«То, во что ты веришь, становится твоим миром»
Ричард Матесон
"…Мы, существа, живущие на Земле, одной из многих планет во Вселенной… Что мы умеем? Как мы живем? Что мы должны делать?.. Продолжая жить на этой планете, что мы должны делать?.. Как именно прожить этот отрезок времени, который называется жизнь…"
Это было давно. Так давно, что иногда ему казалось, будто прошло уже несколько жизней… Словно он ощущал тяжесть и бесконечность всех жизней, прожитых им. Словно сейчас, в эту жизнь, помещалось несколько…
В утренней дымке домик в горах выглядел размыто, нечетко… Это придавало ему еще больше загадочности, эфемерности… Делало его таким, каким он помнил его с детства: маленький домик на самой вершине скалы, хранилище сказки, воздушный замок… Роса еще не сошла и, перемешиваясь с утреннем холодком и туманом, предвещала долгий, теплый, все еще жаркий день. Еще один день августа… Но сейчас было утро, и он не хотел его торопить… Солнце едва поднималось, потягиваясь длинными лучами сквозь высокие сосны, куда-то стремящиеся высоко-высоко… Он вскинул голову, пытаясь проследить их путь. Они стремились к небу. И солнце стремилось к небу… А куда стремился он?..
Сначала он думал, что забыл. Боялся, что потерял воспоминания… Как осенние листья, аккуратно вложенные между страницами, вдруг могут оказаться рассыпанными… Он всегда собирал свои воспоминания, как осенние листья между страниц, как крылья бабочек, полевые цветы… Он никогда не вел дневник, редко фотографировал. Почему-то всегда, с детства, пытался все запомнить так, ощущением… Он закрывал глаза и прислушивался к тому, что хотел запомнить… Закрывал глаза и осторожно прикасался рукой к тому, что хотел запомнить… Останавливался и дышал, пытаясь впитать в себя, как солнечный свет, то мгновение, которое хотел запомнить…
Но в этот раз, наверное, впервые в жизни он пожалел, что ничего не записал. Ведь знал, думал, что сейчас, спустя столько лет, память может подвести… Собирался записать, но так и не собрался. И в итоге, сейчас, уже собирая свой мешок-рюкзак и разглядывая карту, он до сих пор не знал, куда именно ему надо…
Адрес. Он совершенно его не помнил. Но, когда доехав до конечной остановки, он вышел из автобуса, просто потому что дальше дороги не было, он почувствовал, что не забыл…Небольшой городок, окруженный лесом, не позволял заблудиться, и стоило просто описать нужное место на словах любому прохожему, его сразу же можно было найти… Но ему нужно было искать не в городе. И описать его он никому не мог. Так как городок был совсем небольшой, многие жители имели «загородный домик» - в горах. Поэтому таких домиков здесь было не мало, и не помешало бы знать точный адрес… Но все-таки тот дом был один…
Мокрая трава и мягкий мох под ногами… Холодный утренний воздух, стройные сосны в первых лучах солнца… Едва уловимый звонкий стрекот незнакомой птички… Треск ветки рядом…
Воспоминания, словно просыпаясь после зимней спячки, всплывали одно за другим… Это все было, тридцать лет назад… Он здесь уже ходил. По извилистой, утоптанной, невидимой чужому глазу, тропинке. Она здесь была, много лет назад… Словно играя с тобой, она вела то круто наверх, на скользкий утес, то вдруг вниз, в темный овраг… А потом снова поднималась к солнцу, весело виляя впереди… Сквозь большие камни, раскинувшиеся коряги, через маленький мостик, через бурлящий ручеек, горластый водопад… Он шел вперед. Наверх, по скале… К единственному домику, который ждал его на вершине… Теперь он точно знал, что ничего не забыл…
Ее звали Сэмамото… Ее имя раздавалось загадочным эхом в горах, звонко ударяясь о каждый камешек и снова и снова возвращаясь к нему… В нем слышалась нежная мелодия, его хотелось петь, оно хранило тайну… Она верила в Драконов и в то, что их можно приручить. Она любила гулять босиком по утренней траве… Она слушала водопад и слышала в нем голос.. как и голос леса или скал, или утренней зари… Она любила смотреть на закат, потому что знала, что наступит рассвет… Она обладала даром всегда видеть рядом с собой другой, иной, мир… Она, девочка по имени Сэмамото, жившая в домике на горе рядом с ними…
Тогда еще не было этого городка внизу, была лишь только жизнь наверху, в горах. Там люди строили себе небольшие домики, чтобы спокойно жить вдали от цивилизации… Чтобы быть ближе к природе.. а может быть, к одиночеству. Но, по странной прихоти судьбы, он нашел здесь не одиночество, а то, что является его прямой противоположностью…
Они с мамой решили на время пожить здесь, у дяди, брата отца. В стране были не лучшие времена, и их, таких чужих здесь, могли в любой момент выселить из страны. Когда начиналась война… Отец пошел защищать страну, скрепя сердце. «Отправляясь убивать других, я никогда не смогу защитить свою страну… Ведь моя страна – это вы», - говорил в последние дни отец… Это и были последние слова, которые он запомнил об отце… И запомнил таким, молодым, красивым, ласково смотрящим на них… Но с лицом, на котором сразу оставило свой отпечаток и счастье, и горе… Запомнил таким, через силу делавшего то, что было надо, когда сердце так настойчиво требовало другого… Но все-таки он, как смог, попытался защитить «свою страну»: он сам настоял на том, чтобы они поехали к дяде, его старшему брату, жившему уединенно в горах. Брат не мог ходить, поэтому не участвовал в войне… И еще не познакомившись с этим человеком, он, двенадцатилетний ребенок, проникся тайным уважением к этому человеку, который сумел объединить несовместимое и контрастное: высокие могучие скалы, лес, полный жизни, деревья, тянущиеся к небу рядом с полной невозможностью ходить…
Он до сих пор помнил, какой бесконечной долгой показалась ему эта первая поездка сюда, наверх, в горы. В другую жизнь… Они ехали на стареньком грузовичке, который высоко подпрыгивал на каждом камешке, пуская густые клубы дыма… Мама была уставшая и раздраженная, он боялся ее рассердить, но у самого радостно билось сердце в предвкушении чего-то нового и неизвестного…
И сердце его не обманывало. Хотя как тогда, маленький мальчик, мог знать, что, сидя в кузове пыльного грузовика, он едет навстречу своей судьбе?.. Тому, что навсегда и бесповоротно поменяет его жизнь…
Первый раз он встретил ее, когда шел дождь… Это было в конце августа, спустя почти три месяца, как они жили в горах… Он задержался, гуляя в лесу, было уже поздно, надо было возвращаться. И вдруг пошел дождь. Сильный и внезапный. Теплый, но такой, что казалось, разорвалось небо. Наверное, он был похож на слезы… И тогда, спотыкаясь, спеша домой, он вдруг встретил ее… Она словно возникла из дождя… Девочка, стоявшая у водопада, раскинув руки и подняв лицо к дождю…
- Ты кто? – он остановился как вкопанный и вопрос, скорей всего, задал себе, чем ей. Сквозь шум водопада и дождя, который был еще сильнее, он думал, что она его не услышала. Но девочка услышала, и, когда она повернулась к нему, он тоже ее услышал…
- Я думаю об этом… - сказала она задумчиво, смотря ему в глаза, - А ты, наверное, мой внутренний голос, который явился, чтобы задать тот вопрос, который никак не могла сложить я сама?.. – в лице девочки не было ни тени, ни одного намека на шутку. Она смотрела серьезно и, казалось, правда, ждала ответ от него. Но все-таки он не мог поверить, что это было серьезно… Девочка на вид была его возраста или даже младше… Худенькое, хрупкое очертание, которое он мог разглядеть с этого расстояния, явно не принадлежало взрослому человеку…
- Что же ты молчишь?.. - нетерпеливо спросила девочка и, в свою очередь, задала его вопрос:
- Кто ты?
- Я… я спешу домой… - совсем растерялся он.
- А почему ты спешишь домой?..
- Ну как… Потому что начался дождь… и надо домой…
- Ну почему?? – с непритворным удивлением продолжала спрашивать девочка.
- Потому что… Потому что я могу промокнуть и потом заболеть.. а я не хочу болеть…
Он был уверен, что сейчас последует следующий вопрос: «Почему?», но девочку, вроде бы, этот ответ удовлетворил, она задумалась и смотрела на дождь…
- А ты… Ты разве не боишься промокнуть?.. – тут он догадался подойти ближе.
Девочка посмотрела на него с отсутствующем взглядом и сказала как-то слишком серьезно и тихо:
- Боюсь. Ты даже не представляешь, как сильно я боюсь…
"..Мы, живущие вместе, часто остаемся одни… Но, разделенные временем и расстоянием, вдруг становимся ближе. Внезапно встречаясь в конкретной точке отрезка… И тогда нас связывает тонкая нить, которая невидима глазу, но видима сердцу… Она связывает души и, если ничего не сможет оборвать ее, то она будет держать их вместе на протяжении многих лет.. даже когда душа уже не будет принадлежать телу… И, как говорит легенда, эта нить может запутаться, натянуться, но никогда, никогда не порвется…"
Он помнил тот водопад, рядом с которым он ее впервые увидел, помнил тот камень, на котором они стояли, помнил тот дождь… Все, как вчера. А ведь прошло столько лет… Но, чем выше он поднимался по скале, тем годы словно оставались позади, скатывались в бездонную пропасть за спиной… Дом становился больше, туман рассеивался, солнце поднималось выше…
Когда в тот день он прибежал домой, почему-то очень счастливый, со скоростью света вбежав вверх по лестнице и наскоро приняв душ, он заперся в своей комнате и начал рисовать… На минуту закрыл глаза: вспомнил ее, девочку под дождем… Да, он никогда не записывал воспоминания, но рисовал их… И так, в тот вечер, под барабанящей звук дождя по крыше, на альбомном листе появлялся первый кусочек долгих воспоминаний…
Он хорошо помнил то свое чувство, когда рисовал ее первый раз. С бешено колотившемся сердцем, ему казалось, что он нашел что-то волшебное, маленького дракона, лесного эльфа… Он был уверен, что вот, наконец-то, нашел волшебство… Которое, как ему казалось, уже так долго искал…
Дождь стал усиливаться, и он, опустив взгляд, произнес:
- Ну, я, это… Наверное, пойду…
- Иди.
- А.. можно я приду сюда завтра?.. Ты здесь будешь?
- Я не могу сказать точно.
- Но…
-…Да, может быть завтра…
- Тогда я пойду…
- Иди.
…Но он был уверен, что уже тогда каждый из них знал, что они уже больше никогда не расстанутся… Может быть, они почувствовали нить, которая вдруг связала их?..
Потом он приходил сюда каждый день, но не каждый день видел ее… Между ними навсегда повисло их «может быть завтра», сначала это очень угнетало и раздражало, но потом это стало их надеждой…
Он убегал из дома рано, когда на траве еще стояла роса… Бегал по лесу, придумывая разные истории, чтобы потом, при встрече, рассказать ей… истории, без которых он не мог жить, истории, где были волшебство и сказка… Его истории, которыми он так мечтал поделиться… И только она могла понять и разделить с ним их, потому что сама была из того, волшебного мира… Она появлялась внезапно, у водопада, на дереве, у ручья… и так же внезапно исчезала… с легким порывом ветра, с каплями летнего дождя… Как бы долго ему ни приходилось ждать, он знал, что в конце концов они снова встретятся, что когда-нибудь это произойдет, и это придавало ему сил ждать…
Сейчас, снова и снова вспоминая тот август и за ним наступившую осень, то время, свое кончавшееся детство, в котором вдруг появилась она… Он всегда себя спрашивал: неужели тогда он, правда, думал, что выдумал эту девочку??.. Неужели он, правда, думал, что ее на самом деле не существует?.. Нет, тогда, как никогда раньше он верил в ее существование, просто не считал нужным об этом кому-то говорить… Он принял ее как свое маленькое волшебство, своего маленького дракона… Но она была настоящей… У нее были синие глаза и недлинные темные волосы, едва касавшиеся плеч, – он запомнил это во время второй их встречи… И все-таки она была настоящей – в этом он ему представится шанс убедиться несколько лет спустя…
В то первое время, поселившись с мамой у дяди в горах, он совсем не имел друзей. Рядом жило немало ребятишек и подростков его возраста, но по какой-то причине ему не удавалось подружиться с ними… Честно, он не очень и хотел. Но мама и дядя не раз говорили ему, что надо бы с кем-нибудь подружиться, тогда он решил попытаться. Но ничего не получалось и, скорее всего, он это чувствовал, дело было не в этих соседских ребятах, играющих в мяч за окном, дело было в нем самом… Чтобы не расстраивать маму, он начал придумывать себе друзей. Бродил целыми днями по лесу в своих фантазиях, а говорил, что уходит гулять с Томом, Джеком, Джоном… Сначала ему было это тягостно, и он сильно не задумывался, называл просто где-то услышанные имена. Но потихоньку он, что называется, вошел во вкус, ему начало самому это по-настоящему нравиться: придумывать людей, их характеры, привычки, достоинства и недостатки… Лежа на траве в лесу, ему нравилось продумывать все до мелочей, и он задавал себе бесконечные вопросы: а в каком доме живет Джон? Есть ли у него братик или сестренка? А собака?.. Какая у него комната? Чем он увлекается? Может, он рисует карты и ищет клады?.. А может, мечтает стать мореплавателем? Или просто любит погонять мяч во дворе?..
Почему-то ему казалось, что, если он расскажет правду, мама очень-очень расстроится… А ей нельзя расстраиваться: тогда у нее не будет ни на что сил, не будет сил дальше ждать папу… А чтобы ждать, нужны силы, теперь он это знал… И теперь он знал, что ему не придется придумывать, что идет гулять с другом: теперь у него был самый настоящий придуманный друг…
Когда наступила осень, ему пришлось ходить в школу. В настоящую маленькую сельскую школу. С настоящими учениками и учителями… Оценками, неудачами, проигрышами и… маленькими выигрышами, которые случались далеко не часто… Ему всегда было трудно сосредоточиться на учебе, он всегда думал не о том, живя в своем собственном мире…
Одним вечером, когда он уже собрался подняться к себе наверх, дядя позвал его к себе. Он помнил, как тогда ему было страшно идти, не зная, чего ожидать… Он был уверен в одном – его ждет затянувшееся наказание… Но какое именно он не знал. Помнил до сих пор, сколько ужасающих образов успело промелькнуть перед глазами за те несколько секунд, пока он спускался по ступенькам… Сейчас он вспоминал это с улыбкой: он был просто маленьким мальчиком, который так сильно боялся боли… Ведь его никогда не ругал отец и, конечно же, не бил. Если бы, конечно, не война, быть может, все повернулось бы по-другому.. И, может быть, тогда он даже ненавидел бы человека, которого сейчас боготворил… Ведь, может быть, все дело во времени?.. Слишком мало было им отпущено, чтобы лучше узнать друг друга… И он знал его таким, каким успел узнать: другом. Старшим, надежным другом. Ему как-то удавалось воспитывать его своим методом, не повышая голоса и не поднимая руку… Мама иногда срывалась и ругала его, ей не очень нравилось такое воспитание, считала, что «сюсюкается» с ним, что так он никогда не станет настоящим мужчиной… «Он еще успеет узнать боль, поверь… - спокойно говорил ей отец. – Жизнь сама научит его боли, и я помогать ей в этом не буду…» Мама не возражала – пока папа был рядом, главным был он… Но сейчас все, конечно, было по-другому. Из-за первых двоек и замечаний мама очень сильно его ругала… Она тоже никогда не била его, даже когда он был маленьким, она никогда бы до этого не унизилась: чтобы бить того, кого любишь… Но ее слезы и срывающееся до хрипа голос иногда казались ему хуже удара… Он чувствовал себя жутко виноватым, что так ее расстраивает, в горле застревал комок и самому хотелось плакать… После таких разговоров он каждый, каждый раз, клялся себе, что навсегда забудет свой волшебный мир и выбросит все рисунки, альбомы, кисти, краски… Но долго продержаться он не мог. От силы просиживал спокойно два-три урока, а погружался в свои мечты… А альбомы, вместо того, чтобы выбросить, прятал под кроватью… И все начиналось заново. И, конечно, в тот вечер, когда его к себе позвал дядя, он был уверен, что это конец… До этого дядя никогда не вмешивался в его воспитание, конечно, это он помог устроить его в школу и спрашивал про школьные дела время от времени, но.. даже прекрасно слыша их ссоры с мамой, никогда ничего не говорил…
Поэтому, вступив в кабинет дяди и закрыв за собой дверь, он решил, что сказать все надо ему самому:
- Дядя! Я все понимаю… Я очень-очень виноват… - самоотверженно начал он. – Я заслуживаю самого сурового наказания…
- Джимми… подожди… – хотел перебить его дядя, но он не дал.
- Нет. Позвольте сначала сказать мне. Мне очень тяжело от чувства вины, которое сдавливает меня внутри, но.. я не могу ему противиться. То есть тому, чтобы отказаться от всего, что заставляет меня так себя чувствовать… Поэтому, прошу, после всех мер, принятых Вами, прошу поставить надо мной строгчайший контроль и… И, лучше всего, заключить меня в одиночную камеру! Чтобы я, наконец-то, научился бороться со своими грешными желаниями… чтобы я обратился к тому, к чему стремится душа, вместо того, чтобы потакать плоти…
И только закончив свой торжественный монолог, он осмелился посмотреть на дядю, ибо до этого он смотрел куда-то вперед себя, не видя ничего вокруг… Дядя сидел в своем кресле при тусклом свете настольной лампы, весь кабинет был объят сумраком, по стенам бродили длинные тени, за окном было темно, одиноко выл ветер, шурша осенними листьями, и временами постукивала в стекло ветка клена… Но несмотря на такую мрачную атмосферу, ему почему-то совсем не было страшно, наоборот стало как-то уютно и тепло… Он повнимательнее взглянул на дядю и вдруг заметил, что тот улыбается.
- Я не знал, что ты пришел ко мне на исповедь, - наконец-то промолвил дядя.
- Как?.. Разве ты не позвал меня, чтобы.. «серьезно поговорить»??
- Нет. Я звал тебя не для этого…
- Но… Но почему же ты тогда сразу не сказал??
И тут дядя явно не выдержал и рассмеялся.
- Милый, да ты ведь не дал мне и слова сказать!..
И только сейчас поняв свою оплошность, он тоже засмеялся.
- Так значит, это, правда, дядя?.. Ты звал меня не для того, чтобы ругать?
Дядя знаком попросил его подойти и ближе и сесть рядом.
- Джимми, на самом деле, твоя мама просила меня с тобой поговорить… Она сказала, что у тебя неважно в школе, что все не очень хорошо.. Она показала мне твои рисунки…
- Дядя! – он снова вскочил. - В таком случае, я готов повторить свои слова!..
- Да дослушай же ты меня до конца, молодой человек! – сказал дядя, усаживая его за плечо обратно. – Твоя мама просила поговорить о школе и показала твои рисунки. Я хотел бы поговорить о них…
Он совсем не понял, к чему клонит дядя, и недоуменно смотрел на него, пытаясь сообразить, какой именно нужно задать вопрос, чтобы получить интересовавший его ответ… Но дядя все рассказал сам.
- Ты, наверное, хорошо их прятал… И никогда мне не показывал. Я не знал, что ты так хорошо рисуешь… Узнал только сейчас, когда мама показала твои тетрадки. Конечно, мне бы следовало поговорить с тобой о другом… Но сначала об этом. Как давно ты рисуешь? Почему ты их прячешь? Ты ходил когда-нибудь в художественную школу?.. И откуда это все?.. Я, имею ввиду, сами картины, образы… Ты их где-нибудь видел?.. Или это все таится в твоей голове?..
Он был ошеломлен такой реакцией дяди. Но тот не врал, он был, правда, очень удивлен и, на самом деле, желал получить ответы на все вопросы… Рассматривая все свои знакомые рисунки, которые дядя разложил перед ним, он начал потихоньку отвечать. Что никогда не ходил в художественную школу, что рисует с детства, как себя помнит, что прятал, потому что считает это.. своим проклятием, а не даром, пороком, тем, что мешает спокойно жить… тем, из-за чего он не делает ничего другого, и из-за чего они постоянно ругаются с мамой… Отвечал, что нет, он это нигде не видел, да, это все таится в его голове…
- Джимми, я хочу, чтобы ты знал… - дядя снял очки и посмотрел на племянника. - Это очень хорошие рисунки. Конечно, в них еще видна детская угловатость и.. ну, ты сам понимаешь. Я не говорю, что это идеал, но говорю, что… В них виден свой стиль. Твой собственный, не похожий на какой-то другой, стиль… В них видно всего тебя… Понимаешь?.. Ведь когда человека можно назвать настоящем художником?.. Не обязательно тогда, когда он может нарисовать красивый пейзаж или море, которое не отличить от настоящего… Нет. Настоящий художник – тот, кто имеет собственный мир и умеет его в чем-то передать… В книгах, скульптурах, интерьере или в рисунках.
Дядя положил свою тяжелую руку ему на плечо.
- Тебя я могу назвать настоящим художником… В этих рисунках я увидел целый мир…
Он помнил, как сильно дрогнуло его сердце при этих словах…
- Дядя…
- Джимми, ты можешь множество раз сомневаться, считать это своим проклятием, клясться не прикасаться к этому больше… Но ты носишь в себе целый мир, и будет очень грустно, если ты дашь ему разрушиться…
Это были первые слова, сказанные реальным человеком в реальном мире в поддержку всего того, чем он жил…
- Но… дядя, это ведь просто мечты… И они, наверное, ни к чему не приведут…
- Тебе еще придется в этом убедиться. Ты ответишь на это сам, когда придет время… А сейчас, я хочу, чтобы ты знал: я очень хотел бы, чтобы ты продолжал рисовать и показывал мне эти рисунки, - дядя наклонился к нему ближе и заговорчески прошептал: - Я хочу, чтобы ты сохранил свой мир… И уверен, что твой папа сказал бы тебе то же самое…
- Да, я обещаю, я сохраню!.. – и он крепко-крепко обнял своего дядю.
После того вечера они с дядей стали почти такими же друзьями, как с папой… Он начал замечать, как дядя похож на папу, или, скорей всего, как сильно папа походил на своего старшего брата… У них появилась своя маленькая тайна, и это их сблизило… Впервые у него в реальном мире был человек, с которым можно было делиться своими мечтами… После того разговора он, как и обещал, не прекратил рисование, а, наоборот, начал рисовать еще больше и всегда показывал свои рисунки дяде. Они ему нравились, рассматривая их, он, как будто становился таким же ребенком, так ему было интересно узнать все про каждую картинку, он желал слушать историю каждой… И он никогда не отказывал дяде в этом. Так, они просиживали в кабинете дяди целые вечера, часто засиживаясь до ночи…
Он искренне радовался появлению такого друга в реальном мире и был счастлив делиться с ним с каждой новой фантазией, но… почему-то с одним он не мог делиться даже с ним: рассказом про Сэмамото… Он и словом не обмолвился о ней и никогда не показывал ее портреты, которых уже к тому времени у него появилось очень много… Не рассказывал он не из-за недоверия, нет… Дяде он доверял. Это было какое-то другое чувство… очень личное, что ли… Мир, созданный ими двумя, принадлежал только им двум. И больше никому. Это была священная тайна, нарушать которую он не собирался… Но иногда это было не так просто. В те дни, когда они с Сэмамото подолгу не виделись, и он очень тосковал по ней, ему хотелось обо всем рассказать… Чтобы хотя бы так, говоря с кем-нибудь о ней, скрасить дни разлуки… Но он никак не решался. Почему-то ему казалось, что впустив в этот большой, реальный мир их маленький, стеклянный мир, последний разобьется…
Был конец ноября, и они с Сэмамото уже очень, очень давно не виделись, с середины октября. Он сильно скучал и, наверное, впервые не мог скрыть своей грусти… Дядя, скорей всего, заметив это, как-то раз спросил его, ничего ли не случилось. Но он ничего не смог ответить, лишь вяло покачал головой… Они, как всегда, сидели в кабинете у дяди, вечер был очень похож на тот, первый. Было так же темно, сгущался вечер, но только теперь в камине пылал огонь… Тихо приближалась зима, и вечера становились длиннее и холоднее… Попросив его подкинуть дров в камин, дядя, как бы невзначай, вдруг сказал:
- Джимми, племянник мой, понимаешь, я боюсь за тебя… Замечая ежедневно твое унылое состояние, я начинаю подозревать, что, гуляя в лесу ты повстречался с Черным Охотником…
Он чуть не обжег себе руку.
- Что?.. С Черным Охотником?.. Кто это??
- Как? Ты не знаешь, кто такой Черный Охотник?.. Поверить не могу, чтобы ты не знал…
- Но я не знаю!.. Расскажи, пожалуйста, кто это…
- Разве ты до сих пор не слышал местную легенду?..
- Легенду?.. Нет, я ничего не слышал…
- Мм.. странно. Ну что ж, будем считать, что это было испытательным сроком… Но теперь тебе пора узнать.
Он, правда, до сих пор не мог понять, как умудрялся, не слышать эту легенду раньше в здешних местах… Но тогда он, наверное, был слишком сильно погружен в свои собственные легенды, чтобы слышать какие-то еще… Но она была, на самом деле… И, если вначале, он еще мог сомневаться, не придумал ли дядя эту легенду специально для него, чтобы отвлечь от грустных мыслей, то потом он был полностью уверен, что она была… Он сам начал ее слышать от многих других людей, очень часто от ребят в школе, они говорили о ней повсюду… Так уж, наверное, устроен человек: в упор не замечая чего-то раньше, сразу начинает это слышать и замечать, когда начинает интересоваться…
И так, легенда существовала на самом деле. И вот, о чем она гласила…
«Там, где высокие скалы, живущие тысячу лет, подпирают Вечное Небо, а внизу, в глубоком озере отражается второе, земное, небо, там, где хозяином земли остается Могучий Лес, где так редко ступала нога человека… Там, где он не является ни властелином, ни рабом, где он –всего лишь существо, живущее между небом и его отражением… Там много лет назад обитал Злой Дух…
Говорят, он нашел себе пристанище в этом мире, который не успел разрушить человек… Но в котором обитали другие Духи: Духи Воды, Земли и Неба. Но они не пожелали принимать его. Он нес с собой разрушение, приносил тревогу, страх, болезнь, недоверие… Ибо он был духом разрушения, а не созидания… А он хотел быть четвертым среди них: Духом Огня. Часто он принимал облик Дракона, летая повсюду и принося зло… Его тень не защищала от солнца, его огонь не грел, а – разрушал… Он хотел быть четвертым, одним из них, но никогда не знал ни чувства сострадания, ни милосердия, ни жалости, ни поддержки, ни дружбы, ни любви… Поняв, что его не собираются принимать, он решил захватить эти земли силой, быть здесь единственным королем… Он объявил войну, но Духи объединились и смогли ему противостоять… Они были вместе, и у них была сила, которой никогда не было у него… Он озлобился на всех, его изнутри начал поедать собственный огонь… Так он стал Злым Духом. Он не улетел с того времени, он по-прежнему летал в небе, но сила его иссякала, потому что зло изъедало его изнутри, и не было рядом такого добра, которое могло бы исцелить его… Он становился слабее по мере того, как становились сильнее другие духи… Сознавая свою беспомощность, он тихо выл, извиваясь бледным светом в небе… Огонь был внутри него, но принести его он уже не мог, отныне он нес лишь холод… А остальные Духи становились сильнее, потому что в лесах и в скалах появлялись люди… Они не хотели их напугать, но насторожились и принялись с новой силой охранять свои земли… Люди не делали ничего плохого: они лишь по-своему пытались приручить здешних духов, даже не зная о их существовании… Они строили жилища неподалеку от водоемов, вспахивали земли рядом с домом, использовали огонь, чтобы готовить еду, видеть в темноте… Использовали воздух, чтобы дышать. Посоветовшись, Духи поняли, что не могут покинуть эти земли и бросить людей: все они нужны были людям, чтобы жить… Они не отказывались и давали людям свои дары, и те принимали их с чистым сердцем и благодарностью. Так, Духи поняли, что эти существа пришли сюда, чтобы жить, чтобы создавать, а не разрушать. Они приняли людей… Но за людьми следил также и Злой Дух и заметил, что они используют также и огонь – он как и все остальные нужен им для жизни… И тогда-то он начал злорадствовать, мечтал посмотреть на «братьев»-Духов, которым придется пожалеть, что когда-то не приняли его…Но однажды, как всегда притаившись в ночи, он заметил юношу, который поздно возвращался домой. Было уже поздно и темно.. и навстречу юноше вышел волк… Он не стал ждать и прыгнул на него… Юноша кричал, звал на помощь, но некому было услышать его, он был очень далеко от дома… Рядом был только Дух Зла, но так как он носил с собой только Зло, а не Добро он ничем не мог помочь… В следующий раз, когда Дух уже было отправился с остальным Духам снова просить, чтобы его приняли, он услышал оживление рядом с домом старосты… Люди обсуждали ту ночь, когда волк напал на юношу… Они решали, какое можно применить оружие против диких зверей, что выбрать носителем Страха. И они выбрали Огонь. Отныне он, и только он, должен был приносить с собой Страх, заставляющий пятиться назад диких зверей, разрушать лес, сжигать их убежища… Носителем Страха, Смерти, Разрушения люди избрали его, Духа Огня… Почему-то, поняв это, Дух не почувствовал прилив сил, а только протяжно взвыл, взлетев и растворившись в воздухе…
Его разрушило собственное Зло, и он ничего не смог с этим поделать. Но Дух не погиб: говорят, он до сих пор летает в небе, протяжно завывая… Часто он появляется здесь, в образе Дракона. Он уже не воюет с другими Духами – с тех пор прошло очень много лет. Но он не забывает сюда дорогу… Его можно увидеть светящееся полоской в темном одиноком небе, когда не видно ни звезд, ни луны… Он приносит тоску и грусть, мелкие ссоры и раздоры между любящими, не опасную, но долгую и мучительную болезнь у маленьких детей… Делает все, на что хватает сил… Не причиняя особого вреда, но и не давая спокойно жить. Есть добрые Драконы, так он, может быть последний выживший, но – злой. Дракон Зла. Страдая сам, он желает лишь одного – чтобы вместе с ним страдали и все остальные…
Может быть, он так бы и летал по небу до скончания веков, если бы не Черный Охотник. Однажды, относительно недавно, в здешних краях появился незнакомец. Он жил отшельником в маленьком домике, на краю скалы, и выходил к людям только для того, чтобы поспрашивать про Дракона. Наверное, услышал легенду от кого-то внизу… Люди добродушно рассказывали ему все, что знают, несмотря на то, что этот человек вызывал подозрение… Он одевался во все черное, высокие сапоги, куртка, подпоясанная тяжелым ремнем, широкополая шляпа, скрывающая половину лица… И черный арбалет за спиной. Несмотря на такой мужественный вид, человек не был молодым – нет, его длинные волосы до плеч уже покрыла седина… А руки, изрезанные глубокими морщинами, и голос, сорванный до хрипоты, только подтверждали его возраст… Он был не молод, но тем не менее обладал загадочностью и таинственностью… Вскоре стало понятно, для чего он расспрашивал про Дракона: он хотел найти его и убить. Никому не было известно, почему он так яростно взялся за это дело… Может быть, решил осуществить детскую мечту? Или сделать благородный поступок на старости лет?.. Но, тем не менее, он сделал свое дело: нашел Дракона и… почти убил. Он подстрелил его, задел крыло. Рассказывают, что стрела попала глубоко и метко: Дракон не мог больше летать. Почему незнакомец не убил его сразу, ведь искал он его для этого… Это так и осталось загадкой. Но с тех пор Дракон живет со своим хозяином, которого все отныне прозвали Черным Охотником…
Он держит его на огромной цепи, где-то рядом со своим домом на краю скалы… Они так и живут там до сих пор. Говорят, примерно раз в полгода охотник выпускает своего Дракона, но тот, даже, если уже и может летать, всегда возвращается к Хозяину… Он лишь сделает невысоко несколько кругов, теперь обычно тихо, и летит обратно… Но он не всегда такой спокойный, когда дует сильный ветер или идет дождь, он начинает снова выть и звенеть своей цепью… Непонятно, чего он хочет: то ли вернуться в лес и снова упросить своих собратьев принять его, то ли наконец-то обрести свободу или просто спокойно умереть…
Да, легенда гласит, что Дракон может умереть: когда два Духа, противоположных друг другу, сольются воедино…
Никому не известно, каким образом это можно сделать, и хочет ли этого на самом деле Дракон… Но известно, что с тех пор, как Черный Охотник подстрелил Дракона, он охраняет его. Непонятно, благодарен ли Дракон своему Хозяину за такую заботу или нет, но Охотник никого и близко не подпускает к своему дому… И еще, что самое странное, запрещает, по крайней мере, при нем даже упоминать о легенде… Сам он по-прежнему редко выходит к людям, его почти не увидишь ни в поселке, ни внизу, у школы… Но все знают, что часто по ночам или поздним вечером он бродит в лесу со своим арбалетом, готовый убить каждого, кто приблизится к его дому… И в это время высоко в одиноком небе эхом раздается наводящее тоску завывание Дракона…»
Конечно, после такой легенды его фантазия разыгралась пуще прежнего… Он, правда, начал слышать ее в школе, от ребят, во дворе, от соседских мальчишек, а также от взрослых, тихо говоривших между собой, когда думали, что их никто не слышит… Он начал грезить этим драконом. Рисовал его повсюду, придумывал истории о том, как встретит и победит, и, конечно же, с еще большем нетерпением ждал встречи с Сэмамото, чтобы все ей рассказать…
Их встреча произошла в самом начале декабря. Он хорошо помнил тот день, тогда первый раз пошел снег, так задержавшись в этом году… Он словно тоже ждал дня их встречи… Ручейки покрылись тонкой корочкой льда, а на мягком снежке, едва покрывшем землю, отчетливо оставались следы… Она сидела на поваленном дереве в теплой курточке и варежках. Заметив его, она радостно улыбнулась и помахала ему рукой. Он заметил ее раньше, но ждал, хотел, чтобы она сама повернулась и позвала его… Тогда, может быть как будущий художник, он очень хорошо запомнил ее улыбку. Она навсегда осталась в его памяти… Он замечал, что Сэмамото улыбается редко, что необычно для ребенка, ведь она была даже младше его… Но зато, когда она улыбалась, этого нельзя было забыть. Эта улыбка, которой она улыбнулась тогда, принадлежала ему, и только ему. Она была искренней и настоящей. Без всяких слов, он увидел, что Сэмамото была, на самом деле, очень рада снова его видеть, она тоже очень соскучилась, ей тоже не терпелось многое ему рассказать и снова продолжить строить свой мир…
Он сел рядом с ней на поваленное дерево. Минуту они молча смотрели друг на друга, в поисках подходящих слов… Они не знали, что точно надо сказать, но лишь чувствовали, как нити, связывающие их, натягиваются крепче…
- Как ты?.. – одновременно спросили они.
- Давай сначала ты… –предложил он, но она помотала головой.
- Нет, нет… Сначала ты.
И он начал рассказывать. Про осень, про такие долгие октябрь и ноябрь, про школу, про свою дружбу с дядей и, конечно же, про Легенду… Он захлебывался от переполнявших его эмоций, перебивал сам себя, вскакивал, махал палкой, воображая себя рыцарем, потом снова садился рядом с ней, прибавлял к легенде свою интерпретацию, рассказывал все, что успел надумать: свой план, как найти и победить Дракона, чтобы навсегда искоренить Дух Зла…
- Честно, мне его немного жалко… Но все-таки он не питал жалость к тому, где сеял Зло… Поэтому его надо победить… Конечно же, сначала освободив! Ведь мы не намеренны сражаться с пленным, да?.. - тут он остановился и заглянулв глаза Сэмамото. – Ты ведь веришь, что Драконов можно победить?..
Она посмотрела на него, а потом отвела глаза и, смотря на мелкий падающий снег, промолвила:
- Я верю, что Драконов можно приручить…
И так, еще не решив до конца, что же делать с Драконом, они усердно принялись на его поиски. Весь декабрь они бегали по лесу, не чувствуя крепчавшего мороза, не замечая приближавшейся темноты… День был короче и теперь, чтобы не терять его, после школы он даже не заходил домой, а сразу бежал в их с Сэмамото условленное место. Замок, старый дуб с раскидистыми ветвями. Столько всего нужно было успеть, а ведь и домой нужно было вернуться до темноты! Он старался, но, конечно же, часто он вообще забывал о существовании времени… И дома его ничего хорошего не ждало… И нередко, в слезах, поднимаясь в свою комнату, уставший и измученный, он все-таки был счастлив… Потому что знал, что его ждет следующий день, где его ждет Сэмамото…
Так, незаметно, наступил Новый год. Волшебный, сказочный праздник, которого они ждали с особым биением сердца… Они были полностью уверены, что это был тот самый день, когда их поиски увенчаются успехом.. или, по крайней мере, Дракон даст о себе знать в ту волшебную ночь… Он помнил, как усердно готовился в том году к празднику, задолго до его наступления, с начала декабря. А точнее, с того дня, когда они вновь встретились с Сэмамото после долгой разлуки… Тогда он решил, что нарисует ее портрет и подарит на Новый год. У него было уже много портретов Сэмамото, но все их он рисовал так просто, для себя… Этот же, впервые предназначался кому-то… Он нарисовал ее так, как запомнил в тот миг: такая далекая и близкая, девочка, повернувшая к нему лицо и подарившая свою улыбку…
Тот Новый год был особенным. Ведь теперь ему было с кем его разделить, у него был друг, которому он мог что-то подарить…
Конечно, они хотели встретиться в ту ночь, чтобы обменяться подарками и вместе ожидать волшебства… Но в тот год снег хоть и выпал поздно, но зато почти не переставая шел весь месяц, поэтому долина сплошь была покрыта толстым слоем снега… И несмотря на это, стояли крепкие морозы. Поэтому мама с дядей его никуда не отпустили не только в тот день, но и все последующие праздничные дни желали видеть строго рядом с домом, а лучше просто дома… Это, конечно, несколько омрачало его поднятое настроение, но, как бы там не было, он знал: они с Сэмамото найдут способ увидеться…
Но праздничную ночь встретили тихо и спокойно втроем, за семейным столом: мама, дядя и он. Вначале мама еще предлагала ему пригласить своих «друзей», но он сумел отговориться, что все разъехались, да и он сам хочет встретить Новый год семьей… Мама этому только обрадовалась. Но до начала нового года оставались считанные минуты, а он до сих пор не придумал способа передать Сэмамото подарок. «Ну, пожалуйста, можно мне на минутку выйти на улицу!.. Я очень быстро!..» - упрашивал он маму, но та, помешивая что-то в кастрюльках и разрезая салат, всякий раз говорила: «Нет, Джимми, ты никуда не пойдешь. Я тебя знаю, ты опять убежишь в свой лес… А знай – мне это не нравится. Хотя бы в праздник побудь дома!..» Тогда, поняв, что выйти не удастся, он решился на последнее, что мог: побежал в свою комнату, встал на кровать, открыл окно и, наскоро сложив рисунок самолетиком, отправил его в морозное темное небо… «Держи курс к Сэмамото и передай ей от меня самые лучшие поздравления!..» - шепнул он самолетику…
А когда часы пробили двенадцать, он почувствовал, как в сердце что-то екнуло. «Сейчас!» - подумал он, сам до конца не зная, что подразумевало это «сейчас». Ему казалось, что что-то произошло, и, если даже он это не видит, то обязательно скоро увидит… Или, быть может, сейчас что-то видит Сэмамото?.. Если не он, то она, наверняка, сейчас видит какой-то знак от Дракона, Духа Огня! А, может быть, она его нашла?.. Что, если ее отпустили, и она, бродя по лесу в ожидании его, наконец-то встретила… От этих мыслей ему захотелось сейчас же куда-то бежать, но мама и дядя начали разливать шампанское, смеясь и поздравляя друг друга… А в то время шел последний, двенадцатый, удар. Он вдруг крепко зажмурился и прошептал: «Хочу найти, найти Дракона!»
..Тот Новый год был особенным. Каждый из них встречал его так, как никогда раньше… Они чувствовали, как незаметно потихоньку они стали маленькой семьей, семьей, которая, конечно, скоро увеличится… Вернется папа, кончится война… Тогда они, конечно, уже не покинут дядю, а, скорей всего, построят маленький домик рядом… Мама найдет работу и начнет копить на учебу Джимми… И он, скоро вырастив, сможет ей помогать… Тогда они все вместе помогут найти для дяде больницу, где его снова научат ходить…
В тот год они поднимали бокал и желали друг другу всего самого лучшего… Каждый был полон надежд, и никто не знал, что этот год подготовил для них на самом деле…
Прошла зима, а за ней весна и снова лето. И так, быстро и незаметно, вдруг прошел целый год как они с мамой поселились в долине…
После Нового года и каникул, все пошло по-прежнему: он снова ходил в школу, снова, закинув в сторону портфель, до темноты бегал в лесу, снова ждал Сэмамото… Дракона они еще не нашли, но в ту ночь, говорила Сэмамото, она тоже что-то чувствовала… Что-то, что делало их близкими к разгадке… Ведь все это время они не ждали, что Дракон прилетит к ним сам, нет, они знали, что он в плену у Черного Охотника, а поэтому все время пытались найти его дом… Исходив, как им казалось весь лес и не найдя там никакого шалаша или избушке, они пришли к выводу, что Охотник все-таки живет в долине… Но где-то очень уединенно и скрытно… Из легенды была одна зацепка: одинокий дом на скале. Но подниматься высоко в скалы, когда было так скользко и снежно, было довольно опасно… Разумеется, они пробовали, но для этого нужна была сильная подготовка. Может быть, если бы не Сэмамото, он бы один давно залез на скалу.. но и погиб бы давно, сорвавшись или утонув в снежной лавине… Но ведь тогда ему очень хотелось приключений! Сэмамото в этом случае мыслила более трезво: им нужно было подготовиться, поход займет не один день, нужно было найти время, чтобы родителей не было дома, чтобы они не волновались и, желательно, нужно было, чтобы кончилась зима… Так, они решили подождать до весны… Но он все равно не останавливался. Он спрашивал про легенду в поселке у пожилых людей, попросил еще раз рассказать ее дядю, поделившись с ним своими терзаниями… Но ни он, ни кто-либо еще не мог добавить что-то еще: Охотник жил уединенно в маленьком доме на краю скалы… Но где же был этот дом?.. Они обходили всю долину, рассмотрели все вершины, насколько позволяло зрение, но ничего, ничего не нашли…
А между тем началась весна, и они с Сэмамото снова расстались… Она снова исчезла так вдруг, как тогда появилась… Он снова скучал, тосковал и не мог найти себе место… Конечно, он пытался спрятать тоску в своем мире, но без Сэмамото этот мир был не тем… Как и всегда, его подбадривала мысль о том, что все свои истории он потом сможет рассказать ей… И тогда он пытался не скучать, а лишь думать о предстоящей встречи. Но оставаться только в своем мире становилось все труднее и труднее, потому что была весна, и кончался учебный год… Это значило приближения лета, и еще выставление итоговых оценок… После школы он по-прежнему ходил в лес в надежде именно сегодня встретить Сэмамото. Но она не приходила, а дела в школе шли все хуже… Он понимал, что, в конце концов, надо взять себя в руки и подтянуть свои результаты. Тогда, скрепя сердце, после последнего урока, он садился в школьный автобус, который вез его обратно в горы, до последней остановки, домой. Он сидел над учебниками, пытаясь разобраться в том мире, из цифр, дат, разума и логики… Честно, он пытался. Но мыслями все равно был далеко… И вечерами все равно уходил в лес… Дни становились длиннее, в воздухе чувствовалась весна, возрождающаяся жизнь и, может быть, поэтому так особенно сильно хотелось жить!..
Но жизнь заставила его столкнуться с реальностью. Наверное, впервые в жизни…
По результатам итоговых контрольных его не могли перевести в следующий класс. Его оставили на второй год… Тогда он считал это концом света… Он помнил, как пришел в тот последний день весны домой, как сообщил эту ужасную новость маме и дяде, как послышались заслуженные упреки, крики, как потом громко захлопнул дверь своей комнаты и в слезах бросился на кровать… Он знал, что мальчики не плачут, и всегда старался до последнего сдержать слезы, но тогда он не мог. Он чувствовал себя опустошенным, чувствовал себя последним человеком, никем!.. И чувствовал, как, бережно созданный мир вокруг него, разрушается… Он не знал тогда, что этот мир будет разрушаться еще не один раз…
В тот вечер он сложил в большую коробку все свои рисунки, альбомы, карандаши, краски и отнес на чердак. Он поставил коробку бережно, чтобы она не промокла, чтобы за ней можно было вернуться… но ключ от чердака отдал дяде. И с того первого дня лета, когда для всех начался заслуженный отдых, для него началось заслуженное наказание. Каждый день, с утра до вечера, он читал учебники, заучивал параграфы, решал задачи – делал все, что не делал в течение учебного года… Но для него это было по-прежнему очень трудно, его тянуло в лес… Особенно сейчас, когда светило солнце, повсюду распускалась жизнь, когда везде был такой широкий простор для фантазии… И, если бы он сейчас занимался всем этим только для себя, то он давно бы не выдержал и все бросил… Но он прекрасно понимал, как жестоко расстроил маму, оправдав ее опасения… И еще.. знал, как неприятно будет обо всем этом узнать папе, когда он вернется… Представляя, каково ему будет услышать, что его сын вместо блестящих результатов оставлен на второй год, он сжимал зубы и закрывал окно, заставлял себя смотреть на страницы учебников…
Но самое больное было для него тогда то, что он не мог видеться с Сэмамото, увидеться хотя бы раз, чтобы ей все объяснить. Его терзали мысли, что если она вернется и будет ждать его у их замка?.. Ведь наверняка, она скоро снова появится, ведь пришло лето… Она будет ждать его, а он не придет… Эти мысли мучали его, он ни разу не думал о том, что теперь пришло время ей подождать его… Нет. Ведь, когда она исчезала, она всегда оставляла надежду. Он всегда знал, что она вернется и также, когда они были рядом, знал, что это ненадолго… Они с Сэмамото словно заключили негласный договор: она исчезает, когда захочет, не предупреждая, но она всегда, всегда вернется… Он знал это. А она сейчас ничего не знала… В свободное время он подходил к окну и подолгу смотрел… На маленькие дома рядом, на раскидистый внизу лес… Где-то там был их водопад, их озеро, их замок… И где-то там была она…Иногда он надеялся, что Сэмамото сможет сама его найти, представлял, как однажды услышит тихий скрип калитки и мама с кухни скажет, что к нему пришли… Тогда, представлял он дальше, они все познакомятся: дядя, мама, Сэмамото… Она им обязательно понравится. Может быть, ей даже разрешили бы приходить чаще, помогать ему с уроками?.. О школе они с Сэмамото никогда не говорили, но он был, больше, чем уверен, что она отличница, все быстро усваивает и понимает… Но это были все такие же мечты – он знал, что Сэмамото не придет к нему, сюда, домой… Она принадлежала только ему одному, как и он – только ей… Думая о ней в последнее время, он все чаще стал забывать, что она – его фантастический маленький друг, плод его воображения… Нет, он все больше и больше убеждался в том, что она, Сэмамото, - самая настоящая… Но мысли о том, что он жестоко предает ее, не предупредив о причине своего отсутствия, не покидали его… И тогда он решил избавиться от них письмами. Он начал писать Сэмамото письма, которые не отправлял, но которые, он был уверен, всегда доходили до нее…
«Сэмамото, прости меня, что так вышло… Я не смог тебя предупредить, потому что все случилось очень неожиданно… Меня оставили на второй год в школе, и теперь я должен заниматься. Я очень много пропустил… я только теперь это понимаю… Но, знаешь, я все равно ни о чем не жалею: я ничего не потерял. Но, если только эти знания, которые я могу сейчас нагнать… Поэтому... Все было здорово! И уверен, что как только я освобожусь, все продолжится, правда?.. Сэмамото, ты подождешь меня? Не будешь продолжать поиски одна?.. Дождись! Нас так много всего еще ждет!.. Кстати, мне грустно, что наш поход пришлось отложить… Но мы можем совершить его в августе, правда?.. Ты ведь будешь меня ждать, да?.. И тогда в августе мы, наконец-то, заберемся на скалы… И найдем дом Черного Охотника, а, может быть, и самого Дракона… Ты только представь!.. Впереди еще так много всего… Не скучай и жди меня. Помни: я думаю о тебе…»
Письма были длинные и короткие, веселые и грустные… Он писал почти каждый вечер, перечисляя Сэмамото свои успехи, рассказывая о планах, делясь сомнениями… Он никогда не вел дневники, считал, что не умеет: ведь в дневниках надо было быть искренними, откровенно делиться с ним своими чувствами… Но он не мог быть откровенным с тем, кто остается к нему равнодушным, а белые листки тетради выглядели именно так. Но теперь у него был искренний слушатель, человек, к которому он обращался, он знал, выслушал бы его всегда, если бы даже письма на самом деле дошли до адресата…
Быть может, в то время он был к себе чересчур строг, не разрешая себе никуда выходить дальше двора… Ведь дверь дома всегда была открыта, его не держали пленником, он сам себя им сделал. Конечно, такое усердие к учебе не могло не радовать его родных, но они волновались, как бы он не подорвал здоровье своим усердием…
- Может быть, вышел бы прогулялся немного?.. – часто говорила мама, тихо подходя сзади и гладя его по голове. – Где твои друзья? Все разъехались на лето?.. Мы так не одного и не видели…
Он должен был радоваться, что, несмотря ни на что, никто не заставляет его сидеть над учебниками, но он себя знал: если расслабится и снова достанет краски и побежит в лес, то все, пропал! Ему всегда было трудно придерживаться середины – либо да, либо нет. Даже до сих проявлять в чем-то умеренность ему было трудно… Но а тогда… Поэтому он твердо решил: выполнить все задания за первых два месяца и освободить август…
В августе должен был пройти год, как они жили у дяди, и год с их первой встречи с Сэмамото… И еще… Должен был приехать папа. Если даже война еще не закончится, он обещал приехать к ним, говорил, что их разлука ненадолго… «Вы поживете у брата совсем недолго, где-нибудь год, а потом… Я вернусь, и мы обязательно что-нибудь придумаем!» - подбадривающее говорил папа, пытаясь повернуть сына к себе и обнять. Но он помнил, как отворачивался всякий раз и сердито поджимал губы… Он обижался на папу, считал, что он не понимает: ведь год – это так много!.. Тогда он готов был пойти с папой на войну, но только не быть в неизвестности, не ждать его так долго… Но сейчас этот год приближался к концу, и он уже прекрасно понимал, что папа был прав: один год, это так мало…
В начале лета все чаще в соседних домах устраивалась генеральная уборка, женщины места себе не находили: все мыли и убирали… А потом, в какой-нибудь день, к крыльцу подъезжал пыльный грузовик… Или вдали, на каменистой тропинке, появлялась чья-то фигура… Кто-то возвращался. Муж, отец, сын, брат… Война еще не закончилась, но многие брали отпуск, чтобы на пару дней приехать домой. Все эти вернувшиеся мужчины и мальчики были веселые, загорелые, возмужавшие… Так, по крайней мере, они выглядели… Наверное, не хотели приносить на такой, и без того короткий срок домой грусть… Хотя, наверняка, она накрыла своей тонкой тенью лицо каждого из них…
Но папа не возвращался. Они уже начали волноваться, как вдруг от него пришла маленькая телеграмма: «Все хорошо. Немного приболел, ничего серьезного. Ждите в августе!». От этих слов, таких коротких и простых, он вдруг почувствовал, как сильнее забилось сердце, он понял, как же сильно он хотел его увидеть… Как скучал по нему и как сильно его не хватало ему весь этот год…
Но когда знаешь, чего ждать, ожидание не становится таким мучительным… Так всегда было с Сэмамото, так теперь было и с папой. Зная, что уже совсем скоро он снова будет с ним, он стал учиться еще усерднее. К концу июля он прочитал и выучил все, что они проходили в этом учебном году и даже немного посмотрел наперед… Он знал, что на этот раз справится с переводными экзаменами, которые будут для него осенью… Но в то же время он понимал, что если даже сдаст их на отлично, его все равно не оставят со своим классом, ему придется учиться с ребятами на год младше… Это его совсем не радовало, но ему не хотелось думать об этом сейчас… Ведь сейчас был август, и он, наконец-то, был свободен!..
Он с нетерпением ждал возвращения отца, и этому поспособствовала еще одна радостная весть: война близилась к концу! Об этом говорили повсюду, рассказывали снова вернувшиеся соседские мужья и сыновья… Вернувшиеся, на этот раз, навсегда. И с их возвращением жизнь в долине оживилась, повсюду слышались громкие голоса и смех, везде что-то строили, кололи дрова, а по вечерам подолгу слышался грустный и веселый, всегда разный, мотив солдатских песен… Жизнь в долине, словно забилась новым ключом… И теперь, смотря на вновь подъезжающие грузовики, он точно знал: папа вернется. Скоро, совсем скоро, если не сегодня, то уже завтра… Он решил подготовить для него подарок. Достал с чердака спрятанную коробку с красками и альбомами. Он решил нарисовать для папы восход солнца, который они с Сэмамото как-то наблюдали в конце их первого лета… Это должно было символизировать новую жизнь, жизнь без войны…
Его переполняло чувство счастья, и он должен был поделиться с ним с Сэмамото. Он мечтал об этом… И как только заканчивал помогать дома (они тоже наводили уборку), снова, как раньше, убегал в лес… Он выглядел почти таким же, как год назад. Здесь, казалось, время остановилось. Высокие сосны, пронзенные длинными лучами солнца, и виднеющиеся верхушки скал, подпирающих небо… Мягкий мох под ногами и щекочущая лодыжки трава… Прячущиеся бусины ягод под листьями, звонкий говор птиц где-то над головой. Нежный ветерок, ласково прикасающееся к твоей кожи… Теплые капли дождя, падающие тебе на лицо… Знакомое урчание воды в озере и перекат водопада… Здесь все Духи собирались вместе: воды, земли, воздуха и огня… Здесь всегда все было волшебно. Здесь им всегда было двенадцать…
Год назад он встретил Сэмамото, стоящей на камне у водопада, под дождем… И теперь он был уверен, что должен был встретить ее там же. Он каждый день приходил к водопаду и ждал. Иногда ему казалось, что она совсем близко, что уже идет к нему, но не может найти дорогу… Он чувствовал, будто ее что-то держит… Она хочет, пытается вырваться, но это что-то закрывает ей глаза, сжимая ее хрупкое тело еще сильнее… Тогда он звал ее. Поднимал голову и громко, что было силы, кричал ее имя в воздух… Он надеялся, что ветер подхватит его зов и отнесет к Сэмамото, чтобы она слышала: он ее ждет. Но ее имя, громким эхом отзывалось в скалах, отражаясь в громадных плитах… И снова и снова возвращалось к нему…
Он увидел ее так, как она его в прошлом году: он стоял на камне у водопада, а она, осторожно раздвигая ветки, выходила из леса…
- Для всего не хватает только дождя, - сказала она. И тут, правда, пошел дождь…
Он улыбнулся и подбежал к ней навстречу.
Он заметил, что она изменилась за это время: похудела, что было еще не стройностью, а, скорее, подростковой угловатостью… Волосы стали длиннее, ровными прядями ложились на плечи… И только глаза оставались по-прежнему глубоко-синими, пряча внутри вечно горящий огонь…
- Как же сильно я по тебе скучал…
"…Мы, существа, живущие на Земле, способны чувствовать счастье… Под громкий звук дождя однажды наше сердце начинает биться сильнее… Звук его заглушает звук падающих капель… Звук вырывающегося наружу счастья оказывается сильнее капель дождя, сильнее страха, сильнее всего неотвратимого!.. Мы, всего лишь существа, живущие под дождем, не способны на многое: нам не дано летать, не дано жить вечно, не дано знать будущее, не дано победить смерть… Но мы способны познать вечное. Пусть на короткий срок. Эта будет маленькая вечность… Но она будет вечностью… Зародить и пустить в своих душах лучи счастья… Вот что дано нам. И, почувствовав это однажды, мы вдруг поймем, что мы – живем…"
Сэмамото подарила ему запоздавший новогодний подарок – блокнот с перекидными плотными страницами для набросков и этюдов. И набор карандашей к нему. Он был очень рад, он давно мечтал о таком!..
- Извини, что так поздно… Раньше я не могла, поверь… - говорила Сэмамото, и он верил. Без слов, без вопросов, просто верил…
Тогда он спросил ее про свой подарок – долетел ли до нее его бумажный самолетик?.. И она сказала, что, да, долетел, и призналась, что с того дня носила его везде с собой, пока однажды он не исчез… Она чуть не со слезами на глазах рассказывала это, говорила, что ей очень совестно было потерять его подарок, она так хотела его сохранить…
- Не беспокойся, я нарисую тебе еще… Я сделаю тебе столько самолетиков, сколько ты пожелаешь!.. Ты еще получишь от меня ни один подарок… И этот самолетик мы найдем, обещаю…
Он, правда, чувствовал, что найдет тот самолетик… Он обладал каким-то волшебством, ведь все-таки был отправлен в новогоднюю ночь…
…Последние дни августа были солнечными и теплыми. И если шли дожди, то только такие, после которых на небе появлялась яркая радуга…
Они так и не пошли в поход, потому что ждали возвращения его папы – чтобы все ему рассказать и, может быть, пойти вместе… Но на скалу все-таки поднимались…
…Они нашли одно место, холмик, между высокими скалами и полюбили туда приходить. Он был достаточно высоко и открывал чудесную картину на расположившуюся внизу долину. Маленькие домики, тропинка-ленточка, вьющиеся в их сказочный лес… голубое озеро, крошка-водопад… Словно все это было раскрытой страницей книги, на которую они смотрели.. а наверху, над ними, были могучие скалы, подпирающие небо… И от этого чувствовалась бесконечность. Еще не конец, еще многое ждало их впереди, новые страницы, взглянуть на которые они еще не могли… Словно они были на один шаг от вечности, но решили остановить ее на мгновение, оставаясь здесь, на маленьком холмике, освещенным солнцем…
Он рисовал в своем блокноте все, что видел отсюда. И часто делал наброски их двоих, бегавших среди камней и утесов, ловивших солнце… Он пытался поймать ее, остановить, чтобы нарисовать еще один ее портрет… Здесь, в этом шаге, от бесконечности… Но она всегда, смеясь, убегала… Такую он ее и запомнил, улыбающуюся, щурившуюся от солнца и протягивающую руки к первым каплям дождя…
В то лето, в последние дни августа, пропитанные солнцем, они каждый день приходили сюда. Им нравилось, высоко подняв руки подбегать к краю пропасти или кричать что-то ввысь, в бесконечность… Им нравилось ощущать себя здесь, в шаге от вечности, где они все-таки решили остановиться… Чтобы продлить мгновение… Они чувствовали себя наполненными какой-то силой… Они ощущали счастье…
Но в конце августа начались дожди, холодные, долгие, без солнца… Казалось, самому лету грустно уходить… Но оно должно было уйти, чтобы уступить место осени.
Он плохо помнил тот день… От него в памяти кружились лишь смутные обрывки… как мокрые листья, преждевременно упавшие с деревьев… Помнил, что с утра шел сильный, безжалостный дождь… Небо, словно взорвалось накопившейся в нем водой и выплескивало ее с неистовой силой, как ярость, как отчаяние.. как долго сдержанные слезы… Помнил, как лежал на кровати, рисуя по памяти их скалу, где всегда было солнце… Он думал, что, если нарисует солнце, то оно обязательно вновь появится… И тогда он сможет пойти погулять, они вновь встретятся с Сэмамото, снова пойдут на их скалу… Вместе с Сэмамото он полюбил дождь, но в тот день.. он был каким-то слишком сильным, слишком грустным… Помнил, как видел в окне подъезжающий грузовик и выходившего оттуда незнакомого человека в темном дождевике… Помнил, как сильнее застучало сердце внутри, и он, сломя голову, бросился вниз… Видел маму, стоявшую к нему спиной и уже успевшую открыть дверь, впустив в дом шум непрекращающегося дождя… Бурные капли заглушили голос незнакомца, но он ясно видел, как тот что-то передал маме… Это было письмо. Как только дверь закрылась, он бросился к маме и не мог сдержать радость, ведь он знал, от кого это письмо… Но только потом он мало чего помнил. Лишь дрожащие руки матери, которые никак не могли открыть конверт… Потом дрогнувшие губы, глаза, постепенно наполнившееся слезами, лицо, исказившееся в рыданиях…
Вот тогда-то он понял, что еще не знал конца света, что мир его еще не рушился…
Произошло то, чего никто не ждал; то, о чем он, своей детской душой, даже подумать не мог… Чего он никогда не мог представить. Папа не вернулся в тот день и больше никогда не вернется… Это было немыслимо, особенно сейчас, когда война кончилась, и все возвращались домой!.. Он должен был вернуться!.. Почему все возвращались, а он – нет?!.. Почему именно он?.. Почему?! Почему… Ведь он был хорошим человеком.. а хорошие не умирают… Умирает только Зло, а Добро всегда побеждает… Он знал это с детства и принимал, как истину. Так почему же?! В письме товарищ по фронту писал, что отец не погиб на войне, он сражался храбро и достойно, но его сразил другой враг… Та болезнь, которой он заболел летом и которая казалась не опасной, оказалась смертельной инфекцией… И меньше, чем за месяц, она сразила его… Но он и ей противостоял как врагу: боролся до конца, не сдавался… Как такое могло произойти?.. Почему с его отцом, самым лучшем человеком?.. За что?.. Когда мама объяснила ему это, а потом когда он сам несколько раз перечитал письмо, он не мог поверить… Он все думал, что это сон… Что сейчас он проснется, и все окажется ночным кошмаром… И будет светить солнце, и придет письмо – от папы – что он возвращается, живой и здоровой… Но сон не кончался… Он не ясно помнил, что было потом… Кажется, несколько дней лежал на кровати в своей комнате… Он видел бревенчатый потолок над головой, стены, обвешанные его рисунками, слышал дождь за окном… Но никак не мог поверить, что все это правда… Он не мог и не хотел верить, что это и есть жизнь. Всего лишь короткий отрезок времени, где существует только жестокая реальность, и вовсе нет никакой сказки…
Но проходили дни, кончалось лето, начиналась осень… Нужно было что-то дальше делать со своей жизнью. Этого сначала совсем не хотелось… Он просто не мог понять: как, вообще, можно продолжать жить, когда рядом больше нет того, кто всегда был рядом… Но жить дальше надо было. Потому что маме тоже было тяжело, потому ей теперь надо было искать работу, потому что им нужно было найти жилье… Из-за много чего… И потом потихоньку он стал понимать, что со смертью отца их собственная жизнь не кончалась, она просто круто поворачивала в другое русло… Сначала им было неудобно оставаться у дяде, все-таки отец договаривался с ним на год, и они усердно искали комнату где-нибудь в поселке… Но ничего не было, ведь война все-таки кончилась, и многим нужен был дом… В конце, дяде все же удалось уговорить их остаться жить с ним, сославшись на то, что они, эгоистичные люди, совершенно забывают о его здоровье… И это было правда. Дядя хоть вполне и справлялся один, но помощь ему никогда не помешает… Да и за этот год они успели стать друг для друга настоящей семьей… А теперь они ею и были… Постепенно мама нашла работу в поселке, в какой-то швейной мастерской. Она всегда хорошо шила, поэтому считала, что ей немного повезло… Правда нужно было ехать туда с раннего утра, еще до открытия лавки, и сидеть до позднего вечера, а потом ждать последний автобус, едущий в горы, который часто опаздывал… Из-за этого мама, конечно, очень уставала, ведь и заказов каждый день было много, но она понимала, что другого выбора у нее сейчас нет… С осени он снова пошел в школу, на класс младше. Ему это по-прежнему не нравилось, но теперь не было времени об этом думать… Он просто старался делать то, что от него требовали. Просиживал все уроки, внимательно слушая и записывая все, что ему рассказывали… А по возвращению домой делал разные домашние дела. Зима обещала быть холодной, поэтому каждый день нужно было колоть дрова и плотно складывать их в сарай; кое-где прохудился дом, нужно было его отремонтировать, еще починить забор и сделать кое-какой ремонт в самом доме… Он выполнял все молча, ни на что не жалуясь… Он понимал, что вот так вдруг стал единственным мужчиной в семьи, и теперь вся работа лежит на нем… То, что еще совсем недавно казалось временным, сейчас превратилось в настоящее… И нужно было подготовиться к этой новой жизни…
Так, незаметно, прошел еще один год - второй, как они жили здесь, и первый совершенно другой, как тогда казалось ему, взрослой, жизни… С Сэмамото они снова не виделись… В первое время он сам не хотел. Не искал ее и старался не думать… Почему-то он злился на нее, словно она была виновата во всех его несчастьях… Но это было не так, и он понял, что, скорей всего, злится на самого себя… За то, что так сильно поверил в сказку… Тогда он думал, что все уже кончилось, что теперь заживет обычной, нормальной, жизнью… Без драконов, без замков, без сказки, без Сэмамото… Он думал, что стоит ему перестать думать о ней, как она исчезнет из его жизни, каким-то краем души он все-таки считал ее игрой своего воображения… Но как же он тогда сильно ошибался!..
Однажды осенью, во время небольших каникул, мама уехала на весь день в поселок – у нее был в тот день большой заказ – а к дяде зашел давний приятель, они давно не виделись, поэтому разговорились и совсем не заметили, как он ушел… А он быстро справился со всеми делами на сегодня и решил пойти погулять… Он очень давно не гулял просто так, по осеннему лесу, не о чем не думая, обо всем забыв… Тогда ему казалось, что последний раз он так гулял сто лет назад… Он вдыхал терпкий холодный запах осени, прислушивался к звуку тихо круживших разноцветных листьев… Вглядывался в блеклые последние лучи засыпающего солнца… Чувствовал прохладное прикосновение осени на своей кожи… Чувствовал и старался запомнить…
…Незаметно, скорее инстинктивно, он поднялся на их скалу, небольшой холмик, освещенный солнцем. Здесь и теперь по-прежнему светило солнце, совсем немного, не заливая поляну солнцем, а лишь согревая ее…Он встал под солнце и, закинув голову вверх, увидел вечность, могучие, стремящиеся к небу скалы… И тогда он решил, что пора сделать этот один шаг в вечность… Он не знал, зачем ему туда теперь, ведь он думал, что все кончилось… Что нет больше ни Дракона, Духа Зла, которого надо найти, ни Черного Охотника, его могучего Хозяина… Но он поднимался вверх по скале и, никогда раньше не занимаясь скалолазанием, срываясь и рвя руки в кровь, он делал шаг вперед и поднимался к Вечности… Может быть, долгая физическая напряженность сможет успокоить его… Потому что иначе это было бессмысленно, думал он… Ведь все кончилось, и не было теперь также маленького домика на краю скале… Он думал так все время, поднимаясь наверх. Думал так, пока не увидел вдали слабые очертания какого-то дома, скрытого в горном тумане…
Сначала он видел его очень неясно, но, постепенно, дом приобрел ясные черты… До него оставалось еще порядочно метров, но он уже прошел самое трудное и сейчас стоял на тропинке, извилисто ведущей к нему… Домик был маленький и деревянный, с почерневшими от времени досками… рядом стоял крошечный сарайчик, двор окружал низкий, покосившееся забор, который служил, скорее, не защитой, а названием… В доме было два маленьких оконца, плотно прикрытых занавесками. К низкой двери вело хиленькое крылечко… Сам еще не понимая, что думает, он неуверенно сделал шаг по тропинке… Зачем он туда идет?.. Что ему теперь там надо?.. Чего он хотел?.. Он не знал…Может быть, он просто хотел до конца убедиться в не существование сказки?.. Прикоснуться к реальности рукой, увидеть ее собственными глазами…
Он уже было уверенней пошел вперед, как вдруг увидел на земле, перед ногами, измятый листок бумаги, прижатый большим камнем… В недоумении он поднял его. Это был рисунок. Конечно, время, ветер и дождь изрядно потрепали его, но.. он узнавал его!.. Это был его рисунок!.. Портрет Сэмамото, тот самый, который он запустил самолетиком для нее в новогоднюю ночь! Но… Он вспомнил слова Сэмамото о том, что она получила его, но потом потеряла… Что всегда носила с собой… Он ничего не понимал. Ведь они с Сэмамото еще не были здесь… Они все собирались пойти, но… Они сюда еще не ходили! Неужели ветер так далеко унес рисунок? Но как он оказался под камнем?..
Он склонился над рисунком, рассматривая его, но вдруг услышал хруст ветки прямо перед собой… Он резко поднял голову: в нескольких метрах от него стоял незнакомый человек с направленным на него дулом ружья…
Он еще не помнил, чтобы испытывал такой сильный страх! Да, может быть, он смалодушничал, но в ту минуту ему было все равно… Не раздумывая, он ринулся бежать, сломя голову, вниз, без оглядки… Он не помнил, было ли это на самом деле, но тогда ему казалось, что слышит, как незнакомец бежит за ним, чуть ли не дотягиваясь рукой, и пускает ему в спину беспощадные выстрелы…
С того дня в душе появилось знакомое с детства чувство: как будто он нашел тайну, ведомую только ему, словно робко прикоснулся к чему-то неведомому… Этого давно не было, как давным-давно, в детстве, сейчас он снова чувствовал, что находится совсем рядом с чем-то необычным, фантастическим… Словно это сказка, но она здесь, в реальности… Он снова чувствовал, как раньше, что прикоснулся к волшебству…
Как ему удалось живым спуститься со скалы и вернуться домой, он до сих пор не понимал… Не знал, как удалось ему остаться невредимым и продолжать дальше привычную жизнь, но одно он знал точно: он видел Черного Охотника. Он существует, это был он.
Он снова стал возвращаться домой пешком, через лес… Обманывая себя, что просто хочет пройтись и подышать свежим воздухом… Когда на самом деле снова вздрагивал от неожиданного хруста ветки или зловещего карканья ворона. Краем души он снова, совсем как раньше, ждал тайных знаков… От Духа Огня. А по вечерам, в постели, он в сотый раз рассматривал рисунок, нарисованный им год назад… Он не уронил его тогда, и был сейчас этому очень рад. Когда он держал его в руках и смотрел на него, он убеждался, что все то, что произошло не очередная фантазия… И от этого маленьким огоньком в душе загоралась надежда…
«Откуда же ты там все-таки взялся?.. – обращался он к рисунку. – Кто расскажет мне об этом?.. И что мне теперь делать дальше? Когда я знаю, что Охотник существует, когда я видел этот дом на краю скалы… Что дальше?.. Что?..». Ему не хватало Сэмамото. Не только сейчас, а всегда. Все это время он только пытался, но не мог перестать думать о ней… Если и можно было забыть свои фантазии, убрав рисунки в коробку на чердак, то с Сэмамото так не получалось… Если даже она и была его фантазией… Но сейчас, когда то, что казалось законченным стало возвращаться снова, ему особенно сильно хотелось снова увидеть ее. Он знал, что с ней может поделиться новыми вопросами, что только она сможет их разделить и понять… Ведь это был их мир. Один мир на двоих…
Конечно, она существовала на самом деле. Но он никогда не мог понять, как ей удавалось исполнять его желания? Словно волшебное существо, поняв, что он хочет встретиться с ней, она появлялась. Или это их души, слыша друг друга, сближались?..
Он встретил ее однажды осенью, когда повсюду лежали грязные мокрые листья, когда уже давно должен был выпасть снег, но он не выпадал… Он возвращался как обычно через лес, когда вдруг почувствовал чье-то присутствие рядом. Он оглянулся, но за ним никто не шел, рядом никого не было. Тогда он пошел дальше, но вдруг повернул в сторону и побежал… На маленькой опушке, окруженной высокими кустами, на высоком камне в центре сидела Сэмамото. Она выглядела как-то странно… Сидела на высоком камни, скрестив ноги и закрыв глаза. Несмотря на холодную погоду, на ней были короткие шорты и клетчатая рубашка. Волосы были высоко убраны, отчего казались совсем короткими, делая ее похожей на мальчика…
- Сэмамото?.. – позвал он ее.
Она резко открыла глаза, но казалось, что не видит его. Смотря прямо перед собой, она шепотом сказала:
- Я чувствую их. Они снова рядом. Они собрались все вместе, чтобы снова прогнать его!.. Они снова сделают ему больно!..
- Сэмамото, что ты такое говоришь?.. – он подошел и дотронулся до ее руки. – Это же я. Я пришел. Я почувствовал, что кто-то звал меня… Это была ты?..
Она посмотрела на него, но казалось, не узнавала. Сэмамото резко отдернула руку и снова устремила взгляд вдаль…
- Ты не узнаешь меня, Сэмамото?..
- Не говори ничего! Не говори… Ты напугаешь их… Они уходят, на этот раз нельзя их отпустить… Они причинят ему боль, но их нельзя отпускать!.. Они совсем рядом!
- Да кто же??
-Духи!.. – промолвила Сэмамото и, крепко схватив его за руку, побежала…
Она бежала быстро, как ветер… Он и не знал, что она так умеет. Если бы она не держала его за руку, то он давно бы отстал… Перед глазами проносились сплошной стеной деревья, ветки бросались в лицо, кусты царапали ноги. Он не знал, как им удалось ни разу не упасть, не остановиться… Они бежали в гуще леса, где совсем не было тропинки, прыгали через овраги, удерживались на скользких камнях, и, может быть, так и бежали бы в неизвестность, если бы вдруг не начался дождь…
Сначала медленно и редко, а потом быстро и часто, крупные холодные капли начали касаться тела… И тогда Сэмамото резко остановилась.
- Джимми?.. – она смотрела на него, словно видит в первый раз. – Как ты?.. Как… Почему ты здесь?..
- Ты.. ничего не помнишь?.. – он внимательно посмотрел ей в глаза. – Мне показалось, что я слышу твой голос… Даже не голос, я просто почувствовал, что кто-то зовет меня… Я был уверен, что это ты. И вот… ты была там.. А сейчас мы уже неизвестно сколько мчимся по лесу…
- Джимми… - у нее был такой растерянный и потерянный вид… Она вдруг закрыла лицо руками: - Нет, нет… Ты не должен был этого видеть… Ты…
Он обнял ее за плечи.
- Ничего страшного не произошло, Сэмамото… Ну, ты вела себя странно… Но, в конце концов, мы столько не виделись!.. Думаю, можно было позволить себе странности!..
Он улыбался, пытаясь подбодрить ее, но Сэмамото, видимо, была чем-то сильно расстроена… Она не смотрела на него, продолжая закрывать лицо руками.
- Пойдем-ка куда-нибудь… А то дождь усиливается… Давай найдем укрытие, и ты мне все расскажешь…
С каждой секундой дождь становился сильнее, казалось, он не лил, а разрушал все вокруг… Они спрятались под небольшим оврагом, когда уже промокли насквозь… Сэмамото распустила волосы, но от дождя они стали совсем мокрыми и тонкими… Она выглядела беззащитной и испуганной, ее била сильная дрожь…
- Скоро закончится дождь… - он обнял ее, желая хотя бы немного согреть. Она вздрогнула, но не отстранилась… - Сэмамото…
- Джимми, - она подняла глаза на него, и он заметил, что она едва сдерживает слезы… - Не спрашивай меня не о чем, прошу!..
- Но…
- Нет!.. Не говори ничего! Не говори!.. – казалось, она вот-вот заплачет, но она держалась.
- Сэмамото… Ладно, если не хочешь я не буду не о чем тебя спрашивать… Забудем об этом. Но.. расскажи тогда, как ты?.. Как жила все это время?.. – он опустил глаза. – Ты обижалась на меня, Сэмамото?..
Она вспыхнула:
- Что ты такое говоришь! Конечно, нет!.. За что мне на тебя обижаться?..
- Но.. просто я подумал, мы так давно не виделись… И я опять ничего не объяснил…
- Нет, нет… ничего страшного…
- Правда?.. Но ты скучала?.. Я – да.
- Я тоже скучала. Но не надо… Не говори так.
- Что?.. Почему? Если это правда… Мне очень тебя не хватало, Сэмамото…
- Не надо! Не говори так, прошу!.. – Сэмамото резко отодвинулась.
- Да что с тобой такое?.. Извини, если я тебя обидел…
- Нет, нет, ты ничего не сделал, - она коснулась рукой его губ. – Просто не надо…
- Но почему??
- Джимми, ты можешь мне просто поверить?.. Не надо ничего говорить, не повторяй больше никогда того, что ты сказал… И, пожалуйста, не спрашивай не о чем…
Она так испытывающее смотрела ему в глаза… В ее взгляде было столько мольбы, столько скрытого страдания… Его передернуло от этого ее взгляда, он осторожно взял ее за плечи и согласился:
- Ладно, ладно хорошо… Я не буду ничего спрашивать и говорить… Все ради тебя…
При этих словах она вдруг крепко прижалась к нему и закрыла глаза. Он чувствовал ее дрожь… Наверное, она заболела, долго гуляя под дождем… Но он не стал ничего спрашивать. Они так и сидели молча под оврагом, слушая дождь… И каждый понимал все яснее, как же на самом деле сильно все это время им не хватало друг друга…
Он все рассказал Сэмамото, и казалось, все стало, как раньше… Они гуляли по лесу, поднимались в свой замок, ходили на скалу… Но только они чувствовали, что уже не те беззаботные дети… Если раньше они верили в свою сказку несмотря ни на что, то теперь верили вопреки всему…
- Ты повзрослел… - говорила она, смотря на него.
И он это знал… Знал, что горе заставило его попрощаться с детством, но.. Когда рядом была она, он чувствовал себя прежним.
- Здесь нам всегда двенадцать… Это наш мир… - говорил он ей, желая забыть то, что заставило его повзрослеть…
В ней тоже что-то изменилось, но он никак не мог понять: что. Она еще не превратилась во взрослую девушку, нет, она была, скорей, еще ребенком… Маленьким, хрупким существом, которое хотелось оберегать. Она была даже какой-то очень худенькой… Он как-то сказал ей об этом, но она засмеялась и сказала, что в ее возрасте это нормально… Если в детстве чаще она была зачинщиком игр, все придумывала и вела вперед его, то теперь он чувствовал, что именно он будет защищать ее… Хотя в этом хрупком теле чувствовалась сила… Она была заметна через глаза. Сэмамото часто устремляла на него свой тревожный взгляд, как в тот вечер, под дождем, словно хотела что-то сказать, но не говорила…
Он рассказал ей про дом в горах, про Черного Охотника, про рисунок.
- Ты нашел его там?.. – спрашивала Сэмамото. – Прямо на дорожке к дому?..
- Да, да. Я не понимаю, как он мог там оказаться!..
- Да, я тоже… Не мог ведь он сам так высоко улететь…
- И лечь под камень! – он протянул рисунок ей. – Потерянный подарок!
- Нет.. Пусть лучше будет у тебя… какое-то время…
Несмотря на неясность с рисунком, они не могли не радоваться всему остальному – все было правдой, и домик на скале, и Черный Охотник существуют!.. Они решили, что им обязательно нужно сходить туда вместе, но позже, чтобы дать Охотнику время забыть… Ведь сейчас он, наверное, ищет его…
- Знаешь, я ведь слышала тогда духов… - призналась однажды ему Сэмамото.
Они лежали на траве на своей солнечной скале и смотрели в небо. У Сэмамото был тихий, грустный голос и снова тот прозрачный, устремленный в неизвестность взгляд, когда она рассказывала…
- Духи… Я слышу их голоса… Уже давно. Как мы с тобой познакомились, я не врала тебе… Я не придумывала, это было правдой – я слышу их… Они хотят что-то передать… Духи Воды, Земли, Воздуха… Все Духи Долины собираются вместе, чтобы сообщить что-то… Они ищут четвертого, Духа Огня. Они стремятся к Гармонии, чтобы завершить Свой Круг… Но для Гармонии нужна Целостность… А для этого им не хватает последнего… Духа Огня… Они зовут его, ищут, но он не приходит…
- Потому что он в плену, правда?
- Да… Он не может освободится.. Если даже слышит их…
- Но ведь мы теперь знаем, где он! Мы можем им помочь!.. – он перевернулся и взглянул на Сэмамото. Ветер обдувал ее волосы, а лицо оставалось тихо-грустным…
- Не грусти, Сэмамото! Мы освободим его, ведь правда?..
Она улыбнулась ему и посмотрела на него своим прежнем взглядом.
- Конечно…
- Видишь, как все хорошо! Я видел Охотника, знаю теперь, где точно он держит Дракона… А ты слышишь Духов, которые подскажут тебе, что делать дальше…
И все, может быть, и было бы так хорошо, если бы не роковая тайна, внезапно открывшаяся ему…
Это произошло зимой, когда прошел еще один год… Однажды вечером он вернулся домой и застал маму плачущей в его комнате.
- Мама!.. Что такое? Что случилось?.. – он подбежал к ней.
Она сидела на полу, у его кровати, и, закрыв лицо руками, тихо плакала… Рядом были разбросаны его рисунки…
- Что это?.. Что такое??.. – он ничего не понимал… Мама редко заходила в его комнату, когда его не было.. а уж тем более никогда сама не смотрела его рисунки, если он сам не показывал…
- Джимми… - дрогнувшим голосом произнесла она. – Джимми, скажи мне… Прошу, скажи…
Он сел рядом с ней на колени и обнял ее лицо руками.
- Мама… Что тебя так расстроило?.. Тебе не понравились мои рисунки?.. Я почти не рисую больше… Да, да, слышишь?.. Я уже не трачу время на эту ерунду…
- Но… Кто это?.. – мама взглядом указала на рисунки. И только тут он заметил, что на полу были разложены не все его рисунки, а только те, на которых была изображена Сэмамото.
Ему стало не по себе, он никогда никому их не показывал, кроме тех, которые дарил самой Сэмамото… Он до сих пор считал эти рисунки чем-то личным, тем, что принадлежало ему одному… И ему совсем не понравилось, что теперь то, что он так бережно хранил, беспорядочно валялось на полу на всеобщее обозрение… Но он попытался унять поднимавшееся негодование.
- Мама… Это… Это мой друг, - он начал быстро собирать рисунки обратно в специальную папку, - Но я не понимаю, что тебя так расстроило?.. И почему ты их смотришь, не спросив меня?..
- О, Джимми!.. – мама заплакала сильнее. – Я не хотела… Но я увидела их… Папка лежала у тебя на кровати!.. Я хотела убрать ее, но, когда подняла, рисунки посыпались оттуда… И я увидела…
- Нет, мама, я не упрекаю тебя… - он оставил рисунки и прижал маму к себе. – Скажи тогда, почему ты плачешь?..
- Джимми… Эта… Эта девочка на рисунках?.. Она, правда, твой друг? Ты видел ее?..
Он решил, что мама имеет ввиду, не придумал ли он ее, как всех остальных друзей в детстве.
- Да, да, мама!.. Я видел ее! Она существует на самом деле!.. Она – мой лучший друг. Мы познакомились уже давно, в детстве…
В его сердце закралась надежда: может быть, это слезы радости?.. Может быть, его мама просто не может поверить в то, что у него наконец-то появился друг?..
- Это случилось давно… Прости, что я тебе не говорил… Просто я думал, что ты не поверишь… Да я и сам тогда еще толком не верил!.. Но теперь…
- Нет!.. Нет… - продолжала плакать мама, и эти слезы совсем не походили на слезы счастья… - Сынок, скажи, что ты ее придумал… Скажи, что никогда не видел ее!..
- Что?.. Что ты такое говоришь?.. – он отстранился от мамы. – Почему?.. Ты знаешь Сэмамото?.. Что она тебе сделала?..
- Сэмамото!.. – криком повторила за ним мама. – Не произноси это имя… Не произноси!.. – она приблизилась к нему и схватила за руки. – Пожалуйста, скажи, что ты ее больше никогда не увидишь!.. Скажи это, скажи!..
Он резко отнял руки и встал с пола.
- Я никогда это не скажу!.. Потому что это неправда!.. Неправда!!.. Она очень дорогой для меня человек, и хочу ее видеть!..
- Нет, нет… - мама сильнее прежнего залилась слезами и, резко встав, выбежала из комнаты.
Она побежала вниз, к себе. Он не хотел за ней идти, но ему очень не понравились ее слова, и он побежал за ней. Дверь в кабинет дяди была открыта, и мама сидела у его ног, продолжая плакать… Он хотел войти, но дядя взглядом попросил его уйти…
На следующее утро, за завтраком, мама вела себя обычно, ничем не намекая на вчерашний вечер… Но, между тем, в воздухе царила напряженная атмосфера.
- Сынок, почему ты ничего не ешь?..
- Я не голоден. Извини.
- Но впереди такой длинный день, надо поесть…
- Мама. Я не хочу, правда.
Он почувствовал, как мама переглянулась с дядей.
- Джимми… - после минутного молчания осторожно начала она. – Я хочу попросить тебя кое о чем… По поводу той девочке…
- Сэмамото. Ее зовут Сэмамото.
- Да… Сэмамото. Так вот, Джимми, я не хотела бы, чтобы ты с ней общался… Прошу…
- Но почему?? – он не выдержал. - Мама, пожалуйста, объясни мне – почему??..
- Я не буду ничего объяснять тебе, Джимми! Просто послушай меня!.. Не надо с ней дружить…
- Я не понимаю!.. Что происходит??.. – он растерянно посмотрел на дядю. – Дядя!.. Может быть, ты мне объяснишь?..
Но он лишь отвел взгляд в сторону, ничего не сказав…
- Джимми… Может быть, ее нет на самом деле?.. Может быть, ты ее придумал?.. Как ты все любил придумывать?.. Потому что, если она есть, то она не принесет тебе счастья…
Этого он слушать больше не мог. Он резко встал из-за стола.
- Она существует!!.. Сэмамото – мой лучший друг! Она мой настоящий и единственный друг!.. Никаких других друзей никогда не было! Слышите, никогда!.. А теперь, когда появилась она, вы не хотите в нее верить!..
Он бросился в прихожую и уже в дверях прокричал:
- И хочу, чтобы вы знали: тем, что Сэмамото существует, она уже делает меня самым счастливым человеком…
…Понятно, что в тот день ему совсем не хотелось возвращаться домой. Он бродил по лесу до самой темноты. Не зная, куда идет, и что будет дальше… Он был зол на маму и дядю за эти слова, за их противную скрытность… Что мама имела ввиду?.. Почему она так вдруг настроилась против Сэмамото?.. Он ведь вообще был уверен, что Сэмамото не знает ни единая живая душа, кроме него… А теперь оказывается, мама что-то знала?.. И то, что заставило ее так говорить?.. По-хорошему надо было вернуться домой и спокойно поговорить… Но он закрыл глаза и глубоко вздохнул. Не сейчас. Не сегодня… Завтра… На улице был декабрь, и мороз давал о себе знать, безжалостно кусая за руки и лицо. Но он продолжал без оглядки идти дальше, желая, чтобы физическая боль смогла оглушить боль в его душе… Он не любил и не хотел ссориться с родными… Ведь он понимал, что ничего плохого они не хотели, и он был не справедлив, что так вспылил… Надо было дослушать до конца… Ведь им сейчас, наверное, тоже больно… Он снял перчатки, отдавая руки на растерзание колючему морозу… Не надо было так… Не надо… Но что они могли знать, что не знал он?..От этой мысли в душе что-то неприятно зашевелилось… Но он отогнал от себя ненужные мысли. И твердо решил, побродив еще не много, вернуться домой, чтобы сразу лечь спать, а завтра с утра все разъяснить…
Чтобы совсем измотать себя, он начал забираться на скалу, в темноте на ощупь находя камни, за которые можно было взяться… Это было довольно опасно, но он здесь был так много раз, что мог бы забраться и с закрытыми глазами… Ночью их скала выглядела совсем по-другому. Ее не освещало солнце, а только тихий лунный свет серебрил густой наст снега… Он вздохнул чистый ночной воздух и вдруг подумал о том, что даже сказочный мир, который так бережно создаешь, в один миг может стать холодным и одиноким… Если оказываешься один в темноте, по колено в снегу, когда рядом нет ни души… ни одной звезды на небе, ни одной живой души на земле… Ему совсем не понравился такой мир, где царит Холод и Темнота… Неприятным чувством внутри подкралось одиночество, которое заставило дрогнуть сердце… Нет, это не наш мир… Наш совсем другой… Решил он про себя и повернулся, чтобы начать спускаться… Но тут почувствовал, что за его спиной кто-то стоит.
- Кто здесь?!.. – крикнул он в темноту, но никого не было видно.
- А кого бы ты хотел видеть?
От этого незнакомого голоса все перевернулось внутри. Он понял, что на этот раз ему не убежать – везде была темнота, и он не видел противника в лицо. Было даже не понятно, с какой стороны была опасность…
-Договоримся по хорошему или по плохому? – продолжал голос. – Я думаю, что по хорошему не получиться…
Хриплый, сорванный голос… Но отдающей загадочностью… Это был он. Снова он. Черный Охотник…
- Ты ведь снова собрался туда, наверх?.. Я полагаю, ты не собираешься оставить нас в покое?..
При этих словах он услышал, как ему показалось, звук заряжающегося ружья…
- Я хочу тебе кое-что сказать…
Но он не стал спокойно ждать приближения своей смерти и ринулся бежать. Он понимал, что это смешно – ведь Черный Охотник уже держит его на мушке!.. А он стрелял в темноте так же безошибочно, как и при свете дня! Но он попытался зацепиться за смешную надежду, что – еще не конец… Он бежал наверх, хоть это и было тяжелее, но путь вниз, скорее всего, прикрыл Охотник… Он не знал, почему так решил, ведь он не видел его… Но первый раз он почувствовал его присутствие спиной, а, значит, он стоял у спуска!.. Но это мало утешало, ведь сейчас он мог появиться везде!.. И в любую минуту!..Он бежал, задыхаясь от страха и усталости… Скользкие камни и глубокий снег быстро забирали силы, и только каким-то чудом он продолжал двигаться вперед, наверх… Здесь лунный свет стал ярче, и потихоньку он начал различать, сначала вдали, а потом прямо перед собой – расчищенную от снега тропинку… Наверное, эта была та самая тропинка, которую он видел летом… Удивительно, как относительно быстро ему удалось добраться до нее в этот раз, хотя, с другой стороны, ему показалась, что вечность пролетела перед глазами… И он побежал по этой тропинке, не думая, что она может вести к опасности, а наоборот – видя в ней единственное спасение…
Он не помнил, были ли за ним шаги или выстрелы, но бежал так, как будто они слышались, не переставая… Тропинка, казалось не кончалась, петляя в разные стороны. Он чувствовал, что больше не может, и, когда, споткнувшись, упал на колени, увидел прямо перед собой яркий свет, бьющий в глаза…
Это оказался свет фонаря, единственный свет, который хотя бы как-то освещал дом на скале… Только сейчас сообразив, что сам попался в логову к врагу, он попытался встать… Но усталость и чья-то сильная рука не дали ему даже пошевельнуться…
- Мальчик, ты не придешь сюда больше… И забудешь дорогу!.. – зловеще проговорил над головой все тот же голос. Он зажмурился и уже представил, как сейчас почувствует холодный ствол ружья… Как вдруг… Дверь дома со скрипом начала открываться… Он мог поклясться, что тогда, когда его сердце лихорадочно забилось, он слышал позвякивание огромных цепей и тихий стон пленного Духа…
- Отпустите меня!.. Отпустите!.. Не трогайте меня! – он начал вырываться из-под тяжелой руки, крепко сжимающей плечо. - Вы не посмеете держать меня в плену, как его!..
- Как ты смеешь!.. Как смеешь ты, проклятый мальчишка!.. – тот, кто стоял над ним, сжал его руку сильнее и, может быть, уже ударил бы его, если бы не звонкий голос, вдруг раздавшееся на крыльце:
- Дедушка!.. Что ты делаешь?.. Оставь его в покое!..
…Этот голос заставил его вздрогнуть сильнее, чем от боли. Он в один миг пришел в себя и открыл глаза: он не ошибся, это был голос Сэмамото…
"Как все оказывается не просто устроено в жизни… Как все связано и закономерно. Ни одно событие не происходит случайно. Хотя бы косвенно ни касаясь того, что должно произойти… И можем ли мы это предвидеть?.. А, даже предвидя, можем ли изменить?.. Не редко мы думаем, что живем и играем по правилам своей игры, в которой, если и есть отклонения, то все же, не выходящие за те же рамки… А жизнь показывает по-другому… Та пьеса, которую ты так усердно писал и в которой выбрал для себя главную роль, неожиданно обрывается… Листки летят безвозвратно в огонь… И ты вдруг оказываешься на краю пропасти и не можешь вспомнить, как нужно было поступать дальше по сценарию… Жизнь оказывается не наперед продуманной дешевой историей, а… Наверное, чем-то больше… Чем-то, где существуют правила без игры, где все закономерно и неслучайно, хотя там редко можно выжить, используя только разум… В один момент жизнь заставляет нас понять, что все может быть, совсем не так, как тебе казалось… И ты можешь играть совсем не ту роль, которую вначале выбрал для себя…"
Он не понял это тогда, но прекрасно понимал сейчас: да, в жизни желания не исполняются по мановению волшебной палочки… Но значит ли это обязательно то, что нужно перестать верить?.. Значит ли, что среди суровой правды нет места для маленькой сказки?.. Если все не получилось так, как хотелось в самом начале, означает ли это конец?.. Значит, что надо совсем перестать надеяться и не ждать, что жизнь даст еще один шанс, когда обязательно будет лучше…
Тогда он не мог ответить на эти вопросы, но, без сомнений, знал ответы на них сейчас, спустя столько лет, стоя на том же крыльце того же дома, что и тогда…
Он заметил, что каждый раз, когда он поднимается по этой тропинке, перед ним проносится его жизнь… Каждый раз какой-то отдельный отрезок. В первый раз, поднимаясь сюда, он думал, что все осталось в прошлом, думал о суровой правде жизни… Такой серьезный, весь погруженный в домашние дела, он считал себя взрослым, думал, что сказка – это больше не часть его жизни, а лишь какой-то далекий кусочек воспоминания, который, подобно осеннему листу, с сильным осеннем ветром однажды сорвался с дерева и больше никогда не вернется… Он думал об этом, а сам, поднимаясь, вспоминал все, что у них с Сэмамото было, их сказочный мир на двоих, который они вместе создали… Когда он, в зимнюю ночь, оказался здесь снова, он почувствовал одиночество… Одиночество в их мире. Он понял, что даже находясь в сказке, если ты оказываешься один, тебе может стать страшно и одиноко… Там не грело теплое августовское солнце, там не было теплых капель дождя, там не слышался веселый смех друга… Тот мир был темным и холодным. И в какую сторону не посмотреть – везде – пустота… Тот мир ему не понравился, и он, еще не поняв, для чего ему нужно было увидеть эту сторону мира, принялся бежать. Он старался убежать от темноты…
И сейчас, когда он снова пришел сюда, он увидел отрезок своей жизни. На этот раз весь, который он успел прожить до сегодняшнего момента. Поднимаясь на скалу, он словно и на свою жизнь посмотрел сверху вниз… И сейчас, стоя перед той же дверью, перед которой он стоял почти тридцать лет назад, он почувствовал себя тем же пятнадцатилетним мальчиком… Если даже тогда была лютая зимняя ночь, а сейчас – начинавшееся летний день… Воспоминания так ярко предстали перед ним по дороге к этому домику на скале, что он уже, правда, чувствовал, будто прожил этот отрезок своей жизни заново…
Он тихо постучал, за дверью послышалось хриплый лай старого Герцога – единственного кто его здесь ждал. Услышав голос старого друга, он обрадовался и открыл дверь. Пес бросился ему навстречу, радостно прыгая и весело виляя хвостом, как маленький щенок… Приятно, когда тебя кто-то ждет – тогда даже самый пустой дом приобретает уют и тепло… Каждый раз, подходя к дому, он боялся больше не услышать знакомый лай… Он очень не хотел, чтобы Герцог уходил, хотя и понимал, что прошло уже много времени… Но Герцог продолжал жить, а вместе с ним, словно жила душа дома… Пес сам не захотел уходить тогда, выбрал остаться здесь, продолжать охранять свой дом и встречать редких гостей… Казалось, пока жив этот преданный сторож, дом тоже продолжает жить…
Герцог всегда узнавал своего хозяина, как бы много ни проходило времени. «Соскучился по мне, дружок? Я тоже, тоже…» - он погладил пса и достал угощение, приготовленное для него. Герцог всегда умел сам добывать себе еду, не зависеть в этом от людей, а просто их преданно любить… Некоторые люди, еще жившие в деревне, знали Герцога и частенько угощали его чем-нибудь вкусненьким… Так и сейчас, рядом с местом Герцога стояло полное блюдце молока. Пес часто спускался в долину, к людям, но больше любил оставаться в доме, лежать на своем матрасике в уголке кухни… И сейчас, оказав хозяину должное внимание, он улегся на свое место. «Что, приятель, теперь и я совсем не молодой, да?.. Нас обоих изрядно потрепало время, правда?..». Пес внимательно посмотрел на него и закрыл глаза, словно показывая, что прекрасно понимает, что он пришел сюда не только ради него…
Казалось, что здесь ничего не изменилось… И все-таки, проходя из комнаты в комнату, он чувствовал, что воздух вокруг хранит ушедшее время… Знакомое, хранящее воспоминания, время, которое он успел прожить здесь, и другое, чужое, время, в котором не было воспоминаний, а лишь чувствовались прошедшие годы…
Из маленькой кухоньке с белой печкой и крошечным оконцем он прошел в комнату, которая служила гостиной. Она также была небольшой, но благодаря порядку, который всегда присутствовал здесь, комната выглядела больше, чем была на самом деле. Простенький диванчик, высокое кресло, выцветший коврик на полу, несколько картинок на стенах… Может быть, все это и выглядело бы слишком обычным, если бы не маленькие чудесные вещи, расставленные здесь повсюду… Сначала их нельзя было заметить, и тогда дом казался обычным, но, приглядевшись, в глаза начинали бросаться чудесные мелочи: крохотные белоснежные фигурки, вырезанные из бумаги – порхающие голубки, танцующая балерина, охающий филин - они незаметно стояли на полках или были прикреплены к стене; с потолка свисали необычные гирлянды, из маленьких ракушек, цветных камушков, длинных перьев, стеклышек… Все они весело звенели, стоило дотронуться до них. Также в комнате повсюду были расставлены крохотные фигурки сказочных существ, единорогов, эльфов, гномов…
Касаясь каждой из них, он чувствовал, как в них еще не угасли воспоминания, которые так надежно хранились внутри… Он помнил, как увидел все это первый раз… При зажженных свечах и полыхающем в печи огне тогда все это приобретало еще более таинственный вид…Тогда он не мог и не хотел верить в реальность всего происходящего… Тогда ему было легче поверить в сказку, чем в жизнь.
После «большой комнаты», вслед за воспоминаниями, он прошел в маленькую комнатку, отделенную цветной тюлью. На стенах не было обоев, а прямо на темных досках были развешаны цветные рисунки акварелью и карандашами… На стенах оказалось не так много места, так что часть уже перешла на потолок… Низенькая кровать, застланная покрывальцев из лоскутков, стояла у стены, а рядом с ней, напротив окна, был письменный стол из темного дерева. На стене напротив висела полка с книгами и альбомами. В общем-то, это все, что было в комнатке. Но от этого она не казалась пустой… Здесь еще больше, чем в комнате, с потолка свисали необычные гирлянды, и везде были расставлены маленькие чудесные вещицы…
Он стоял сейчас посреди комнаты точно так же, как тогда, когда Сэмамото сидела перед ним на кровати, пытаясь что-то объяснить… А он не хотел слушать, не понимал, не хотел, не хотел во все это верить…
- Джимми, прошу, послушай меня… - как тогда слышал он ее растерянный голос.
- Да, да, Сэмамото, я выслушаю тебя, но… Только как я пойму, что это правда?.. Как мне можно быть уверенным, что все окажется правдой на этот раз?.. Если все это время… Все, что ты говорила мне было ложью!..
- Это была не ложь!..
- Да?.. Не ложь, а что же тогда?.. Думаешь, мне приятно теперь чувствовать себя дураком, когда все, во что, как я думал, мы верили вместе оказалось… Просто… Просто выдумкой!..
- А если бы даже и так, Джимми?.. Почему это не может быть просто выдумкой… Ведь не обязательно все должно быть на самом деле…
- Да, но односторонней выдумкой, понимаешь?.. Получается, ты придумывала, а я верил!.. И все!.. Когда я думал, что мы вместе приближаемся к разгадке…
- Джимми!.. Прошу, дай мне сказать!..
В комнате было темно, здесь не успели зажечь свет. Сэмамото сидела на кровати, он стоял перед ней посередине комнаты. Их голоса, раздававшиеся в темноте, были подобны раскатам грома, который разрывает небо… Хотя на улице была зима…
- Я не говорила тебе этого раньше, потому, что тебе не понравится то, что я тебе скажу, - дрогнувшим голосом продолжила Сэмамото. – Как ты уже понял, тот человек – мой дедушка. Человек, который схватил тебя… и которого все называют Черным Охотником. Мы живем с ним вдвоем здесь. Он схватил тебя не потому, что хотел убить… Даже не думай так!.. Ружье он носит с собой, чтобы защищаться от диких зверей, но вовсе не для того, чтобы стрелять в людей…
- Прекрасно!.. Но тем не менее он пытался застрелить меня!.. А, наверное, он перепутал меня с диким зверем?..
- Прекрати!.. Он не стрелял в тебя! Разве ты можешь уверенно сказать, что слышал выстрелы за собой?.. Подожди, не отвечай сейчас. Подумай об этом потом… Дедушка не собирается никого убивать… И зла он никому не причинит, до тех пор пока нас никто не тронет…
В воздухе повисло тяжелое молчание. Он чувствовал, как Сэмамото раздумывает над последними словами, слышал по ее частому дыханию, как не легки были для нее эти слова…
- Люди бывают разные… Ведь, правда, Джимми?.. Ты это знаешь… Они могут смеяться над чужим горем, говорить грубые слова и обижать… Просто от того, что им будет весело. Дедушка носит ружье от диких зверей, но кто иногда хуже и опаснее – зверь или человек?.. Если люди могут собраться у тебя под окнами и кидать камни в стекла, и смеяться, и ненавидеть… Они собираются вместе, как стая волков, и готовы загрызть тебя, просто от того, что ты на них не похож… Когда они понимают, что это у них не получится, они делают все, все, чтобы… все возненавидели тебя и ты остался один… - голос Сэмамото затих. – Они собирают сплетни, чтобы оклеветать тебя или.. придумывают легенды, чтобы тебя боялись… Легенды, в которые начинают верить сами. О которых уже никто не может сказать, правда это или нет!.. Они запутываются сами, а, между тем, время берет свое, и твой дом обходят стороной, а тебя самого ненавидят… И неважно, что говорила легенда…
- Джимми, - после недолгого молчания продолжала Сэмамото, - тот Дракон и есть я!.. Мой дедушка – Черный Охотник, а я – Дракон, которого он так охраняет!.. Понимаешь, я и есть тот Дух Зла, четвертый Дух, которого не приняли ни Духи, ни люди… Потому что Дух Зла не несет ничего хорошего, он приносит с собой только горе, болезнь, смерть…
Он думал тогда, что Сэмамото продолжит, добавит что-нибудь еще, но она больше ничего не говорила, а только, он услышал, тихо заплакала… Он так толком и не понял, что рассказала ему Сэмамото, но не видел в этом ничего ужасного… Он опустился рядом с ней на колени:
- Ну, ты чего… Ладно, подумаешь, глупая легенда… - он взял ее за руки. – Только за что они так тебя?.. Что ты им сделала?..
- Отпусти!.. Отпусти! – Сэмамото отдернула руки. – Ты не понимаешь?.. Это правда! Они не любят и ненавидят меня, потому что я это заслужила!..
- Но.. Я не понимаю…
- Ты подумай!.. – она зарыдала еще сильнее. – Подумай, Джимми… Весь тот мир, который мы придумали… Ведь, он существовал только в твоей голове, правда?.. А я видела его на самом деле, всегда!.. Я никогда не обманывала тебя!.. Я видела все это!.. Слышала Духов, слышала их голоса, как они зовут меня!.. Слышала, как говорит дождь, как шепчет листва на деревьях… Они были повсюду.. эти голоса… Они никогда не оставляли меня в покое… Потому что им нужен, четвертый, Дух Зла, чтобы уничтожить его!.. Он должен умереть! Они ищут его! Ищут!.. Джимми, я всегда слышала эти голоса на самом деле… Джимми.. я больна, очень серьезно больна…
- Успокойся, что ты такое говоришь… Не надо… - он хотел приблизиться к ней, но она отстранилась.
- Не надо! Ты не понимаешь?.. Это правда – я больной человек… И все это – не просто игра детского воображения, а проявление страшной болезни!.. Болезни, когда человек перестает различать реальность от вымысла, когда он теряет эту грань… - от слез Сэмамото было трудно говорить, но она продолжала, не останавливаясь… Казалось, чем горячее были ее слезы, тем тверже и неумолимее слова… Ей уже было нечего терять и раз, начав говорить всю правду, она решила ее рассказать, всю, до конца, какой бы горькой она ни была…
- Эту болезнь сложно заметить с самого начала, а потом, когда обнаруживаешь ее, становится уже слишком поздно… Но развивается она с самого детства и кажется просто богатым воображением! Почти все дети любят что-нибудь придумывать… Поэтому никто и ничего не подозревает… А потом… Потом… Обычно человек вырастает и прощается с придуманным миром.. или хранит его глубоко в сердце, но живет, живет он в настоящем мире!.. В реальном, настоящем мире!.. Здоровый человек различает эту грань и вовремя переступает ее, понимаешь?.. А есть те, кто не смогли перешагнуть… И навсегда остались в выбранном ими мире… И каким бы завораживающим не был этот мир, настоящий-то все-таки другой!.. И в нем тоже есть то, ради чего стоит в нем жить… Только все это понимаешь слишком поздно… Когда уже нельзя перешагнуть границу… Когда на ее месте образовалась стеклянная стена – ты видишь все, по ту сторону, и видишь, насколько он прекрасен.. видишь его волшебство… Но тебе остается только лишь смотреть… И, в конце концов, становится невыносимым, находясь в одном мире, в то же время наблюдать за другим… И тогда… Тогда граница стирается.. все мешается, и.. сознание навсегда покидает человека…
Казалось, Сэмамото хотела продолжить, но у нее больше не было сил… Она закрывала лицо руками… Рыданья сотрясали ее…
- Я тебе не верю!..
- Но это так!..
Он встал и немного отошел.
- Нет… Нет, это не может быть правдой…
- Но это правда! Реальная и настоящая… Люди боятся меня, пугают мной своих детей… Поэтому мы живем здесь и почти никогда не выходим в долину… Это так! Поверь!.. Я нездорова, и они правы, что боятся меня!..
- Нет! Нет! Нет!!.. Ты придумываешь, ты обманываешь, это не так!..
- Это так! Я – больной человек…
- Нет, нет… Ты не можешь это так осознанно говорить!..
- Это сейчас. Но это продлится не долго… И скоро моменты в сознании будут становиться все короче…
Он не хотел всего этого слышать. Он закрывал глаза, чтобы не видеть… Но он слышал и видел. И с каждой минутой что-то больно стучало в сердце, настаивая, что да, все это правда…
- Это не так! Я не верю тебе, слышишь, не верю!.. – он развернулся к двери и побежал.
Бежал из этого дома, назад по тропинке, вниз по скале… Куда-нибудь, только подальше от всего этого… Он не помнил, как добежал до дома. Помнил только, как ворвался в кабинет дяди и зарыдал, кинувшись к его ногам. «Почему, почему… Почему вы ничего не сказали мне раньше?.. Почему я ничего не знал?.. Ведь это не так? Да?.. Скажи, что эта девчонка обманула меня? Скажи, что это неправда!..» Но дядя ничего не говорил, лишь тихо гладил его, пытаясь успокоить… И он решил тогда сам с собой, что, конечно, все это неправда… А в голове, между тем, не переставая крутились слова Сэмамото: «Ты не понимаешь?.. Я и есть тот Дракон!.. Я нездорова, я больна…»
***
"Мы, существа, живущие на Земле, одной из тысячи планет во Вселенной. Мы – существа, населяющие всего одну крохотную планету в… Бесконечности. Кто мы?.. Можем ли мы вмещать в себя Бесконечность будучи одной частью этой Бесконечности?.. Для чего мы живем на Земле?.. В чем состоит смысл жизни?.. И, если нам отдается лишь краткий миг, чтобы почувствовать жизнь, значит ли это обязательно, что ощущения должны быть сильнее?.. Если жизнь из вечности вдруг становится краткой точкой, тогда, как ее нужно прожить, чтобы успеть почувствовать?.. А, если мы что-то не успеем сегодня, то можем ли быть уверены, что успеем завтра?.. Проживаем ли на этой планете только одну жизнь?.. А если нет, то можем ли успеть сделать в той, другой, жизни то, что не успели в этой?.. И навсегда ли теряем связь с теми, кто был так близок в этой жизни, когда будем жить в другой?.. Быть может, существует одна, вечная, жизнь в каждом из нас?.. Может быть, каждый носит такую жизнь внутри себя, в своей душе?.. Маленький мир, маленькую вселенную… Где сохраняются все привязанности, мысли, чувства… В которой тот, кто должен быть рядом, остается рядом всегда…"
Он приходил в этот дом всегда, когда начинал бояться, что забывает… Когда боялся, что воспоминания покидают его… И так, на самом деле казалось, - все-таки время брало свое – но стоило ему вспомнить, в какую сторону нужно ехать на автобусе, на какой остановке выйти и начать подниматься по извилистой дорожке вверх, как все возвращалось… Каждый раз он проживал те четыре года своей жизни заново. И вновь понимал – он никогда этого не забудет… Эти воспоминания были слишком сильными, они были сильнее его… И этот дом был единственным местом, кроме него самого, где они сохранились. Все остальное сгорело при пожаре… И все его рисунки, и письма – все… Но он понимал, что безжалостный огонь в ту ночь поглотил лишь материальную сторону воспоминаний, главное осталось внутри него… Очутившись в этом домике, он ходил из комнаты в комнату, выходил на крыльцо, смотрел вниз на долину, вздыхал горный воздух, встречал и провожал яркое солнце… Но часто оставался в комнате Сэмамото, рассматривая сохранившееся их общие рисунки, снова и снова вспоминая их последние дни вместе… Ведь именно здесь они их провели…
…Прошло несколько дней, в течение которых он пытался все забыть. Он пробовал продолжать жить своей обычной жизнью и.. не думать о Сэмамото. Только было в этом одно «но»: Сэмамото и была его жизнью. Он понял это и очень боялся, что поздно… Но ведь говорят, что для хороших дел поздно никогда не бывает… Он не знал, что скажет ей, как объяснит свой глупый поступок, свою трусость… Но он знал, что обманывать себя больше нельзя, и тогда в очередной раз поднялся по тропинке к дому на скале…
Все эти дни он почти не говорил с мамой и дядей. Сначала - потому что считал себя жестоко обманутым, а потом – просто, потому что не хотел об этом ни с кем говорить… Его никто не обманывал, кроме него самого. Теперь он понимал, каким же был слепцом все это время!.. Все повсюду говорили о легенде, но говорили с сарказмом и насмешкой!.. А как косо они смотрели в сторону гор! Как ребята в школе крутили пальцем у виска, лишь стоило кому-то упомянуть о легенде… Он не видел всего этого, потому что не хотел видеть. Он верил только в то, что сам придумал… Он жил только в своем сказочном мире, не замечая никаких других… От этих мыслей становилось горько, он злился на себя за то, что оказался таким наивным, злился на все вокруг за то, что… его мир рухнул. Теперь окончательно и бесповоротно... Он разорвал почти все свои рисунки, те, которые висели на стенах… Порвал даже ее портреты, правда оставив один… Он злился и не знал, что делать с этой злостью… Каким же он тогда еще был маленьким, если злился на то, что сказка вдруг оказалась жизнью… Он был глупым мальчишкой, если не понимал главного…
Он пришел, когда начался снег. Легкие, беззаботные, снежинки тихо спускались с неба, не ведая всего, что творилось здесь, на земле… Он подумал, что снег, как и дождь, - хороший знак, и, постояв мгновение перед калиткой, сделал шаг вперед. Но не успел он еще дойти до крыльца, как дверь дома резко распахнулась ему навстречу.
- Ты опять сюда пришел! – на крыльце стоял дедушка Сэмамото. При свете дня он не казался таким уж страшным… Нет, наоборот, он очень походил на дедушку. Правда, одет был, и в самом деле, во все черное… На голове была даже черная шляпа… Но сейчас такое одеяние не казалось ни таинственным, ни угрожающем… Это была просто его одежда, может быть, - его стиль, а может быть, единственное из одежды, что он нашел здесь…
- Молодой человек, вы, кажется, не поняли, что мы никого не ждем? – голос у него все-таки был хоть и хриплый, но грозный. А, если по ночам он все же превращается в Черного Охотника?.. Если он оборотень?..Наверное, по привычке, пронеслось в голове. Но, поспешив откинуть эти глупые мысли, он ответил:
- Сэмамото меня ждет. Я пришел к ней, - и он ступил на крыльцо, на котором продолжал стоять Черный Охотник, загораживая проход в дом.
- Мы никого не ждем!! А уж тебя – подавно! Убирайся!!
- А что вы мне сделаете?? Начнете стрелять?.. – вдруг с вызовом произнес он, сам пугаясь своей смелости и чувствуя, как сердце бешено колотится в груди…
- Скажите ей, что это я!.. Сэмамото! Сэмамото!!
Он стал порываться внутрь, но дедушка не дал ему пройти, сильно оттолкнув его в сторону.
- Я тебя никуда не пущу!.. Убирайся!! Ты не слышал?? Мы никого не ждем, особенно сегодня… Сэмамото себя неважно чувствует…
Эти слова молнией ударили в него.
- Что?.. Что с ней?.. Это серьезно?.. – вскричал он и, не замечая угроз Охотника, кинулся внутрь.
«Я дурак!.. Дурак… Какой же я дурак…» - успел тысячу раз повторить он себе, прежде чем оказался в комнате перед цветной тюлью.
Сэмамото спала. И было видно, что плохо и тревожно… Она крепко держалась за одеяло во сне и что-то невнятно повторяла…
- Сэмамото… Привет, это я, Джимми…
Минуту он колебался, боялся ее разбудить, если она только сильнее испугается?.. Но в конце опустился на пол, рядом с кроватью, взяв Сэмамото за руку.
- Прости меня, глупого, пожалуйста, прости!.. Я не должен был тогда так кричать на тебя и убегать! Я должен был остаться с тобой и поддержать… Сказать, что мне все равно… Но я говорю это сейчас. Сэмамото, ты слышишь меня?.. – он прижал ее руку к губам. – Я говорю сейчас – мне все равно!.. Я не боюсь… Мы будем вместе… Я всегда буду рядом с тобой, Сэмамото. Обещаю…
Сэмамото не слышала тогда его слов, но во сне понемногу успокоилась. А когда проснулась под вечер, он повторил ей их снова. С еще большей уверенностью, ни капли не сомневаясь, смотря ей в глаза…
Когда он смотрел на нее, спящую, он все больше понимал, как он ей нужен, и.. как же сильно ему нужна она!.. Он вспоминал, как встретил ее впервые, маленькую девочку, стоящую под дождем… Как потом, они вместе провели уходящее детство, как играли в лесу, бесконечно, день за днем, строя свой мир… Эти дни невыносимого ожидания, а потом – долгожданные встречи!.. Их дерево-замок, их солнечная поляна, рисунки, бесконечные разговоры, первый подарок на Новый год… Нет, их слишком многое связывало вместе, чтобы так вдруг, в один раз, оборвать эти нити! Они оказались очень крепкими…
- Мы связаны друг с другом, не забывай! – говорил он ей, сидя на краю кровати и продолжая держать за руку. – Мы ведь это сразу почувствовали, еще тогда, когда встретились в первый раз?.. Да?..
Она лишь тихо улыбнулась ему.
- Я почувствовал это. Словно из моей души тянется золотая тонкая нить… К твоей. Эту нить невозможно увидеть, ее можно только почувствовать… И как бы далеко мы не были друг от друга, мы будем продолжать чувствовать друг друга… Думаешь, мне было легко всегда ждать тебя? – он улыбнулся. – Конечно, нет. Но я знал, что ты вернешься… Так и сейчас… В эти дни… Наши нити сильно натянулись, но не порвались… Какая-то неведомая сила позвала меня сюда… К тебе.
Было видно, что Сэмамото хотела что-то сказать, но сначала она дала договорить ему. Он опустил глаза и, помолчав, сказал:
- Сэмамото, я понимаю, что тогда… Когда ты мне все рассказала… Я поступил ужасно, некрасиво, как последний трус!.. И сейчас ты можешь мне не верит, думать, что я снова убегу… Но это не так! Я говорю сейчас искренне, правда!.. Ты дашь мне еще один шанс?.. Остаться рядом с тобой, а не убежать?..
Сэмамото долго смотрела на него и потом тихо сказала:
- Джимми, жизнь всегда дает нам еще один шанс, так почему же я не буду тебе его давать?..
- Сэмамото!.. – он наклонился к ней, чтобы обнять, но она осторожно отстранила его рукой.
- Подожди. Ты не забыл все, что я тебе тогда сказала?.. Ты все помнишь?..
- Да, да, я не забыл!.. И повторяю – мне все равно!..
- Не спеши так… Ты же понимаешь, что все не будет так, как раньше… Теперь, когда ты знаешь правду…
Она отвернулась от него и посмотрела в окно, в котором уже стемнело… И лишь серебряные снежинки танцевали свой волшебный вальс в холодных лучах луны…
- Это я должна просить у тебя прощения, Джимми… Ты прав, тот мир, в который ты так верил оказался ложью и иллюзией… Этот мир, наш мир, оказался не чудесной сказкой, а страшной болезнью… Его больше нет… Прости за то, что обменяла сказку на жестокую жизнь…
Он подсел к ней ближе и ласково взял за подбородок, повернув ее лицо к себе.
- Эй, Сэмамото, дружище, я не узнаю тебя!.. Что за унылые слова! Посмотри на эти снежинки, - он укрыл ее получше одеялом, и они вместе подвинулись к окну. – Они такие крошечные и хрупкие… Но зачаровывают своим снежным вальсом. С ними темнота уже не кажется такой пугающей… Она становится волшебной и сказочной… Видишь, даже темнота может быть сказочной… Сэмамото, в эти дни я много думал и сейчас, пока ты спала… Сэмамото, ты подарила мне целый мир, ты одна смогла разделить со мной мои фантазии!.. Я сам сказал тогда тебе, что это была ложь… Но это не так. Как ты могла обманывать, если, на самом деле, видела все это?.. Ты права, что ты – другая. Но, что, если это не болезнь?.. Что, если у тебя способность видеть другой мир, чувствовать соприкосновение разных миров?..
Он помолчал, а потом добавил:
- Знаешь, как однажды сказал мне один хороший человек: ты носишь в себе целый мир… И ты можешь считать это даром или проклятием. Но помни, я очень бы хотел, чтобы ты его сохранила…
***
И так, день за днем, вместе, они старались придать темноте чарующее волшебство, а не страх… Когда была хорошая погода, они по-прежнему гуляли вдвоем по лесу, забирались на скалы… Сэмамото часто спрашивала его:
- Тебе, правда, до сих пор со мной интересно?.. Даже, когда больше не надо искать Дракона и разгадывать Легенду?..
И он всегда отвечал:
- Я уже нашел его. Ты – мой Дракон. Который даже с подстреленным крылом, научил меня летать. А теперь я буду заботиться о своем маленьком Драконе… Ведь он научил меня верить не только в то, что Драконы существуют, но и в то, что их – можно приручить…
По вечерам, когда начинало темнеть и становилось совсем холодно, они поднимались к домику на скале… Сэмамото показала ему короткий путь, через проемы в скале, так, можно было добираться до домика намного быстрее… Он сидел с Сэмамото допоздна, пока ей не пора было ложиться спать, и только потом возвращался домой… Поначалу, это, конечно никого не устраивало, кроме их с Сэмамото. Ни ее дедушка, ни его мама с дядей не были в восторге от таких долгих встреч. Но им пришлось считаться с его мнением, потому что он отступать не собирался. Понемногу, ему удалось наладить контакт с дедушкой Сэмамото, они даже иногда находили общий язык. Он понял, что этот старик, правда, был оборотнем: он притворялся злым и суровым, когда на самом деле был мягким и добрым… Жизнь заставила его надевать эту маску. Он боялся за внучку, защищал ее. Он очень ее любил… Мама и дядя были уверены, что, узнав правду, он забудет о Сэмамото, и как же они удивились, когда он не только не перестал с ней видеться, а, наоборот, стал проводить с ней еще больше времени… Его почти не видели дома. Мама по-прежнему целый день работала в поселке и приходила домой поздно. Но, если раньше, возвращаясь, она заставала всю семью уже дома, то теперь сына еще не было. Виделись они только за завтраком и то мельком: Джимми торопился пораньше в школу, чтобы там доделать уроки, которые не успел сделать вечером… Или специально вставал раньше, чтобы утром сделать то, что откладывалось на вечер. Мама снова волновалась за его успеваемость в школе, упрекала, что его снова оставят на второй год… Но на этот раз мамины опасения не сбылись. Каким-то чудом ему удавалось держаться, и в школе не только не было проблем, но все было даже отлично… Он не понимал, как он все тогда успевал, но, может быть, ясное осознание того, что все теперь зависит только от него самого, придавало ему сил?.. Он не избегал родных, старался, когда мог, проводить с ними время, но он не хотел с ними говорить о Сэмамото… А понимал, что стоит ему задержаться дома подольше этого разговора не избежать… Как-то мама уже начинала, спросила его, почему девочку не положат в больницу… От этого вопроса все внутри него передернулось, он ответил, что не знает, и ушел в свою комнату. А сам всю ночь не мог заснуть, думал об этом. И на следующий день хотел спросить об этом Сэмамото, но не решился… А спросил у ее дедушке, когда она спала. Он подумал, что, если Сэмамото, правда, надо в больницу, а у них нет денег, чтобы ее оплатить?.. Но дедушка ответил, что внучка уже лежала в такой и, мало того, что ей не смогли помочь, так еще отняли кучу денег… А потом врачи сказали, что не могут ничего сделать, есть шанс отвезти ее за границу, в дорогостоящую клинику… Но Сэмамото сама выбрала для себя шанс: не заграницей, а здесь, в долине, в горах. Она не хотела никогда больше возвращаться в больницу… Услышав это от дедушке Сэмамото, он был тихо рад, он так до конца и не верил, что Сэмамото была больна…
Говорить о ней он мог только с папой, когда ходил навещать его на кладбище. Он все ему рассказывал, сначала со слезами и негодованием, потом - с тихим смирением.. а после он мог даже улыбаться, рассказывая, как они с Сэмамото проводят дни… Когда он научился превращать темноту в свет… «Тебе ведь тоже было страшно тогда уходить?.. Правда, папа?.. Но ты шел навстречу врагу, чтобы защитить нас, ты шел навстречу опасности за возможность быть рядом с нами… Только жизнь все равно не предоставила тебе такую возможность… Но ты погиб, ради того, чтобы мы жили. Я понимаю тебя сейчас, папа. Знаешь, я готов был бы поменяться с Сэмамото местами… Я готов был бы умереть, лишь бы жила она…»
И однажды он немного поговорил о ней с дядей. Как когда-то давно, он позвал его вечером в свой кабинет.
- Молодой человек, вы что-то давно не радовали меня своим рассказами?.. – посмотрел на него дядя, поверх очков. – Как там поживает ваш мир?.. Или уже все, над ним кто-то одержал победу?..
Подбрасывая в камин дрова, он ответил:
- Нет… С ним все хорошо. Он живет и процветает… Он никогда не умрет.
- Вот это мне нравится! Тогда, может, как-нибудь ты расскажешь мне, что там творится дальше?.. – дядя улыбнулся. – Может быть, я и старик, но все еще не хочу лишать себя радостей жизни.
Он пообещал, что снова будет рассказывать ему свои истории. И, правда, когда появлялось свободное время, он усаживался у пылающего камина в кабинете дяди и рассказывал ему их с Сэмамото новые фантазии…
Один раз, уже собираясь уходить, дядя остановил его и сказал:
- Джимми, племянник, я хочу, чтобы ты всегда помнил, что ты не один… Если даже тебе будет так казаться, помни, ты никогда не останешься один… Стоит только внимательнее приглядеться и всегда кто-то или что останется… Даже теряя все, что-то всегда остается…
***
Между тем приближался Новый год. Декабрь прошел относительно спокойно, и, внешне, казалось, что ничего не изменилось: они так же гуляли с Сэмамото, так же придумывали истории (они, в самом деле, не остановились, и создавали свой мир дальше), так же верили, так же мечтали… Только все равно что-то изменилось. И каждый из них это прекрасно знал, но, решив наслаждаться настоящим моментом, а не думать о будущем, они не говорили этого вслух… Но, тем не менее, сейчас он стал замечать то, чего раньше просто не замечал… Сэмамото очень быстро худела, через бледную кожу на тонких руках выступали кости… И эта худоба была вовсе не признаком подросткового возраста, а следом болезни… Кроме того, ей все реже хотелось есть или пить. Он пытался ее уговорить, придумывал что-нибудь сам или покупал что-нибудь после школы… Но Сэмамото просто не могла заставить себя это съесть… Чаще стали повторяться у нее моменты, когда казалось, что она не здесь… Когда в ее сознание что-то врывалось, и она начинала слышать голоса другого мира… Она не осознавала тогда, что делает, и многого потом не помнила. А он подыгрывал ей, старался тоже услышать, придумывал, что тоже слышит эти голоса… Они, как и тогда, бежали по лесу к какой-то неведомой цели, она держала крепко его за руку, как и тогда… Не сознавая, что кто-то вообще есть рядом. А он проклинал себя, что тогда ничего не понял, ничего не заметил… Хотя сейчас прекрасно понимал ее растерянность, ее слезы, ее слова, показавшиеся такими жестокими… И, поэтому сейчас, что бы ей не вздумалось, бежать по лесу, перепрыгивая через овраги и рискуя сломать себе шею, лазать ли по деревьям или ступать на тонкую корочку льда или кричать во весь голос в горах, - сейчас, он был всегда, всегда рядом с ней, оберегая, как мог, ее от опасности… А, скорее, разделяя ее с ней…
Но долго такие моменты не длились, скоро Сэмамото приходила в себя и, видя его рядом, больше не терялась, а лишь крепко прижималась к нему…
С приближением Нового года перед ним встал трудный вопрос: как сделать так, чтобы успеть отпраздновать его и с семьей, и с Сэмамото?.. Разделять праздник на два дня не хотелось, он желал встретить волшебную ночь вместе со всеми, кто ему дорог. На последней недели перед праздником маме дали, наконец-то, долгожданный отпуск, и все оставшееся время она посвятила праздничным приготовлениям. Ей выдали неплохую зарплату, поэтому в этом году можно было себя немного побаловать. Она покупала в городе новые гирлянды, елочные игрушки, свечи, уличные фонарики… И даже купила себе красивую ткань, чтобы сшить платье. Она сама приводила дом в порядок, обдумывала меню ужина, словом, была полностью в предвкушении праздника… Ему было приятно видеть маму такой, воодушевленной. Не задавленную заботами и проблемами, а веселой, радостной. И поэтому ему совсем не хотелось расстраивать ее заявлением о том, что Новый год он собирается встречать не дома… Ведь она об этом даже подумать не могла. Он хотел сначала ей все же сказать, но видя ее праздничный настрой, бесповоротно понял, что эта идея не подойдет…
Но и бросать Сэмамото в этот праздник он не хотел.
Тогда, сидя однажды вечером у нее в комнате помогая вырезать бумажные украшения, чтобы украсить дом, он спросил:
- Сэмамото, знаешь, я тут подумал, а не провести ли нам Новый год всем вместе?..
Она удивленно посмотрела на него:
- Что ты имеешь ввиду?..
-Ну, всем вместе. Мы вдвоем, твой дедушка и мои мама с дядей… Я хочу вас познакомить.
Сначала Сэмамото наотрез отказывалась, но зато он воодушевлялся этой идеей все больше и больше. Наконец, она сказала, что подумает об этом и поговорит с дедушкой, только, если сначала он поговорит со своими родными. Он долго тянул, не знал, как сказать, но, поняв, что это, правда, самый лучший выход, решился. По выражению лица мамы было заметно, что ей эта идея совсем не нравится, но она согласилась. Наверное, она поняла, насколько это важно для него!.. Дядя дал свое согласие с радостью – сказал, что будет очень рад познакомиться с новыми людьми. И еще добавил, что по опыту знает, как совершенно незнакомые люди вдруг могут стать семьей… Он был на седьмом небе от счастья!.. И удивлялся, как раньше ему это не приходило в голову?.. Если нельзя разделиться между двумя половинами, то ведь можно попробовать их свести!.. Теперь, наконец-то, он их всех познакомит, как еще мечтал в детстве! Он был уверен, что они поладят между собой… Особенно, не сомневался насчет дяди: ему понравится Сэмамото, ведь она, получше его, сможет рассказывать старику волшебные истории…
Отчасти, чтобы загладить свою вину за немного упавшее праздничное настроение мамы, а отчасти, потому что теперь ему самому это было важно, он с большем энтузиазмом помогал маме в украшении дома. В последние дни перед праздником он даже реже виделся с Сэмамото, объясняя ей, что дома все необходимо подготовить к приходу таких важных гостей… Она, конечно, его понимала. Они все с нетерпением ждали приближающегося праздника…
В тот вечер он хотел встретить Сэмамото сам, но ее дедушка настоял на том, чтобы он лучше помог закончить последние приготовления, а они смогут дойти и самостоятельно. Может быть, это и было правильно, но только он все равно ничего толком не мог делать, кроме как ходить из комнаты в комнату, испытывающее смотря на стрелки часов… Договорились придти к семи, и к этому времени все было полностью готово. На раскладном большом столе в гостиной, на белоснежной скатерти, были аккуратно расставлены столовые приборы, специально хранимые для торжественных случаев. Комната была безукоризненно убрана, на окнах светились яркие лампочки, стены украшали пушистые серебряные, словно в снегу, « дождики», это был «снежный дождь», как они с Сэмамото их называли… На окнах красовались бумажные снежинки, а в углу возвышалась настоящая, живая елка…
Они все были уже давно одеты и с нетерпением ожидали гостей.
…Постепенно часы пробили восемь, а никто так и не пришел.
- Наверное, их задержал снегопад, не волнуйся так, сынок. Посмотри, как валит снег… - нарушила тягостное молчание мама. – Надо просто еще немного подождать…
Но он чувствовал, что что-то произошло, не снегопад задержал Сэмамото с дедушкой, а что-то другое… Он чувствовал это и ждать больше не мог.
- Давайте, пока что начнем без них… - предложила мама, разливая шампанское по бокалам.
- Да… В самом деле, не стоит думать о плохом...- подхватил дядя. - Джимми, ты забыл, сегодня волшебная ночь, и ничего плохого случиться не может!..
Он это, конечно, помнил, но ощущение надвигающееся опасности не проходило… В конце концов, он не выдержал и встал из-за стола, решив пойти искать Сэмамото, как вдруг в прихожей раздался нетерпеливый стук в дверь.
- Это они!.. – он кинулся открывать дверь.
Он даже сначала не узнал человека, стоявшего на крыльце. Весь в снегу, еле державшееся на ногах, дедушка Сэмамото прохрипел:
- Джимми… Сэмамото… Она в больнице…
- Где?.. Где? В какой она больнице??
- В городе… Ее повезли в город…
Он так и знал, знал, что что-то произошло!..Схватив куртку и узнав адрес больницы, он выбежал на улицу. На крыльцо выбежала мама, недоумевая, куда он собрался в такое время. Но он знал, что никто и ничто не сможет его остановить. Он лишь бежал вниз по скале, не о чем не думая, а лишь виня себя за то, что не послушался своего предчувствия сразу…
Сэмамото оказалась в больнице в ближайшем городе от поселка. Потому что здесь в новогоднюю ночь было все закрыто, да и ту помощь, которая нужна была Сэмамото не оказывали…
Пока он стоял на холодной остановке, пока ехал до города в пустом автобусе, пока нашел нужный адрес и объяснялся с медсестрой, кто именно ему нужен, за окном наступил следующий год…
- Девочку привезли в тяжелом состоянии… Мне очень жаль, такое красивое имя… - с неподдельным сочувствием повторяла девушка. - Наверное, она и сама очень красивая… Мне правда очень жаль, что такое случилось… Особенно в новогоднюю ночь…
- Ничего страшного, - отрезал он. – Я привык к тому, что рушатся мечты…
В ту ночь его пропустили в палату, хотя это и было запрещено. Но тогда почти все были отпущены на праздники, и больница была почти пустой… Сэмамото спала в окружении прозрачных трубок и капельницы. Больно было видеть ее в таком состоянии, но для него главным сейчас было одно: она – жива. Он сел рядом на кровати и, как тогда, взял ее за руку.
- С Новым годом, Сэмамото! Все будет хорошо, – прошептал он и, наклонившись, поцеловал ее.
Позже приехали его мама и дедушка Сэмамото. Ту ночь они провели вместе в больнице…
***
Потом ему говорили, что ничего опасного для жизни Сэмамото не было, что это нормально для ее состояния, что временами это будет повторяться все чаще – сознание будет уходить от нее, и она как бы будет впадать в ком… Но он не считал это нормальным, и, кусая до крови себе губы, чтобы не заплакать, повторял себе, что этого не может быть, что такое не может происходить с его Сэмамото… Врачи настаивали на том, чтобы Сэмамото осталась в больнице, предупреждали, что вне стен больницы ей может стать хуже, и помочь ей уже будет нельзя… Но он знал, что Сэмамото не захочет оставаться здесь, поэтому даже не слушал врачей… Правда, они его тоже не слушали, но слушали дедушку Сэмамото как единственного опекуна. А дедушка всегда советовался с ним. Поэтому он не сомневался, как только Сэмамото придет в себя и наберется достаточно сил, они вернутся домой…
Когда она открыла глаза, он был рядом. Все эти дни, пока Сэмамото «спала», он почти не отходил от ее кровати, когда кончались часы приема, он не хотел уходить из больницы, поэтому они с мамой на время сняли маленькую комнату в городе. Чтобы он мог, по возможности, больше времени находиться рядом с Сэмамото… Казалось, что мама тоже не на шутку волнуется за ее состояние, хотя, вероятнее, она волновалась за состояние своего сына…
Сэмамото открыла глаза в ясный зимний день. Сквозь белые задернутые шторы проглядывало солнце… Был хороший день.
- Прости меня… - тихо сказала она.
- Сэмамото!.. Ты чего?.. За что? –он начал целовать ее руки. – Ты проснулась! Я так рад!..
- Но… я все испортила… Праздник. Ты, наверное, думаешь, что я сделала это специально?.. Потому что не хотела знакомиться? Да, ты так подумал?..
- О, Господи! Сэмамото!.. Я даже не думал об этом, поверь в эти дни мне было немного не до этого…
Она улыбнулась ему… И эта улыбка согрела его сильнее, чем яркое солнце…
Сэмамото оставили в больнице на все новогодние каникулы. Сначала это ее расстроило, она так хотела поскорее выбраться отсюда… Но он не дал ей грустить.
Ведь они понемногу учились превращать ночь в день…
Он принес из дома в больницу свои альбомы и карандаши. И у них начались уроки рисования. Сэмамото любила рисовать, но у нее не хватало опыта, поэтому она с радостью стала его ученицей. Они рисовали все, что угодно. То, что видели из окна, что вспоминали, что придумывали…
Так, в рисовании, быстро пролетели недели зимних каникул, а потом, как и обещали врачи, Сэмамото отпустили домой.
***
И прошел еще один год…
После больницы некоторое время Сэмамото чувствовала себя отлично, ничего не выдавало ее болезни. Они даже собрались все вместе на Рождество. Все прошло хорошо, лучше, чем он ожидал. Мама была любезна с Сэмамото и ее дедушкой, говорила без остановки и все время приветливо улыбалась. Но он чувствовал, насколько трудно ей это давалось… И от этого еще больше был ей благодарен. С дядей, как он и ожидал, проблем не было: он искренне был рад познакомиться с друзьями племянника. И Сэмамото ему очень понравилась. Правда, она еще не рассказывала ему волшебные истории, она вообще очень мало говорила во время всего ужина. Он даже не узнавал ее, такой она была тихой и скромной… Но он нисколько не сердился на нее, потому что прекрасно понимал причину ее скованности… И, уловив момент, когда они остались вдвоем, он прошептал ей: «Ты молодец!..»
Все было относительно хорошо, и никто не хотел думать о том, что будет потом… Но это потом давало о себе знать, и каждый раз с приближением весны, особенно отчетливо… Все снова начинало идти не так… Не так, как должно было быть, думал он. Сэмамото начинала все чаще слышать голоса, которые преследовали ее и днем, и ночью… Которые часто не давали ей заснуть ночью или проснуться утром… Она слабела, у нее болела голова. Ее начал преследовать страх, который раньше никогда не мог подойти к ней близко… Теперь же он начал ходить за ней попятам… Ей было страшно, потому что она видела и слышала то, чего не существовало… Она понимала, что это только часть ее воображения, но страх от этого не уменьшался… С каждым новым днем она старалась быть сильнее, но становилась только слабее… А он так хотел ей помочь. Но даже он не мог избавить ее от страхов, он не мог победить врага, который ее губил… Ведь враг был невидим, он убивал ее, не оставляя ран на теле, а с каждым днем, делая глубже раны в душе… Да почему же так?.. Почему??.. Сначала папа.. теперь Сэмамото… За что?.. Почему их губит то, чего не видно?..Он негодовал, злился на себя, потому что чувствовал себя бесполезным, он не знал оружия против этого врага… «Не вини себя, - говорила ему Сэмамото, замечая его грусть. – С ним я должна справиться сама, пока могу… У нас, можно сказать, дуэль… Но ты только будь рядом. Я хочу чувствовать тебя рядом, когда он начнет стрелять… И видеть тебя, когда каждый раз буду снова открывать глаза…» И он был. Всю зиму, всю весну, он каждую свободную минуту проводил с ней… Прибегал после школы, сидел до вечера, проводил у нее каждые выходные… А с началом лета почти совсем не покидал ее…
Незаметно кончился последний учебный год в школе, который, как и предыдущий, он закончил хорошо. Но теперь нужно было решать, что делать дальше: продолжать учебу либо в городской школе, либо поступать куда-то дальше… Нужно было делать выбор, нужно было дальше строить будущее… Он понимал это. Но он не хотел видеть никакого будущего без нее…
Поэтому он решил все это последнее лето, перед тем, как что-то решить, жить настоящим моментом. Не имея никакого понятия о своем будущем…
…В то лето почти беспрерывно шли дожди, лишь изредка пропуская между собой яркие лучи солнца. Как будто погода соответствовала их настроению. Хотя Сэмамото никогда не жаловалась на дождь, она его очень любила.
- Что ты чувствуешь, когда идет дождь?.. – спросила она его однажды, когда они ночью прислушивались к бесконечному стуку капель по стеклу…
- Ну.. я не знаю… Наверное, грусть… - он прислушался. Капли настойчиво стучали по крыше, по стеклу, по земле… - Хотя, и что-то хорошее тоже… Наверное, я чувствую светлую грусть… Если можно так сказать… - капли дождя хранили воспоминания.
- А ты? Что чувствуешь ты?.. Тебе грустно?..
- Нет… Я не чувствую грусть… - она повернулась к окну. – Это какое-то другое чувство… Но я не могу еще понять, какое. Тогда.. я первый раз услышала голос… Давно, однажды ночью… Когда начался дождь. Я прислушалась к нему и попыталась понять, что чувствую… Мне показалось, что он хочет что-то сказать… Я слышала его шепот. Из капель, стучавших о землю, складывались слова… Но они были неясные, я не могла их разобрать…
- А сейчас?.. Сейчас ты ведь поняла, что он хотел тебе сказать, да?..
- Нет… - Сэмамото грустно смотрела в окно. – В том-то и дело, что нет… А, знаешь, мне кажется, что, если бы я поняла… Если бы только я поняла, то…
- Что же?..
Она повернулась на спину и весело улыбнулась.
- Честно, не знаю. Может быть, узнала бы еще одну тайну… Что-то очень важное…
…Они проводили летние дни, слушая дождь. Пытаясь приблизиться к еще одной тайне. Они рисовали, обклеивая все стены в ее комнате. Они сохраняли воспоминания. Он приносил из дома книги, и они полюбили читать вместе, чаще он вслух ей… Но и она читала ему. Она очень хорошо читала. У нее был прекрасный голос… Книги всегда выбирала она. Когда очередная книжка кончалась, он просил ее загадать следующую. Она смеялась и говорила, что ведь не знает, какие у него есть. А он отвечал: «Позволь мне хотя бы немножко исполнять твои желания». И он всегда приносил ту, которую она загадала. У них были так похожи вкусы… Часто книжки были про фантастические истории, где всегда есть волшебство, где существуют преданная дружба и верная любовь, где Добро всегда побеждает Зло… Где все всегда заканчивалось хорошо…
- Вот видишь, конец всегда хороший! – радостно говорила ему Сэмамото, когда они дочитывали книжку. – Знаешь, так ведь еще говорят, что если закончилось плохо, значит это еще не конец…
- Да… Но это ведь сказка. Там всегда все заканчивается хорошо… А в жизни.. к сожалению, часто все поворачивается по-другому… В жизни редко существует сказка…
- Джимми, знаешь, дело не в том, существует ли сказка или нет… А в том, во что ты веришь. Мы верили в сказку, когда были детьми. Верил ты, и верила я. Но стоило мне все рассказать тебе, ты перестал верить, ведь так?.. Видишь, поэтому я, как могла, пыталась все скрыть… Потому, что я хотела бы, чтобы ты продолжал верить. Я верю, но моя вера без твоей не такая сильная… Понимаешь, мне нужно, чтобы верил и ты?..
- Да… Сэмамото. Конечно, я понимаю. Но… - он закрыл глаза. – Иногда очень трудно продолжать верить… Верить во что-то хорошее, когда кругом…
- Это очень трудно, Джимми. Но, знаешь, мне иногда кажется, что это единственное, что мы должны делать… Верить вопреки всему. Ведь, помнишь, мы это и делали?.. Когда кругом все начало рушиться, мы продолжали создавать свой мир. Мы собирали его из обломков… Легко верить, когда все хорошо… Трудно, когда все плохо… Но… Джимми, я чувствую, именно это мы должны делать… Пока живем на Земле…
В последнее время ее стали мучить вопросы. Она говорила, что они не дают ей покоя. Для чего мы живем? Почему мы живем на этой планете? Почему мы думаем, что жизнь одна? Кто мы?.. Часто ночью, когда она не могла заснуть, они говорили об этом.
- Я до сих пор помню, как однажды маленькая девочка серьезно сказала мне, что думает о том, кто она такая… - улыбнулся он.
- Я до сих пор об этом думаю… - не менее серьезно, чем тогда отвечала Сэмамото.
Он пытался помочь ей найти ответы на мучавшие вопросы, но не всегда мог. И разговоры их стали становиться все реже… Сэмамото стала все больше спать. Но когда все было относительно хорошо, они говорили… Бесконечно, сколько могли…
Она вела дневник. Он заметил это однажды, зайдя днем в ее комнату.
- Ты ведешь дневник?.. Я не знал, - подошел он к ней со спины.
-Да… - она закрыла обложку и подняла на него глаза. - Недавно начала… Пишу в нем все мои безумные вопросы!
- И как? Он дает ответы? Лучше, чем я?
- Джимми… мне нравиться с тобой говорить, мне становиться легче. Но я понимаю, что ответы хранятся внутри меня…Чтобы найти их, мне нужно разобраться в самой себе…
- Да, конечно, - он улыбнулся. - Но ты ведь дашь мне потом его прочитать, да?
- Потом ты прочитаешь его сам…
- Тогда, надеюсь, что никогда…
В июле произошло неожиданное и радостное событие. Начальница швейной мастерской, в которой работала мама, уезжала с семьей в какой-то далекий город. Мама всегда усердно и с умением работала, поэтому мастерская была оставлена ей. Она долго не могла поверить в это, но все остальные работницы убеждали ее, что заслуженный подарок. И когда, вконец убедившись, что в этом неожиданном подарке не было никакой ошибки, она начала с энтузиазмом действовать. Во-первых, было решено переехать в помещение побольше. Для этого ему приходилось почти каждый день спускаться в поселок, чтобы помогать перетаскивать большие коробки с швейными машинками, тканями и нитками в будущую мастерскую…
Он радовался за маму. Сам поверить не мог, что справедливость наконец-то восторжествовала! Его мама вознаграждена за долгие труды. Конечно, скоро начнутся новые трудности: вести предпринимательство нелегкое дело… Но эти трудности не пугали, а радовали. У мамы таким счастьем горели глаза, она так хлопотала по поводу всего, хотела сама все уследить… Она была счастлива, потому что впереди стало виднеться будущее… Он радовался за нее и, напрягая спину новой коробкой, впервые ощущал, как это – когда у тебя есть будущее. Но за всей радостью он не забывал думать о Сэмамото… И эти мысли болью отдавались в сердце. Все дополуденные часы, проведенные внизу, так далеко от нее, он не переставал думать о ней… Часто он так торопился закончить свою работу, что все приходилось переделывать, и он только еще дольше задерживался… Ему очень хотелось бы, чтобы сейчас она была тоже здесь, чтобы помогала ему перетаскивать вещи, чтобы снова слышать ее смех, чтобы вместе радостно смотреть вперед, в будущее… Но здесь же, в жаркие июльские дни, когда он перетаскивал коробки со швейными машинками, он вдруг ясно осознал, что у всех людей вокруг: у его мамы, у молодых девушек, нанимавшихся на работу, у загорелых работников, неунывающе выполнявших свою работу, и у прохожих, видневшихся через пустеющую витрину - у них, у всех было будущее. У всех, кроме нее…
Он чувствовал свою вину в том, что теперь проводит меньше времени с Сэмамото, и поэтому, при встрече, старался быть еще более ласковым и внимательным… Сэмамото говорила, что не обижается, что все понимает и знает, чем себя занять, пока ждет его… Он радовался этому, но Сэмамото начала вести себя странно. Он думал, что причина этому в его отсутствии, но потом понял, что Сэмамото не врала, она, правда, не обижалась на него. Просто шло время…
Она делала все совершенно не так, как ей говорили. Осознанно она не выполняла предписания врача, не следовала постельному режиму, не принимала таблетки и витамины… Казалось бы, она делала все, чтобы уменьшить, и без того короткое, выданное ей время…
Первый раз, он понял это, когда заметил, что таблетки, лежащие на тумбочке, не убавляются.
- Ты не принимаешь их?? – спросил он и был уверен, что Сэмамото начнет отрицать. Но посмотрела на него и спокойно ответила:
- Да, не принимаю.
- Но почему??
- Мне они надоели.
Он был поражен такому простому ответу и начал убеждать ее, что это неправильно. С того дня он сам стал контролировать, чтобы Сэмамото принимала все лекарства. Она не перечила ему, но принимала не все. Он начинал злиться на нее:
- Почему тебе так трудно просто сделать то, что надо??
- Потому что я не знаю, что мне надо!..
- Принимать лекарства! Это ведь сказал врач…
- Но, Джимми, не обязательно, то, что сказал врач – правильно!.. Я не знаю, что мне нужно, на самом деле. Ты вот знаешь?? Для чего ты живешь?.. Что тебе нужно от жизни?..
- Господи!.. Сэмамото! Почему ты не можешь просто делать то, что надо!!
- Потому что мне это не надо…
Он не хотел ссориться, не хотел ругать ее, повышать на нее голос… Но действия Сэмамото выводили его из себя. Он не мог ее понять. Для чего губить себя?.. Если знаешь средство, которое может тебе помочь, пусть даже немного, но оно может помочь! Почему, почему бы не попробовать?!.. Нет, надо делать все наоборот… Они стали чаще ссориться, и после каждой ссоры он обещал себе, что этого больше не повториться. Но это повторялось, с удвоенной силой. Потому что поступки Сэмамото становились все безумнее…
Однажды, работая в поселке, он заметил вдали улицы дедушку Сэмамото. Он искал его. Он выбежал ему навстречу.
- Что такое?? Что случилось?.. С Сэмамото?..
- Да, да… Она пропала!..
Он бросил всю работу в мастерской и, успокоив дедушку, сказал, что знает, где ее искать. Он не ошибся: Сэмамото была в лесу, в их месте.Она сидела на дереве и первая поздоровалась с ним, когда он подошел.
- Что ты там делаешь???
- Сижу, - спокойно отвечала Сэмамото.
Ее невозмутимость разозлила его. Неужели она пользуется им?.. Неужели играет его чувствами??.. Зная, что он не сможет оставаться равнодушным, когда она подвергает себя риску, она все равно спокойно продолжает это делать! Конечно, он мог бы развернуться и уйти, дав ей понять, что не так легко играть чужими чувствами… Может быть, так и следовало бы поступить. Но он так не поступил. Он полез на дерево, царапая себе лицо и руки длинными ветками. Почему он это делал?.. Может быть, потому что что-то глубоко в душе подсказывало ему, что Сэмамото не играла чувствами, а поступала искренне…
- Я снова их слышала… Духи. Они говорили со мной… Ветер… Он и сейчас говорит, ты не слышишь?
- Ага, - запыхавшись, кивнул он. – Лучше подвинься.
- Да?.. ты тоже его слышишь?..
- Ну, ветер шумит в листве.. шуршит листьями, или как это еще называется?
- Я рада, если ты тоже услышал его голос… Он попросил меня придти сюда.
Он делал вид обиженного и угнетенного, но, замечая, с какой искренностью все это говорит ему Сэмамото, смотря на него широко открытыми глазами, он просто не мог продолжать на нее обижаться…
- Да?.. И что же тебе говорит ветер? – спросил он, внимательно следя, чтобы она не упала.
- Ветер… - Сэмамото подняла лицо к небу. - Сейчас он говорит от всех Духов. Они по-прежнему хотят воссоединиться с Духом Огня… И для этого вовсе не нужно умереть. Я должна отпустить его, Духа Огня, который живет во мне… Но освобождение не значит смерть… Нет, наоборот… Свобода значит жизнь…
Словно в подтверждение ее слов,подул сильный ветер.
- Они говорят, что я пойму… Пойму, что делать дальше… Мне кажется, я понимаю. Прислушайся…
Я слышал только усиливающиеся порыв ветра, как он поднимает листья с земли, как пробивается в коны деревьев, как стучит по проводам…
- Я слышу только… Слышу, что ветер крепчает…
- Вот, - Сэмамото повернулась к нему. На ее лице сияла радостная улыбка. – Это и есть то, что они хотели мне сказать: ветер крепчает – значит, старайся жить дальше…
…Все, что она делала в последние дни – это старалась жить. Она не слушалась предписаний врачей, не лежала в кровати, а выходила на улицу, гуляла, когда был сильный ветер или шел дождь… Она делала то, что считала нужным. Она жила… Но он не мог это понять тогда. Он все время боялся, что она заболеет, и обыкновенная простуда погубит ее… Ведь у нее был так ослаблен организм!.. И она заболевала, после целого дня, проведенного на улице, к вечеру у нее поднялась высокая температура… Он помнил, как тогда, в прямом смысле, чуть сам не сошел с ума… Он и упрекал ее, и успокаивал, когда видел, как ей было плохо… Но через несколько дней все прошло, и Сэмамото снова стала вести себя по-прежнему… Сколько между ними было ссор, непониманий в то время!.. Он не понимал ее, не понимал то, что с ясностью осознал много лет спустя! Она жила!.. Она делала то, что сказал ей ветер – старалась жить изо всех сил!.. Он себя очень корил, что не смог тогда ее понять… Он был рядом, он заботился, он любил… Но, вместо того, чтобы вместе умирать, может, стоило бы, вместе жить?.. Даже, осознавая, что сейчас у них есть только прошлое… И настоящее. Сейчас он понимал, что Сэмамото тогда пыталась ему объяснить: даже зная, что потом может быть очень плохо, можно сделать так, чтобы сейчас было очень хорошо, ведь это поможет ослабить ту боль, потом… Если жить и быть счастливым сейчас, потом будет не так больно… Ведь счастье сохранит свои воспоминания…
- Знаешь, иногда мне кажется, что я почти знаю ответы, на те вопросы… - однажды ночью сказала Сэмамото.
- Да?.. Поделишься с ними со мной?
- Нет, подожди. Я ведь не точно еще знаю… Мне иногда только кажется.. что я становлюсь на шаг ближе… Лишь на один шаг, понимаешь?..
- Да, конечно… - он обнял ее. – Тебе так важно все это знать?..
- Не знаю… Иногда кажется, что не так и важно… Но когда я снова слышу голоса, то понимаю, что не должна уйти, не узнав это… Не хочу считать себя особенной, мы все особенные… Я не задумываюсь, зачем мне все это знать, когда все нормально… Но потом я снова ищу ответы… - она крепко прижалась к нему. - Мне кажется, это от того, что мне дан слишком маленький срок… Ведь, наверное, каждый человек в течение своей жизни, может, сам того не замечая, отвечает себе на вопрос: кто он. А я не могу долго ждать… Поэтому мне так срочно нужно знать это сейчас… Пока я еще здесь…
- Не говори так… Никуда я тебя не отпущу… Знаешь, я серьезно подумываюс завтрашнего дня привязать тебя к кровати и лично охранять тебя, кормить лекарством… Как ты на это смотришь?
-Все, что угодно, но… Завтра…
- Завтра…
За окном снова начался дождь. Сейчас, в июле, днем он почти не шел, но ночью лил с удвоенной силой… И снова казалось, что разрывается небо, отпуская на землю тяжелые капли… Они барабанили по крыше, стучали в окна, упруго отталкивались от земли…
- Знаешь, - Сэмамото приподнялась на локте, - чего мне сейчас хочется?..
- Боюсь предположить… Нет, не знаю.
Сэмамото прислушалась к дождю.
- Танцевать под дождем!..
- Ты что?.. С ума сошла?! – вырвалось у него.
Она улыбнулась:
- Ты же знаешь, что да…
И они танцевали. Как безумные, ненормальные… Как счастливые. Танцевали под крупные падающие капли… Танцевали, когда кругом была ночь, пустота… Танцевали, полностью отдавая себя этим холодным, бушующим каплям… Подставив лицо и раскинув руки навстречу дождю… Он не умел танцевать, и еще было очень холодно, а еще скользко и грязно… И еще, страшно… Но они танцевали. Пока хватит сил, пока могли смеяться сквозь слезы, пока шел дождь, пока он не утих, и на небе появились прекрасные звезды и серебристая луна… Они танцевали, пока было холодно и страшно…
Танцевали, несмотря ни на что…
***
После той ночи многое стало меняться. Казалось, что все пошло в гору… Перенося последние коробки в новое помещение, он случайно познакомился с одним человеком, который впоследствии стал его хорошим другом… Он стоял у входа в здание, в котором они арендовали помещение, и выглядел растерянным. «Извините, может, Вам что-то подсказать?..» - спросил он, одной рукой удерживая дверь. Незнакомец повернулся и, помогая ему справиться с дверью, смущенно улыбаясь ответил, что искал художественный магазин. Ему сказали, что он находится здесь. «Наверное, он здесь когда-то был раньше… Но теперь здесь мастерские на втором этаже, и на первом скоро будет… Туда переезжаем мы». Незнакомец заметно огорчился, по нему было заметно, что он приезжий, и здесь впервые. Он был слишком элегантно одет для поселка. Это сразу бросалось в глаза. Человек был не молодой, средних лет, но в глазах его еще светился радостный огонек… Он успел заметить это потом. Глаза выдавали его молодую душу, ясно рассказывали первому встречному, что он хранит что-то в душе… Что-то, что бережно хранит, как священную тайну, что принадлежит только ему… Заметив это в глазах незнакомца, он сразу вспомнил про свой мир… Поэтому, не раздумывая, предложил показать маленький магазинчик, где продавали художественные кисти и краски, а иногда и какие-нибудь репродукции… Незнакомец с радостью согласился и помог справиться ему с оставшимися коробками. Они подружились. С ним было легко говорить, как с равным. У него была какая-то легкость и наивность ребенка, но в то же время уверенность и мудрость взрослого… Он проводил его до того магазинчика, рассказав по дороге про будущую мастерскую, которую скоро откроет его мама… Человек слушал внимательно и потом заметил, что было бы, наверное, еще лучше, если бы его мама открыла мастерскую в городе. Он только улыбнулся. Почему-то тогда ему показалось это невозможным… Его новый знакомый оказался художником. Он сразу это понял, как только они пришли в магазин: он не видел и не слышал ничего кругом, рассматривая художественные принадлежности… Он проверял кисточки на жесткость, внимательно изучал состав красок, пальцами дотрагивался до бумаги, чтобы проверить ее плотность… Словом, он вел себя как знаток своего дела. И, поэтому на обратном пути, они уже без умолку болтали о интересующем их обоих деле… Про себя он так и стал называть его Художником, даже Элегантным Художником, таким он его увидел. Как человека, вышедшего из какой-то загадочной истории… Хотя, на самом деле, он, конечно, представился, его звали мистер Джеймс Лентарио. Он захотел увидеть его рисунки. На следующий день они снова встретились у мастерской. Не без волнения он показывал Художнику свои рисунки, ведь это был первый раз, когда их видел мастер… Он сказал: «Очень хорошо». И по его взгляду он понял, что ему, на самом деле, очень понравилось… Он никогда больше не встречал человека, который умел бы так ясно говорить глазами…
Они виделись с мистером Лентарио каждый день, когда Джимми спускался в поселок. Он помогал ему с работой, и в перерывах они без конца говорили о живописи… И еще, он, как маленький, в упор не видел этого сначала, мистер Лентарио очень подружился с его мамой. Она ведь ни на минуту не уходила из будущей мастерской, и, всякий раз, заметив, нового друга сына, лишь приветливо улыбалась ему, продолжая выполнять свою работу… Тогда мистер Лентарио обратился за помощью к нему, попросил, чтобы он их познакомил. Он с радостью сделал это. Теперь они знали имена друг друга, но это только все, что они знали… И тогда, когда в поселке вдруг начался сильный дождь, Джимми пригласил своего нового друга к ним в гости, на чашечку чая…
Так, с появлением в их жизни мистера Лентарио, будто перевернулась новая страница. Он, словно пришел из того светлого будущего, которое вдруг у них появилось… Джимми рассказывал об Элегантном Художнике Сэмамото, и она с интересом слушала его рассказы о новой друге, искренне радовалась за него. Он показывал ей некоторые зарисовки, которые Художник ему подарил, рассказывал о живописи, о великих художниках и учил ее новым приемам рисования, которыми обучал его новый друг… Но для мистера Лентарио Сэмамото оставалась тайной. До одного дня…
Однажды в начале августа, когда дождь снова шел весь день, они сидели в гостиной и разговаривали. Мистер Лентарио был здесь же. Сначала Джимми хотел с утра пойти к Сэмамото, но мистер Лентарио скоро уезжал, поэтому он решил остаться дома утром, чтобы попрощаться. Он говорил, что эта поездка в город, всего на один день,потом он вернется сюда и пробудет уже до конца августа. Он был директором Академии Искусств, давал уроки живописи, принимал заказы, держал несколько художественных магазинов и, конечно, просто рисовал для души… Завтра должна была состояться выставка работ выпускников Академии, его учеников. Для этого ему и нужно было съездить в город, чтобы присутствовать на ней.
- Джимми, - обратился он вдруг прямо к нему, делая глоток чая, - Ты бы согласился поехать вместе со мной?.. Чтобы посмотреть выставку? Всего на один день.
- Я?.. Поехать с Вами?..
- Да, конечно. А почему ты так удивляешься?.. Разве это что-то на грани фантазии? Ведь это возможно. Почему бы нет?.. Если, конечно, твоя мама и твой дядя не будут против… И потом, мы ведь можем поехать все вместе. Но, учти, эта поездка, главным образом, - для тебя.
Он не помнил себя от радости. Противоположные чувства боролись в нем. Он очень хотел поехать, увидеть настоящую выставку, побывать в Академии Искусств, которой заведует его друг, может быть, его и его картины, побывать в его мастерской!.. Да, он этого очень-очень хотел! И он доверял мистеру Лентарио, и это всего на один день… Так, чего же он боялся?.. Он прислушался к себе: Сэмамото!..
- Нет, нет… Я не могу поехать… - он встал с дивана. – Наверное, не смогу…
- Но почему, Джимми?.. Конечно, никто заставлять тебя не будет, просто… Я подумал, что мы могли бы совместить эту поездку… Я ведь обещал, что скажу брату о твоем дяде… А так, мы могли бы поехать вместе, совместив приятное с полезным: твой дядя с мамой могли бы сходить на прием к моему брату, в то время, как мы с тобой посмотрели бы выставку?..
Дело в том, что у мистера Лентарио был старший брат, работающим хирургом уже много лет. В городе он держал большую хорошую клинику, оснащенную всеми новыми аппаратами. Познакомившись с дядей и поняв его проблему, мистер Лентарио сразу рассказал о брате и предложил помощь. Он ничего не обещал, но даже настаивал поехать в город, чтобы брат мог хотя бы просто посмотреть…
- Да, правда!.. Мы могли бы сразу все сделать, - согласился дядя.
- Конечно, если это не затруднит мистера Лентарио, то, думаю, предложение очень хорошее, - сказала мама.
- Разумеется, меня это не затруднит!.. Если я могу предложить помощь, почему бы не попробовать?..
- Но… я не могу… - все еще сомневался он.
- Ладно. Юноша, даю Вам время до вечера на раздумья… Советую согласиться – это выгодное предложение.
Всю дорогу к Сэмамото он представлял, как скажет это ей… И наперед знал, что она отпустит его, что она искренне порадуется за него, что сама будет счастлива, если он поедет. Ведь она знала, как он давно мечтал попасть на настоящую выставку… Но почему теперь, когда его детская мечта была у него в руках, он не чувствовал должной радости и готов был отпустить ее?.. Почему сейчас?.. Почему сейчас у него появляется будущее, появляется шанс?.. Где это все было раньше?.. Почему сейчас… Он пнул лежащую на земле ветку и вскинул голову вверх. Высокое бездонное небо… стремящиеся к нему стройные сосны… пробивающееся между ними блеклые лучи солнца… Почему сейчас?.. Почему это будущее и неожиданный шанс наступают сейчас?.. Когда они уже не радуют так сильно… Он блуждал глазами по небу, словно ища там ответ… Я хотел построить его с тобой… Я желал разделить с тобой свои мечты… Я хочу видеть будущее только, если в нем будешь ты, иначе оно не имеет смысла… Это будущее ему сейчас было не нужно… Он желал лишь одного: подарить будущее Сэмамото. Особенно сейчас, когда оно так ясно вырисовывалось у всех кругом, ему казалось нечестным, что у кого-то его может не быть… Ведь еще недавно они ни на что не надеялись, на какие-то изменения к лучшему в своей жизни, а теперь… Теперь у его мамы есть любимая работа, работа, на которой она больше не будет трудиться день и ночь, губя себя… Теперь в свою работу он будет потихоньку вкладывать свою мечту, по крупице… К тому же рядом, не только с ним, но и с ней, появился мистер Лентарио… Кто знает, может, это небо послало его для нее?.. По крайней мере, друг он точно хороший и надежный, не даст никого из них в обиду, всегда готов помочь… Благодаря нему у дяди тоже появился шанс, надежда на выздоровление. Он был уверен, что дядя, правда, снова будет ходить, ведь клиника… Клиника очень хорошая… Так, кому-то будущее может подарить мастерская, кому-то живопись, а кому-то медицина…
При этих мыслях он внезапно остановился. Медицина. Шанс может дать медицина… Как же он раньше об этом не подумал??.. Он вскинул голову наверх, с благодарностью взглянув на небо, и помчался по знакомой тропинке между камней, к домику на скале…
- Ты понимаешь??.. Брат Художника хороший доктор, я уверен, что он вылечит дядю!.. У него большая клиника в городе, мы слышали о ней раньше, но даже не думали туда попасть… Не решались, считали невозможным… А теперь, теперь я понимаю, что это возможно! И если жизнь дает шанс, его надо использовать, а не бояться!.. – он сидел на полу перед кроватью Сэмамото. Она не лежала, а ждала его на улице, когда он пришел. Но он, тотчас, не дав ей опомниться, утащил за руку в ее комнату. – Ты понимаешь?.. Если этот доктор сможет… Сможет вылечить и тебя?.. Подожди не говори ничего!.. Ты думаешь, что это уже конец, да? Я так не думаю. Слышишь?.. Это не конец! Я соглашусь поехать завтра в город, посмотрю выставку и все такое… Но, главное, я лично поговорю с доктором и все ему объясню. А потом мы поедем к нему вместе, да? Ну, или попросим его приехать сюда… Думаю, с ним можно будет договориться…
Он помнил, как сильно стучало тогда его сердце, готовое вырваться наружу от… От одной только возможности счастья!.. Ведь, наверное, нельзя не чувствовать счастья, когда вдруг понимаешь, что обрел надежду. Когда ясно видишь, что почти погасший огонек вдруг загорается снова, ты щуришь глаза на его ослепительный свет, ощущаешь кожей его горячее прикосновение и… Чувствуешь счастье. Надежда согревает подобно яркому огню…
- Понимаешь, у тебя тоже будет будущее?.. Сэмамото, слышишь, все будет хорошо, я обещаю тебе! – он крепко-крепко обнял ее. И потом вдруг почувствовал слезы на своем лице и на ее…
- Да, да, я верю тебе!..- повторяла Сэмамото, улыбаясь и не удерживая слезы. - Хорошо, мы сделаем так, как ты говоришь… Давай попробуем, я согласна… Я не против…
- Да? Правда?..Я так рад…Вот увидишь, все еще будет хорошо… Мне не нужно никакого будущего без тебя, мне нужно только наше будущее, одно на двоих!.. И оно будет, будет, я обещаю!.. Наверное, я тоже слышу Духов, - он засмеялся, она радостно улыбнулась, - Раз само Небо дало мне ответ… Ведь я, такой глупый, не догадался бы… А ответ был так близко… Мы едем к лучшему доктору!.. Я спрошу у него все… Ты только подожди меня завтра… И все будет хорошо… У тебя будет будущее… У тебя тоже будет будущее…
***
Никто не понимал, как мог в тот день произойти пожар. Лето было не жаркое, почти каждый день шли дожди… Чтобы это был поджог, было не похоже. Скорей всего, пожар случился сам собой как бывает во время засухи… Но что вызвало его в тот день, никто понять не мог…
Сгорела почти вся деревня, говорят, разгоревшееся огонь в одном доме начал переходить на другой, с такой быстротой, что никто не мог его остановить… Безжалостное пламя поглотило все, оставив лишь обгорелые доски и… Дом на скале. Его огонь не тронул. Хотя и говорят, что будто бы пламя шло оттуда… Но, скорей всего, это неправда. Как тогда дом мог остаться целым?.. И как огонь мог спуститься с такой высоты в деревню?.. Но, как бы там не было, дом на скале остался единственным, что уцелело при пожаре… Наверное, высокое расположение спасло его, огонь просто не смог до него добраться… Из людей никто не погиб, многие были в это время в отъезде, в городе или внизу… Но те, кто все-таки присутствовал при пожаре, утверждают, что огонь, будто бы давал им шанс спастись: каким-то чудом, даже будучи очень близко, он не трогал их… И только, когда люди успевали убежать в укрытия, пламя бросалось на их дома…
Об этом событии говорили долго. Но со временем и оно стало забываться, а среди тех редких жителей, которые поселились на месте обгоревшей деревни, это событие превратилось в легенду… И вскоре, как всегда водится, говорило уже совсем о другом…
Но легенда, есть легенда.
Да, и по одной из ее версий в тот день, несмотря на сильный пожар, шел дождь…
"Кто мы?.. Существа, живущие на Земле, одной из многочисленных планет, вращающихся в бесконечной Вселенной… Но что это значит?.. Что мы должны делать, пока живем на этой планете?.. Как прожить этот небольшой отрезок, который дан нам свыше?.. Ведь для чего-то мы живем… Не может ведь быть, что живем не для чего… Существует какая-то цель…
Мы не теряем людей, которые дороги нам… Наши души связаны навечно, и они не умирают с концом одной жизни… Они переходят из жизни в жизнь, души людей, которые близки… С новой жизнью они обладают новой оболочкой, но души – остаются навечно. Нить запутывается, натягивается, но никогда, никогда не рвется…
Мы, живущие на Земле, способны творить чудеса. Мы знаем секрет настоящего Волшебства… И, если мы успели почувствовать его, значит, мы – живем. Каждый из нас, в своем роде, волшебник… И творит волшебство сам. Мы можем любить…
Счастье – это не удачная карта, выпадавшая на долю не каждому, а выбор. Мы можем сделать этот выбор в своей жизни, мы можем выбрать Счастье…"
…Они чуть не опоздали на выставку, но все-таки успели. Это было чудесно!.. Настоящие картины настоящих художников! Он знал, что никогда этого не забудет… Мистер Лентарио предложил ему поступить в Академию… Он согласился… Доктор осмотрел дядю и сказал о возможности удачной операции… Ее можно было сделать уже осенью. Они возвращались домой счастливые, не желая сдерживать свою радость…
…К вечеру начался дождь. Дедушка пошел прогуляться в лес с Герцогом, собачкой, которую Джимми подарил ее на Новый год, после больницы… «Он будет тебя охранять, когда меня не будет рядом…» - сказал он тогда…
Как только они выехали из города, начался дождь. Тучи закрыли все небо… «Интересно, а там, сейчас тоже дождь?..» - подумал он, смотря в окно…
Дождь усиливался с каждой минутой. Она смотрела в мокрое окно. "Только не смей никуда выходить без меня!.. Хорошо, просто жди?.." Капли настойчиво стучали в окно… Барабанили о землю… Отталкивались о земли… "Я знаю, ты зовешь меня…" Она открыла дверь, впустив в комнату холодный порыв ветра и несколько капель дождя… Она закрыла глаза, глубоко вздохнула холодный воздух августа, ощутила на коже прикосновение упругих капель… Чтобы все запомнить, как он ее учил… И.. Сделала шаг навстречу дождю…
"Мы, существа, живущие на Земли, должны делать шаг… Неважно, сколько времени у нас есть… Много или мало… Это неважно. Мы должны все запомнить, ничего не забыть… Можно не видеть великого, но, главное, не пропускать малого… Можно всегда выигрывать, но ничему не научиться, а можно проиграть… Но не бояться идти дальше. Ведь даже проиграв, мы чему-то учимся… Если даже крепчает ветер кругом, мы должны жить дальше…"
"Мы, существа, живущие на Земли, одной из многочисленных планет в бесконечной Вселенной, должны делать шаг… Навстречу дождю. И, несмотря, ни на что танцевать, танцевать, танцевать…"
Под дождем.
Танцующие под дождем
© Copyright: Полина Кипрушева, 2015
Свидетельство о публикации №215082901705
Свидетельство о публикации №215082901705
Рецензии