Юрий Сорокин У Брянска свой неповторимый облик

ЮРИЙ СОРОКИН: У БРЯНСКА   СВОЙ НЕПОВТОРИМЫЙ ОБЛИК

В последние годы Брянск застраивается жилыми многоэтажными домами не только в центре города, но и в районе старого аэропорта. В советские времена, известно, жилые микрорайоны строили без претензий на архитектуру. О стилях не думали, лишь бы как можно больше сдать квартир. Жилищная проблема так и не было решена. Ускоренное строительство безликих домов придавало городу унылый вид. И только в новейшее время архитектуре стали уделять кое-какое значение. Новый подход в градостроительстве заметно изменяет облик улиц и проспектов. На фоне новых многоэтажек убогость некоторых микрорайонов выделилась ещё сильней. В канун дня города корреспондент «БВ» взял интервью у главного архитектора Ю.С.Сорокина 

– Юрий Степанович, прежде всего, позвольте Вас поздравить с назначением на должность главного архитектора.
–  Спасибо!
– Когда был утверждён первый генеральный план Брянска? Ставился ли тогда вопрос о наследовании традиций архитектурных стилей прошедших веков?
– Генеральный план корректировался не раз с учётом изменявшихся социально-экономических отношений. Последний раз он пересматривался в 1994 году. Но Московским институтом ГИПРОГОР, который проектирует генпланы для регионов, он закончен не был. Между прочим, практика показывает, что генпланы в других городах не выполнялись в том варианте, в котором были приняты. В некоторых случаях их воплощение шло по тем вариантам, которые в начале отметались. Они создавались заведомо не проходными для того, чтобы утвердился тот, который разрабатывали. Генплан под собой подразумевал социально-экономическое развитие города,  во главу угла ставилось градообразующее предприятие, которое формировало застройку жилого микрорайона. А селитебные территории отставали в развитии и тянулись в хвосте за производственными зонами. Причем генплан разрабатывался для человека, то есть на первом месте стоял человек с комфортными оптимальными условиями проживания. И только потом строительство промышленной зоны, коммунально-складских. Все генпланы того времени страдали одним и тем же недостатком: принцип на благо человека не исполнялся. Наверное, поэтому они существовали в закрытом режиме. Мировой опыт показывает, к чему сейчас приходим и мы, что разработка генплана должна вестись прозрачно и открыто для инвесторов. Когда он будет публично доступен,  народ увидит, чего мы хотим. Брянск в этом отношении  отстает от других регионов. Если мы к этому подойдем, то на сайтах будет размещен зонинг, то есть функциональное зонирование территорий города. Будет определено развитие промышленно-коммунальной зоны, капитальная застройка жилыми  многоэтажными домами.  Развитие и приоритет станет отдаваться индивидуальному строительству, возникнут административно-офисные центры, зоны отдыха. На данный момент ведется работа над зонингом. Он позволит разработать правила застройки землепользования города. Экологический фактор должен отвечать комфортному проживанию всех жителей. В селитебной зоне одновременно могут быть построены жилые дома, соцкультбыт и тут же располагаться офисы и другие, несвязанные с промышленностью, заведения. Это все может строиться в этой зоне. (Например, напротив касс аэрофлота по генплану было намечено строительство крупного общественного здания, поэтому там не предусмотрено жилое строительство.) Генплан, конечно, в процессе его воплощения в жизнь меняться не должен. Но иногда это происходит из-за того, что надо построить важный социальный объект и в проект вносятся корректировки. Если говорить о наследовании архитектурных стилей, то в генплан это не включается. Конечно, при этом учитываются историко-археологические и историко-архитектурные зоны и зоны особой регулируемой застройки, то есть как их сохранить и учесть наследие архитектурного прошлого. Отчасти  это зависит от архитекторов, но в большей степени от заказчиков и застройщиков. Важное место занимает областной  комитет по охране памятников архитектуры. С ним мы согласовываем всё, что связано с сохранением  памятников культуры. А что касается наследования традиций архитектуры, то у нас изначально не сложилось понятие брянской исторической архитектуры, так как город с тысячелетней историей остается молодым. У нас нет исторических улиц,  у нас нет памятников тысячелетней давности. Если в других древних городах сохранились руины, то у нас нет и этого. Есть Чашин курган в виде земляного холма, есть Свенский монастырь, да и то это уже за территорией Брянска. Самые старые здания датированы 17-18 веками. Но они не определяют наших традиций и стилей. К примеру, есть псковская, новгородская, московская, рязанская архитектурные школы. Нет брянской школы, потому что не было Брянска, как губернского центра, он был уездный, а ещё раньше  входил в Литовское княжество, позже – в Орловскую губернию. Почему Брянск я называю молодым городом без традиций и стилей в архитектуре? Он всегда находился в стороне не только от мировых архитектурных течений, но даже русского зодчества. Здесь все было провинциально: переулочки с деревянными домиками, грязные мостовые.  У нас разрушен кафедральный собор в 1968 году, до этого он был памятником древнего зодчества. В советское время  новый стиль не создался, хрущевский период породил архитектурную безликость, за которую нам стыдно до сих пор. С этими коробками-хрущёвками мы хотим бороться. Сначала думали о заводе, а только потом к нему прирастали жилые массивы, не заботясь об их архитектурном облике. Но у нас есть Бежица, старый Брянск-Покровская гора, Володарский и Фокинский районы производственная инфраструктура.  Разнообразная структура генплана этим и выгодна для Брянска, потому что уникальность города состоит именно в том, что он некомпактен – идет не сплошным массивом, а своей разбросанностью: парки, поймы, овраги разделяют эти районы и украшают его  облик природной средой.
– Какое здание или микрорайон вы считаете оригинальным лицом Брянска. 
–  Если бы мы дали картинку, каким хотели бы видеть город, то это и есть его визитная карточка, а то, что мы видим сейчас, это нельзя назвать лицом города. Хотя площадь Партизан можно условно отнести к визитной карточке Брянска. Когда гости города проезжают, они не видят всех его особенностей из-за территориальной разбросанности. К примеру, бывшая «Дубрава», сейчас ее перестроили до неузнаваемости и это уже другое здание. Мы же не можем назвать гостиницу «Брянск» визитной карточкой города, ведь в каждом городе они есть, которую можно снести и ничего не потеряешь. В Москве в своё время настроили, а теперь сносят. И у нас можно сносить, но сейчас это не получится: уровень строительной базы не позволяет. По инвестициям мы плетёмся последними в ЦФО. Бюджет пока даёт нам минимально благоустраивать город. Здесь объективные причины проистекают из традиций  формирования лица города: очень низкая культура жителей. За последнее время индивидуально построено около пяти тысяч домов,  мы видим склады силикатного кирпича преображенные в двухэтажки и трёхэтажки. Дома народ строит без проектов, без освещения, не благоустраивает свои дворы, они же живут не в деревне…
– Юрий Степанович, могло бы возвращение многим улицам их исконных названий способствовать воссозданию его утерянной исторической особенности?
– В принципе я  не против за возврат старых названий улиц и проспектов. В Москве и других городах это произошло давно. Конечно, наш долг отдать дань традиции и истории края. На Покровской горе мы  видим элементы истории города, пора создать облик древнего Брянска, это был бы музей под открытым небом. Это как раз входит в понятие патриотическое воспитание граждан. Улицы названы деятелями, участвовавшими в репрессиях, которые ничем не причастны к истории города. Дети не могут спросить кто такие Сака и Ванцетти, Карл Маркс, а они отражены в памятниках. Именем Романа Брянского названа улица в пятом микрорайоне, о существовании которой множество брянцев не знает. В Москве по Садовому кольцу вернули старые названия, – никаких революционных деятелей.
– По какому принципу строятся нынче жилые дома и здания? Соответствуют ли они первоначальному генплану развития города?
– Чаще всего в соответствии генплана и утвержденному ранее проекту застройки. Я уже упоминал низкую строительную культуру и неразвитость строительной базы, то есть мы можем вести строительство только из силикатного кирпича, современных отделочных материалов у нас нет. Чтобы соответствовать архитектурной традиции, этому должны следовать заказчик и застройщик в отведенном им месте под строительство здания. Если  заказчик не в силах построить что-то красивое, он хочет это решить, но уровень строительной базы не дает воплотить задумку. К примеру, он выдаёт объект за элитное жильё, и стараются его построить дешевле, а продать дороже. В этом и видится  противоречие между архитектурной задумкой и не соответствием возможностей заказчика. Это расхождение трудно отрегулировать. Правда, сейчас готовятся кардинальные изменения, но пока они в зачаточном виде. Нам остается надеяться на мудрость законодателей, которые должны создать новые правила строительства города и землепользователей. И появится концепция застройки города, в которой будет изложено, как надо застраивать центр города, его окраины, степень благоустройства и контроль за качеством строительства новых зданий и жилых домов по отделочным материалам и что должен делать застройщик в каждой строительной зоне.
– Часто во дворах можно увидеть гаражи: это самозастрой или они стоят       по  разрешению властей?
– Гаражи могут быть построены инвалидами первой группы только металлические. Если стоят кирпичные и рядом с ними есть пристройки – это самострой. Этим должны заниматься ЖЭУ и участковые милиционеры, они проверяют документы и составляют акты, которые передают административной комиссии. Словом, все незаконные постройки находятся в компетенции правоохранительных органов. На самовольное строительство документы не выдаются…
–  Кто сегодня может запретить незаконное строительство?
– Налоговая инспекция, милиция. В мировой практике давно сложилось, что налоговая инспекция  выдает такие налоги на незаконное строительство, что  застройщик сам сносит...
– В Брянске почти на каждом шагу встречаются дома, относящиеся к «ветхому» жилью. К примеру, улица Советская, Урицкого, Пионерская в Советском районе и многие другие в других районах как раз и состоят почти  из такого жилья. Долго ли еще стоять таким домам?  Наступит ли такое время, когда исчезнут с карты города трущобы и неблагоустроенные переулки, кварталы, улицы, особенно в частном секторе. Что ожидает «хрущёвки», ведь некоторые уже хоть сейчас можно включать в разряд «ветхого» жилья. Сколько им ещё находиться в эксплуатации?
– Частично я уже ответил, что с хрущёвками, ветхим фондом в тех же природоохранных зонах, судках мы будем разбираться. Если вспомнить историю при строительстве Нового городка в Бежицком районе предполагалось весь этот ветхий фонд переселить в Новый городок. Но по каким-то причинам этого не сделали. Сейчас частично эта программа выполняется, составляются инвестиционные контракты с администрацией города, застройщиками по сносу этого ветхого жилья с перспективой строительства на этих местах жилых многоэтажных домов и расселением части ветхого фонда по районам города в данные жилые дома. Эту проблему можно решить при достаточном финансировании с обеих сторон или очень  крупных инвестиционных вливаний, которых сегодня нет. Город должен строить муниципальное жилье для  переселения людей из ветхого фонда и сносить ветхие здания центра и центральных частей города, не говоря о больших районах, где преобладает частный сектор. Если бы частное строительство зависело только от управления архитектуры, можно было бы его как-то упорядочить и поставить в зависимость от архитектуры, то есть не разрешать строить аляповатые пристройки и т.д. Если брать перечисленные  улицы, чтобы снести старые дома, то каждой семье нужно предоставить  квартиру. Ведь  там прописаны их родственники, поэтому им надо построить под снос  многоэтажный дом. Кто возьмется за это? Генпланом предусмотрена и эта проблема, но средств для  реализации нет. Они представляли общую строительную политику, без мониторинга, каждый год корректировали генплан в ту или иную сторону, исходя из меняющейся экономической ситуации региона. Сейчас хотят видеть генплан гибким, чтобы он отражал реальную инвестиционную деятельность, чтобы могли давать общее направление в развитии пригородной зоны. Выдавать людям землю под строительство домов на  определенных льготных условиях в пригородной зоне, вдоль железнодорожной или автомобильной магистралей, потому что там предусматривается автономное обеспечение канализацией и теплом. Разгружаются инженерные сети города, и передается все в пригородную зону, то есть эта  концепция градостроительной политики  всей страны…
– Что будет построено на месте аварийного здания бывшего Дома пионеров?
– Сейчас готовится проект по согласованию изменения его внешнего вида. Когда там задумывали строительство данного объекта, геологические исследования не учли особенности внутреннего грунта. Уже проведены мероприятия по укреплению фундамента, специалисты уверены, что все сооружение будет стоять долго.
–  Каким Брянск станет лет через 50?
– Для того, чтобы наш город будущего выглядел таким, каким он представляется, он должен развиваться по мировым правилам современного градостроительства. Такие проекты у нас есть, даже не через 50 лет, а на ближайшее десятилетие, но при условии как они будут реализоваться в действительности. Все задумки архитекторов упираются в проблемы финансирования. Конечно, по законам красоты и гармонии Брянск должен быть благоустроенным по новейшим технологиям градостроительства и тогда к нам будут ездить как в Париж туристы. Был я в Реймсе пригороде Парижа, там все создано для благоприятного проживания, это образец того, как должны жить люди в пригородах…
– Есть ли перспективный план развития Брянска?
– Когда мы утвердим генплан развития и на его основе сделаем функциональный зонинг территорий города, который будет на сайтах в Интернете о том, что где будет строиться. Кстати, уже действует новый Градостроительный кодекс девятый месяц, а в Брянске еще почти ничего не сделано, чтобы его выполнить. Вот над этим мы сейчас и работаем, чтобы в свет вышли эти документы, и все было прозрачно и  доступно. Застройщики могут строить и по своим проектам, прошедшим экспертизу и утверждение нашим управлением. Не будет строгого регламентирования, мол, строй только дом или магазин или офис. Он сам должен выбрать, что ему выгодно построить для города и естественно, для жителей, а соответственно от этого будет наполнение казны, так как объект должен приносить прибыль городу. Это и есть капиталистические отношения в градостроительстве, которых у нас так ещё бояться, хотя мы уже существует в них 15 лет. А мы как бы работаем  по социалистическим стандартам, что противоречат рыночным отношениям.
Если говорить о современных стилях в Брянске, то их нет. Сейчас строят свободным стилем. К сожалению, гости, приезжающие к нам, могут судить о культуре населения по их домам, которые в своем большинстве смотрятся неприглядно, никакой внешней отделки силикатным кирпичом с шиферной крышей, какие-то двух-трехэтажные сараи. Это вообще вне стиля. А закон позволяет застройщикам строить данный тип домов. Об архитектуре города можно судить по уровню развития культуры и экономики. Впрочем, и всего региона.
– Юрий Степанович, допустимы ли сегодня  ретростили?
– Именно ретростили и могут быть востребованы, так как классические материалы у нас есть, ведь новых стройматериалов нет, чтобы двигать вперед архитектуру. Но это опять зависит от желания заказчиков и архитекторов построить дом в строго классическом или древнеримском стиле. А пока у нас превалирует свободный стиль с применением не всегда качественных стройматериалов… 
Думаю, что недалеко то время, когда Брянск станет привлекать туристов, а жители будут чувствовать себя в нем комфортно…

Беседовал Владимир ВЛАДЫКИН