Дивный отпуск

   Всё началось с поездки к маме в деревню. Тот же Малиновский дом и двор, сад и огород. Встреча со старшей сестрой, мечтающей выйти замуж за горожанина. Мама с сестрой только что вернулись с огорода, когда я дочищала картошку к ужину. Стали мыть овощи. Казалось, что в доме полно народу, от них было так много шуму. Я, привыкшая к движению города, не знала, куда деваться от громких голосов родных. Периодически забегали соседи, от чего суеты становилось больше.
   Мы уже накрывали на стол, как наша калитка отворилась, и собака раскрыла свою пасть в громком лае.
   - А… Заходи, Серёжа, - сказала мама появившемуся велосипедисту. – Ты с братом…
Брат тоже слез с велосипеда и поставил его к забору. Мы с Танюхой наблюдали всю эту картину из дома; дверь у нас летом почти не закрывалась, от мух была прикрыта только старой тюлью. Таня как заворожённая смотрела на входящих во двор парней.
   - Серёгин брат. Из Владивостока. Вот уже неделю гостит у родителей. Давно мечтала, чтобы к нам заглянул, - она явно положила на него глаз.
Незваные гости надолго не задержались.
   - До нас дошли слухи, что дом пополнился красивыми девушками, есть повод сходить на танцы, - сказал брат Сергея с чарующей улыбкой. При этом он посмотрел на меня так, словно пришёл познакомиться именно со мной. Странно, но я поймала этот взгляд и даже немножко засмущалась: давно на меня так не смотрели, с искренним любопытством, причём оправдавшим надежды.
   - Думаю, вечеринку стоит отложить до завтра, я только вчера приехала, ещё не успела пообщаться с мамой. – Мне действительно сегодня вечером не хотелось никуда идти, в том числе и в местный клуб, куда, как я знала, ходят одни подростки от тринадцати и старше. Да… Таким подростком и я когда-то была, и тоже с сестрой туда ходила.  Сейчас же не горела желанием его посещать.
   - Но завтра обязательно, - пролепетала Таня, - а днём можно на речку сходить.
   - Согласен, - отозвался Сергей.
   - А ты как? – спросил меня брат.
   - Да тоже не против, - ответила я, не отводя взгляда от зелёных глаз. Он смотрел на меня долго, и я не могла оторваться. Я почувствовала, как у меня опускаются плечи, а после и слабость во всём теле, странную тяжесть в области желудка. У меня стала подёргиваться правая рука. Пытаясь унять дрожь, я, наконец, оторвалась от наваждения и стала повторно вытирать стол. А Таня не нашла ничего лучше, как спросить у парней:
   - Может, вы останетесь с нами поужинать?
   - Нет, нет. Мы поехали. Завтра увидимся, - нашёлся Сергей. Он потянул брата за руку, и они удалились.
   - Напиши мне по электронке, - сказал, уходя зеленоглазый, непонятно к кому обращаясь.
   После ужина мы ещё долго разговаривали с мамой, почти до двенадцати. Потом с сестрой открыли интернет. В прошлом году я подарила им компьютер и модем, у них не было ни стационарного телефона, ни кабельного телевидения, зато недавно в Малиново была повсюду настроена сотовая связь НТК. Телефон – это, конечно, хорошо. Но интернет – сила, в последнее время он стал очень модным, причём я надеялась, что они будут его использовать не только по пустякам, сидя  в «Одноклассниках», но и для работы. Мама работала учителем географии, а Таня парикмахером на дому. Она с детства любила покопаться в головах, в прямом и переносном смысле. Потихоньку изучала психологию. Мечтала, выйдя замуж за горожанина, серьёзно взяться за это дело и открыть частную клинику. Порой мне кажется, что её мечта так и останется мечтой. Хотя она уже не раз напрашивалась ко мне в гости на длительный срок. Правда, она говорила, что на некоторое время (пока не найдёт себе жениха), но я уверена, что «некоторое» превратится в «длительное». Конечно, Таню никак нельзя назвать уродиной, она была очень даже симпатична, но её характер оставлял желать лучшего. Взбалмошная и капризная, любимая папина дочка, с детства её баловали, всё-таки она была первым ребёнком, долгожданным, мама после свадьбы год не могла забеременеть, и когда появилась Таня, всё внимание было уделено ей. Мне же достались объедки родительской любви. И я нисколько не жалею, что сумела остаться в городе, в отличие от избалованной сестры, которая привыкла, что ей всё достаётся даром. Кроме мужчин, конечно. С этим ей не повезло, она ни с кем не могла встречаться долго. Парни, наверно, чувствовали, что она несерьёзна, и так же несерьёзно относились и к ней. Таня же, разочаровавшись в местных мужчинах, кинулась покорять город. А начала она с интернета. Глупая. Вон подходящий кандидат – Сергей, - мне мама на ушко шепнула.
Мы с Таней заглянули к ней на «Одноклассники» и через Сергея (он был у неё в друзьях), хотели найти его брата. Но его там не оказалось.
   - Странно. Зачем тогда просил написать? – удивилась Таня.
   - А как его зовут?
   - Женя.
   - Тогда попробуем через Яндекс. Наберём «Евгений Седых».
   Мне почему-то не хотелось говорить Тане, что «Одноклассники» - не единственная поисковая система, есть ещё Мой Мир на мэйле, facebook и многие другие. Мне не хотелось, чтобы Таня его нашла. Всё равно ей не удастся его охмурить. Он настоящий горожанин, а она не приспособлена к жизни в большом городе. Хоть она и прожила целый год в Дальнереченске, пока училась на парикмахера, но Дальник – та же деревня по сравнению с Владивостоком или Уссурийском.
   На запрос Яндекс нам предоставил сотню вариантов, нам не удалось просмотреть и половины из них, Женю так и не нашли. В конце концов, Тане надоело копаться в интернете, и она пошла спать. Я же решила проверить свою почту. В Моём Мире оказалось новое предложение дружбы. Ах, вот он какой, с радостью и почти детским восторгом подумала я и сразу же приняла предложение. На мэйле его звали Евгениi Sedyh.  Конечно, не каждый его сможет найти, даже поисковая система. Нужно знать самого человека или быть простаком с написанными по-русски именем и фамилией, чтобы он нашёл тебя сам. Вот я такой простой и оказалась. Как он мог догадаться, что я открою свою почту сегодня же? Как только он получил меня в друзья, написал: «Доброй ночи! Не спится?» На что я ответила: «Как я могу уснуть, когда мы целый час с Таней искали тебя в интернете? Она не успокоилась, пока не поняла, что всё бесполезно». «Она спит?» «К счастью, да». « Как на счёт того, чтобы завтра с утра вдвоём, без Тани и Сергея, отправиться на речку? Так, чтобы никто не знал, куда именно мы направляемся?» Я, недолго думая, ответила: «Согласна». «Тогда завтра в 6 ч. Я заеду. Готовь велосипед». «Хорошо».
   Первой моей мыслью было: интересно, он заметил кольцо? Фотографии в интернете были предназначены только для друзей. И после принятия дружбы он наверняка займётся просмотром моих альбомов, в том числе свадебного. Зачем он приглашает меня один на один на природу? Это же практически свидание. Ну а я, дура,  согласилась. Тем не менее, пусть это будет моим маленьким приключением. Мужу я всегда говорила, что в деревне одни наркоманы и пьяницы, никто даже посмотреть в мою сторону не посмеет, а я-то уж тем более ни на кого не посмотрю. Кто ж знал, что в деревню приедет симпатичный парень без вредных привычек и завоюет моё внимание?
    Симпатичный парень. С зелёными глазами. С интересной стрижкой русых волос, падающих на глаза. А с какой улыбкой! Сразу располагает к себе и вызывает доверие. Никакого страха остаться с ним наедине. Он и пальцем ко мне не прикоснётся, если я сама не захочу. Такое было моё мнение о нём. И это притягивало. Его видимая порядочность очаровывала с первого взгляда. И «слухи о красивых девушках» - это лишь повод не заскучать в деревне, и уж точно не ради искушения и соблазна. Видно сразу, что человек приехал отдыхать, а не развлекаться. То есть отдых и развлечение можно, конечно, совместить. Отдых не значит проваляться всё время на диване у телевизора. Можно и покататься на велосипеде, и позагорать на пляже у реки, и искупаться, сходить в лес. Такой отдых. Отдых души. За которым приехала и я. Видимо, наши желания совпадают. Отдохнуть на природе без надоедливых родственников, пусть даже мы и не виделись больше года. Этот вывод окончательно меня успокоил по отношению к Жене. Наверно, он станет моим союзником в Малиново. Мы не позволим родственникам атаковать нас. Им не удастся затащить нас надолго на огород или часами пасти коров и кормить комаров. Кстати, на счёт комаров. У мамы где-то был «Фумитокс». Он нам вряд ли помешает.
   Я решила собраться к завтрашней поездке. С фонариком сходила на огород, нарвала помидоров и огурцов. Тихо достала из шифоньера полотенце и старый плед, из своей походной сумки – купальник, шорты и майку. В коридоре нашла ракетки с воланчиком.   Подкачала колёса на велосипеде. До шести оставалось меньше четырёх часов. Нужно было немного поспать. Поставила телефон на вибрацию, ложась в постель, сунула его под мышку. Этот способ действовал наверняка, когда нельзя было кого-либо будить, но проснуться необходимо. Если усну быстро, проснусь в том же положении. Вот уже и зеваю. Спокойной ночи!

   Подскочив с постели без двадцати шесть, я выполнила все утренние процедуры и была готова ехать. Хорошо, что умывальник есть и во дворе, не пришлось шуметь дома. Вскоре услышала звоночек, исходящий с велосипеда с улицы. Женя помог мне пристегнуть поклажу на заднее сидение, и мы поехали. За это время собака ни разу не загавкала, а только недовольно рыкнула.
   - Брат мне рассказывал, что если ехать по дамбе в сторону города, то можно наткнуться на хорошие места, - сказал Женя.
   - Можно. Главное, выбрать место, не заросшее полынью и без коров.
   - Без коров?
   - Да. Тут часто пасут и ходят к речке, ну а там и до мин недалеко.
   На это замечание Женя только засмеялся и согласно кивнул головой.
   Больше мы не разговаривали, пока не нашли подходящее место. Ехать по дамбе было довольно трудно: непротоптанная дорога заросла травой. Мы не стали проезжать по мелководному каналу, а объехали по мосту, который шёл через него. Перейдя через дамбу, можно было обнаружить тот самый пляж, куда обычно приходили люди. Этот пляж разделялся как бы на два: с одной стороны было мелководье у самого берега шириной метров десять, там обычно располагались семьи с маленькими детьми; однако чуть правее и дальше от берега уже было глубоко. Когда мне было лет двенадцать, там повалило дерево, и мы ныряли с его корня, выстраиваясь в очередь на стволе. Примерно с этого места мы начинали свой заплыв, проплывая до второй части пляжа метров пятьдесят-семьдесят вниз по течению. Дальше не плыли. Там течение усиливалось, хоть и было по колено. Иногда на том месте переходили реку. Но делали это редко. С другой стороны реки был лес, дальше какая-то поляна и сопки. Мои любимые сопки! Как же я их люблю! Обязательно нужно будет сходить, хотя до жути боюсь клещей и уже несколько лет (с тех пор, как живу в городе) не делала прививку. Да и в лесу давно не была. В прошлом году даже на речку не ходила, не купалась, в июне вода ещё холодная. В августе уже прогрета, можно будет попробовать залезть в воду.
   Наконец, мы увидели подходящее место и почти одновременно остановились, разглядывая его.
   - Думаю, здесь нормально будет,- сказал Женя.
   - Наверно, - ответила я и слезла с велосипеда.
   Внизу, по склону дамбы была всякая трава, в том числе полынь и амброзия, вызывающая аллергию, если потереть об неё руки, а вот у самой воды была неплохая лужайка, где можно было расположиться. Место даже можно назвать пляжем: шириной метров в тридцать у берега не было деревьев, хотя в воду лезть было небезопасно: сильное течение и глубина вызывали очевидный страх.
   - Вот только искупаться вряд ли получится, - разочарованно проговорил Женя.
   - Ничего, ещё успеем, - успокоила я. Ну, так что? Здесь?
   - Давай здесь. А то в поисках лучшего пару деревень проедем.
   Мы спустились вниз. Роса уже высохла. День предстоит жаркий.
Возле берега у деревьев остались следы чужого пикника: пара бутылок из-под водки, окурки и прочий мусор. Женя сморщил лицо, матюкнулся и сплюнул.
   - Видимо, кто-то здесь побывал до нас, - заключила я.
   - Могли бы за собой убрать. Свиньи!
   - Обычно об этом никто не думает после такого количества выпитого.
   - Я думаю. Меня никакое спиртное не заставит оставить после себя помойку.
   - К чему такой патриотизм?
   - Я эколог. Защита окружающей среды – это для меня, как для врачей – клятва Гиппократа. Только своей клятве я свято следую.
   Его слова почти поразили меня. Да и экологов я ни разу в жизни не встречала. Наверно, они все такие: хотят защитить свою родину от загрязнения, но ведь за всеми не уследишь. И за всеми не уберёшь, - подумалось мне, когда Женя начал складывать этот мусор в специально взятый пакет. Потом он тщательно вымыл руки в реке.
   -  Вода холодная.
   -  Утро ведь ещё. Не прогрелась.
   Мы выбрали место поудобнее. Я расстелила свой плед, Женя – покрывало. У него был большой рюкзак и пакет. Можно подумать, он на неделю отправлялся в путешествие вдоль реки. Из рюкзака он достал палатку, что ещё больше убедило меня в своей теории.
   -  Поможешь поставить?
   -  Конечно.
   Когда мы её установили, то залезли вовнутрь убедиться, что всё в порядке.
   - Обалденно!  - воскликнула я. – Ещё бы надувной матрац и можно жить.
   - Извините, такую роскошь позволить себе не мог.
Палатка шириной была два на два метра и высотой почти в мой полный рост. Красного цвета, что придавало ей особую интимность. Но надолго мы в ней не стались, так что моё воображение не успело разыграться.
   - А зачем ты её взял?
   - Чтобы можно было отдохнуть. Целый день ведь на солнце не пробудешь. Сгореть можно.
   - Это точно. А я даже крем для загара не взяла. И рубашки никакой нет. Только платок если на плечи накинуть.
Парень вытащил из пакета тюбик и бросил мне:
   - На, городская женщина! В деревню и без крема для загара! – посмеялся он.
   Я начала мазаться. Когда дошло дело до спины, и я в раскорячку  пыталась обезопасить кожу, Женя взял крем и смазал мне спину сам. В его движениях не было ни грубости, ни нежности. Процедура напоминала поход к массажисту: профессионал прикасается к твоей спине, но в этих прикосновениях нет и намёка на что-то запретное. Он делает своё дело, но оголённое тело никак не возбуждает его. В этом и проявлялась его порядочность.
   Потом он намазался сам, но от моей помощи отказался.
   - Теперь самое время поиграть в бадминтон, - сказала я. – Пока солнце не встало высоко. Не так слепит в глаза. Потом можно будет перекусить.
   Мы начали играть как первоклассники, всё время бегали подбирать воланчик с середины площадки, потом сунули в него маленький камушек и залепили уже имеющимся там пластилином. Разминка оказалась ужасной. Но, потренировавшись немного, пришлось побегать. И через час мы уже были как всплывшие на поверхность воды аквалангисты. Учащённо дыша, мы в восторге повалились на свои лежанки. Женя достал бутылку с минералкой и протянул мне в одноразовом стаканчике.
   - А я про воду вчера даже не подумала. В случае чего можно будет сходить на канал, набрать чистой воды для питья.
Потом мы долго лежали, ослеплённые солнцем и какой-то детской беззаботной радостью. Ничто не волновало нас сейчас так сильно, как ощущение свободы. Свободы от каких-либо предрассудков, от житейских забот, от работы и от чужого мнения. Мы отдыхали.
   - Я ещё мяч взял, - сказал Женя, повернувшись ко мне. Он согнул руку и  упёрся головою в ладонь. Я перевернулась на живот и улыбнулась ему. Мне не хотелось ничего говорить. Просто смотреть на него. Он лёг так же, как я. И мы ещё долго не могли оторвать друг от друга глаз.
   В конце концов, у меня заурчало в желудке, и я предложила перекусить. Когда только приехали, сразу положили продукты под дерево, чтобы они не нагревались на солнышке. Мы достали овощи и хлеб и взятые Женей сосиски. После трапезы решили погулять, разведать местность.
   Я предложила сходить на канал. Хоть там и ледяная вода, а всё же безопаснее реки, далеко не унесёт, там намного мельче, едва ли дойдёт до пояса. В том месте, где мы всегда переходили его, редко когда было выше колен. Это место вело к левой части освоенного населением пляжа. Под мостом было примерно так же. Помню, в детстве мы с сестрой или подружкой играли там в русалок, лазали по бетонным плитам, которые находятся внизу, по краям моста, рвали «водоросли», хотя это всего лишь трава горной речки. Я даже не знаю, можно ли канал назвать речкой. Возможно, его вырыли, когда строили дамбу. Видимо по каналу бью подземные ключи, поэтому он такой холодный, но, в то же время, зимой никогда не замерзает полностью, только по краям. С левой стороны моста канал чистый, прозрачный, видно каждый камушек, травинку, по нему можно походить; справа – глубже, зарастает высокой травой, завален ветками. Какой же он разный! Через каждые несколько метров меняется.
   Мне хотелось поделиться эмоциями с Женей, похвастаться родными местами. С каким восторгом я подходила к воде! Воспоминания искрами проскальзывали по моим венам, всё тело было охвачено любовью к родине! За всё время, что я живу в городе, в Малиново летом попадаю третий раз, причём на речку последний раз ходила после первого курса, а это было семь лет назад. Как я соскучилась!
   Взобравшись на дамбу, нас ждало разочарование: спуск к воде зарос травой от мала до велика, да и у самой воды были сплошь деревья, среди них много плакучих ив. Они опускались низко, касаясь прозрачного источника. Воды там было явно выше пояса и сильное течение… А так хотелось залезть в воду и сполоснуться!
Я пробралась через заросли и, держась за дерево, потрогала воду.
   - Ледяная. Я туда точно не полезу.
   - Да и не надо. – Женя наклонился, тоже держась за дерево. Провёл рукой по водной глади, а потом, опустив полностью ладонь в ледяной источник, брызнул мне в лицо.
   - Эй! Что ты делаешь?! – крикнула я и ответила ему тем же.
   Мы брызгались и смеялись. Берег становился мокрым, и Женя, поскользнувшись, хлюпнулся в воду. Его отнесло на пару метров прежде, чем от встал на ноги. Воды было действительно выше пояса, почти по самую его грудь. Кожа его мгновенно покрылась мурашками. Когда он устоялся на скользких камнях, то стал обрызгивать меня двумя руками.
   - Так нечестно! – кричала я, пытаясь прятаться за дерево, уже не предпринимая попытки обрызгать и его. – Вылазь. Простынешь. – Но он не послушался, а в противоречие моим словам потянул в воду и меня. Я ударилась ему прямо в грудь, не успев окунуться головой, потому что Женя удержал меня. Мои ноги подкосились в ледяной воде, но он меня выпрямил и взял за обе руки, наши пальцы скрестились. Мне уже было не до смеха. Вода почти прикрывала мне грудь, и мне было холодно. Но я стояла, замерзая, и смотрела на своего обидчика со страхом и благоговением, любуясь его довольной улыбкой победителя. Мокрые пряди волос облепляли ему виски, а капли воды блестели на его коже.
   - Пора вылазить. Ты вся синяя.
Мы продолжали держаться за руки, вдвоём было проще бороться с течением. Он вылез первым, а потом помог мне.
   - Давай побегаем? Обсохнем и согреемся быстрее, - предложил Женя.
Мы вышли из тени деревьев и побежали по дамбе в сторону города.
Пока мы бежали, река периодически пропадала из виду из-за деревьев и высокой травы.
   - Всё. Я не могу, - первая выдохлась из сил. Парню же пробежка давалась с лёгкостью.
   Назад мы шли пешком в полном молчании. Мне хотелось поскорее добраться. Упасть на землю и ни о чём не думать. Что я и сделала. Как только пришли, я сразу повалилась на плед, который был почти горячий. Легла на спину и закрыла глаза. Я любила смотреть на солнце сквозь веки. Мне казалось, что я астроном и гляжу на него через телескоп, изучаю изменения цветов небесного светила, они пятнами откладывались в моём сознании: жёлто-красные, зелёные, фиолетовые… Каких только цветов не было! все, наверное, кроме розового и синего. 
   Когда глаза стало припекать, я перевернулась на живот. Стоило бы накрыть голову платком, но я не хотела лишний раз подниматься.
Кажется, я стала засыпать, когда Женя сказал:
   - Нужно ещё раз кремом намазаться после воды. Я тебе сейчас спину намажу, а остальное сама. На этот раз я не была напряжена, и его прикосновения показались мне нежными. После процедуры я опять легла, накрыв голову платком. Воздух у платка был сухой и жаркий, становилось тяжело дышать, дыхание замедлилось. Вскоре я уснула. Во сне переворачивалась. Мне что-то снилось, что-то беспокоило меня.
Не знаю, сколько я проспала, прежде чем почувствовала, что Женя берёт меня на руки и несёт в палатку. До этого он постелил там покрывало, а вместо подушки сложил полотенце. Я ощущала какую-то лёгкость, прикорнув к его груди. Так младенец ищет защиты на руках матери. Он заботился обо мне, и это было одно из приятнейших ощущений за всю мою жизнь.
   Я проснулась, когда уже было темно. Его рядом не было. Меня охватила паника. Я выскочила из палатки. Женя сидел у костра.
   - Почему ты меня не разбудил? Надо домой ехать. Мама будет беспокоиться.
   - Не переживай. Всё в порядке. Я Сергею позвонил, он передаст.
   - Позвонил? Ты брал с собой телефон?
   - Конечно. На всякий случай.
   - И что он говорит? Как там Таня?
   - Я не спрашивал.
   - Наверно, разозлилась на меня, когда увидела мою записку.
   - Смотря что ты там написала.
   - Что уехала с тобой на неопределённое время.
   - Садись. Скоро картошку будем закидывать.
   Я присела в полуметре от него. Женя заготовил веточки с насаженными на них хлебом и сосисками, чтобы поджарить над костром.
     Да… Сейчас бы шашлыка с лучком… - пролепетала я.
   -  Для шашлыка нужна машина или хотя бы мотоцикл с люлькой.
   -  А у нас раньше был мотоцикл с люлькой. Нас папа везде в нём возил, - и я принялась рассказывать о детстве, о том, как было хорошо всей семьёй съездить на природу, на рыбалку, в ореховские сопки…
   - Жаль, я удочку не взял. Здесь можно найти рыболовные места.
   - Можно. Не знаю, как здесь. Слишком сильное течение, мне кажется. Ну, а там, где все купаются, недалеко есть место, где мы рыбачили раньше. Можно будет гальянчиков половить. Я тебе потом покажу.
   Я почувствовала, будто мы старые знакомые, давно не виделись, а встретившись, решили отметить эту встречу на природе, уже планировали рыбалку…
Хлебушек с сосиской поджарились, и я слопала их, наслаждаясь каждой крошкой, каждым кусочком. Так проголодалась за день. Да и на природе всё казалось вкуснее: пропиталось запахом костра, свежестью травы и дружеской обстановкой. Мы сидели и разговаривали, слушая звуки ночных насекомых, периодически убивая на себе кровожадных комаров. Наконец я вспомнила:
   - Я же «Фумитокс» взяла! Чего мы мучаемся?
   - Вот тебе и городская женщина,  - рассмеялся Женя. – Не крем для загара, так хотя бы средство от комаров.
   Я прикрепила спиральку к «самолётику» и подожгла от костра, провела вокруг, разгоняя вредный дымок, и поставила на землю между нами. Через некоторое время мы уже благодарили мою предусмотрительность.
   Женя начал рассказывать о своей семье:
   - Когда отец вышел на пенсию, родители решили перебраться в деревню. Они давно подыскивали место подальше от города. Папа давно хотел разводить коров, но пришлось ограничиться только курятником. Они в прошлом году переехали, как раз весной, когда огороды начинаются. Сейчас же он счастлив, ни о чём не жалеет. А позже, уже в августе, переехал и Серёга. Он здесь учителем истории работает. В городе он как-то разочаровался, а здесь верит, что нужнее сельчанам.
   - Наверно. В нашей школе никогда не было учителя по истории. Всегда кто попало преподавал этот предмет. А ты говорил, что ты эколог. Каково это – быть экологом?
   - О! Это особенная профессия. В ней свои сложности. Если интересно, приходи в субботу в клуб, я буду семинар проводить. Потом покажут кино по защите окружающей среды.
   - Обязательно приду.
   - Я хотел по всему Дальнереченскому району с семинарами проехать, но боюсь, это будет проблематично.
   - Да и не везде есть клубы, где можно кино посмотреть.
   - Вот именно. Так что ограничусь только Малиновом, Ракитным и самим Дальнереченском.
   - А ты надолго здесь?
   - Вообще-то у меня полный отпуск. А я здесь только одну неделю. Сколько пробуду, не знаю.
   - А я только на десять дней.
   - Почему так мало?
   - А нам летом не дают отдыхать. В основном в холодное время года. Строительная компания. Сам, наверное, понимаешь.
   - Стройки! – вспылил Женя. – Вот они-то главные разрушители природы.
   - Что поделаешь? – вздохнув, сказала я. – Зато дают работу людям.
   -  Так лучше без работы сидеть, чем губить то, что успокаивает душу.
   -  Это ты сейчас так говоришь, а был бы на моём месте, так бы не говорил.
   -  На твоём месте я бы не был.
   -  Конечно. Ты, наверно, и в институте студентам преподаёшь, у тебя всегда работа будет, а я, прежде чем устроиться, столько предприятий оббегала. Уже отчаялась в последний момент. Хорошо, знакомые помогли.
   - Ладно. Давай тогда не будем о работе, ведь и поругаться можем. Сейчас мы в отпусках, и мы отдыхаем. И кто мы по профессии, не имеет значения.
   - Это верно. Нам хорошо сейчас. И это главное. – Хотелось сказать: нам хорошо «вместе», но не стала. Не стала раскрывать своих потаённых мыслей.
   Костёр догорал, и мы закинули, наконец, картошку. Женя поставил велосипед и включил на нём фонарик.
   Мы долгое время молчали, как будто всё уже было сказано. Да и не нужны были никакие слова.
   Когда картошка спеклась, и мы закончили ужин, нам ничего не оставалось, как отправиться спать.
   Хотя палатка за день и сильно прогрелась, ночью было прохладно, и мы всё-таки укрылись пледом. Под одним пледом с мужчиной и не иметь возможности прикоснуться к нему…   Мы развернулись друг к другу спинами, а так хотелось, чтобы он обнял меня, почувствовать тепло мужской груди и под сердцем его руку. Мы пытались уснуть. Сон не шёл ко мне. Я развернулась и ощутила, как он вздрогнул от моего тёплого дыхания на своей спине. И только после этого глаза застелил туман сновидений.

   В «Одноклассниках» как-то написали: «Китайские мудрецы говорят, что святые спят на спине, грешники – на животе, цари – на правом боку, мудрецы – на левом». Так вот, я всегда просыпаюсь святой, независимо от того, как засыпала. И когда я проснулась в освещённом красным светом пространстве, мне на мгновение вспомнились картины из фильмов или научных передач, где проходили ритуалы с большим количеством зажженных свечей. И если закрыть глаза и не думать о том, что я сейчас лежу в палатке, то можно представить, что  вокруг меня десятки свечей: за опущенными веками тёмно-алые тени. И будь я святой, вокруг меня ходили бы жрецы, молились бы и поклонялись мне.
   Но, увы, я не святая и поклонения ни от кого не дождусь. И мой вчерашний предполагаемый поклонник уже скрылся из моей кельи, оставив меня наедине с моим собственным воображением, которое в последние два дня не на шутку разыгралось.
Уже подумала, что Женя готовит нам завтрак, но выйдя из палатки, нигде поблизости его не обнаружила. Странно, куда бы он мог деться? Пошёл искать сухие ветки для костра? Или рыбное место? Честно говоря, не могу представить, что можно здесь искать.
   Я стала ходить вдоль берега в надежде, что он скоро вернётся.   Меня начало одолевать беспокойство. Пока ходила, решила умыться и привести себя в порядок. Подойдя ближе к воде, чуть не ахнула: трава была изрядно смята, а у растущей молодой ивы сломана ветка. Боже мой! Он, наверно, также пошёл умыться, поскользнулся и упал в воду, не удержавшись за дерево. Вот тут-то и началась настоящая паника. Я отскочила от воды, как ошпаренная, и побежала по берегу по направлению течения реки с криками: «Женя! Женя, ты где»? Я не представляла, что будет, если он не вернётся.
   Я вспомнила два случая с утонувшими, один из них в Малиновке. Это был одноклассник моей сестры. Они с отцом отправились на лодке на рыбалку, и что-то случилось, что лодка перевернулась; отец не смог спасти сына. Всё село было потрясено, особенно одноклассники. Другой случай был на другой реке со взрослым мужчиной. Кем бы ты ни был, ребёнком или взрослым, от судьбы не уйдёшь. Но я не верю, чтобы у Жени была такая судьба! Мы ведь только познакомились. Не покидай меня!
   За то короткое мгновение, что я пробежалась, наверно, чуть больше минуты, мне столько всего вспомнилось и привиделось, что можно было сойти с ума. Ведь это происходит со мной. С этим человеком, который подвергался опасности, я ещё вчера отдыхала. Я не хотела верить, что он мог утонуть.
   Но вдруг кусты впереди меня шелохнулись, и он выбежал мне навстречу.
   Я оцепенела. То ли от радости, то ли от злости. Он бежал с такой счастливой улыбкой! Весь мокрый. Волосы завились в локоны, проявился вчерашний загар. В этот момент он был красив всей своей мужской красотой: мышцы груди, рук и ног напрягались от бега, вырисовывался аккуратный пресс на животе. Редко встретишь такой идеал. Обычно красивое тело мужчины смущает меня, а сила,   видимая в накаченных бицепсах, даже пугает. В Жене эта красота была естественна, не натренированна на тренажёрах. Если он и занимался собой, то ненавязчиво, а посредством физического труда в домашних условиях. Вчера, когда мы играли в бадминтон, я не замечала его красивой груди, может потому, что больше следила за воланчиком; а когда бегали по дамбе, бежала с ним рядом и не обращала на него внимания. В движении он был прекрасен.
   -  Как ты меня напугал! – остановившись, выдохнула я.
   -  Я купался.
   -  Как? Купался? В реке? Мы, кажется, договорились, что в речку не полезем.
   - По-другому не мог побороть соблазн. – Я не сразу поняла его двусмысленное изречение. – Видишь ли, вода в канале слишком холодная… - в конце концов, сказал он, пытаясь сбить меня с толку.
   Я по-своему рассудила его слова. Видимо, вечером перед сном с искушением боролась я, а утром он.
И тут я впервые подумала, что у него во Владивостоке есть девушка, которую он оставил одну, а сам поехал в деревню к родителям. У меня появилось противное желание просмотреть его телефон, узнать, кому он звонил в последние несколько часов, кроме брата. Вопрос о девушке я так и не задала.
   Мне вдруг жутко захотелось домой. Нет, не домой, а уйти отсюда, не оставаться с ним больше наедине.
   -  Пора, наверно, возвращаться в село, - сказала я.
   - А, что? Еда уже закончилась?
   -  Осталась пара огурцов и картошка.
   - Пока всё не съедим, не вернёмся.
   Мне от его слов легче не стало.
   -  Давай позавтракаем, - предложил мой проголодавшийся желудок, который имел свойство после плотного ужина давить на жалость утром.
   - По огурчику и в волейбол? Зря, что ли, мяч брал? В обед костёр разожжём. К вечеру домой. Перекусим и в клуб. Что ты на это скажешь? – сидя на корточках, он смотрел на меня с нескрываемым интересом. Его тон как будто уговаривал меня и в то же время был уверен в себе. Хитрая улыбка скользила по его лицу.
   - Ладно. Но на счёт клуба обещать не могу.
   Мяч был хорошо надут. Мы только и успевали подстраиваться под его изящный полёт. В волейбол я чаще играла, и наша игра не казалась по-детски неуклюжей в начале. К полудню солнце поднялось высоко и палило сильнее вчерашнего. Мы сделали перерыв: допили минералку и обрызгались водой из речки. Я устала, но было желание выиграть: на первом этапе Женя обыгрывал меня на два балла. Мы продолжили. Но только разыгрались, как он отбил лёгкой отдачей: мяч долетел до середины поля. Мне нужно было отбить снизу, соединив большие пальцы для удара. Я ненавидела этот приём, предпочитала отбивать сверху, слегка подпрыгнув. И у меня не получилось: мяч только слегка коснулся рук, и я упала. Упала так, что содрала кожу с коленки.
Я чуть не расплакалась от неожиданности: вавок мне ещё не хватало. Женя сразу кинулся ко мне. Отвёл меня к палатке, усадил на покрывало. Смочив полотенце, протёр мне рану.
   - Прям как в детстве: с разбитыми коленками. Зелёнки только не хватает, - пыталась пошутить я.
   - Будет тебе и зелёнка, - сказал Женя и сорвал ближайший лист подорожника. Протёр его и приложил к колену. – Держи.
   Я сидела, надувшись.
   - Вот тебе и отдых. Так и не удалось тебя обыграть.
   - Ничего, ещё успеешь. – Он ещё раз посмотрел рану, протёр кровь и опять приложил листочек. – Ты сиди, а я костёр разведу.
   Когда мы уже закинули под угли картошку, я задала мучавший меня вопрос:
   - Почему ты меня позвал на речку? Меня одну, без Сергея и Тани.
   - Ради брата. Он на Таньку давно глаз положил, а она на него внимания не обращает, мечтает выйти замуж за городского парня. А когда я приехал, все его попытки превратились в пустое место. Он по её виду понял, что она на меня вешаться будет, будто я её шанс уехать из деревни.
   - А я тут при чём? Мог бы другую девушку позвать. Наверняка познакомился уже с кем-нибудь за эту неделю.
   - А когда ты появилась, понятно стало, что ему с Таней никак не остаться наедине. Ты повсюду с ней будешь ходить, и на речку, и на дискотеку.
   - А в другое время года нельзя было за ней поухаживать?
   - Работа всё время занимает. Да и Серёга скромноват в этом вопросе. Ему толчок нужен. А так как обещал на речку сводить и на танцы, тут уж не отвертишься…
Меня его ответ совсем не удовлетворил, а скорее расстроил. Даже аппетит пропал. Я думала, что понравилась ему… А он… о брате печётся.
   - И если ты будешь умничкой, то расскажешь эту историю сестре. Может, она тогда одумается.
Эти слова вообще меня взбесили. Вот, что значит – горожанин! Так и хотелось его послать. Но я подумала о сестре и поняла, что Женя, наверно, прав. Может, Сергей  – её судьба, а она бегает от него. Может, у них что-нибудь получится. Я промолчала. Злость моя потихоньку уходила, но почему-то хотелось расплакаться. Дура! Замужняя женщина! Хотела на себе распробовать курортный роман? Не вышло. У него другие интересы. И я в них не вхожу.
   - Тебе бы искупаться, а то вон, вспотела вся от жары.
   - На канал я не пойду, вода слишком холодная. А в речку – боюсь. Дома помоюсь.
   -  Пока до дома доедешь, вообще липкая станешь.
   - Не переживай, к тебе не прилипну, - съязвила я и прикусила язык. Из-за своей глупой злости грубить человеку! До чего докатилась. А он даже не обратил внимания на мою грубость. Спокойно продолжал есть картошку.
   -  У самого берега не очень глубоко, примерно по пояс, - не унимался он на счёт купания. – Можешь за ветку держаться и окунуться.
   - Ага. А ветка потом сломается. Как та.
   - Течения боишься? Давай тогда верёвкой обмотаю, подержу или к дереву привяжем. Так делают при спасении утопающих.
   - Нет уж. Не надо меня привязывать. Умоюсь и поедем. К чему эти ухищрения?
   -  Я просто предложил. Думал, ты за два дня захочешь хоть раз искупнуться.
   - Спасибо. Вчера искупалась.
   Моя злость накапливалась. Думала: скажет ещё хоть слово – заткну ему рот. Но он, видимо, почувствовал моё плохое настроение и промолчал.  Хотя вёл себя также непринуждённо.
   После обеда я немного ополоснулась, сидя на краю берега у той самой ивушки со сломанной веткой.
   Уезжая, оставили за собой чистоту и порядок, и залитый водой костёр.

   Я и так возвращалась в ненаилучшем настроении, а тут ещё Танька:
   - Предательница! – крикнула она мне с порога.
   Я пыталась улыбнуться:
   - Как вчерашнее свидание?
   - Свидание? – сразу успокоилась она. – Да нормально. А потом как-то резко: - А ты? Мужу не изменила?
   - Да что ты! Нет, конечно. Цель поездки была совсем другая. – И я ей выложила всё, что знала, приукрасив слова Жени относительно Сергея. Так сразу и сказала, что он влюбился в неё с первого взгляда, а подойти боялся.
   Таня сразу подобрела и приняла мечтательный вид. Вот чего ей в деревне не хватало   – поклонника.
   - В клуб сегодня пойдём? Серёга приглашал.
   - Только если Женя придёт. Что я, за вами хвостиком бегать буду?
   - Да пойдём. Хоть на нашу молодёжь посмотришь. А то ведь в прошлом году так дома и просидела.
   - Тогда я мужу обещала не шлындать. А в этом году хочу наверстать упущенное. И в лес пойду, и рыбачить буду… Кстати, а что Сергей сказал на счёт того, что мы с Женей вдвоём уехали?
   - Назвал жадюгой, хоть бы мячик оставил. И ты ракетки забрала… пришлось в карты на берегу играть. А там и соседи присоединились…
   - А на самом деле?
   - На самом деле? Да вроде увидел тебя на «Одноклассниках» и захотел поближе познакомиться.
   - А то, что я замужем, не повлияло на его решение?
   - Значит, не повлияло.
   Да и могло ли повлиять? Он о брате думал. Наверно, присматривался, сможет ли меня уговорить провести с ним день один на один.
   Вечером мы пошли на дискотеку. Пришлось надеть джинсы из-за своей разбитой коленки.
   Я долгое время не решалась выйти на танцпол. Музыка изрядно устарела, да и рядом со школьниками я чувствовала себя старухой. Но когда Женя пригласил меня на медленный танец, не смогла отказать. Он оказался прекрасным танцором. И я задумалась: какие в нём ещё скрыты таланты?
   Мы пробыли там пару часов, и парни проводили нас домой. У Жени завтра семинар в два. Лекция длилась около получаса. Потом эколог поинтересовался, будут ли вопросы. На этот подвиг решился только местный учитель по биологии. Он задал такой вопрос, что Женя не сразу сообразил, что он имеет в виду. Когда ситуация разъяснилась, начали смотреть фильм продолжительностью шестьдесят минут. После фильма Женя хотел сказать ещё несколько слов, но невежественные сельчане сорвались со своих мест и с шумом исчезли. Остались лишь единицы, включая нас с Таней и Серёгой. Мы видели, как Жене неуютно в этой обстановке, и пытались его взбодрить. Да, это не лекция в институте, когда в последние минуты пары только и ждёшь, что студенты поскорее убегут, не дождавшись дополнительного задания. Он надеялся, что его будут слушать с интересом, а тут такая реакция!
   - А! К чёрту! Пошлите на речку! – плюнул он на пренебрежение публики, и через час мы уже купались.
   Вернулись домой часов в восемь и в клуб уже не пошли. Завтра с утра отправляемся на рыбалку.
   Рыбы наловили столько, что всю нашу улицу можно было ухой накормить. Мы разожгли костёр, с двух сторон поставили толстые палки-рогатки, на них ещё одну палку, которая удержала старое эмалированное ведро, где мы и варили рыбный суп. Потом, весело гремя алюминиевыми ложками по железным тарелкам, ждали, когда Таня разделит долгожданное блюдо по порциям. При этом весело кричали, как ребятня из лагеря: «Ухи! Ухи! Ухи!» Оставшуюся рыбу разделили на две семьи, вечером поджарили. Мама была в восторге. Она не ожидала, что в нашей речке развелось так много гальянчиков. У нас был удачный рыбный день.
   В понедельник мама напрягла нас с Таней дома, так что поход в лес вынуждены были отложить. Пришлось подготавливать помидоры с огурцами и закатывать банки. Вечером были гости, и мы до темноты играли в лото на летней кухне.
   С утра отправились за грибами. Но нашли немного. Грибной дождик обещали к концу недели, но я уже не застану этого удовольствия: распробовать вкус сыроежек и подосиновиков. Отпуск заканчивался. Вечером пошли в клуб, чтобы хоть как-то разбавить неудавшийся день.
   Я чувствовала, что скоро всему придёт конец. И было грустно. Это был лучший отпуск за все три года, что я работаю. Грустно было расставаться с друзьями. Но я была счастлива за Таню. Она, наконец, обрела то, о чём давно мечтала, свою любовь. И не нужно для этого отправляться в город. За то всё время, что она вплотную общалась с Сергеем, я ни нару не видела, чтобы она открывала интернет, виртуальные знакомые как будто перестали для неё существовать. Она даже перестала обращать внимание на Женю после того, как я рассказала ей о чувствах Сергея. Женя же относился к ней как к сестре, и мне даже однажды показалось, как он сказал ей: «Сестрёнка». Он был хорошим другом. И братом. И меня он совсем не избегал. Наоборот, оказывал знаки внимания. Иногда вёл себя так, будто ухаживает за мной, будто я его девушка. Во всём помогал: подавал руку, перенёс через канаву, был со мной в команде, когда мы вчетвером играли в волейбол, подыгрывал мне в картах, нёс за меня поклажу, возил на велосипеде, танцевал только со мной, мне первой подавал напитки. И всё, что бы он ни делал для меня, сопровождалось доброжелательной улыбкой. Я чувствовала себя легко и уютно рядом с ним. Будет жалко терять такого друга. Но если всё будет в порядке, то в следующем году мы с ним породнимся и в другой раз уже встретимся на свадьбе сестры и брата.
   Танцуя с ним сегодня, я думала, что в последний раз имею возможность посмотреть ему в глаза, последний раз греюсь в его объятьях. За это короткое время он мне стал дорог. Не хотелось расставаться.
   Клуб закрывался. Но люди по привычке стояли на крыльце после закрытия. Щёлкали семечки, болтали, выпивали, кто-то ушёл домой. И вовремя. Внезапно хлюпнул дождь. Он полил так неожиданно, с такой силой, что, казалось, ему не будет конца. Так как день был ясный, никто и не подумал, что так быстро набегут тучи и задержат любителей танцев у порога клуба. Мы простояли так минут двадцать, а он всё не прекращался. Решили идти домой по дождю. Я сразу сняла босоножки: толку от них сейчас было мало, только и делала, что проваливалась каблуками. Таня с Сергеем отстали от нас, но ещё где-то вдалеке было слышно, как они дурачатся. Мы ускорили шаг и вообще потерялись из виду для влюблённой парочки. Когда уже подходили к нашей улице, Женя предложил небольшое безумство:
   - А пойдём на речку?
   - Пойдём! – не задумываясь, ответила я. Всегда мечтала искупаться в дождь. – Но если вдруг заболею, сам будешь мне уколы делать.
   - Без проблем.
   Мы уже промокли до нитки, я начинала мёрзнуть, и, когда до речки оставалось минут десять, я уже пожалела, что согласилась на эту авантюру.
Канал шумел с неимоверной силой, течение в нём усиливалось за счёт дождя. Было темно. Свет доходил до нас от села через поле. Но, перейдя через дамбу, речку хорошо можно было различить. Мы вошли в воду по мелководью, река за день прогрелась и была теперь как парное молоко. Мы держались рядом, чтобы не потеряться из виду, в паре метров друг от друга уже казались тенями. В противоречие силам природы стали брызгать воду вверх, сопротивляясь дождю. Это было весело, и мы смеялись, радовались, как дети, падали в воду спиной, держась за руки. Выйдя из воды, нам показалось, что было тепло, как июльским вечером. Мы бегали по траве, кружились, крепко схватившись за руки. И когда руки начали выскальзывать, Женя резко притянул меня к себе, и мы упали на траву. Он уткнулся мне лицом в живот и не поднимался. Я не отнимала его голову от себя. И когда уже моё платье нагрелось от его тёплого дыхания, он произнёс с неимоверной мукой в голосе:
   ; Господи! Как же я тебя хочу!
   Я могла ожидать от него чего угодно, только не этих слов. Мне показалось, что сбылись все мои мечты, накопившиеся за эти семь дней, что мы с ним знакомы. Я не могла ему на это ничего сказать, кроме…
   - Так в чём проблема? – он вздрогнул.
   И на выдохе дрожащим голосом сказал:
   -Я боюсь…
   - Чего?
   Он резко приподнялся, посмотрел мне в глаза, схватил мою правую руку, нажав на ладонь, чтобы мне хорошо было видно обручальное кольцо.
   - Ты боишься моего мужа? – удивилась я.
   - Нет. Я ему завидую. Ты прекрасна. Ты совершенство. Я боюсь прикоснуться к этому совершенству, боюсь тебя испортить. И меня пугает одна только мысль, что ты можешь изменить.
   - Главное, я никогда не изменю себе.
   - Оставайся собой. В тебе нет того, что может привести тебя к измене. Меня только удивляет, как ты могла так быстро согласиться поехать с малознакомым человеком в неизвестном направлении и оставаться с ним целые сутки. Почему ты на это решилась?
   Он смотрел на меня безумными глазами, изредка моргая из-за дождя. Они блестели даже в эту тёмную ночь.
   - Потому что когда я тебя увидела в первый раз, я почувствовала то, что уже отчаялась когда-либо испытать.
   - А твой муж?
   Я усмехнулась в отчаянии. Разве могла я сказать ему, что с каждым месяцем я его всё больше ненавижу, что я давно потеряла веру в него, и моя любовь к мужу потихоньку превращается в отвращение? Я этого никому не говорила. Боялась признаться даже себе, не только близким. А когда встретила Женю, застыдилась своего влечения, но не смогла ему отказать в поездке.
   - Муж? Разве я бы поехала с тобой, если бы у нас с ним было всё в порядке?
   - Что у вас происходит? Расскажи мне.
   - Рассказать? Я об этом никому не рассказываю. Давай лучше вернёмся домой. Мне холодно.
   Он помог мне встать.
   -  Расскажи. Тебе станет легче.
   А в принципе, что я теряю? Я уеду, и мы забудем об этом разговоре. А Женя никому не расскажет, я в этом уверена.
   - Ладно. Только пойдём. Пойдём.
   Он взял меня за руку, и мы пошли. Дождь уже перестал так сильно лить, и не нужно было кричать, чтобы слышать друг друга.
   - Ситуация банальна. Мы с ним уже два года вместе. Сначала я ничего не замечала, так была влюблена. Впервые по-настоящему захотелось замуж. Да и он на каждом шагу говорил: «Это моя будущая жена». Первый раз я увидела его таким на помолвке. Мы подали заявление в ЗАГС и решили отметить. Он напился так, что потом его друг подмышкой тащил до такси. Мне было так стыдно. Но я не предала этому значения. На свадьбе он тоже изрядно выпил, говорил: «Туфелька подвела». Стал чаще выпивать после работы. И есть у него такая фраза: «Если я не работаю, я пью». А этой зимой работы было мало. После Нового года я вообще не знала, куда деваться. Один раз чуть до развода не дошло. Свекровь внука требует, а я думаю: как бы я могла родить от алкоголика? Никогда. А он себя не считает алкоголиком, говорит, что знает меру, всегда может остановиться. Вообще-то он человек хороший, добрый, щедрый, даже талантливый в своей области. Хороший, когда трезвый. Но и когда выпьет, не дебоширит. Просто ведёт себя, как обезьяна. И как после этого сохранить любовь? Я не знаю. И даже когда он трезвый, я уже ничего к нему не испытываю, кроме отвращения.
   - Почему вы не разведётесь?
   - Не могу. Привыкла к нему. Да и он любит меня до безумия. Доводит до слёз, ненавидит мои слёзы и каждый раз говорит, что любит.
   - А ты?
   - А я молчу. Говорю только в ответ: «Я знаю». А он обижается…
   - Ты его уже не любишь…
   - Не знаю. Иногда люблю. Иногда ненавижу. И не могу сделать выбор. Не могу без него.
   - Но сейчас ведь, здесь, проводишь без него время. И каково?
   - Просто. Отпуск. Здесь я не чувствую в нём необходимости. А там никого ближе его нет.
   - И ты никому об этом не рассказывала?
   - Нет. Стыдно. Да и маму жалко. Не такого счастья она мне желала.
   Я ждала, что он скажет. Но он молчал. И всю оставшуюся дорогу мы промолчали. 
Уже возле дома, остановившись, он повернулся ко мне. Провёл рукой по моим мокрым прядям на лице, погладил тыльной стороной ладони мою щёку и ушёл, не сказав ни слова.
   Я постояла, глядя ему вслед, до тех пор, пока он не скрылся из виду, и пошла домой. Завтра уезжаю.
   Никто меня не провожал, кроме Тани. Никто как будто и не знал, что я покидаю Малиново. Не нужно было знать.
   Я возвращалась домой.
   И уже дома, открыв ноутбук, написала по электронке Жене: «Спасибо за дивный отпуск! Спасибо за то, что помог мне остаться собой!»

21-29.06.2011 г.
03:11