V Шутка Отца Морей. 1. Суп для героя

Это первая глава последней части романа "Запретная Гавань", который, в свою очередь, является третьей частью истории о приключениях дружной компании Миче и Петрика Охти.
Начало истории, роман "Возвращение солнца": http://www.proza.ru/2009/05/22/353
Продолжение, второй роман, "Отрицание Имени": http://www.proza.ru/2014/02/16/1531
Первая глава этого, третьего романа, "Запретная Гавань": http://www.proza.ru/2015/03/28/1286


       ЗАПРЕТНАЯ ГАВАНЬ.

       Часть 5.
            ШУТКА ОТЦА МОРЕЙ.
       Глава 1.
            СУП ДЛЯ ГЕРОЯ.   

   Как мы искали беглецов? Странности здесь продолжались, потому что, ближе к устью Наивы, нами был замечен брошенный чёрно-бордовый корабль. На нём не было видно никаких следов повреждений, борьбы или чего-нибудь необычного. Никаких личных вещей Таена или Наты. Необычным было одно обстоятельство: никаких следов продуктов питания не было тоже. И никакой кухонной утвари, которой обычно разживаются в пути. Не было пакета с мусором или корзины и мусора в ней. Ната никогда не станет выбрасывать мусор в реку. Зарыли на берегу? Стряпали на костре, в единственном котелке, который забрали с собой? Но на суше не обнаружилось никаких признаков того, что здесь разжигали костёр, перекусывали или ещё что-нибудь. Мы стояли в недоумении.
   - Эй! – вдруг отмер Эйсиль. – А чего вы хотели? Прошло всего дня три, наверное. Может, они и не ели в пути – столько-то времени поголодать можно. Или пожевали чего-нибудь хотя бы в дурацком городке с типографией.
   - Три дня? – ахнули мы. За всеми делами нам казалось, что прошло времени гораздо больше. Удивился даже Рики.
   - Мы шли вверх по Наиве несколько дней, - сказал он. – Хотя, если вниз, да ещё если с Натой…
   В конце концов, я, Лесик, Лёка, Рики и Канеке отправились пешком в недалёкую деревню: может, там что-нибудь известно о наших беглецах? Злата осталась на корабле. Лесик шёл и оборачивался:
   - Мне кажется, - сказал он, - что эта милая девушка, Таенова суженая, не любит меня.
   - Главное, чтобы она Таена любила, - рационально возразил Рики.
   - Подозревает меня в чём-то, мне кажется.
   - Гони от себя такие мысли, друг мой, - засмеялся Лёка: они с Лесиком и впрямь большие друзья. – Гони эти мысли, а то станешь, как диктатор, мой предок.
   - Папа Лесик станет диктатором! Вот умора! Наведёт тиранию в своей труппе! – веселились мальчишки.
   - Или в приюте!
   - Вот там иногда тирания не повредит, - усмехнулся хозяин цирка. – И всё-таки: в чём я мог провиниться перед Златой? Девушка она хорошая, значит, это я где-то опростоволосился.
   - Это признаки тиранизма, дяденька Лесик!
   - Диктаторизма! 
   - Ты, дружок, подозрителен очень.
   - Не я подозрителен, а она.
   Я сказал, имея в виду пошутить:
   - Говорят, смотрители Золотых холмов чувствительны к разным человеческим недостаткам. Надо быть осторожным с хозяином цирка: мало ли, что он скрывает.
   - Скрывает он очередную поэму, - засмеялся Лёка. – Уверен, что о любви.
   - Ничего я не скрываю своих поэм. Не дописал ещё.
   - О любви, папа Лесик? – подпрыгнул Рики, почитатель его творчества. – Прочитай хоть кусочек. Пожалуйста! Канеке, ты сейчас обалдеешь, если любишь поэзию.
   - Мне нравятся стихи о птицах, - сообщил Птицевед.
   Хозяин цирка замотал головой:
   - Кусочки из этой поэмы читать не стану. Только когда полностью допишу и буду доволен.
   - Почему?
   - Слишком она важна для меня. Да, о любви. Моих родителей.
   - Очень любили друг друга?
   - Очень.
   - А тебя?
   - И меня.
   - Это здорово, - кивнул Канеке. – Прекрасная поэма получится. Лебеди, или, скажем, длинноклювые мохноноги, тоже любят друг друга всю жизнь. У тебя, дяденька Лесик, амулет хороший, с крыльями, как положено.
   - Это я сделал, - похвастался Рики. – Крылатая лисичка – Тёмный Агап. Циркачам помогает.
   - И Таену.
   - Таен, - помрачнев, вздохнул Лесик, - удачно выбрал себе Покровителя. Очень и очень правильно. Но не знает он, бедный мальчик, что помощи от него ждать не приходится. 
   - Как это?
   - Почему?
   - Что за непорядок такой?
   - Таен утверждает, что помогал же ему Агап. Всегда в это верил.
   - Агап не любит таких, как Таен?
   - Нет, я понял почему. Помощь у Агапа не совсем правильная. Да, папа Лесик?
   - Просто он умер, - ответил хозяин цирка.
   - Не может быть!
   - Покровитель – и умер?
   - От чего?
   - Я знаю: его убил Чёрная Нечисть. Миллион лет назад.
   - Дяденька Лесик, что случилось с Агапом? Покровители ведь не умирают.
   - Даже Милло сомневается в этом, - сказал Лёка. – Вспомните, что Радо и Эя могли быть убиты их врагом. А может, Покровители, хоть и живут очень и очень долго, но всё-таки стареют и умирают от старости, как обычные люди.
   - Он постарел и умер от старости, как обычный человек. Милло горевал ужасно.
   - Что? – спросил я.
   - Что? – нахмурился Лесик.
   - Ты сказал, что Милло горевал. Ты знал Милло раньше?
   Лёка покрутил пальцем у виска:
   - Когда раньше, Миче? Ты думаешь, Лесику тысяча лет? Или не тысяча, а что он жил, по крайней мере, тогда, когда Роган Мале погрузил Милло в сон? Да и вообще, откуда ему знать, что случилось с Агапом?
   - На Навине могут рассказывать неизвестные нам предания, - сориентировался Рики.
   - Нет, дяденьке Лесику рассказал сам Милло. Вы же знаете: они подружились, - сообразил Канеке.
   Лесик улыбнулся:
   - Так и есть.
   - Расскажи, что говорил Милло. У него ведь не будем мы спрашивать, раз он так горевал. Расскажи, что известно про Агапа у вас, на Навине.
   Наш друг задумался, оглядывая широкое поле и горизонт, а потом сказал:
   - Покровитель Агап прожил долгую и насыщенную жизнь, был весел, хитёр и отважен. Всё перепробовал, всё узнал, но не пресытился, не стал ни жестоким, ни циничным, ни равнодушным. Много страдал, и поэтому стал сострадательным. Он, конечно, в молодости, общался только с подобными себе, и был покорен, когда дело дошло до женитьбы.
   - Послушный сын, - констатировал я.
   - Понимаете, - говорил Лесик, - можно быть великим героем или же заводилой, душой компании, можно добраться до карьерных высот или стать знаменитым учёным, но при этом слушаться маму и папу.
   - Понимаем, как не понять, - закивали мы все, опытные люди.
   - Была выбрана невеста из хорошей семьи, только характер её не подходил Агапу. Юноша был, конечно, хорошо образован для того времени, как без этого? Образованный, но не заумный. Чувствуете разницу?
   - Заумный – это значит заунывный зануда. Вредный, противный, всех поучает, много из себя строит, - почувствовали мальчики.   
   Лесик засмеялся:
   - Нельзя сказать, что невеста Агапа была в точности такой, но где-то близко. Её средняя сестра больше ему подходила. Тихая, доброжелательная, мечтательница, рукодельница, мастерица варить борщи. Но Агап был единственный сын, а его наречённая – старшая дочь. Вот и сыграли свадьбу. В ту пору не слишком церемонились с чувствами молодых людей. И получили большое несчастье.
   - Сейчас скажи ещё, папа Лесик, что невеста была влюблена.
   - Потом она влюбилась, но не в своего мужа, конечно.
   - А что, в мужа средней сестры?
   - В такого мерзавца, который сначала подбивал клинья к самой младшей, а поскольку она его послала куда подальше…
   - Раскусила мерзавскую сущность?
   - Точно.
   - Он из вредности женился на средней, а старшая прямо-таки с ума сошла от любви к нему.
   - Ты, дяденька Лесик, рассказываешь историю Трёх Сестёр: Ви, Навины и Винэи.
   - Я рассказываю историю трёх девушек, чьими именами названы планеты-сёстры.
   Лёка попенял другу:
   - Ты, Лесик, раньше был изобретательней, когда придумывал что-нибудь.
   - Я не выдумываю, а рассказываю то, что просили. Не хотите – не буду рассказывать.
   - Мы хотим.
   - Честно.
   - Пожалуйста, Лесик. Прости.
   - Стоп, - сказал я. – Возможно, на Навине свои легенды, возможно, имя мужа Ви действительно Агап. То, что у нас, на Винэе оно не упоминается, ничего не значит. Но, говорят, он погиб, сражаясь с Чёрной Нечистью.
   - По другой версии – им же, прямо на свадьбе Эи и Радо, - напомнил Лёка.
   - Это не так, - сделал отрицательный жест рукой хозяин цирка. - Был ранен, оправился, сражался снова. Помогал Наи, средней сестре, скрываться от преследующего её и её детей мерзавца. Весть о гибели планеты Ви, дома его бывшей жены, и его детей, застала Агапа в пути. Он горевал очень, но заботился об их потомках, перебравшихся на Навину. Жил там.
   - Потом он женился на Наи, средней сестре, да дяденька Лесик?
   - Нет. Прошло много времени, даже по меркам Покровителей. Они оба стали другими, искры между ними не вспыхнуло. Только дружба. Агап тяжело пережил гибель своей семьи. К тёмным Покровителям он, на самом деле, не имеет отношения, его прозвали так из-за того, что он долго не мог оправиться, был мрачен и избегал старых знакомых. Агап стал жить среди людей, почему-то ему так было легче. Со временем он снова начал смеяться и смог общаться с роднёй его бывшей жены.
   - С Эей и Радо общался, да, дяденька Лесик?
   - Он помогал тем, кто к нему обращался, как Покровитель, но больше – как человек, и по доброй воле. Там, где видел необходимость вмешаться. Тёмный Агап очень почитаем на Навине. Не счесть его добрых дел. Он исцелял больных, утешал тех, кому тяжело, указывал путь отчаявшимся, а тем, кто тревожился, давал покой. Пристраивал и защищал сирот, не позволял обижать животных. На Навине к нему обращаются беременные женщины, чтобы он даровал их детям здоровье и удачу. Он путешествовал из страны в страну просто так. Он, по сути, стал больше человек, чем один из тех пришлых существ, которых в мире Эсьняи почитают, как божеств. А родные осуждали его, и со временем стали требовать, чтобы он женился снова. Подобрали ему невесту такую – закачаешься!
   - Страшную очень?
   - Злую, да, папа Лесик?
   - Вы поймёте, если я скажу, что это Оморота, воплощение высокомерия, чванливости и женской взбалмошности.
   - Оморота? Вот ужас-то где!
   - У родителей Агапа вкусы не менялись.
   - Зато он поумнел. Отказался наотрез. Очень разгневал всю родню. На этот брак возлагались большие надежды. Оморота была обижена. Она при всех оскорбила Агапа, прокляла его.
   - Стерва потому что.
   - Рики, что за выражения?! – возмутился Малёк.
   - Стерва и есть, - поддержал я брата. Все знают, что если женщина стервозна и взбалмошна, её можно назвать Оморотой – попадёшь в точку. В колоде гадальных карт имеется такая, и ничего хорошего её появление в раскладе не предвещает.
   Лесик показал, что солидарен с нами, и продолжил:
   - Оморота говорила, что раз Агап нынче якшается с людьми, то пусть и женится на человеческой девке. «Вот и женюсь», - ответил он, потому что одна девушка была у него на примете. «Тогда, - сказали его родители, - ты нам не сын. Тогда ты будешь жить, как человек, и умрёшь, как человек: от старости и людских недугов, лишённый способностей, которые эти козявки считают сверхъестественными, и дети твои будут такими же». «Опомнись сынок, уж лучше свадьба с нашей строптивицей, чем такое!» - взмолилась перепуганная родня отверженной невесты. Но Агап решил твёрдо, что лучше подобный удел, чем нежеланный брак. На самом деле, судьба была милостива к нему. Он совсем не хворал. А то, что он не был более, скажем так, всемогущ, огорчало его, конечно, но он приспособился и не унывал. 
   - Он женился?
   - Не на Омороте, конечно. Агап прибился к бродячему цирку, потом выкупил его, встретил хорошую девушку, вот и сыграли свадьбу. Труппа Агапа всегда была удачливой. Поэтому он считается Покровителем циркачей. Но потом, как и положено, состарился и умер, вскоре после жены. Этот брак был счастливым.
   - Детки у них были? – спросил Канеке, а Рики сделал страшные глаза, призывая Птицеведа помолчать.
   - Да, - ответил Лесик Везлик.
   - А как же Таен? Значит, он впустую рассчитывает на покровительство Агапа? – как всегда, Капараколка думал только о Таене.
   - Так и есть, - улыбнулся хозяин цирка. – Но есть те, кто в меру своих возможностей, всегда помогут Познавшему Всё.
   - Поднимут знамя Тёмного Агапа, доброго человека, защитника слабых. Продолжат его дело, насколько это в их силах, - сказал я. А Лёка кивнул, показывая, что понял.
   …Явятся с Навины варить суп для героя, замыслившего предотвратить войну. Подберут на дороге сироту, обучат наукам и ремеслу и выпустят в жизнь подготовленного. Вырвут кнут из рук злого хозяина, избивающего лошадь или собаку. Окажут помощь тому, кому смогут, не бросят тех, кто покинул цирк по старости или иным причинам. Рискуя жизнью, спасут обречённую девочку, мою будущую приёмную дочку Мичику. Назовут сыном мальчишку, с которым дело иметь опасно, и затем дочерью - его сестру, унаследовавшую от знаменитого предка странного рода способности к исцелению. Сохранят дружбу с первой женой и будут заботиться о детях от этого брака, за что заслужат счастье в новой семье. И мало ли ещё добрых дел за Лесиком Везликом, наследником и хозяином осевшего в Текре бродячего цирка?

    *
    В деревне кое-кто уже вернулся в свои дома. Мы пошли прямиком на постоялый двор, где нашли хозяев за уборкой. И тут мы получили сведения о Таене и Нате.
   Женщина и мужчина, похожие на них по описанию, явились сюда вчера вечером…
   - Ничего себе! – воскликнул Канеке. Его впечатлила скорость передвижения по реке.
   Явились, они, значит, но были как бы чужие друг другу. Вроде, вместе, но, как бы порознь. Мужчина потребовал ужин. И женщина, отдельно – тоже. Сидели они за одним столом, напротив друг друга, но не перемолвились ни словом. Смотрели сосредоточенно куда-то вдаль. Суеверная хозяйка даже подумала, что может, это такие люди, в тела которых вселилась какая-нибудь посторонняя нечисть. Да-да, говорят, так бывало раньше, когда те, кто нынче обитает на территории Покровителей, не боялись вредного влияния громострела и жили везде. Тогда надо было постараться специальным волшебникам, чтобы эту нечисть или сущность выгнать из тела человека, и не всегда это тело оказывалось живое. Сущности могут и в покойников вселяться.
   - Тфу ты, бабка, не пугай детей! Вишь, на них лица нет от твоих слов, - возмутился хозяин. – Живёхоньки они были. И неправда, что не разговаривали. Парень сказал девчонке: «Я заплачу за ужин». А она ответила: «Да, конечно».
   Двое приезжих переночевали в разных комнатах («Уф, в разных комнатах!» - пробормотал я) и поели с утра также молча, хотя, не похоже, чтобы были в ссоре. Мужчина опять сказал в конце: «Я заплачу за завтрак». А женщина ответила той же фразой: «Да, конечно». Потом они вышли на крыльцо, и хозяйка видела, что оба с отсутствующим видом смотрят в разные стороны. Однако, парень произнёс: «Думаю, нам пока рационально держаться вместе». А девица покачала головой: «Думаю, мне надо на север». «Мне тоже на север», - без выражения сказал он. «Но тебе по другому делу. Хотя и на север». «Рациональнее двигаться на север вместе», - закончил тем, с чего начал, постоялец. «Вместе на  север рациональнее», - дала себя уговорить дама. И они вдвоём, пешком, ушли со двора на север. «А вот на юг было бы не рационально» - прозвучал из-за забора ничего не выражающий голос постояльца. «Абсолютно верно», - тускло ответила женщина.
   И что это всё значит? Особенно меня потряс рациональный уход пешком на север.
   Когда меня вывели за пределы постоялого двора, я прямо опомниться не мог. Наш летающий чёрно-бордовый корабль долго кружил над окрестными лугами, полями, рощицами и овражками всё севернее и севернее. Поиск не дал результатов. В трёх, даже четырёх, ближних сёлах никто не видел Таена и Нату. Мы перепугали всех местных жителей своей летучей посудиной, да ещё пришлось каждому встречному-поперечному рассказывать о событиях на Наиве. Поздней ночью наша компания оставила корабль в деревенском пруду и отправилась на очередной постоялый двор спать.
   - Забавно, - сказал Милло. – Чего я только не вытворяю с вами, людьми. Даже ночую в человеческих домах.
   Утром мысли несколько прояснились.
   - Ребята, - проблеял я, спустившись к завтраку, - Зов Крови говорит мне, что Таен, к примеру, довольно далеко от здешних мест.
   - Что же тебе Зов Крови вчера ничего не говорил?!
   - Сам не знаю. Не вспомнил про него.
   - Никогда не помнишь!
   - Ладно, дождёмся полудня и  поищем, как полагается.
   - Да чего там ждать? – вздохнул Канеке. – Коню понятно, что они уже во Вратах Сна. Если тутошний портал открыт, то он как раз туда и выводит.
   - Что ты сказал?! – вскричала вся наша честнАя компания. – Портал? Где-то здесь?
   - Не кричите, господа, прошу вас, у меня детки спят тут, внизу, пока наверху невозможно жить, - попросила молодая женщина, хозяйка заведения. – Мародёры проклятые стёкла побили в наших комнатах, всё, что не унесли, поломали. Все знают, что есть ближе к Наиве ход волшебный. Но это дела чернокрылых господ. Не приведи славная Аринар им воспользоваться по случайности, не имея на то благословения Покровителей. Выведет он в застенки страшные прямо в лапы палачам да чудовищу, которое сторожит ходы под Вратами Сна и древний подземный терем Парубера.
  - Пары кого?
  - Пары чего?
  - Ты, Канеке, паразит, знал о ходе и молчал?!
  - Да я только сейчас вспомнил. И порталами пользоваться нельзя. Только чернокрылые имеют право.
  - А Таен у нас кто?
  - Кто? – смешно моргнул Канеке.
  - Можно, я дам Птицеведу затрещину? - попросил Рики.
  - Я своим деткам не разрешаю драться, - осудила этот порыв хозяйка. – Парубер – это древний великий вождь народа анчу. Он правил под землёй. Господин Абобинадуинад знать должен.
   - Я знаю, - сказал Боба, снова удивив нас всех. – Даже в мои времена он был героем очень старых сказаний. Он был анчу, и при этом великим морским путешественником. Все его соплеменники были такими. Их дома были на скалистых Дрианских островах, но сами они могли месяцами жить на своих кораблях, и путешествовали даже с семьями. Когда на родине Парубера случилось какое-то несчастье: то ли нашествие врагов, то ли мор или стихийное бедствие, часть обитателей Дрианских островов отправилась на поиски лучших земель. И осели здесь. Тогда ещё на Мидар не было так много людей. Чужаков и не заметно было на её больших просторах. Они расселились по берегам западных рек, в основном, по берегам Аринари, поначалу в подземных переходах. Где-то, не совсем под Вратами Сна, а чуть в стороне, был подземный дом Парубера и его большая наземная часть. Он хоть и построил прекрасный дворец под землёй, но жил не там, а в доме на поверхности прямо над ним. Дворец был показателем могущества и богатства, но детям было лучше расти на свежем воздухе. И всё племя анчу предпочло потом переселиться на поверхность. Чем ещё знаменит Парубер? Да так. Есть пара сказок...
   - А что у нас-то теперь будет, господин Абобинадуинад? Начнётся уже новая жизнь, хорошая? – подала голос хозяйка.
   Боба серьёзно ответил:
   - Это надо спросить у Миче. Говорят, он самый большой специалист по предсказанию перемен.
   - Да, - ляпнул я. – Начнётся. Если мы Нату найдём.
   Наш чёрно-бордовый корабль совершил перелёт обратно к Наиве. Мы даже не подумали оставить его на реке рядом с тем, на котором прибыли Таен и Ната, и тоже пешком идти на север. За время погони за неуловимым Рики, Петрик, Лёка, Боба и Милло стали считать само собой разумеющимся перемещаться по воздуху посредством водных транспортных средств. Канеке, который, оказывается, всё это время знал о портале, показал нам на небольшое строение на скалистом выступе в берегу заросшего деревьями оврага действительно северней первой деревни. По его словам, где-то там и есть проход. А также – стража.
   Стражи никакой не оказалось. Зато я почувствовал присутствие следа магии Таена. Похоже, это он сделал так, чтобы стража куда-нибудь ушла. Если она не сбежала ещё раньше, во время появления чёрно-бордовых кораблей вблизи этих берегов.
   Портал был сбоку от избушки, в скале. Мы удачно в него вписались вместе с кораблём, предварительно, к огорчению Лесика, снеся его мачты. Не подумали о том, что нас может вынести в такое место, где магия не действует, судно завалится на бок, и мы покатимся с палубы кубарем. Но всё обошлось. Корабль без мачт завис невысоко над полом в обширной пещере. Она, к нашему удивлению, была хорошо освещена.

   *
   - Древнее заклятие Домашнего Света, ещё сохранилось, - благоговейно произнёс Боба.
   - А не Семейного Освещения?
   - Миче, это одно и то же, - вместе произнесли Лёка и Милло, узнавшие великана раньше меня.
   - Парубер был великим волшебником и путешественником. Все порталы, какие есть на Запретной Гавани для перемещения по континенту – это его рук дело. А это – его дом.
   На самом деле, дом находился не прямо здесь, а за дверью, коридором, огромным залом и массивными воротами. Двери и ворот, можно сказать, уже не существовало, но по проёмам можно было судить об их высоте. Это чтобы великаны без проблем захаживали в гости к анчу, объяснил Боба. При устройстве жилища строители Парубера хорошо учли природные особенности пещер. И кое-где до сих пор сохранились следы каменной или деревянной даже отделки, резьба, ковка и почти рассыпавшаяся в труху мебель.
   - Здесь имелись и подогрев, и вентиляция, и колодцы, и всё, что положено, - с гордостью, как будто сам был анчу, рассказывал Боба.
   Мы заметили: было не холодно. И не сыро. Древняя магия действовала до сих пор. И вот надо же: люди всё равно предпочли солнце и вольный воздух. Уже второе поколение стало потихоньку выбираться из благоустроенных подземных жилищ.
   Здесь мы потеряли следы Наты и Таена.
   Требовалось передохнуть и решить, что делать дальше. Всё ещё не покидая корабль, расселись вокруг волшебной скатерти Милло и стали держать совет.

ПРОДОЛЖЕНИЕ:  http://www.proza.ru/2015/09/07/1852


Иллюстрация: картинка из "ВКонтакте".