Следователь Лавина. Пародия на детектив

Алла Ивановна Феербах-  непростая женщина. Она  -  следователь районного отдела (мили...)  полиции. Сотрудники сперва не любили Аллу Ивановну. Еще бы, ведь эта женщина пришла и нахально заняла должность всеми уважаемого покойного Авдотия Петровича, который погиб при выполнении  особо опасного задания. Того кота, правда, Авдотий так и не снял  с дерева,  а вот сам геройски свернул шею, не сумев удержать равновесие на хлипкой ветке кипариса. Конечно, если бы полковник был трезв, трагедии бы не случилось; однако произошло то, что произошло, и на место безвременно  ушедшего Петровича в отделение полиции Стретьенского района города Серпухов пришла нежданно- негаданно баба-оперативник. Единственная баба  на штат из пятидесяти бравых мужчин (не считая меня, скромного стажера-девушки).

Алла Ивановна внушала всему отделению полиции чувство, которое никак нельзя было классифицировать однозначно. Это было что-то среднее между простым страхом школьника  и первобытным ужасом. Когда с утра Алла (Лавина, как ее прозвали опера) медленно выносила из зеленой  «девятки» все свои сто пятьдесят килограмм чистого энтузиазма,  у сотрудников полиции возникало желание спрятаться, как в детстве, за занавеской.  За что невзлюбили Аллу Ивановну? Наверное, за то, что она была «другая» - мало того, что баба (то есть, скабрезные шуточки отставить и на «матерном» языке  не разговаривать), так еще и вела все свои дела совершенно непостижимым образом. Никто не мог знать, что придет в  ее голову (наверху украшенную кудряшками, по бокам – сережками, внизу -  тремя подбородками) в следующий момент. Говорили, у нее были сверхспособности, благодаря которым даме удалось дослужиться до звания «подполковник». Также говорили, что она может наводить порчу и сглаз. Так ли это, никто не знал, но и проверять не имело смысла.

Самое худшее, что  Лавина не брала взяток. Только ежедневные подношения в виде коробки шоколадных конфет или торта. Правда, не обнаружив в обеденный перерыв торт с красивой надписью «от подчиненных», Алла Ивановна принималась бушевать.  Она вызывала «на ковер» оперов,  стыдила лейтенантов, делала выговора дежурным, заставляла писать доносы и рапорты. Так продолжалось до тех пор, пока какой-нибудь сотрудник не догадывался запустить в Аллу шоколадкой,  заранее «отобранной» у собственного ребенка. Шоколад задабривал Аллу Ивановну лучше, чем деньги. К слову сказать, неподкупность Лавины была бессмысленной и беспощадной; поговаривали, что Алла собственного сына сдала с поличным,  найдя у него косяк.

1
Первое дело Лавины

Мы выехали на вызов рано утром. Это был труп мужчины. Ничего ужаснее нельзя себе было представить: труп  был абсолютно мертвым.

Задача усложнялась тем, что покойный лежал  на чердаке, лаз в который был слишком узок для следователя. Алла принялась сердиться. Она безуспешно заносила  то одну, то вторую, ногу в отверстие чердака, становясь врастопырку между периллами лестницы. Мы все с ужасом наблюдали это страшное явление, похожее на нависшую  скалу, готовую в любой момент обрушиться на наши головы.  Когда скала все-таки обрушилась вместе с частью потолочных перекрытий, и трое сотрудников полиции были срочным образом госпитализированы, упавший с потолка труп был предоставлен для осмотра более широкому кругу лиц, включая врачей прибывшей скорой. Еще до того, как двое бравых санитаров, не долго думая, уволокли тело на носилках, я успела заметить на шее покойного следы от веревки.

Труп   доставили в больницу раньше, чем опера  в суматохе обнаружили его пропажу.  После получаса безуспешной    реанимации врач пропустил стаканчик, всплакнул, и  узрел неистовую Аллу Ивановну, которая пришла в больницу ссориться из-за пропажи тела.

Конечно, украденный труп, над которым поизмывались в реанимации, был подпорчен, и наш судмедэксперт заносчиво заявил о невозможности проведения достоверной экспертизы.

В качестве извинения реаниматолог пригласил больничного патологоанатома, который совершенно бесплатно (за чекушку) произвел вскрытие трупа и сделал заключение: смерть наступила в результате удара током, о чем свидетельствуют следы круглых предметов на груди усопшего.  То, что следы могли быть следствием манипуляций доктора, нисколько не смутило ни врача, ни патологоанатома, ни полицию.

Через полчаса Алла Ивановна с гордостью выносила  документ из поликлиники.

- Ну что, налицо культовое убийство. Наверняка жертвоприношение, -  весело щебетала Лавина, развешивая фото трупа после реанимации на доске в своем кабинете,  - вот видите эти два круга на груди? Это наверняка его особый стиль. Стиль Серпуховского маньяка. Это не первая и не последняя его жертва. Серийный почерк!

Я подняла руку.

- Алла Ивановна, когда Вы… когда все обрушилось, труп упал рядом со мной, и я видела отчетливо следы удушения на шее.  Вот посмотрите, они есть на фото.
Алла Ивановна хихикнула.

- Молодо-зелено. У тебя что в заключении написано? Вот и читай. Что там тебе еще почудилось, я не знаю. Вот хотя б у лейтенанта спроси, он рядом был и все видел.
Лейтенант, симпатичный молодой парень с гипсом на руке,  встал по стойке смирно и кивнул.

- Я не увидел следов удушения. На меня упала балка  и я потерял сознание, - чеканно рапортовал он.

- Вот видишь, малявочка. Не видел, - она плавно повернулась и проплыла над нами, будто крейсер Аврора, - завтра хочу видеть план по поимке маньяка. Возможно, понадобится подсадная утка. Маньяк охотится на мужчин 45-ти лет, безработных, проживающих на чердаках. Я считаю, это задание для сержанта Петько и… Ты тоже иди, малявочка.

- Но ведь сержанту всего 23, и мне…

Лавина уже принялась сердиться. Она покраснела, заложила смешные кудряшки за уши и потерла ладони о колени.

- Грим тебе на что, малявочка? Вон иди, крась физию.  И на чердак.  Пока маньяка не найдете, не приходите. Лейтенант, снабдите их жучками и лапшой доширак.

2
Операция "Чердак"

На чердаке было даже уютно. Если бы сержант Петько не делал двусмысленных намеков, можно было бы пожить так пару дней. Но Андрей Петько явно хотел интимных  отношений,  и мне, стажеру МВД, пришлось применить  опасный прием, от которого у сержанта крамольных желаний поубавилось.

В полночь  чердак вполз бомж. Он долго всматривался в нас, а потом емко  спросил:

- Этоть… Шо…  Хде… Накуя…

- Мы граждане бомжи, - по-военному четко отрапортовал Петько, - мы здесь при исполнении…

Я ткнула сержанта в бок. Андрей вздрогнул и продолжил.

- Мы тут жить будем.

Косматая физиономия затряслась от праведного гнева.

- Уе.. Бы… Мать… Мое… Щассс я вассс… Обоссу! – заключил бомж и сделал характерный жест.

- Не надо, - испуганно крикнула я, - у нас водка есть. Бухло, бухло!

Бомж примирительно кивнул и протянул руку.

- Бухлоооо, - мечтательно протянул мужик, - давай!

- Ишь какой, давай. На троих! – заявила я в вытащила три пластиковых стаканчика.
Андрей разлил водку, я сделала  вид, что пью. Бомж посмотрел на стакан и замотал головой.

-Маало, лей ищо!

Сержант наполнил стакан до краев. Вынул из рюкзака  хлеб и сосиски. При виде сосисок бомж издал странный звук. Он долго глядел на одну из них, затем взял, повертел в руках, понюхал и положил в карман.

- Лей ишо, - мирно сказал бомж.

После третьего стакана Андрей изрядно окосел. Бомж осмысленно посмотрел на него и вдруг утвердительно заявил:

- Мент!

Андрей кивнул и икнул.

- Провалишь операцию, идиот, - зашептала я.

- Ментыыыы, - протянул наш «собутыльник», - я вас узнааал, - и тут он добавил целый ряд смачных характеристик, большинство которых заключается в непечатных выражениях. Когда тирада закончилась,  бомж протянул стаканчик, - наливай.

 Я плеснула еще немного водки. А что, если его разговорить? Вдруг что видел?

- Слушай, тут вчера человека убили. Может, знаешь что?

- Хыыы, - лукаво прищурился бомж, - может и знаю…  Я много чего знаю, у меня диплом имеется.

- Чего ж  тут живешь?

- А я может как Диоген, по убеждениям, - новый знакомый выпрямил спину, - Хочешь, Танька, я тебе Пушкина вслух читать буду?

- Я не Танька. Я Любка. Пушкин это хорошо, но кто того мужичка убил? Василия Лободкина? Знаешь?

- Я помню чудное мгновенье…

- Не надо Пушкина, - я замахала руками, - как тебя зовут?

- Я Джонни, - грустно сказал бомж, - я пойду, раз ты, Танька, дура такая, классику не любишь.

Бомж стал спускаться по лестнице вниз.

- Дядь Жень, я тебе еще водки принесу. Только расскажи, что знаешь.

Джонни злобно посмотрел на меня.

- Думаешь, все купить можно??? ААА?? – взревел бомж, - Ааа Пуушкина????  Не любишь? Нет, я только за стихи, за поэзию! Вот так, Танька.

- Хорошо, стихи так стихи. За  стих – ты мне инфу.

Бомж вернулся и сел напротив меня.  Он скрестил ноги и расплылся в беззубой улыбке.

- Давай, - заявил он.

Я вздохнула. Черт возьми, помню только обрывки. И то Бродского. Вдруг он не любит Бродского?

- Не выходи из комнаты, - заунывно начала я, - не совершай ошибку…

В паре строк ошиблась, но в целом произвела хорошее впечатление.

Джонни выпрямил вверх кривой палец и сказал

- Раз! Значит, слушай, Танька. Этот Вася кражами занимался. Форточник он. Домушник.

- А кто его мог…

Джонни хитро сощурился и показал два пальца. Я прочитала отрывок из «Мцыри», который еще со школы помнила.

- Его мог порешить только один человек – его подельник.

Джонни, как дирижер, замахал руками, мол, давай, читай уже стихи.

- Сказка о рыбаке и рыбке, - начала я.

Тут проснулся Андрей.

- Стихи читаете? – спросил он , - А я песню знаю. Он присвистнул и запел: «Прорвемся, опера!»

Джонни сморщился.

- Нет у тебя слуха. Вот у меня… - и тут начались долгие и невнятные  рассказы. Из этих рассказов я не поняла ничего, а вот Андрей почему-то проникся и даже чокнулся с бомжем пластиковым стаканчиком. 

- Мужик!, - веско сказал Андрей, выпил  и снова сник.

- Ну так кто убил-то? – нетерпеливо спросила я.

- Кого? – недоуменно спросил бомж.

- Ну Василия? Домушника? Ну?

- Ваську убили? – спросил Джонни и неожиданно заплакал.

3

Тупик

Разговор с бомжом кое-что прояснил, но не дал ясной картины преступления.  В своем отчете я отметила показания бомжа. Алла Ивановна похвалила меня за сообразительность и сразу же выдала премию Андрею.
 
Что же касается дальнейшего хода дела, оно зашло в тупик.  Половина отделения во главе с Лавиной настаивала на версии серийного убийцы-маньяка, вторая часть приняла мою позицию. Петько, будучи по природе человеком скользким, заявил, что тоже усмотрел следы культового преступления. Он живо описал ночного гостя, придумав ему несуществующие татуировки в виде пентаклей на запястьях и зловещий взгляд.  За это Андрею объявили благодарность.

Хуже всего было то, что все дальнейшие преступления Алла Ивановна связывала с Серпуховским маньяком.  С ним же было связано дело об ограблении школьной столовой  и кража выручки из кассового зала магазина №12.

В качестве нити, связующей преступление, указывались следы мела на  асфальте. Таким же мелом обвели первый труп, из-за чего одежда покойника запачкалась  при падении. Впрочем, я со своей «недо-логикой»  была абсолютно белой вороной в этом суровом и странном мире, мире, где существовала какая-то особая, параллельная вселенная…