История одного офиса. Часть III Глава 2

 Утром следующего дня я узнал «потрясную» новость. Близится конкурс «Менеджер года» среди крупных фирм нашего города. От нашей конторы должен выступать, ни много, ни мало, сам зам.начальника отдела контроля Маленков – тот самый, который любил донимать Серегу.
- Охренеть, - возмущался мой друг по работе, когда мы сидели в кафе на обеде, - Дофига интеллектуальная и творческая личность он, конечно.
- А получше, никого не нашлось? – спросил я.
- Да, не знаю. В прошлом году Юля выступала. Ну, ты её помнишь, она на спартакиаде была с сыном.
В последнее время, я её давно не видел. Серега пояснил, что она в отпуске и отдыхает на любимом курорте среднего класса – в Тайланде.
- Она в прошлом году хорошо выступила, но её засудили, потому что там всё подстроено было, и все заранее знали итог, - рассказывал мне Серега, уплетая свой любимый лангман.
- Думаешь, в этом году по-иному будет?
- Не знаю. Всё от судей зависит.
Придя после обеда в фирму, я заметил нездоровый ажиотаж – Борков (который заметно оживился, пока я его не видел) носился с несколькими девушками и с ним был какой-то страшно худой парень, лет двадцати шести в белом свитере.
- Девчонки, - бодро начал незнакомец, - Главное, больше пластики и эмоций на сцене. Покажите, на что вы способны.
- Это что за хрен с горы? – в полголоса поинтересовался я у Сереги.
- Не поверишь – хореограф из театра.
- И что он тут делает?
- Девчонок тренирует. Ему бабок отстегнули, вот он и упирается.
Как оказалось, под тренировочный зал, вследствие отсутствия такового,  выделили коридор четвертого этажа, где большая часть женского коллектива нашей фирмы устроила танцы под присмотром хореографа.
Сценарий конкурса поражал воображение. Он состоял из трех частей: визитной карточки, основной части и ответов на вопросы. Нашей визиткой как раз должен быть танец женщин, а в основной части, Маленков в костюме Винни-Пуха должен был показать сценку. Какие же будут вопросы, никто не знал, чтобы заранее не были подготовлены ответы. Сам же конкурс, как нам сообщили, будет проходить на сцене местного музыкального театра.
В женской подтанцовке участвовала и Алёна. С момента последнего инцидента в кабинете она не разговаривала со мною, даже не здоровалась. Она была одета в обтягивающее, короткое платье (впрочем, как и все – таков был танцевальный костюм), которое ей шло, но прежних эмоций она во мне не будила. Я перестал обращать на неё внимание, как и на большинство людей работающих со мною. Мне было глубоко плевать на их пустые забавы, и мне начало казаться, что вся их жизнь и есть одна пустая шутка, как и весь их плоский юмор, который я слышал на спартакиаде и в общении между ними.
Борков, который тоже играл определенную роль в конкурсе, усиленно пытался изобразить какой-то танец вместе с партнершами, но с его фигурой это было равносильно заставить танцевать шифоньер:
- Нет, не так Сергей! – возмущался хороеграф, - Больше пластики, больше!
Требовать от Боркова пластики казалось, по меньшей мере, несуразно. Борков стоял весь красный, запыхавшийся, но продолжал усиленно показывать из себя танцора. Маленков стоял в углу и что-то обсуждал с начальником отдела безопасности, тем самым, которого Лёха называл главным «стукачом». С момента спартакиады, на которой безопасник был в качестве болельщика, он растолстел еще более. Маленькие тёмные поросячьи глазки всё также смотрели на окружающих с какой-то издевкой, и он явно чувствовал себя хозяином положения. Что касается Маленкова, который тоже был на спартакиаде в качестве болельщика, то это был человек лет сорока, небольшого роста, в больших очках. Он все время неприятно улыбался, отпускал сальные комментарии в сторону женщин из подтанцовки и вел себя отвратительно. Но что самое главное, все женщины улыбались и очень хорошо общались с ним, отвечая улыбкой на все его высказывания.
- Наташа, тебе кто-нибудь говорил, что ты на Дженнифер Лопез похожа? Понятно, в какой части? – принялся «шутить» над одной из девушек главная творческая личность нашей фирмы.
- Не ты первый, Юра, кто мне это говорит, - ответила девушка, широко улыбаясь.
Я постарался побыстрее свалить в свой кабинет, чтобы не смотреть всю эту чушь.
***
Весь рабочий день, ко мне прибегали работники, чтобы я что-то отправил, что-то сказал, что-то объяснил, но народу в фирме поубавилось – очень много людей было задействовано в конкурсе, и вследствие этого их освобождали на половину рабочего дня. Большой поток писем заставил меня несколько «забить» на регламент и я отправлял корреспонденцию, не обращая внимания на отступы и интервалы. Порой, в кабинет заходили достаточно милые пожилые женщины, которым было сложно отказать в отправке какого-либо письма, но можно было легко поддаться на их уговоры. Вот так я и отправлял письма, пока Марине было наплевать, и она была целиком занята перепиской по телефону с каким-то мужиком.
Больше всего, меня напрягала Маринина подруга – Люда Абрамова, которая часто заходила к нам в кабинет и звала Марину сходить с ней покурить. Лет ей было где-то двадцать пять, но приятной внешностью и даже манерами она не обладала.
- Марин, пошли, подышим, - как обычно начинала она, заходя в кабинет.
- Давай попозже?
- Марин, ну пошли, а то у меня работы много.
- Зайди через минут пять, хорошо?
- Окей.
Марине надо было делать «разложку» – так назывался процесс отписки различных документов по отделам, который заключался в раскладывание самих документов по специальным ячейкам с номерами всех отделов.
Через пять минут Абрамова вернулась и  продолжила уламывать Марину на перекур. Марина оделась и вышла вместе с ней. Я сидел и всё также занимался своими рабочими делами, когда в кабинет вошла Алёна. По её лицу было видно, что разговаривать со мною, помимо рабочих вопросов, она не намеренна.
- Лёша, а ты не хочешь в конкурсе поучаствовать? – неожиданно спросила она.
- Нет. У меня работы много, - сухо ответил я.
- А как же коллегам помочь? Тебя же на половину рабочего дня отпустят.
- Ага, а мне потом сидеть после окончания рабочего дня и доделывать то, что я не сделал.
- Блин, ну все люди так у нас работают и ничего, - смущенно возразила Алёна, - В конце концов, есть же коллектив, определенная порядочность к людям.
Её слова о порядочности несколько задели меня. Значит, Маленков со своими идиотскими шутками весьма порядочный человек, а я, сволочь такая, сижу, работаю и мечтаю, как бы быстрее свалить домой.
- Моя порядочность не касается конкурса, - заявил я.
- Она у тебя вообще ничего не касается. Такое чувство, что у тебя её нет, - и лицо Алены приняло суровое выражение: брови поднялись, а глаза наполнились наглостью.
- Знаешь, мне все равно на твое мнение по поводу моей совести и порядочности. Я просто выполняю свою работу.
- Тогда, выполни её сейчас, - Алена протянула мне папку с письмом, - Отправь её, пожалуйста, и не докапывайся до письма.
Несмотря на то, что в письме было много косяков, я и вправду не стал приставать – просто было желание быстрее спровадить  девицу подальше от кабинета. Я поставил штамп, и Алена молча вышла.

***
Подготовка к конкурсу шла своим чередом. Наши творческие личности уже ездили репетировать в музыкальный театр, и, по словам Насти (которая тоже в нем участвовала), всё проходило просто потрясающе.
- Юрий Маленков такой талантливый, - выказывала свое восхищение моя коллега, - Он должен выиграть.
Я случайно вошел в свой прошлый кабинет и стал свидетелем разговора своих бывших коллег по кабинету.
- А какие стихи он пишет! – включилась Лариса Александровна, - Ему надо было публиковаться где-нибудь.
За последние две недели, которые я не видел Ларису Александровну, она стала еще куда-более бледнее и мрачнее, несмотря на восторженные слова из ее уст. Тяжкий, неизвестный мне груз, который я приметил еще при знакомстве с нею, все больше давил на нее, заставляя худеть и бледнеть.
- Девочки и мальчики, мне пора. Я сегодня отпросилась, мне в больницу надо, - заявила Лариса Александровна, поднимаясь из-за стола.
- Удачи вам, - сказала ей Настя.
- Спасибо.
Несмотря на то, что Настя часто становилась объектом нападок своих коллег по кабинету, она всё ещё старалась сохранить с ними дружеские отношения.
Вернувшись в свой кабинет, я услышал вопрос от Марины:
- Лариса ушла в больницу?
- Да, а что?
- Ничего, просто ей одна бумага пришла.
- Ясно. А что с ней? Она часто в больницу ходит.
- У неё диабет.
Все стало на свои места. Хороший человек с болезнью и гнетущей работой – картина общества, живущего в век модернизации
- Ясно.
Я всегда боюсь этого – закончить свою жизнь на работе, с кучей болезней и пенсией. Возможно, стену моей квартиры будут украшать почетные грамоты от начальства за «преданность компании», за долгий срок службы, но это не изменит исхода жизни, состоящего из таблеток, гипертонии, повышенного давления и счетов за коммунальные услуги.