Рыжик Глава 27

Вернула меня в реальность Инна, стоящая с подносом в руках.
«Господи, когда она уже переоденется и вымоет голову? Или хотя бы расчесала волосы...».
-Госпожа, я принесла еду…
-Уйди, уже не хочу, - отмахнулась я.
-Госпожа… Вам нужно поесть….
-Не тебе судить, что мне нужно, - неожиданно рявкнула я.
Девушка со слезами на глазах выбежала из спальни.
«Ну и пусть…».
Моё раздражение стало бесить и меня, но взять себя в руки не получалось.
«Мне нужен Хозяин! Но…».
Что «но» я не знала и сама.
«Кажется, у меня воспаление души, а не лёгких…».
Наплакавшись, я сама спустилась вниз и поела. Потом угрюмо посмотрела на рабыню, сидящую на диване в коридоре с листом А4 и карандашом, прошла мимо и легла спать, хотя время было уже послеобеденное.
Проснулась, когда за окном уже было темно.
«Сплю и ем…. Ем и сплю… Наказание какое-то…. Только наказывает не Хозяин, если не считать уколов».
При воспоминании об этом пыточном лечении я вздрогнула.
«Неужели никак не избежать этого?».
Правда, когда я спустилась вниз, это перестало волновать, потому что открывшаяся мне картина представляла собой катастрофу.
Дрожащая Инна с красным от слёз личиком, стоящая напротив Хозяина. Мужчина сидел на диване и, хотя девушка из-за этого казалась выше, она всё равно умудрялась смотреть как будто снизу вверх заплаканными глазами и прижимала сложенные вместе ладошки ко рту. Взгляд Давида не выражал его эмоций, но мне он показался скорее неумолимым, нежели отрешённым.
-Что случилось? – обеспокоенно спросила я.
-Вот сейчас ты и пояснишь, - глядя куда-то в сторону, ответил мужчина.
-Поясню… Что?
«Не понимаю…. Что не так?».
-Рыжик, что случилось? – я повернулась к девушке, мой тон выдал лёгкую нервозность.
«Уж не проболталась ли она?».
-Хозяин знает… - кое-как сдавленно прошептала рабыня. Она еле стояла на ногах, бледная и запуганная.
-Знает что? – то ли я и вправду не сообразила, то ли автоматически включила «дуру» для защиты.
-О вашем сговоре, девочки, знаю, - недобро усмехнулся Давид.
-Каком сговоре? – глупо буркнула я, плюхнувшись на диван рядом с Хозяином.
-Разве ты получила разрешение сесть? – тихо и зло спросил мужчина.
«Возмутительно!».
-Я болею!
-Именно поэтому я не убил тебя сразу же, как ты спустилась, - спокойно заметил Давид.
Это было холодное, равнодушное замечание, Он по-прежнему не смотрел на меня.
-За что? – продолжала упорствовать я, стараясь не смотреть на Рыжика, чтобы не выдать себя взглядом, зная, что Хозяин может и боковым зрением оценивать мои реакции.
«Я начисто проигнорировала вопрос Хозяина о моей вольности… Что я творю?».
-Тебе прекрасно известно, за что, - это был металлический тон, от которого я непроизвольно вздрогнула, но осталась сидеть, не двинувшись с места.
«Раскололась, сучка… Интересно, специально или нет?».
Мне стало страшно. Очень.
«Под угрозой только моя шкурка или же отношения с Хозяином?».
Вдруг, на смену страху резко пришла злость.
-Рыжик, какого чёрта?
-Госпожа…. Простите…. Я не хотела…
Девушка упала на колени, жалобно протянула ко мне руки.
-Встань, - последовал спокойный приказ Давида.
Рабыня, оставаясь на коленях, переводила растерянный взгляд с меня на мужчину. Я молчала, стреляя глазами в ответ.
-Встань, - повелительно и в то же время терпеливо повторил Давид, поясняя: - Это приказ твоего Хозяина.
Инна вздрогнула от этих слов. Наверное, до этой минуты она не воспринимала всерьёз принадлежность Давиду, чтобы она там не говорила о страхе, о запугивании и похищении, о любопытстве с шрамами и прочем… Вот именно после официального заявления Давида я увидела удивление и смятение в её широко распахнутых зелёных глазах.
Наконец девушка медленно поднялась на ноги, смотря в пол. Её вид выражал стыдливую покорность, а взгляд, который Рыжик не знала, куда спрятать, выдавал безропотный трепет и безоговорочное признание своей неволи и слабости перед мужчиной.
-Пожалуйста… Не прогоняйте меня… - обратилась она к Хозяину.
Тот коротко кивнул.
-Я не вижу твоей вины в этой ситуации.
У меня аж челюсть упала.
-Как?! Разве она меня не шантажировала?!
-Ты её вынудила, - усмехнулся Давид.
-Чтооо?!
-То. Не прикидывайся овечкой, моя дорогая рабыня.
Мужчина смерил меня таким же презрительным взглядом, как и утром.
-Что мне оставалось делать, если она не слушалась?!
-Не слушалась, чтобы не навредить тебе? Дарина, я отлично тебя знаю…
-Но…!
-Перебиваешь Хозяина? – иронично изогнул бровь мужчина.
-Нет, простите, - я виновато понурила голову.
«Не буду упорствовать… Это лишнее, кажется…».
-Что мы имеем? – улыбнулся Давид. – Ты отвратительно водишь машину, манипулируешь людьми, шантажируешь их и выдаёшь чужие тайны. При этом ещё пытаешься увернуться и лжёшь Хозяину.
В этот момент мне хотелось умереть.
«Чёртова девчонка, что б её! Завтра же отволоку за шкирку к матери, даже если буду при смерти! Или сама продам кому-нибудь!!! Ненавижу!!!».
-Вы всё сказали, Хозяин? – саркастически поинтересовалась я.
Давид лишь хмыкнул в ответ.
-А Вы не берёте в расчёт тот факт, что эта маленькая негодяйка любопытничает, что не престало рабыне, шантажирует в ответ и лапает Хозяина без разрешения?
Рыжик обречённо закрыла лицо ладонями, её плечи сжались.
-Что? Этого она Вам не рассказала? – продолжила я, уже несколько торжествуя.
-Как Госпожа воспитала, так рабыня себя и ведет, - рассмеялся мужчина.
-Я нормально воспитывала! – взвизгнула я, вскакивая с дивана.
«Неужели, Он на её стороне?! Почему?!».
-Ты не воспитывала совсем, - Давида продолжала веселить вся эта ситуация.
А вот Инну, напротив. Она всё ещё дрожала, всхлипывала, вздрагивала и переводила пугливый взгляд с меня на Хозяина.
«Пф… Так значит? Ладно, раз такое дело…».
-Отвратительно вожу машину, манипулирую, шантажирую, вру и не храню тайны? Да, Хозяин? – прищурилась я.
Давид кивнул, усмехаясь. Казалось, он понял следующую фразу раньше меня, и его она не смущала, скорее забавляла. Правда, я не собиралась отступать и выдала:
-Как воспитали, то и получили!
-Я-то воспитывал, да вот рабыня наглая попалась.
-Инна, значит, тоже наглая! И вообще… Двойные стандарты какие-то, Вам так не кажется, Ваше Величество?
-Рыжик, уйди, - велел Хозяин, но, видя, что девушка, кажется, была готова упасть в обморок, уточнил: - В спальню.
Инна, икая от слёз, убежала наверх, дрожа и всхлипывая. Давид же встал с дивана и, подойдя ко мне, не сильно потянул за волосы.
-Если у меня временно нет возможности играть в твои игры под названием «поставь меня на место», это не значит, что ты можешь вести себя, как вздумается, да ещё и упрекать меня в чём-либо. Тебе ясно?
-О, Вы ещё тот «еврей»… Выкрутились?
-Не нарывайся, Дарина. Болеть ты будешь не всю оставшуюся жизнь…
-Угрозы, угрозы. Раньше всё было не так.
-Вот именно, девочка, всё было не так. А сейчас – так. Ситуации бывают разные. И твоё поведение в мои частые отъезды исключительно на твоей совести.
-Почему это?
-Потому что стоит мне уехать…
-И что?
-Это тупиковый диалог, - Давид отпустил меня, отойдя на шаг, покачал головой.
-Как и отношения, - вырвалось у меня.
Я ошарашено замолчала, сама поразившись сказанному. Мужчина, с любопытством осматривая меня, ждал продолжения. Мысли лихорадочно проносились в голове. Я уже и не понимала, куда меня завёл диалог.
«Что это сейчас… Произошло?».
Нервно облизав пересохшие губы, осмелилась на вопрос:
-Если у… Вас не стало времени на меня… Почему не расстались?
-Ты дура или прикидываешься? – Давид устало сел на диван.
-Сама не знаю… - я закашлялась, пристроилась  рядом и захныкала. – Я запуталась в происходящем…
-Не удивительно.
-Помните, как всё было в начале? Я вот вспомнила дачу сегодня…
Хозяин не ответил.
-Давид… - через пару минут позвала я.
-Что?
-Ты отозвался на имя, - грустная констатация факта.
-Угу. Это моё имя. Почему я не должен на него отзываться? – вторил мне мужчина.
-И проигнорировал обращение «ты», - на той же интонации продолжила я.
-Угу.
-Хозяин…
-Что?
-Ты издеваешься?
-Нет.
-Давид! – не выдержала я.
-Что?
-Ничего…
Я поднялась с дивана, собираясь уйти в спальню.
-Тебя кто отпускал?
-Я подумала…
-Все беды от твоего «я подумала». Да, я часто в разъездах. Да, раньше всё было иначе. Дарина! Ситуации бывают разные. И, взяв на себя ответственность, я её не скинул. А то, что кажется и думается тебе не есть истина. Суть не в «тыканье», не в обращении и не в моём отсутствии.
-А в чём?
-В твоём отношении к ситуации. Ты винишь меня в тупиковости и называешь выкрутившимся евреем, сама не осознавая сути происходящего.
-Да?
-Чтобы не происходило, где бы я ни находился, ты всегда остаёшься моей рабыней, о которой я помню. За которую отвечаю. И которую люблю, чёрт возьми.
-Правда?
-Кривда.
-Ты злишься? – я робко коснулась его руки.
-Я в бешенстве, дорогая, - с улыбкой ответил Хозяин. – И что мне с тобой делать? С вами обеими…
-Вероятно. Что посчитаете нужным, - грустно усмехнулась я.
-Я не всемогущий волшебник, Дарина. И не всегда могу тебя понять... Ты же, возведя меня в статус Бога, отказываешься признавать моё неумение читать твои мысли.
-Дьявола…
-Что?
-Вы ассоциируетесь скорее с Дьяволом, - пояснила я, как-то на автомате, думая о другом.
-Тем более, - улыбнулся Давид. – Я не властелин тьмы, а обычный человек. Хоть и Верх. Зачем-то умные люди придумали стоп-слово. Оно отрицает вседозволенность и показывает, что Верхнему не всегда очевидно происходящее.
-Я знаю. К чему известные факты?
-К тому, что мне не всегда очевидны и понятны твои помыслы. И вместо упрёков должен быть откровенный и доверительный диалог. С тех пор, как мне приходится часто уезжать, мы столкнулись с твоими обидами,  претензиями, домыслами и неадекватными импульсивными поступками вместо диалога. Вместо этакого художественного «стоп-слова» ты терпишь, выдумываешь, а потом наступает фатальная ситуация, к которой не готовы оба.
-Но как с тобой разговаривать?!
-Словами, Дарина. Есть такие удобные штуки. Их можно говорить. Представляешь?
-Я серьёзно.
-Я тоже.
-Заметила…
-Посмотри, как ты себя ведёшь. Только лишь моя вина? В любой ситуации виновны оба. И… Обе, - Давид кивнул в сторону лестницы, намекая на наш сговор с Инной.
Я вздохнула.
-Знаешь что? – Он взял меня за руку.
-Что?
-Я придумал кое-что. Но для начала пойдём в спальню – там теплее.
Давид встал с дивана.
-Ты накажешь меня за всё, даже не глядя, что болею… Да? То есть… Вы… Чёрт…
-Возможно, - уклончиво ответил мужчина. – И, возможно, очень жестоко.
-Но я болею…
-Это не оправдание. – Хозяин потянул меня за руку, поднимая с дивана. – Для такого поведения.
Инна скромно примостилась на краешке кровати и сидела, сложив ладони на бёдрах. При нашем появлении она встала, обеспокоенно осматривая обоих и не зная, как себя вести. Мои ощущения мало отличались от её. Я была заинтригована и взволнована обещанием Хозяина.
Давид же был вполне спокоен, даже флегматичен. Он сел на кровать, откуда, только что встала рабыня.
Я и Рыжик, обе с виноватыми лицами,  напротив Него, сложив руки на бёдрах.
Каждая думала о своём, ожидая расплаты за содеянное. Не знаю, кому было страшнее, мне, где на кону стояли отношения с Любимым мне человеком, или Рыжику, у которой вся жизнь решалась. По крайней мере, так, в максимальном ключе думали мы обе, как выяснилось позднее.
Инна хлюпала носом и, судя по сморщенному лобику, придумывала оправдания и мольбы, несмотря на слова Давида.
«Или она уже моего решения опасалась? Ведь здесь она только по моей прихоти...».
Первой не выдержала я.
-Кхм… И что Вы придумали, Хозяин? Можно узнать?
-Узнаешь, потерпи.
 Мужчина разглядывал нас, не спеша, как охотник осматривает свою добычу, критичным взглядом, решая, как поступить – здесь отрубить, или там отрезать, а может, оставить в живых, зверушка-то ладная. 
Мы с Инной переглянулись. Она нервно пожевала губу, неровно вздохнула, сдерживая поток слёз.
-Вы обе виноваты, - наконец произнёс Давид.
Я и Инна наперегонки закивали, мол, да, конечно, согласны со всем, что скажете, но Рыжик вдруг произнесла:
-Но я больше виновата, Давид Григорьевич...
Мужчина посмотрел девушке в глаза, но промолчал, давая шанс высказаться.
-Я трогала Вас, слишком много любопытничала, согласилась врать Вам, покрывая Госпожу, потом шантажировала её, а теперь и вовсе предала - рассказала о сговоре. Если кто и заслуживает наказания, то это я.
-А ты как думаешь, Дарина?
Я вздрогнула.
«А? Что? Почему Он спрашивает меня? Это мой шанс... Отделаться?».
-Думаю, Рыжик права, Хозяин, - я постаралась, чтобы мой голос звучал прискорбно.
-Забавно... - ухмыльнулся мужчина. - Раз вы обе так считаете, значит, наказывать будем Рыжика. Справедливо?
Умом я понимала, что несправедливо, но мне не хотелось, ни за что отвечать... Да и знала я, что Хозяин ничего ужасного не сделает Инне.
«Почему Он так благоволит ей?».
-Как Вам будет угодно, - пробормотала я, не глядя ни на Инну, ни на Давида.
-Рыжик, справедливо? - обратился мужчина к рабыне, глядя суровым, пронзительным взглядом то на меня, то на Инну.
-Да, Хозяин, - мужественно ответила девушка, вздохнув.
-Раз справедливо, то Рыжик идёт за шприцами, а Дарина моет руки.
-Что? Зачем? - встрепенулась я, тогда как Инна спокойно отправилась выполнять приказ.
-Действуй, - ледяным тоном ответил Хозяин.
Я вздрогнула и на ватных ногах проследовала в ванную комнату.
«Что Он задумал? Если уколы мне, то зачем мыть руки... Или... Не мне? Мы же должны Инну наказывать?»
Вернувшись в тёплую спальню, я с невероятным ужасом смотрела на то, как Инна (!) снимает упаковку с игл. В это время Давид слегка насмешливо сказал:
-Прошу, Госпожа, наказывайте свою рабыню.
Я от удивления не могла ни с места сдвинуться, ни слова вымолвить.
«Как?! В живого человека, в невинную, замученную жизнью девочку ИГЛАМИ тыкать?».
-А если Вы не сможете или отказываетесь, Госпожа, - продолжил Хозяин, - то - пожалуйста, сколько угодно, но по выздоровлении окажетесь в рабстве у по-настоящему жестокого и беспринципного Хозяина в качестве сравнения. Поговаривают, что этот мой хороший друг настоящий работорговец.
Инна от ужаса даже выронила очередной шприц. Я осела на кровать.
О ком идёт речь, мне было хорошо известно… Этот мужчина в самом деле жестокий. У него злой, цепкий взгляд глубоко посаженных холодно-чёрных глаз, всегда плотно сжатые, тонкие губы и резкие черты лица. Он высокий, худощавый, но  его худоба почему-то не замечается. Он на каком-то подсознательном уровне внушает страх и неприязнь.
Когда я впервые увидела его, сразу же подумала, «что общего у Хозяина с этим человеком?».
Украдкой рассматривая незнакомого гостя, расположившегося на кухне Давида с высокомерным взглядом, я гадала, что это за человек, и почему он так нагло рассматривает меня. Интуитивно, я осознавала, что он в курсе специфики отношений.
 «Тогда что себе позволяет? Или это нормально?».
Густые аккуратно подстриженные волосы орехового цвета, дорогой костюм явно ручного пошива и итальянские ботинки никак не располагали к незнакомому гостю. Я физически ощущала опасность, исходившую от него.
И, подсознательно понимая неудобство своего присутствия, постаралась как можно быстрее, но грациознее подать ужин и свалить на край света от заинтересованного взгляда человека, представившегося Робертом.
Выходя из квартиры тогда, я услышала обрывки диалога:
-Я согласен на любую сумму…
И резкий, нетерпящий возражений ответ Хозяина:
-Нет.
Мне-то, наивной, тогда пришла мысль, что они обсуждали бизнес, а оказалось… Меня.
Ни для кого не секрет, что торговля людьми в современном мире по-прежнему присутствует, я бы даже сказала, процветает. Каждый день только из России и стран СНГ пропадают две девушки. Какая-то сама соглашается, не имея нормальной жизни, как Инна, каких-то похищают, или заманивают обманом и рассказами о красивой заграничной жизни. И это не страшные сказки, а реалии нашей жизни…
На мой шокированный вопрос, почему Давид, зная работорговца, не сдал его полиции, тот ответил:
-Их много. Посадят  этого – на его место тут же придёт другой. Нужно рубить голову, а не эти винтики в системе выкручивать.
-А если это гидра, и голову рубить бесполезно? – спросила я тогда.
-Сжечь. Того, кто за этим стоит и всю систему порушить. Но это не наше дело. На пепелище вырастет новая система. Рабство естественно для человечества.
 Меня передёрнуло от всего этого цинизма. Хозяин же задумчиво сказал:
-Роберт в целом неплохой человек. И умеет быть очень харизматичным и приятным мужчиной, когда это ему нужно.
Я лишь фыркнула, вспомнив ощущения от взгляда-рентгена и подсознательного чувства, что меня воспринимают, только как предмет интерьера, созданный обслуживать.
Правда, однажды мне довелось увидеть работорговца со стороны «когда нужно ему». Он шёл мимо под ручку с красивой девушкой лет восемнадцати. Его улыбка была до невозможности обаятельной, а взгляд выражал весь спектр заинтересованности болтовнёй жертвы и теплоту, на которую только способен человек.
Поравнявшись со мной, Роберт кивнул мне с некой полуухмылкой. Я скомканно поздоровалась. Мне хотелось крикнуть девушке «беги от него», но… Что-то меня остановило. Не стала, поёжилась, чувствуя, как смотрят мне вслед, пожирая глазами. Но не как пожирают неудачники, сперматоксикозники и подростки, а как мужчина, для которого женщина не более, чем вещь для сексуальных утех. И он хотел эту вещь себе…
Совладав с собой, я, наконец, вернула сердце из пяток и ехидно переспросила:
-Поговаривают?
-По-го-ва-ри-ва-ют, - процедил Давид, указывая глазами на Рыжика.
Но, она не дура, по моей обалдевшей и испуганной моське поняла, что «не поговаривают».
-Госпожа, не бойтесь. И не такое было. Я готова… - прошептала девушка, избегая взгляда Хозяина.
Было видно, что Давид недоволен этой репликой, но я не понимала, почему.
«Что такое…? Да, какая разница… Я же не могу… А Он? Он реально может отдать меня другому? Роберту? Работорговцу?!».
У меня от одной только мысли «может» закружилась голова…
 Я перевела взгляд на девушку, покорно опустившуюся на колени. Инна сложила иглы аккуратным рядком на поднос, который держала в руках. Её лицо закрывали взлохмаченные, не первой свежести волосы, поэтому мне не были видны эмоции.
«Вдруг, она так же, как и я боится игл? Или ей всё равно? Надеюсь...».
Давид с любопытством ожидал моих действий.
Я вздохнула и подошла ближе. Рабыня протянула мне поднос. Её руки не дрожали.
«Не боится?».
Судорожно вздохнув, я протянула руку, осторожно взяла одну небольшую иголочку, зачем-то повертела, просматривая на свету.
-Почему бы её... М... Не выпороть?
-Так не интересно, - усмехнулся Давид.
-Почему?! Это моя рабыня! Как хочу, так и наказываю!
-Значит, отказываешься? - ехидно уточнил мужчина.
К Роберту не хотелось, поэтому от страха я громко выпалила:
-Нет!
-Тогда действуй.
Сглотнув слюну, я резко приказала:
-Рыжик, отложи поднос и раздевайся!
«А что? Не она, так я. Иглы, думаю, менее страшны, чем работорговец... Для Инны, по крайней мере... Ничего личного. Шкурный интерес».
Девушка метнула стыдливый взгляд в сторону Хозяина. Тот не изменил заинтересованного выражения лица, но не выдал больше никаких эмоций.
Инна осторожно поставила поднос на пол и неуверенно, медленным движением стянула футболку, прикрыла грудь волосами и вопросительно посмотрела на меня. Я же - на Давида.
-Вам что, моё одобрение на каждое действие нужно? - усмехнулся мужчина.
-Конечно, Вы же - Хозяин, - подхалимничала я.
Инна закивала головой.
Давид с насмешкой улыбнулся.
-Как вовремя вы, девочки, вспомнили это.
Рыжик уткнула взгляд в пол, я же захлопала глазами и буркнула:
-Мы не забывали...
-Дарина, чего ждём? У нас тут рабыня, которую нужно наказать. Хорошо, я тебе даже помогу.
С этими словами Хозяин поднялся с кровати, насвистывая весёлую мелодию, выудил из тумбочки верёвку и подошёл к Инне сзади. Когда Он дотронулся до рабыни, чтобы связать её руки, та покрылась мурашками, вздрогнула и зажмурилась.
Давид не спеша, завёл за спину одно запястье, другое, и крепко связал их вместе. В это время девушка, кажется, не дышала.
Я больше смотрела на Хозяина. Он делал всё равнодушнее некуда. Лишь, когда связал руки и позволил себе нежным движением отбросить назад волосы Инны, в Его взгляде промелькнуло что-то...   
Рабыня же смогла сделать глубокий вздох, только когда Хозяин отошёл.
Я пару минут любовалась делом рук мужчины - тянула время. Он же стоял сзади и дышал в спину.
«Нервирует... Очень... Как же быть? Мы же обе виноваты... Это нечестно...».
-Начинай! - резкий, неожиданный приказ заставил вздрогнуть и меня, и Рыжика.
Та даже глаза открыла, но тут же опустила взгляд.
Я взяла с подноса одну иголку и подошла к рабыне. Мой нерешительный взор метался от острого металла к девушке. Инна одобряюще кивнула мне. Я поколебалась ещё пару секунд и...
Отложила иглу. Не поворачиваясь к Давиду, сказала сквозь зубы:
-Делай, что хочешь. Я не стану в неё иглами тыкать. Твой гениальный план не удался.
-Какой план? - прошептал мне на ухо Давид, в миг оказавшись рядом.
-Наказать меня и Рыжика нашими же руками, - я развернулась, - Рабыня не синоним дуре.
Инна с ужасом на всё это смотрела.
«Кажется, её волнует моя судьба больше, чем собственная. Несмотря даже на моё манипулирование ею и угрозы выгнать, как щенка на улицу?».
-Твой выбор окончателен? – спокойно спросил Давид.
-С каких это пор у меня есть выбор, Хозяин? – скривила я губы. – Любая Ваша тонкая психологическая игра ведёт к нужному только Вам результату. Такому, какому хотите Вы.
Он внимательно посмотрел мне в глаза. В его взоре бушевало море. Не знаю, сколько бы мы так сверлили друг друга взглядом, если бы, не всхлипывающая Инна.
-В чём дело? - недовольно поинтересовался у неё Давид, не отводя глаз от моего лица.
Он безуспешно пытался обуздать раздражение.
«Неужели Хозяин был уверен, что я справлюсь под страхом и давлением? Получается… Хотел причинить вред Рыжику?! Не может быть! Зол, что я раскусила его план? Или что?».
-Вы… Не… Не отдавайте Госпожу… Она этого не заслужила. Это ужасно! Она же Ваша!
-Моя. Поэтому я и решаю, что с ней делать, - Давид подошёл к Рыжику, присел на корточки, приподнимая подбородок девушки.
-Это, ведь, легко, да? – плача спросила Инна.
-Легко что?
-Управлять… Девушкой, зависимой от Вас… У… Уязвимой. Да?
Инна не могла успокоиться. Слёзы, не переставая, лились по её опухшему личику.
-Лучше меня отдайте. Я привыкла к такому. Тем более – это я её выдала!
Давид не ответил. Я обалдела от такого.
«С ума сойти! Она просит, чтобы вместо меня отдали её?! Не смотря на нашу ссору? На моё поведение?!».
-Хватит, - вмешалась я. – Мы обе накосячили. Жертвы тут неуместны. Мы всё осознали, Хозяин. Обе. Давайте прекратим этот фарс и все успокоимся.
-Продолжаешь вживаться в роль Верхней? – усмехнулся мужчина. – И пытаешься командовать уже и мной?
Я устало села на кровать. Сил не было.
«Порой эти отношения опустошают сильнее, чем наполняют. Причиняют боль. Но, разве не ради этого они существуют? Боль. Она бывает разной. И боль, присущая Тематичным отношениям, очищает.
Эмоции. Даже отрицательные дают нам возможность ощутить жизнь в череде серых будней, похожих на клиническую смерть. Лишь только отдав кому-то власть над своей жизнью, чувствуешь её вкус».
Впервые я задумалась о том, что мне дороже: Хозяин как личность, любимый человек, или только лишь отношения с Ним?
-Пытаюсь понять тебя…. Всё время, что мы знакомы, - сиплым голосом ответила я.
Давид внимательно посмотрел на меня.
– Развяжи Рыжика. Оставь в покое. И делай со мной, что хочешь. Но, пожалуйста, останься с этой стороны черты, остановись в момент моей самой большой уязвимости. Тематические отношения я найду и с другими Верхними, но никогда не смогу найти в них тебя.
Когда Хозяин, не ответив мне, распутал веревку на запястьях Инны, я продолжила:
-Как и не смогу найти другую такую девушку, как Рыжик. Искреннюю, добрую, способную на самопожертвование, не взирая на мой скверный характер.
На этих словах рабыня лучезарно улыбнулась, несколько смущенная.
-Не забывай, она тебя выдала, - усмехнулся мужчина.
-Я не специально, Госпожа! – воскликнула Инна.
Хмуро посмотрев на обоих, я спросила:
-Как?
-Слышал, как вы шептались в коридоре, хотели отвлечь меня, - улыбнулся Давид. – Дальше, банально: она мне наврала, что всё в порядке. Я поднялся, увидел, что всё не так. Стал расспрашивать, почему соврала. У девочки сдали нервы.
Рыжик виновато опустила голову.
-А потом тебя посетила идея: показать нам, как мы небезразличны друг к другу.
-Да, и, кажется, вы обе многое поняли.
Не знаю, как Инна, но я точно поняла многое. В том числе и Давида. Я знала, что Он не стал бы отдавать меня Роберту, как и я не смогла бы воткнуть иглу в Рыжика… Дело не только в ответственности за нижнюю. Я видела, она не боялась игл. Дело в чувстве. И это чувство даже сильнее любви… Привязанность, основанная на эгоизме. Ты ни за что не причинишь вред, не дозволенный в твоём понимании, своей вещи, потому что она очень дорога тебе.
Именно это остановило меня, а не страх перед Робертом. Конечно, я боюсь работорговца, но не так, как считает Давид. Кое-чего Он всё же не знает…
Вечером того дня, когда Роберт провожал меня жадным взглядом, он не придумал ничего умнее, кроме как похитить мою скромную персону.
Нельзя в полной мере описать весь ужас, сковавший меня, когда я оказалась чёрте где, брошенной к ногам работорговца. Несмотря на свой боевой характер, я боялась подняться! Так и осталась лежать на животе, распластавшись на светло-коричневом ковре, под самодовольным и властным взглядом, ожидая своей участи.
Тупо пялясь на босые ступни Роберта, я думала:
«Где я? Это его дом? Что будет? Неужели этот тип продаст меня?! И потом, как ни в чём не бывало, продолжит общаться с Давидом дальше, а Хозяин так и не узнает, что со мной случилось?».
Я задрожала от осознания своей настоящей беззащитности. Лежу в постыдной позе, неизвестно где, в потрёпанной сопротивлением одежде перед самым настоящим работорговцем в полной его власти. И как бы ни сопротивлялась, всё бесполезно – его люди сильнее…  Я понимала, так просто меня не отпустят.
Безысходность и отчаянье обрушились на меня холодной лавиной. Хотелось зарыдать, но я изо всех сил сдерживалась – такого удовольствия он не получит!
Думаю, этот опыт сыграл не последнюю роль в спонтанном решении купить Рыжика и избавить от такого же страха, который пережила сама. Подсознание сработало. Я же не знала, что бедняжку не в первый раз продают…
Всё же приподнявшись на локтях и осмотревшись, я поняла, что нахожусь в небольшом кабинете. У окна во всю длину расположился массивный письменный стол в тёмных тонах. На нём лежал… кнут. Бр… Напротив – тёмно-коричневый кожаный диван, на котором сидел работорговец – человек без чувств, эмоций. Без жизни… А посередине комнаты – я.
Прямо надо мной свисала многоярусная, громоздкая и дорогостоящая люстра. При этом, совершенно безвкусная и неуместно смотрящаяся в кабинете, будто владелец дома любил показушный шик.
«Убежать не получится. Судя по подсчитанным ступеням, пока меня тащили, я находилась на третьем этаже. Кинули на пол, сорвали с глаз повязку… Я слышала, дверь заперли. Должно быть, сам Роберт…».
-Долго лежать будешь? – тон похитителя был холоден.
Я медленно поднялась на ноги, потирая затёкшие руки и не зная, чего ожидать. На тонких губах мужчины заиграла презрительная усмешка, а во взгляде – торжество. Он был одет в какой-то махровый, безразмерный халат, такой же чёрный, как и его душа.
«Значит, дом…. А ключ в кармане?».
Своим неприятным взглядом работорговец осматривал меня, как это делают с только что приобретённым автомобилем, думая, всё ли устраивает в нём. Моё платье разорвалось сбоку, по шву до середины бедра, волосы выбились из «косички», каблуки каким-то чудом уцелели на открытых босоножках.
Я тщетно попыталась соединить лоскуток красной ткани вместе.
-Какой в этом смысл? – с грубой насмешкой спросил мужчина.
-Какой смысл моего пребывания здесь?
«Не показывать же всю степень своего страха… Есть же шанс спастись?!».
-А ты не воспитана… прищурившись, протянул мой похититель.
-Воспитана. Но не для всех, - я отступила на шаг, так как работорговец встал с дивана.
-Ты боишься меня? – каким-то другим голосом спросил он, подходя ближе мягкой и бесшумной походкой.
Я отступила. Создавалось впечатление, что я в лапах воплощения истинного зла с бездушной оболочкой.
-Боюсь ли я работорговца, чьи люди бесцеремонно похитили меня?  Логично, что да, - сдержанно ответила я, хотя желала ударить этого человека. Во мне смешались страх и неожиданно поднимающаяся злоба.
«Да кто он такой?! Я не его. И не буду ему принадлежать! Чем бы он ни запугивал несчастных девушек, меня этим не запугает!».
-А ты не боишься того, кому принадлежишь сейчас?
-С чего мне Его бояться?
-И ты не находишь странным его знакомство с работорговцем? – ещё пара «кошачьих» шагов, не своя с меня взгляда, от которого хотелось сжаться.
-Я доверяю ему… - оглянулась.
«Стол… Стол, на котором кнут! Ещё шаг и дальше некуда пятиться».
-А зря… Могу многое тебе рассказать…
Я прижалась к столу. Роберт сделал ещё шаг, как хищник, очутившись слишком близко. Он поставил свои ладони справа и слева от меня, вынуждая вжаться в стол.
«Что он несёт? Специально хочет наврать? Или правда что-то знает? Даже если и так…».
-Я не хочу ничего знать, - ответила твёрдо, не пытаясь уже отстраняться, да мы никак и не соприкасались.- По крайней мере, от третьих лиц.
Но когда он наклонился ко мне, зажмурилась от страха.
-Глупо с твоей стороны, - прошептал на ухо мужчина.
После чего я почувствовала больше свободного пространства и открыла глаза. Роберт отошёл от меня.
-Что Вам нужно?
«Надеюсь, он не собирается меня продать…».
-Ты.
-Что? Я чужая собственность!
«Господи…. Он, ведь, не замечает, как я дрожу?».
Мужчина стал снова рассматривать меня.
«Что если схватить кнут и защищаться? Он не такой уж и сильный…».
Я металась от желания униженно на коленях о пощаде до готовности, взяв кнут, выпустить злость!
-Думаешь, не окажешься в итоге на рынке людей, если продолжишь валяться в ногах Давида? – Роберт снова приблизился. – А если не угодишь ему?
-Не подходите! Я не верю Вам!
Но он подошёл…. Убрал с моего лба прядь волос. Я же дёрнулась как от удара. Руки сами схватили кнут. Работорговец грустно улыбнулся.
-Ты зря боишься….
-Зачем я Вам? Отвечайте!
-Хотел предостеречь тебя, - пожал плечами мужчина.
-Какая забота, - фыркнула я.
-Не веришь… - Роберт вздохнул и разочарованно вернулся на диван.
-С чего мне верить работорговцу?
-Ты мне нравишься…
-Ну да. Неплохой товар.
-Не как товар, - покачал головой мужчина.
-Что?
Я осторожно присела рядом, крепко сжимая в руках кнут.
-Представляешь, увидел и влюбился, - улыбнулся мой похититель.
Я ошарашено выронила кнут.
«Вот только этого мне не хватало… Как такое возможно?!».
Роберт поднял выроненное. Я тут же вскочила.
-Не бойся. Я не причиню тебе боли, - он вложил рукоять кнута в мою ладонь.
«Твою маааать…Он не шутит! Что же… Сказать….?».
-Но, я  причиню боль…Тебе. Я люблю Хозяина… - сдавленно прошептала я.
-Тогда замени её на другую, - с этими словами мужчина распахнул халат, под которым скрывалось худое, не знавшее тренировок тело с бледной кожей. Будто, человек недоедал в детстве.
«Твою мать!».
Я отвернулась.
-Роберт… Одень..тесь, пожалуйста…
-Тебе не хочется отомстить за все покалеченные жизни несчастных девушек, проданных в рабство? – подначивал мужчина, скидывая халат.
-Сами виноваты, - теперь я находила люстру очень даже занимательной.
-А те, которых незаконно похитили, как тебя сегодня?
-Не мои заботы.
«Какая вычурность-то… Интересно, сколько тысяч долларов стоит эта люстра? Или, может, измерять её цену в количестве проданных девиц?».
Роберт сделал шаг ко мне. Не знаю, почему, но нервы мои сдали. Кнут просвистел в воздухе со всей силой, на какую я была способна, и обрушился на плечо работорговца, оставляя красный рубец. Потом ещё пару раз, по инерции. Роберт даже не застонал, он… Улыбался!
-Отдай мне ключ! - потребовала я у мужчины, упавшего на колени.
Тот послушно вынул из кармана требуемое и протянул мне. Я швырнула ему кнут и, отперев дверь, убежала. Краем глаза, успев заметить, с какой любовью этот ненормальный целовал брошенный ему девайс. 
Найдя свою машину во дворе коттеджа, я нашла в ней и ключи. В ту же минуту я неслась прочь от Роберта, его дома и какой-то жалости к этому мужчине.
«Почему она колыхнулась в моей душе? Что это было?
Неужели, каждому из нас необходимо хоть однажды почувствовать чью-то власть над собой? Ведь, принадлежать всегда только самому себе… Надоедает? 
 Не уж то нам следует ощутить боль, чтобы напомнить себе, что у нас есть чувства? Ведь не просто так она существует, предупреждая нас об опасности каждый день. Всё, что может нас убить, говорит нам, что мы живы. Поэтому, миллионы людей и ищут, и избегают боли. Она может стать как даром, спасением, лекарством, так и проклятьем, съедающим нас изнутри день за днём, доставляющим страдания. Но смогли бы мы выжить, не будь у нас боли? В конце концов, мы всегда можем заменить её на другую… И лишь нам решать на какую. И от чьей руки».