Погибнуть должен ты, или я

     Ненависть к врагу и любовь к Родине издавна считаются у нас чуть ли не самым главным для достижения победы. В действительности же, в бою главенствует лишь инстинкт самосохранения человека, перед которым стоит всего одна дилемма: либо убить врага, либо погибнуть самому. При этом решающим фактором победы в бою является сила и умение. Хотя, иногда судьба благосклонно относится к своим избранникам и кое-кому элементарно везет. А кому-то, причем, большинству, не везет фатально…

     …Рано утром 2 июня 1943 года на аэродроме Кубинка западнее Москвы личный состав 565-го истребительного авиационного полка занимался обычной боевой работой, а дежурная пара летчиков, - младшие лейтенанты Г. Г. Сырейщиков и Мазуренко, - сидели в кабинах своих истребителей МиГ-3 в ожидании вылета. После томительного ожидания, в 8 часов они услышали, наконец-то, в наушниках голос своего командира эскадрильи капитана Н. П. Бурьяна: «Немедленный взлет пары! Южнее Уваровки на высоте 7.000 метров – Юнкерс-88».

     Мгновенно взлетев, истребители с набором высоты пошли к указанному пункту. Дойдя до него, ведущий пары Сырейщиков заложил вираж, чтобы получше осмотреться. Самый юный летчик 6-го авиакорпуса ПВО 20-летний Гена Сырейщиков заметно волновался: так получилось, что, находясь в полку с 26 апреля прошлого года, ему ещё не приходилось участвовать в воздушном бою и теперь ему предстояло впервые встретиться лицом к лицу с врагом. Кроме того, по удивительному капризу фронтовой судьбы, вести бой ему предстояло над хорошо знакомыми родными местами, где он много лет прожил в деревне Ольгино*, которая находилась рядом с Уваровкой. Словом, предстоящий бой ко многому обязывал.

     Вскоре, используя данные радиолокационной станции, летчикам передали точную информацию о курсе противника и, через несколько минут, они увидели его на высоте 6.500 метров. Разведчик Ю-88 шел чуть левее и выше истребителей и пока их не замечал.

     Набрав превышение высоты над самолетом врага, советские летчики устремились на него со стороны солнца. В результате, обоим нашим летчикам удалось добиться внезапности при проведении первой атаки сзади. Они обстреляли «Юнкерс» практически одновременно, справа и слева.

     Младший лейтенант Мазуренко открыл огонь с дистанции 40-50 метров, но при этом его истребитель попал в турбулентную струю воздуха от моторов «Юнкерса» и его опрокинуло в штопор. Пока летчик выводил падающий самолет из штопора, он слишком снизился, к тому же потерял из виду самолет противника. Времени на новый набор высоты и поиск вражеского разведчика уже не было. Поэтому, Мазуренко пришлось уйти, как говорится, «не солоно хлебавши», на свой аэродром.

     Тем временем, несмотря на то, что он остался один, Сырейщиков продолжал погоню за врагом. Заход со стороны солнца позволил ему незаметно до 150 метров подойти к противнику, для которого атака русского летчика была совершенно неожиданной. Первыми же двумя очередями из пулеметов Сырейщикову удалось вывести из строя немецкого стрелка, который успел сделать лишь несколько ответных выстрелов. Затем наш летчик ударил из пулеметов по моторам и кабине разведчика, но «Юнкерс», пилотируемый опытным пилотом, продолжал уходить. На длительное преследование уже не хватало времени, и Сырейщиков решил идти на таран.

     Из опыта воздушных таранов, проведенных летчиками ПВО Москвы, ему было известно, что заход на таран с нижней полусферы безопаснее, чем с верхней полусферы. Поэтому, подойдя с принижением полтора-два метра вплотную к противнику, он взял ручку управления на себя. Раздался сильный треск, во все стороны полетели куски дюраля, а винт истребителя, словно топор, врубился в хвостовое оперение «Юнкерса».

     При ударе истребитель перевернуло, и он стал падать. Отчаянные попытки летчика вывести самолет из штопора ни к чему не привели, и на высоте 4.000 метров ему пришлось выброситься с парашютом. Приземление прошло не просто удачно, а стало даже на редкость счастливым событием: ведь, - надо же такому случиться, - геройский парень опустился на землю недалеко от своей деревни Ольгино, где сразу же попал в крепкие объятия друзей и знакомых колхозников, работавших в поле. Все наперебой обнимали и поздравляли отважного земляка, совершившего на их глазах выдающийся подвиг. Счастливый и взволнованный, Сырейщиков с благодарностью принимал поздравления, а затем, сев на грузовик, поехал к месту падения немецкого самолета, в районе знаменитого Бородинского поля.

     При ударе о землю «Юнкерс» развалился на груду обломков, среди которых валялись четыре мертвых фашистских летчика. Со смешанным чувством, победитель рассматривал убитых им врагов, которые ещё совсем недавно были живыми, храбро сражавшимися молодыми парнями. Пилот «Юнкерса» унтер-офицер Генрих Бауле двух месяцев не дожил до своего 23-летия. Таким же 20-летним как Сырейщиков был борт-радист ефрейтор Вернер Глаухе, а убитому пулеметной очередью Сырейщикова борт-стрелку ефрейтору Эриху Фару было всего 19 лет. Самым старшим из немцев был командир экипажа штурман лейтенант Йозеф Фельтен, - ему шел 26-й год…

     Получив сообщение о таране Сырейщикова, к месту падения «Юнкерса» выехали командир 565-го полка майор А. Р. Комаров и начальник штаба полка. Осмотрев покореженные обломки вражеского самолета, они собрали и увезли с собой кое-какие трофеи: в первую очередь разбитый фотоаппарат, а также спаренный пулемет, две винтовки, четыре парашюта, летную карту и другие документы. Как явствовало из захваченных документов, экипаж немецкого самолета из 4-й эскадрильи 14-й разведывательной группы Люфтваффе должен был произвести очень важную разведку обширного района по маршруту Вязьма – Гжатск – Можайск – Клин – Калинин – Старица – Ржев – Белый.

     Что ж, на этот раз немецкому командованию не удалось получить важные разведданные, а штабной писарь 14-й группы на аэродроме Смоленска сделал рутинную запись в боевом журнале о том, что связь с Юнкерсом-88 бортовой код 5F+PM лейтенанта Фельтена прервалась в 6 часов 47 минут**…               

     Однако, к сожалению, не всегда воздушные бои с немецкими разведчиками и попытки совершить воздушный таран заканчивались так удачно, как это получилось у Сырейщикова. Летчики-разведчики Люфтваффе, умели не только грамотно вести разведку, но и могли нанести атакующим советским истребителям немалые потери.

     Вскоре, 11 июня в 11 часов 20 минут стрелкам другого Ю-88 из 4-й эскадрильи удалось сбить МиГ-3 летчика 34-го истребительного авиационного полка младшего лейтенанта С. А. Гозина. Видимо, будучи раненым, 24-летний пилот не смог выброситься с парашютом, упал в районе деревни Никольская и сгорел вместе с самолетом. Он был хорошим летчиком-истребителем, имел на своем счету более 30 боевых вылетов и один сбитый в паре Ю-88, за что успел получить медаль «За отвагу».

     Между тем, в июле 1943 года немецкие летчики 4-й эскадрильи капитана Йозефа Берлаге с большой помпой отметили 2.000-тысячный боевой вылет своей эскадрильи. Немногие оставшиеся в живых ветераны вспоминали бои над Польшей, Бельгией, Францией и Англией...

     А 4 августа в 10 часов 40 минут, в бою с очередным Ю-88 из той же злополучной 4-й эскадрильи, погиб ещё один летчик 34-го полка 22-летний младший лейтенант А. И. Шагалов, достаточно опытный летчик, имевший на своем счету одну личную воздушную победу – тоже Ю-88.      

     Отважно действовал Шагалов и в своем последнем бою. Он энергично преследовал «Юнкерс», пилот которого перешел на бреющий полет. Бой происходил уже на предельно малой высоте, - всего на 3-5 метрах, над полями, на которых работали колхозники. Затаив дыхание, люди с тревогой наблюдали за поединком. Некоторое время был слышен стук пулеметов. Затем, рискуя жизнью, Шагалов решил таранить врага, подойдя вплотную к «Юнкерсу». Но, как записано в представлении к награде: «…Свой геройский поступок тов. Шагалов не довел до конца – погиб.» Видимо, атакуя противника в экстремальных условиях на чрезвычайно низкой высоте, летчик допустил какую-то ошибку и врезался в землю возле села Андреевское в 40 км юго-западнее Сычевки. Вполне вероятно, МиГ-3 швырнуло на землю воздушной струей от моторов «Юнкерса». А может быть, в него попала пулеметная очередь вражеского стрелка. Кто знает? Во всяком случае, смелому парню отчаянно не повезло…
 
     Посмертно Шагалов был награжден 16 сентября 1943 года орденом Отечественной войны 1-й степени. Награда героя была вручена его матери Татьяне Захаровне Шагаловой и двум его сестрам, посетивших полк, в котором сражался и погиб их сын и брат.

     Да, судьба человека на войне слишком переменчива и совершенно непредсказуема. Испокон веков многим и многим людям разных национальностей, суждено было умирать, каждому за свою Родину. И далеко не всем везло на войне.
         
     А вот Геннадию Сырейщикову повезло: он и врага уничтожил, и живым остался. За свою победу юный летчик 8 июня 1943 года был награжден орденом Красного Знамени. Через год, в звании старшего лейтенанта, он уже был заместителем командира эскадрильи и одновременно штурманом эскадрильи. К тому времени война отодвигалась всё дальше и дальше от Москвы, встречи с немецкими самолетами становились всё большей редкостью, и Сырейщикову больше не удалось встретиться с ними. Но его боевая деятельность на этом не закончилась. После Великой Отечественной войны он ещё участвовал в войне с империалистической Японией, и в одном из боев над Маньчжурией в паре с сержантом Смирновым подбил японский бомбардировщик.

     И, кстати, вряд ли он при этом испытывал чувства ненависти к японскому народу. Просто он исполнял свой воинский долг, и перед ним стояла та же извечная дилемма воинов всех времен и народов: победить врага, или погибнуть самому…
      
     Примечания:
*   Геннадий Георгиевич (Григорьевич) Сырейщиков родился в 1923 году в селе Никольское (по другим данным в селе Хорошилово) ныне Куженерского района Марийской республики. Судя по всему, в село Ольгино семья Сырейщикова переехала жить позже.
** Разница между Берлинским и Московским временем составляет 2 часа.