоволению.
Дав понять, что Христос должен умереть для спасения людей и что это было уместно, Эдвардс рассматривает вопрос о Боге, дарующем спасение. Он перечисляет четыре Его атрибута: святость, величие, справедливость и истина. Если Бог свят, то, казалось бы, Он должен избегать всего греховного и нечестивого. Но Он поддерживает Свою святость в спасении грешников "потому что Его отвращение ко греху уже достаточно проявляется в страданиях Христа". Но почему, если люди могут презирать власть Бога, Его удовлетворяют страдания Христа? Эдвардс ставит вопрос о Божьей справедливости весьма жестко, беря быка за рога. Справедливость Бога требует наказания греха. Бог Верховный судья мира, и Он будет судить мир в соответствии с нормами правосудия, но как суверенный Властитель Он может помиловать.  Как же согласовать милость Бога как Царя и Его строгую справедливость как Судии? Ответ прост: в страданиях Христа грех наказывается полностью и справедливость удовлетворена. Наконец, Эдвардс обращается к Божьей истине. Писание говорит, что грех должен быть наказан смертью, и как в таком случае грешные люди могут быть спасены? Страдания и смерть Христа дают ответ и на этот вопрос.
Далее Эдвардс показывает, как согласуется с Божьей праведностью, благостью и верностью то, что Он может отказать грешнику в спасении. Что касается первого, то, объясняет Эдвардс, все люди заслуживают ада и для Бога как Судии вполне возможно воздать им то, чего они заслужили. Далее, однако, Эдвардс указывает, что грешник может взывать к милости Божией как к единственному средству избавить его от проклятия. "То, что не противоречит Божьей справедливости, не противоречит Его милости. Если проклятие есть справедливость, то милость может выбирать свой объект". Наконец, Эдвардс объясняет, что Бог не обязан непременно спасать человека, ибо это свободный дар, и он не зависит от человека. То, что делает Бог, зависит только от Него Самого. Таким образом Эдвардс доказывает, что суверенное избрание Бога в спасении людей не противоречит ни одному из Его атрибутов. В любом случае смерть Христа также свидетельствует о суверенитете Бога.
В следующем разделе Эдвардс дает примеры, как Бог на самом деле осуществляет Свой суверенитет в спасении, но он также показывает, как или какими средствами Бог действует суверенно. Он приводит шесть примеров:
1. Бог некогда призвал Своей благодатью один народ, оставив прочие. (В этом примере Эдвардс указывает, что благодать, которая приносит спасение, всегда приходит через средства благодати, и именно в даровании этих средств Бог осуществляет Свою независимость).
2. Он дает преимущества некоторым людям, но не всем.
3. Он часто дает спасение людям низкого положения, отказывая в нем мудрым и великим.
4. Он дарует спасение некоторым, у кого, казалось бы, нет никаких преимуществ.
5. Он спасает людей крайне нечестивых и отвергает вроде бы высоконравственных и религиозных.
6. Он спасает некоторых, ищущих спасения, но не всех.
Эдвардс приводит основания, почему Бог проявляет Свою суверенность в вечном спасении людей. В первую очередь он говорит, что такое осуществление атрибутов Бога вполне достойно Его, и являет славу каждого из них. Его логика в отношении суверенитета Бога заключается в следующем: Божьим замыслом в творении было прославить Себя, или же, раскрыть славу Своей природы во всей полноте. Согласно Его замыслу, бесконечная слава должна была воссиять; и в оригинальном замысле Божьем определено было явить Его славу такой, какова она есть. Не то, чтобы это было решением явить всю Его славу, сделав её постижимой для творения; ибо невозможно, чтобы разум творения мог вместить её. Но Его замысел заключался в том, чтобы явить Его славу во всей истине, так, чтобы она представляла каждый атрибут. Если бы Бог прославил один атрибут, при этом упустив другой, подобное проявление Его славы было бы ущербным, и представление Его славы не было бы полным. Если не проявлены все Божьи атрибуты, слава ни одного из них не проявлена такой, какова она есть, ибо божественные атрибуты отражают славу один другого...  Точно так же обстоит дело и с Божьей суверенностью: свет её славы озаряет все другие атрибуты. Она является частью славы милости Божьей, которая есть суверенная милость. Итак, все атрибуты Бога отражают славу друг друга. Слава одного атрибута не может быть проявлена во всей её полноте без проявления другого. Слава Божья в высшей степени проявляется в Его абсолютной суверенности над всем творением, великим и малым. Если славой царя является его власть и царство, то славой Божьей является Его абсолютная суверенность. В этом проявляется Божье бесконечное величие и верховенство над всем творением. Поэтому волей Божьей является демонстрация Его суверенности. И Его суверенность, подобно другим Его атрибутам, проявляется в исполнении Его воли. Он прославляет Свою мощь в её проявлении. Он прославляет Свою милость, проявляя её. Таким образом, Он прославляет Свою суверенность, поступая суверенно". В проповеди по тексту "Хвалящийся хвались Господом" (1 Кор.1.31). Эдвардс расширяет это понятие. Он говорит, что целью Бога в искуплении, а соответственно и в суверенном избрании является то, чтобы человек не искал славы в себе, но только в Боге. Наша полная зависимость от Бога в спасении приносит Ему наибольшую славу и честь, и это Божья цель (23).
Наконец, Эдвардс приводит пять следствий этой доктрины. Первое и самое важное, пишет он, "мы узнаем, как абсолютно мы зависимы от Бога в этом великом деле вечного спасения наших душ». Мы зависим от Его мудрости, воли, желания и власти во всех вещах, относящихся ко спасению. Следствием этого является то, что мы должны смиренно чтить этот абсолютный, внушающий страх и трепет суверенитет Бога. Как Христос восхвалил Отца за осуществление Его суверенитета (Мтф.11.25-26), так "абсолютная, всеобщая и безграничная суверенность Бога требует, чтобы мы чтили Его со всяким смирением и почтением. Невозможно перестараться в почтении и смирении перед этим Существом, Которое по Своей воле может распоряжаться нами вовек".
В-третьих, спасенные должны отнести свое спасение только благодати, ибо "благочестие не повод хвалиться иначе как Богом". "Народ Божий имеет больше причин для благодарности, больше причин для того, чтобы любить Бога, по Своему суверенному желанию ниспославшего ему столь великую и несказанную милость". В-четвертых, мы должны восхищаться благодатью Божией. Тот, Кто ничем не был обязан нам, "оставил Свою абсолютную свободу, и на время перестал быть суверенным в Своём произволении относительно верующих, чтобы, когда они уверуют во Христа, соединиться с ними и дать им утешение с избытком для того, чтобы они могли воспользоваться спасением суверенного Властелина, которое посредством Христа они могут востребовать, как должное".
Эдвардс призывает своих слушателей беспрекословно подчиниться суверенитету Бога. Он пишет: "Воздадим Богу славу за Его суверенность, ибо Его суверенная воля управляет всем, делая нас ничтожными в сравнении с Ним. Владычество и суверенность требуют от подвластных смиренного почтения и чести". В проповеди на слова: "Остановитесь и познайте, что Я Бог" (Пс.46.10), Эдвардс говорит: "Наша обязанность - смириться пред Богом, и пред делами Его провидения; откуда следует, что мы должны доверять им, не роптать против суверенного устроения Провидения и не жаловаться на него, омрачая Провидение словами без смысла, или оправдывая себя, и произнося надутое пустословие. Мы должны пересмотреть как свои действия и внешнее поведение, чтобы не противиться Богу в Его устроении, а также внутреннее расположение наших сердец, взращивая спокойную и тихую покорность  души суверенной воле Бога, какова бы она ни была" (24).
Последний, пятый вывод Эдвардса является настолько красивым и мощным, что говорит сам за себя. Эдвардс пишет, что истина спасения чужда обоим крайностям - самонадеянности и разочарованию. "Потакая своим грехам, не уповайте на милость Божью. Многие слышали, что милость Божья безгранична, и поэтому полагают, что если они отложат поиск спасения в настоящем, и подумают об этом позже, Бог всё равно дарует им Свою благодать. Однако задумайтесь над тем, что хотя Божья благодать и достаточна, Он также и Суверенен, и по Своей воле Сам определит, спасти вас, или нет. И если вы не воспользуетесь спасением сейчас, спасение потом будет не в вашей власти... Берегитесь также и разочарования. Бегите от мыслей, повергающих в отчаяние, говорящих вам, что вы – великий грешник, столь долго упорствовавший в грехе, отступавший и противившийся Духу Святому. Помните то, что каким бы ни был ваш случай, каким бы великим грешником вы ни были – если вы не совершили греха против Духа Святого – Бог может проявить Свою милость к вам без малейшего ущерба для чести Своей святости, против которой вы согрешили; или для чести Его величия, которую вы оскорбили; или для чести Его справедливости, которую вы сделали своим врагом; или для чести Его истины или любого из Его атрибутов. Каким бы грешником вы ни были – Бог, если Ему угодно, может величайшим образом прославить Себя в вашем спасении" (25).
Для Эдвардса, суверенитет Бога абсолютно важен и его принятие является абсолютно необходимым для христианина. Это был действительно центральный принцип его мысли. Но Эдвардс не считал, что эта истина необходима ради нее самой. Марсден говорит: "Если суверенитет Бога был центральным для мысли Эдвардса, то главным практическим мотивом его жизни и дела было убеждение, что ничто не является более важным, чем наши личные взаимоотношения с Богом" (26). Это было жизненно важно не только для его собственного обращения, как очевидно из "Личного повествования", но для всякого обращения вообще. Проповедуя суверенитет Бога, Эдвардс стремился привести своих слушателей в правильные отношения с Богом, чтобы они могли созерцать Его красоту и великолепие и ценить Бога как Он есть.

Davies, Andrew “Jonathan Edwards and the sovereignty of God,” The Evangelical Magazine March 2003.
Edwards, Jonathan, God Glorified in Man’s Dependence. 11/14/03
<http://www.jonathyanedwards.com/text/ggmd.htm>
Edwards, Jonathan, God’s Sovereignty in the Salvation of Men. 11/14/03

Edwards, Jonathan, God will deal with some men in severity. 11/14/03
<http://www.jonathanedwards.com/sermons/text/gdss.htm>
Edwards, Jonathan, Personal Narrative. 11/14/03
Edwards, Jonathan, That True Christians are a Chosen Generation 11/14/03

Edwards, Jonathan The Sole Consideration, that God is God, Sufficient to Still all
Objections to His Sovereignty 11/18/03 <http://www.txdirect.net/~tgarner/edwards12.htm>
Gerstner, John H. The Rational Theology of Jonathan Edwards v II. Powhatan, VA:
Berea Publications, 1992.
Marsden, George M. Jonathan Edwards: A Life New Haven: Yale University Press, 2003.
Murray, Iain H. Jonathan Edwards: A new Biography. Southampton: The Camelot Press Ltd., 1987.
Winslow, O. E., Jonathan Edwards: 1706-1758. New York: The Macmillan Company, 1949.
 
(1) George M. Marsden, Jonathan Edwards: A Life (New Haven: Yale University Press, 2003) 4.
[2] Jonathan Edwards, Personal Narrative. <http://www.jonathyanedwards.com/text/
personal/PNarrative.htm> 11/14/03
[3] Personal Narrative
[4] O. E. Winslow, Jonathan Edwards: 1706-1758. (New York: The Macmillan Company, 1949) 78.
[5] Marsden 40
[6] Personal Narrative
[7] Iain H. Murray, Jonathan Edwards: A new Biography. (Southampton: The Camelot Press Ltd., 1987) 35.
[8] Marsden 41
[9] Marsden 5
[10] John H. Gerstner, The Rational Theology of Jonathan Edwards v II. (Powhatan, VA: Berea Publications, 1992) 21.
[11] Gerstner 25
[12] Gerstner 22
[13] Marsden 4
[14] Winslow 152
[15] Winslow 153
[16] Jonathan Edwards, God Glorified in Man’s Dependence. <http://www.jonathyanedwards.com/text/ggmd.htm> 11/14/03
[17] Gerstner 27
[18] Gerstner 29
[19] Jonathan Edwards, God’s Sovereignty in the Salvation of Men. <http://www.jonathan
edwards.com/sermons/Doctrine/gssm.htm> 11/14/03
[20] Gerstner 23
[21] Jonathan Edwards, That True Christians are a Chosen Generation 11/14/03
[22] Jonathan Edwards, God will deal with some men in severity. <http://www.jonathan
edwards.com/sermons/text/gdss.htm> 11/14/03
[23] Andrew Davies, “Jonathan Edwards and the sovereignty of God,” The Evangelical Magazine March 2003: 7.
[24] Jonathan Edwards, The Sole Consideration, that God is God, Sufficient to Still all Objections to His Sovereignty [25]Jonathan Edwards, God’s Sovereignty in the Salvation of Men. <http://www.jonathan
edwards.com/sermons/Doctrine/gssm.htm> 11/14/03
[26] Marsden 4

Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn