Alkona - 185

"Алькона" психологический триллер с сексуальным уклоном...
"Меж оргией разврата и святым актом любви, существует незримая грань. Где Бог почти вплотную с Сатаной. Где Сатана так рьяно ловит души..."

– «Наука превыше всего. Чтож спасибо за уникальный кофе! Подумай что завтра скажешь девчонкам, а то они тебя не поймут просто. Чао!», - и Алька встав из-за стола, вышел из дома пристава, где она снимала комнаты...

  Вернулся Крис и немного задумчивый. Он пригнал старый джип, но был без Луизы.
– «Меня хотят вернуть в армию. Уговаривали вот, а что я ещё умею, кроме военного дела? Тут село может и без меня прожить. Да и мне с вами несподручно, не ровесники всё-таки. Я Луизу уговорил остаться в том городке, где моя база. Вот из вещей кое-что возьму и вперёд. Труба зовёт, как говорили в старинку. Может ещё свидимся и не раз. Ну если что, свисти, приду с батальоном выручать и если надо танки прихвачу. Не скучайте тут без меня. Привет всем девчонкам», - таков Крис и был, и Альке было отчего-то досадно, что тот уехал назад на службу. Марс завис в воздухе. Театр танца ещё продолжался, а в футбол с девчонками без Криса стало играть как-то не интересно. Алька опять вдарился по лесам и видел Альдону, которая поведала о беседе с Крисом.
– «Зря ты так. Он хоть и в годах, а тот же пацан в душе, к тому надёжный», - пространно сказал Алька, но без претензий.
– «Что, Крис - крутой рейнджер? Солидарность мальчишескую проявляешь», - спросила Альдона смотря куда-то вдаль.
– «А хотя бы и так. Или там тебе опять что-то духи нашептали?», - не ломая головы ответил Алька.
– «А сам чего теперь пропадаешь тут? Я видела какими глазками на меня смотрел этот вояка, он хотел меня. Да и тебя он в селе не приветил, когда полез в молодёжь. В чужой монастырь со своими уставами не ходят. Приехал, нате здрасьте, вот я каков крутой. А тут политика отношений тонкая. Я ведь так с ним обошлась только из-за тебя. А ты к нему притёрся. Ты вообще либеральный какой-то, тебе надо потвёрже держать позицию», - без эмоций отчитала его Альдона.
– «Я знаю только одну твёрдую позицию и то в сексе. А умом твёрдые только упёртые дураки. Я ничего не знаю и не понимаю с этим миром и с моим в нём месте. Я не судил Криса никогда. Девчонкам всегда больше всех надо. Цаца», - отмахнулся Алька.
– «Что? Это кто цаца? Я цаца? Я тебе сейчас дам цацу!», - и Альдона набросилась с кулачками на Альку, но потом сидела довольная прижавшись к нему.
– «Вернётся твой Крис, вот увидишь. Такие не пропадают нигде. А как тебе Линда?», - продолжила как ни в чём не бывало трепаться Альдона. Алька вздохнул, -
– «Учёная дурочка. Я ей предложил подарить феномен через секс, она сразу повела тему в другую сторону. А потом мне порошка какого-то в кофе подсыпала тайком. Никто не знает что у учёных на уме, но мне кажется, лучше держаться от них поближе к богу».
– «У-у-у да! Она особенная, не такая как все. Учёная одним словом при дворе. Я тоже раз поглядела на неё и решила держаться подальше. А как с кином? А может мне предложишь заняться сексом?», - запросто выдала Альдона притираясь к Альке, и тот посмотрел на неё подозрительно, - «У нас мораторий. А у вас? Потому и кино не снимаем. Я Линду проверял просто, а не предлагал на деле. Ей мешает наш мораторий, чтоб мы хором сексом все занялись. Матка идите ли развиваться должна. Феномен ей нужен, а не матка. У неё самой наверное её нету...», и Альдона расхохоталась.
– «Расскажи мне про марс?», - улеглась на траву Альдона, подперев ладошкой щёку и Алька посмотрев на неё подумал, а что он может рассказать? Но всё же начал, -
– «У древних греков марс был богом войны. Это планета мальчишек, грубоватых и воинственных. Греки знали об этой планете, вернее догадывались при помощи верований в звёзды и магию. Планета красная или образно можно сказать; кровавый марс. Кровь символ войны и жертвоприношения на погост богов. Но кровь и символ любви. Короче это горячий цвет и раздражительный. Цвет опасности и запретов. Девчонки живут на луне и знают только красные розы и красные губы. Ещё говорят; сердечко красное. Но вообще-то марс планета холодная и если там есть что горячее, то это амбиции. Пейзаж равнинный и пустынный, потому мальчишки пассивные и примитивные. Если туда прилетят девчонки то там начнут расти цветы и петь птицы. Девичьи амуры могут разогнать холод, но не на много. Амбиции воинственнее и вряд ли их одолеет нега амуров. Амуры там поджидают опасности. Потому там надо строить цитадели или замки. Например замок купидона. На луне живёт нега и нежные оттенки. Потому если луна прилетит на марс, она может скрасить его скупые и суровые цвета. Жёлтая луна с красным марсом, дают оранжевый цвет, более мягкий. На луне живёт душа, т.е. она. А на марсе дух, т.е. он. Но они несовместимы. Душа наивная и нежная, дух крепкий и наверное дерзкий. Потому как дух ближе к богам. Душа она как утешитель или анальгин от жёсткости богов. Если  душа мягка и податлива, то дух упрямый и настойчивый. Наверное марсиане чем с родни грекам, а луна родом с востока с южного востока. Но только не Адам и Ева, это библейские персонажи, как и Иисус. А это всё только земное. Марсианам вредно много красок, от них начинает рябить в глазах, потому желательна контрастность. Например; свет и тени. Потому у марсиан всё в глазах фильтруется, как и в понятиях  и в оценках. На марсе не любят тайн и непонятного. Например фраза; чужая душа потёмки. Это уже вызывает протест и красную раздражительность и могут взыграть амбиции. А потом и холодный гонор.  А потом и упрямство победителя. Боги признают только победителей, потому мальчишки всегда стремятся побеждать, даже если не правы. Но если нет слов, то в ход идут кулаки или оружие. Победитель всегда прав, даже если он не прав. Правитель ставит условия в мире. Власть на марсе это не наркотик, всем правят боги. А власть это как потребность организма, как хлеб или воздух. И ещё свобода. Пустынные ландшафты просторны иди куда хочешь, выбирай свою дорогу и держись её. Ум там не земной и многое тут кажется парадоксальным. Но мальчишки боле думают не умом, а некоей интуицией настоянной на амбициях.
То, что не нравится, то неправильно. Девчонки тут более либеральные. Но нельзя сказать, что на марсе один бог, потому и мальчишки ни на одно лицо и характер. Если есть смесь качеств в характере мальчишки и от девчонок, то это только земляне. Они могут быть посредственными или промежуточными. Как например привидения или призраки. Сегодня он один завтра другой, пытается запутать концы и замести следы. Посредственных у землян больше всего. Может потому что у власти не боги, а политики. Что ещё тебе рассказать о марсе?».
– «А как познают марсиане друг друга?», - спросила Альдона.
– «Только через противостояние натур или амбиций. Драка или война отсеет всё фальшивое и лживое и покажет истинное лицо другого. Но может обойтись и без драки, однако это холодное знакомство. Есть и на марсе несовместимые натуры. Так чего напрасно драться?», - не думая сымпровизировал Алька. 
– «А какие имена у марсиан?», - просто так спросила Альдона.
– «Чем-то похожие на греческие типа Полониз или Сингарх. Дипокрит или Монтрокс», - пожал плечами Алька и Альдона рассмеялась, но не споря с такими выдумками Альки, ибо он был мальчишка, а значит должен был быть прав.
– «А на марсе есть красивые пейзажи?», - спросила Альдона.
– «В суровости всегда есть своя красота, только её надо уметь увидеть через ауру грубости и примитивности», - немного помявшись выдал Алька и Альдона вздохнула.
– «А бывают красивые амбиции или гонор?», - не лукавя спросила Альдона.
– «Нет. Это не подлежит оценке. Это же обыденность, норма, стабильность что ли. Разве бывает красивая стабильность. Вот в парадоксе ещё можно найти красоту или абсурде. Если только это у землянина не вызовет смех», - запросто ответил Алька.
– «А что самое контрастное на марсе?», - так же играя понятиями спросила Альдона.
– «Вечернее небо. Чёрный космос и много белых точек звёзд. Это небо бога, если ты умеешь его читать. На него можно смотреть часами и не устанешь и не потеряешь интерес. Боги вечно интересные», - не думая ответил Алька. 
– «А солнце значит не по вкусу марсианину. Раздражает?», - слегка поддела Альку, Альдона, но он пожал плечами, - «Это земной бог. Он слепит, чтоб его никто не понял и не узнал. Марсианин не станет судить богов, если они даже чужие».
– «А какое солнце на марсе?», - продолжила игру Альдона.
– «Меньше чем тут и холоднее. Сумрачнее что ли. Это тоже бог, но один из богов», - так же просто ответил Алька.
– «А какой твой бог? Не война ли?», - снова поддела Альку , Альдона и он отрицательно покачал головой, - «Война это не бог. Мой бог венера. Хоть это по-марсиански мужского рода, а не женского».
– «Венера богиня красоты, так было у древних греков?», - поделилась знаниями Альдона.
– «Ты девица. А красота это признак дев, а не мужей. И марс это не греки, хоть чем-то похожи. Может это даже древний Вавилон? Ты можешь сказать что я там чем-то красивый?», - парировал Алька.
– «Могу!», - сказала Альдона, и Алька посмотрел на неё странно, - «Марсиане давно прилетели на землю, хоть их было немного. И мы знаем ваши нравы. Тут красота, это только что-то твоё личное, а у нас такого нету. Для другого и уродство может казаться красотой. То, что девицы любят всё приукрашивать, это обыденно. Но тут, как марсианин, я могу сказать, что ты меня обманываешь, но я на тебя как на лунатика за это не в обиде. Обманывать ради красоты, это не грех».
– «Хорошо. А что по твоему красота?», - хитро спросила Альдона.
– «Натура данная от бога. Ничего краше её нету. Только если это натура от твоего бога. Потому о красоте не судят. Девчонки – это символ красоты и потому принимается за эталон», - ответил Алька.
– «Ох, как скупо!», - подосадовала Альдона.