Четверо 2007 первая-вторая часть

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ГЛАВА ПЕРВАЯ.

- в которой четверо незнакомцев насильно заставляют  проезжего купца  обменять некое количество ценностей на некое количество ****юлей

     Лес, несмотря на позднюю ночь был полон звуков – качались, шурша хвоей под редкими порывами ветра кроны сосен, прекликивались лесные птицы, гулко и отрывисто ухали совы, где-то  вдалеке не ко времени ,протяжно завывала выпь. Иногда в пышных зарослях кустов раздавался шорох и треск и озадаченное похрюкивание. В общем, даже ночью здесь кипела своя, пусть и не слишком заметная жизнь.
     Среди стволов вековых деревьев вилась старая дорога, судя по всему проложенная много веков назад. Между некогда с математической точностью подогнанными друг к другу булыжниками пробивались хлипкие ростки лесных трав или же зияли провалы и трещины, дорогу испещряли бугры и рытвины. По ней (то бишь по дороге), уныло поскрипывая колёсами ехала телега, доверху груженая какими-то тюками и пухнущими от набитого в них добра мешками. Запряжена она была двумя вороными жеребцами, на столько здоровыми ,что в сумерках их можно было принять за две ожившие каменные статуи. За вожжами сидел пожилой сутулый мужичок с козлиной бородкой , в потрепанной одежде и выцветшем от непогоды берете. Следом , гогоча и распространяя нестерпимый  запах недельного перегара, уверенно топала орава охранников всего этого добра. На вид – самые обычные наемники, даже не принадлежащие к одной роте. Соответствовали они всем возможным стереотипам – в засаленной одежде, с помятыми лицами и пустым выражением глаз, вооруженные кто чем – от алебарды до кинжала, в нечищеных доспехах. Эти люди больше походили на толпу бездомных, нежели чем на настоящих воинов. Было их в общей сложности человек пятнадцать, но шуму от них было немерено. В конце этой процессии, верхом на сером в яблоко рысаке ехал (судя по расшитому золотом и дорогой бордовой тканью камзолу) купец. На общем фоне его выделяла не столько одежда, а сколько  непомерная тучность. По своим формам он напоминал распертый от скисшего содержимого бочонок , завернутый в несколько лоскутных одеял и неумело посаженый в седло. На заплывшем жиром лице отражалось непонятное беспокойство, свинячьи глазки бегали туда-сюда, в ожидании какой угодно беды – будь то нападение разбойников или же неожиданный и ничем не аргументированный конец света. Что ж, его страхи нельзя было назвать вовсе необоснованными….
               
                * * *

       Наш план был прост до безобразия – в прочем , как и любой наш план. Я и Пит валялись по одну сторону дороги ,укрывшись в небольшом, заросшем малиной овражке, Миха и Илюха – по другую, засев за стволом упавшего дерева. Мы дружно ждали удобного момента, чтобы выпрыгнуть из нашего укрытия и раздав горяченьких охране ,обуть купца на содержимое его телеги.
      Если честно, разбойничать я раньше не пробовал, хотя чего только за свою жизнь не делал. А  теперь был вынужден  воровать и искать себе любого заработка, который мог бы мне подвернуться. Ирония судьбы? Не думаю ,скорее моя лень и моё нежелание жить как все. Хотя бы в этом я был не один – мои друзья были в том же положении что и я. Планы на будущее,  размышления о своей судьбе были им не свойственны. Призрачная надежда на  достойное место в этой жизни граничила с мальчишескими мечтами. Может это лишь моё мнение, и они думают по-другому, но я вижу это так.
   
                * * *

Пит валялся в паре метров от меня ,почти у самой дороги, и  теребил в руках устрашающего вида арбалет. Было видно, что он волнуется (хотя я такого от него не ожидал). Единственное что могло выдать наше укрытие – моя кольчуга, по неаккуратности или же по рас****яйству напяленная поверх одежды и неровно поблескивающая в сумраке леса. Питу в этом плане повезло больше – он как всегда был одет в тёмно-фиолетовый, почти чёрный балахон с капюшоном (под которым у слову сказать покоилась перевязь для  нескольких метательных ножей , ножны катаны и небольшой футляр для стилета ,скрытый в рукаве), на который был надет длинный ,почти до земли плащ того же цвета. На руках у него были крепкие ,добротно выделанные, кожаные  перчатки. Его наряд не слабо способствовал Питу в «работе», если так можно назвать массовые или единичные убийства на заказ. Хотя кто я такой чтобы судить его профессию – сам-то почти пять лет морозил задницу в горах  Англанда и гонял по горам горцев, убивая ради заработка.…Так что чем эта работа хуже любой другой?!
   Напротив, без перерыва хихикая и в пол шепота переругиваясь, сидели Илюха и Миха. Старые приятели, они были удивительно похожи друг на друга , но не внешностью ,а чем-то неосязаемым. Один – высокий, худощавый блондин, просто магнит для девушек – как замужних, так и не замужних. Второй – с тёмно-русыми волосами, среднего роста, широкий в плечах. Что-то было в них такое ,что делало их похожими – характер ли или же еще что-то, я не знал, но иногда они производили впечатление единокровных братьев , только разлученных в детстве.
   - Пииииит! – с заговорщицким видом протянул я
    - Ась! – неохотно ответил он отвлекаясь от дороги.
   - Я тут хотел тебя попросить….- с ложной неуверенностью начал я
    - Ну, чего?
    -Давай ты может сегодня в драку не полезешь .а? Только из арбалета постреляешь? А то я не хочу чтоб тут все кровью залило ,как в тот раз ,помнишь?
    - Нууу…- задумчиво проговорил Пит…Я же так ,чуток развлекусь! Во всяком случае подохнут они безболезненно! – дьявольская ухмылка озарила его лицо и я понял что надо побыстрее переходить к сути дела.
    - Во-во, именно этого я и боюсь!! -  торопливо проговорил я  извлекая из-за пазухи  приятно позвякивающий кошелёк. – На вот тебе на пиво!
   - Ром, ты хочешь меня купить? – произнес он смерив меня презрительным взглядом – Ну ладно тогда….но если что-то пойдет не так ,не ори тут и меня не зови!!! – добавил он забирая у меня из рук кошелек.
   - Ладно-ладно – ответил я , - «ну посмотрим ,понадобится ли мне твоя помощь» – подумал я про себя.
    Время шло ,обоз уверенно приближался к нашей западне. Я положил руку на рукоять палаша, сердце забилось чаще,  я даже на пару минут застыл в  предвкушении предстоящей драки. Вдруг с другой стороны дороги, тихонечко свистнув в воздухе  прилетела шишка, больно ударив меня в самую макушку. Я немного удивился и перевел взгляд на  Грива. Судя по всему лицо у меня было на столько прихуевшее, что ассасин залился едва сдерживаемым смехом.
  - Бля ,****ец смешно – с обидой в голосе произнес я
  - Ага…- выдавил из себя Пит и продолжил угорать.
  - Не смешно нихера!!! – сказал я и запустил в Питаса шишкой. По какой-то непонятной причине, он всегда смеялся в критических ситуациях .особенно когда требовалась убийственная серьезность.
   
                * * *

- Всё , пора! – с едва скрываемым злорадством  произнес Пит беря на мушку возницу.
- Эй! Подожди ,рано еще, - просто взвыл я хватая Грива за голенище сапога, хотя в принципе было уже  понятно ,что я опоздал. Раздался приглушенный треск рычагов арбалета и буквально через мгновение с головы возницы слетел пробитый стальным болтом берет. Действовать надо было как можно быстрее, пока наши жертвы не опомнились.
-Господи ты боже мой, Пит, я  тебя ненавижу! – рявкнул я и ,вскочив, понесся к оцепеневшей толпе наемников. Вдогон мне неслось ехидное – «Наслаждайся!». С другой стороны пару раз взвизгнула тетива лука, несколько охранников рухнуло на землю, заливая всё вокруг себя чёрной в сумерках кровью. «Миха бьет наверняка» - припомнил я свою собственную поговорку и усмехнулся. В тот же момент из кустов напротив выпрыгнул Илья, держа в обеих  руках по оружию -  кинжал в левой  и стальной меч в правой. У него это было чем-то вроде визитной карточки – бой с двумя клинками. Мы, не теряя времени, понеслись к телеге. Я  на ходу выдернул из ножен палаш и выставил его пред собой , держа в одной руке.
     Наше появление было для путешественников неожиданностью. Купец попытался поднять коня в галоп ,но мерин определенно не оценил желание своего хозяина убраться отсюда поскорее и ,засвечив, сбросил его. Тушка купца со звонким хлопком плюхнулась на дорогу ,подняв целое облако пыли. Наёмники засуетились, послышалась грязная ругань и  торопливые отрывистые команды. Возница тем временем спрыгнул с телеги и ,держась рукой за голову, с невероятной скоростью устремился подальше от дороги.
    Я подбежал к первому охраннику и отскочив от его выпада ударил что было силы. Тяжелый клинок рассек куртку и раздробил парню ключицу, брызнула кровь. Илюха  в это время вскочил на телегу и проорав что-то невразумительное рубанул по черепу ближайшему противнику. Затрещала кость ,в разные стороны брызнули сероватые мозги. Бой обещал быть в меру веселым….
   Я врезался в толпу наемников и с визгом и радостными криками принялся размахивать своим палашом направо и налево. Иногда они успевали отвечать ,но их неточные удары скользили по  моей  кольчуге и  цели так и не достигали. Слышалась ругань, всхлипы, звенела сталь. Почти все наемники не успевали буквально чуть-чуть до того чтобы раскроить мне череп или же насадить меня на копье. Что еще сказать – я был сыт, НЕ пьян и ночь провел в относительном тепле и уюте ,а не на ногах,  в утомительном марше через весь лес.
    Бард (а именно к этой профессии принадлежал Илюха) с ловкостью обезьяны скакал от одного края телеги к другому, раздавая удары и едкие комментарии в адрес наших  противников. Наемники бесновались , скалились ,но ничего не могли с этим поделать. Из  кустов летели стрелы и болты, не давая охране опомниться и оказать нам хоть какое-нибудь сопротивление…
 
                * * *

    Буквально через несколько минут бой закончился. Выжившие наемники, побросав оружие, бежали в лес, оставив раненых товарищей на произвол судьбы. Телега , равно как и её хозяин, достались нам.
 Из придорожных зарослей вылезли Миха  и Пит, оба вполне довольные своими достижениями в стрельбе – раненых после их выстрелов почти не оставалось.
  - Ну что, пошли, посмотрим  ,какое там дерьмо завалялось?  - проговорил Миха кивая на телегу.
  - Ага, давай! – согласился я и запихнул палаш обратно в ножны. «Потом надо будет от крови оттереть» -  подумал я.
  - Я пока к этому засранцу схожу, посмотрю,  как эта сука там себя чувствует, – проговорил Пит и медленно пошел в строну валяющегося на земле купца, держа наготове арбалет.
  Миха проворно запрыгнул на телегу и принялся рыться в заботливо распоротом Илюхой мешке. Я залез к ним и был сильно удивлен, услышав позади себя в меру удивленный возглас Пита – «Пацаны ! А он живой еще!»
  Вдруг окрестности огласил невообразимый по своей громкости вопль. В нем было всё – от ужаса до нескрываемого удивления и чрезмерного раздражения. Орал купец, завидев возле себя ассасина, чье лицо было перекошено кривой кровожадной  ухмылкой.
          - Чё ты кипишишь, скотина жиробатская?! – рявкнул Пит и ударил его ногой в левый бок. Раздался гулкий удар ,словно били по бурдюку с водой.
          - А-а-а! Твари, недоноски! Мерзавцы! По какому праву!?- возмущался торговец и постепенно отползал к обочине. Все дружно уставились на матерящегося купца - либо он был в шоке от произошедшего, либо удар башкой о дорогу не пошел ему на пользу.
         - Чего? – в некотором оцепенении  ответил Пит.
         - Я такое говно как вы на завтрак ем, сотнями! Ублюдки! – орал тем временем купец – Не попадайтесь мне больше!!! – под конец его голос сорвался на визг и «больше» прозвучало как-то не слишком убедительно.
        - Так ты, стало быть, говно на завтрак ешь? Заканчивай орать олух! – крикнул я.
        - Ага, а то ты нам больше действительно не попадешься. В этой жизни! – добавил Пит отвешивая толстяку еще один удар и обматывая его незнамо как очутившейся у него в руках веревкой.

                * * *
 
        Но вразумить ошалелого торговца нам не удалось. Он просто рассыпался в матюгах, поливая всех и каждого такими оскорблениями, что видавшие виды ландскнехты раскраснелись бы как придворные дамы, при слове «жопа». Купец умудрялся употреблять одни и те же выражения, но в разной комбинации и в купе с теми или иными, но очень красочными эпитетами.
        С начала это нас веселило, но вскоре его матерная тирада стала по-настоящему резать слух. Первым кто не выдержал, стал я. Швырнув на землю мешок со столовым серебром, я спрыгнул с телеги и подбежал к беснующемуся в веревках купцу.
        - Заткнись уже! – заверещал  я,  нагибаясь к самому уху  словоохотливого толстяка.
В ответ донеслись уже знакомые однообразные фразы.
        - Это не так делается! – подал голос стоящий чуть поодаль  Грив. Я сделал пару шагов назад и начал с интересом наблюдать, как же ассасин заткнет назойливого купца. Решение напрашивалось само собой.
        Пит, закинув арбалет за спину, медленными шагами подошел к хрипящему и бьющемуся в верёвках торговцу.
        - А НУ ЗАТКНУЛСЯ БЫСТРО ГНИДА!!!! – проорал он, да так что с веток окрестных деревьев взлетели и пару минут метались в воздухе перепуганные птицы. В ту же секунду купец получил такой силы пинище, что аж перевернулся на другой бок и истошно завыл.
       -ПРЕКРАТИЛ…ОРАТЬ…БЫСТРО....УРОД…!!!! – чеканил Пит каждое слово, приправляя  его отменными пинками.
      Купец пару секунд барахтался, продолжал что-то орать, но после того, как сапог заглушил очередной его крик (выбив все передние зубы и превратив рот в кровавое месиво), толстяк затих и старался не подавать признаков жизни.
      -Эй! Ну, хорош уже! -  вяло попытался запротестовать я, – мне становится его жаль!
      - Да что ему сделается! – ответил Пит и, ударив потерявшего сознание купца в последний раз отошел в сторону…

                * * *

         Мы почти не нашли ничего ценного, кроме двух тюков с яркими тканями, мешка со столовым серебром и небольшого ящика, запирающегося на ключ. Что ж ,мы и не хотели забирать всё.  Миха выпряг лошадей из телеги и погрузил на них весь наш немудреный скарб. Илюха и Пит, со скучающим видом мародерили трупы. Я тем временем осмотрел раненых и избитого до полусмерти  купца. Почти всё были ранены не смертельно, и  я, в меру моих скудных запасов, перевязал им раны и дал несколько скрученных здесь же  пилюль. Если повезет – все выживут.
         Я почему-то чувствовал себя редкостным мерзавцем. Поступок совершенной мной и моими товарищами был не ахти какой героический, и я искренне стыдился его. Как говорилось в одной умной книге, название и имя автора которой я забыл - "Совесть не мешает нам совершать плохие поступки - она мешает ими наслаждаться!". Оставалось надеяться на то ,что купец ,его охранники и возница были чудовищнейшими уродами и засранцами  и ограбить и покалечить их посчитал бы своим долгом всякий хороший человек.
         Разбивать закрытый сундук мы не стали, а просто взвалили его на второго конягу и решили оставить его у себя до первой таверны.
         - Куда теперь? – спросил Илья поправляя перевязь меча.
         - Пошли дальше, нам всего день пути до Петтена остался. – ответил я  - По карте  впереди будет деревенька , «Большие петухи» кажется, или что-то в этом роде…
         - М-м-м…Илюшкина родная деревня? – задумчиво проговорил Миха. – А нас там в попу не отпредолят?



                ГЛАВА ВТОРАЯ.
-в которой происходит много неожиданностей


Путь до деревни занял у нас почти половину следующего дня. Может быть, события прошедшей ночи немого выбили нас из колеи, но почти весь путь мы проделали в молчании, изредка перекидываясь натянутыми шутками.
 Дорога тем временем, по-прежнему петляя, выбралась из леса и уверенно бежала среди уже убранных полей и небольших, одетых пожелтевшей листвой, рощиц. Иногда ветер доносил до меня запах скошенного сена, дымок костра или же непонятный, уже порядком успевший позабыться, но приятно щекочущий нос аромат свежего хлеба. Объяснялись все эти чудесные запахи довольно просто – то тут, то там, мелькая за редкими посадками или же скрываясь за  небольшими, поросшими пышными кустами сирени, холмиками, мелькали опрятные на вид деревни.
Лето,  как это ни странно, затянулось здесь до октября. Еще было тепло, солнце светило приветливо, деревья пока не сбросили листву и так и остались стоять, радуя глаз всеми оттенками желтого и красного.

                *  *  *

Все это, конечно, было очень мило, но тут же на ум приходили картины увиденные буквально неделю назад – разоренные деревни, где из людей остались лишь дряхлые старики и дети, поля, где с колосьев пшеницы осыпаются так и не собранные крестьянами зёрна, кривые улочки городов, где голодные псы рвут на части и с аппетитом поедают найденный где-то труп. Эти места почему-то все эти напасти обошли стороной. Возможно по тому, что люди здесь жили другие и, как не странно это признавать, у них было свобода. Почти весь полуостров, именуемый Росендаль, был лишен власти графов или виконтов, или баронов или еще каких-нибудь обладателей «голубой крови». А как следствие, он избежал таких милых проявлений прогресса, как  кровопролитные междоусобицы и бесчинства святой инквизиции. Здесь вся власть делилась между несколькими крупными городами и только кое-где на востоке и на севере еще держались крохотные, еле заметные на карте королевства. Торговля – вот что движет этим миром. По крайней мере, этой его частью.


                *  *  *   

Добрались мы до «Больших петухов» к концу дня, когда солнце уже клонилось к закату. Самая, казалось бы, непримечательная деревня встретила нас необычайно красивым видом, который с лихвой компенсировал всё уведенное нами в дороге. Деревеньку, находящуюся в неглубокой ложбине, окружал лес, сплошь состоящий из берез и осин. Розоватые лучи солнца играли в трепещущей на ветру листве деревьев, превращая всю низину в огромный, пышащий жаром костер.
-Хм…Кто бы мог подумать, что здесь будет так красиво! – с некоторым удивлением в голосе произнес я.
-Деревня как деревня…- пожал плечами Илья и потянул за собой медленно бредущего коня. Миха и Пит промолчали, как бы соглашаясь с бардом.
Спустившись вниз и миновав некое подобие городских ворот, мы оказались  в центре деревни, прямо перед домом старейшины. По правую руку от него возвышалась небольшая церквушка из серого камня, рядом с ней – здоровенный постоялый двор, предназначенный для спешащих по своим делам купцов. Разумеется, больший интерес у меня вызвала всё же последняя постройка. Это было трехэтажное здание, с выбеленными стенами и с узкими окнами. Очевидно, что этой таверне доводилось быть в гораздо лучшем состоянии, чем теперь, но выбирать нам было не из чего. Оставив коней в конюшне, расположенной рядом с воротами ,мы уверенными шагами мы направились к постоялому двору. Вокруг нас суетились люди, бегала детвора, несколько бездомных  (которые являли здесь скорее исключение, чем правило) возились в грязи, собирая подаяние.
У самых дверей таверны я развернулся и, преградив путь своим спутникам, произнес:
-Стоп!
-Ну чего тебе еще очко?! У меня сушняк нереальный,  а пиво я последний раз пил дня два назад. – возмутился Миха продолжая преть вперед.
-Стойте идиоты! Я не об этом! Пейте сколько вам влезет! Дело в другом, каждый раз, когда мы останавливаемся где-нибудь на ночь, происходит какая-нибудь ***ня! – ответил я, отпихивая его назад.
Ребята остановились и  с молчаливым укором  начали пялиться на меня.
-Да все в порядке будет, не ссы! – сказал Миха.
«Не ссы» у него всегда получалось с душой, так что меня (как впрочем, и всегда) аж передернуло от этой фразы. В прошлый раз, нажравшись до свинячьего визгу, он обокрал толпу странствующих монахов и к чертям спалил нужник в придорожном кабаке.
-Ага, погуляем чуток и всё! – успокаивающим тоном проговорил Пит. Этот буквально неделю назад умудрился потерять кошелек с золотом и перерубить половину постояльцев той же таверны, прежде чем обнаружить, что кошель всего лишь на всего завалился под стол.
-Ром, бля, нормально всё будет! – подытожил Илья, пьяных бесчинств за которым почти не наблюдалось. Разве что, кроме того случая, когда он с ног до головы облевал хозяина того же самого кабака.
-Ну ладно, вы мне обещаете, что как в прошлый раз не будет? – с надеждой в голосе сказал я.
-Нет ****ь!!! А теперь отойди и дай нам отдохнуть! – рявкнули они почти что хором, и мне ничего не оставалось делать, кроме как пустить их внутрь.

               
                * * *

В общем-то, и внутри таверна было далеко не в лучшем состоянии. Грязные стены, закопченный потолок и убогое колесо от телеги, утыканное чадящими свечами, вместо люстры или же нескольких светильников. Столы были сколочены из грубо отесанных досок, вместо стульев - широкие скамьи, на которых можно было сидеть  вшестером или ввосьмером.
Публика тоже здесь была самая разнообразная – от мелких торговцев, ростовщиков и коробейников, до крестьян, у которых хватало денег на  выпивку. Все галдели, обменивались последними новостями и пожирали сомнительного вида блюда.
Мы уселись за стол, места за которым как раз хватало на четверых. Народ сидящий на нашей скамье притих и принялся нервно поглядывать на неожиданных гостей.  Отовсюду послышались обрывки фраз, в роде «Зыка, а он не местный явно, гля волосня-то у него какая?!» или «Ага, а второй-то, лысый какой-то….» или «Третий-то вообще быдло» и, наконец, «Ты на последнего посмотри – так и смотрит по сторонам, думает, что бы с****ить!».
-Эй! Уважаемый! – проорал я
-Да? – раздался почти что над самым ухом уверенный бас. Я повернулся и оглядел трактирщика. Им оказался  толстый рыжий детина, чья рожа было покрыта  густой щетиной.
-Нам бы пива…- начал я
-И побольше, побольше! – добавил Пит – И покрепче!
-Нам светлого – проговорил Миха. Он-то тёмное, тем более крепкое пиво не переносил на дух.
-И закусить…капустки там какой-нибудь… - сказал я
-Всё? – пробасил трактирщик
-Да.

                *  *  *

Время шло, мы напивались все больше и больше. Капуста, принесенная на закусь, расходилась на ура, и довольный трактирщик время от времени подходил, обновляя содержимое лохани.
Я вглядывался в лица своих друзей – Пит был беззаботно весел и о чём-то спорил с рядом сидящим крестьянином, Миха курил трубку, упершись взглядом куда-то в потолок и задумчиво пуская кольца дыма. Илюха с явным удовольствием лапал незнамо как очутившуюся у него на коленях грудастую служанку. Мешок со спертым по дороге добром валялся под столом, грея мне душу.
Почему-то я не был рад – ничто не вечно, а в особенности счастье и веселье (и, разумеется, деньги). Этот момент никогда не будет продолжаться вечно – будут новые проблемы, требующие немедленного решения, новые цели, которые всенепременно надо достигнуть, чтобы хоть как-то уцепиться за жизнь. Такую жизнь, в которой не будет непредвиденных перемен, такую, в которой все будет лежать на своих местах до скончания века.
Но сейчас мы даже и  не думаем о том, что ждет и что понадобится нам в будущем. Это свойственно лишь молодости – не размышлять и взвешивать все за и против, а  просто делать, что тебе хочется сейчас. Пока у тебя есть свобода, ей надо наслаждаться….

                *  *  *

-Эй, пацаны! – вдруг раздался хриплый окрик неподалёку.
Пит повернул голову на голос, Миха тоже, я сделал вид, что не заметил и продолжил потягивать из глиняной кружки тёплое пиво. Илюха был на столько поглощен сисястой дамой, что особого внимания неожиданному оклику не уделил.
-Ну да, вы! А особенно ты лысый!
Теперь уже точно обращались ко мне и мне ничего другого не оставалось, кроме как повращать изрядно потяжелевшей от пива головой по сторонам.
Выяснилось, что источником шума был сидящий на противоположном конце скамьи невысокий мужичок в поношенной одежде. Выглядел он как-то помято, но держался удивительно гордо -  его словно бы распирало от собственной невъебенной крутости.
-Может в кости сыграем, а? – проорал он ухмыляясь.
-Ну можно….-ответил на это Миха и, встав из-за стола, пошел к мужичку. Они уселись друг напротив друга и незнакомец, продолжая ухмыляться, выкинул на стол из кармана пару игральных костей. Игра началась, затрещали подбрасываемые в воздух  костяшки, глаза играющих заблестели в предвкушении выигрыша. Я отвернулся, предоставив Михе развлекаться так, как он считал нужным.

                *  *  *

Спохватился я довольно поздно - в тот момент, когда из того места, где сидел Миха и помятый мужик, раздалась грязная ругань и удары по столу кулаком. Народ по соседству притих, а затем тихонечко принялся отползать подальше от назревающей драки.
-Да нихуя! Кости у тебя шулерские! – проорал Миха отступая на шаг от стола.
-Парниш, ты за базаром следи, а проиграл, плати, а если не хочешь, мы тебя быстро вежливости научим… – процедил мужик и выхватил из-за пазухи что-то вроде тесака. Тут же из-за окрестных столов повскакивали такие же молодчики, каждый из которых сжимал в руках по кухонному ножу или даже по небольшому топорику. Хозяина таверны нигде не было видно…

                *  *  *

-Ччерт, Пит, там щас Миху отмудохают.…И очень даже возможно, что с летальным исходом….- проговорил я, медленно поднимаясь со скамьи.
-И что? – ответил изрядно разомлевший от выпитого Пит – Его проблемы, сам дурак!!!
-****ь, вот ты засранец, а... Илюх, пошли, там ребятам охота ****юлей получить!
Илюха кивнул и, изящно попрощавшись со служанкой,  подошел ко мне.
В принципе, я полагаю, что для решения любого спора можно применить насилие – а сейчас был как раз такой случай, когда драка могла решить всё быстро и без особого вреда для окружающих.
- Ну, ты платить будешь или нет, сосок?! Я слов на ветер не бросаю – щас ведь на перо посажу! – продолжал цедить мужик. Миха немного растерялся и вопросительно посмотрел на меня.
- Ты хочешь, чтобы эти слова были выбиты на твоей могиле? Как вас звать уважаемый и кто вы вообще, чтобы ставить нам условия?! – холодно ответил я.
- Да бля вообще!? Чё бля, проблемы? Вы какие-то нечёткие пацаны! – задиристо проорал Илюха. Когда дело доходило до разговора с быдлом, ему не было равных.
- Не понял….   Звать меня  Варёный и, к сожалению, я  и мои ребята будут последними, кого вы увидите в этой жизни! – проговорил он и расплылся в кровожадной ухмылке.

                *  *  *

 Привычным движением я выхватил палаш, Илюха извлек из ножен длинный меч. Парни Варёного побежали к нам, попутно распихивая улепётывающий из таверны народ. Миха достал из-под полы плаща короткий меч и, подскочив к нам, весело спросил
-Ну что, махыч?
-Да ****ь! Радуйся! – ответил я.


                *  *  *

Однако всё пошло отнюдь не так, как я на то надеялся. Неожиданностью для меня явилась незнамо откуда прилетевшая и ударившая меня в бедро нога в кованом сапоге. Я зашатался и упал на пол. Затылок гулко ударился о дубовые доски, и я с горечью обнаружил, что мое оружие куда-то отлетело. В это же время по мне принялись  бить чем-то тяжелым – то ли дубинкой, то ли, вырванной ножкой стула или скамьи. Я уворачивался как мог - иногда получалось, иногда нет.  То и дело перед лицом мелькали чьи-то ноги, слышалась ругань.
Илюхе с Михой тоже пришлось не сладко. Первый не успел встать в стойку, как тут же на него обрушился град ударов, и барду пришлось, по-большей, части отбивать удары, а не наносить их. Вдруг один из бугаев выкрикнул что-то непотребное и  с диким хрипом накинулся на Илью, сжимая в руке тесак. Они оба повалились на пол и принялись кататься, пытаясь порезать друг-другу горло. Миха же первым делом отскочил в сторону и стал вращаться вокруг особо здоровенного оппонента, время от времени небрежно размахивая у него перед лицом острием меча. Тот отступил на шаг, но вскоре предположил, что Миха ссыт ударить его по-настоящему и немного расслабился. Зря он это сделал. Короткий меч рассек воздух и прорезав мужику куртку вошел под ребра. Гопник завыл, внутри у него по-мерзкому клокотнуло и изо рта хлестанула кровь. Вор дернул меч на себя и ногой отпихнул извивающегося от боли противника.
-Грив! Еб твою мать!!! Помогай засранец!!  - крикнул я, закрывая лицо локтями. Бровь удачным ударом мне уже рассекли, кровища заливала лицо, все болело -  казалось, что за несколько минут я превратился в один огромный кровоподтёк.
-Ну уж нет, сам разбирайся! – ответил ассасин отхлебывая пиво.
За столом остался сидеть только он, всех остальных посетителей как ветром сдуло. Впрочем, я знал Питаса – если его достать, помощи от него можно не дожидаться.
-Ссука  - прошипел я  и из последних сил пнул одного из нападавших в пах. Он  взвыл, зажмурил глаза и тут я ударил второй раз и по тому же месту. Мужик отскочил назад ,споткнулся о распростертого на полу товарища и картинно размахивая руками влетел в Пита, выбивая у него из рук кружку.
-МОЁ ПИВО! - прогремело на всю таверну, проносясь по всем комнатам и наверное даже погребу ,затихая в самых дальних и тёмных уголках таверны. – Ты гной, ты жаба склизкая мать твою!!! Ты не просто щас умрешь ,я выпущу твои кишки и заставлю тебя самому набить их картошкой и сожрать, поджаривая на медленном огне, тварь!!! – продолжил орать Грив поднимаясь со скамьи. Гопник отполз от него и попытался встать, держа наготове тесак.
Рука ассасина странно дернулась, совершая молниеносное движение. Что-то сверкнуло, и буквально в это же мгновение мужик рухнул на пол, зажимая руками пробитое горло. Темно-бордовая кровь стала довольно быстро заливать пол, образуя под умирающим аккуратную лужицу.
-Ха неужто наш волосатый друг одумался?! – прохрипел Илюха ,стараясь стащить с себя орущего гопаря.
-Без понятия – пробормотал я ,поднимаясь. Сделать мне это удалось, но вот развить успех не получилось -  крепкий удар в нос заставил меня отшатнуться и запрокидывая голову отойти назад. В черепе зазвенели колокольчики, к струйке крови из рассеченной брови добавился еще и фонтан из разбитого носа.
Пит, подскочил к опешившим мужикам и с воплями принялся размахивать перед ними катаной. Один из них попытался ответить – неумело отведя тесачок за спину и размашисто ударив сверху вниз. Сталь звякнула о сталь, раздался треск и оружие бугая разломилось пополам, а продолживший свое движение клинок распорол бедолаге грудь.
Я к тому моменту отошел от побоев и начал разыскивать потерянный в начале боя палаш. Обнаружил я его в паре шагов, под опрокинутой скамьей.
-Вешайтесь идиоты! – радостно проорал я и бросился к ребятам, подволакивая ушибленную ногу.
К тому моменту оставалось еще человек пять головорезов, включая того, который назвался  Варёным, но видя что дело приобрело совершенно неожиданный оборот, они принялись дружно покидать поле боя – кто просто убегая, а кто выставив поперед себя  оружие и скорчив злобную рожу. Впереди всех, разумеется, несся их главарь.
- А ну ****уйте, пока мы вам еще не навешали! – крикнул им вдогонку освободившийся от объятий гопника бард, запихивая клинок в ножны.
- Я еще вернусь, тока народ соберу! Вы чё-то рамсы попутали, говно! – раздался с улицы удаляющийся окрик.
- Что, догнать и еще вломить? – спросил я
- Забей, ничего и никого он не соберет. – Отмахнулся Миха, вытирая меч.
 
                *  *  *
С удивлением мы обнаружили, что в таверне пусто. Ни местных пьянчуг ,ни приезжих ,никого. Дверь сиротливо свисала с одной петли, окна были частично выбиты, пара столов было перевернута, но в целом всё было лучше, чем в прошлый раз.
-Эй, хозяин, нам бы прибраться…И позовите цирюльника, зашить бровь. Мы заплатим.- Довольно громко проговорил я, оглядывая помещение.
Из-за стойки высунулась сначала всклокоченная  рыжая шевелюра, а затем и бледное лицо трактирщика.
-С-сию минуту... э…сейчас…чего-нибудь еще изволите? – заикаясь, пробормотал он.
-Да, и сидра на  восемь кружек! – добавил Илюха присаживаясь за стол.



                ГЛАВА ТРЕТЬЯ.
-в которой у нашего путешествия появляется хоть какая-то цель


     Догонялись мы уже сидя в самой лучшей комнате, расположенной на втором этаже и выходящей окнами на улицу. Плата за постой было удивительно небольшой, а цена выпивки так и вообще крохотной. Интересно ,что сподвигло хозяина на такие скидки?
Примерно через часа два, Илья и Пит, в одежде, валялись на аккуратно застеленных кроватях, дружно пуская слюни в подушку. И от одного и от другого воняло яблоками и пивом и какой-то мерзостью, отдающей  протухшей капустой. Миха сидел у окна и точил меч, насвистывая какую-то ненавязчивую мелодию. Я же гордо восседал на полу в окружении грязной посуды и разбросанных бутылок с сидром и брагой. Надо было спать, но именно этого мне в тот момент хотелось меньше всего.
От нечего делать я потянулся к мешку с награбленным прошлой ночью добром. Развязав его, я принялся изучать содержимое. Столовое серебро, рулон яркой, не выцветающей на солнце или под дождем ткани, всякая мелочь, кольца – оловянные с грубой гравировкой или же искусстно  отлитые из золота или серебра, с топазами и рубинами. Одним словом, ничего, что могло бы меня заинтересовать.
Однако на самом дне я наткнулся на нечто стоящее. Это была потертая книжица, обернутая в шёлк. Аккуратно развязав тонкую веревку, стягивавшую лоскут ткани, я  с минуту повертел её в руках. Определенно, эта книга повидала не мало – следы чьих-то пальцев испещряли обложку, виднелись порезы, бурые пятна, чьё происхождение невозможно было определить за давностью произошедшего. На обороте был полустертый оттиск в виде пятиконечной звезды, это несколько меня насторожило, и я тут же открыл книгу.

                *  *  *

В сущности это могло оказаться что угодно. Пособие по выведению тараканов магическим методом или же поваренная книга, переписанная заботливой хозяйкой на первую попавшуюся бумажку. Или же кладезь потерянных знаний, сохраненный неизвестным умельцем в письменном виде. Но в итоге это оказался дневник.
Просто и без изысков написанный дневник. Титульный лист был заполнен примерно следующей записью:

                «Дневник рыцаря храма истинной веры Иоганна Штоса»

А чуть ниже красовалось следующее:

       «Чтение сих строк может несколько изменить ваш взгляд на мир и на расположение в нем черт положительных и черт отрицательных, ибо вы читаете написанное еретиком, отвергнутым святой церковью»

         Определенно, этот парень начинал мне нравиться с первых строк своего дневника. Так открыто признавать ложность своих суждений… для этого надо обладать недюжинной честностью, и не только перед другими людьми, но и перед самим собой. В довершение всего, исходя из заголовка, дневник начали вести задолго до моего рождения, а примерно 115 лет назад – именно тогда и именно здесь были серьезные трения  еретикам и существовал рыцарский орден «Храма истинной веры».
Столь пафосное название было дано ему отнюдь не зря. Сюда церковью набирались только особо рьяные служители веры, прямо даже скажем фанатики. Почти в это же время возникла и Инквизиция, но как чисто надзирательная организация, следящая за исполнением обрядов (тогда еще никто никого не жарил и не разрубал в мелкую кашицу).
Через пару лет разгорелась война с еретиками и происходила она по большей части именно в этой части света. Они не хотели никого переубеждать или заставлять поклоняться дьяволу или кому бы то ни было еще. Просто жителям городов, живущих своим умом и своим трудом, надоело раз за разом платить Церкви десятину и безропотно принимать все церковные подати. Плюс ко всему введение святыми отцами такой презабавной вещи как индульгенции, просто взорвало людей.
Первым звоночком было разорение собора в Петтене, относительно небольшом городке. Вскоре все понеслось по накатанной схеме – грабежи, восстания, лозунг «дешевая Церковь!» и так далее. В числе тех, кто примкнул к восстанию - орден «Храма истинной веры». Почему? Не известно. Просто всем было ясно, что еретики не так уж и не правы. Началась война.
Не буду описывать причин поражения еретиков, не буду перечислять наиболее важные события тех лет, скажу только, что кучка предводителей восстания, видя ожидаемый финал, погрузила довольно много различных сокровищ, реквизированных у Церкви, на корабли и благополучно уплыла в неизвестном направлении. В числе этих людей был  магистр того злосчастного ордена и его приближенные.

                *  *  *

Листы дневника были исписаны аккуратным почерком, с многочисленными завитушками и петлями. Ни одной кляксы или надорванной страницы.
Читать чужие записи нехорошо, но меня просто распирал интерес от желания узнать ,что же мог написать человек живший добрую сотню лет назад. Я открыл книгу где-то в середине и, уткнувшись взглядом в пожелтевшие страницы, принялся читать.
«25 число, пятница
С божьей помощью добрались до берегов пролива Локоть. Большинство деревень по дороге мы застали покинутыми, меня до сих пор преследует запах горелой плоти и разложения. Удивительно ,как могли совершить такие зверства…»
-Так, это не сильно интересно -  подумал я и перевел взгляд на несколько строчек ниже.
«…нам остается только молить Господа нашего ,всемилостивого, всеблагого, всепрощающего….»
-****ь…да когда будет уже хоть что-то стоящее?!- буркнул я себе под нос и спустился еще на пару строчек .
«…распятого за грехи наши, чтобы эти лжесвятые не застигли нас и наш обоз с изъятым у Церкви золотом врасплох…»
-Нда, это немного не то, что я ож…Стоп... Золото? – пронеслось у меня в мозгу.
 Я приподнял голову и оглядел своих приятелей. Пит и Илюха продолжали спать, как ни в чём не бывало, Миха так и уснул, сидя на подоконнике и уперевшись спиной в составное стекло. Так как все спальные места были заняты, я лёг здесь же, на полу, положив книгу под голову и  свернувшись калачиком. Последняя мысль, с которой я засыпал, была о том, что наконец-то у нас появилось то, чем заняться в ближайшее время….


                *  *  *

Проснулся я почему-то раньше всех. За окном белёсым саваном клубился туман, солнце  равнодушно просвечивало через него, оставляя на полу узор из словно бы полустертых лучей. Тянуло холодом и сыростью.
Бард с ассасином каким-то непонятным образом оказались на одной кровати, но дружно продолжали спать, Миха сполз с подоконника и теперь валялся, упершись лицом в доски пола.
Вдруг снизу, с улицы, раздалось несколько глухих голосов и послышалось топанье сапог. С первого этажа донеслись крики, зазвенела посуда, и я с трудом осознал, что наш вчерашний знакомый всё-таки собрал своих друзей. Я вскочил, подбежал к Михе и принялся трясти его за плечи.
-Вставай чёрт тебя дери, вставай!
-Не сплю, мама я уже не сплю… - пробормотал заспанный вор, приподнимая голову.
-Если не хочешь о****юлиться в сне и предстать перед богом во всем своем уродстве, немедленно вставай! – гремел я.
-Что ты орешь, лысая твоя башка?! – с трудом поднимаясь на ноги, ответил Миха. – Я уже и не сплю…
Спустя пару минут мы уже расталкивали наших оставшихся приятелей. Сознание возвращалось к ним катастрофически медленно, и для ускорения процесса я окатил их сидром из ближайшей ко мне бутыли.
-Ну ****ь теперь все липкое, заканчивай, урод!...- огрызнулся Пит.
Илюха со стоном сполз с кровати и промямлил:
-Не надо на меня…. ссать….больше…не надо….


                *  *  *

Топот уже раздавался на лестнице, слышался смех и ругань. Определенно, нас даже и не боялись после вчерашней драки.
-Их там человек двадцать судя по грохоту. – отметил я.
-И похуй? – отмахнулся Пит обнажая катану.
-И на улице еще с десяток тусуется – добавил Илюха выглядывая в окно.
Думать надо было как можно быстрее.
-Значит так, ребят ,надо валить, у меня со вчера всё болит, а вам я думаю не лучше. – предложил я.
-А у меня нет! – в один голос ответили Миха и Пит.
-Вы это отдельная тема. Я предлагаю валить отсюда, пока нам не наподдали еще больше.
-Нда ,вдарить по тапкам было бы не лишним…- отозвался Илья пододвигая кровать к двери, за которой уже слышалось приглушенное дыхание.
-Да чё вы сыте-то а, я не пойму? В тот раз все нормально было и в этот не хуже выйдет. – сказал Пит.
-Ну уж нет…Их почти тридцать человек, иди в баню. Хотя мы уходим прямо сейчас, не знаю как ты…- ответил я с вызовом.
-Да! – добавил Миха.
-Ох! Ну вы и дебилы… - продолжил Пит - ну ладно, я вас догоню…но как вы планируете уходить, ведь за дверью…. – он сделал паузу – ТОЛПА МУДАКОВ, КОТОРЫМ ЖИТЬ НАДОЕЛО!!!
За дверью послышалось шевеление и через пару мгновений в нее принялись колотить ногами и руками, и всем, что было у наших гостей в руках.
-Да кстати, как мы планируем это делать? – осведомился Илья.
-Вот так! – ответил я и побежал к окну, выставив перед собой руки. Зазвенело стекло, лицо в нескольких местах окатило осколками, и я почувствовал что лечу. Забавно.
Вслед за полётом, однако же, последовало падение, причем такое, что меня аж согнуло от удара. Ноги свело, дыхание перехватило, и я едва мог встать, но главное что я вроде, как был цел.
Затем сверху грохнулся Илья, а за ним и Миха. Вдогон им несся треск и скрежет выдираемой с мясом двери и довольные крики Питаса.
Не теряя времени, мы побежали (хотя бегом это не назовёшь) в сторону конюшни. На улице было на удивление пусто, впрочем, в столь ранее время и в такую мерзкую погоду мало кого встретишь. Народ, который караулил нас  на улице, уже был наверху и пытался разобраться с ассасином. Что ж, удачи им.

                *  *  * 

Забрав коней, мы выехали из деревни. Расплатиться за постой мы не успели, а точнее даже и не пытались. Вор с бардом шли впереди, обсуждая возможные варианты кончины Питаса, я же плелся чуть поодаль, таща под уздцы лошадей. Жалко, но нам придется их продать. Надеюсь, мне удастся подыскать им хорошего хозяина в Петтене.
Вдруг меня аж протрясло. Оказывается я забыл дневник в таверне, где сейчас по-полной развлекается разъяренный ассасин. Я даже на минуту остановился, приходя в себя от осознания того, какую возможность мы упустили.
Так, в препоганейшем настроении, я и ребята добрались до поворота, где стояло раскидистое дерево.
-Так, если этот волосатый идиот не слепой, он точно нас увидит. – заключил Илья присаживаясь на землю возле корней могучего растения.


                *  *  *

Прошло несколько часов.
Туман рассеялся, но небо затянуло облаками, то и дело дули порывы холодного  ветра, шурша в листве окрестных деревьев и унося из-под падуба пожухлые листья и оставляя  на губах сырые частички дорожной пыли. Солнце бледным пятном расплывалось в вышине, теряя свои очертания за пеленой облаков. Осень здесь наступила как-то неожиданно, буквально за одну ночь.
Я поежился и отошел от дороги - кольчуга вещь хорошая, но не когда несколько часов стоишь на сквозняке. Рассечённую бровь подергивало, но в общем и целом я уже отошел от вчерашней драки и был готов к получению новой порции ****юлей.
Миха за это время развел небольшой костерок, затрещали сырые ветки, и стало хоть немного веселее. И теплее в конце-концов.
-Может он сдох, а? – с какой-то странной интонацией спросил бард, присаживаясь поближе к костру.
-Иди в ****у с такими догадками! – сказал я.
-А если да? – бросил Миха, глядя в пляшущие язычки пламени.
-Посмотрим…. - ответил я.
Не успел я договорить, как из-за поворота, медленно, с чувством собственного достоинства, выплыла фигура в тёмно-фиолетовом плаще. За спиной у нее болтался объемистый мешок.
-Ха, вспомни говно, вот и оно! – довольно проговорил Миха кутаясь в плащ.
Через пару минут Грив был уже на столько близко, что можно было увидеть что он почти весь покрыт кровяными брызгами.
-Ну-у-у чё сосунки? – ехидно протянул Пит подходя к нам
-Чёрт возьми, я думал ты быстрее обернешься! Что было то, расскажи? – спросил я ассасина.

 
                *  *  * 

Когда мы, по выражению Питаса, «кинули его одного разбираться с толпой гопников» у него ничего другого не осталось кроме как вступить с ними в бой. Те, кто зашел в комнату первыми, получили по метательному ножику промеж глаз. Оставшиеся, всей толпой накинулись на ассасина и принялись бить его дубинками и тыкать в него дрекольем. Как тридцать человек влезло в нашу комнату история умалчивала, но суть её сводилась к тому, что Пит свалил не потому что не мог справиться со всей оравой, а только потому, что не мог нормально размахивать мечем.
-И еще! – добавил в конце Грив, развязывая мешок и извлекая оттуда ту самую заветную книжку. – Я прихватил собой ту хреновину, что ты на полу бросил, правда, зачем, не знаю.
-Ребят, - начал я,  выхватывая дневник из рук ассасина, - у нас наконец-то появилось серьезное дельце….



ЧАСТЬ ВТОРаЯ

   ГЛАВА ПЕРВАЯ.

- в которой  вкратце описывается суть первой части и продолжается описание дороги до Петтена.


Темные, куски оленины шкворчали над весело потрескивающим костром, щедро орошая угли ароматным соком. Отсветы пламени плясали по окрестным зарослям, выхватывая их ночных сумерек очертания деревьев и бесформенные заросли папоротников и трав. В лесном  воздухе мельтешили насекомые, метались в кронах деревьев птицы, откуда-то веяло болотом и сырым торфом.
Я сидел напротив костра и заворожено смотрел на игру пламени. Почему-то старинное утверждение, что человек может вечно смотреть на то, как горит огонь оправдывало себя. По-крайней мере в случае со мной.
Чуть поодаль сидел сонный Илья, вертящий в руках грубо вырезанную из какой-то иссохшейся ветки флейту. Где-то поблизости слышались утробные звуки, словно бы кого-то выворачивало на изнанку. Это дружно блевали остальные члены нашей компании. Вечером этого дня они выменяли у проезжего коробейника бутыль с настойкой из каких-то местных трав. Напиток оказался кислым и имел довольно странный запах, но это не смутило Миху и Пита и на первом же привале они опустошили посудину под наши с бардом одобрительные возгласы. Собственно, через час веселья наступила расплата…
-Итак…Что мы делаем сегодня вечером? Снова попытаемся захватить мир? – шутливо спросил бард, запихивая флейту в сумку и  аккуратно снимая с костра один из прутьев с мясом.
-Ну как запланировали…- вяло отозвался я.
А запланировали мы примерно следующее. Если вы ознакомились с первой частью наших приключений, вы должны знать, что мне в руки попала преинтересная книжица, дающая мне и моим приятелям нихуевый шанс разбогатеть. Но для этого нам требовалось нечто вроде стартового капитала или чьей-либо помощи, которые облегчили бы нам задачу. На радость, порывшись в недрах своей изрядно пропитой памяти Илья вспомнил, что одним из членов магистрата города Петтена (куда мы собственно и направлялись)  приходится ему троюродным дядей по материнской линии шурина его сестры. Звали родственника то ли Найджел Залупкинг, то ли Исаак Залупкинг и видел его бард только однажды, и при том в глубоком детстве. Учитывая удивительно крепкие родственные узы семьи Залупкингов, можно было рассчитывать на его помощь.
-Эй, ублюдки! – внезапно донеслось из близлежащих кустов и к костру, на подкашивающихся ногах, вылетел жизнерадостный Пит.
Судя по всему он уже отошел от выпитого и чувствовал себя значительно лучше.
-А где второй? – спросил я.
-Блюет пока! – весело отозвался ассассин, присаживаясь к костру. И как бы в подтверждение этих слов послышалось «Ой ма!» и очередная симфония булькающих звуков. Исходя из количества принятого алкоголя, Миха застрял надолго.
-Я же говорил надо по чуть-чуть пить, а не залпом! Теперь расплачивается, идиот… - ответил Пит.
-Ну всё, думаю Миха не убогий, сам до костра доберется… - проговорил я. – Нам завтра вставать рано, так что ложиться надо сейчас.
Посидев так еще минут десять мы разбрелись кто куда и без лишних разговоров забылись крепким сном.

                *  *  *

Проснувшись утром, мы, как смогли, перекусили и отправились в путь.
Выйдя из небольшого сосняка, где мы останавливались на ночь, мы зашагали по широкому и ухоженному тракту, ведущему к цели нашего путешествия. Эту дорогу многие называли «хлебной». Она вполне оправдывала свое название – по обе стороны лежали необъятные поля. Россендаль и так называют «житницей мира», но эта дорога была чем-то особенным. Слабый ветерок колыхал остатки растительности на убранных полях от темнеющего на юго-востоке Хмурого леса, до режущих горизонт на севере стен Петтена. Довольно часто попадались на полях деревья с практически облетевшей листвой, да и те выглядели чересчур сюрреалистически и терялись на грязном ковре из скошенных посевов. Казалось, что на многие мили в окружающем нас мире не осталось никаких цветов и оттенков – только жёлтое море пожухлых трав и грязно-серое, размытое осеннее небо. Воздух буквально пропитался  сыростью, но в нем чувствовались едва различимые нотки чего-то сельского – хоть бы того же пресловутого навоза или только что намолотой муки. Было приятно вдохнуть полной грудью, закрыть глаза и позабыть обо всем на пару мгновений, наслаждаясь безмятежностью окружавшего нас пейзажа.
Не смотря на раннее утро, на дороге попадалась довольно много народу – сонные кони тянули скрипящие повозки, шагали непроспавшиеся крестьяне, спешили по своим делам, дружно зевая и с трудом переставляя ноги, с огроменными коробами за спиной, бродячие торговцы.
Картина была на столько идилистическая, что я даже начал бояться, как бы меня не пробило на слезу. Почему-то из всей нашей компании умиление над простыми вещами было свойственно только мне – ни  Маралес, ни Пит, ни тем более Илья не были чувствительными натурами.

                *  *  *
 
Дошли мы до Петтена только к вечеру.  Уже смеркалось, с неба принялся моросить мелкий неприятный дождь. Ветер стал налетать порывами, попутно швыряя в лицо горсти едкой дорожной пыли.
Город тем временем готовился ко сну. На стенах караульные разжигали костры, из печных труб поднимался дым. Улицы наполнялись хлопаньем ставен и дверей, спешили по домам уставшие за день горожане.
Встретили нас не сказать уж, чтобы слишком приветливо. Как только мы подошли к воротам, дорогу нам перегородил быдловатого вида стражник. Удивительно, но он казался еще большим отморозком, чем наши недавние знакомые в «Больших петухах». Нечищеные доспехи, поверх которых был небрежно напялен сальный ватник с гербом города, небритая ряха, вонь винного перегара…бр-р…как только он до сих пор держался на службе?!
-Чего надо? – рявкнул, выставляя перед собой блестящую алебарду, стражник.
-Нам бы в город попасть! – в меру вежливо проговорил Пит, делая самое невинное лицо.
-Да! – поддакнули Миха и Илья в один голос.
-В город значит? – осклабился он. По лицу поползла ухмылка, обнажились гнилые, стоящие через один зубы. – Ну, в город это конечно можно…
-Вот и отлично! – с наигранной радостью произнес Грив и сделал шаг вперед.
-Тока завтра с утра! – небрежно добавил стражник и как бы невзначай ударил древком алебарды ассасину по голени. Пит от внезапности повалился на землю, но момент не упустил и потянулся к ножнам. Все могло бы кончиться очень быстро и даже очень плохо. Для нас.
-Ша! – гаркнул громила, поднося лезвие к шее Грива. – Никак ****юлей давно не получал?!
-Эй! Тихо ты! Нам неприятности не нужны! – вмешался в происходящее я, становясь между распростертым на земле ассасином и стражником.
-Оно и видно, сопляки! – проговорил бугай, некоторое время пялясь на Пита - тот бесновался в бессилии что-либо поделать со своим обидчиком. Лезвие алебарды еще пару мгновений дрожало возле его горла, прежде чем стражник, довольный своей выходкой, убрал его.
-А что, в город ВООБЩЕ не попасть? – озадаченно глядя на нас спросил Илья.
-Сегодня уже нет! – прозвучало в ответ.
-А за деньги?
-Ну…за деньги конечно оно конечно можно… По десять золотых с рыла…- ответил изрядно подобревший громила. В глазах блеснула жадность, и именно в этот момент я понял, что даже с ним можно договориться…
-По пять! – выпалил я, прекрасно зная, что бугай согласится на меньшее.
-Ты что, издеваешься, а?! Кому тут надо внутрь из нас двоих?! – возмутился стражник, делая вид, что он собирается закрыть ворота.
- Шесть максимум!
- Восемь, если не хотите тут ночевать!
- Шесть!!!
- Восемь!
-Шесть!
-Да ты дурак что ли?! Восемь!
-Шесть! – продолжал я давить своё, ребята, должно быть, пялились на меня с сильно удивленными лицами, но тратиться на выпивку этому засранцу и его коллегам я не собирался!
Стражник смерил меня презрительным взглядом, немного подумал и, махнув рукой, ответил:
-Ну давай по шесть…
Рассчитавшись, мы прошли за ворота. Массивные, обитые медью створки закрылись у нас за спиной, как бы отрезая от внешнего мира с его проблемами и невзгодами, и оставляя где-то там, за городскими стенами все пройденные мили дорог. Почему-то сразу, еще на входе в город, меня стало одолевать странное желание…


                *  *  *

- НАЖРАТЬСЯ!!! – проорал Илья, как только мы оказались в городе.
- Погоди пока! Нам же твой родственник нужен! – попытался возразить я.
- Ну уж нет, ты мне не дал выпить тогда, на дороге, так что не мешай здоровье портить теперь! – крикнул в ответ бард и побежал выяснять у прохожих где тут можно переночевать, а заодно и попить чего-нибудь этакого. У всех резко поднялось настроение – еще бы, у нас было достаточно денег, мы никуда не спешили и впервые за несколько дней мы сможем нормально отдохнуть. Единственным из нас, кто хранил на лице кислую мину, был Пит.
-Ты чего такой загруженный? – спросил я у него.
-Я эту суку найду и прирежу сегодня. – злобно прошипел ассасин.
-Не обращай внимания, это не такая уж и проблема.
-Ну уж нет. Он меня конкретно пробесил! И город этот меня бесит! Всё тут меня бесит! – чуть ли не прокричал Грив, кутаясь в плащ.
В общем, чтобы ввести вас в курс дела, стоит для начала рассказать вам об этом славном городе. Основан он был еще в эпоху Старой империи и как и положено всем имперским городам вырос на месте армейского деревянного форта. Из имперского наследия в нем осталось только разве что канализация и «площадь девяти фонтанов», она же по совместительству центр города, и она же ярмарочная во время праздников.
Находясь на перекрестке основных торговых путей, город рос и богател, во все времена являясь своеобразным образцом благополучия. Несколько изменился этот стереотип во время войн с еретиками. Этот город стал первым, поднявшим знамя борьбы с Церковью и всего с ней связанного. В это же время Петтен был сожжен и частично разрушен, но люди довольно быстро вернулись на пепелище и отстроили его заново. Правда многое после разрушения было потеряно, и некогда красивый город стал напоминать какую-то грязную дыру. Собственно, именно такой вид он и имел теперь.
Пыль, духота, грязь, обосанные подворотни – этот край, не смотря на всё свое внешнее благополучие, хирел, превращаясь в такое же захолустье

                *  *  *
После двух часов скитания по грязным улочкам, мы всё-таки наши более менее приличное заведение, выходящее окнами аккурат на площадь.
Я устало толкнул дверь.
Нда, это была настоящая гостиница, а не придорожный кабак или грязный постоялый двор в какой-нибудь занюханной деревушке. На стенах висели в аккуратных рамках маленькие гравюры и картинки, под потолком, вместо привычного колеса от телеги – аккуратная люстра, с небольшим магическим кристаллом в центре. Все просто дышало чистотой. Но что самое удивительное столы, да и пол, и барная стойка, не смотря на чудесный за ними уход, были покрыты слоем пыли, которая могла свидетельствовать только об одном – о полном отсутствии постояльцев.
Едва переставляя ноги мы прошли внутрь, оставляя за собой грязные следы сапог.
-Эй! Хозяин! – крикнул Илья, подходя к стойке. – Нам пива…и сидра…и еще чего-нибудь пожрать! ...
-И комнату! – добавил я, садясь за ближайший к входу столик и вешая на спинку стула перевязь меча.
Через пару минут явился хозяин - приятный низенький мужичок средних лет, в белоснежно выстиранном фартуке.
-Сию минуту всё исполним! – радостно ответил он.
Вскоре мы с аппетитом уминали наваленные горой бараньи рёбра, обильно политые острым маринадом. В глиняных кружках плескалось холодное, только что вынутое из подвала пиво. Всё это не шло ни в какое сравнение с тем, что мы привыкли жрать в дороге.  Удивительно, каким разнообразным может быть меню бродяги!
Но что вызывало у меня большее удивление, так это то, что ужин и выпивка достались нам по удивительно грошовым ценам. Я подозвал к себе хозяина и спросил его об этом. Он вздохнул и ответил, что дело совсем захирело и мы первые его постояльцы за несколько недель. А ведь когда-то – по его словам - это была лучшая гостиница в городе.
Потянулись долгие часы застолья. С каждым глотком мне все больше и больше хотелось нажраться в хлам и вскоре пиво уже не могло удовлетворить моих растущих потребностей в алкоголе. Да и посетить местный бордель, если таковой имелся, тоже не мешало бы.
Я оглядел моих приятелей.
-Э…я хочу чего-нибудь покрепче!...Кто со мной догоняться пойдет? – заплетающимся языком сказал я.
-А по дороге заглянем кой-куда? – отхлебывая из кружки, осведомился Пит.
Под «кой-куда» я предположил какое-нибудь злачное место и потому возражать не стал.
-Ну можно…-протянул я в ответ. – Ну что, идем?
-Пошли!...
-Не…я тут останусь! – откликнулся Миха.
-Я тоже! – буркнул бард.
Мы с Гривом поднялись со стульев и, оставив деньги за ужин на столе, отправились за дверь.
Оказавшись на улице, я закрыл глаза и глубоко вдохнул. Пахло пылью, какой-то дрянью и смрадным дымом печных труб - казалось, даже городской воздух пропитался грязью, и в нем не оставалось ничего связанного с осенью или вообще с природой. Я был почти пьян, сыт и, наконец, находился в родном мне мире. Вообщем, я был счастлив.
-Ты чего там застыл, пельмень? Идем! – окликнул меня ассасин.
Я сделал несколько шагов вперед, в ночь. Что-то мне подсказывало, что она будет долгой. И что помнить её я уж точно не буду.
               




                ГЛАВА ВТОРАЯ.

- в которой завязывается основной сюжет этой части.

Знаете, что может быть хуже, чем проснуться с ломотой во всех костях и суставах и с синяками по всему телу? Только проснуться в том же состоянии, но с жуткой головной болью и невообразимым похмельем.
А что может быть еще хуже этого, так это осознать, что ты валяешься на холодном каменном полу, немного (больше для вида, чем для очевидной пользы) присыпанном гнилой соломой и находишься в такой темноте, что словно бы и не открывал глаза. Я попытался встать. Затхлый воздух моей камеры (а усомниться в том, что я попал в именно в камеру не приходилось) с трудом прокатывался по сухому горлу. Страшно хотелось пить, живот крутило, но я как мог встал и огляделся.
Да, так оно и было. Я очнулся запертым в маленькой коморке, от силы шагов шесть в длину и ширину, по углам которой даже умудрилась вырасти какая-то дрянь. С потолка свисали клочки пыльной паутины, к правой стене было приковано массивными цепями некое подобие кровати, сколоченное из досок и застеленное полуистлевшей простыней. Посреди камеры стоял стул. Где-то в дальнем углу валялась куча грязного тряпья, очевидно оставшаяся от прошлого обитателя этой темницы.
Вообщем-то, меня не сильно пугало мое теперешнее положение -  меня больше беспокоил вопрос, как я мог попасть сюда, и при том так неожиданно для себя. События прошлой ночи я категорически не помнил. Вместо воспоминаний в моем пылающем от сушняка мозгу было какое-то решето. Сплошные обрывки образов, чувства, запахи, ощущения. Грань между пережитым на яву и сном стерлась, я словно бы выпал из действительности на неопределенный срок. И причину этого упущения мне еще предстояло узнать. Стряхнув с бритой головы былинки сена, я уселся на стул и, подперев подбородок  кулаком, принялся судорожно вспоминать.
Как бы это странно не звучало, вспоминать было нечего.
-Зря стараешься! – неожиданно донеслось из той самой горы тряпок, что лежала поодаль.
Голос принадлежал Питу, который незамедлил появиться аккурат из этой кучи. Собственно его я и принял за гору тряпья.
-Чего зря?! – спросил я удивленно глядя на Грива.
-Зря стараешься вспомнить... я тут тоже нихера не помню…почти…- ответил он почесываясь. Выглядел он ужасно – да и я наверно тоже не лучше. Мы оба были перемазаны грязью, оружие, разумеется, куда-то подевалось, одежда была изорвана и почему-то в крови, хотя ни у меня, ни у ассасина, ни у меня никаких ран или порезов не было. У меня в довершение всего припухла щека и качалась пара зубов.
-Я знаю, что не часто задаю этот вопрос…но…что вчера было?! – спросил я.
-Тебе в подробностях рассказать?
-Пожалуй да…
-Тогда слушай – начал Пит. – Ну, вобщем, мы с тобой пошли догоняться…
-Это я помню!
-Ты слушай дальше! Итак … по дороге купили вина пару бутылок, но ты заговнился и заявил что этот кисляк пить не будешь.
-И?
-Что «и»? Тогда, допив вино, мы взяли флягу портвишку и закусить еще дряни какой-то…Ты проблевался на прохожего, по ходу какого-то торгаша - он-то и  двинул тебе в челюсть.
-Ага…это кое-что объясняет…- вставил реплику я.
-Ну так вот. Я ему с колена в поддых треснул, он повалился. Обобрали мы его и пошли в бордель…
-Ну хоть к бабам я этой ночью наведался…
-Это да…только нас потом оттуда чуть ли из окон не выкидывали…
-То есть мы заебали их в прямом смысле?
-Именно так…Дальше мы с тобой вроде куда-то пошли… по-моему к воротам. Там мы на пару отмахали того ублюдка, что надо мной издевался…во-от…
-Это его кровь я так понимаю? – раздосадовано спросил я.
-Наверно да…я уже потом ни черта не помню, может еще кому ввалили, но там уже не сильно…
-Всё?
-Да…
-То есть мы тут сидим из-за того, что ты от****ил того стражника?! Да?! – вопросительно проорал я, вскакивая со стула.
-А чё ты орешь то?! – возмутился ассасин. – От****или за дело к слову сказать…
-****ь! То есть мы тут оказались из-за тебя?! Вот ты мне скажи, не урод ли ты после этого?!
-Вот ты ****ь мудак! И что дальше? Попали и попали! Ты-то тоже его бил!
-Но Я этого не помню!
-А ты бил! Так что не ****и мне тут – оба виноваты! И вообще, я от тебя крыс отгонял пока ты спал, так что не бузи, ты мне должен!
Я снова повалился на стул. Наконец-то стало понятно, почему мы здесь сидим, но радости это мне особой не приносило. Так можно было и на виселицу попасть…или чего похуже…Внезапно за дубовой дверью камеры послышалось какое-то шевеление, загремела посуда и раздались человеческие голоса, назревало какое-то событие.
-О! А вот и  жратва едет! – обрадовано потирая руки обронил Пит и кинулся к дверям.

                *  *  *

Миха нехотя продрал глаза и уставился в потолок своей комнаты. Вора долбил чудовищный сушняк и поэтому первым его жестом было закинуть руку за голову и поискать хоть какую-нибудь посудину с водой или чем-нибудь еще. К счастью, в изголовье кровати оказалась недопитая бутылка сидра и Маралес, недолго думая, присосался к ней.
Было уже утро. Солнце ярко и  приветливо светило через окна, играя лучами на  широких досках пола. Почти что впервые за несколько дней  установилась хорошая погода – за стеклом чирикали воробьи и  дул тёплый ласковый ветер. Казалось, что лето вернулось напомнить о себе.
Приподнявшись на локтях, Миха оглядел комнату.
Это был вполне приличный номер, полностью соответствующий внесенной за него плате. Пара кроватей, стол, мягкие кресла – всё было очень уютно и в первый раз у него не складывалось ощущение, что за постой переплатили.
Помимо него в комнате никого не было. Повсюду валялись бутылки и алхимические колбы с какой-то зеленоватой дрянью, тут и там на ковре были разбросаны объедки. Ко второй койке, по-прежнему аккуратно застеленной и девственно чистой, никто не притрагивался. Это навело Миху на мысль, что он единственный кто добрался до номера этой ночью. Одевшись, он вышел в коридор. Было тихо. У противоположной двери растекалась очень милая лужица протухшей блевотины – напоминание о вчерашнем дне.
Сделав несколько шагов, Маралес вышел на крутую лестницу, ведущую вниз, в холл. На пятой или шестой ступеньке растянулся замотанный в пыльное одеяло и раздетый до исподнего Илья. От Залупкинга несло перегаром и пролитым на себя пивом. Попутно он был  почему-то измазан уличной грязью. Единственным разумным объяснением этого было то, что бард несколько раз выходил на улицу чтобы развеяться, и в один из этих моментов он подрастерял свою одежду. Миха попытался растолкать пьянчугу, но тот спал как убитый и никак  на это не реагировал.
Оставив барда досыпать на лестнице, Маралес спустился вниз.
-Эй! Хозяин! – крикнул он.
-Питас! Рома! Вы где все? – сложив ладони рупором проорал Миха. Эхо прокатилось по зданию, замирая в самых дальних и пыльных углах, но ответа не последовало. Складывалось ощущение, что в гостинице никого не осталось, кроме него и пьяного в сиську Ильи. Даже добродушный хозяин куда-то подевался, оставив постояльцев на произвол судьбы.
Подождав немного, он отправился на кухню, расположенную как раз за стойкой,  и, наспех перекусив, вышел из опустевшей гостиницы.


                *  *  *
 
Миха довольно долго шастал по людным улицам, срезая кошельки с голосящих торговок и снимая украшения с местных красоток. Благо, он всегда был окружен плотной толпой людей, и никто не смог бы заметить кражи. Вор принялся методично прочесывать улицы и буквально минут за двадцать он добрался до  северной окраины города, где стояли дома побогаче и где было соответственно больше того, что можно было бы с****ить.
Кривобокие, липнущие друг к другу как таящие леденцы, здания сменились просторными особняками, уличная грязь перестала отдавать нечистотами. Стихийно возникшие улочки сменились широкими проспектами, чувствовалось, что эта часть города была спланирована задолго до ее создания.
Тут уж Маралес разгулялся. Кожаные, парчовые, суконные – кошельки грудами падали ему в карман, приятно позвякивая своим содержимым. Жертв он не выбирал – они сами находили его и расставались с нажитым почти что добровольно – Миха просто помогал им. Пара легких, почти невидимых движений, толчок или рукопожатие и заветная добыча оказывалась уже у него в руках.

                *  *  *

К середине дня полы его плаща уже не развивались на ветру – они банально не могли оторваться от земли. Груз награбленного в прямом смысле давил на плечи Михи.
Вполне довольный делом своих рук, он направился назад, в гостиницу.
Но кое-что заставило его остановиться – на углу улицы, притаившись между двумя «фешенебельно-респектабельными» (как выразился бы в этом случае Илья) домами, стоял небольшой книжный магазин и он же – по совместительству антикварная лавка. За блестящими витринами темнели книжные полки, но, не смотря на сравнительно ранний час, в лавке не было ни одного посетителя. В голову Михе стали закрадываться интересные мысли.
Немного подумав, он направился к дверям. С каждым шагом его всё больше начинал одолевать азарт, в чем-то сходный с азартом заядлого охотника. Что может быть лучше магазина, где можно купить много всего ценного? Только магазин, в котором эти же ценности можно украсть.
Внезапно, буквально за пару мгновений до того, как он коснулся ручки двери, она резко распахнулась и перед михиным лицом возникла довольно странно разодетая барышня, лет двадцати на вид. На ее плечи была небрежно накинута иссиня чёрная накидка, частично скрывающая точеную фигуру. Случайный порыв ветра распахнул плащ и перед Михой предстали остальные детали ее наряда. На поясе у нее был мягкий кожаный корсет, немного приподнимающий и без того большую грудь, на ногах красовались длинные, почти что доходящие до бедер черные же сапоги на высоком каблуке. Но удивительное в ней на этом не заканчивалось. Кожа девушки была довольно бледная, а абсолютно серые, будто бы седые волосы были закручены в две свернутые баранками у висков косички. Смерив вора ничего не выражающим взглядом, она зашагала в сторону городской площади.
Миха еще долго смотрел ей в след, прежде чем зашел в магазин. Интересно, что смутило его больше – в меру откровенная одежда незнакомки, или же поведение горожан, исступленно крестящихся при её виде? Неприятный холодок пробежал по спине вора, но, отогнав какие бы то ни было посторонние мысли, он тихонько открыл дверь и прошел внутрь – его ждала серьезная работа…





                *  *  *

Маралес вскользь осмотрел окружающий его интерьер.
Магазин уже давно не посещался. Воздух казался мутным, от висящей в нем пыли. Во всем помещении стояла удивительная тишина. Паутина комками лежала на корешках книг, потолок был испещрен чёрными пятнами плесени, а некогда покрытые лаком полки иссохлись и, складывалось ощущение, они того гляди обвалятся под собственным весом. Аккуратными рядами на стеллажах были расставлены справочники, жизнеописания святых, несколько поваренных книг и всякая прочая ненужная дрянь, мало интересующая вора.
Сделав несколько шагов вглубь, Миха прислушался. Все еще было тихо – только поскрипывали под его сапогами подгнившие половицы. Никаких следов хозяина или прислуги всё еще не было видно.
Выждав пару минут, вор освоился и уже ничуть не скрываясь принялся шарить по полкам, выискивая издания подороже и по ценнее. Но ничего кроме тех же «справочников по выведению крыс и вшей при помощи сушеных грибов»  он найти не мог, словно бы вся подборка книг состояла только из них.
Отчаявшись найти добычу среди книг, Маралес начал кружить по магазину, в поисках прилавка или в конце-концов  хоть чего-нибудь, за что можно было бы выручить немного денег. Но и ничего такого там не нашлось. Только в дальнем конце комнаты обнаружилась ведущая наверх винтовая лестница, но подниматься по ней вор не рискнул.
Время шло и он всё больше понимал, что он теряет его впустую. Схватив с полок пару книг подороже и смачно харкнув на пол, вор уже засобирался было к выходу, как вдруг на той самой лестнице раздались шаркающие шаги. Вор метнулся к двери, но за ней, судя по мелькающими за витринами тенями, кто-то стоял и о чем-то озабоченно беседовал.
«Черт!» - едва успел Миха подумать, прячась за стоящий неподалеку стеллаж.
Вскоре на лестнице показался старичок, обернутый не то в грязную простыню, не то в поистрепавшуюся накидку. Старик был настолько древним, что казалось, даже легкий сквозняк мог снести его со ступеней и размазать по полу или ближайшей стене. В худющих ручонках он сжимал небольшой резной посох, на конце которого поблескивал неумело ограненный кристалл. Тусклое фиолетовое сияние вокруг камня наводило на мысль о его магическом происхождении.
-Кто здесь? – вопросительно  прогнусавил  старичок, замирая на предпоследней ступеньке. – Покупатели?
 «****ь, что же делать, что же делать?!» - лихорадочно думал вор, сильнее прижимаясь спиной к полкам. Ситуация всё более и более осложнялась.
Хозяин магазина тем временем сделал пару шаркающих шагов вниз и аккуратно ступил на пол, опираясь на свой посох, как на обычную клюку. Тихонько заскрипели половицы.
-А ну выходи, если тут кто есть! – крикнул он каким-то особенно противным голоском.
Миха заёрзал и, осознав, что никуда из магазина не денется, выполз из-за стеллажа, собирая некогда чистым плащом  комки пыли и мелкие кусочки то ли бумаги, то ли опилок. (Хотя меньше всего вора в этот момент его заботил собственный внешний вид.)
-Ну… э…я вообще-то не хотел ничего тут у вас делать такого…- проговорил Маралес, озадаченно глядя на старика. Внезапно из-под его плаща, гулко ударяясь о доски пола  вывалились прикарманенные книги. Его собеседник резко изменился в лице.
-Ах ты, подонок! Урод, засранец! Воровать пришел, зараза?! Пшел вон из моего магазина, пока я тебя не распылил здесь! – заскрипел антикварий, выставляя перед собой посох. Кристалл на его конце запульсировал и свет стал значительно ярче.
Пробормотав что-то вроде благодарности, Миха встал но, как только он повернулся спиной, старик неожиданно добавил:
-А хотя знаешь что, я тебя прямо здесь кончу! – и быстро произнес заклинание.
Он определенно не шутил - послышался треск, переходящий в режущий слух клёкот и затхлый воздух магазина озарила вспышка. Заряд электричества ринулся было в спину вору, но тот как смог, довольно неуклюже отклонился в сторону…
Посыпались дымящиеся головешки, некогда бывшие полками, в разные стороны полетели обрывки книг. Миха грязно выругался и забежал за следующий стеллаж, планируя укрыться за ним.
Старый хрен тем временем вошел в раж и, скорчив злобную рожу, еще раз метнул молнию. Полки опять разметало, вора волной щепок и осколков опрокинуло на пол. Переведя дух, он пополз к выходу, в надежде в самый неожиданный момент вскочить и, разбив витрину, выбраться на улицу.
Но не тут то было. Старик решил показать, что это всё была всего лишь разминка, и, сосредоточившись, пальнул в пол, аккурат перед Михой. Доски вздыбились, почернели, превращаясь за считанные мгновения в угли и заставляя Маралеса отпрянуть назад. Еще немного, и его постигла бы аналогичная судьба.
Собрав все свои силы, вор дернулся, по косой дуге отпрыгнул в бок, заходя разбушевавшемуся старперу за спину.  Тот попробовал довернуться в сторону мкачу противника, но не успел – тот уже стоял перед ним и крепко стискивал злополучный посох.
-Отдай! – срывающимся на крик голосом сказал Миха и дернул магическую безделушку на себя. Вслед за ней полетел визжащий старичок.
Довольно долго они валялись на раскуроченном полу, сцепившись, и дружно пытаясь выхватить друг у друга посох. Старик кусался, брызгал слюной, но не выпускал из своих худосочных рук оружие, а Миха, как ни старался, не мог его отцепить. В один из моментов они снова поднялись на ноги и принялись кружить по помещению, сшибая оставшиеся стеллажи. Помещение наполнилось оглушительным грохотом  разносимых в мелкую щепу полок.
Вдруг, оказавшись напротив одной из них, Миха, вместо того чтобы тянуть посох на себя, толкнул его к старику и отпустил руки.
Всё получилось на редкость быстро…
Старый хрыч отлетел к полкам, удивленно сжимая вновь приобретенный посох. Заставленная книгами конструкция закачалась, заскрипела от удара и протяжно крякнув, рухнула на антиквария. Миху обдало кровяными капельками, затрещали размолотые кости, что-то сероватое, похожее на кашицу, брызнуло на его сапоги и принялось медленно по ним стекать. Скорее всего это были мозги.
Вздрогнув, вор отряхнулся и сделал шаг к выходу. Неожиданно с улицы донесся шум, стоящие на улице фигуры засуетились и двинулись по направлению к двери. Удивительно, но, похоже, грохота, доносившегося изнутри, они не слышали.
Оттирая на ходу кровь, Миха понесся к лестнице, затем ,передумав, распластался на полу, неподалеку от входа - прямо за горой книг некогда ценных книг. Закатив глаза и скорчив довольно правдоподобную мученическую гримасу, он затаился и стал ждать.

               
                *                *                *               

Скрипнула дверь, послышались уверенные шаги. Миха приподнялся и краем глаза зыркнул на вошедших.
Их было двое. Оба в просторных светло-голубых мантиях, в дорогих сапогах с щегольски, по-модному вздернутыми носами. На поясе у каждого висела целая гирлянда мешочков и маленьких сумок, в которых позвякивало что-то очень ценное. Вокруг шеи у каждого болтался небольшой медальон на серебряной цепочке, говоривший о том, что каждый из них является дипломированным магом.
Один носил очки в роговой оправе, был худ, бледен, ходил как-то странно, переваливаясь с ноги на ногу (словно бы ему не хватало координации на нормальный шаг). Цвет лица тоже был примечательным – прозрачно-зеленоватый. А под глазами красовались фиолетовые синяки – то ли от постоянного недосыпа, то ли от недоедания. Подмышкой он придерживал кипу книг.
Второй был чуть повыше и был куда привлекательнее первого. Одежда его выглядела опрятней, прическа более ухоженной, а движения - более уверенными. Единственное, что в нем настораживало – это странный взгляд, недобрый и вместе с тем какой-то наивный. Парень определенно доверия не вызывал, но вот на многих  барышень, пожалуй, имел чертовски большое влияние.
Они зашли в лавку, мило о чем-то беседуя и, по началу, не заметили царившего в ней хаоса. Миха успел услышать только обрывок фразы, произнесенной очкариком:
-…нет Фил, нормально всё будет, почему ты думаешь, что он… - но договорить он не успел – приятель его оборвал.
-СМОТРИ!!! – чуть ли не взвизгнул второй, брезгливо морщась и тыкая пальцем в сторону упавшего стеллажа, из-под которого торчала раздавленная башка и приплюснутый у локтя кусок руки антиквария. Под всем этим медленно растекалась бордовая в пыльных сумерках лавки кровь.
Обоих увиденное ввергло в ступор, продолжавшийся добрых минут десять. Губы у очкарика искривились, лицо передернуло судорогой, а его самого заколотила мелкая дрожь.
-Бежим! – проскрипел его приятель и, ухватив за плечо, потянул к выходу.
-Да стой ты! По-погоди!... – заикаясь отмахнулся тот и ,выронив книги, поплелся, едва переставляя от ужаса ноги, к трупу. Другой тем временем застыл на месте и намертво вцепился взглядом в пол, стараясь не смотреть на расплющенного антиквария.
Михе всё труднее было соблюдать спокойствие – краешки его рта задергались и медленно, но верно поползли вверх. Вора раздирали противоречивые чувства – с одной стороны, он находился в опасном положении, но с другой его колотил такой истерический, неудержимый смех, что противиться ему не было никакой мочи. Воровской выдержки надолго могло и не хватить…
Очкарик тем временем, на подгибающихся ногах, подполз к трупу. Преодолевая отвращение, он легонько пнул руку сапогом. Она безвольно закачалась, аппетитно хлюпая в крови. Тут его внутренности не выдержали, и его вырвало, прямиком на остатки обезображенного трупа. Завидев это, второй закричал:
-Некрасов, чего ты там делаешь?! Бежим, надо доложить страже!
-Да…да, сейчас! – вытирая рвоту с губ, промямлил маг, разворачиваясь к дверям.
-Эй…там еще и второй!...- добавил его приятель кивая на распростертого на полу вора. – Всё, пошли скорее!!!
Маги заторопились к выходу и, пользуясь моментом, Маралес приподнялся и бесшумно отполз подальше, за чудом уцелевший стеллаж.
«Если повезет, успею убежать раньше, чем придет стража» - подумал он.
Но тут судьба немного подкорректировала его планы.
Когда очкарик замер возле двери, последний раз оглядывая разнесенный в хлам магазин, послышался топот кованых сапог. Буквально через мгновение дверь распахнулась, отталкивая очкарика и его приятеля в сторону. Еще через мгновение в помещение ворвались, громыхая латами и бряцая оружием, почти что одинаковые на вид бугаи. Каждый носил широкий серый плащ с чёрным крестом на плечах и спине, на поясе у каждого болтался короткий, украшенный грубой гравировкой в виде переплетающихся распятий, меч.
«****ый карась! Откуда здесь инквизиция?!» - промелькнуло у Михи в мыслях. О том же подумали и маги.
Буквально за минуту лавка наполнилась святыми братьями, и вскоре трудно было найти место, где бы не стоял, красуясь отполированной до слепящего блеска броней, наемник Святого Престола. Инквизиторы рангом повыше встали возле дверей и вскинули оружие на плечо. Через какое-то время, на пороге показалась ссутуленная фигура, в белоснежно белом плаще, без каких-либо нашивок и рисунков. Этот инквизитор был гораздо старше прочих, с огромной, блестящей даже в отсутствии света лысиной. На носу у него красовались небольшие и основательно поцарапанные очки. По его манерам и внешнему виду можно было догадаться, что именно он главный и авторитет его среди слуг Церкви непререкаем .
Позади него толпились зеваки – в основном обычный городской люд. Они с интересом показывали на что-то пальцами, махали руками, спорили, кричали, заворожено пялились на угрюмых инквизиторов и вообще больше напоминали стаю заморских мартышек, а не людей.
«****ь, как они узнали?!» - лихорадочно думал Миха, хаваясь за полками. – «Эти же два дебила ничего не услышали с улицы?!...откуда тогда?!!»
Пожилой святой отец качнулся взад вперед на пятках сапог и, оглядев магазин, довольно громко проговорил:
-Ч-что в-вы здесь д-делаете дети мои? Н-неужели кровь сего ни в чем неповинного старика на ваших руках?!
Зелёный позеленел еще больше, теперь уже от страха, и как смог ответил:
- Нет, отче! Когда мы пришли так оно всё и было! Мы хотели бежать за помощью…но…
- Не на-надо больше лжи, чадо! – картинно зажимая уши, ответил инквизитор. – Мои люди след-дили за вами со вчерашнего дня! И именно вы пришли в этот м-магазин, чтобы отнять ж-жизнь невинного! Позор вам дети мои! И позор ваш может искупить только оч-ч-чищающий огонь!
- Но как же так, мы не виноваты! – взвыл маг хватаясь за голову.
-Вы в-виноваты уже тем ,что вы богопротивные колдуны! – резко ответил святой отец и лицо его сделалось куда более суровым.
- Ах так?! – окрысился второй, до этого молчавший маг. – Вы проверьте, чем его убили, проверте!
- Ну что ж, это только с-сделает вам хуже! – равнодушно проговорил инквизитор. – Лидия!
На его зов, с улицы явилась привлекательная молодая девица, одетая так же, как и он, и бодро принялась проверять помещение на предмет примененной магии.
Изобрели этот способ довольно-таки давно, но вот использовать его Инквизиция начала только пару лет назад. Суть этого метода заключалась в том, любое заклинание оставляет после себя след – в виде отпечатков на схожих со стихией примененного заклинания объектах. Поясню на примере – заклинание огня, примененное в помещении, оставит отпечаток на углях в камине или же в разогретом воздухе. Отпечаток можно будет снять при помощи сложных амулетов или алхимических зелий. Он подсветится соответствующим цветом и можно будет легко определить его происхождение.