Творческий путь

Лёха работал актёром. В театре. В Прокопьевске.
Формулировка точная - именно работал актёром, а Актёром не был. Потму что вот если не дал Бог - то это всё, хоть сколько плати за обучение.


Ролей больших не имел, жил скудно, один, ни жены, ни любовницы, так, заносило иногда в койку-другую, но на один как правило раз.
Внешность была скучной. Голова склонялась к раней лысине, возраст - к сорока, и скромный Лёха уже перестал мечтать о светлом будущем, а жил реальной жизнью, знал, где какие распродажи, и по пьянке не орал, что все козлы и мир - говно, а тихонько сидел со своей водкой в углу и смеялся, когда надо.
Поэтому, когда позвонили от Чежымбаева, самого Чежымбаева! он отнёсся спокойно, как к розыгрышу, и согласился сниматься в кино. Через день забыл об этом, тем более отмечали день Рождения бухгалтера; но поди ж ты! звонок в дверь, девушка стоит красоты неописуемой, в руках папка.
- Здравствуйте, - говорит, - это вы Алексей ...?
- Ну. - отвечает.
- Вы дали согласие сниматься в фильме режиссёра Чежымбаева?
- Ну в общем-то дал, да... Только я думал, это розыгрыш.
- Не розыгрыш, приглашение реальное. Так вы согласны?

Лёха немного внутренне вспотел, потерял дар речи, в голове носились ворохи мыслей, он водил глазами по девушке, пытался хотя бы на груди её сосредоточиться, но не получалось, потому что это же сам Чежымбаев! Ясно, что кино у нас в стране вот прямо кусок такого говна, что ужас, но Чежимбаев... Это столицы, Ялты, и даже Ницца! Это популярность, возможность ходить... нет, ездить на Бентли по городу с самыми красивыми девушками и обедать в ресторанах, и вахтёрша баба Зина в театре родного Прокопьевска будет сама открывать тебе дверь, и ни разу больше за пропуском домой не отправит, потому что ты, именно ты - снимался у самого Чежымбаева!

- Да, - кивнул Лёха.
- Замечательно, - согласилась девушка и пометила себе что-то в папке. - Начало съёмок с вашим участием пятого октября, лучше прибыть заранее, четвёртого, например; вот адрес киностудии, павильона, где будем снимать. С собой имейте несколько комплектов одежды, простенькой, шорты, трико, тапки, джинсы с дырками, старый пиджак, маечку. Ничего навороченного не надо. Если что, можно связаться со мной, вот мой адрес, это скайп, лучше звонить в пять тридцать, в другое время занята. Ну что, удачи, ждём вас!

И улыбнулась так, что Лёха чуть языком собственным не подавился. Потом исчезла.

Лёха постоял в окостенении, потом бросился собирать чемодан, но вспомнил, что до назначенного срока полтора месяца ещё и маленько успокоился. И где то даже расслабился. Да так, что заплетающимся языком в буфете Дома Актёра говорил коллегам-актёрам:
- Пока, пацаны! Еду в первопрестольную, и буду сниматься у самого Чежымбаева! А кофе мне будет подавать Мила Йовович...
Актёры-коллеги, сволочи завистливые:
- А про что фильм-то?
Лёха: - Да пофигу! Чежымбаев говна не снимает!
- Да ладно! Как все, только говно и снимает!
Ну, тут Лёха в драку, очнулся в луже, с синяком, денег в кармане нет.

Пришло время ехать. Ну, понятно, что пытался с красивой девушкой из столицы связаться, узнать насчёт сценария, проездных-суточных, и в какой гостинице остановиться, но всё не получалось, то интернет не работает, то девушки на месте нет, то сигнал слабый, невозможно ничего понять. Пришлось влезть в долги, продать кой-чего по мелочи. Но ведь не просто так! Едешь в мировой шоу-бизнес!

Приехал. Сразу на студию, с чемоданом. На вахте не пропустили, пришлось вызванивать, часа три проторчал, но всё обошлось, проник, и причём сразу к самому Чежимбаеву попал! Мужик оказался молодой, модный, хотя глаза косили, но это, видно, от усталости, всё-таки режиссёр! Они всегда усталые.

Самсон Багатионович (это Чежимбаева так зовут) рассказал устало, что рад вовлечению, что будем работать, фильм некоммерческий, так что много денег не дадут, более того, нужно куда-нибудь поселиться, на студии этим заниматься некому. Перспективы шикарные - фестиваль некоммерческого кино в Керчи, Сыктывкаре и ещё где-то, Министерство Культуры, спонсоры, съёмки в Крыму, есть ли родственники в Москве, в срду бухаем и кто вы такой вообще?
- Алексей, из Прокопьевска. Актёр. А сценарий можно почитать?
- Да, конечно. Завтра. Заодно и снимем. Да ты не кипишуй, роль сложная, но практически без слов, так что сыграешь! Ну, всё, давай, Юля тебе пропуск выпишет. Будь к десяти.

Воодушевлённый Лёха прошёлся по столице, вписался в хостел в Тёплом Стане, и на следующий день был на площадке. Ровно в девять. Собрались к двеннадцати. Чежымбаев сидел в режиссёрском кресле, спал. Лёху припудрили, сняли рубаху, оставили в майке и пиджаке. Пиджак покрыли пылью и грязными пятнами. Он пытался хоть про сцену узнать, в которой играет, в конце концов помреж сказал:
- Выходишь вот отсюда, из-за угла. Куришь. К тебе подходят парни и бьют. Когда уйдут, остаёшься лежать на асфальте. Понял?
- Ээээ... понял.

Лёху не сразу, но отмудохали славно! Сначала били так себе, но Чежымбаев кричал:
- Ну дайте хоть немного контакта! Что вы как в индийском боевике?!
И вдали так, что звёзды в глазах и солёное во рту.

Три дня были выходные, Лёха валялся в хостеле, приходил в себя, отпаивался чаем с баранками и мечтал почитать сценарий. Потом, как и было предписано, в разорванной майке и тришках прибыл. Поскольку случился четверг, а в среду съёмочная группа пила, начали в четыре. Лёха успел спросить, как его зовут.
- А как тебя вообще зовут?
- Ну, Алексей ...
- Будещь Лёхой. - резюмировал Чежимбаев и стали снимать.
По сценарию (ну наверное есть он где-то), Лёха сначала ел из помойки какие-то объедки, а потом его кусали собаки. Фильм был сильно реалистичный, то есть и объедки, и собаки - всё настоящее, вонючее и очень больно. Так, что Лёху увёз с площадки студийный водитель и наступили ещё четыре выходных дня.

К следующим съёмкам наказали явиться в чистых трусах, и что-то актёр из Прокопьевска заподозрил. Так и вышло.
- Короче, ты на кладбище, у могилы предполагаемой жены, а на тебя набрасывается вот этот парень и насилует.
- Таак, секундочку, а почему меня? Может, дублёра какого-нибудь?
- Ты актёр или кто? Целоваться с ним не надо. Так, лежи, стони.
- А он же не по-настоящему насиловать будет?
- Нет, конечно. Он же тоже актёр. Так, сунет пару раз, причём без удовольствия.
- Подождите. Может быть, сымитируем? Сыграем, так сказать?
- Да играйте на здоровье!

Лёха познакомился с насильником, уговорил без грубостей играть, самое главное - лицо на камеру, а уж что там иже пояса - условность. Детина кивнул, но, похоже, задачу не понял. Потму что...

На третьем дубле Лёха встал, сказал, что в рот он имел этот кинематограф, и больше ноги его не будет, уж лучше деревом на Прокопьевских подмостках, но через задницу в мировой кинематограф он входить не собирается.

- Вот же дрянь провинциальная, ничего в искусстве не понимают, - пробормотал ему вслед Чежымбаев и заказал местного, столичного артиста доиграть роль Лёхи.

- Как фильм-то называется? Когда и где увидеть можно? - Докапывались прокопьевцы у столичного теперь актёра.

- Да всё вы правду говорили. Говно у нас кинематограф. Всё через жопу. - нервно отвечал Лёха и хлопал залпом.