Безумие

Заканчивалась осень; небо все чаще одевало черные скорбные одежды, тихо оплакивая ушедшие радость и тепло. Дожди омывали землю, подготавливая ее к встрече белого и нежного снега. Какая-то необъяснимая торжественность была в этом моменте: будто вся природа замерла в предвкушении чуда, которое вот-вот должно было случиться. Все знали, что это будет, но от этого ожидание не становилось менее сладостным. Ведь вскоре зима должна была протянуть свою руку к голым и хмурым осенним пейзажам, чудесным образом преображая то, что, казалось, не сможет остановить взгляд и уж тем более вызвать искреннее восхищение.

На безжизненных улицах показался молодой мужчина, спешащий к своей возлюбленной с букетом цветов в руках. Нежность захватывала его и он не мог и не хотел с ней бороться. Так же как зима вслед за осенью украшает окружающий мир необычайными и бесконечными в своей красоте картинами, так и жизнь этого человека украшалась любовью, неожиданно пришедшей на смену серым и унылым будням. В своем сердце, в своих мыслях он каждое мгновение был с ней, с той, которая ждала его на другом конце города, возможно, даже не подозревая о том, что испытывал этот человек с простым именем Люсьен.

Он был одним из тех мужчин, которые не пользовались особым успехом у женщин. Стеснительный, откровенно скучный, лишенный способности за что-то бороться или проявить твердость и настойчивость. Но чуткое и нежное сердце, всегда готовое к неосознанному и часто глупому самопожертвованию, обаяние взрослого ребенка - все это нашло благосклонность у той женщины, к которой он спешил сейчас, у Николь. Она встретила его, будучи женщиной весьма смелой в словах и поступках, уверенной в себе и даже чуточку жестокой, но его тихий и ласковый образ покорил ее и она позволила ему надеяться на взаимность. Люсьен же даже в самых смелых мечтах не мог и надеяться на то, что такая женщина как Николь, которая была объектом пристального внимания многих мужчин, обратит свой взор на такого невзрачного человека, как он. Люсьен не питал по отношению к себе никаких иллюзий, он прекрасно знал себе цену еще с юношеских лет, когда любые поставленные цели ускользали от него и все надежды исчезали подобно звездам с утреннего неба. Он так привык к потерям, что даже и не думал сопротивляться и упорно достигать желаемого. То, что он не видел возможности чего-то достичь объяснялось только его слепотой и бессилием, но не безнадежностью того или иного положения. Николь мало знала Люсьена, полагая, что его спокойствие - это признак огромной силы, его нежность и заботливость - проявление широты души, его немногословие - признак выдающегося ума, не привыкшего размениваться по мелочам.

Но вот перед Люсьеном показался знакомый силуэт. Люсьен невольно улыбнулся, Николь так же подарила ему ту искреннюю и нежную улыбку, которой обладают только по-настоящему влюбленные женщины. Такую улыбку невозможно изобразить лицемерно - любой мужчина, хотя бы однажды испытав это теплое прикосновение, ни с чем его не спутает. Люсьен не мог ни с чем сравнить - впервые в жизни к нему отнеслись серьезно, - но легкая сладостная дрожь все же пробежала по его телу. Он почувствовал нечто, что не было похоже ни на что другое. Волнуясь, он протянул ей цветы. Николь взяла их, скользнув своими пальцами по руке Люсьена. От этого случайно-умышленного прикосновения у Люсьена похолодело все внутри, он боялся пошевелиться и произнести хотя бы слово, чтобы не спугнуть то необыкновенное чувство, которое неожиданно окутало его. Он не знал, что с ним происходит; она не понимала, почему простое прикосновение дарит такое наслаждение, превосходящее по своей остроте все, даже самые смелые, ласки.

"Я люблю",- пронеслось в мыслях Люсьена и Николь. Теперь они начинали понимать что все отношения, все признания, бывшие до этой минуты были всего лишь крайне искаженным отражением света истинной любви. И Люсьен, и Николь были во власти этого света, который преображал и ее, и его. Оба как бы приподнялись над собой и полностью растворились друг в друге.

Семя любви, брошенное судьбой, попало на благодатную почву. Главное было не сгубить тот нежный росток, который должен был показаться и впоследствии принести прекрасный плод.

Молодым влюбленным предстоял длинный путь и от каждого из них зависел результат. Ведь обыденность и легкомыслие как сорняки душат все прекрасное, что есть в жизни человека и в первую очередь любовь. Проявленная слабость, леность, нежелание сдерживать свои эмоции, неосторожно брошенное слово, глупые поступки - все это мало-помалу уводит почву из-под цветка любви и губит ее нежные ростки, не давая завязаться плоду. Но пока Люсьен и Николь находились в самом начале пути и их отношениям ничего не угрожало, особенно учитывая полное отсутствие всякой инициативы со стороны Люсьена и снисходительность Николь.

Он оправдывал и понимал любое ее слово или действие, не замечая чересчур вольного обращения Николь с другими мужчинами. Она же находила забавным его нелепые ответы на элементарные вопросы, его растерянное молчание в моменты, когда ожидаешь слов. Оба пока не осознавали, что в сущности это были тревожные симптомы. Молодые влюбленные как бы заключили негласный договор о том, чтобы не замечать недостатки друг друга, полностью отдавшись своим чувствам.

- Сегодня такой день! Я бы хотел... Ты знаешь... Я так счастлив... - неуверенно начал Люсьен одно из свиданий.

Николь смотрела на него своими прекрасными глазами и не говорила ни слова.

- Знаешь, Николь, мне так тебя не хватает, - все так же робко продолжил Люсьен, но Николь оборвала дальнейшую речь Люсьена обжигающим поцелуем...

Хорошо это или плохо, но так уж устроен человек, что физическое наслаждение он испытывает гораздо острее, нежели тихое и лишенное страсти, а потому более ровное и постоянное наслаждение духовное. Поцелуй, которым продолжила начатый разговор Николь, убедил обоих, что настал момент, который ожидают влюбленные и который венчает любовь.

Шло время. Узнавая с каждым днем внутренний мир Люсьена и не находя в нем того, что ее когда-то так привлекало, Николь стала менее трепетно относиться к своему возлюбленному, перестала следить за тем, что говорит и как себя ведет. Она постепенно возвращалась к себе, к той, которой была до того дня, как любовь подхватила ее ввысь. Это превращение поначалу было незаметно, но оно с пугающей неизбежностью с каждым днем становилось все отчетливей. Люсьен не понимал, что происходит и не находил в возвращающейся в привычные для себя рамки Николь ту, которая совсем недавно была так нежна с ним. Любой взгляд, любой поступок Николь, хотя бы отдаленно похожие на те, что были раньше, служили для Люсьена полным оправданием неожиданно прорвавшихся и уже совсем не мелких ее недостатков.

То, что для Николь было легко - быть милой, ласковой, нежной - вдруг превратилось в пытку, ведь раньше она хотела быть достойной того чувства, которое вызвала, а сейчас вынуждена была играть. Ей была страшна мысль о том, что она разлюбила Люсьена, но в тайне от самой себя она прекрасно это понимала. Она была бы даже рада покончить с не приносящими ей ничего отношениями, но была чересчур зависима от мнения окружающих, чтобы решиться на такой поступок. Ей нравилось играть роль счастливой женщины, нравилось слушать завистливый шепот подруг, от которых она тщательно скрывала все видимые недостатки Люсьена, искусно превращая их в достоинства. Окружающие Люсьена и Николь действительно были под впечатлением отношений, о которых они читали лишь в лучших романах об идеальной любви.

Несмотря на очевидные перемены прежде счастливой жизни молодых влюбленных, Люсьен и Николь не желали замечать изменений в своих отношениях, не решаясь на искренний взгляд друг на друга. Люсьен боялся потерять столь сладостное чувство превосходства над другими мужчинами, которые не могли поцеловать утром такую прекрасную женщину, которой была его избранница, а Николь - как уже было сказано - боялась разрушить образ счастливой и любимой женщины. Если бы на планете остались только они не нашлось бы ни одной нити, связывающей их сердца.

Постепенно под действием мнения окружающих стал преображаться Люсьен. Восхищенные отзывы о нем со стороны Николь сделали свое дело: Люсьена перестали оценивать реально, видя в нем кого-то другого. Конечно, все это не могло не сказаться на его самооценке. Люсьен поверил, что он и есть настоящий мужчина, предел мечтаний для любой женщины, благо, что подруги Николь дарили ему взгляды, полные уважения и чуть ли не преклонения. Но самое страшное было то, что Люсьен начал оглядываться и стал находить, что существуют женщины красивее, чем была его Николь. Со взглядом, полным высокомерия, он стал оценивать встречающихся ему женщин. Люсьену казалось, что он многое понял, что любую женщину он может добиться, что он стал до тонкостей разбираться в женском характере. Ему стало неинтересным любое общество - он стал ставить себя выше него, но без общества он обходиться не мог. Кому же в этом случае он мог бы выразить свое презрение?

Николь же начала уставать играть. Время от времени, в разговорах с подругами, она допускала такие слова о Люсьене, которые те никак не ожидали услышать. Иногда то, что говорила Николь доходило и до Люсьена и он, ставший напыщенным и высокомерным, выслушивал подобное с негодованием и считал Николь недостойной себя, но оставить ее не мог, ведь к этому времени они успели повенчаться.

Ни Люсьен, ни Николь не хотели видеть друг друга, ни он, ни она не хотели быть вдвоем, ни он, ни она не хотели возвращаться домой. То, что раньше было для обоих счастьем, сегодня превратилось в жестокую пытку. Просто поговорить стало невозможно. Люсьен стал все чаще проводить вечера у барной стойки одного из городских кафе, молча размещая в себе одну рюмку за другой. И в этот момент Николь узнала, что беременна...

За окном совершенно стемнело. Шел мелкий холодный дождь. Николь была дома одна со своей новорожденной дочерью и с тоской смотрела в окно. Она задыхалась от боли, ее прекрасные глаза, излучавшие когда-то лучи счастья, превратились в неиссякаемые источники слез, губы, прежде дарившие незабываемые поцелуи, дрожали. Она подошла к спящей дочери и присела на край кроватки. Маленький ребенок крепко спал, чему-то улыбаясь во сне. У Николь сжалось сердце. Она понимала, что своим обманом и лицемерием они с Люсьеном навсегда лишили этого маленького человека тихого семейного счастья и любви, которой бывает пропитан весь воздух, когда двое любят друг друга.

Спустя час вернулся домой и Люсьен. Он уснул тут же, у двери, не в силах бороться с изрядным количеством вина, которому дал приют этим вечером. Николь слышала как вошел ее муж, слышала как он, громко выругавшись, рухнул на пол и едва слышно простонала от нестерпимой боли и отчаяния...

Заканчивалась осень; дожди шли практически не переставая. Тяжелые темные тучи даже тогда, когда не проливались влагой, не желали покидать небо, не пропуская согревающие лучи солнца на истосковавшуюся по теплу и свету землю. Казалось, так будет всегда...