Сакура

   Сакана – японская девушка, живущая в России. Её родители в небольшой бухточке у моря держат домики и сдают их туристам или просто отдыхающим на длительный срок или посуточно. Когда-то в молодости они сами там отдыхали, но, будучи предприимчивыми людьми, выкупили эту маленькую базу отдыха и в течение пяти лет расширили её границы.  Прибыль в основном сезонная, поэтому бессмысленно здесь оставаться зимой. В это время года они уезжают в Японию, где помогают в семейном бизнесе. Но Сакана не уезжает. Она хочет окончить институт в России. Приезжает к родителям только в зимние каникулы.
   Однажды, уже в конце сезона, у неё случился роман с одним из отдыхающих. Родители ничего не замечали. Сакана была общительной девушкой, и считалось нормальным, что она часто проводит время среди туристов. Дружелюбное отношение к клиентам располагало к успешному бизнесу. Было бы удивительным, если бы их роман не был тайной. Её родители ни за что не позволили бы ей встречаться с русским. Сергей, так звали этого молодого мужчину, ни на шаг не отходил от неё, как только познакомился с этой удивительной девушкой. Она похитила не только его сердце, но и разум. Она была для него загадкой, которую он хотел разгадывать ежедневно и не разгадать никогда. Они проводили вместе всё свободное время: гуляли по пляжу, лазали по скалам, бродили в лесу. Лишь днём Сергей появлялся в кругу друзей. В это время она была в институте. Друзья не обращали внимания на то, что он отсутствует вечерами. С Саканой Сергей чувствовал себя «как не в своей тарелке», но и «как рыба в воде». Они много рассуждали на житейские и философские темы. Иногда она заводила его в тупик своими вопросами и ставила в неловкое положение от рассуждений на эти вопросы. Ответ всегда был невероятно прост: «Такова жизнь».
   Отпуск заканчивался, нужно было возвращаться домой.
   Перед уездом он не вытерпел от мыслей о разлуке и прижал её в объятьях. Это было их первое прикосновение, которое окончилось длительным поцелуем. С её глаз готовы были брызнуть слёзы, но она сдержалась, сказав при этом:
   - Мои родители через месяц уезжают. Я остаюсь. Возвращайся ко мне.
   Они обменялись номерами телефонов, и наутро он уехал.
   Он вернулся домой с мыслями о Сакане.
   - Она привлекательна, умна, интересна и загадочна, как все японцы. В ней есть всё, что я искал в жизни, - рассказывал мне Сергей.
   Я его жена.
   Он мне сразу всё рассказал. Мы с ним были лучшими друзьями, и не имело смысла от меня что-то скрывать.
   Он стал собирать вещи, намереваясь уехать. Но я его остановила.
Мы обсудили с ним всю ситуацию и пришли к выводу, что не стоит торопиться. Впереди целый месяц. Я указала ему на диван и пошла на кухню, готовить ужин.
Я не плакала, не закатывала истерик. Я лишь поразилась его способности располагать к себе женщин пустыми разговорами. Когда-то он заполучил так меня. Но на этот раз он, похоже, попался на собственный крючок.
Я знала, что они перезваниваются каждый день. И когда наступил срок отъезда её родителей, он незамедлительно уехал. Я не стала желать ему удачи, счастья и взаимной любви, я только сказала:
   - Ты мой лучший друг. Если тебе понадобится моя помощь, можешь на меня рассчитывать.
   Поцеловав в щёчку, он поблагодарил меня за спокойствие, терпение и поддержку, с которыми я приняла его уход, и убежал.
   Очень долго от него не было никаких известий. Он как будто забыл обо мне совсем. Забыл всё, что нас связывало. После его отъезда пустота поселилась в моём сердце. У меня остались только работа, кошка и мирное одиночество.
   Но ближе к весне он позвонил. Он нуждался во мне. Ему всё-таки понадобилась моя помощь. Он не объяснил, в чём дело. Он просто попросил приехать.
Я знала, где находится та бухта с домиками. Это была небольшая база отдыха. «Маленькая Япония».  Зимой там жил смотритель с женой  и исполнял роль управляющего в случае, если появлялись зимние клиенты. Обычно это были разовые вечеринки, дни рождения, праздники. Сакана же следила за финансами, что ей неплохо удавалось. Она училась в институте международных отношений, изучала мировую экономику, бухгалтерия была лишь малой частью того, что она изучала.
   Сергей встретил меня ещё на дороге, сворачивающей к заливу. Сел ко мне в машину. Я, не здороваясь, спросила:
   -  Что случилось? К чему такая срочность?
   Он что-то сказал невнятно мне в ответ. Я ничего не поняла, но и не стала расспрашивать подробней.
   Когда мы остановились, он повёл меня к двухэтажному дому, отделанному в восточном стиле. Ставни, крыльцо, двери вырезаны мастерами по дереву и залакированы. У двери висел японский колокольчик. У порога в доме лежал небольшого размера ковёр, сотканный фабричными умельцами явно не в России. В прихожей мы встретили японскую девушку.
   - Сакана, познакомься. Это – Валерия, моя жена.
   Девушка ничего не ответила. Она только внимательно посмотрела на меня. Её взгляд выражал враждебность. Тонкие черты лица, зачёсанные назад волосы, обхваченные в хвост резинкой, ростом не выше ста шестидесяти сантиметров. Она была одета в тёплую светлую рубашку,  бежевые брюки и  белые туфли без каблуков, больше похожие на домашние тапочки.
Она смотрела так на меня не меньше минуты, потом развернулась и побежала вверх по лестнице. Мы услышали, как хлопнула за нею дверь.
   - Что всё это значит? Зачем ты меня сюда привёл? Ты ставишь меня в неловкое положение, - упрекала я Сергея.
   - Ничего особенного. Пойдём, я тебе покажу твою комнату.
Когда мы пришли, и я села на кровать – единственное место, куда можно было присесть, не считая подоконника, - я спросила:
   - Так всё же?
   - Просто исполняй роль моей жены. Ты обещала мне помочь, если вдруг понадобится. В этом и будет заключаться твоя помощь. Это ведь не сложно, правда? Ты и так моя жена.
   - Но ты ушёл от меня к ней.
   - Ты правильно всё восприняла, отпустив меня без скандала.
   - Но зачем ты сейчас меня привёл сюда?
   - Это она так захотела.
   - Что?! – возмутилась я.
   - У тебя будут выходные, чтобы с ней поближе познакомиться, - сказал Сергей и ушёл.
   Ближе к девяти часам меня позвали на ужин.
   Нас было всего трое в большой столовой за большим столом, где должна была бы располагаться дружелюбная компания. Еда была в японском стиле, как и кухонная утварь, я имею в виду плоские тарелки, розетки с соусами и палочки, которыми я практически не умела пользоваться. Я готова была бы брать рис руками, лишь бы не позориться с палочками. Сергей же, наоборот, ловко с ними обращался.
Обстановка была напряжённая. Сакана сидела во главе стола, Сергей по правую руку от неё, я слева, мы сидели напротив друг друга. Мне показалось удивительным, что, прожив вместе почти четыре месяца, хрупкая девушка занимала главенствующее место за столом. Или это была такая игра, где мы с Сергеем приобретали роли званых гостей? 
   - Итак, Валерия, - сдержанно начала Сакана, - что привело тебя в наш уютный (она выделила это слово) дом?
   - Меня Сергей попросил приехать, - не задумываясь, ответила я.
Она посмотрела на Сергея оценивающим взглядом, но он был на удивление спокоен.
   - Попросил? А с какими целями? – её голос с едва уловимым акцентом приобретал всё более заметную враждебность.
Насколько мне было известно, она была спокойной и рассудительной девушкой, которой не свойственно так явно проявлять эмоции. Видно, Сергей ошибся, описывая мне её характер. Он был помутнён её удивительным отличием от других женщин, поэтому не заметил обычной агрессивности к потенциальной сопернице.
   - Я не спрашивала, с какими целями. Когда мы расставались, я сказала, что он может рассчитывать на мою помощь, если она понадобится. По его голосу я поняла, что этот момент настал. Я чувствую, когда ему нужна моя поддержка.
   - А почему вы не развелись, когда расстались?
   - Сергей не подавал заявления, а я не задумывалась о разводе.
   - Не задумывалась о разводе!? – чуть не закричала Сакана. – Тебе муж изменил, а тебе всё равно?
   - Мне некогда думать о таких мелочах, как развод. Супружество без мужа не мешает мне жить.
   - А как же личная жизнь?
   - Мне некогда думать о личной жизни. У меня работы много.
Сергей украдкой посмотрел на меня, как будто удивляясь, почему я до сих пор не завела себе любовника.
   - Тебе некогда думать о личной жизни, а сюда ты всё-таки приехала, когда Сергей попросил. С чего бы это?
   - С того, что он мой лучший друг, а друзья – это нечто более значимое, чем работа. Или любовник. Друзей нужно поддерживать, когда они в этом нуждаются.
Как будто переосмыслив мои слова, Сакана замолчала.
   Мне уже начинала надоедать фамильярность этой девчонки, поэтому я рада была больше не слышать её голоса.
   Мне казалось, что она хотела принизить меня в глазах Сергея не только своими вопросами, но и палочками для еды. Ей это не удалось. Даже в неловком физическом положении я не теряю самообладания и мыслю трезво.
Покончив с едой раньше нас, Сакана поблагодарила меня за приятную беседу и, убрав за собой посуду, удалилась.
   Оставшись наедине с Сергеем, мне хотелось отчитать его за то, что он не вмешался в наш разговор. Как он мог позволить ей так ко мне обращаться? В другой ситуации он бы не замедлил заступиться за меня и объяснить, почему меня вызвал. Если бы он захотел, он бы закрыл ей рот. Очевидно, ему было интересно наблюдать, как будут вести себя за одним столом его бывшая любовь и нынешняя. Я чувствовала, что Сакана готова была сорваться, но предупреждала себя, что это всего лишь неопытная, к тому же слишком молодая, ревнивица. В юном возрасте чувства обострены намного больше, чем с приходом жизненного опыта. Она не была самокритична и не сбивалась в вопросах, когда пыталась выяснить, почему я приехала. Видно, Сергей и ей об этом не говорил. К чему такая загадочность? Хотел зарядить обстановку? Ему это удалось. Только зачем?
   С этими вопросами я и удалилась к себе после ужина. Усталость рабочего дня взяла своё, и я быстро уснула.
Мне что-то снилось, не помню, что именно. Что-то мутное, неразборчивое. Я проснулась в волнении,  с гулко бьющимся сердцем. В комнате было жутко душно, как будто кто-то разжёг печь рядом с кроватью. Мне захотелось охладиться, выпить воды.
   Я направилась на кухню, нашла графин с водой. Налила полстакана и выпила.
Мне послышался шум на втором этаже, и я решила посмотреть, что там происходит. В самой большой комнате, которая предназначалась для приёма гостей, горел свет. Голоса на иностранном языке. На японском, поняла я. Четверо мужчин что-то бурно обсуждали. Все как один в рубашках и брюках. Я украдкой следила за ними, заглядывая в приоткрытую дверь.
Я уже собиралась уходить, но сзади подошла Сакана, застав меня врасплох.
    - Подглядываешь? – улыбнулась она. – Заходи, гостьей будешь.
   Тон, с которым она обратилась ко мне, вызвал во мне благодарственные чувства. Она больше не казалась строптивой ревнивицей. Мне почему-то захотелось ей доверять.
   У неё в руке была бутылка коньяка, видимо, приготовленная для новоявленных гостей. Я и не предполагала, что в доме есть кто-то ещё. Наверное, они прибыли только ночью.
   Борясь с волнующими сновидениями, которые я оставила на своей постели, я потеряла счёт времени и сейчас не могла сказать, который час. Да и часов в зале не было. Но ощущение было такое, что уже далеко за полночь.
Я прошла в зал. Сакана начала что-то быстро говорить на своём родном языке. Из её разговора я различила только имена Валерия и Сергей, видимо, она представляла меня мужчинам, говоря о том, что я жена одного из туристов, которой не спится ночью.
   Девушка начала разливать напиток по рюмкам. На столе уже были угощения из риса, мяса и овощей, а так же закуска к коньяку: нарезанный лимон и фрукты.
Я слышала, что у японцев принято пить саке и есть суши. Саке – это что-то вроде нашей русской самогонки. Но, видимо, у Саканы не нашлось времени приготовить всё это. Хотя, наверняка, в погребах её родителей должна была найтись хотя бы одна бутылочка саке. Ещё я слышала, что японцы чаще всего едят на полу, сидя на ковриках, столом у них является широкая доска на коротких ножках не выше двадцати сантиметров. Моих знаний о японцах, конечно, не хватало для общения с ними и для рассуждений об их культуре. Имела ли я вообще право говорить о них? Ведь все мои знания я получила от экрана телевизора, от старинных фильмов Акиры Курасавы про самураев. 
   Обстановка меня не очень удовлетворяла, мне хотелось уйти. Но уже неловко было уходить, когда я присоединилась к их компании.
Сакана налила мне рюмочку и протянула блюдце с лимоном. Слегка улыбнувшись, я выпила и закусила.
   Они о чем-то говорили, рассевшись на диване и креслах. Я не понимала ни слова. Их речь казалась вульгарной, периодически писклявой. Мне ещё больше захотелось  оставить их. Но ко мне обратилась Сакана:
   - Расслабься. Они не страшные. К тому же нисколько не понимают по-русски.
   - Как и я по-японски.
   Совет расслабиться мне не помог.
   Сакана протянула мне ещё одну рюмку с лимоном и дала кусочек яблока. Я хотела отказаться, потому что алкоголь на меня плохо влиял. Но девушка казалась такой дружелюбной в этот момент, что я не смогла.
Внутри прожгло приятным ароматом.
Иностранцы стали входить во вкус, приобрели раскованность, начали шутить, смеяться.
   Сакана смеялась вместе со всеми. И у меня начало создаваться впечатление, что смеются надо мной. Взгляды устремлены на меня. Звуки всё громче нарастали в воображаемом отклике моего пульса у левого виска. Глаза начинало щипать как от нарезанного лука. Стало давить на переносице, как при повышенном давлении.
Я держалась, как могла, чтобы не присесть на колени и не закрыть уши руками. Отвернуться от происходящего.
   Первая бутылка коньяка заканчивалась, и Сакана пошла за второй, оглянувшись на меня с хитрой улыбкой. Я хотела пойти следом, но ноги меня не послушались, стали будто ватные. Голова кружилась.
Я ещё могла замечать что-то вокруг. До этого я не присматривалась к комнате. А сейчас интерьер мне казался расплывчатым. Но я видела, как расхаживают по комнате японцы, рассматривают книги на полках, альбомы, диски с песнями. Один из японцев взял с отдалённого ящика крупных размеров блокнот, больше похожий на записную книжку или женский ежедневник. Почему-то мне показалось, что это, должно быть, дневник Саканы, на обложке была её фотография.
   Я вспомнила, как когда-то в юности младший братец привёл своих дружков в наш дом, и они обнаружили мой дневник. Как я плакала тогда, когда не могла забрать его у них, как они смеялись над моими девичьими чувствами. Это было очень больно. После того, как мне всё-таки удалось заполучить свой дневник, я вынуждена была уничтожить его, чтобы такого больше не повторилось. И с тех пор не писала. 
Я подумала о том, что дневник Саканы имел для неё такую же ценность, как мой для меня, поэтому я не могла допустить, чтобы его прочли чужие люди.
Я собрала все свои силы и оторвалась от кресла, на котором сидела. Подбежала к японцам, которые уже открывали первые страницы, и со словами «Нельзя читать чужое!» вырвала блокнот из их рук.
   У меня так кружилась голова, что всё казалось как в тумане. Была только одна мысль: найти Сакану и сказать ей, что этим японцам нельзя доверять. Я побежала вниз, на первый этаж, где была кухня. Но не успела я сойти с лестницы, как пелена реальности превратилась в ужасающую картину: на полу, недалеко от выхода на улицу, полз Сергей, муки боли отражались на его лице. Причём в своём туманном состоянии я не видела всего его тела. Ног не было. Просто не было. Он как будто молил о помощи, но не мог произнести ни слова. Только лёгкий ветерок донёс до меня его шёпот:
   - Валерия…
   Внезапно на пороге появилась Сакана. Я даже не заметила, откуда она пришла. Она закричала каким-то неестественным криком, глядя по левую сторону от меня. Я оглянулась и увидела… ноги. Они шли прямо на меня.
   Ужас пробил дрожью всё моё тело. От страха я побежала на улицу. Всё плыло у меня перед глазами. И даже холодный февральский ветер, сквозивший через мою одежду, не остановил меня. Я перестала бежать, только когда стала задыхаться, когда лёгкие не вынесли больше такого напряжения.
   В глазах, наконец, прояснилось. Было темно, но вдали горели огни. Свет от дома, с которого я сбежала.
Я вся съёжилась. Не так от холода, как от мыслей о том, какие галлюцинации я видела. Всё произошедшее показалось каким-то нереальным. И даже само моё нахождение на базе отдыха.
Но я действительно была у моря, края которого замёрзли на расстоянии не меньше, чем сто метров. Даль, уходящая в никуда. И дневник Саканы в моих руках. Это действительно был дневник. Не было смысла даже заглядывать туда, чтобы понять, что я права.
   А что Сергей?
   Этот вопрос волновал меня больше всего. Это действительно были галлюцинации после выпитого коньяка? Конечно. Живой человек не может быть живым, если расчленён.
   Какое ужасное слово.
   Мне хотелось всё выяснить. Я пошла обратно. Тем более холод давал о себе знать. Я вся продрогла.
   Не доходя до порога дома, на меня упали вещи.  Мои вещи. Потом сумка. Я оглянулась наверх. Это Сакана их выкинула из окна второго этажа, когда заметила меня.
   - Уезжай, - приказала она.
   - Я хочу знать, что с Сергеем.
   - Можешь о нём не беспокоиться.
   - Что с ним?
   - С ним всё в порядке.
   Я хотела уйти. Мне стал ненавистен этот дом с его обитателями. Но я вспомнила, что держала в руках.
   - Твой дневник! – вытащила его из-под мышки и протянула вверх. – Они хотели читать его!
   - Откуда мне знать, что ты его не читала?
   - Мне незачем его читать. Да и как бы я его читала, если он на японском.
   - Он не на японском, а на русском. – Я поразилась её словам.
   - Забери его.
   - Мне он больше не нужен. А ты уезжай. Тебе незачем здесь оставаться.
   Я в последний раз посмотрела на неё с укором и ушла. Нашла свою машину там же, где и оставила её. Когда открыла дверцу и села, мне показалось, что кто-то её уже прогрел, как будто специально, чтобы я быстрее уехала. Или кто-то сам на ней ездил.
   Я была достаточно спокойна и выехала с базы с небольшой скоростью. Но проезжая по дороге, окружённой лесом, мне вдруг вспомнились фильмы про живых мертвецов, я представила на их месте японцев, и мне стало страшно. Я прибавила скорость.
Пока я ехала, то размышляла о том, как обыкновенный коньяк мог повлиять на мой мозг. У непьющих иногда бывают чёртики в глазах, если дать им выпить. К таким непьющим я вряд ли относилась: я просто очень редко выпивала, в основном по праздникам, и лёгкие спиртные напитки, хотя не исключался и сорокаградусный алкоголь. Нет, это не просто галлюцинации от коньяка. Было что-то ещё. Я могла подозревать только Сакану. Наверное, она мне что-то подсыпала. Но когда успела? В бутылку с коньяком она вряд ли бы что-то подмешала, тогда досталось бы и её соотечественникам. В воду, которую я выпила, когда проснулась? Но её мог выпить кто угодно. Или она специально её поставила для меня, зная, что я проснусь от жажды с кошмарами. Когда я сплю в душной комнате, мне всегда снится что-то страшное, снится, что я задыхаюсь или падаю в пропасть. Но откуда она могла это знать? Остаётся только один вариант – ужин. Она что-то подсыпала или подлила мне в еду. Но каково время воздействия галлюциногенного средства? Мог ли пройти его эффект, пока я сплю?
   А, может, это вовсе не галлюцинации? Может, коньяк был некачественным, и у меня от него повысилось давление, отчего и закружилась голова, образы померкли, стали мутными. Но Сергея я всё-таки видела! Это точно был он. И он звал о помощи. А я убежала, как последняя трусиха.
   Вернувшись домой почти на рассвете, у меня было одно желание: обо всём забыть.
Я расслаблялась, принимая ванну с ароматной пеной. Всё произошедшее казалось кошмарным сном.
Мне было интересно, почему Сакана не стала забирать свой дневник, и решила его почитать. Он начинался с самого обычного, с чего могла начать писать девушка. Конечно, с первой любви. Это было странно, но на первой же странице было описано знакомство с Сергеем. Наверное, она действительно была в него влюблена.
Почерк у неё был ровный, аккуратный, не мелкий и не крупный, как будто писала отличница начальных классов.
   Прочитав листов пять, мне стало скучно. Я просто полистала дневник. На некоторых страницах были японские иероглифы. В конце тоже были иероглифы. Страница была датирована вчерашней датой. Я решила, что последние записи из дневника Саканы помогут объяснить, почему мне позвонил Сергей.
   В этом году на зимних каникулах Сакана не уезжала в Японию, как это делала раньше. Её родители стали подозревать, что у неё случилось что-то серьёзное. Либо проблемы в институте, либо любовная связь. В крайнем случае, криминал или наркотики, о чём они даже и помыслить не могли. Сакана им объяснила, что записалась в театральную группу, репетиции проходят и в дни каникул, а в конце января у них будет спектакль. Конечно, она врала. Так как она не прислала им фотографии с постановки, они ей перестали доверять.
   Потом она подслушала, как смотритель разговаривал с её родителями по телефону. Он что-то рассказал им про Сергея, с которым дружила Сакана. Естественно, им было неприятно узнать, что дочь дружит с русским мужчиной, который к тому же ей далеко не ровесник. Они собирались приехать раньше обычного, но не могли бросить незаконченные дела в Японии. А когда узнали, что их друзья собираются ехать в Россию, попросили их заглянуть на базу отдыха и проведать Сакану.
   Этими друзьями и были те самые японцы. У них, наверное, были очень доверительные отношения, да и сама Сакана их давно и хорошо знала, раз не боялась одна принимать таких гостей.
   Чтобы они не разгадали её тайну, она предложила Сергею, чтобы он притворился обычным отдыхающим и попросил кого-нибудь из друзей приехать на базу. Он обещал ей помочь скрыть их связь. Позже сказал, что позвонит своему лучшему другу, и он обязательно приедет.
   После этих сведений шли те самые иероглифы отдельной вчерашней датой. На них записи и закончились.
   Мне захотелось узнать, кому он позвонил, ведь у него было много друзей, а кто лучший – я не знала.
   Но не поэтому я стала набирать его номер, когда вышла из ванны. Я просто о нём беспокоилась. Его телефон не отвечал, до него невозможно было дозвониться: «Набранный вами абонент выключен или находится вне зоны действия сети». Возможно, на базе отдыха плохая связь. Но вчера же он мне дозвонился. Звонил уже под вечер. А, может, ещё был в городе?
   Я звонила ни один раз. Результат был тот же. Ближе к обеду хотела ехать обратно, но не решилась.
   Всё время перечитывала последние записи дневника и ломала голову над иероглифами. В результате сделала следующее: переписала эти иероглифы на бумагу, отсканировала их и отправила по электронной почте одному из переводчиков из отдела международных отношений в нашей фирме. С этим переводчиком я нередко общалась по-дружески, потому что нам часто приходилось работать вместе. Позвонила ему и попросила посмотреть почту.
   Через пятнадцать минут он мне перезвонил. Его перевод меня не сильно удивил. Вызывал лишь смущение и небольшое чувство обиды. «Ненавижу её. Она убила все мои надежды». Естественно, слова были обо мне. Она написала их после того, как я приехала. А те иероглифы, которые были разбросаны по всему дневнику, означали разные любовные фразы. Ничего необычного в этом не было.
Я целый день ничем не могла заняться, размышляла обо всём. И даже вечером не могла дозвониться до Сергея. С ним что-то случилось. Точно. Почему его телефон молчит, и он сам мне не позвонит?
   Вконец вымотанная переживаниями, я уснула.
   От него пришло известие только во вторник, когда я была на работе. Я бросила все свои дела, не предупредив начальство, и поехала к нему.
   Он был в больнице.
   Он не вставал с постели, так как ему отбили почки. Он пришёл в себя только в этот день и сразу попросил, чтобы мне позвонили.
   Я обнаружила его бледного, обессиленного. Было жалко на него смотреть, но я не подала вида, что сочувствую.
   Села на краешек постели и взяла его за руку. Он ухватился за меня, как будто и не был ослаблен побоями. Посмотрел на меня с неким подобием улыбки. Глаза его были живыми. Мне даже показался в них озорной блеск. Значит, не всё потеряно.
   - Ну, как ты? Сильно тебя?
   - Жить буду. Ходить тоже. Не переживай. Поправлюсь.
   - А я и не переживаю. Ты живучий, - попыталась пошутить я, а у самой кошки скребли от отчаяния. Готова была вот-вот расплакаться. – Ладно, мне пора. Я с работы сбежала, не предупредив.
   Я отпустила его руку, встала и пошла. На пороге палаты обернулась:
   -  Я завтра заеду.
   Через две недели, когда Сергея выписали, я забрала его домой. Вскоре он встал на учёт к урологу. 
   Ясно было, что его избили японцы. И те галлюцинации, которые я видела… Возможно, я действительно его видела. Но что-то не углядела. И почему кричала Сакана. Может, она тоже видела? Или видела то, что я приняла за галлюцинации, а она это видела в ясном свете?
   И почему они его избили? Может, Сакана сама их попросила. В знак мести Сергею, что он привёл меня.
   Или об этом попросили родители Саканы? Может, не попросили избить, а попросили разобраться, вмешаться в их отношения, потому что было уже всё известно? А те ему начали угрожать, и в перерез японцам Сергей дал отпор, о чём потом пожалел, лёжа в больнице?
   Он мне ничего не рассказал. Не хотел отвечать на мои вопросы.
   - Всё в прошлом, - только и отвечает мне.
   - Разве может такое остаться в прошлом? Ты поплатился за связь с Саканой своим здоровьем.
   - А никакой связи и не было.
   - Как не было? – меня поразил его спокойный ответ.
   - А вот так. У меня с Саканой ничего не было.
   - Не было? – ещё раз переспросила я. – Как ты мог с ней так долго жить под одной крышей и ничего?
   - Ничего.
   - А почему же ушёл от меня? Сделал вид, что влюблён в неё... Она ведь в тебя влюблена…
   - Ты изменилась. Перестала быть собой. Загрузила себя работой. Перестала замечать меня.
   - Между прочим, я машину купила. Я всегда хотела такую. Ты ведь заметил?
   - Конечно, заметил. Как такое можно не заметить? Ты молодец.
   - И после этого ты говоришь, что я загрузила себя работой?! Да я ночами не спала, чтобы заработать себе на машину! Работала над проектом, привлекла новых клиентов… А ты меня бросил! И ушёл к этой японке.
   - Я же говорю: у меня с ней ничего не было.
   - Как я могу тебе верить, если ты с ней почти четыре месяца прожил?
   - А ты просто поверь. Честное слово: не было.
   - Ты как ребёнок. «Честное слово»…
   - Мне тебя никакая Сакана не заменит. Просто ты очень изменилась. Стала такой серьёзной, рассудительной, не эмоциональной, слишком самостоятельной. Помнишь, даже не хотела, чтобы я помог тебе купить машину? Говорила, что способна сама заработать на неё. Раньше для тебя мир был интересен. Теперь ты делаешь вид, что всё знаешь, не проявляя ни к чему любопытства. Помнишь, как раньше, ты могла задать мне десять вопросов на одну интересующую тему? Сейчас же ты можешь дать по десять ответов на все темы, которые мы с тобой обсуждали, и не интересоваться ничем новым. Сейчас ты всё можешь найти в интернете у себя на работе или посоветоваться с коллегами. Моё личное мнение тебя уже не сильно интересует. Ты отстранила меня от осуществления своих идей и планов.  Я для тебя встал на второе место в жизни. Где та девчонка, на которой я женился, которая всегда советовалась со мной, боясь совершить неправильный поступок?
   - Та девчонка повзрослела. Стала самостоятельной, серьёзной и рассудительной.
   - Но, как и прежде, осталась моим лучшим другом, который всегда придёт на помощь, - сказал он нежно и обнял меня. – Я так соскучился по этому другу.
   - И я по тебе. Мне тебя очень не хватало.
   А дневник Саканы я уничтожу, как и свой когда-то. Хотя там я могла бы проверить, действительно ли мне не солгал Сергей, действительно ли у них ничего не было. Но… я ему и так доверяю. Ведь я узнала, кто его лучший друг.




   22 ноября – 23 декабря 2008 г.