Запутанная история
Наслаждаясь сказочной встречей, Шмель, конечно же, не придал значения легкому чаду, поднимавшемуся над противнями, на которых жарились пирожки с яблочным повидлом. И не заметил, как сам угодил в пирожок, точно кур во щи. Вот к чему может привести сладострастие!
Однако сказка на этом не кончается. Наступила для Шмеля кромешная тьма. Внизу, под ногами, по-прежнему сласть, а сверху и по бокам – сплошная власть, облепила его, шагу не дает ступить. Стал Шмель, как и положено перед концом, вспоминать всю свою жизнь. Но воспоминания были прерваны, оттого что его пирожок сунулся поперед батьки в пекло.
Однако и это еще не конец сказке. Ведь в ней всегда побеждает любовь! А мы-то знаем, как горячо Шмель любил Повидло. И Повидло тоже всё плавилось, текло, отвечая его жгучей страсти. Так что при их жарких чувствах пекло противня они воспринимали вроде как теплые ласки курортного пляжа, разморенно распластанного на самой раскаленной макушке лета.
И зажили они – Шмель и Повидло – своей необычной, совершенно обособленной, лишенной будничной суеты жизнью. Но, к сожалению, счастье не бывает бесконечным, даже в сказке («…и умерли в одночасье»). А коли уж назвался пирожком, – полезай в рот. Но у Шмеля с пирожком на этот счет уговора не было!
Спервоначалу Шмель не на зубок попал, а на язык. Но не поддался он интеллигентскому благодушию, а, упреждая нежелательное развитие событий, вонзил в язык свое жало, разящее цель не хуже стрелы, чей наконечник напитан ядом. Язык, разумеется, вспух, да настолько, что перестал помещаться во рту, отчего тот без промедления распахнулся и выпустил Шмеля на волю.
А владелец и повелитель языка от боли стал как бы невменяемый и вырвал его с корнем. Язык же ( поскольку теперь он даже при большом желании не мог держать себя за зубами) подробно поведал эту историю – запутанную, как сама жизнь.
Свидетельство о публикации №215082500002