Я. Часть 5

  Наверное, вы думаете что это был сон?
Пусть! Но он тоже жизнь. Он тоже существование, тоже действительность, только другой угол зрения.
  Есть много философских концепций, которые возьмутся объяснить происходящее со мной. Однако, я глубоко убежден, что всё, что  было, всё, что я видел, всё, к чему прикасался во сне или наяву, было, есть и навсегда останется со мной. Это реальность. Это жизнь, это свершения, успехи, неудачи. Это все, что нас окружает. Это Всевышний! И не важно по ту сторону зеркала мы или по эту.
Есть все в этом многогранном мире, и Он   есть во всем. Он  Сущий и Мир - это Его бесконечность и точечность, Его реальное проявление и видимое отсутствие.
 Я живу этим миром, также, как мир живет мной, моим рождением и старостью, моими победами и грезами, планами и снами. Мое сознание охватывает бесконечные пределы и кричит: «Б-г - это человек, а человек - это Б-г. Мы неразрывны». Не так все просто, но эта идея будоражит сознание.
 Наверное, так думал Ешуа, но человечество все испортило, неправильно переведя его слова на все языки мира.
«Хай» - на иврите «жизнь».
Ни одно слово святого языка нельзя транслитерировать однозначно. Понадобится описать целую картинку, чтобы приблизиться к смыслу и сути. Больше того, картинку понадобится оживить и заставить двигаться. Тогда, может, станет немного понятным, как прочно и неразрывно связаны мечты и фантазии с реальной жизнью.
А состояния управляемых снов позволяют перемещаться во времени, и, оставаясь совсем незамеченным, я участвую в том, что никогда не заканчивалось, что продолжает жить в других временных срезах. С возрастом я все чаше и чаще оказываюсь рядом с родителями. Возможно, наработались умения резонировать с их опытом и знаниями, появилась управляемая способность их видеть.

  Мама стоит посреди большого замкового зала и рассказывает что-то очень интересное ученикам из 5-го «Б».Ученики, учителя, профессора и ученые завороженно слушают её.Ангелы замерли над балюстрадами и колоннами - им интересно. Даже тени перестали двигаться.Мне, невидимому и бестелесному, удается тихонько подойти и замереть рядом с рыжеволосым мальчишкой «метр с кепкой».
  Игла сознания прокалывает пространство. С удивительной легкостью приходит понимание необходимости постоянно уменьшаться и уменьшаться, до размеров меньше атома. Проблема проникновения, проблема перехода перестает существовать. Она просто исчезает. Приобретается возможность одновременно существовать в бесконечном множестве миров. Таков сейчас я.
Это состояние полного растворения преодолевает четвертую составляющую - гравитацию.
  Единство пронизывает мир. Спросите у физиков есть ли хоть крошечное место, где нет ничего. Это самое трудное, с чем человечеству придется разобраться. Но мы пробуем и не останавливаемся.
  Пространство, материя, время - мы уже как-то научились их укрощать, уменьшать, разлагать, преодолевать. Хоть как-то, но у человечества это получается. С гравитацией сложнее. С ней мы боремся. И проще на время прыгнуть из сна обратно в реальность, чтобы почувствовать это, но не разбиться.
Говорят, сотни учеников Гурджиева в медитациях, сосредоточениях поднимались над полом и висели в воздухе по нескольку часов. И главное в его методике было непреодолимое желание и полное растворение в цели. Я чувствовал эти состояния, ощущал, что теряю вес и парю над землей. Но я не помню, чтобы сознание оставалось в теле, они разъединялись, и тело исчезало, и эти переходы вряд ли кто другой мог видеть. Нет сомнения, что путь в такие крайние способы существования лежит через желание. Желания и определяют главное, что поддерживает человеческую жизнь. Они формируют её, концентрируют и направляют.
   Мне всегда хотелось двигаться. Я ездил по городам и весям, садился в поезда и автобусы, подсаживался в попутки, жил в сторожках и времянках. С возрастом ничего не изменилось, и при малейшей возможности я читал лекции в разных концах страны, устраивался в купе и открывал ноутбук. Лучшие рисунки я сделал в залах ожидания, а лучшие работы написал на колене. Когда-то, совершенно случайно, меня привезли в «Майданек», и я несколько часов сидел на парапете котлована с пеплом сожженных в полном одиночестве. Тогда из самых-самых глубин родовой памяти появилось желание побывать в Освенциме. Оно не проходило, и оно сбылось.
   Мои мозги стали какими-то тройными, четверными или разделенными на еще большее количество автономно существующих атомарных сознаний. Покажись я врачу, меня сразу же упекли бы в психушку. Но внешне, практически, ничего не заметно, и я продолжаю маскироваться под нормального.
   У меня не получается с женщинами. Может быть поэтому каждую зиму я подолгу живу в горах и учу людей кататься на лыжах. Здесь тоже можно ходить по измерениям. И здесь для этого не нужна ничья помощь. Летом - лекции и книги, зимой - горы и снег. Жизнь, как канатики в стальном тросе. Они вьются спиралями, и каждый своей линией составляет что-то единое, что человек ни спланировать, ни предвидеть не может.

   Я нашел её в Интернете.
Умная, выдержанная, тактичная, терпеливая и очень хороший слог.
Она не смогла понять и принять, когда близкий ей мужчина не выдержал её борьбы за жизнь матери. Она не смогла понять, когда тот приревновал её к сыну и предпочел оставить её, добровольно уступив двадцатилетнему сопернику. Уж действительно, ни один мужчина не сможет отбить у другого женщину, если тот другой - её сын.
Она приехала ко мне в горы, оставив у своего синего моря все дела и предрассудки, - видно здорово прижало её к стене вопросами, на которые нам никогда не найти ответов. И Б-г так устроил, что десять дней мы прожили в деревянном домике, посреди елей и сосен, склонов и снега, ни на минуту не отрываясь друг от друга. Взрослая, мудрая девочка с острыми коленками, полтора года держала меня в противоречивом состоянии покоя и боязни её потерять.
Жизнь сводила меня с серьезными людьми и закалила в разных переделках, научила никому не верить и никому не доверять. Но я все равно не согласился с этим и как был доверчивым мальчишкой и маминым сынком, так им и остался. А она стала взрослой женщиной, любящей матерью. Но зеркало отражает тридцатилетнюю девушку, каких носят на руках, возят в «Мерседесах», купают в шампанском. Она долго была умна, но это тоже надоело. То, как жили её родители, было старорежимным, но правильным, и она попыталась скопировать их, замкнув свой круг на сыне, но что-то снова разорвало круг и заставило сделать еще одну безумную попытку. Очертя голову бросила она на плечо спортивную сумку и прыгнула в поезд. Я встретил её на вокзале и через три часа безумной тряски в маршрутке привез к подножью своей горы. У писателей ведь не водятся «Мерседесов, у них есть только персональные горы, реки, моря, рассветы и закаты.

   А дальше была симфония писем...

Татьяна. 14.03.08.

  Прошла почти неделя, как я вернулась.
Неделю назад моя душа парила в невесомости: без одежд и масок. Весь мир был для неё: все обстоятельства сложились так, как нельзя было и загадать, – теплое и комфортное жилище, нетронутая первозданность окружающей природы, даже полное отсутствие отдыхающих рядом на базе было как-то загадано наперед: никто не хотел мешать тому, что свершилось. И чем больше ей (душе) было дано, тем сильнее становилось желание вернуть все сторицей, раствориться в этом мире без остатка и быть с ним единой, то есть единицей. Все, что было услышано, давно подсказывала интуиция и не было неожиданностью. Улыбка одевалась, как маска, скрывающая удовольствие от понятости. Божественные вибрации очищали пространство и наполняли его таинством. Ощущение праздника, что может быть сладостнее для души? И даже, когда тело страдало от скованных страхом движений, душа учила его бесстрашию, и тело раскрепощалось.
  Мне сказали, что места, где я была, особенные, первозданные. Мне пришлось это выплеснуть на бумагу…

  Татьяна. 17.03.08.

Ты сказал, что я на тебя позитивно повлияла. Прошедшее время не к месту, я тебя еще не отпускала.

   Татьяна. 21.03.08.

...с гитарой обниматься разрешаю... Хотелось бы подсмотреть за вами.

   Татьяна. 24.03.08.

...а знаешь, все, что делается, правильно: свободно и красиво (аналогия с катанием на горных лыжах - собственный опыт).

   Татьяна. 8.04.08.

На выходные приезжал сын, привез вещи и твою книгу. Начала читать.
…все гораздо серьезнее, чем предполагалось...

  Помните теорию моего папы о том, что вначале была идея, потом - план, потом подбор материалов и реализация. Человек создан по образу и подобию, и ему, как и Всевышнему, подвластно находиться одновременно во всех этих состояниях. Когда человек начинает тренировать такую способность, его мысли становятся многомерными, и он в одно и то же время может удерживать несколько картинок. Тот, кто видит такое со стороны, удивляется.

  Это была поездка по еврейским религиозным местам Украины, Польши и Чехии.
Здесь столетиями существовали многочисленные еврейские общины. Наибольшие из них были во Львове, Кракове и Праге. На сей раз я был организатором и руководителем молодежной группы, и мы как раз посещали места, где раньше жили евреи. Раньше!
Мы должны были посетить Аушвиц и Биркенау.
  Большой автобус перевез через всю Украину тридцать еврейских ребят. И через Перемышль и Краков доставил их в точку назначения.  Освенцим. Поразительная упорядоченность и чистота. Немецкая педантичность и четкость. Наилучшим образом организованное место работы смертников. Горы костылей, чемоданов, очков и одежды – отлаженное производство.
Настоящий шок наступил в Биркенау - обычной  деловой, педантично-аккуратной и рационально-упорядоченной фабрики смерти.
Железнодорожный путь оборвался, словно его обрезали гигантскими ножницами. Конец света между четырьмя крематориями. Разрушенные бункеры и останки двух, более или менее сохранившихся крематориев напоминают о том, ради чего рядом нагромождены валуны-монументы. Вроде бы все до обычности прозаично, и именно эта прозаичность упирается в очевидную пустоту.
И мы стояли, словно в столбняке, и впитывали в себя застывшую здесь вакуумную пропасть. Дул теплый ветер, он сильно раскачивал пирамидальные тополя, но все равно это был вакуум. Состояние описать невозможно. Не разговорный жанр. Словно в холодном синтезе, расплавилось время и пространство. Место, где кончается земное измерение и начинается другой временной срез, нематериальная форма существования. Здесь нет времени. Это точка! Конец Света! И до горизонта бараки. Здесь земные пути кончаются, остаются только небесные - пути других измерений. И поразительно  то, что их можно видеть!
  Где-то далеко-далеко людей загоняли в вагоны, и двери наглухо закрывали. До этой конечной точки ни солнечного зайчика. Отсюда, даже не касаясь земли, по сбитым из досок, аккуратным тротуарам они шли прямо в небо. Жуткая поэзия.
Меня спросили: «Что об этом нечеловеческом акте говорит каббала?». И вспомнился один комментарий.
   Когда во имя веры в Творца насильственной смертью умирает еврей, его переход в то, что мы называем смертью, похож на прокалывание мембраны, разделяющей наши миры, тоненькой иголочкой. При этом с человека снимаются все грехи и провинности, он не подлежит прохождению через все инстанции небесного суда, его не держат в канцеляриях и коридорах высших инстанций, он напрямую получает литерный билет в Рай. Так устроен мир. Мембрана, образно говоря, находящаяся высоко у нас над головой и отделяющая нас от среды существования мира Творца, по свойствам похожа на каучук. Она мгновенно затягивает проколотую дырочку и восстанавливает свойства. Огорчительно, но так устроен мир.
   Почти так же происходит, когда за веру насильственной смертью уничтожают большое количество людей. Но тогда в небе организуется уже огромная воронка, похожая на озоновую дыру. Она долго не затягивается. И тогда в этот канал, по закону равновесия миров, вместо вознесшихся в образовавшуюся воронку душ праведников обратно прорывается всеобъемлющее благословение Всевышнего. В результате происходят кардинальные преобразования мира. Ни один злодей не может этого изменить, и своим злодейством только ускоряет реализацию генерального плана - приход Мошиаха.
Тяжелый, трагический комментарий впустить в себя, вживить в свое сознание непросто, почти невозможно.
Сейчас в мире ведутся споры, так ли необходимо свидетельствовать о столь нечеловеческой жестокости, так ли нужны эти атерфаксы (свернутые и закрытые капсулы) злости, подлости, человеконенавистничества, расизма и фашизма. Может, человечество должно забыть свои ошибки и стереть с лица земли любое напоминание о них? Но на площадках перед воротами в эти две фабрики смерти теснятся десятки автобусов с надписями на всех языках мира, и в слух - ни слова, ни на одном из языков. Молчат шведы, американцы, молчат японцы, индусы, русские и немцы. Молчали и мои ребята.

  Через день в Праге проводилась небольшая конференция.
Перед выступлением вспомнилось, как возвращаясь из далекой поездки, по велению свыше сделал остановку на месте расстрела моих дедушки и бабушки, там, где в ямах покоятся более четырех тысяч евреев.
Тогда, много часов молясь по буквочкам шахарит, почувствовал, как все там находящиеся, поднялись из земли, и в талитах, и в тефилинах молились вместе со мной.
  Уверен, что и в Биркенау, у последней черты, у обрыва паровозных рельс, в полный голос молчания молился каждый из нас. И происходило чудо! Не важно, что каждый молился, как мог и умел. Не важно, что большинство не знали иврита, что никто не мог прочитать и строчки из сидура, что многие до этой поездки ни разу не были в синагоге. Это только усиливало обращение. Молитва вознесения звучала из самых-самых дальних уголков души каждого - всеми вместе, мощно и не останавливаемо. Это был миньян! Еще какой миньян! Было очевидным, что полтора миллиона сожженных в печах, тех, кто удерживал этот канал возвращения в наш мир Всевышнего, молились тогда вместе с ребятами и гордились ими. Они говорили:
- Спасибо. Вы настоящие евреи.

  Татьяна
  28.04.08

...Я делаю ту же работу и не без твоего участия. Пыталась заменить тебя книгой... Откуда такая горечь? Почему-то душа ныла, и было так неуверенно, как бывает, когда что-то ненормально. Я просто знаю, что такое состояние - результат ошибочных мыслей и, следовательно, ошибочных действий.
Чтобы я «об этом подумала завтра» - реальность навалила на меня гору всевозможных обязательств, в которых я «кувыркаюсь», забываю «устроить разборки».
Сегодняшний твой текст понравился глубиной и оптимистичностью. Спасибо.
...а знаешь, не буду прятаться за глубокомысленные тексты, вот тебе реалити - шоу – написанные мною ранее строчки.

  23.05.08
…Думаю. Идет кропотливая работа по оценке впечатлений от пребывания у тебя… Что же это было? Кусочек счастья, как эталон для оценки отношений в дальнейшей жизни? Собственно говоря, а что такого было? Удивительное чувство доверия. Я ведь никогда и никому не доверяла до этого. Странно, хотя совсем не странно… Просто я по-другому оценила обстоятельства, происходящие со мной. Я положилась на Г-да, а он вложил мою жизнь в руки мужчины, вот я и оказалась у него «на ручках». Вроде бы и не было какого-то особенного отношения ко мне, а оно было, я в этом просто уверена. Мне бы не было так комфортно, так свободно и счастливо. Может, это его каббала? Что, собственно говоря, это такое? Конечно, я увидела много чудачества, но ничто не испортило результата. Такое чувство, что я маленький ребенок на руках у заботливого отца. Я плоть от плоти и кровь от крови, и не страшен мне этот лес, снег, горы… ни-че-го не страшно. Я как будто проросла в него… Садилась в поезд – было больно, физически больно… Слезы текли по щекам в темноте вагона. Может, я фантазерка? Но мне кажется, и ему не просто.
И все-таки он путаник. Зачем он рассказал мне о ком думает? Он не пощадил во мне женщину, скорее, не захотел пощадить. Его интересовали только свои чувства. Хотя, нет, я не права, он, скорее, заигрался нашим разговором, доверился мне тоже, ведь такое всякому не расскажешь…
И я все же не еврейка…

   Есть железное раввинское правило, не отвечать прошедшим ад концлагерей на вопрос «Где же был Б-г во время Катастрофы?». Но я не раввин и всегда делаю все наоборот и в этот раз поступлю так же. Наверное, потому всегда бываю битый.
Вот что мне пришло в голову – и я готов отвечать за каждое свое слово.
Мы, евреи, виноваты в большинстве ошибок этого мира. Папа говорил: «Не ошибается тот, кто ничего не делает». Мы, евреи, делаем. И получаем. Беда в том, что делая, не хотим учиться, и еще большая беда, что перед тем, как делать, тоже не учимся. И ещё раз получаем. У Всевышнего есть цель  -создать единый мир, у Него нет избранных, у Него есть назначенные. И того, кто не выполняет порученную работу, Он меняет, а того, кто Ему мешает – переделывает. Но цель все равно – Единство, Единство белых, красных, черных и желтых, умных и не очень, сильных и не совсем.
Мы ошибаемся, иногда целыми поколениями. Но суть нашей божественной души все равно остается божественной, уникальной, иногда еврейской. Другие не хотят активировать глубоко скрытый в каждом, и не еврее тоже, эту самую микросхему-чип Божественного озарения, прямого контакта, и тогда они становятся если не злодеями, то пассивными соучастниками зла. Тогда Всевышний позволяет свершиться страшной трансформации.
   Представьте себе – есть две тысячи «плохих» и тысяча «хороших», отношение одних к другим понятно. Теперь представьте себе, что тысячу «хороших» за пассивность и нефункциональность, за бездействие или неучение забирают. Эту тысячу возносят в другое измерение через канал в каучуковой мембране. Один из таких каналов в лесу под Радзивиловым, второй - здесь на польской земле и еще много таких есть в разных уголках Европы. Но Всевышний возвращает душу назад для завершения работы на земле, а так как еврейских тел уже нет, ведь захоронений нет, остается поместить душу в тысячу не еврейских. Теперь посчитайте процентное отношение, получившееся в результате! У Всевышнего - своя математика. «Его мысли - не наши мысли». Но человеческий мозг отказывается принимать такой баланс.
И знаете! Я не верю, что для того, чтоб объединиться, нужно разделяться. Не верю! И «Шма Исраэль…» не значит, что мир тебе, враг! Он просто твое отражение и отдает тебе то, что ты посылаешь. Ты отделился, и тебя отделили. Всевышний исполняет любое наше желание!
До чего еще докатится мир, разделяя себе подобных на белых и черных, высоких и низких, умных и сильных!

   И все же разделение существует, но существует не на уровне цвета кожи, роста и языка. Это мы сами придумываем ум, религию, мораль, совесть. Пусть простят меня философы. По сути всего этого нет - есть только закон Всевышнего и выполнять его нужно беспрекословно. Это закон о единстве индивидуальностей, этакая диктатура демократии или демократическая диктатура. И в этом законе есть все: есть и благо, есть и наказание, есть жизнь, есть смерть, есть награда, есть и смертная казнь. Но человеческого в этом мире нет ничего. Людям нужно только найти путь к единству.

Татьяна
31.02.09
Прошел год.

Татьяна
30.04.09.
Я думаю, что эссе должно выглядеть так (честно говоря, не знаю принципов этого жанра).
И раз за разом перечитываю твою книгу. И удивительно, откуда-то стала приходить уверенность в собственной талантливости. Ведь рисовала я в юности очень здорово. И все сочинения писала на вольную тему и всегда их хвалили и посылали на конкурсы. Ты - не путаник. Ты - катализатор. Вот, что сделали осмелевшие пальцы.
Мы почти не переписывались, так, иногда созванивались. Он решил снять фильм о своей методике и написать книгу. Вот и пригласил снова. А так, наверное, и не вспомнил бы.
Ещё он - инструктор по лыжам. Он на меня кричит. Ходит взад и вперед, размахивает руками, сводит брови на переносице, пытается объяснить мои ошибки: «…Тебе дана возможность научиться кататься на лыжах, и ты должна по максимуму использовать ее, выложиться…». Он давит на меня, но он прав.
Щелк - это я выключила звук и смотрю уже немое кино: «Вот еще, никому я ничего не должна!». Его энергичные жесты, мимика меня завораживают. «Боже! Какое великолепное природное явление, ну прямо мощный горный поток, захватывающий своей силой и необузданной энергией. Если его направить в нужное русло, произойдёт электрификация всей страны! Можешь, Господи, когда хочешь», - смешливо думаю я, и в этот момент наши взгляды встречаются. Наткнувшись на экран между нами и мгновенно поняв происходящее, он делает рукой жест абсолютной безнадеги. «Стерва», - читаю я в его глазах и отворачиваюсь. Уходя, он тихо говорит: «Ты ничего не доделываешь до конца, это видно по тому, как ты учишься катанию на лыжах». Дверь закрылась, а его фраза осталась. Она прицепилась ко мне колючкой. Попытки не обращать на нее внимания закончились неудачей: ее не смыло под душем и не растворило кипятком в чае. Значит, она действительно «моя» и надо об этом подумать. Вспомнились реальные события моей жизни, отдельные кадры пронеслись перед глазами. Первым отозвался рассудок.
- Да ты, милочка, гонщица по бездорожью, вишь, как носит из стороны в сторону и все по прихоти.
- Уймись. Главное - направление, а траектория пути зависит от способности учиться, - парировала ему моя душа.
Я прислушалась к их разговору и почему-то вспомнилась басня… Коротенькая басня Крылова о лисице и винограде. Та, в которой лиса хотела насытиться виноградом, но, не достав высоко висящие кисти, плюнула на это дело и спокойно пошла искать другое средство. А ведь со школьной скамьи нас заставляли заучивать общепринятую мораль о легкомысленности лисы и ее безответственном отношении к жизни. «Боже мой, а может быть, в этом сама правда жизни: уметь сделать правильный выбор и чувствовать себя мудрецом, а не побежденным. Представь себе, что было бы с лисой, если бы она любыми средствами добилась своего и съела этот виноград: по меньшей мере, диарея и оскомина на всю оставшуюся жизнь. Сам классик понял, что он написал? Ведь почему-то он писал о винограде, а не курице? А, может, он думал о какой-то лисе – вегетарианке? В таком случае это не лиса, а кролик. Знать, кто ты есть, тоже не плохо».
- Ну, тогда мне нужен, как минимум, петушок, - сказала я себе.
- На палочке,- хихикнула душа и хитро прищурила глаз.
- На палочке, - в тон ей ответила я и умиротворенно вздохнула.
- Теперь можно и поспать… - зевнула душа.
- Тебе бы только спать, работать надо, - попыталась упрекнуть ее я, но, не дождавшись моего упрека, она уже легко и свободно парила где-то там, в высоте.
 - Ладно, я подумаю об этом завтра, - донеслось до меня издалека. - Завтра. А что будет завтра? Завтра я обязательно поеду на лыжах. Раз я оказалась здесь, значит так действительно надо, - уже в полудреме промелькнула мысль, - надо в первую очередь мне...

  Наш ум не может пустить в себя собственное отсутствие, тем более отсутствие материальности. В этом причина. Здесь нужно искать решение.
Вначале - было слово. Нет, вначале было многое другое, по крайней мере, мысль была раньше слова. Как строился мир? Как он строился, когда нас еще не было? Может мы были намного раньше мира, но были нематериальны. Может, разобравшись с этим, мы сможем понять наши теперешние ошибки. И все окажется намного проще.
Наука говорит об определенном порядке мироздания, что вначале был большой взрыв, и вселенная начала формироваться из ядра, потом появились светила, солнце и, почти в самом конце, Земля. Только потом на Земле начала формироваться жизнь и появился человек. Если принять за основу нормальный порядок созидания, то вначале всего творения, перед началом материальных действий, должен был быть план, а перед ним – идея. Если Б-г создал человека по образу и подобию, то зачем дал человеку способность планировать?
 Итак, ясно: на нематериальном уровне созидания в самое-самое начало был поставлен ЧЕЛОВЕК. Именно он в идее и плане Всевышнего начал существовать первым, и под него, под его потребности и в детском возрасте, и в период взросления, и в период совершенствования, дальнейшего возвращения были созданы все вспомогательные системы, включая Большой взрыв, и все за этим последовавшее.
Его центристская модель построения мира полностью оправдывается такой точкой зрения.
  Центр творения и цель творения таки человек, потом земля, и только потом солнечная система, галактики и вселенная. Реализация процесса, в видимом нами спектре, началась именно с материи и с Большого взрыва. Ведь сначала нужно построить детский садик, нанять нянек и уже потом приводить в детсад ребёнка.
Модель предельно проста. Достаточно последовательность научно доказанного генезиса развернуть в обратном порядке, чтобы получилась полная и совершенная картина творения, много тысяч лет назад уже отображенная Торой. Если подставить сюда понимание не источникового получения Света Творца, а его приход из полной и самой внешней окружающей нас сферы, приход информационного кода и прохождение его через помещенные друг в друга сферы, созданные цепочками и матрицами букв алфавита иврита, имеющих глагольно-действенный потенциал, становится по-человечески понятна и безоговорочно принимаема концепция естественного существования связи между материальным и нематериальным миром, вернее, нахождения материального в нематериальном, как бесконечно малой, но неразрывной и крайне необходимой составляющей. Концепция «Идея, план, подбор материалов, реализация, коррекция и эксплуатация с переводом на уровень самодостаточности и саморазвития» становится единственно всеобъемлющей идеей смысла бесконечного процесса Творения. Помехой Всевышнему стала только поспешность человека.

   Человек в очередной раз все испортил, поспешил, не дождался полного взросления и попытался решить задачу, для которой у него еще не было нужных инструментов.

  Сила земного притяжения - первая в ряду поставленных перед нами задач, которую человек сможет преодолеть не силой мышц и даже не силой разума, а силой духа, великого и неизведанного, нематериального духа. Духа Творца, вложенного в нас на сороковой день зачатия и выращенного в эмбрионе тела нашим пониманием. Зачем же мы все время спешим? Ведь только одно наше понимание открывает следующие двери.
И вновь кто-то невидимый щелкает переключателем и без всякого времени перекидывает меня из реальности в реальность. И вновь я на волшебной горе. Там, куда привели меня мама и моя любимая.
Едва в замке появились люди, зазвучали голоса, речь на разных языках стала вытеснять темноту из углов и холод из подвалов.
Даже мраморные полы начали светиться и излучать тепло. Где-то высоко под сводами буквы и слова стали высвечивать свои значения.
«Тиква» – на иврите «надежда». Без нее нет ни разума, ни воли. Никто не знает, но, может, она была раньше самого духа, может, она сильнее воли и быстрее разума?

Ей, надежде, принадлежит главное желание, желание жить.
«Эш» – на иврите «огонь». Он все может разрушить. Безвозвратно.
Вода нас поит. Она трансформируется в лед или в пар, но мы контролируем эти трансформации. Это по силам человеку: управлять водой и её качествами. Он так думает.
Лед может резать, пар – обжигать. А вода все смоет и все очистит. Но вода может превратить все в ядерный взрыв. И она же несет информацию обо всем. Ничего не теряет.
Земля - всегда под ногами. Пусть это чернозем, пусть суглинок или гранит. Но она внизу, она - то, на чем мы стоим, и её мы тоже можем трансформировать в очень широком диапазоне.
Воздух. Его мы вдыхаем и по сути его же, немного изменив, выдыхаем. И его качествами мы можем управлять. Всё это то,  с чем мы имеем непосредственный контакт и отчего живем и не умираем.
Среда, от контакта с которой чаще всего наступает отделение от жизни, это огонь. Единственное начало, где мы бессильны обратить процесс вспять. Но Всевышний именно так нас создал.
А как-же быть со Взрывом и Огнем, с Солнцем и Черным карликом. С этим следует разобраться  и, может быть, именно здесь спрятана надежда на возвращение.
Точка - «Берейшит» – на иврите начало, точка - начало отсчета.
Да, точка, которую показал нам Всевышний, создавая из прямой энергии огня, простой и понятный нам материальный мир. Точка - единственная объективная величина, через которую мы можем вернуть себе бесконечность, объединиться с Всевышним. Это АЛЕФ! Равность и единство верхнего и нижнего.
Одиночество и Единственность, свобода выбора и Ответственность за каждое действие. Как тяжело Всевышнему!
Он построил модель того, к чему мы так стремимся. К восстановлению единства всех четырех стихий и начал. Только сложив их вместе на абсолютно равных условиях, синтезировав воедино на уровне энергий разума, эмоций, души и духа, мы, люди, можем проткнуть точку и через линию, плоскость и объем вновь достичь мгновения сборки.
   Безумно страшно, но иногда тысячам, миллионам людей приходится умирать, чтобы сложить в один видимый и осязаемый канал связи со Всевышним канал возвращения, канал укрощения, канал управления, канал созидательного огня. Те, кто путешествуют такими каналами, знают это, но цена ему безмерна.
Разум вряд ли когда-нибудь сможет принять и объяснить такие жертвы. Ни один потомок сожженного и расстрелянного не пустит в себя такого Всевышнего. Но пусть это будет на совести каббалистов и высших раввинов, мы люди простые. Мы любим мир таким, как он есть, мы верим в Высшую Мудрость, и она верит в нас.
А зло - это все-таки наше неумение делать добро, наше неумение «любить ближнего, как самого себя». Мы пока еще очень мало умеем, очень мало знаем.
Помните, канал в лесу?! Помните, воронку над Биркенау?! Не забывайте!
Милые наши мамы! Добрые наши папы! Вы и есть этот созидательный канал! Вы - и камень, и вода, вы - и воздух, и огонь. Вы - ядерный реактор созидания и продолжения мира. Мирный ядерный реактор управляемого синтеза жизни во Вселенной.
Огромное Вам спасибо, дорогие наши родители, за то,что через огонь и пламя, через стужу и нечеловеческие лишения пронесли для нас свет творения, который свято хранили для вас ваши  предки
И дай Б-г нам передать эту эстафету детям.

Сказочник Рем
04.05.09

Я ничего не понимаю! Наверное, свихнулся! Делаю все так, чтобы принесло пользу и точно знаю, что так оно и есть, через годы и поколения - это единственный путь к сохранению самых главных ценностей, а получается, что обижаю самых близких людей! Но если я изменюсь, впереди еще большая пропасть. Это глупо, но я как ослица Билама из недельной главы Балак. Я вижу его смертельного ангела, а он не видит и заставляет меня двигаться вперед под меч Всевышнего. Я не праведник и не пророк, а обычный лирик, причем неисправимый. Наверное, мне нужно отойти, чтоб не причинять никому боль. Ничего не понимаю. Почему меня никто не слышит?

Татьяна
31.05.09

   Пролетели две зимы, два лета. Многое изменилось. Мы пытались что-то создать, но его переделать невозможно, а, может быть, меня? Нет, все-таки его. Он законченный идеалист. Жизнь не такая.

Сказочник Рем
05.07.09

  Всевышний все расставит по местам. Иногда для этого нужно немало времени. Тогда становится ясным то, что сегодня кажется таким непонятным или неверным, через месяцы или годы окажется единственной приемлемой возможностью. Жаль, что мы тогда уже стары и дряхлы. Но никогда ничего не бывает поздно, все заслужено. У меня всегда так.
Очень болит сердце. Доставил тебе много боли - прости. Сообщи, как доехал сын. Железо - чепуха, главное – все живы и здоровы. У вас все будет хорошо. Я знаю!
Вряд ли кто-то поймет еврея. Так поступил бы с ним его родной отец. Дети должны сами отвечать за свои поступки.

Татьяна
05.07.09
Есть только семья, и в семье всегда все должны быть за семью.

Сказочник Рем
06.07.09

  Но мужчины на то и мужчины, чтоб делать мужскую работу. И нельзя отбирать у них возможность состояться. Я не сделаю этого. Он должен сам научиться отвечать за себя.

Татьяна
07.07.09

…Моя мама хорошо пела. Голос у нее был высокий и сильный. А у папы густой баритон. Красивый дуэт получался. Но дуэты были редкостью: когда семья собиралась, под настроение и по случаю. Чаще мама напевала сама или по моей просьбе. Как я любила вечером забраться к ней на колени, прижаться к родной груди и слушать мамино пение! Репертуар я знала практически наизусть. Но некоторые песни любила слушать особенно. Была одна про восточного пашу. Сюжет песни завораживал своим колоритом и загадочностью: кровожадный паша посылает слугу убить его любовь:
…«Ту, которую сильней, в мире любишь,
Ту убей, я так сказал, я так приказал»…
И, хотя, я наизусть знала текст песни, для меня не новостью были события, разворачивающиеся в сюжете, мое сердце всегда сжималось от жалости и сострадания, когда действие подходило к кульминационному событию:

Край велик Пенджаб,
И жесток раджа.
«Ту, которую любил,
Для тебя, паша, убил,
Ты так сказал,
Ты так приказал…»
И глядит паша, на нее дрожа,
В ней черты знакомы и нежны –
Он узнал лицо своей жены…
Мир давно знает истины, но мы все равно делаем больно кому-то, попадая при этом сами в себя. Кто начал это первым?

Сказочник Рем
8.07.09
Мужчина и Женщина!

  Оглядываюсь назад и становится страшно. Мир не изменился. Мы идём кругами родителей. Нам предлагают исправить их промахи, а мы все делаем так же, как они. Кому под силу разорвать кольцо и превратить линию в спираль? Может, никому не под силу? Возможно, были только три человека в истории человечества, которые сделали это вопреки всему. Авраам познал Сару, его сын Ицхак взял в жены Ривку - девушку из рассадника зла и порока Падам Амрама. Яаков сделал из четырех женщин семейства мерзавца Лавана праведниц и родоначальниц всего еврейства. Были еще несколько человек. Была Рут, была Тамар, был, наконец, великий рабби Акива! Но как быть нам сейчас? Что делать мне?
  Я ничего не создал, а все, что удалось, - жалкие потуги стать таким, какими были мои родители. Многому нужно учиться. Как мечтается, чтоб сыновья пришли и спросили: «Папа, как здесь поступить?» К сожалению, я не успел обратиться с таким вопросом к своим маме и папе. Теперь остается вспоминать, что делали они в тех или иных случаях. Они поступали правильно, ведь к Арааму, Ицхаку и Яакову, к Саре, Ривке, Рахели и Лее они были намного ближе. А если они и ошибались, то создавали этим инструменты для того, чтоб мы пошли дальше.
Ничто в мире не конечно и всегда можно дождаться решения Всевышнего. Пусть Он решает, что с нами делать.
Дай Б-г, чтоб удалось больше вспомнить, как можно больше записать.
 
  Уроки и экскурсии в замке сменялись друг за другом. Приходили все новые и новые группы. Я радовался, что у мамы так много работы и её так внимательно слушают, что это доставляет ей огромное  удовлетворение.
И вдруг я заметил - за дальней колонной стоит папа. Он был там уже много часов, его умение оставаться невидимкой снова пригодилось. Он прижал палец к губам, приказывая молчать, потом провел ладошкой вправо и влево – заставляя раствориться. Он всегда помнил, что мама не любит, когда смотрят за её работой, а она так до последнего часа и не догадывалась, что из растворенности и прозрачности за ней всегда наблюдали такие влюбленные в неё глаза.
Теперь они снова были вместе, как всегда никому, даже друг дружке, этого не показывая.
Мама повернулась к колоннам боком и улыбнулась мне:
- Пусть думает, что я ни о чем не догадываюсь.
Потом посерьезнела и тихо, только для меня, медленно проговорила:
- Веревочку, которой связаны два человека, рвут двое. Никто не может заставить сделать это без их желания. Сплести верёвочку куда сложней, чем её разрезать. Помни, сын.
Сшить этой суровой ниткой мужчину и женщину ещё сложней.

Борух-Нахман. Май, 2007 г. - Сентябрь, 2009 г.
рисунки автора.