Времена не выбирают... глава 18

Война и плен. Каратун.
Неожиданно, сотню, в которой  служил Павел  перевели на Северо-Западный фронт. К февралю 1915 года  казаки осваивали чужую местность. Павел ходил в пластунах. Однажды, его послали с депешей в батальон. Вечерело, пасмурное небо внезапно потемнело, и наступила ночь. В горах бывает внезапная смена дня и ночи. В лесу, через который пролегал путь, и вовсе было черно. Налетел ветер и крупный снег застил глаза, мешал держаться ориентиров. Деревья шатались, как пьяные. Метель  заносила бекешу и забивала глаза снегом сильнее и сильнее. Конь, попав в яму, сломал себе переднюю ногу. Жалобно ржал он  не в силах встать  в рост. Бедная скотина не понимала ,  что с ней происходит, билась и доставляла себе еще большие неприятности. Ждать было нельзя, коню Павел помочь ничем не мог, депеша должна быть доставлена. А батальон – вот он! Внизу в долине. Осталось слететь с горы по заснеженным склонам, передать   депешу и вернуться с помощью за конем.
   Рискуя быть расшибленным  о камни, Павел полетел вниз по снегу. Таких горок ему преодолевать не приходилось. Разве сравнишь кручи вдоль Дона с обрывами Карпат. Спуск оказался более опасным, чем показалось  сразу. Павла подбросило на какой-то кочке и ударило о большое дерево. Дыхание забило, сознание помутилось…
   На другой день его нашли. Австрийцы. Повезли к себе в часть, а там присоединили к уже имеющимся пленным. Депешу пришлось уничтожить. Врач, осмотрев его,  не нашел ничего  опасного. Несколько дней подержали в лазарете, и отправили в команду, которую собирались везти  дальше. Пришли представители Красного креста, записали кто, откуда, оставили коробки с едой и ушли. 
   Быт пленных был обустроен сносно. Никто не притеснял, работать никто не заставлял. Сиди себе днями, или ходи кругами вокруг бараков. Многие не желали  бы по своей воле возвращаться в строй.                Но, как бы хорошо не казалось, Павел решил непременно бежать к своим. Пока это было не просто.  Но в будущем непременно нужно было найти подходящую оказию. И такая вскоре подвернулась.
   После того, как группу пленных отвели на вокзал, Павел понял, что самое время удирать. В вагоне с помощью товарищей сорвал доску.  Пролез под вагон и, когда поезд замедлил на повороте ход, опустился ногами до земли. Почувствовав, что скорость небольшая,  отчаянно упал на рельсы. Когда поезд  скрылся, несколько беглецов собрались вместе и пошли на восток.
      К удивлению Павла и его товарищей, им довольно легко было дойти  до границы Российской империи по чужой территории. А еще больше было удивление, когда они пересекли линию фронта. Малочисленные солдаты в окопах занимались бытовыми делами. Офицеров не видно. На вопрос , а где найти своих казаков, солдаты отвечали, что казаки ушли домой. Едва улеглась эта мысль, как новая поразила своей неправдоподобностью. Царя больше не было. В столице образовано временное правительство. В войсках неразбериха. Где-то постреляли командиров, где-то держатся и продолжают воевать, но не с кем. Австрийцы тоже не спешат лезть в бой. Выжидают.
-А что ж нам теперь делать?
-А что хош. Хош оставайся, воюй. Хош  домой иди. Никто не держит. Посидев у костра с солдатами, помусолив сухарь, и стараясь придти в себя после стольких новостей, компания Павла разделилась. Он с одним солдатиком  решил идти домой, может по дороге встретятся казаки, прояснится, что делать. Кто-то же должен знать.
   Всюду в пути, где только не встречалось  скопление людей, шли митинги. Послушав там и здесь, Павел еще более убедился в беспорядке, который произошел в такие сжатые сроки, что многие , как и он , ничего не понимали. Гудела толпа за войну до победного конца. Следом  взвивалась мысль идти домой, навоевались. Тут же накрывала волна  анархистской агитации. Её перекрывали другие лозунги.
   Хаос, безвластие, грабежи под шумок, отсутствие привычной твердой руки убеждали следовать домой, к своим. Там, на Дону, уж есть порядок, как не быть, стоящий с дедов-прадедов. И следуя к выбранной цели, Павел пошел на восток.
   Было бы сподручней ехать поездом. Но поезда не ходят. Те, что есть, набиты солдатами до крыши и более. Толпы мешочников, селян, солдат, анархистов. Как черт из табакерки, откуда ни возьмись  появились  матросы в пулеметных лентах. Самогон, драки, стрельба, гульба по улицам с такими же пьяными и бесстыдными девицами.