Я БЫЛ БОМЖ

Я был БОМЖ.  Стать Бомжем просто и сложно одновременно.  Это сейчас, бродя по улицам, я частенько вижу людей,  которых обыватель часто именуют бомжами. Но я то, сам побывавший в шкуре бомжа, осмотрев своим, привычным ко всему, взглядом, вижу, бомжей среди этих людей много, но это не бомжи. Так, бичи. Пьянь и полное опустилово. Мутные волны середины девяностых и начала двухтысячных, выкинуло на улицы тысячи людей. Да, среди них тоже было много пьющих, но были и такие, что попадали на улицу не пьянки ради, волею случая. Целые семьи селились  «под мостом». Кто - то лишился квартиры, кто то, приехав в чужой город, оказался без денег и документов на улице. Были и такие, кого на улицу выпроваживали собственные детки. Времена то были тяжелые,  лишний рот, да на скудный кус. Вот и я, некогда студиоз, выкинутый из института за систематические прогулы, пьянки и не сданную сессию, был лишен заветного койко-места и оказался на улице. Надо сказать, до своего грехопадения, я сам с известной брезгливостью и неприязнью относился к этим «сливкам общества».  Теперь же, находясь в большом чужом для меня, городе, я собой добавил и без того не малую толпу городских бомжей. Что же, одним человеком больше, одним меньше. Первые дни, пока был еще задор и желание доказать всем и вся, что я могу,  ночуя у знакомых, питаясь подножным, как я тогда считал, кормом, искал работу и какое ни будь жилье. Время шло. Знакомые, предпочитая решать свои, насущные проблемы, закончились. С ними закончилась возможность купаться, стираться, просто вовремя есть. А работа, так и  не находилась. Были шабашки, но по мере загрязненности моей одежды и плотности запаха грязи от моего тела, они попадались все реже и реже. Наконец-таки настал день, когда я, дня три не евший, загнанный и мокрый и от этого замерший, совершая очередное грехопадение, направился к мусорному баку. Брезгливо, на тот момент я еще не утерял этого чувства, я стал рукам перебирать мусор, находящийся в баке в поисках съестного. Рядом стоял другой бак и возле него, вольготно опираясь на самый край, стоял другой, такой же, как и я человек. Так уж получилось, что занятый своим желанием побыстрее чего ни будь поесть, я не обратил на него внимания. А зря. Тонкая, щегольская тросточка из заточенной арматуры, тихо, но больно уперлось мне под ребро.  Мой новый  «знакомец» сиплым, простуженным голосом поинтересовался, что это я ищу на его территории и у его «кормушки». Да, да, да. Оказывается, не только местный криминалитет  занимался дележкой территории. Бомжи тоже увлеченно и не менее жестоко делили   между собой улицы, баки- «кормушки», «обжираловки» и прочие злачные и не очень, места. Вот и я, не зная всей иерархии этого, отверженного общества, влез на территорию занятую другим человеком. Трясясь от холода, заикаясь я объяснил, что хочу есть и вот, не зная о том, что тут так все сложно, решил подкормиться.  Посмотрев оценивающе на мои потуги, «знакомец» убрал свое оружие и поинтересовался, давно ли я этак живу и точно ль я решил, есть именно то, что я могу отыскать в баке. Была поздняя осень, слякоть, мелкий обложной  дождь, холод и голод.  Есть хотелось, но то, что я видел перед собой, не вызывало у меня ни какого аппетита. Был бы я один, может быть и решился бы на то, что бы есть с бака, но под пристальным вниманием другого человека…. Он, этот человек, сам находясь в весьма далеком от комфорта и сытости положении, еще раз критически оглядев меня, нашел в себе силы улыбнуться. Я пристально смотрел в его, внимательные карие глаза и не знал еще того, что нашелся человек во всем этом мире, не позволивший мне упасть туда, откуда возвратиться уже совсем не реально .  Улыбнувшись мне еще раз, на чистом русском языке,  Человек пригласил меня с собой. За те, тяжелые восемь месяцев, что мне пришлось про бомжевать,  он многому научил меня.  Приведя меня в руины старого кинотеатра, где он, по его словам, снимал угол, он взял на до мной, молодым и не опытным пареньком, шефство.  Бывший преподаватель, бывший семьянин, бывший. Он терпеливо обучал меня тому, что порядочный бомж  с «кормушки» не ест, а лишь подбирает с нее  то,  что может сдать, метал, тару, старую одежду, а вот еду, даже самую простую, порядочный бомж, если он не пьянь подзаборная, покупает на свои. Одежду, порядочный бомж, стирает или меняет часто. А берет он ее не в той же кормушке, а в секонде. А из кормушки, одежду нужно нести на «блошинку» к бабкам. Там ее примут, постирают, зашьют, если рванное и  продадут с рук.
Любой опыт ценен. Давно это было. Но, теперь я знаю точно, благодаря этому ЧЕЛОВЕКУ я смог все то, что свалилось на меня, пережить и в один, благоприятный момент, пользуясь тем, что был чистоплотен, вылезти из этой ямы.
Позже, я посещал его пару раз, но потом он пропал. Где он? Кто он? Ни кто из знакомых бомжей не знал.  Так и не смог я его найти.
Только сейчас, когда прошло много лет, я открыл для себя еще один его урок. Даже в такой ситуации надо оставаться человеком!