Роды на дороге

Не так давно мне пришлось принимать роды прямо на трассе.
За долгую рабочую неделю мне как-то поднадоело дышать городской пылью с примесью автомобильных и заводских выхлопов, а потому в пятницу вечером не заезжая домой, прям, будучи в военной форме, поехал сразу долой из города — на дачу, что в Елец-Лозовке Липецкой области. Долго ли коротко петляя по воронежским городским улицам я выехал на трассу М-4 и направился привычным уже маршрутом.
Как бы это не показалось странным, магистраль оказалась относительно свободной. В попутном направлении двигалось не более пяти-шести машин. Выезжая из Багданово, гляжу, на обочине стоит синий «ВАЗ 2115». Двери, капот настежь открыты, а рядом коренастый парень примерно моего возраста стоит голосует.
Останавливаюсь, выхожу — узнать: в чём дело. Обрадовавшийся молодой человек подбегает:
— Слышь, командир! У меня жена рожает, а машина, как назло, заглохла... Подбрось до ближайшей больнички...
Услышав его стенания, недолго думая, беру с заднего сидения свой походный «саквояж». Если быть точным — обычная медицинская универсальная сумка с полным медицинским арсеналом. Её несколько лет тому назад мне подарили друзья по случаю выпуска из медицинского училища. С тех пор и вожу её постоянно в машине на тот случай, если кому-то, как вот сейчас, в дороге, на даче да мало ли где ещё... придётся оказывать доврачебную помощь.
Заметив её парень воскликнул:
— Слава Богу! — А потому чуть настороженно спросил: — Ты — врач?
— Нет, — говорю, — я — фельдшер... Где твоя жена?
— Там, в машине...
Едва услышав это, я быстрым шагом направился к «пятнашке». Гляжу, на заднем сидении молодая женщина лет двадцати трёх лежит лёжнем, криком кричит. Рядом, у её изголовья, пацанёнок лет пяти (как потом узнал, его звали Алёшкой) что-то лепечет, видимо, как-то, по-своему, по-детски пытается утешить свою маму.
Быстро профессиональным взглядом оцениваю ситуацию. По всем признакам было, что у женщины недавно отошли воды, и начались схватки, которые усиливались с каждым разом. Достав из сумки фонендоскоп, послушал сердцебиение плода — около 150-160 — в принципе, нормальное.
Рыпаться и везти её куда бы то ни было — смысла нет, до ближайшей Хлевенской ЦРБ минут тридцать езды и, кто знает, какая там под Хлевным ситуация на дороге — вдруг пробка, а роды могут начаться в любой момент. И я принимаю скоропалительное решение, так сказать, на свой страх и риск: принимать роды на месте.
— Тебя как звать? — обращаюсь я к парню.
— Санёк...
— Я — Макс! — в знак знакомства, по старой русской традиции, мы обменялись рукопожатием. Я тут же описываю Саньку ситуацию, тот одобрительно кивнул. — Чистая вода есть?..
— Да, есть... — ответил он и направился к багажнику своей машины.
Не буду описывать весь процесс, ибо, думаю, для широкого круга читателей это будет не интересно. Скажу лишь, минут через 10 Ленка, так звали жену Санька, разрешилась вполне здоровеньким мальчиком.
Взяв младенца за пятки, я перевернул его вниз головой, дал добрый шлепок по ягодицам, заставив тем самым младенца глубоко вдохнуть не опасаясь, что слизь попадёт в верхние дыхательные пути, и громко закричать, дабы естественное сжатие лёгких вытеснило попавшую внутрь слизь, а последующий автоматический вдох до конца расправил лёгкие. Затем я перевернул мальца вверх головой и перевязал пуповину и провёл всё последующие необходимые процедуры.
Особо дотошному читателю сообщу: я прекрасно осведомлён, что в нынешнее время так «приветствуют» новорожденных крайне редко. Сегодня младенца стимулируют мягким поглаживанием по спинке, да и то только в случае необходимости. Но я всё ж таки предпочитаю использовать старый, проверенный временем, «дедовский» способ...

Как бы там ни было, тот пятилетний пацан — Алёшка, который всё это время молчаливо сидел у изголовья своей мамы, став невольным свидетелем родов и последующих моих действий, увидев, как я шлёпнул новорождённого по попке, дабы тот задышал, вдруг неожиданно сказал:
— Вот и правильно, всыпь ему ещё, чтобы не лез туда, откуда сам вылезти не может!

Занавес!

P. S. После родовспоможения, я взял «пятнашку» на буксир и отбуксировал всё семейство до Хлевенской больнички, там мы обменялись номерами телефонов и распрощались... С тех пор мы, так сказать, дружим семьями. Звали меня в крёстные, но я отказался... Малыша, кстати, назвали в честь меня — Максом. Теперь на воронежско-липецкой земле стало одним Максом больше...