Яйца Фаберже Глава XXIX

Хочешь жить умей вертеться!
Если бы люди сходили с ума одновременно, то могли бы вполне ужиться вместе довольно хорошо. Командир стрелковой дивизии полковник Скупко сильно заволновался, когда у его командного пункта лихо затормозила модная трофейная машина.
- Представитель Ставки Верховного Главнокомандования Бендер! - важно назвался великий комбинатор выбежавшему полковнику. - Прислан с целью проверки боеготовности.
За его спиной стояли Сергей Кошкин и Василий Огурцов, выполнявшие роли ординарца и водителя.
- Прошу пройтись по позициям, - предложил полковник. - Осмотреть как мы здесь устроились!
Он не знал, как принять важного гостя и повёл инспектора показать занимаемые позиции. Остап за годы войны нахватался специфических терминов и поддерживал имидж проверяющего, задавая хитрые вопросы об устройстве обороны:
- Какие сектора обстрела ротных пулемётов? Какая огневая система противника?
Полковник смутился и признался:
- Я не знаю системы огневой поддержки немцев.
Бендер слегка насторожился и уточнил:
- Вы сколько времени здесь торчите?
- Что ж из того, - обиделся усатый полковник. - Дел, слава богу, хватало. У нас тут огороды посажены, коровник функционирует. Молоко и сметана свои. 
Обращаясь к Кошкину, как к адъютанту генерала, с усмешкой предположил:
- Небось, сами зимой маринованных огурчиков попросите. Как же без огурчиков к новогоднему застолью?
- Вы что, - переспросил принципиальный проверяющий, - и зимой здесь стоять, намерены?
- За кого вы меня принимаете, товарищ генерал? - Скупко догадался по его тону, что не прав. - Так, по привычке.
- По привычке? - недобро покосился Бендер.
Его чрезвычайно раздражал чересчур хозяйственный комдив, но помня о цели приезда, он сдержался и спросил:
- Какие есть ещё проблемы?
Воспоминания об огурцах оживили полковника.
- Вы бы, товарищ генерал, - попросил он, - малость соседних танкистов приструнили.
- А что стряслось?
- У нас на передовой такой порядок, - пояснил Скупко, - противника понапрасну не дразнить. Наблюдать и охранять, как по Уставу положено. Немец здесь смирный, проученный, на рожон не прёт. Провокации пользы не приносят. Мы пять снарядов бросим, а он двадцать пять. Жертвы, разрушения. Кому это надо?
- Не пойму, как вы воюете… - насупился Остап. - По принципу нас не трогай, и мы не тронем?
- Экий вы, право... - усмехнулся полковник. - Танкисты на передний край ходят. Обстановку, так сказать, изучают, к противнику присматриваются. Но дня два назад явились новые экипажи. Наши их встретили, как положено встречать товарищей по оружию.
- Вот это правильно! - намекнул Бендер.
- Беседы с доброй закуской о боевом содружестве провели, - повеселевший от явного одобрения Скупко продолжил: - А один лейтенант попросил винтовку, выдвинулся вперёд. Когда к немцам кухня подъехала, ударил по повару. Те ответили, и пошла заваруха. Я того лейтенанта фамилию записал, под трибунал его отдать надо.
После таких слов Бендер окончательно разозлился.
- Когда я под Курском кровь проливал, - завопил он, - вы устроили сытую жизнь! Коровки понимаешь у них, картошечка. Под воинский трибунал пойдёшь за саботаж. В штрафную роту отправлю!.. На Колыме сгною!
Молочно побледневший полковник от волнения не обратил внимания на слишком разные виды наказания, мысленно он уже прощался с удобной жизнью.
- Будет исполнено, как положено! - вытянулся он. - Не извольте беспокоиться!
Когда Остап немного успокоился и намекнул на возможность переоформления актов подбития немецкой техники на другую часть, комдив вызвал писаря, и за пять минут официальная бумага на двадцать танков была готова.
- Понимаю, что мало… - суетился Скупко. - Но сколько есть. Будем стараться подбить больше!
- На первый раз достаточно! - махнул рукой великий комбинатор. - Как кормите личный состав?
- Не соизволит ли Ваше превосходительство откушать скромной солдатской еды? - полковник почему-то перешёл на стародавний стиль речи. - Милости просим!
Скромный обед состоял из наваристого украинского борща, фаршированного зайца, разнообразных закусок и солений.
- У меня повар пленный немец… - шепнул Скупко. - Работал в берлинском ресторане!
В роли спиртного выступали трофейный французский коньяк и шотландское виски.
- Скромно, но со вкусом! - одобрил великий комбинатор. - Только водки не хватило.
После обильной трапезы он явно подобрел, и хмельной комдив позволил просьбу:
- Право не знаю, как мне поступать с числящимися за моей дивизией окруженцами из второй Ударной армии. Не могли бы вы посодействовать мне в их списании?
- А в чём собственно дело?
- Так мне прислали после фильтрационного лагеря тысяч десять предателей, - пояснил полковник. - Я их натурально сразу штурмовать позиции немцев послал без оружия. Почти все погибли, а списать не могу, ведь дивизию так и не отправили на переформирование.
- Понятно!
- Формально у меня недостача личного состава, - закончил Скупко. - Вы уж посодействуйте, а я в долгу не останусь!
- Я подумаю, - пообещал он.
Полковник кивнул адъютанту и в столовую штаба запорхнули две очаровательные военные медсестры. Они с такой собачьей готовностью посмотрели на импозантного проверяющего генерала, что даже Бендер смутился.
- Это лишнее, - недовольно нахмурился он.
Полковник повёл густой бровью, и прелестницы испарились, как утренняя роса на восходящем солнце.
- Давайте списки окруженцев, - сказал Остап, - так и быть спишу их.
Через пять минут был готов приказ о передаче вышедших из Волховского котла красноармейцев воинской части «Участок военно-строительных работ».
- Причём он подписан задним числом… - заверил Скупко. - Век не забуду ваших благодеяний!
- Не стоит благодарности! - остановил полковника великий комбинатор. - Сперва завизируй, потом импровизируй!
Он торопился покинуть чересчур гостеприимную дивизию, так как у него созрел план, и нужно было проконсультироваться у начальника финансовой части армии.
- Окруженцам и пленным после проверки восстанавливается военный стаж, и выплачивается денежное довольствие в полном объёме... - подтвердил он догадку Бендера. - Причём и за время на той стороне фронта.
- Это ж сколько получится?
Начфин тщательно изучил переданные им документы и сказал:
- Давай считать. Денежное довольствие советского солдата двадцать пять рублей в месяц.
- Копейки! - расстроился он.
- Не торопись! - остановил его хитрый финансист. - Полгода они провели в окружении и полгода как уже мёртвые. Значит за год не получали солдатское жалование. Умножаем двенадцать месяцев на двадцать, получаем триста рублей на одного красноармейца. Десять тысяч человек по твоим спискам расписываются в получении денег, а потом гибнут в бою. Потом спишем завтрашним числом. Значит, можно будет списать три миллиона рублей.
- Сколько?! - опешил от неожиданного числа Остап.
- Сам я столько провести не смогу, - предупредил Богданович, - нужно будет делиться с начальником финчасти фронта и ещё кое с кем, но по миллиончику мы с тобой считай, заработали.   
- Точнее огня противника, может быть, только огонь по своим! - пошутил великий комбинатор. - Воистину не знаешь, где найдёшь, где потеряешь. Хорошо жить мало, хочется жить лучше других. Теперь мы можем себе это позволить!
Остап Бендер ещё раз понял это на примере начфина Богдановича. Тот передал ему небольшую сумму денег в обмен на документы по выплатам окруженцам и неожиданно пропал куда-то.
- Представляешь, - просветил его знакомый в штабе армии, - наш начальник финансовой части обналичил по поддельным документам три миллиона рублей и пытался с ними перейти линию фронта!
- И получилось? - Остап даже подпрыгнул от такой новости.
- Какое там!.. Наши славные контрразведчики беглеца повязали, деньги конфисковали, а его расстреляли на месте.
- Пример великого комбинатора ничему людей не учит! - расстроился Бендер и отправился думать, как воевать дальше.
Возвратиться к возлюбленной Кате Кошкиной с пустыми руками он никак не мог.
- Яйца Фаберже недоступны, - расстроился он. - Придётся вернуться к проверенной схеме собирания актов подбития вражеской техники.
Поэтому они всем составом выехали к линии фронта, где занялись рутинным объездом передовых частей Красной армии.
- Бойтесь служебных романов: они оставляют синяки на сердце, дырявые карманы и плохую репутацию. - Учил он Кошкина и Огурцова. - Особенно остерегайтесь случайных связей с военными финансистами…
Бендер был чрезвычайно расстроен предательством подлого начфина, поэтому новый 1944 год встречал без особого настроения. Накануне знакомый комбат повёл стрелковый батальон степной балкой и внезапно с тыла атаковал населенный пункт, в котором располагались тыловые обозы противника.
- Немецкие ездовые хотели встречать здесь Рождество, - сказал командир батальона, заехав к нему в гости, - почти в каждой крестьянской хате была установлена праздничная сосенка, украшенная маленькими флакончиками с выпивкой, шоколадками и другими подарками из Германии.
- Умеют немцы праздновать! - буркнул смурной Остап.
- Всё досталось нашему батальону в качестве трофеев.
Комбат пригласил прислать Огурцова на машине, чтобы поделиться трофейными деликатесами. Когда Василий вернулся, они обнаружили в коробках пять бутылок шнапса, плавленые сырки, рыбные консервы, тушёнку, даже яблоки и по одному апельсину на каждого.
- Одна рюмка в самый раз, две слишком много, три недостаточно! - вздохнул великий комбинатор и приказал готовиться к празднику.
 

продолжение http://www.proza.ru/2015/08/28/23