Хроника одной деревенской встречи во время сухого

День встречи. Праздник. Повод.
Валерий Первый, Валерий Второй, Геннадий Владимирович и я.
Послеполуденная встреча обострила наши чувства. Вчетвером, не сговариваясь, мы почувствовали одно и то же.
Добродушная хозяйка Тамара Васильевна достала желаемое. Поглядывая за рамку Указа, сели за стол. Решили не рисковать. Посторонних не было, но в печной трубе что-то гудело. Перестроились. Водка, это книга. Вино – журнал, пиво – газета …. Так спокойнее. И сухо, согласно закону.
- Вы знаете, что «книги» подорожали,- разливая суп по тарелкам рассуждала хозяйка, - а «журналы» и «газеты» достать  весьма трудно …. Но, у меня есть хорошая «рукопись»!
- О! Это даже лучше! – обрадовался Валерий Первый, - она должна быть злободневнее « книги»!
- Вот она, смотрите сами! – Тамара Васильевна принесла произведение и раздала каждому по «листку».
Прочитали. Хорошо!
Хозяйка достала вторую ….
После четвёртой, последней, правленой «рукописи» решили выйти в Свет. Геннадий Владимирович, засидевшись над наиболее интересным местом текста, остался дома.
Валерий Первый, Валерий Второй и я, степенно проминаясь по осенним золотовским улицам, осматривая достопримечательности, не спеша дошли до другой усадьбы, где нас всегда ждали.
Людмила Владимировна, радостная, с «листком текста» в руке, встретила нас на крыльце и нетерпеливо потянула к столу, где сидел её муж, Алексей Павлович, и неспеша «читал» при свете керосиновой лампы.
Я представил Валерия Первого и Валерия Второго.
- Да я знаю Валеру-то! – отмахнулась Людмила Владимировна, решив, что у неё двоит от прочитанного. Виду не подала. Подала Валериям один стул. Разместились самостоятельно. У Люси мы всегда как дома.
Прекрасно отредактированную «рукопись», написанную с некоторым армянским акцентом, читали хором. Людмила Владимировна поясняла непонятные места. Алексей Павлович выделял остросюжетные эпизоды, но вскоре устал и покачнулся в седле. Аккуратно отнесли его в опочивальню. Там он лучше осмыслит прочитанное.
Изнемогая, работали мы над последними строками «рукописи», когда из спальни резво выбег Алексей Павлович и крикнул непечатное слово. Мы его не совсем поняли и решили пойти погулять.
Великая сила литературного слова вдохновляла и звала нас куда-то.
- Красива Волга при любой погоде! – сказал Валерий Второй, широким жестом указывая на берега нашей великой реки.
Всматриваясь в ночную тьму, мы едва различали вдали мерцание бакенов и огни, проходящих с пользой, теплоходов. Почти ощупью, вдоль заборов и одиноко стоявших деревьев, дошли до обрыва. Вниз, к Волге, вела узкая тропа, которая под нашими взглядами ходила из стороны в сторону.
- Почему тропу сносит? – спросил Валерий Первый.
- А ты её ногой прижми, - посоветовал я.
- Сейчас … - сказал Валерий Первый и выставил влево ногу. Но там тропы уже не было, а был глубокий каньон. Валерий Первый ушёл вниз и дёрнул за галстук, но парашют почему-то не раскрылся ….
- Неплохие места! – сказал Валерий Второй, осматривая склон оврага, выходившего к Волге.
-Шестнадцать километров! – ответил я и, придерживая руками ходуном ходившую под собой тропинку, пробирался вниз, к берегу Волги. Валерий Второй пошёл следом и тропа закачалась сильнее. Я не удержался и сполз вправо. Огонь фонарика зажужжал где-то наверху.
- Нас обнаружили! – сказал я, седьмой раз, скатываясь по склону.
 Вылезли на тропу. Подняли Валерия Первого и он прошептал:
- Нога ….
-Где?! – живо поинтересовались мы.
Валерий Первый не ответил, а лишь простонал протяжно и долго.
Мы догадались и прыгнули в каньон. Искали долго, но ноги не было. Вылезли на тропу и осмотрелись.
- Валерий исчез! – констатировал факт отсутствия друга Валерий Второй.
- А нога?! – спросил я.
- Он на руках ушёл! – решили мы и, не сговариваясь, пошли по следу.
Валерий Первый спал под кустом акации, без задних ног. Мы решили пересчитать у него ноги, но сбились. И при повторном пересчитывании разбудили Валерия Первого.
- Я за рулём! – сказал он спросонья.
А где-то рядом опять зажужжал фонарик-жучок. Мы залегли рядом и, не высовываясь, окунулись во тьму.
*
*