Промысел 2 7 4

Начало:
http://www.proza.ru/2014/04/28/602
Предыдущая страница:
http://www.proza.ru/2015/08/24/964

 «Почему жильё для моей дочери?»
«Сын хочет взять эту женой».

«Ты, Повелитель Воды, придумал правило. Всегда считалось: отец отдаёт дочь».

«Конечно, охотник. Отдаёшь ты, но выходит женщина. Я поставил круг. Жена дала посуду и постель. От новой хозяйки даже нитки не требуется, только согласие.

Если перешагнувшая возраст первой крови Гайл дочь Минта откажет, хозяйкой круга станет другая. Если даст согласие, а мы возразим, будем выглядеть глупо. Наворотов с лихвой. Новых не хотелось бы.

Наше дело смотреть, чтобы дочери не рожали от кровосмесительства, а сыновья не бесчинствовали за кругом».

«Если я не одобряю выбора?»

«Ты, Минт, сын Гонта, свой выбор сделал, удачно сделал, надо сказать. Все видели, как женщина любила тебя в несчастье. Что до круга, приглядись, охотник, может, захочешь иметь такой».

Минт огляделся давно. Больше всего поразили вставленные в углубление алтаря свечи.

До стойбища Кручёной протоки через хребет быстрее ветра докатилась весть об изобретении женщины родоначальника. Было очевидно, устойчивые огоньки не закоптят светлых стен. Работа Повелителя Реки внушала уважение.

«Я бы, охотник, жидко замесил глину, плоской деревяшкой выгладил стены. Зимой попавшая в выемки ледяная вода не разрушит кладку.

Здесь, вдоль дымохода, я бы поставил чурбаки с поперечинами, сидеть спиной к тёплому. Подлогу там, где моют и моются, можно покрыть плетёным настилом на толстых перекладинах, чтобы пролитое не тащилось за ногами грязью».

Вейт наклонился к очагу, поднёс огонёк, передал щепкам. Дым легко нашёл выход, пламя выровнялось, указало на хорошую тягу.

«Донни взялся глину месить. Ты, левша с одной рукой, мог бы воду катать от источника, переставлять плетни, глядеть, чтобы стены стояли отвесно».

«Нужно собраться с духом. Тебе, Властелин Реки, не понять, как бывает. Женщины смеяться станут, пальцем показывать».

Вейт согласно кивнул.
«Да, охотник. Женщин я не видел никогда. Из такого опыта скажу: от Ант уцелевшие обязательно поднимут на смех. Эти не женщины вовсе. Жалко глядеть, мука одна и тоска по угару».

«Другие почему не будут?»
«Опасно теперь. Дающие жизнь не станут раскармливать свару там, где грозит война. Только безумец бросается горящими паленьями в завязанном круге».

Охотник с Кручёной протоки сел, опёрся на больную руку, не поморщился.

«Безумец, да. Знаешь Вейт, я заметил. Сколько живу, точно кто-то сзади за ниточку дёргает, как шутика из прутиков. А дёргаться приятно, будто силу внутри родишь. Потом расплата, но расплата потом!»

«Рыжий дёргал, мы развлекались, - Повелитель Воды глянул на стоящих у входа мальчиков, - Устроили гонку, кто удачливее. Донни глуп, Минт дергунчик, Нист - вообще пол человека! Смерть показала: каждый заложник, если один».

Единственный глаз вспыхнул искрой мести, погас, притушенный стыдом за очередную попытку дёрнуться.

«Как дознались, что рыжий зажигал?»
«Сам сказал».
«Кто слышал?»

«Все. Глейст уехал на остров с охотниками, своё проглотил, но не подавился. Тебе предстоит выслушать. Жестокое слово от глупости. Запомни, мимо пропускай».

Минт считал, что говорит с Вейтом, но вдруг понял: здесь шестеро, и не стыдно смотреть в глаза сыновьям.

« Жаркие дни. Надо пользоваться. Я поставлю непродуваемые стены для своей женщины. Рука слаба, но чувствует лишь опасение боли.

Донни хороший ватажник для меня, одинаково влипли, хоть и по-разному».

«Влипли все, охотник. Праведников нет».
«Ты думаешь?»

«Знаю. Равнодушие, безоглядная уверенность в правоте и превосходстве хуже похмельной головы, я сказал».

Первый охотник приречья почти не обращал внимания на монитор. Глядишь на чужую жизнь, а своя проходит, решил потомок Нокка с Излучины, воспользовался возможностью бесконтрольно спать.

Невдомёк было человеку, что лишнего мешка в родительском круге нет, но мать не погордилась, взяла у соседей, прежде чем влезть, попросила Иду очистить. Однако, выспаться хозяйке не довелось.

В разговоре с вождём Кин обмолвился о том, что в пещерах женщины прядут нити из пёстрой травы.

«Полотна получаются яркие, - говорил охотник, - а ткань, подобие войлока, для подлоги делают такую, поляны позавидовали бы разнообразию цветов. Если хотите, сбегайте к Третьему Рукаву, спросите дочь Анди снизу. Эта видела, умеет».

Женщинам Излучины хватило имени растения. Стойбище, от мала до велика, встало на новый промысел.

Время зрелости волокна пришло. Мелкая вода позволила добраться до серьёзных зарослей.

Мастерицы быстро сообразили: следует сразу разобрать стебли по оттенкам, беречь от ярких лучей, мять, едва подсушив, тщательно расчёсывать мычки.
* [пучок растительных волокон, приготовленный для прядения. Кудель, если шерсть]

При внимательном рассмотрении вопроса выяснилось: женщина первого охотника не умеет пользоваться веретеном. Ида была вынуждена нарисовать прялку.

«Обод следует делать достаточно широким, - слышал Кин сквозь вязкое тепло отдохновения, - чтобы рогатка вращалась плавно. Тогда крючки будут аккуратно ровнять нить».

 Муж своей жены больше не возмущался. Как-то нужно было выходить из положения.

Разумеется, деревянной прялкой женщина иного мира тоже не может пользоваться. Теперь навык не требовался. пока корзинщики подберут нужные заготовки, воплотят нарисованное на восковой дощечке сооружение, вдохновительница будет далеко от стойбища Излучины. Людям придётся самим отвечать на скрытые вопросы.

Наконец нитяная суета улеглась, Ида задремала рядом с мужем, но тут Дейк неотвратимостью вырос прямо из подлоги.

Нож Чернобрюхих в трясущейся руке обозначил цель визита, не оставил сомнений в реальности намерений. Налитые мутью глаза указали на отстранённость рассудка, и ни хлебный напиток был причиной.

«Отдай ребёнка, охотник!»
 Родоначальник племени Синих Камней сел в мешке, развернул ладони навстречу брату.

«Дай сейчас, я велю! Твоя женщина взяла у людоеда, я видел».

Кин глянул кругом. Кроме Кея, Иды и матери, тут были примчавшиеся следом сыновья Дейка. Сзади у черты волновался хвост любопытствующих соседей, но расторопная жена вскочила за грань, успела бросить и завязать полог.

Чтобы ухватить миг на принятие решения, Кин сунул руку за пазуху , достал Тонда.

«Не морочь. Этот мальчишка! Я знаю! Дай мою девочку, или я сделаю из тебя гнилой комок для подзолка».

Над стояла, точнее сказать, висела в порыве. Жена Дейка не могла понять, какая сила удерживает свекровь, не пускает упасть на грозящее лезвие.

«Я бы дал, охотник. Ты сам не возьмёшь».
«Что значит, не возьму? Ещё как возьму! Так же, как ты! Всегда берёшь слишком много!»

Кей видел, приемник Нокка и женщина не боятся ножа, только опасаются гневной волны. Сердце разорвётся, не выдержит, подумала Ида и ощутила, как собственное сердце отвечает резонансной болью.

Кин-Нокк протёр глаза, точно дымоход.
« Трудно держать больше, чем вмещают ладони, охотник. Я готов ополовинить, если ты перестанешь пугать ножом».

«Видели хитрецов! Давай ребёнка, ну!»
«Дай».
Велел Кин жене.

Ида вынула девочку. Раны не кровоточили, но расширялись и сжимались при дыхании, открывали потаённое.

Вспоротый клыками зверя живот, следы когтей на спине и правом бедре не оставляли сомнений в неизбежности развязки. Тем не менее, малышка не испытывала неудобства, поджала ножки, зевнула. Прозрачная струйка оросила подлогу.

«Как получается?»
Дейк выронил нож.
«Не знаю, как, охотник. Женщина знает и может противостоять такой беде».

« Раны обёрнуты не позволяющим погибнуть полотном, - сказала Ида, - Если отдать ребёнка, ты не сумеешь пользоваться, девочка умрёт».

«Тут тебе не стоящее веретено!»
Изрёк Кей и сел на постели.

Первый охотник вылез из мешка, подставил брату плетёное сиденье, обнял Над.

Жена Дейка не сошла с места, но вытянулась, превратилась в неотступную просьбу. Ида отдала женщине дочь.
«Возьми. Полотно позволяет касаться тела, не причинять вреда».

 Ещё одно сиденье в круге имелось. Мать приняла ребёнка, приложила к груди. Малышка схватила сосок, настойчиво потянула.

Женщину не интересовал вид обнажённых ран. Данн жива, в безопасности, может есть и мочиться, источает родной запах.

Двое глядели по-разному, но торжествовали оба.

«Ты будешь жить с нами, охотник, - обретший справедливость Дейк тискал ладони, - дочь я тебе не отдам».

«Отдай смерти. Наверняка не промахнёшься».
«Ты будешь жить с нами, я сказал».

Девочка насытилась, откатила головку, закрыла глаза. Мать протянула ребёнка женщине Кина.
«Возьми. Будет справедливо».

«Ты произнесла слово?»
Дейк изумлённо глянул на жену.

«Да, охотник, и больше скажу. Ребёнок рождён, чтобы жить. Эта возьмёт мою дочь так же, как я этих.

Люди говорят: Айн с Восточного Отрога взяла детей, чтобы раздавать подзатыльники, обливать ледяной водой!»
Кин тихо позавидовал. Ледяной воды негде было взять, а хотелось.

«Зато, - продолжала женщина, - простуда отступает зимой. Я знаю, как сделать, чтобы жизнь не вытекла сквозь уши».
Ида видела: мальчики держатся прямо, не опускают глаз.

«Уже сегодня, охотник, сыновья встали за тебя против отчаяния и гнева так же, как я стою против молвы. Мать указала, в чьё сердце направлен нож. Сестра взялась хранить жизнь твоего ребёнка, брат знал, что ударишь и не опередил. Зачем платить неблагодарностью».

« Сколько надо времени на заживление ран?»
Дейк сменил настойчивость на вопрос.
«Не знаю, охотник».
Озадачила Ида.

«Как не знаешь?»
«Очень просто. В наших стойбищах звери не бегают, младенцев не едят. Полотном люди пользуются в дальних отлучках для других нужд. До сих пор никто не пробовал заживлять раны таким способом».

«Ты облегчила мои страдания, женщина».
Возразил Кей.
«Да, хранитель, только полотно тут не причём. Я убрала грязь и невидимых глазом паразитов. Эти ели тебя заживо».

 «Перед знаниями людей вашего племени бессильна смерть?»
«Преждевременная отступает, только не уходит, ждёт своего часа. Начало и конец отменить нельзя. Знания человека разорваны гордостью, ничтожны перед промыслом Предвечного Отца».

«Почему, - спросила Над, - ты, охотник, не показал ребёнка сразу?»
Тебе, женщина, хватило отсутствия грязи, чтобы проглотить язык на полдня».

Дейк наново глянул кругом. Свои были повсюду, даже за гасящими звук войлоками. Кей тоже глядел.

С каждым вздохом отец Данн становился более вменяемым, точно желанная ледяная вода текла меж лопаток, смывала гнев и безрассудство.

Стало очевидно: подробности случившегося не должны перешагнуть черту круга, но оставлять соплеменников в неведении нельзя.

Ложь во благо делает своих чужими. Охотник проверил поговорку на себе, не хотел повторять проверку. Следовало жить дальше.

Сидящие в круге люди Излучины, кажется, собирались заняться разбором костей, молча взвешивали камни возможных слов и поступков.
Аделаида Бартон сравнивала. Окажись тут корреспондент Глобал требюн, клиническая картина была бы полной. Для формирования фундаментального анамнеза Тайс с южного конца тоже вполне подходила.

«Развяжи».
Велел Дейк. Жена повиновалась.

Свет не ударил по глазам . Предвечерье смягчило поток лучей, вытянуло тени, углубило досиня промытое небо.

Для обзора стоящим за чертой не понадобилось входить.

Люди ждали драматической развязки, онемели от увиденного: старики сидят рядком, Кин-Нокк грызёт речной стебель, женщина пеленает младенца. Айн с Восточного Отрога выглядит довольней всех. Ладони матери, обретшей дитя, лежат на плечах сыновей Дейка, слёзы радости смывают пелену ужаса.

 «Эта взяла у хищника мою дочь, и будет так».
Озвучила момент женщина. Дейк повернулся лицом к входу. Охотник, было заметно, стоит, будто снял тяжёлый мешок, но не поставил, а придерживает ногой.

«Я видел, как выглядит беда. - внятнее стука бубна произнёс слово недавно бесновавшийся человек. - Никому не желаю повторить. Сразу объявить не смог. Страшно глядеть, страшно показывать.

Данн жива. Собирать «Круг» и стучать не следует. Отец Мироздания сделал для нас больше, чем случается обычно. Женщина взялась вылечить мою дочь. Я согласен. Куда бы ни ушёл брат, ребёнок остаётся в семье. Я сказал!»

Продолжение:
http://www.proza.ru/2015/08/28/786