Половой гигант Серега

Даже в свои шестьдесят с лишним лет прозывался облысевший Сергей Иванович Серегой. Лысина – лысиной, но крепок он был не по годам. В меру ел, по велению души пил, с чувством отдавался.  Нередко заглядывался на молодух, а бывало, что оставался у них и на ночь.
Одному богу известно, что в эту ночь происходило в квартире новоявленной молодухи, но о своих подвигах Серега непременно и красочно  рассказывал собутыльникам и прочим дружбанам. И откуда только бралась его неистощимая сказительность, хотя некоторый процент были в его рассказах все таки присутствовал.
Однажды поутру возвращался довольный Серега с очередного загула. С его руки свисал полиэтиленовый пакет, в который благодарная зазноба положила ему несколько штук картофелин, да три помидорины со своего огорода. Мол, ешь, Серега, молодые овощи и сил набирайся.
И вот идет он с этим самым пакетом, а навстречу ему собутыльник Петруха. А у Петрухи в голове с самого утра засела надоедливая мысль – с кем бы приложиться к бочонку пива или бутылочке винца. А тут на тебе, на ловца и зверь плетется.
По такому случаю Петруха аж объятия расщеперил, и на его еще непротрезвленном лице тускло высветилось подобие улыбки:
- Серега – друг, откуда путь держишь?
- А ты как думаешь, - вопросом на вопрос ответил Серега.
- Неужто, опять с блуда топаешь?
- С него самого, - выпятив грудь, произнес Серега.
- А не зайти ли нам по такому случаю в пивную, - предложил Петруха.
Хоть и не входил в Серегины планы заход в пивную, но упоминание о пиве вызвало у него обильное слюновыделение. Проглотив слюну, он без удовольствия, но согласился.
В пивной дружбаны взяли сразу по две кружки пива и уселись за еще не заляпанный стол. Отпив по значительному глотку, они пустили в ход развязавшиеся языки.
- Так, значит, с блуда возвращаешься, - продолжил разговор Петруха.
- С него самого, - охотно ответил Серега.
- Ну и как очередная подруга, - задал новый вопрос Петруха.
- Баба – зверь, который раз к ней захожу, и всякий раз по-новому, - ответил Серега. 
- Что значит, по-новому, - отпив из кружки, спросил Петруха.
- А то значит, что и не захочет, так вскочит, - произнес Серега, - так заласкает, что дух захватывает.
- Уж прямо так и захватывает, - высказал свое подозрение Петруха.
- А неверующему Антропу хрен в одно место, - с обидой произнес Серега.
- Да ты не обижайся, это я так, для форсу. А что это у тебя в пакете залежалось, - поинтересовался Петруха.
- В пакете-то, так там свежие овощи с ее огорода, - сообщил Серега, - у нее, понимаешь, такой ритуал вырисовался. За хорошую работу, значится, благодарит она своего постояльца свежими овощами.
- Так, значит, ты сегодня хорошо поработал, - хихикнул Петруха.
- А ты не смейся, - обиделся Серега, - вот отработал ее за ночь три раза, она мне за это три помидорины всучила.
- Неужто, три раза, - удивился Петруха, - а картошку за что?
- А картошку, Петруха, за оргазмы, которые с ней приключились, - усилив интонацию на слове «оргазмы», произнес Серега.
- И сколько же там картофелин, - поинтересовался Петруха.
- Возьми, да посчитай, - протянув Петрухе пакет, предложил Серега.
Посчитав картофелины, Петруха с недоверием произнес:
- Неужто девять оргазмов сподобил?
- А то и сподобил, - с гордостью произнес Серега, - а что ты удивляешься, у некоторых было и поболее этих самых оргазмов-то.
Посмотрев на Серегу с некоторым недоверием, Петруха все же допил первую кружку и, смачно икнув, принялся за вторую.
Отпив из второй, любопытный Петруха опять завопросничал:
- А что значит поболее?
- А то и значит, что у некоторых баб этих оргазмов было более десятка, - начиная злиться, проворчал Серега.
- Ну, ты гигант, - с ехидцей пропел Петруха.
Чувствовалось, что на старые дрожжи пивко возбудило его не на шутку.
- А ты, видать, мне не веришь, - возмутился Серега, - можешь зайти к Зойке и у нее спросить.
- Неужто и Зойку ты оприходовал, - удивился Петруха.
И тут Серега пожалел о том, что согласился с Петрухой на пивную.
Не дотронувшись до своей второй кружки, он встал из-за стола и, не попрощавшись, вышел на свежий воздух.
А Петруха, допив Серегино пиво, совсем расхрабрился. Мысль об оргазмах растормошила его чувства, а заплетающиеся ноги ступили на маршрут, связывающий пивную с Зойкиным домом.
Подойдя к двери Зойкиной квартиры, он с небольшой задержкой нажал на кнопку звонка и криво улыбнулся.
Через несколько секунд дверь отворилась, и перед ухмыляющимся Петрухой появилась худосочная Зойка:
- Чего приперся, - спросила она.
- Дык хочу с тобой перепихнуться, - расплывшись в улыбке, промямлил Петруха.
Услышав такое признание, Зойка покраснела, о чем-то задумалась, а потом произнесла:
- Подожди секунду, я только чайник выключу.
Зойка ушла на кухню, а послушный, но возбужденный Петруха остался ждать у двери, предвкушая наступление утех. В его голове рисовались эротические фантазии на тему оргазмов, блаженная улыбка не сходила с его лица.
Сошла она только тогда, когда твердая Зойкина рука опустила на его голову сковородку:
- Пошел вон, кобелина проклятый.
Второго предложения на уход Петрухе не понадобилось. Схватившись за голову, он скатился с лестницы и уже не думал ни о каких оргазмах. Заплетающиеся ноги повели его по обратному маршруту.