Выстрел

  Лето 46-го года. Мне пятнадцать лет. Мы с соседскими девчонками собрались вечером в лес за липой для лыка.  Знаем, что это опасно, могут  даже уголовное дело завести. Но дома ждёт обувку босоногая ребятня. А где ещё взять лыко? Все леса вокруг колхозные…

- Темнеет уже, пошли, - говорит Катя. Она самая старшая, ей семнадцать. – Идите за мной, не отставайте!
Заходим в лес, идём осторожно след в след. Сумерки постепенно сгущаются вокруг нас, но ещё довольно светло. Верхушки деревьев раскачиваются со скрипом и резко перекрикиваются птицы.
- Вот, здесь давайте. Не будем далеко заходить, мало ли.
Переходим от дерева к дереву, срезаем податливые тонкие стволы в скученном липняке. Друг от друга далеко не расходимся, не упускаем из вида.
- Анко, набрала? – негромко окликает меня Нюра.
- Да, целая вязанка. Пойдёмте обратно, совсем уже стемнело, - я младше всех, но проворная, быстро управилась.
- Слушайте, - Катя подозвала нас к себе, – если вдруг лесники – бегите. Бросайте вязанки и бегите. Я выйду к ним, придумаю что-нибудь. Понятно?
- Понятно, – кивнули мы в ответ.
  Вскарабкались на пригорок, возвращаемся так же – след в след. В лесу уже темно, идём по памяти. Жутко как-то. Стараюсь не думать об этом, только бы поскорее выйти отсюда.

- Стой! Стой, кому говорят! – раздался сзади разъярённый крик. – Иван, иди сюда. Девчонки какие-то.
- Лесники. Бегите! – успела сказать нам Катерина.
«Лесники. Лесники...» - это слово запрыгало в голове страшным эхом. Побежали изо всех сил, продираясь сквозь высокую траву и кусты, цепляясь за ветви деревьев. Вдруг – выстрел! Сердце подпрыгнуло и бросилось камнем вниз. Мне кажется, я перестала дышать в эту минуту. Остановилась, оглянулась назад. Там, куда ушла бесстрашная Катя, рассеивался дымок.
- Бежим, Анко! Бежим, - дрожащим от слёз голосом позвала меня Нюра и потянула за руку.
Мы побежали. Ноги уже плохо слушались от страха и усталости. Я не помню, как мы перешли болото, как оказались на опушке леса. Выстрелов больше не было, не было погони. Вязанки мы спрятали в кустах, а рано утром, ещё до рассвета, вернулись за ними.

  В деревне нас ждала Катя. Боже, как я была рада видеть её, живую и невредимую! Лесники отпустили девочку, после рассказа о том, как она припозднилась на пасеке у дяди, и как страшно ей с подругами было идти через лес ночью.

 Я всё думала о случившемся: « Как же так? По нам свои же стреляют. И по кому?! По девчонкам!». Это никак не укладывалось у меня в голове. Мы жили бесправно, по сути, работали много. Это сейчас я понимаю – время было такое, трудное. Но тогда, летом 46-го, никто из нас троих не ожидал услышать выстрел за спиной.

[Из жизни моей бабушки].