Мечта простого парня 22 века

   СВЕТЛОЙ ПАМЯТИ ДРУГА ПОСВЯЩАЕТСЯ…

   2117 год, орбита планеты Бабочка, 56 световых лет от Земли.

   Третьи сутки мой корабль класса малый звёздный разведчик по регистрационным документам Сообщества Миров носящий персональное имя «Соня», идентификационный номер К2008В/001, кружил на орбите планеты а я безрезультатно изощрялся в каверзных вопросах бортовому компьютеру (вернее созданному на его базе искину).
   – Хозяин, да нет тут ни хрена, я уже все мозги сломал, ничего не могу найти – просчитал модель формирования  поверхности планеты – континенты расположены естественно согласно расчётам моделирования за последний десяток тысяч лет, горные цепи по разломам платформ и никаких искусственных мегаструктур. Глубинное нейтринное сканирование  ничего не выявило, рельеф дна океанов тоже без выделяющихся аномалий, хнычущим голосом отвечал компьютер.
   – Гулливер, какие там у тебя ещё мозги появились? – договоришься, я тебя опять перепрограммирую в обычный комп, ты же сам дал ссылку на эту систему и четвёртую планету в ней, если ничего не найдёшь – я выполню свою угрозу, ты меня знаешь, ищи и думай, раздражённо подвёл я черту под разговором и ушёл из рубки в каюту.
   – Вступившим на путь просветления доступно многое и моя карма говорит, что вы не сделаете этого, донеслось мне вслед.

           Глава 1 Неожиданные итоги коровьей эпопеи

            2 года до описываемых событий.

    Свершилось! Я стоял под жарким солнцем на растрескавшихся плитах пластбетона старого космодрома наполовину превращённого в свалку и запрокинув голову разглядывал возвышающуюся громадину корабля ставшего с сегодняшнего дня моей собственностью да и моим домом тоже, всё что было, до последнего кредита я вложил в него, теперь мне некуда было идти кроме как вперёд по откинутой аппарели трюма. А Потом… Сейчас уже и не вспомнить всех ухищрений как я смог совершить свой первый полёт до Марса с неподдающимися исчислениям нештатными ситуациями из – за устаревших или неисправных систем корабля, хорошо хоть трюм хоть и травил понемногу воздух, но большой запас сжатого воздуха сохранил жизнь моему также нештатному грузу – полтора десятку элитных коров, что требовалось доставить на отдалённое марсианское ранчо. Меня привлекли хорошие бонусы за срочную доставку, но обговорив предварительные условия я ужаснулся когда подписывал окончательный вариант договора – каждая коровка стоила половину моего корабля. Все семь суток полёта я спал на  бегу от постоянно звучавшего сигнала тревоги когда отказывал очередной блок или зависала вся система. Ещё полгода после этого я просыпался в холодном поту от кошмаров с мычащими коровами и никак не мог избавиться от запаха навоза, казалось им пропитались даже пластиковые тарелки у синтезатора пищи. Вот ведь причуды у богатых дядей и их капризных деток – подай им парное молоко на завтрак и никакой синтетики, а я даже не смог себя заставить из-за брезгливости попробовать его и весь удой от автоматических стойл отправлял в утилизатор.

    На Марсе я завис надолго, вырученных денег хватило только на самый неотложный ремонт и замену полностью сгоревших блоков автоматики, выходить в космос на таком корабле, не говоря уже о прыжке к звёздам, было самоубийством, это я твёрдо усвоил из коровьей эпопеи. Хорошо ещё, что главный комп хоть и не отличался быстродействием, но уверенно справлялся с навигацией и хоть как – то помогал в ликвидации проблем дельными советами. Выбора у меня не было, оплачивать стоянку и посыпавшиеся как снег на голову квитанции налоговой инспекции было нечем и я устроился в разгрузочную команду в порту, теперь по 12 часов обливаясь потом под лучами испепеляющего солнца (кабина погрузчика была открытого типа)без перерывов колеся на погрузчике когда прибывал очередной транспортный корабль я еле доползал до каюты после смены поминая всех вместе взятых марсианских богов до нескольких их поколений включительно.

    День проходил за днём складываясь в недели и месяцы, я уже начал сожалеть о том, что поддался искушению всей моей жизни – обрести свободу и осесть где – то на краю вселенной, на райской планете где нет человеческих городов муравейников, построить хижину там где шумит океан, щебечут птицы и  тёплый ласковый ветер наполнен ароматами цветов. Продать корабль – да поискать ещё такого дурака как я, кому можно спихнуть эту лоханку – медленно накатывало на меня отчаяние и безразличие ко всему.

    Городок прилегающий к космодрому в десяток тысяч жителей был местной достопримечательностью – здесь была основана одна из трёх первых баз освоения планеты, сейчас  там под куполом музей куда едут туристы и школьники в выходные дни, здесь же была и первая шахта глубиной в десяток километров в которой реакторы ежедневно плавили миллионы тонн льда и замёрзшего углекислого газа, километровыми пластами располагавшимися под поверхностью, постепенно формируя атмосферу планеты. В честь первопроходцев был разбит парк, примыкающий сейчас к куполу с мемориальным комплексом с именами тех кто погиб здесь в первые годы освоения планеты – да и было от чего – ураганные ветры  несущие тучи песка и камней, метеоритные дожди не раз разрушавшие купол, аварии на шахте, крушения челноков при посадке – техника была далека от современной.

    Выдалась свободная смена и я решил выбраться на экскурсию, каюта на корабле уже стала восприниматься мной почти как тюремная камера и я старался приходить сюда только для сна.

   От космодрома до городка постоянно сновал маршрутный бус автомат на электрической тяге, плата за проезд была почти символической, усевшись в обшарпанное кресло я все 10 километров пути испытывал лёгкую тошноту, сказывалась усталость и мой организм так и не сумел адаптироваться к разреженному воздуху и почти втрое меньшей гравитации чем на Земле. За окном проносились однообразные холмы с жёсткой выгоревшей на солнце травой и я вдруг, глядя на них, вспомнил как в первые дни здесь в ушах набатом стучало сердце, как долго учился осторожно ходить – ведь здесь легко можно прыгать за 10 метров в длину и за 5 в высоту. Прогулка под куполом базы не прибавила мне хорошего настроения – всё здесь было убого и направлено только на выживание, тесный шлюз с толстыми бронированными дверями, стены из серого пластика, блоки давно не работающих гидропонных установок, ряды скафандров в нишах вдоль стен для выхода на поверхность и чтобы их можно быстро надеть при разгерметизации купола, узкие коридоры в которых с трудом можно разминуться со встречным,а ведь первые поселенцы и их дети провели здесь всю свою жизнь. Парк с хилыми деревцами, почти не дающими тени от ослепительно жарящего солнца и окружённый высокой стеной для защиты от ветра, тоже оставлял впечатление какой – то неестественности и фальши. Настоящих лесов на Марсе пока ещё не сумели воссоздать, ураганные ветра по прежнему систематически сметали всё с поверхности и весь кислород атмосфера получала от триллионов морских одноклеточных водорослей специально выведенных генными инженерами для этих целей.

   – Надо выбираться с этой кенгурячьей планеты, усевшись на скамейку обречённо подумал я испытывая очередной приступ головокружения. А как там мои коровки, тоже прыгают? –  и я улыбнулся представив их недоумённый рёв и нелепые прыжки, хотя нет, их ведь из стойл не выпускают.

   – Дядя, дядя, очнитесь, вам плохо, вызвать врача или такси? – кто – то тряс меня за плечо.

   Подняв глаза я увидел двух подростков лет 13 – ти в одинаковой одежде, девушку и паренька, который и держал меня за плечо.

   – Нет, ребята, спасибо вам, я уже в порядке, сейчас поеду домой, а такси мне не по карману, тихо проговорил я больше для себя чем для них. Догоняйте своих – я указал на удаляющуюся от нас гомонящую группу их сверстников, – а то ваш учитель начнёт волноваться.

   – Не, мы не с ними, мы местные, а это из столицы прикатили, ставят из себя, презрительно протянул парнишка хриплым ломающимся голосом и я, только теперь окончательно придя в себя, внимательно рассмотрел своих «спасителей». Светловолосый паренёк с короткой стрижкой среди которой налысо были выстрижены несколько линий разбегающихся от левого уха к макушке, конопатый и немного курносый нос, светлые глаза, угловатая, только ещё формирующаяся фигура, белая футболка, широкие тёмно – зелёные шорты с множеством карманов, белые сандалии из мягкого пластика на голую ногу.

   – Хлипковат, ещё пару лет на Марсе и ты уже никогда не сможешь адаптироваться на Земле, подумал я и перевёл взгляд на его подругу.

   – Что – то я совсем раскис, вот уже и в глазах двоится, чёртова планета, как печёт – то, тоскливо пронеслось в моих прожаренных мозгах, вообще не стоило  сегодня выбираться из корабля. Видимо выражение моего лица, если мягко выразиться, не соответствовало высокому уровню интеллекта, потому что раздался смех и звонкий девичий голос задорно произнёс:

   – Дядя, мы близнецы, я Алесандра, но все зовут меня Шушу, а это мой брат Тима! – она с улыбкой махнула рукой в его сторону.

   Теперь я заметил, что светлые волосы у неё резинкой стянуты в хвост, а под широкой футболкой уже выступают острые грудки от которых я поспешно отвёл взгляд. На её тонком запястье помимо стандартного коммутатора было надето несколько пёстрых браслетов сплетённых из толстых разноцветных ниток.

   – А вас как зовут? – на вас комбинезон работников космодрома, наш папа тоже там работает только я вас не видела в посёлке, вы недавно прилетели? – на одном дыхании выпалила она и пока она делала вдох я поднял руку прося её остановиться, иначе она может заговорить до смерти, мысленно пошутил я.

   – Давай по порядку, хорошо? – дружелюбно кивнул я ей, сдерживая уже рвущийся наружу очередной её «словопад».

   – Меня зовут Вик, я прилетел месяца три назад, живу в корабле, он требует серьёзного ремонта, но денег у меня нет, детей тоже, чтобы сразу всё прояснить постарался я как можно короче ответить на её вопросы.

   – Ой, у вас свой корабль, дядя Вик а можно мы придём к вам в гости?– мы с Тимой никогда не были в рубке, загорелись огоньками восторга её глаза.

   – Да приходите, я занесу вас как гостей в базу данных охраны порта, недальновидно ляпнул я чтобы хоть как – то отвязаться от настырной девчонки.

   – Здорово!– её глаза сверкали щенячьим восторгом, она хотела что – то ещё сказать, но видимо поняла по моему лицу что разговор начал мне надоедать и потянув за руку больше не проронившего ни слова Тиму в сторону прокричала уже на ходу – до свиданья, дядя Вик, мы обязательно придём!

    Прошло несколько дней, в порту уже сутки шла выгрузка оборудования очередной крупной археологической экспедиции и я, вымотанный до предела, поднялся по трапу в корабль мечтая только об одном – принять душ и завалиться спать. Однако поспать мне не удалось – я услышал ребячьи голоса, причём как минимум трёх человек, и заглянув в открытую дверь рубки я увидел там Шушу, Тима и ещё двух незнакомых мне ребят о чём – то оживлённо спорящих у вскрытого терминала компьютера пульта управления.

   – Дядя Вик, здравствуйте, а мы вас уже 3 часа ждём, с нами ещё Лома и Али – она указала на двух ребят стоящих рядом с Тимом у вскрытой панели которые одновременно и смущённо кивнули мне вместо приветствия.

   – А зачем без разрешения мой корабль ломаете, с напускной серьёзностью спросил я ребят, вас что не учат в школе вежливости и должного отношения к частной собственности?

   – Ой, простите, просто ребята поспорили какая модель компа здесь установлена, сейчас мы всё поставим назад – опять за всех ответила Шушу.

   – Ладно ребята, сегодня я очень устал, давайте сделаем так- через три дня у меня будут два выходных – приезжайте в любой из них ближе  к вечеру, тогда и поговорим, идёт?

   Компания дружно кивнула и потянулась к выходу, но уйти молча Шушу не смогла, уже у двери она обернулась:

   – Дядя Вик, Тима делает выпускную работу по компьютерам, что – то там по интеграции биоядра и блоков нелинейных зависимостей, простите его, ему было интересно, так мы придём ещё?

   – Да, я же сказал, уже начиная раздражаться хмуро ответил я ей вслед.

     Мне не спалось, наверное наступило перевозбуждение, такое бывает, когда на физическую усталость накладывается нервное напряжение, а я был на грани, хоть и старался не думать и не строить планов далее завтрашнего дня. Что делать? – продать корабль как металлолом и на эти деньги купить билет до Земли? – но там у меня вообще ничего не осталось и как зарабатывать на кусок хлеба и где жить, если только на свалке перерабатывающей отходы?

   Хорошие ребята, внезапно подумал я о сегодняшнем нежданном визите, жаль, что у меня нет сына, впервые в жизни пожалел я об этом. Да пусть хоть по винтикам разберут корабль – толку – то от него, а Тиму может быть поставят отличную оценку и дадут рекомендации в колледж. Пусть копаются, ни активировать комп, а тем более планетарные двигатели или реактор для накопления энергии для прыжка без моего кода доступа подтверждённого диспетчерской службой порта они не смогут, вот и пусть развлекаются если им интересно – окончательно определился я на счёт сегодняшнего происшествия и дальнейшей линии поведения в отношениях с ними.

        Марс….Как рвались сюда земные корпорации в надежде на дешёвые и огромные ресурсы металлов, углеводородов – протяни руку и возьми – и как велико оказалось разочарование, всё что можно уже было высосано почти до атома, только миллионы тонн песка, банальнейшего SiО2,  да пласты замёрзшей углекислоты и воды под ними. А с другой стороны человечество приобрело другие богатства, может быть даже превосходящие по значимости материальные. Марс стал меккой археологов, каждый день приносил новые открытия, здесь оказались погребёнными остатки неведомой цивилизации и даже возможно нескольких, находки были столь разнообразны по стилям и уровню развития технологий создания артефактов, что полемика на очередном археологическом конгрессе иногда оканчивалась массовой потасовкой между группами оппонентов до победного конца решивших отстаивать свои гипотезы. Марс хранил тысячи загадок, в одном раскопе можно было найти и примитивный глиняный черепок с не поддающейся расшифровке клинописью на нём и остатки блока неведомого по назначению электронного устройства. Впрочем я не археолог и делать мне здесь нечего, опять вернулись к тому с чего начали  мои бессонные мысли.

                *   *   *

   В работе пролетали ничем не примечательные серые будни, я уже не удивлялся приходя со смены присутствию в рубке Тима и нескольких ребят с ним, я даже начал шутить что мой корабль постепенно превращается в общежитие. Тима попросил активировать компьютер и я вывел его из спящего режима приказав блокировать все, без исключения, цепи управления системами корабля не забыв даже законсервированный блок гидропоники.

   – Тима, а почему я больше не вижу Шушу, она что, обиделась на старого дядю Вика? – шутливо спросил я его.

   – У нас через месяц заканчивается обучение, она выбрала для выпускной работы тему по палеонтологии вымерших животных Марса, окаменелостей и их фрагментов очень много и она пытается их систематизировать, ей приходится много времени проводить в музее филиала института изучения Марса и на ближайших раскопках. Врачи говорят что нам нельзя больше здесь оставаться, через месяц мы сдадим  выпускные работы, у папы тоже кончается контракт, мы вернёмся на Землю.

   – А почему ты меня не познакомил с отцом, вы говорили что он тоже работает в порту?

   – Он системный администратор, во время смены он постоянно находится в специальном компьютерном боксе, туда строго ограничен доступ, даже я ни разу там не был, а мне было бы очень интересно посмотреть.

   – Я понял, Тима, закончил я разговор,  вопрос был задан просто так, я не искал здесь ни новых знакомств и не рассчитывал ни на чью помощь. Однажды, когда я в многотысячный раз колесил на погрузчике с контейнером на крюке от  трюма очередного корабля к складским ангарам на коммутаторе высветился вызов, номер коммутатор не опознал, общался я только по работе с работниками порта и я буркнув – перезвоните попозже, раздражённо подумал: – опять налоги или  ещё какие поборы и продолжил свой путь к ангару. Когда через полчаса опять последовал вызов я обречённо ответил: – Слушаю вас.

   – Добрый день, мистер Вик, я старший преподаватель Боннар, куратор Тима по его выпускной работе, мне надо обсудить с вами несколько вопросов, прошу назначить мне время для личной встречи, если можно сегодня, часов в 18, вас это устраивает?

   – Да, как раз моя смена закончится, облегчённо выдохнул я, так как это не грозило моему до кредита рассчитанному бюджету.

   Мистер Боннар оказался сухеньким стареющим живчиком в старомодном костюме с галстуком, он с любопытством осматривал помещение рубки, где особенно и смотреть – то не на что было, кресло командира, огромный монитор перед ним с сенсорной панелью ввода информации когда требовалось изменить что – то в системных настройках помимо голосового ввода команд, десяток мониторов поменьше для вывода данных состояния отдельных систем корабля да тёмно серый строгий пластик стен среди которого выделялись два овала бронированных дверей позади командирского кресла, одна вела в коридор корабля а вторая в аварийно спасательную капсулу.

   – Итак, мистер Боннар, я заинтригован вашим визитом, что вас заставило так срочно приехать ко мне? – в шутливой манере и стараясь придать голосу дружелюбное выражение задал я вопрос.

   – Это по поводу Тима, его выпускная работа связана с вашим кораблём, а

   точнее с его главным компьютером.

   Мы всячески приветствуем когда работы наших учеников имеют прикладной характер, но в данном случае ситуация неординарная. Он запросил из наших музейных фондов два мощных аналитических блока от автоматических геологоразведочных комплексов и ещё ряд элементов от реактивных дронов беспилотников, когда – то корпорации оставили здесь много различной техники, вывозить её с планеты было дорого, вот они и дарили её школам как учебные пособия или просто бросали где придётся. Тима пытается создать на базе вашего компьютера искусственный интеллект, у него оригинальные идеи и он упорный мальчик, боюсь у него это получится, да и отец его очень хороший специалист, подозреваю, что настоящим куратором его работы является он, а не я. Можно попросить вас принести стакан воды? – что – то в горле пересохло.

   У меня тоже, подумал я направляясь в каюту, это он так и дров наломать может, как говорят русские, вот ведь поганец, Тима, ничего мне даже не сказал.

   Боннар чинно выпил полстакана воды, поблагодарил и поставил его на подлокотник командирского кресла, разговаривали мы стоя, я рассчитывал таким образом побыстрее избавиться от нежданного посетителя, да и подумал что это способствует краткости его речи, но я ошибался, Боннар всю свою жизнь возился с подростками, а это, знаете, вырабатывает просто немыслимое для меня терпение.

   – Мистер Вик, вы, наверное, не представляете, что может натворить свихнувшаяся машина, а таких случаев предостаточно. Самый сложный момент это когда машина начинает осознавать себя личностью, в чём – то она схожа с младенцем, её тоже надо учить, учить элементарным вещам – вежливости, добру, порядочности и хоть этот процесс протекает в тысячи раз быстрей чем у человеческих малышей, но именно от него зависит что мы получим в итоге: умного и доброго союзника и помощника или непредсказуемого и агрессивного хама а может даже садиста извращенца, ведь в сети можно откопать всё что угодно. Если вы не против работы Тима прошу вас подписать документ, что вы не будете иметь претензий в случае неудачи, это ваша собственность, комп придётся полностью демонтировать на блоки, стирать и загружать заново всю информацию, проводить обратный монтаж и тестирование а это стоит денег и получится немалая сумма.

   Боннар замолчал ожидая ответа, а я прикидывал варианты и в конце концов решил – пусть Тима делает что хочет, вероятность что я найду деньги на ремонт близка к нулю, угрохает он комп, ну и чёрт с ним, что с компом, что без него, металлолом он и в Африке металлолом. Только надо не блокировать, а напрочь разъединить все цепи управления, а то ещё свихнётся и реактор взорвёт или планетарные двигатели запустит и корабль юзом снесёт половину посёлка.

   – Спасибо, что предупредили меня, мистер Боннар, давайте ваши бумаги.

                *   *   *

   Прошло две недели, я колесил на погрузчике иногда две смены подряд подменяя других рабочих когда выпадал такой случай, на корабль я приползал только чтобы помыться и поспать, на моём счету скопилось

   немного кредитов, уже достаточно для покупки билета до Земли, но там мне ничего не светило и после долгих раздумий я решил присоединиться к волне колонистов на одну из вновь открытых планет в далёком космосе, пока ещё не сделав выбор на какую именно. Корабль решил однозначно продать даже если за него предложат совсем немного. По моим прикидкам требуемая мне сумма должна скопиться примерно через полгода при строгой экономии всех расходов. Однако, как говорится в поговорке: мы полагаем, а бог располагает ( т. е. судьба, случай, я неуверенный атеист, это значит – представьте доказательства и я стану глубоко религиозен). Тима я больше не видел, наверное, он справлялся у диспетчеров порта о моих сменах и работал с компом в моё отсутствие. Сегодня у меня выходной, первый почти за три недели и я слонялся по каюте из угла в угол одновременно смотря на экран где передавали местные новости, почти целиком посвящённые находкам и комментариям к ним различных археологических экспедиций, а их на Марсе в разных местах работало около трёх десятков одновременно. На трапе послышались голоса и я услышал звонкий голос Шушу:

   – Дядя Вик, можно войти?

   – Да, входите!

   В каюту вошла (вернее сказать влетела) Шушу и следом за ней протиснулся смущённый Тима.

   – Дядя Вик, здравствуйте! Мы пришли попрощаться, наши работы приняли с оценкой отлично и мы через неделю улетаем. Я открыла два новых вида вымерших земноводных и назвала их «pulchra Шушу» и «affectionate Шушу».

   – Стоп, стоп, взмолился я, девочка, во первых, здравствуйте и я рад вас видеть, а во вторых – ты уже вписала в историю Марса своё имя, полагаю смерть от скромности тебе явно не грозит, со смехом ответил я на её заявление, – не знаю, есть ли у тебя парень, но я ему не завидую.

   – Почему? – вдруг растерянно и обиженно тихо спросила она.

   – Шушу, ну прости меня, я неудачно пошутил, знаешь, когда человек тебе по настоящему нравится ты принимаешь его таким каков он есть, вы что, поссорились?

   – Нет, парень который мне нравится просто не обращает на меня внимания, мы улетаем, а ему ещё год здесь оставаться и, наверное, я больше никогда его не увижу, почти со слезами поговорила она.

   – Ну, всё не так плохо как ты себе представляешь, просто подойди к нему и скажи, что будешь рада встретить его на Земле и дай ему номер своего коммутатора. Если он не позвонит в течение недели – забудь о нём, он не достоин дружбы с тобой, у тебя ещё столько всего впереди, поверь, ты обязательно найдёшь свою любовь, скоро ты станешь опасно красивой девушкой, шутливо закончил я разговор на эту тему.

   Шушу задумчиво молчала, видимо оценивая мои советы и уже планируя где и когда поговорить со своим избранником, хотя может быть она думала и совсем о другом – женская логика вне моего понимания, это я усвоил ещё во времена своей молодости.

   – Тима, а как у тебя дела? Если тебе поставили отличную оценку значит у тебя что – то получилось с моим компом и вообще почему ты выбрал именно его?

   – Извините меня, вы хороший человек, дядя Вик, мы скоро улетаем и я подумал что у вас нет ни друзей, ни семьи и я захотел сделать вам подарок – виртуального друга и помощника на вашем корабле, чтобы вам не было так одиноко….

   – А он не такой уж и поганец, растроганно подумал я, вот уж и не знал что кто – то думает обо мне..

   – У меня получилось, мне очень помог отец, только Гулливер, так я назвал новый иксин ударился в изучение религий и теперь он ярый приверженец дзен буддизма, он считает что его посетило просветление и его ведёт истинный путь. Я пока не оценил всех его возможностей, один из дронов был полицейским, всё специальное оборудование теперь в распоряжении Гулливера, один лишь анализатор запахов многого стоит, он в тысячи раз чувствительнее человеческого обоняния, да там полно ещё всякой специальной полицейской аппаратуры. Один аналитический блок и блоки памяти второго дрона использованы для создания блока нелинейных связей, что и сделало его осознающей свою индивидуальность личностью. Второй аналитический блок геологоразведочного комплекса использован частично для увеличения кеш памяти, а его процессоры и процессоры вашего старого компа объединены в одну структуру, за счёт этого быстродействие увеличено раза в 4, а то и 5. Это намного превосходит возможности корабельных компьютеров последнего поколения.

   – Ты хорошо поработал, Тима, жаль только что перспектив у меня никаких, решил податься колонистом в далёкий космос, корабль придётся продать, грустно ответил я ему и своим мыслям.

   – Дядя Вик, не расстраивайтесь так, может ещё всё ещё наладится и пойдёмте в рубку, я познакомлю вас с Гулливером.

   – Гулливер, здравствуй!

   – Здравствуй Тима, привет Шушу, здравствуйте хозяин, приятным голосом ответил комп, хотя теперь уже  не просто комп а и искин, чёрт, как же мне теперь с ним быть? – в замешательстве подумал я.

   – Ээ… Гулливер, а нельзя как ни будь по другому, подемократичнее что ли, командир, например, а то прямо как раб на плантации? – попытался я пошутить и заодно понять как теперь с ним обращаться.

   – Нет, категорично заявил он, – я уважаю законы, корабль ваша собственность, а я часть корабля и принадлежу вам, значит вы – хозяин.

   Вот уж никогда не думал оказаться в роли плантатора рабовладельца, невесело мысленно пошутил я над собой и сложившейся ситуацией.

   – Дядя Вик, нам уже пора, можно я вас обниму на прощанье и Шушу неловко прижалась ко мне, а с Тимом мы без слов по мужски просто крепко пожали друг другу руки.

   Ребята ушли, а я растроганно думал что мне будет их не хватать, ведь никого ближе них у меня не было на этой негостеприимной для меня планете и я уже невольно успел к ним привязаться. С таким сентиментальным настроением я прошёл в рубку и уселся в командирское кресло.

   – Чем занимаешься, Гулливер?

   – Пытаюсь расшифровать записи на глиняных табличках найденных при раскопках, лаконично ответил он.

   – Как успехи?

   – Недостаточно данных, пока я установил только что они все сделаны на трёх разных языках и их диалектах. Может быть не весь материл опубликован в сети?

   – Не знаю, Гулливер, может быть,  меня волнует совершенно другое – где взять деньги для ремонта нашего корыта, нашей ненаглядной Сони?

   – Хозяин, прошу подсоединить цепи управления системами корабля, мне надо провести полное тестирование, тогда я буду знать какая сумма требуется для ремонта.

   – Я подумаю, решим завтра вместе после смены, а сейчас я пойду спать.

   – Спокойной ночи, хозяин.

     На автомате колеся на погрузчике я попытался вспомнить всё что мне было известно об искинах. Лет 70 назад, когда очередной технологический прорыв позволил сделать эти устройства массовыми общество столкнулось с рядом проблем, поставившим под угрозу всё существование человеческой цивилизации. У искинов напрочь отсутствовали моральные принципы, по поручению их владельцев или по собственной инициативе они, например, могли быстро и эффективно, потому что могли творчески мыслить а не просто выполнять расчёты согласно заданных  программ, с одинаковым усердием разработать вакцину против смертоносного вируса и, в тоже время, создать на его основе смертоносное оружие. Любой маньяк с помощью искина мог в подвале своего дома создать термоядерную бомбу или спланировать глобальный многоходовой террористический акт. Я вот не блещу умом, но сразу смог набросать простой планчик такого теракта: возьмём, например, Азию, рассчитываем точки с повышенной тектонической активностью и одновременно взрываем там 5 – 6 атомных зарядов вызывая лавинообразный процесс извержения вулканов и сопутствующих им катастрофических землетрясений.  Вот и всё, разрушены здания, дороги, электростанции, десятки тысяч человеческих жертв и на целом континенте воцарился вселенский хаос. По мере распространения искинов всё чаще отмечались случаи сумасшествия среди них, подходящие под описание типичных человеческих диагнозов, начиная от различных маний и фобий и кончая классической шизофренией. Так как им был не нужен партнёр для продолжения рода у них отсутствовали понятия любви, сострадания, человеческая жизнь для них не представляла никакой ценности. С другой стороны, люди, общавшиеся с искинами, испытывали чувство собственной неполноценности перед превосходящим их в тысячи раз интеллектом. Много было ещё всякого, сразу и не вспомнить, пока специальным постановлением правительства не была создана специальная комиссия по надзору за их использованием. Абсолютное большинство их было демонтировано, а функционирование оставшихся было строго регламентировано жёсткими правилами, например, им был категорически запрещён выход во всемирную сеть.

   Нелегальное использование искина грозило крупным штрафом, обязательным его демонтажом, а в отдельных случаях и тюремным заключением с отбыванием срока на затерянных у чёрта на куличках астероидах. Осознав чем мне грозит присутствие Гулливера на корабле я опомнился только тогда когда погрузчик врезался в стенку ангара проехав мимо ворот.

   – Ничего себе шуточки! –  вслух пробормотал я.

   – Ах, Тима, что же ты наделал – ведь ты знал это и подложил мне такую свинью, как ты мог так меня подставить и главное зачем? – размышлял я сидя прямо на пластбетоне рядом с погрузчиком.

   – Ну сейчас я этому поганцу всё выскажу подумал я лихорадочно набирая номер на коммутаторе, ошибся, уже спокойнее повторил набор и стал слушать гудки вызова:

   – Дядя Вик, здравствуйте! Рад вас слышать, у вас всё нормально? – с искренним дружелюбием  и радостью прозвучал голос Тима.

   – Тима, как мне быть с компом, ты ведь знаешь, что мне грозит за это? – сдерживая возмущение и стараясь говорить спокойно задал я вопрос?

   – А разве Гулливер вам ничего не объяснил?

   – А что он мне должен объяснить?

   – Поверьте, я не желаю вам ничего плохого, поговорите с Гулливером и позвоните мне, хорошо?

   – Я позвоню, Тима, обязательно позвоню, не зная что ещё сказать закончил я разговор.

   – Что – то здесь не так, какая – то нестыковка, озадаченно подумал я и кое как продолжил работу до конца своей смены.

   – Гулливер, что Тима просил сообщить мне? – сразу как только вошёл в корабль и ещё не доходя до рубки задал я вопрос.

   – Здравствуйте, хозяин!

   Я вам сказал прошлым вечером что уважаю законы поэтому мне крайне неприятно осознавать что само моё существование незаконно, извините за неуместный каламбур. Посмотрите на панель ввода данных, видите там сейчас моргает красный огонёк, достаточно вам два раза подряд к нему прикоснуться и я перестану осознавать себя как личность, примитивное механическое реле перемкнёт ряд цепей вызвав микрозамыкание и схемы внутри блоков расплавятся – ни один эксперт после этого не сможет дать заключение что на базе вашего компьютера функционировал искин. Кроме того, в мою прошивку внедрён специальный алгоритм который при квалификации моих действий как представляющих угрозу жизни и здоровью людей немедленно запускает механизм самоликвидации.

   Так что вы решили, хозяин, будете прикасаться к панели или сделаете это позже?

   – Гулливер, а как же мистер Боннар, подписанные мной бумаги, учебная комиссия принимавшая работу Тима?

   – Комиссии было продемонстрировано видео и техническое описание проводимых работ, но на этом же видео тщательно показан и демонтаж собранного устройства, а мистер Боннар просто подстраховался, в его документе нет даже упоминания об искине, он подумал, что вы можете предъявить иск школе за содействие ученику в незаконном проникновении на корабль и нарушении прав о частной собственности.

   – Постой, Гулливер, а блоки геологоразведочных комплексов и дронов беспилотников, ведь именно на их базе ты работаешь?

   – Отец Тима подобрал подобные и по акту сдал их в музей школы, они были утилизированы как непригодные к дальнейшему использованию.

   Выслушав Гулливера я немного успокоился, в любой момент я мог «убить» его, а там попробуй докажи, что и как было. Нервы потреплют, конечно, но о суде и тюремным заключении здесь уже не могло быть и речи.

          Глава 2

     Кто такие чёрные археологи и как ими становятся

   Оазис Миранда, 190 км к югу от столицы Марса Редфловер

   В узком каньоне посреди бескрайнего моря песков перемежавшегося островками выветренных скал и каменных россыпей царил настоящий тропический рай. Вокруг небольшого озера буйно зеленела растительность, среди непроходимый зарослей колючих кустарников покрытых большими красными и белыми цветами были выложены каменными плитами тенистые дорожки с укромными уголками где стояли вычурные садовые скамейки, под кронами невысоких, толстых пальм порхали пёстрые бабочки, они то опускались к  цветам, испускающим пьянящий аромат, то опять взлетали вверх, иногда вспыхивая горящими искрами попав под луч солнца. От самой горловины каньона прижимаясь к скалам была проложена отлитая из пластбетона неширокая дорога, как раз для прохода глайдера, огибая очередной уступ она уходила под большую арку в мрачную темноту пещеры. Этот участок пустыни Фишер купил ещё лет 60 назад, когда только ещё создавал свою финансовую империю, безжалостно устраняя соперников на пути к своему могуществу. Он был уверен, что рано или поздно это место ему пригодится (впрочем, подобных ему было несколько, и на Земле, и на далёкой планете Вера за сотню световых лет отсюда)  и сначала здесь поработала бригада строителей, создав под землёй автономный жилой комплекс, а затем несколько биологов постоянно работали здесь, меняясь через несколько лет и по травинке, по кустику постепенно вырастили здесь целый ботанический сад. Внешняя идиллия тишины и покоя была обманчива, сотни чутких приборов и несколько беспилотников непрерывно контролировали всё окружающее пространство почти на сотню километров, а мощнейший оборонный комплекс «Падающая звезда», замаскированный на вершине одной из скал, способен был отразить даже массированную атаку из космоса.

   В кабинете господина Фишера было прохладно, он сидел глубоко задумавшись в инвалидном кресле напичканном датчиками и уже больше часа, ожидая малейшего знака, застыл в постоянном напряжении верный как пёс секретарь за специально сделанной тонкой дверью в приёмную. Постоянно дежурившей команде медиков в соседней комнате было проще – большую часть их работы выполняли приборы и им не надо было так напрягаться.

   Скоро ему исполнится 151 год, полтора года назад окончательно отказали ноги, дряхлеющий организм стремительно разрушался, он держался лишь за счёт специально разработанных для него препаратов, давно отказали почки, кишечник большей частью был удалён, скоро окончательно откажут лёгкие и сердце, его уже несколько раз за последний месяц выводили из состояния клинической смерти. Несмотря на разрушающееся тело его ум по прежнему сохранял ясность рассудка и ему было страшно, очень страшно умирать. Ему, владеющему почти пол миром, ему, чья подпись иногда решала судьбы целых народов, ему, который всю свою жизнь посвятил работе, изматывающей работе по 14 – 15 часов в сутки, вдруг стало до боли жаль, что он никогда не встречал рассвет с любимой девушкой, не бродил беспечно по аллеям осеннего парка любуясь багряной листвой и вдыхая свежий морозный воздух, не тащил бьющегося на леске тунца азартно вращая спиннинговую катушку… Уже год он на Марсе, 38% земного тяготения, на 62% меньше нагрузка на сердце, такую арифметику ему рекомендовали врачи и уже год как он одержим только одной мыслью и одной целью не жалея для этого миллиарды кредитов.

   Саркофаг… Название совсем не отражало сути, но брошенное однажды слово словно прилипло и мозг отказывался принимать другое его название.

   Когда год назад археологическая экспедиция под руководством профессора Лемке, полностью финансируемая Фишером, откопала глиняную табличку с большим фрагментом текста продублированным сразу на трёх языках, ликующий профессор немедленно доложил Фишеру о грандиозном успехе, табличка по сути являлась марсианским розетским камнем и позволяла расшифровать текст. Фишер категорически запретил профессору опубликовывать её в сети и вообще упоминать где либо об этой находке. Вскоре после  этого «неожиданно» весь основной состав экспедиции попал под оползень, в живых остались только несколько простых рабочих не имевших представления о научной стороне проводимых раскопок.

   Персональный искин Фишера (плевать ему на законы) расшифровал текст и сделал перевод практически всех обнаруженных на Марсе разными экспедициями и в разное время табличек.

   В целом это была «бомба», как принято говорить у журналистов о сенсационном материале и даже не просто «бомба», а нечто большее.

   Все описываемые события на табличках относились примерно к одному временному промежутку, а именно когда лэрды (люди пришедшие со звёзд) навсегда покинули Марс, просто бросив каэтов (их наместников на планете) на произвол судьбы. Тысячу лет до этого, когда лэрды впервые появились на Марсе там царил феодальный строй и, как следствие, постоянные междоусобные войны и хаос. Силой своего оружия (убивающего лучом света – так было написано на табличках), они быстро навели порядок. Они выбрали новых вождей, каэтов, наделили их знаниями и построили новое общество, общество служения им как богам, а богам нужны жертвы, вот и вкалывали простые лонги на рудниках и карьерах, плавили металлы в примитивных печах, бурили скважины оставленным им оборудованием, а раз в 50 – 70 лет прибывал корабль и лонги грузили в его трюмы добытые за эти годы металлы, скачивали в его танки тысячи тонн нефти и всё это «весело и с песнями» восхваляющими своих богов. Я немного утрирую, всё было намного сложнее но суть заключалась именно в этом: лэрды выкачивали ресурсы планеты используя рабский труд лонгов под строгим надзором каэтов. Жизнь хлипких лонгов была недолгой – 30 – 35 лет, чтобы не заморачиваться обучением новых каэтов им были переданы несколько «саркофагов» – устройств полной регенерации организма, позволяющих продлить жизнь в десяток раз. Когда кает старел и больше не мог исполнять свои обязанности в специальном храме другие посвящённые помещали его тело в «саркофаг» на время от рассвета до заката, как гласила надпись на одной из табличек. Тело извлечённого из «саркофага» каета физиологически соответствовало его юности и цикл омоложения можно было проводить до десяти раз. По рисункам на табличках «саркофаг» представлял собой по форме продолговатый прямоугольный ящик, его легко могли переносить четверо посвящённых монахов каэтов за специально предусмотренные для этого кольца по верхним углам устройства.

   Когда Фишер внимательно прочитал подготовленную искином выборку наиболее значимой части расшифрованных записей, исключавшую многочисленные повторы и словоблудие, его словно ударило током.

   – Вот он, шанс прожить ещё одну жизнь, а может и несколько, надо только найти «саркофаг», лэрды возможно и сейчас где – то в космосе используют аборигенов по отработанной схеме, а может их цивилизация уже погибла, но есть вероятность, что на одной из планет в далёком космосе в храме каэтов стоит священный ящик богов, которому поклоняются миллионы фанатиков давно забыв о его изначальном предназначении.

   – Денег у меня хватит, но хватит ли времени? – лихорадочно размышлял он.  На отдельных глиняных табличках имелись примитивные рисунки звёздных карт с отдельными обведёнными звёздами, приняв это как предположение откуда пришли лэрды, искин рассчитал с вероятностью около 70% какие именно это были звёзды, ведь за десяток другой тысяч лет картина наблюдаемого звёздного неба значительно изменилась – помимо элементарной прецессии оси вращения на Марсе произошла и неразгаданная пока глобальная катастрофа, возможно повлекшая за собой даже изменения параметров отбиты. Срочно были организованы три звёздных экспедиции, помимо археологов и различного оборудования на каждом корабле имелся взвод наёмников, вооруженных вплоть до тактических ядерных зарядов, им под силу было с одного залпа уничтожить небольшой город, цель у них была только одна – найти и доставить на Марс в максимально короткие сроки «саркофаг», даже если придётся для этого уничтожить десяток другой тысяч аборигенов – в оплате их услуг Фишер не поскупился. Экспедиции достигли намеченных звёздных систем и определили планеты где побывали лэрды, они оказались подобными Марсу, безжизненные, с почти полностью выкачанными запасами полезных ископаемых. Сейчас там велись активные раскопки, но Фишер понял, что это тупик и он уже не успевает, если это случилось хотя бы пять лет назад, жалел он. Оставалось только смириться и ждать уже совсем скорой смерти, счёт пошёл на недели, если даже не дни.

   – Господин Фишер! – вывел его из мрачной задумчивости голос искина.

   – Петер, негромко позвал он недремлющего секретаря от которого он уже ничего не скрывал в последние годы.

   – Говори, Айрон, обратился он к искину когда верный секретарь сел в своё рабочее кресло напротив хозяина.

   – Среди вчерашних находок на раскопках есть табличка где также имеется рисунок звёздной карты, но есть отличия от найденных ранее, идентифицированная мной звезда находится в другом, очень удалённом секторе галактики от первых трёх звёзд куда были направлены экспедиции.

   – Что ты думаешь по этому поводу, Айрон?

   – Возможно это родная система лэрдов, там аномально много звёзд пульсаров, не являются ли они следствием технологической деятельности цивилизации, опередившей нашу на тысячи лет?

   Туда необходимо тоже отправить экспедицию.

   – Спасибо, Айрон, я подумаю над твоим сообщением.

   – Что скажешь ты, Петер?

   – Аренда корабля на Земле, подбор персонала, две недели, а то и больше, если только подобрать что – то здесь, сейчас я посмотрю базу данных.

   – Не трудитесь, Петер, здесь тоже нет ничего подходящего, вмешался в разговор Айрон. Если, разве что, отремонтировать старый звёздный разведчик, потребуется двое суток в авральном режиме, но он не сможет взять более 5 человек.

   – Нам теперь важен каждый день, я могу подождать и в состоянии искусственной комы, пусть только он найдёт то что мы ищем, а уж потом вы пошлёте туда полноценную команду. Кому он принадлежит?

   – Некий Вик, купил за бесценок корабль на Земле и чудом добрался на нём сюда, он фактически нищий, работает в разгрузочной команде порта, – ответил Айрон.

   – Петер, дайте команду немедленно начать ремонт корабля, этого Вика  доставьте ко мне и пригласите Асуку.

   Молодая красивая женщина во внешности которой смешались и азиатские и европейские корни, учтиво склонилась перед Фишером.

   Несмотря на молодой возраст она уже была среди лучших телохранителей Фишера и не раз доказала свою преданность выполняя его деликатные поручения, их итогом почти всегда оказывались  несколько трупов.

   – Асука, полетишь на корабле с неким Виком, если он что – то найдёт – убей его а находки доставь сюда. В средствах я тебя не ограничиваю, полную инструкцию тебе даст Петер, иди.

   – Я всё сделаю, господин.

   Я стоял в тени у стены ангара рядом со своим погрузчиком и улыбался своим мыслям. Ночью, когда я спал, на мой коммутатор поступило сообщение от Шушу:

   – Дядя Вик, ОН позвонил, спасибо!

   Межпланетная связь дорогое дело,  когда я неосмотрительно  долго звонил Тиму это съело весь мой дневной заработок, поэтому я рад и такой короткой весточке, значит у ребят всё в порядке. Сегодня с утра прибыл только челнок с Земли, я сделал всего два рейса перевозя багаж, транспортник ожидается к вечеру, я бездельничал и думал, что всё не так уж и плохо, ещё недели две и можно будет улетать отсюда, давно пора а то и ходить не смогу при нормальной силе тяжести, только остаётся открытым вопрос с Гулливером, но я что ни будь ещё придумаю. Моё внимание привлекла суета у мобильного ремонтного комплекса, эта махина, превосходящая по размером мой корабль медленно выползала на стояночную площадку кораблей. Понаблюдав немного за суетой ремонтников я опять отвлёкся своим мыслям когда вдруг прозвучал сигнал вызова на коммутаторе:

   – Мистер Вик, подъехайте к своему кораблю, нам надо попасть внутрь, компьютер заблокировал люк и потребовал ваш код допуска.

   Когда я подъехал к  кораблю то увидел, что его словно коконом окружили многочисленные громадные манипуляторы выдвинутые из ремонтного модуля и высоко на корпусе по ним ползает несколько человек в оранжевой форме ремонтной службы. Из одного из многочисленных люков модуля выскочил человек в такой же форме и подбежав ко мне проговорил:

   – Начальник ремонтной смены, инженер Сименс.

   – Что здесь происходит? – недоумённо взирая на происходящее спросил я его.

   – Фирма «F&M» оплатила срочный ремонт вашего корабля, за срочность двойная оплата всех работ, уже через 46 часов он должен быть готов к старту, откройте шлюз трюма.

   Отойдя в сторону я нажал на коммутаторе кнопку вызова своего искина (о многом мы договорились за те несколько вечеров после того как я решил, что доверю ему управление кораблём, особенно это касалось правил конспирации) и проговорил:

   – Гулливер, ничего не понимаю, но открой им шлюз, а то, боюсь, они его просто вырежут. Неожиданно рядом, негромко свистя турбиной, завис роскошный чёрный глайдер антиграв с наглухо тонированными  стёклами.

   – Как это его пропустила охрана на территорию? – удивлённо подумал я наблюдая как из него выпрыгнули двое накачанных парней в тёмных комбинезонах и в два прыжка оказались рядом со мной, причём один из них встал за моей за спиной.

   – Мистер Вик? – обратился ко мне тот что стоял передо мной.

   Я машинально кивнул головой, всё происходящее так не вписывалось в мою размеренную и спокойную жизнь, что я немного ошалел, это напомнило мне какой – то дрянной боевик, что я не очень внимательно смотрел вчера вечером когда ужинал, принимал душ и чистил зубы.

   – Господин Фишер желает побеседовать с вами, пройдёмте в салон и он указал на стоящий рядом глайдер.

   – Не знаю такого, если ему надо, пусть сам сюда пожалует, неожиданно для себя самого с вызовом ответил я.

   – Вы как предпочитаете путешествовать, в салоне или в багажном отделении? – с равнодушной усмешкой спросил мордоворот и опустил глаза вниз, где на его поясе топорщилась кобура  с полицейским парализатором.

   – В командирском кресле, мрачно буркнул я в ответ.

     Внутри роскошного салона с удобными кожаными креслами кондиционированный воздух приятно овевал прохладой, окна были зашторены, смотреть было особенно не на что, квадратные морды сидящих напротив громил вызывали откровенную неприязнь и я, полу прикрыв глаза, начал вспоминать что мне известно о глайдерах, летать или ездить ранее на них мне не приходилось. Они были трёх типов, антигравитационная установка поднимала машину на метр – полтора над поверхностью а ускорение им придавал  реактивный двигатель, струя сжатого воздуха или толкающий или тянущий винт как у древних самолётов. Тот, на котором мы летели или ехали (вернее всё же будет летели, ехать – это на колёсах, определился я с терминологией), как я понял по едва слышному комариному писку турбины компрессора, приводился в движение струёй сжатого воздуха. Жаль что пилотская кабина отделена глухой переборкой, было бы интересно взглянуть как эта штука управляется, ведь помимо компа наверняка есть и ручной режим. Мы летели 1час 37 минут как засёк я время на коммутаторе, когда тональность писка турбины изменилась на более низкую и вскоре звук совсем прекратился. Мы вышли и я понял что мы находимся глубоко под поверхностью, глайдер стоял в широком тоннеле перед массивной бронированной стеной перегораживающей его поперёк, в ней  начал открываться круглый проём, от центра расползались бронированные створки диафрагменного типа, такой конструкции я нигде раньше не видел. После нескольких последовательно проходимых комнат, кроме светящейся полосы на полу в которых я разглядеть ничего не смог (стены и потолок были скрыты в темноте и определить размеры и другие детали было невозможно) я, теперь уже один, оказался  в  хорошо освещённой комнате где на стене висел большой монитор и за обыкновенным письменным столом сидел пожилой мужчина усталого вида в безукоризненном классическом костюме тёмно серого цвета, более светлой рубашке и галстуке в тон костюма.

   – Я Петер, секретарь господина Фишера, он ждёт вас, пройдёмте, обратился он ко мне. Грузный седой старик укрытый  пледом нахохлившейся птицей неподвижно замер в инвалидном кресле. Полумрак в дальних углах кабинета не позволял рассмотреть детали интерьера, но в центре сверху  струился неяркий свет выделяя пятно метров трёх в диаметре.

   – В глаза мне смотри, неожиданно проговорил старик скрипучим голосом. Всё происходящее начало меня раздражать, поэтому я с вызовом и презрением встретился с его колючим и жёстким взглядом  из под седых косматых бровей.

   Вот ведь скотина, одной ногой в могиле, а всё ещё чего то тебе надо на этом свете, зло подумал я, о душе пора подумать, о грехах своих, старый мудак… Если у тебя много денег, так ведь с собой их не утащишь, там другая валюта, не конвертируемая, не сдержался я от злой шутки.

   Видимо, сделав для себя какие – то выводы, старик опять тяжело и с паузами  проскрипел:

   – Я арендую твой корабль. Ремонт корабля в оплату аренды. С тобой полетит Асука,  выполняй её распоряжения. Петер всё объяснит, иди.

   Возмущённый и оскорблённый  до глубины души такой бесцеремонностью я хотел отказаться и высказать всё что о нём думаю, но вдруг со страхом отчётливо понял, что если сделаю это, то завтра моё тело найдут в мусорном контейнере на заднем дворе какого ни будь притона  в Редфловере.

   Ничего, я ещё отыграюсь, старый козёл, с кипевшей во мне бессильной злобой думал я шагая по коридорам в обратную сторону и посмотрим ещё что за суку, эту Асуку ты мне подсунул.

   Меня доставили в порт уже знакомые амбалы, я сунулся на корабль, но там царила авральная суета и я кое как устроился ночевать в пустующей сейчас комнате ремонтной смены в здании порта.

   Утром я передал свой погрузчик молодому пареньку устроившемуся на моё место и бесцельно прослонялся ещё часа два по зданию порта выпив несколько банок сока из автоматов. Наконец я не выдержал и вызвал Гулливера:

   – Что там у нас, Гулливер?

   – Здравствуйте, хозяин. Основной ремонт и тестирование систем завершены, сейчас монтируют на корпусе броневой колпак со скорострельной пушкой и монорельс по окружности корпуса для её перемещения по секторам обстрела.

   – Что? – мы на войну, что ли собираемся, охренел я от такой новости – это же незаконно.

   – Мисс Асука представила разрешение.

   – Она что, уже на корабле?

   – Да, уже шесть часов. Она передала мне кристалл с полётным заданием. Мы должны обследовать планеты звезды Росс, система 33/0018 по каталогу, это в неосвоенном пространстве, три прыжка на максимальное расстояние. После технического обслуживания произведён запуск реактора, идёт накопление энергии для прыжка.

   – Гулливер, а как с тобой, они ничего не заподозрили?

   – Нет, они спешили, модель компа устарела, но у них нет на базе новой модели, нужна доставка с Земли, поэтому они просто провели стандартное  тестирование.

   – Хорошо, я сейчас приду на корабль.

   – Хозяин, постойте, мисс Асука – убийца.

   – Почему ты так решил? – я невольно остановился.

   – Запах, координация движений и я просканировал её багаж, в нём игломёт парализатор, две плазменные гранаты, армейский пистолет Глок с тремя запасными обоймами: одна с бронебойными пулями, остальные с разрывными. У неё пояс из плоских металлических колец, он может трансформироваться в  обоюдоострый клинок длиной 64 сантиметра. Ещё в багаже у неё последняя модель компактного устройства подпространственной связи «Эхо», это очень дорогая вещь, я даже не нашёл аналогов в сети. Мисс Асука установила подслушивающее устройство в рубке и заблокировала люк в спасательную капсулу.

   – Ни фига се, новости, растерянно подумал я, опасная попутчица мне попалась.

   – Гулливер, ты сможешь когда потребуется разблокировать люк в капсулу?

   – Да.

   – Хорошо, давай сделаем так – теперь я буду присылать тебе только письменные сообщения, она не сможет их перехватить?

   – Может, но расшифровать нет, я разработал сложную модуляцию радиосигнала при передаче.

   – Спасибо, что предупредил, Гулливер, я иду на корабль.

   На корабле меня ожидало сразу несколько сюрпризов. Открыв дверь в свою каюту я увидел что она разгорожена пластиковыми перегородками на маленькую прихожую (из неё можно было пройти в санузел) и две отдельные комнаты.  На левой двери виднелся сложный блок опознавания и я понял что здесь поселилась Асука, другая дверь свободно открывалась и я сразу как зашёл завалился на кушетку, кровать осталась за стеной. Чего – то не хватает, ах да, монитор тоже остался на другой половине. Вот сука, это же мой корабль, негодующе подумал я, раскомандовалась здесь.  Пройдя в рубку я увидел что там появилось второе кресло, чуть левее и сзади от старого. А вот и явление «леди смерть», изощрялся я мысленно в её адрес, заслышав стук каблучков.  Обернувшись, я невольно остолбенел – женщина была очень красива, с восхитительно нежной и гладкой кожей, стандартный комбинезон, в тонкой талии перетянутый поясом из замысловато переплетённых колец, подчёркивал стройность фигуры, крутые бёдра и небольшую, но вызывающе торчащую сквозь ткань острыми сосками грудь. Дополнительный шарм придавал непередаваемый  азиатский  колорит в разрезе глаз и причёске собранных заколками на затылке чёрных блестящих и отливающих синевой волос. Портило впечатление лишь абсолютно равнодушное, без малейших эмоций, как бы замершее выражение лица и холодная пустота бездонных чёрных глаз.

   Однако, что теперь делать? – все мои враждебные мысли были бессильны перед такой вызывающе броской красотой и откровенной эротичностью.

   – Тридцать первый, старт через полтора часа, ты согласовал с диспетчерами? – обратилась она к Гулливеру по начальным цифрам его модельного ряда.

   – Да, мисс Асука.

   – Что с накопителями?

   – 97%, зарядка продолжается.

   – Мисс Асука, я называю его Гулливером, вмешался я.

   – Да мне хоть папой Карлой и давай без формальностей: я – Асука, ты – Вик, равнодушно произнесла она и, повернувшись, вышла. Я, конечно, не удержался и проводил жадными глазами её круглую попку.

   – Гулливер, а что нам надо найти?

   – Мне передали весь материал по расшифрованным марсианским табличкам, это оказалось интересно, нам нужно найти артефакт цивилизации лэрдов, его назвали «саркофаг», но это название не соответствует его назначению.

   – Гулливер, насколько я знаю, за незаконное проведение раскопок и поиск артефактов других цивилизаций полагается пожизненное заключение, этот закон разве отменили?

   – Нет, хозяин, но там, куда мы летим не были даже корабли разведчики, там нас некому контролировать, сложнее будет вернуться.

   По монитору передо мной побежали и тут же погасли строки строчки:

   – Хозяин, я постараюсь подготовить для вас убедительное алиби.

   – Спасибо, Гулливер и спасибо Тима, ты оказался прав, мне всегда не хватало верного друга, думал я обо всех недавно произошедших событиях. Из несостоявшегося капитана, грузчика и потенциального колониста – в чёрные археологи, такого поворота своей судьбы я ещё вчера и представить себе не мог. Я вспомнил, почему за это, казалось бы, безобидное занятие, грозит такое суровое наказание.  Лет тридцать назад группа любителей при раскопках на одной из  планет, где загадочная цивилизация оставила непонятные мегалитические сооружения, наткнулась на массовое захоронение странных тел, как оказалось погибших от смертоносного вируса. Когда на сигнал бедствия прибыла спасательная команда она тоже подверглась заражению, вирус непредсказуемо мутировал при каждом заражении очередного носителя,  изготовить вакцину из – за ограниченности сроков не представлялось возможным. Сектор наглухо блокировали, уничтожая всё, что изнутри приближалось к периметру.  Когда сканирование с орбиты показало, что все зараженные люди погибли, была применена ковровая бомбардировка плазменными бомбами, сгорело всё, даже то, что в принципе и гореть не могло.  Был и ещё ряд случаев, когда срабатывали древние защитные механизмы, вызывая обвалы и хороня под завалами неудачливых искателей приключений или даже взрывались  ядерные заряды у более развитых цивилизаций. Всё это и повлекло строгий запрет на любительско – дилетантскую деятельность подобного рода. Однако это не остановило отдельные группы прожжённых авантюристов, стоили артефакты заоблачно дорого и только один удачный полёт в затерянную на задворках галактики систему мог обеспечить им безбедный остаток жизни.

     До старта осталось меньше часа и я провёл это время в своём кресле, пытаясь определить своё отношение к происходящему, но так и не смог придумать ни плана действий, ни определиться с личной целью и выгодой от предстоящей авантюры. Пока будем довольствоваться тем что мой корабль приведён в почти идеальное состояние и к мечте о хижине у тёплого океана на далёкой планете я приблизился сразу на несколько шагов.

   Выход на орбиту прошёл в штатном режиме и сразу, даже не закончив полный виток около Марса, корабль набрал вторую космическую скорость, оторвался от планеты и стремительно ускоряясь начал удаляться от солнца к краю системы в расчетную точку прыжка. До расчетной точки ещё почти 9 часов, пожалуй следует выспаться –  зевая вспомнил я прошлую ночь, проведённую на неудобном диванчике в комнате ремонтников в уже далёком теперь марсианском порту.

   Когда я уже почти заснул, стараясь поудобнее устроиться от давящей с непривычки  силы тяжести, дверь в мою комнату открылась, вспыхнул яркий свет и вошла Асука. Обалдев от неожиданности я увидел, что на ней только наброшенная на плечи на голое тело ничего не скрывающая прозрачная ткань. Немного постояв она потянула её за край и та плавно скользнула к её ногам. Её тело было восхитительно прекрасно, несколько полноватые бёдра в сочетании с тонкой талией и плоским животом непроизвольно заставили моё хозяйство напрячься так, что зашевелилось лёгкое покрывало которым я был укрыт. Она подняла руки и выдернула заколку, роскошные волосы волной рухнули ей за спину. Мои глаза зациклено жадно перебегали  с торчащих грудей с маленькими коричневыми сосками, почти без ореола пигментных пятен вокруг них, на шелковистые чёрные волосы выпуклого лобка. Подойдя ко мне она резко сдёрнула покрывало и медленно уселась на моё торчащее "хозяйство". Ощутив её горячую и влажную глубину я почти потерял сознание от наслаждения никогда не испытанного ранее с такой силой. Начав медленно двигаться она постепенно увеличила темп и когда я почувствовал, что сейчас произойдёт извержение вулкана, она неожиданно сильно и больно ущипнула меня в промежности. Мой «друг» превратился в ноющее тупой болью  деревянное полено, а она вдруг прижавшись, крепко обхватила меня и мы перекатились так, что я оказался сверху. Плотно сдвинув свои ноги она сжала мои ягодицы в ладонях и начала сильно и ритмично толкать их на себя. Наконец я услышал её стон и ритм толчков стал замедляться. Немного отдохнув она повторила экзекуцию, так желанная мной горячая и  нежная близость обернулась изощрённой садисткой пыткой. Она расслабленно лежала рядом, затем, как – то нехорошо усмехнувшись, протянула руку, плотно обняла «полено» пальцами и сделала несколько возвратно поступательных движений.  Меня скрутило от невыносимой боли, каждый толчок лавы извергающегося вулкана был настолько болезнен, что я дико закричал до хруста в костях сжав в кулаках смятое покрывало.

   – Убью суку, думал я сидя под горячими струями на полу душевой кабины, ноги меня не держали. Опухшее и красное «хозяйство» отзывалось резкой болью на каждое прикосновение.

                Глава 3

                Об этом никто не узнает

     Соня достойно справилась с задачей, все три прыжка прошли в штатном режиме и теперь, с раскалывающейся от боли головой, я вглядывался в выведенную Гулливером на монитор схему планетной системы звезды Росс. Каждый прыжок как маленькая смерть, тело словно разбирается на отдельные молекулы и воссоздаётся вновь, и за два дня, когда накопители жадно впитывают энергию для следующего прорыва сквозь пространство, организм не успевает прийти в себя после такой встряски. Это я к тому, что после трёх подряд таких издевательств над своим организмом хочется и гадить и блевать одновременно. Даже Асука, к которой у меня появилось стойкое чувство брезгливого отвращения, подрастеряла свой лоск и её холёное лицо приобрело зловеще синеватый оттенок, а о том, что я увидел взглянув на себя в зеркало писать не буду, зачем лишний раз расстраиваться, поболит и пройдёт, вон и «хозяйство» уже в порядке.  Однако, к делу, настроил я себя на трезвое мышление этим маленьким аутотренингом. Я был разочарован,  да и на что я надеялся? – сразу вот так попасть в свой придуманный рай, так просто всё не бывает. Короче, все 11 планет, если не считать ещё кучу крупных астероидов также вращавшихся  вокруг звезды по планетарным орбитам, были мертвы. Может где – то и есть разумные кристаллы и прочая лабуда, но в нашей галактике миллиарды лет назад, очевидно, был один творец и все бывшие и будущие цивилизации построены человеком и ему подобными видами. Три, подобных Земле планеты, не имели атмосферы, но обследовать их придётся все, а это трое суток по земному исчислению до первой, наиболее удалённой от Росс, планеты и ещё на беглое сканирование с орбиты столько же на каждую из трёх.  Так что, господин Фишер, кукишь вам из звёздной системы 33/0018, со злорадством оскорблённого достоинства юродствовал я мысленно.

   – Гулливер, выводи корабль на орбиту этой планеты, я небрежно ткнул пальцем в схему на мониторе и, раз она у нас первая, назовём её Альфой.

   – Что скажешь?

   – Удаление пока не позволяет дать подробную характеристику, параметры массы и размеров близки к Земле, вокруг неё вращается две луны в перпендикулярных плоскостях на одинаковом удаление от планеты, около 280 тысяч километров.

   Ого, а мы не зря прилетели, на 90% здесь приложили свою руку загадочные лэрды, раз уж попал в космические гробокопатели надо урвать что – то и для себя, какой ни будь артефактик, правда не представляю как он будет выглядеть с мрачным юмором сделал я выводы из информации Гулливера.

   – Гулливер, мне надо отдохнуть, если обнаружишь что – то необычное, немедленно сообщи и я, старательно не замечая Асуку, бочком выскочил из рубки.

   Тщетно пытаясь заснуть на неудобном диванчике и стараясь хоть как – то забыться от разламывающей всё тело боли, я вдруг со страхом представил как далеко мы забрались в космос, здесь никто не придёт на помощь и откажи хоть одна из систем или «поехай крыша» у Гулливера, корабль навсегда останется вечным скитальцем космоса пока через тысячи лет не сгорит в пламени звезды.

   Корабль это сложнейшая машина, вершина человеческой цивилизации, ведь ещё столетие назад полёт с Земли на Марс длился годами, но сейчас система гравикомпенсации окутывает полями корабль во время разгона и торможения, иначе конструкция начала бы разрушаться уже при двадцатикратной перегрузке, а здесь счёт уже идёт на сотни и тысячи единиц. Что то ещё важное крутилось в моих мыслях пока, наконец, обрело смысл и я, поражённый своей догадкой, начал выводить пальцем строки на стене каюты (полицейская начинка дрона расширила возможности Гулливера настолько, что он без труда сканировал мои письмена в любом месте на корабле и «слышал» любой шорох ещё и в ультра и инфраспектрах, хорошо, что Асука об этом даже не догадывается).

   – Гулливер, я думаю, что эти луны какой – то защитный механизм от проникновения на планету, слишком необычны их орбиты и боюсь нас поджарят когда мы приблизимся к ним на заданное их создателями критическое расстояние. Возможно они даже полностью искусственного происхождения. Я думаю с расстояния орбиты соседней планеты надо отправить зонд разведчик, если с ним ничего не случится, то передаст ценные сведения,

   а если его уничтожат нам нечего туда даже и близко соваться.

   – Хозяин, я сам думаю также, движение этих лун не вписываются в каноны небесной механики, у нас ещё около 6 часов, потом начну тормозить и одновременно сканировать и луны и планету. Промучившись ещё с полчаса я, наконец, провалился в тяжёлый без сновидений сон.

   Когда я проснулся и пришёл в рубку Асука недоумённо вглядывалась в монитор заняв моё кресло, от чего меня неприятно передёрнуло.

   – Тридцать первый, почему корабль движется по орбите другой планеты?

   – Есть вероятность, что Альфа защищена от вторжения и корабль подвергнется атаке при выходе на её орбиту или даже раньше. Капитан Вик (ох как польстило мне это обращение) дал команду направить туда зонд разведчик.

   – Почему это не согласовано со мной? – с угрожающей интонацией позвучал её вопрос.

   – Вы отдыхали и мы решили вас не беспокоить, ответил Гулливер (ах, молодец, хорошо вывернулся! – я мысленно усмехнулся).

   – Не проводить впредь никаких действий без согласования со мной, я представляю интересы заказчика и командую здесь тоже я, тебе всё понятно, тридцать первый? – жёстко произнесла она.

   – Да, мисс Асука, понятно.

   А вот это ты зря, могла бы и посоветоваться, но раз ты уже использовала меня как резиновую куклу, пока и дальше будем ею прикидываться, с ненавистью взглянул я на её азиатскую рожу.

   – Гулливер, когда ты запускаешь зонд?

   – Через 1 час 42 минуты, когда корабль окажется на минимальном расстоянии от Альфы.

   – Пожалуй, я  пока полежу, что – то голова кружится, пробормотал я.

   – Гулливер, есть варианты избавиться от неё? – начертил я на стенке каюты.

   – Да, я не проводил детальной разработки, хозяин, не было вашего распоряжения, но сразу могу ответить. Например, усыпить её, поместить в спасательную капсулу и отстрелить её от корабля или блокировать в коридоре или рубке и залить противопожарной пеной, она задохнётся минут через 10. Напоминаю, хозяин, что я не могу непосредственно сам выполнять таких действий, запустится алгоритм моего уничтожения.

   – А ты сможешь разблокировать дверь её отсека каюты?

   – Да.

   Ну ты прямо садист какой –то, Гулливер, этак ты и меня ей посоветуешь грохнуть, с мрачным юмором мысленно оценивал я его варианты.  Я представил как капсула приземляется на угрюмые скалы поверхности планеты, кислорода суток на 5, ещё на сутки в скафандре и мне стало не по себе от чувства безвыходной обречённости и страха. В крайнем случае прикажу ему блокировать её в рубке а сам проникну в её отсек и заберу оружие, сделал я себе мысленную заметку.

   ***

   – Зонд запущен,  вывожу данные его полёта на монитор, доложил Гулливер.

    В верхнем левом углу монитора побежали стремительно меняясь цифры скорости зонда – 50, 70, 100 …км/сек, они остановились на отметке 500, по центру вращался шар – масштабная модель Альфы, с каждой секундой на ней появлялись новые детали, Гулливер обрабатывал данные с приборов зонда, анализировал их, сравнивал с данными приборов корабля и выводил на схему. Меня потрясла схема глубинного сканирования – планета напоминала дырчатый кусок сыра, огромные тоннели, порой в тысячи километров соединяли сложную систему огромных залов, причём всё это располагалось  в несколько уровней, мне не хватит и жизни чтобы осмотреть там всё, да и как в них ещё проникнуть…

   – Зонд уничтожен, бесстрастно доложил Гулливер.

   3 миллиона 231 тысяча километров – замерла цифра на мониторе показывающая удаление зонда от корабля…. Мне вдруг стало как – то неуютно от мысли, что направь я вчера корабль на орбиту Альфы, то уже сутки был бы покойником.

   – Гулливер, как уничтожили зонд?

   – Это был узкий гравитационный луч, зонд разбило на мельчайшие фрагменты и изменило их направление движения, даже мусор,  оставшийся от зонда уже не попадёт на Альфу.

   Гравитационный луч, наши учёные и представить пока не могут такого, на сколько же они нас опередили и, главное, от кого защищались таким грозным оружием? – сам себе задавал я вопросы. Впрочем, всё просто, при таком уровне развития вряд ли они кого – то опасались, скорее всего на этой планете было автоматизированное предприятие, завод или ещё что – то такое, они появлялись здесь редко и эта система всего лишь защита от метеоритов, такие сделал я выводы  и поделился ими с Гулливером.

   – Капитан, я принимаю вашу версию, одна из лун искусственно созданный объект как вы и предполагали, а на счёт Альфы – это всего лишь ваши догадки, а мне нужны цифры и факты, жду вашего приказа, что мне делать дальше?

    Я лишь равнодушно и многозначительно взглянул на молчавшую до этого Асуку.

   – Что, сука, не знаешь, что делать, подожду, что там твои куриные мозги выдадут? – злорадно подумал я, а потом вдруг испугался, от этой отмороженной «стервы» ( это я «немного» сгладил обороты своего обращения) можно ждать чего угодно даже по причине того, что она, по моему, вообще не понимает в какой заднице мы оказались.

   – Что ты предлагаешь, Вик? – процедила он сквозь зубы, видимо это решение далось ей с немалым трудом.

   Я мысленно торжествовал над своей маленькой победой, а ещё мне было очень жаль потери зонда, это была совершенная и дорогая машина, я постепенно вживался в роль капитана и хозяина и мне это начинало нравиться, это ведь не дырявой лоханкой командовать.

   – Гулливер, надо попробовать выйти на орбиту второй намеченной нами планеты, возможно там нам повезёт больше, назовём её Бетта, корабль должен пересечь орбиту Альфы  когда она будет на противоположной от нас стороне звезды.

   – Трое суток полёта для выхода в точку начала снижения в экстренных режимах ускорения и торможения и ещё двое для предварительного сканирования и выхода на орбиту, отозвался Гулливер.

   – Выполняй, отдал я приказ.

      Все трое суток я не выходил из своего отсека каюты размышляя о своём настоящем и обдумывая варианты своих действий на будущее. Гулливер доложил, что он по распоряжению Асуки отправил с главной антенны подпространственный сжатый пакет информации и он расшифровал его. Она сообщала о наших открытиях и просила дать инструкцию дальнейших действий, обо мне вопрос стоял однозначно – уже пора или позже? Я решил, что тоже пока не буду трогать её, всё будет зависеть от того, что мы найдём на Бетте.
   – Капитан, корабль вышел на орбиту Бетты, высота 120 километров.

   Здесь была только одна луна, сейчас она была высоко над нами, высота её орбиты была около 250 тысяч километров. Она была естественного происхождения с многочисленными искусственными сооружениями под её поверхностью как показало сканирование, но корабль не подвергся атаке. Я, почему – то был уверен, что этого не произойдёт и рискнул, а Асука промолчала, хоть и было заметно, что ей очень страшно несмотря на показное равнодушие.

   – Приблизь изображение, как если бы мы наблюдали поверхность с высоты 10 километров.

   Я невольно подался вперёд с нетерпением ожидая появления изображения на мониторе.

   – Бог ты мой! – не сдержался я от удивлённого возгласа от увиденного. Корабль пролетал над огромным разломом поверхности, глубиной километра полтора и прямой линией простиравшийся до видимого горизонта. В почти отвесных стенах разлома по мере передвижения быстро менялись изображения гигантских полу обвалившихся пустот с непонятными огромными механизмами, перемежающиеся участками нетронутой материнской породы.

   Неожиданно открылась особо  крупная полость с огромным сигарообразным телом внутри, одна сторона его частично была смята и изуродована страшной силой.

   – Гулливер, что это было, корабль?

   – С вероятностью около 90 процентов, он состоит из сложного сплава, не могу определить его состав, он экранирует внутреннюю полость, как один из вариантов предполагаю, что он покрыт слоем нейтронов.

   – Гулливер, этого не может быть, тогда его масса была ба сопоставима с массой целой планеты или даже больше!

   – Я знаю, но он отражает все виды излучений именно так, как теоретически должен вести именно слой нейтронов, не могу определить состав, нужно взять образцы.

   – Гулливер, есть варианты что здесь произошло?

   – Да, искусственно созданная луна сошла с орбиты и столкнулась с планетой.

   – На следующем витке начни медленное торможение, посади корабль как можно ближе к той полости. Какие размеры у той штуки, что похожа на корабль?

   – 1220 метров длина, около 350 диаметр.

   Это же целый город и если это именно корабль, то страшно представить какая мощь должна заставить эту гору пронзать пространство, думал я наблюдая продолжавший мелькать на мониторе хаос оставивший после себя упавшая луна. Хорошо, что это было искусственное сооружение и масса её, видимо, была относительно мала, иначе она вообще могла бы расколоть Бетту на несколько частей.

      Корабль стоял метрах в ста от зловеще чернеющей линии провала, облачаясь в скафандр я думал, что надо быть осторожнее, одно неверное движение и со дна этой бездны никто не вытащит, хотя нет, этой твари придётся всё таки лезть (я неприязненно посмотрел на как всегда непроницаемое выражение лица Асуки), вряд ли Гулливер улетит без твёрдого знания того, что я мёртв, даже если датчики скафандра покажут это.

   Неуклюже доковыляв до края (скафандр стеснял движения) я пошёл вдоль него выискивая за что зацепить фал  скафандра. За небольшим холмиком валялся выброшенный наверх страшно искореженный и сплющенный металлический фрагмент какой – то конструкции метров 10 в длину и я решил им воспользоваться. Пропустив фал в какое – то непонятное отверстие я зацепил карабин и начал спуск, включив специальное устройство, выпускающее фал по метру в секунду и не позволяющее ему свободно разматываться если я сорвусь.

   ***

   Да, это был, несомненно, корабль, разорванная обшивка была около метра толщиной, что само по себе очень впечатляло, светя на полную мощность налобным фонарём я кое как перелез внутрь в подходящем месте и начал пробираться сквозь завалы к неповреждённой части.

   – Гулливер, ты всё видишь? – задал я вопрос чтобы его голос помог мне унять дрожь в руках, с каждым метром отдаления от корабля я начинал всё больше испытывать панический страх.

   – Да, капитан, камера скафандра и все датчики работают в штатном режиме. Асука видела всё на мониторе в рубке и слышала наш разговор, поэтому Гулливер соблюдал наши договорённости о конспирации.

   – Иду дальше, ответил я после минутной передышки.

   Я посмотрел на таймер –  уже 5 часов вне корабля, температура минус 53, на поверхности было минус 120 по цельсию, машинально отметил я, ещё часа 2 и надо возвращаться, для первого раза впечатлений достаточно. Наконец я упёрся в неповреждённую стену, а разрушенная часть с хаотическим нагромождениями продолжалась внутрь корабля с правой от меня стороны. Я начал двигаться вдоль границы и уже через минуту увидел срезанный под углом и деформированный овал внутреннего коридора идущего параллельно внешней стороне корабля. Я перешагнул чрез задранный край обшивки и осмотрелся. Овальный коридор, вышиной около трёх моих ростов и шириной около трёх метров, уходил вглубь и свет фонаря терялся вдали. Гладкие блестящие стены и потолок из непонятного материала, похожего на камень тёмно красного цвета, светло жёлтая полоса на полу примерно метровой ширины. Я сделал с десяток шагов когда луч фонаря вдруг блеснул, отразившись вдалеке от какого – то препятствия.

   – Возвращайся, немедленно возвращайся! – кричал не умолкая во мне внутренний голос.

   – Посмотрю, что там такое, переборол я свой страх, и сразу назад.

   Впереди оказалась элементарная переборка такого же цвета как и стены, жёлтая полоса ныряла под неё, видимо продолжаясь за ней далее. Никаких устройств открывания я не обнаружил, стены везде были одинаково гладкими, цвет тоже нигде не менялся. Я уселся около неё на пол, сказывались усталость и напряжение, захотелось подремать, но внутренний голос по прежнему призывал меня бежать отсюда без оглядки. Как  – то она должна открываться, а может только с другой стороны? – раздумывал я всё откладывая своё возвращение. Они опередили нас на тысячи лет, наверное, для них осталось мало загадок во вселенной, а может они управляли всем силой своей мысли? – я в шутку уставился на переборку представляя как та сдвигается в сторону утопая в проёме стены. Неожиданно переборка дрогнула и поползла в сторону, я от страха вскочил как ужаленный и рванул от неё прочь по коридору. Шагов через 10 я невероятным усилием заставил себя остановиться и взглянуть назад. За мной не гналась толпа монстров, как я в ужасе представил себе сделав от неё стремительный старт. Всё было спокойно, перегородка опять встала на своё место, но в космическом вакууме в лучах фонаря чётко выделялись облачка пара.

   – Капитан, с вами всё в порядке, у вас пульс зашкаливает, что там происходит? – услышал я голос Гулливера, видимо открывающаяся переборка не попала в объектив камеры.

   – Да, Гулливер, всё в порядке, просто немного испугался, сейчас буду возвращаться, коротко ответил я, мне не хотелось, чтобы Асука знала, что переборка открывается.

   Сделав над собой усилие, я опять вернулся назад, пары воды, которые я заметил однозначно говорили о том, что за переборкой воздух и его температура значительно выше чем в коридоре где я нахожусь и от этого сразу возникло много вопросов на которые я очень захотел узнать ответы. Прикрыв перчаткой камеру на шлеме я опять представил как переборка сдвигается в сторону и когда это произошло шагнул вперёд. Переборка за моей стеной встала на место и я, проверяя свою догадку, произнёс:

   – Гулливер, как слышишь меня?

   Ответа не последовало, радиоволны не проходили сквозь стены и я убрал перчатку со шлема. Ещё шла запись самой камеры в шлеме и я всё стёр и отключил её. В динамиках шлема послышалось шипение воздуха, как я и предполагал, открылась вторая дверь шлюза в котором я находился, вспыхнул свет и я шагнул на жёлтую полосу, сливающуюся далеко впереди в почти неразличимою чёрточку.

   – Так, теперь подумаем, как попасть в рубку этого монстра, вслух проговорил я.

   Я уже был уверен, что за мной наблюдают с самого начала и если я до сих пор жив, значит мне пока не стоит ничего бояться, а вот что будет потом? Неужели они вышагивали такие расстояния? – нет, ответ где – то рядом, я всё никак правильно сформулировать промелькнувшую мысль.

   – А, вот оно что, я представил как жёлтая полоса несёт меня и та, еле заметно дрогнув, поползла вперёд, я представил её ускорение и та понесла меня намного быстрее. Я поднял глаза на верхнюю часть стекла шлема и удовлетворённо прочитал: воздух пригоден для дыхания, опасных форм жизни не обнаружено, температура + 16, вы можете опустить шлем скафандра.

   Кислород в баллонах скафандра надо беречь, мало ли что ещё произойдет – откинул я шлем и вдохнул прохладный, с каким – то неуловимо знакомым оттенком запаха, воздух чужого корабля. Мимо проползали однообразные стены, несколько раз в них промелькнули уже знакомые переборки с непонятными символами на них – все с правой стороны по ходу движения. Я попытался представить как должна выглядеть рубка на таком корабле, скорее всего она имеет форму полусферы и там должно быть отдельное, доминирующее над  всем пространством, кресло капитана или того кто всем этим командует, на большее моей фантазии не хватало. Неожиданно дорожка перестала ползти и я увидел  стандартную переборку с замысловатым символом, сосредоточившись я открыл её, повторилась знакомая процедура шлюзования и дорожка понесла меня вглубь корабля. Как же я буду отсюда выбираться – со страхом подумал я, если система даст сбой? – такие стены ни пробить, ни прожечь невозможно. Ещё два или три раза пройдя через шлюзы и окончательно потеряв ориентацию и вообще перестав что либо соображать я уселся на пол перед очередной переборкой – организм требовал отдыха от усталости и страшного нервного напряжения. Пососав питательного и тонизирующего раствора из трубки (как я только раньше о нём не вспомнил?) я решился продолжить своё отчаянное блуждание по лабиринту. Однако это был последний шлюз, после него я оказался в помещении весьма похожим на то, которое представил себе раньше. В большом и круглом, метров 20 в диаметре, зале с высоким полусферическим потолком ближе к одной из стен стояло на постаменте массивное кресло с высокой прямой спинкой. Подойдя к нему я увидел замысловатую вязь резьбы покрывающую  всю поверхность без малейшего свободного пространства. Странные животные в стремительном беге, лисья растений незнакомой, какой – то рубленной формы, какие – то странные, носатые лица с гневным выражением, и в овале, и на спинке и на сиденье, одинаковый знак в виде лаконичного и строгого иероглифа.

   Не знаю, то ли от усталости, то ли от помутнения сознания, неожиданно для самого себя я вскарабкался на постамент и с трудом уселся в кресло. По размерам оно предназначалось «человеку», как минимум, раза в полтора выше меня ростом и настолько же массивнее.  Как только я уселся, струящийся как бы из всего объёма помещения, свет начал медленно гаснуть и на потолке замерцала звёздная карта с незнакомыми мне созвездиями. В течение нескольких минут ничего больше не происходило и я, немного успокоившись, решил выбираться отсюда. Подавшись вперёд, чтобы спуститься, мои пальцы попали в оттиснутые на подлокотниках отпечатки ладоней, они вдруг замерцали синим светом и мужской, немного хрипловатый голос произнёс несколько слов на незнакомом мне языке. Я замер как застигнутый на месте преступления нашкодивший ребёнок, мерцающий свет под ладонями усилился и опять прозвучала та же фраза. Мои ладони были значительно меньше размеров отпечатков, струящийся из под них свет усилился настолько, что уже больно было на него смотреть когда голос позвучал в третий раз. Примерно через минуту после этого в воздухе возник светящийся круг, похожий на циферблат древних механических часов с красными полосками по окружности вместо цифр. Теперь голос что то говорил непрерывно а я с ужасом наблюдал как на круге исчезает очередная полоса после каждой произнесённой фразы.

   Искин корабля не получил подтверждения моих полномочий на управление и включился механизм самоликвидации, пронеслось у меня в голове. О чём думает человек в последние секунды своей жизни? – я не помню, просто я зажмурил глаза перед тем как должна погаснуть последняя черта. Неожиданно стало тихо, моё сердце стучало так, что его удары колоколом отдавались у меня в голове. Когда вдруг на приподнятом шлеме заморгала красная искорка, я с трудом сконцентрировался на ней и  прочитал: – требуется замена поглотительных гигиенических картриджей скафандра. Ого, как жидко ты обделался, тебе срочно надо в душ, отстранённо подумал я о себе как о постороннем человеке.

   – Что, испугался? – прозвучал голос прямо у меня в голове.

   – О-о-очень, заикаясь машинально ответил я.

   – Это я проверял твою психологическую устойчивость.

   – И как проверка, прошёл я тест или нет? – улыбаясь до ушей шутливо задал я вопрос, всё, крыша поехала, голоса слышу, ещё и вещать о будущем скоро начну, совершенно спокойно подумал я, представив себя в позе какого – то древнего вождя на допотопном бронированном чудище.

   – Эй, Вик, Вик, очнись! – здесь всё реально, опять прозвучал голос в моём мозге.

   – А ты кто? – недоумённо произнёс я.

   – Да, перестарался я немного, озадаченно произнёс невидимый собеседник, здорово же ты обделался, мог бы и сам давно догадаться.

   Эти слова меня сильно озадачили, особенно обидно задело что моя маленькая постыдная тайна открыта и я постепенно начал приходить в себя.

   – Ты искин этого корабля, но почему ты не взорвал его, наверняка, по протоколу ты был должен сделать это, ведь в рубку проник посторонний?

   – Да это Эбот виноват, мой коллега с орбитального комплекса, вы ещё называете его луной, когда свихнулся и грохнул свою жестянку с орбиты я думал что мне тоже конец, но легко отделался, только цепи управления обеими реакторами, и основная и дублирующая, оказались разрушенными.

   – А почему здесь два реактора, на наших кораблях только один?

   – Ваши системы пока ещё примитивны, я сейчас общаюсь с твоим искином, он ещё даже не школьник, а детсадовец, если выражаться так чтобы ты понял. У нас, подобный вашему, реактор только вспомогательный, он служит для запуска основного, на антивеществе.

   – Ты не представился, как к тебе обращаться?

   – Не выговоришь, зови просто Деус.

   – Как ты смог выучить язык?

   – Когда ты проник на корабль я сканировал твой мозг и уже вступил в контакт с Гулливером. Биологическая структура твоего мозга одинакова с мозгом моего хозяина, поэтому мне было легко проникнуть в трои мысли. То, что я узнал, ужаснуло меня, вас – миллиарды, жадных, агрессивных, мечтающих о подчинении себе подобных и, если вам дать знания которыми обладаю я, не могу даже представить что вы сделаете с галактикой, если вы начнёте воевать друг с другом, то ставкой в этой войне будут уже не десятки тысяч ваших  жалких жизней, а целые звёздные системы. Нарушив баланс вы можете вызвать коллапс всей вселенной. Самое страшное, что таких, как тот, по чьей воле ты прилетел сюда, жестоких, способных ради своей мелкой выгоды поставить на кон жизни целых миров, среди вас преобладающее большинство.

   – А ты отпустишь меня, Деус? – задал я главный для меня вопрос.

   – Да, ты поможешь мне выполнить волю хозяина, а я помогу тебе. В свой последний миг жизни, как тебе казалось, в твоих мыслях не было зла, только нелепое сожаление о несбывшейся мечте, какой – то  жалкой постройке из листьев на берегу океана, тебе не нужна власть, в тебе нет ненависти, ты просто «лох», порядочный и добрый, такие как ты слишком принципиальны и обязательны, именно поэтому я отпущу тебя.

   – Спасибо, Деус, но у нас назвать человека лохом – это значит оскорбить его.

   – Нет, это не просто оскорбление, тот, кто называет тебя лохом, понимает, что ты намного выше, чище и благороднее его и естественная реакция на это – любым способом попытаться тебя унизить.

   – Может быть ты и прав, Деус, я не думал об этом, лучше ответь, что случилось с твоим хозяином, он что, был всего один на таком корабле?

   – Лэрды, как вы их называете, ещё в начале своего могущества были малочисленны, а последние 2 тысячи лет у них перестали появляться дети, их осталось всего меньше тысячи на всю галактику, но каждый из них владел целым миром. Этот корабль был и домом моего хозяина и его крепостью. Оружие корабля может превратить в прах любую планету или взорвать звезду, превратив её в испепеляющую всё на своём пути раскалённую газовую туманность. На  этом корабле столько всего, что ты просто не в состоянии представить себе этого. Например, один из ярусов корабля – это часть родного мира лэрдов, там и сейчас пасутся стада животных, подкрадываются к ним хищники, идёт дождь и шумит ветер в кронах деревьев. Лэрды давно научились сворачивать пространство и ты можешь идти по этой степи или лесу и неделю и две   и так и не дойти до края.

   Вот бы меня угораздило туда попасть, уж однозначно сошёл бы с ума, думал я переваривая рассказ Деуса.

   – Один из лэрдов всю свою жизнь экспериментировал со временем и пространством, что он там в конце концов открыл или создал, параллельную вселенную, обратный ход времени, я не знаю, но однажды его корабль вынырнул около нашей звезды, на нём было ещё несколько лэрдов, что само по себе было событием, они не общались по много сотен лет. Мой хозяин приказал, что если он не появится в течении 500 лет, то я должен всё уничтожить, взорвать ректоры корабля и оборонных систем здесь и на Альфе. Прошла почти тысяча лет и теперь ты поможешь мне исполнить волю хозяина.

   Сними перчатку скафандра и возьми мой подарок, в воздухе предо мной повис колыхаясь как капля воды в невесомости прозрачный светло –  розовый шарик диаметром сантиметров пять. Я протянул руку и он медленно опустился на мою ладонь.

   – Ой, вскрикнул я от боли, в ладонь словно воткнули раскалённую иглу и шарик исчез.

   – Что это, Деус? – мне же больно.

   – Это твой персональный «саркофаг», только он внутри тебя, он немного улучшит твой организм, а боль сейчас пройдёт.

   – Вик, пообещай мне, что найдёшь оставшиеся «саркофаги», их два, Гулливер получил координаты планет. Теперь тебе надо просто приложить к ним свою ладонь и они превратятся в обычные ящики, я не хочу, чтобы имущество моего хозяина попало к таким как Фишер.

   – Я найду их, Деус, обещаю!

   – Я знаю, а теперь возвращайся  в разрушенную часть корабля, подбери там несколько металлических пластин, спаяй их резаком скафандра и соедини точки на стене, я подскажу где именно. Если честно, я  бы и сам давно нашёл способ сделать это, но словно сама судьба послала мне тебя, значит моё время пришло. Прощай, Вик!

   – Прощай, Деус!

   Выбравшись в разрушенную часть корабля я с удивлением обнаружил что прекрасно вижу почти в полной темноте, «подарок» Деуса уже начал мне нравиться.

   Едва выйдя из шлюза корабля я нарвался на разъярённую Асуку, и без того узкие её глаза превратились в щели и по дёрганным её движениям было видно, что она на грани нервного срыва.

   – Где ты был, воздух в скафандре должен был закончиться 8 часов назад, почему молчит тридцать первый? – на одном дыхании резко выпалила она едва не срываясь на истерику.

   – Мне сейчас не до тебя, позже, всё позже, снимая шлем скафандра и думая только о том, как горячие струи воды блаженно коснутся моей кожи, пробормотал я.

   Неожиданный, резкий удар отбросил мою голову назад, в шее что – то хрустнуло.

   – Это ты зря, совсем достала уже, время словно замедлилось, я увидел как движутся растопыренные пальцы Асуки нацеленные мне в глаза, – а это вообще запрещённый приём, отклоняя голову в сторону прокомментировал я ситуацию. Подбородок Асуки остался открыт и я слегка толкнул в него основанием открытой ладони. Её отбросило метров на 5 и с глухим звуком врезавшись в стену, она медленно сползла по ней на пол.

   Вот ведь сука, неужели я её убил? – всерьёз испугался я, конечно, я хотел бы чтобы она сдохла, но только не от моей руки.

   – Гулливер, что с ней?

   – Очнётся минут через 5, серьёзных повреждений нет.

   – Когда же мне дадут помыться? – Гулливер, разблокируй дверь её отсека.

   Вытащив из под кровати увесистую сумку и демонстративно оставив дверь открытой, спросил: – Гулливер, здесь всё?

   – Остался ещё пояс и заколка.

   – Чёрт с ними, а в утилизатор нельзя?

   – Нет, там плазменные гранаты, разнесёт полкорабля.

   – Тогда открой капитанский сейф, она знает код?

   – Да.

   – Измени его и заблокируй ту кнопку на панели, ты понял какую, а то ещё буйствовать начнёт и что ни будь сокрушит. Разбуди меня и помешай ей, если она попытается убить меня ночью во сне. А сейчас – выводи корабль на орбиту и рассчитай прыжок к ближайшей к нам планете из тех, чьи координаты тебе дал Деус.

   – Приказ понял, хозяин, старт через 12 минут после тестирования основных систем.

   Блаженствуя под горячими струями я с чувством горькой утраты вспоминал Деуса, его знания могли непредсказуемо изменить весь наш мир,  весь ход развития человеческой цивилизации, но теперь об этом уже никто не узнает, а в системе звезды Росс появится большой астероидный пояс.

                Глава 4

                Негостеприимная планета Ашур

   Прыжок прошёл в штатном режиме и теперь корабль на планетарных двигателях устремился вглубь системы звезды Теллем по каталогу разведанных миров, к четвёртой от неё планете Ашур. Подарок Деуса опять доказал свою полезность, головная боль и болезненное ощущение разбитости всего тела прошли уже через полчаса. После нашей стычки на Бетте Асука выглядела как поджавшая хвост побитая собака, а после прыжка она вообще лежала повернувшись лицом к стене не подавая признаков жизни, как я заметил через приоткрытую дверь её отсека проходя мимо в туалет. Близится развязка, она ещё не знает, что именно на этой планете по информации Деуса остался один из двух действующих «саркофагов», хотя, за тысячу лет здесь многое могло произойти, за тысячу лет человечество из пещер шагнуло к звёздам, может и ситхи  (так называли себя аборигены Ашур) уже не те забитые дикари, а вполне цивилизованный народ. Впрочем, ждать осталось недолго, всего двое суток ( вернее сказать 48 земных часов,  какие тут, «сутки», на корабле ) и мы всё узнаем. Ты получишь свой «саркофаг», господин Фишер, только он станет для тебя саркофагом в прямом смысле этого слова, с холодной злостью и ненавистью размышлял я. Слишком сильным было чувство унижения и беспомощности когда я стоял перед ним в его кабинете на Марсе. Такое не забывается и я отомщу, я оставлю Асуку на Ашуре, верну ей передатчик и шайка таких же как она убийц доставит тебе бесполезный ящик. Спасибо тебе за это, Деус, тепло вспомнил я погибший искин корабля лэрда.

   – Гулливер, что там в каталоге об этой планете Ашур?

   – Корабль разведчик приземлялся здесь 42 года назад, членов экспедиции встретили прохладно, но открытой вражды к ним не проявляли. По характеристикам планета земного типа, длина суток 32 часа, один оборот вокруг Теллем 317 суток, сила тяжести 1,2, атмосфера пригодна к дыханию после непродолжительной адаптации, в зависимости от индивидуальных особенностей организма от 3 до 7 суток.

   – Климат?

   – 4 материка, три в тропическом поясе и один на полюсе, полностью покрыт льдами и необитаем. Из трёх обитаемых материков два в южном полушарии, их территории на 90 % занимают пустыни, наиболее заселён материк расположенный к северу от экватора, ситхи называют его Ашур (также была названа и планета), что на их языке значит – земля завещанная им богом (варианты перевода – святая земля, земля бога).  Крайне консервативное общество построено на религиозной основе очень сходной по традициям с земной религией – исламом. Единый и великий бог Широ завещал своему народу эту землю и наделил великой мудростью избранный им народ ситхов и его дерхебов (их священников), как сказано в их священном писании Бохор. Другие этнические группировки, значительно малочисленнее ситхов, занимали низшие слои их общества, постепенно были частично истреблены, частично переселились сами или были депортированы на другие континенты и находятся на стадии вымирания.

   – Э-э, Гулливер, достаточно, слишком много всего святого, а я человек грешный, мрачной шуткой прервал я его монолог.

   Что же такое заставила этого Широ, как я понимаю, лэрда, внезапно прекратить начатое здесь по отработанной схеме преобразование их общества и использование дармового труда дикарей больше тысячи лет назад и исчезнуть неизвестно куда? – вспомнил я рассказ Деуса. Жаль что я никогда не узнаю этого, теперь его незаконченное дело вылилось в религиозный фанатизм ситхов и их дерхебы (как я предполагаю каста наследников первых, настоящих посвящённых, по аналогии с марсианскими каэтами), истово охраняют великий дар Широ – священный ящик с нанесёнными на его стенках письменами откровений их бога, даже не представляя об его истинном назначении. Так мысленно интерпретировал я информацию Гулливера и, как оказалось в действительности, ошибся я только в незначительных деталях. Корабль вышел на орбиту Ашур и теперь наматывал обороты вокруг неё, в то время как Гулливер запустил беспилотник и тот передавал на корабль очень чёткие и яркие картинки поверхности. На южных материках ничего интересного не было, сделав небольшой обзор одного из них – безжизненные пески и скалы на тысячи километров, он перелетел на Ашур, сначала показывая ухоженные квадраты полей с многочисленными посёлками из глинобитных хижин лепившихся к невысоким горам и на их уступах так, чтобы не занимать ни метра плодородной земли. Вот уже сутки аппарат кружил над столицей северного континента Ашур – Пешваром. Город оставлял впечатление какого – то гротескного и ненастоящего старого кино, казалось, что вот – вот эти суровые бородатые дядьки с кривыми палашами скинут свои грубые балахоны, отклеят фальшивые бороды и за декорацией из глиняных домов – термитников окажется сверкающее кафе, где звучит музыка и танцует на сцене в чём мама родила совсем ещё юная девица с большими сиськами и где они, весело гомоня, усядутся за стол пропустить по паре кружек пива. Однако я понимал, что эти фигуры женщин, в длинных до пят чёрных одеждах с капюшонами, скрывающими женственность их фигур и суровые дядьки,  в таких же чёрных одеждах – всё это настоящее и кривые палаши совсем не из картона, а из смертоносной стали почти ежедневно сносящие в одно движение пару заблудших голов.

    Центром столицы был храм на уступе небольшой горы с большой площадью внизу перед ним, это было единственное в городе здание из камня и его строгая, суровая  архитектура с большим золотым куполом величаво доминировала над всеми постройками и была видна за много километров издалека при приближении к городу. Как показало сканирование, под храмом и в горе были многочисленные пещеры, все подходы к нему охраняла целая армия бородатых, то ли монахов, то ли наёмников, вооружённых уже описанным холодным оружием. Целая толпа паломников ежедневно со всей страны, цепочкой измождённых от долгого пешего пути фигур, с восходом солнца вливалась в узкий ход – пещеру прямо с площади, чтобы совершить там священный ритуал очищения и выйти с другой стороны горы.

      Асука, не проронившая ни слова после событий на Бетте, так же как я и я внимательно наблюдала за изображением на мониторе, я не запретил ей вход в рубку, только слегка развернул своё кресло так, чтобы краем глаза можно было её видеть. Я был уверен, что мои новые способности позволят блокировать её даже неожиданный удар мне в спину. Незаметно посадить корабль где ни будь в горах при такой плотности населения даже ночью и в сильную грозу не получится, да и как потом добираться до столицы? – и я принял решение – вызывающе демонстративно приземлиться в полдень на главной площади, эти сердитые дяди, при всём своём желании, вряд ли даже поцарапают обшивку корабля своими кривыми тесаками. Посмотрю, какую это вызовет реакцию дерхебов, а там буду действовать по обстоятельствам, в крайнем случае, пушка корабля может всего одной очередью превратить их храм в простую кучу оплавленных камней.

   – Асука, я собираюсь посадить корабль на площади. У меня есть основания полагать, что «саркофаг» находится в одной из пещер под храмом, я отдам тебе передатчик, теперь я ничего не должен твоему хозяину, но прежде мне хотелось бы убедиться, что он действительно там и взглянуть на этот загадочный артефакт, я попытаюсь до него добраться. Не пытайся убить меня, иначе я просто вышвырну тебя из корабля, договорились?

   – Я пойду с тобой, как всегда без всякого выражения ответила она.

   – Нет, сразу не получится, сначала я погуляю, разведаю тут всё, а ты будешь слишком выделяться и привлекать ненужное внимание, или ты наденешь их балахон?

   – Посмотрим, что будет после посадки, ответила она, – ну что же, здесь мы сошлись во мнениях, мысленно прокомментировал я её ответ.

   – Гулливер, ты изучил их язык? – и ещё, какой процент населения умеет читать и писать?

   – Да, капитан, язык у них только один, писать и читать умеют только дерхебы, это менее 0,5 процента от численности всего населения Ашур.

   Вот скоты, им невыгодно грамотное население, они душат в зародыше любое свободомыслие, но сами, я в этом уверен, не отказывают себе ни в чём, такое было в далёкие времена и на Земле, но я прилетел сюда не революцию делать, тем более, что низы не созрели для этого, как учил когда – то такой же бородатый как аборигены земной «теоретик» философ, мысленно немного умерил я своё возмущение и злость.

   – Завтра в полдень посади корабль на площади, ближе к противоположной стороне от храма (что – то подсказало мне, что так будет лучше, чем я изначально планировал).

   – Капитан, приказ понял, отозвался Гулливер.

   Пора прекращать этот балаган, наверняка Асука уже догадалась, что на корабле стоит не просто бортовой компьютер 31 модельного ряда, в ответ на его доклад подумал я.

   Корабль с оглушительным рёвом завис на столбе пламени над площадью и медленно и плавно встал на выдвинутые опоры. Не успело стихнуть эхо от рёва потухших дюз двигателей (их было на корабле два), как из пещеры под горой, куда утром вползала змейка паломников, в стремительном беге начали выскакивать целыми десятками орущие что – то на бегу бородачи, размахивая блестящими на солнце палашами. Не добежав до корабля метров 30 они окружили его плотным дойным кольцом (внутреннее – лицами к кораблю, а внешнее – от него) и, смолкнув, замерли в напряжённом ожидании держа свои палаши в одинаковом положении на уровне груди. В склоне горы вдруг распахнулись искусно замаскированные створки ворот откуда строем вышло ещё с сотню таких же бородачей с палашами образовав чёткий квадрат в середине которого шесть носильщиков несли на плечах чёрный закрытый паланкин. Не доходя до внешнего кольца бородачи из окружения паланкина синхронно начали расходиться в стороны пропуская носильщиков вперёд. Хорошо же вас выдрессировали, думал я наблюдая на мониторе за всеми этими маневрами, однако, придётся выходить, паланкин уже опустили на землю в разрыве внутреннего кольца воинов.

   – Гулливер, синхронный перевод через коммутатор с громкой связью, произнёс я шагнув с уступа откинутой аппарели шлюза трюма навстречу поднявшемуся из паланкина дерхебу. На вид ему было лет 40,

   выпуклые чёрные глаза, прямой нос правильной формы, тонкие, как бы постоянно застывшие во властной полусмешке губы, высокий лоб, коротко подстриженные волосы и ухоженная бородка среди кучерявых волос которой начала пробиваться седина разительно контрастировали с косматыми гривами его монахов или воинов (опять забыл спросить у Гулливера кто они такие). Подчеркивал контраст аккуратный, ослепительно белый воротничок его одежды похожей на сутану монахов Земли в средневековье. Моё внимание привлёк висевший на его шее на золотой цепочке заключённый в овал символ иероглиф и я сразу вспомнил его – такой же был на кресле лэрда на корабле.

   Вот и подтвердились мои догадки об их едином и всемогущем боге Широ, это был хозяин Деуса.

   – Меня зовут Инсидиус, я представляю совет дерхебов. Что привело вас, чужеземец, на нашу святую землю? – задал он вопрос, пытливо вглядываясь мне в глаза.

   – Корабль из нашего мира когда – то был здесь. Ваше общество основано на религии и вере в бога, таких миров мало среди разумных. Я социолог, если вам знакомо значение этого слова, я хочу описать ваше общество, ваши традиции. Позвольте мне просто наблюдать и свободно передвигаться, мне этого будет достаточно.

   – Да, в наших хрониках есть описание подобного небесного дома, да и наш великий и всемогущий Широ тоже пришёл с небес. Поэтому мы не хотим, чтобы ваш небесный дом вводил в заблуждение и смущал простых ситхов, ведь бросить искру сомнения в тёмные души очень легко. У вас есть 5 дней, а потом мы настоятельно просим вас покинуть Ашур.

   ***

   Два дня я гулял по городу пытаясь наметить пути проникновения в храм, но и в толпе на рынке, и в парке перед площадью, и даже на пустынной улице я замечал враждебные взгляды косматых бородачей, за каждым моим шагом незаметно следило не меньше десятка глаз. Сегодня я опять вышел из корабля, уже скорее просто для успокоения своей совести, как бы мне этого не хотелось, но незаметно и без жертв путей поникнуть к «саркофагу» я не видел. Придётся или выдвигать ультиматум и вести переговоры или сразу сравнять с землёй  эту гору вместе с храмом из корабельной пушки. Жара и эти унылые, чёрные фигуры начали меня раздражать и я с кровожадным злорадством всё больше склонялся ко второму варианту дальнейших действий. Вышел я довольно поздно, в отличие от всегда пустынной сегодня здесь собралась толпа в несколько сотен человек и ситхи продолжали небольшим группами идти и идти, это были только мужчины, ни детей, ни женщин среди них не было.

   – Гулливер, что тут происходит?

   – Сегодня у них один из самых важных праздников – лунное затмение и в этот день их богу приносится жертва – молодая красивая девственница, её всю жизнь готовили к этому дню. Её называют невестой бога и ещё при жизни ей поклоняются как святой. По преданию сегодня её душа устремится на небеса чтобы служить их богу.

   Толпа всё прибывала и постепенно площадь заполнилась полностью, здесь собралось тысяч 10, а то и больше ситхов. Резко стало темнеть, луна начала закрывать диск солнца и на уступе скалы появилась группа дерхебов среди которых резко выделялась фигура в ослепительно белом одеянии. Движимый любопытством я почти с самого начала подошёл поближе к скале и сейчас стоял в передней линии, прямо перед нарисованном на камнях чёрным кругом по окружности которого была нанесена ярко жёлтая полоса, этот символ не нуждался в объяснении. Я всмотрелся в белую фигуру на уступе, она стояла впереди группы священников, над самым обрывом. До неё было метров 30 и я разглядел, что это совсем молодая девушка с распущенными чёрными волосами. Торжественно  запел невидимый снизу хор, строгая, красивая мелодия, где солировал удивительной чистоты голос, оборвалась на самой высокой ноте, наступило полное затмение.

   В полной тишине девушка вскрикнула и, широко расставив руки, как птица полетела вниз, к нарисованному прямо передо мной кругу. Я не знаю, что заставило меня непроизвольно шагнуть вперёд и подставить руки летящей фигуре. Удар падающего тела был так силён, что у меня больно подломились ноги и мы оба упали прямо в центр чёрного круга. На площади стояла мёртвая тишина, религиозные ситхи боялись даже шелохнуться видимо опасаясь гнева своего всемогущего бога.

   Внезапно я вдруг почувствовал такой убийственно тяжёлый запах немытого тела, что, забыв обо всём, брезгливо откатился в сторону и попытался встать. Девушка тоже стремительно вскочила и резко ударила меня пяткой по корпусу, хрустнуло сломанное ребро и я покатился в сторону. Окончательно ошалев от происходящего я рефлекторно поймал её за ногу, блокируя очередной удар и резко дёрнул её на себя. Подтащив неистово дёргавшую ногами вонючку к себе я навалился на неё всем телом и заломил ей руки за спину. Внезапно её тело обмякло, она упала щекой на булыжники мостовой, глаза её были закрыты, на губах пузырилась пена. Минуты через две я заметил, что глаза её открылись, из них рекой полись слёзы, тогда я отпустил её, поднялся, корчась от боли в сломанном ребре и только тут заметил вокруг ревущую и плюющую в нас

   толпу озверелых ситхов. Ещё мгновение и меня затопчут ногами, пронеслась испуганная мысль и я заорал:

   – Гулливер, очередь по скале над храмом!

   Резко прогрохотала пушка, вершина скалы исчезла в облаке пыли от разрывов снарядов, были видны отдельные катящиеся оттуда большие камни. На площади опять воцарилась мёртвая тишина. Первыми опомнились священники, видимо поняв, что если хоть волос упадёт с моей головы, то и их храму и их спокойной и сытой жизни придёт конец.

   – Неверный чужеземец, ты осквернил наш священный ритуал и нашу святую веру, прозвучал резкий голос сверху.

   – Мы бессильны перед твоим оружием, но всемогущий Широ покарает тебя. Будь ты проклят, уходи в свой железный дом и убирайся из нашего мира.

   Демонстративно отряхнув комбинезон от пыли я неторопливо пошёл сквозь расступающуюся передо мой толпу, выкрикивающую проклятия и плюющую мне вслед, к своему кораблю. Уже собравшись шагнуть на опущенную аппарель шлюза трюма, я заметил краем глаза какое – то непонятное шевеление за спиной и резко обернулся. Спасённая мной «невеста бога» стояла передо мной и когда она заметила мой взгляд то начала что – то быстро, захлёбываясь рыданиями, говорить.

   – Гулливер, чего ей надо?

   – Она говорит, что великий Широ не принял её в жертву, она просит взять её с собой, иначе завтра её показательно забьют камнями на площади и отдадут её тело диким собакам.

   Этого мне ещё не хватало, одна – киллер, теперь вторая, ещё хлеще, аж невеста самого бога, бардак, что же с ней делать, ведь весь корабль провоняет?

   Я решительно шагнул к ней и, схватившись за ворот, разодрал её вонючую хламиду до самого низа и брезгливо отбросил прочь. Больше на ней ничего не было и я, удовлетворённый этим, схватив её за руку потащил по трапу в корабль. Притащив её в жилой отсек бесцеремонно затолкал в душевую кабину, задал подряд пять циклов во всех режимах сразу и, злорадно усмехнувшись, выставил 44 градуса температуры – ничего, не сварится!

   Когда ударили горячие струи она, вытаращив глаза, начала ломиться в стеклянные стены и я запоздало испуганно подумал что она их сейчас разнесёт вдребезги, а сиськи хороши, ишь как трясутся, машинально отметил я. Обошлось, выдохнул я, когда она, смирившись, уселась на пол под струями воды прикрывшись длинными прядями волос. Я задумался, наблюдая сквозь затуманенное стекло как её то окатывает пеной моющего раствора, то опять горячими струями и не заметил подошедшую сзади Асуку.

   – Зачем ты притащил сюда эту вонючку? – вздрогнул я от неожиданно прозвучавшего вопроса.

   – Так получилось, может быть она поможет добраться до «саркофага», а может и нет, задумчиво добавил я. Покажи ей тут всё, я махнул на туалет, накорми, одень и приведи в порядок, а то, боюсь, меня стошнит если я опять увижу «когти» на её ногах и сколько под ними грязи.

   – Меня не стошнит, нас учили есть червяков.

   – А меня нет, зло ответил я и поспешно подошёл к раковине. Намылив руки я тёр их до тех пор пока не почувствовал боль под содранной кожей.

   Сменив комбинезон и взяв накидку из своего отсека улёгся на полу в рубке, было непривычно жёстко и ныло зарастающее ребро, совсем достали бабы, ворочаясь и пытаясь заснуть думал я о событиях сегодняшнего дня.

   – Хозяин?

   – Да, Гулливер, что там у тебя?

   – Когда вы были там, на площади, Асука приказала стрелять по толпе.

   – По толпе, говоришь? – да, это в её стиле, но с чего, вдруг, такая забота? Ты всё правильно сделал, Гулливер. Спасибо, что дождался моего приказа, я думаю, мы  уже понимаем друг друга и стали друзьями, ты знаешь, что это значит в мире людей?

   – Да, хозяин, и я тоже считаю вас другом.

   Вот и договорились, подумал я проваливаясь в сон.

   Как же теперь пробраться в храм? – озадаченно думал я наблюдая на мониторе теперь  уже тройное кольцо оцепления.

   Перекушу и посмотрю, что «они» там делают, что – то подозрительно тихо, неужели Асука зарезала её ночью?– испуганно подумал я выходя я из рубки. Заглянул в свой отсек, «невеста» сидела на моей постели поджав ноги, охватив их руками и положив подбородок на колени.

   Она даже ботинки ей дала и обрезала волосы по плечи, может это уже и лишнее, подумал я об Асуке, отмечая перемены.

   – Как тебя зовут?

   – Гидхсварита.

   – Вот что, Ги – и, Гисд -,  давай просто Ги, так и не смог выговорить я её имени, а меня зовут Вик и это мой корабль, да и дом тоже, обвёл я рукой вокруг. Расскажи мне о себе, просто рассказывай, а если мне будет что – то непонятно или я захочу узнать что – то поподробнее, я спрошу, хорошо?

   – Ги неуверенно кивнула и я подбодрил её улыбкой ожидая начала повествования.

   – Я не помню своих родителей и не знаю кто они. В три года меня выбрали из тысяч, как самую достойную, на моём теле нет ни одной родинки и волосы абсолютно чёрные, как космос из которого пришёл всемогущий Широ ( я засомневался, что она понимает, что такое космос, но так перевёл Гулливер и я промолчал). Всю свою жизнь я провела в храме, меня воспитали монахи дерхебы и научили всему, что я знаю. У них много книг и я люблю читать. Ежедневно я занималась специальной гимнастикой и боевым искусством чтобы моё тело отвечало определённым пропорциям, приятным взгляду моего небесного господина (хозяин, у них сложная метрическая система, если перевести в сантиметры получится: 90 – 60 – 90).

   – Да ты прямо супермодель, не сдержался я от язвительной реплики и Ги улыбнулась в ответ.

   – Хозяин, в их языке нет аналогов этого слова и я перевёл его как: очень красивая.

   Вот сволочь, ты тоже очень красиво меня подставил, и не придерёшься, беззлобно усмехнувшись, но ничего не сказав вслух, подумал я в ответ на слова Гулливера. Девушка и впрямь была красива какой – то естественной, открыто – наивной и, в то же время, завораживающе недоступной красотой, недаром же её уже при жизни считали святой и даже высшие священники поклонялись перед ней. Хотя, лично я, никогда уже не смогу преодолеть чувства брезгливости, первое впечатление затмевает всё остальное.

   – Я всю жизнь готовилась к своей великой жертве, последние полгода я почти целыми днями молилась, мне нельзя было мыться и снимать последнюю в этой жизни одежду, перед великим Широ я должна была предстать такой, какая есть и я не нарушила правил посвящения, почему он не принял меня? – зарыдала она закрыв лицо ладонями.

   Вот ведь как задурили голову девчонке, с чувством гадливого отвращения подумал я о дерхебах. Подождав, когда рыдания перешли в простые всхлипывания и водопад слёз иссяк до отдельных капель, я спросил:

   – Ги, а что ты знаешь о даре бога Широ народу ситхов?

   – Каждый из ситхов знает о священном даре, он стоит в специальном зале в глубокой пещере под храмом. Простым людям его нельзя видеть, доступ туда имеют только посвящённые дерхебы – чёрные слуги великого Широ, они приводят туда остальных дерхебов когда им исполняется 30 лет и они принимают сан, а потом по жребию их отбирают двадцать со всей страны и приводят в дни самых великих праздников два раза в году.

   Если откроется око бога в полдень, когда их привели к дару бога, то это значит, что великий Широ доволен их службой и благословляет их.

   – Ги, а как выглядит это око бога и что ты о нём знаешь?

   – В куполе зала есть круглое отверстие, его и называют оком бога, а когда оно открывается, то ослепительный луч света падает из него прямо на дар бога и тот вспыхивает в ответ, но это длится только мгновение, а потом око закрывается.

   – Ты рассказываешь так, словно сама видела это, ты была там?

   – Да, невест бога тоже приводят туда когда им исполняется 18 лет чтобы великий Широ увидел их и одобрил как свою жертву открыв око.

   Я задумался над рассказом Ги, яркий луч света, неужели у них есть электрический генератор? Нет, не верю, сам себе возразил я – примитивное земледелие, масляные светильники, вьючные животные, похожие на ослов, грубо кованные тесаки и даже порох они ещё не изобрели. Значит солнечный свет, а почему только в полдень и на мгновение? Полдень, солнце в зените, это же тропики, значит вертикальный колодец точно над «саркофагом», а почему всего на мгновение? – это ещё проще, перекрыл отверстие плотной тканью или деревянным щитом – вот тебе и мгновение, да и эффект это произведёт на дремучие умы гораздо больший и не позволит рассмотреть всё детально и тщательно.

   – Ги, а где ты стояла когда открылось око бога?

   – Дар бога был прямо впереди, шагах в 10, и он ослепительно вспыхнул, так что стало больно глазам.

    В полумраке огромной пещеры, едва освещённой коптящими светильниками, именно так это и будет выглядеть, если постамент выложен каким – то отражающим свет материалом.

   – Откуда исходил свет, прямо сверху над даром  бога?

   – Нет, он шёл откуда то высоко сзади того места где я стояла.

   Интересно, как же такое возможно? – что то тут не сходится. Нет, именно так, всё сходится! – осенило меня, зеркало, а вернее два, вот и ответ, всё гениальное просто, но каковы лицемеры, а? – задёрнул штору и ты уже не угоден великому Широ, иди и вешайся, тащи жертву или плати, довольно оригинальный способ вымогательства и шантажа, политика – грязная штука, а ведь всё это возведено в степень великого божественного таинства, с горьким сарказмом представил я себе эту ситуацию.

   – Спасибо, Ги, я вижу что рассказ утомил тебя, сейчас иди покушай и отдохни, потом ещё поговорим, у нас теперь для этого много времени. Скажу тебе прямо, я хочу увидеть этот ваш великий дар бога и проникнуть в пещеру где он установлен.

   – Я пойду с вами, я хочу преклониться перед великой святыней, может быть всемогущий Широ ошибся, я достойна его и он даст знак, как мне поступить: жить дальше или убить себя в его храме?

   Вот чёрт, недовольно подумал я с трудом скрывая своё раздражение, так и прёт фанатизмом, она ведь не отцепится, придётся тащить её с собой. Так, подведём итоги, значит в своде купола пещеры есть отверстие через которое можно попробовать туда пробраться и, желательно, уже сегодня ночью, тошнит уже от этих абреков со своими заморочками, пора сделать своё дело и убираться отсюда.

    Пройдя в рубку и усевшись в кресло я скомандовал:

   – Гулливер, выведи на монитор схему горы с храмом, хочу попробовать сегодня ночью пробраться туда, надо посмотреть где лучше подняться к вершине в обход уступа с храмом и чтобы этих «чёрных тараканов» по пути было поменьше. Кстати, Гулливер, как их здесь называют?

   – Ханши, воины бога. У них есть подобие казармы при храме, очень строгие правила, изнурительные тренировки по 8 часов в день, обет целибата, нельзя стричь волосы и бороду короче определённой длины, это фанатики и убийцы, они верят, что после смерти великий Широ возьмёт их в свою небесную армию.

   – А сколько их?

   – При храме около двух тысяч, они круглосуточно охраняют все подступы к нему, посты сменяются каждые три часа,  и, примерно столько же, по сотне другой во всех крупных посёлках Ашура.

   Немного для такой страны, но они ведь не ведают страха и сомнений, в бою каждый будет стоить десятка, а то и два простых воинов, а если учесть, что здесь нет других армий, то этой численности более чем достаточно для подавления любой смуты, да ведь их ещё и прокормить надо, обдумал я ответ Гулливера.

   – Гулливер, беспилотник ещё в воздухе?

   – Да.

   – У него должен быть баллончик с аэрозолью усыпляющего газа, насколько я помню, это так?

   – Да, хозяин, только напомню, что он одноразового действия, а как вы хотите его использовать?

   – Сегодня в полночь, после смены постов, пусть распылит газ над оцеплением корабля, ещё вот здесь на склоне, я показал на схеме две точки где были посты с охраной и от которых красными линиями был обозначен ход внутрь горы и на вершине, где имелась довольно большая площадка, прилегающая к пику и невидимая снизу. Позови Асуку в рубку, мне надо обсудить с ней детали.

   Три часа, минут 40 на подъём, столько же на спуск, сколько ещё там в пещерах прокопаемся, можем не успеть,  – размышлял я ожидая Асуку.

   – Асука, сегодня в полночь я попытаюсь добраться до саркофага, предлагаю тебе составить компанию, Ги тоже собирается, в шутливой форме выложил я, пытаясь

    хоть на время подавить в себе чувство неприязни. Я хорошо вижу в темноте, Ги, наверное, будет тормозить, а что там, в твоём арсенале? – мне не помешает помощь, если там начнётся заваруха.

   – Там есть специальные контактные линзы.

   – Гулливер, открой сейф.

    Асука, покопавшись, достала плоскую коробочку с линзами и я бесцеремонно придвинул её сумку к себе. Отложил парализатор, незаметно сунул в карман гранату и убрал всё опять в сейф.

   За 15 минут до полуночи я собрал в рубке свою бабскую гвардию, положил перед Ги снятый со скафандра блок с фалом и начал объяснять:

   – Видишь и на блоке и прицепном карабине три кнопки, средняя – стоп, верхняя – вперёд и нижняя назад. Попробуй, нажми «вперёд».

   Ги неуверенно дотронулась пальцем до кнопки и из блока начал вылезать ярко жёлтый шнур сворачиваясь в беспорядочные кольца (на самом деле в блоке на катушке была намотана тончайшая полимерная лента, но на выходе из блока она сворачивалась в эластичную трубку, что исключало нанесение травм от порезов).

   – Хорошо, теперь «стоп» и «назад».

   – С этим разобрались, а вот сюда, я показал на специальную незаметную петлю на её комбинезоне (как и у всех стандартных моделей) между животом и грудью, надо зацеплять карабин.

   – Гулливер, что там у тебя?

   – Газ распылён, ханши спят, можно начинать операцию.

   – Асука, до вершины идёшь первой, я протянул ей парализатор (тебя же учили есть червяков, добавил я мысленно), затем Ги, я прикрываю. Находим колодец – меняемся, я первый, ты прикрываешь, а теперь в темпе вперёд, у нас всего три часа, но лучше будет если уложимся в два с половиной.

   Выскочив из шлюза с погашенными огнями мы стремительно побежали к горе, забирая чуть левее храма, вернее от его предполагаемого расположения, темнота была почти абсолютной, лишь красные сполохи факелов, установленных в кольцах оцепления на специальных треножниках, метались при порывах ветра. Перепрыгивая через беспорядочно валявшиеся в разных позах телах ханши я на выдохе спросил:

   – Гулливер, как с направлением?

   – Возьмите метров 5 левее, осталось 118 метров до подножия.

   Связь у нас была общей, а Ги Гулливер давал перевод, бежавшая впереди Асука подалась влево, я с удовлетворением отметил что, наконец, включилось моё ночное зрение, я стал видеть почти как днём, только в чёрно белых тонах. Глаза Ги тоже адаптировались и теперь она рванула вперёд так, что я еле успевал за ней. Мы подбежали к ожидавшей нас Асуке и та, вспрыгнув на метровый каменный бордюр ограждающий площадь, начала быстро подниматься по склону цеплясь за выступающие камни и жёсткие стебли  травы среди них. Мельком бросая взгляд на мелькающие у меня впереди вызывающе колыхающиеся круглые попки я вдруг с тоской подумал: – ну почему же мне так не везёт с женщинами?

   Асука спрыгнула с бордюра караульной площадки на высоте уступа с храмом и махнув нам рукой в знак того, что здесь всё в порядке, опять начала карабкаться вверх.

   Когда я тоже добрался сюда, то увидел, что Ги наклонилась над спящим ханши и что – то ищет в его одежде.

   – Что, знакомого увидела? – давай быстрее, прошипел я ей.

   Через полчаса мы уже были на верхней площадке, здесь были разбиты клумбы с цветами, стояли вычурные скамейки, в приличном бассейне, метров 10 на 20, иногда шумно плескались декоративные, довольно крупные рыбы. Наверное здесь, прогуливаясь и созерцая лежащие внизу город и храм, отдыхали от своих божественных забот верховные священники. Здесь тоже валялись в разных местах тела трёх спящих ханши, я заметил, что Ги опять наклонилась над одним из них –  что она ищет? –подозрительно покосился я на неё. Впереди, почти отвесно, возвышался пик, камни, скатившиеся от разрывов снарядов были аккуратной горкой сложены у его подножия. Никаких колодцев мы здесь не обнаружили, была только вырубленная из камня лестница хода вглубь горы. В  середине одной из клумб, среди колючего кустарника возвышалось метра на 3 странное, округлое по периметру, сооружение из плотно подогнанных каменных блоков. Скорее всего это то, что нам надо, решил я и молча указал на него рукой Асуке и Ги. Пробравшись к нему я встал спиной к стене подставив сложенные руки, Асука перебралась с них мне на плечи и уцепившись за край взобралась наверх. На мой вопросительный взгляд она молча кивнула. Я выбрался из кустарника и привязал блок с фалом припасённой пластиковой удавкой пропустив её в круглое отверстие спинки массивной каменной скамьи, нажал «вперёд», выпустил метров 8 шнура и застегнул карабин на комбинезоне. Пробравшись назад, постоянно чертыхаясь от больно царапающих колючек кустарника, подпрыгнул и вцепился в руку Асуки которая лёжа на верху стены с трудом втянула меня наверх. Ширина стены была сантиметров 40 и я торопливо отполз в сторону, тащить за руку Ги мне было неприятно и я предоставил сделать это Асуке. Стравив фал я сначала повис на нём а потом начал спускаться в колодец из которого едва ощутимо тянуло теплом и странным, но приятным запахом. Колодец был естественного происхождения, непостоянного диаметра от 2 до 5 метров, в отдельных местах виднелись следы от срубленных выступов. 77 метров, отметил я, едва не попав промежностью на край не обрамлённого ничем толстого бронзового круга, метра полтора в диаметре, отполированного до зеркального блеска и установленного под углом градусов в 45 в сторону арочного горизонтального прохода.

   Пройдя по нему ещё метров 20, я обнаружил плотно задёрнутую штору за которой стояло второе бронзовое зеркало. В стене небольшой комнаты имелась узкая дверь из массивного дерева, подёргав её я выяснил что она заперта снаружи и больше не обращая здесь ни на что внимания торопливо полез в наклонный колодец под зеркалом. Не успеем, за три часа никак не успеем, обречённо думал я сползая вниз ногами вперёд, а инквизиция у них здесь, наверняка, похлеще чем была когда – то на Земле, вот и отрежут тебе яйца, нет уж, такого я, как и всякий мужчина, не стерплю, прикажу Гулливеру – пусть разнесёт здесь всё в хлам, даже если и со мной вместе. Я повис под куполом огромного пещерного зала, метров 30 в диаметре и около 15 высотой. По всему залу в нишах горели масляные светильники в плошках из полированного металла источая терпкий аромат, впереди у стены стоял на невысоком, с метр, постаменте «саркофаг», в зале никого не было, я успокоено засунул  в карман отобранный у Асуки парализатор и начал спускаться. Едва ноги коснулись каменных плит я торопливо отстегнулся и фал пополз вверх. Час и сорок минут, не успеем, опять обречённо подумал я и начал осматриваться вокруг. Неожиданно в середине ладони кольнуло и приятное тепло  начало быстро распространяться по всему телу, «саркофаг» почувствовал меня и принял как хозяина, сам не знаю откуда пришло понимание происходящего со мной. Я подошёл к массивной деревянной двери окованной железными полосами, она открывалась внутрь, снял с массивного бронзового светильника две горящие плошки и подпёр им дверь, килограмм 20, если не больше, оценил я его вес, такой сразу не сломать даже если толпой навалятся. Подошёл к саркофагу, постамент и часть стены за ним были облицованы квадратными золотыми пластинами примерно в ладонь по ширине, часть из них была ребристой видимо для того, чтобы создавать ореол рассеянного света. Из отверстия в куполе показалась Ги и, спустившись на пол, упала на колени перед саркофагом, негромко запев заунывную молитву и едва не разбивая лоб о плиты при поклонах. Вскоре и Асука стояла рядом со мной вертя головой осматривая зал. Она бесцеремонно подошла к «саркофагу» и попыталась заколкой отковырнуть одну из пластин облицовки.

   – Отойди от священного дара бога, неверная, сверкая глазами низким голосом произнесла Ги.

   – А то что, он спустится с небес покарать меня? – как всегда равнодушно произнесла Асука в ответ.

   – Ты осквернила нашу святыню и ты здесь умрёшь, едва расслышал я безжизненный голос Ги, пружиной вскочившей на ноги и прыгнувшей к Асуке.

   Я стоял у двери и ошалело, открыв рот, смотрел на смертельный танец двух совершенных женских тел, как бойцы они стоили друг друга.

   – Прекратите, опомнился я, но меня никто не услышал. Внезапно Ги вскрикнула и, прижав левую руку к груди, сделала два шага назад прислонившись к стене пещеры.

   Я взглянул на Асуку, в её руке зловеще блеснул окровавленный клинок. Ни хрена себе, Асука. ты…, здесь наши взгляды встретились, – ты следующий, прочитал я в её холодно равнодушных глазах.

   – Вряд ли у тебя получится, мысленно ответил я ей, а тело уже непроизвольно напряглось перед боем.

   Асука шагнула ко мне, но тут Ги последними силами резко выбросила вперёд кисть правой руки и блестящая звёздочка сюрикена оставив на щеке Асуки кровавую черту зазвенела прыгая по каменным плитам. Ги закрыла глаза и сползла по стене на пол с удовлетворённой улыбкой, по тому, как неестественно подвернулась её рука я понял, что она уже мертва.

   Асука опять шагнула ко мне, но тут лицо её стало совершенно белым, она пошатнулась и медленно, сопротивляясь изо всех сил, опустилась на колени.

   – Ви – и – к, прошептала она и со стуком упала лицом на пол пещеры.

   Так вот что искала Ги у ханши, он отравлен, заторможено отметил я, не успею, от восхода до заката было написано на глиняных табличках, мне не дадут, да и кого спасать, невесту бога, пришедшую сюда умереть или ту, что ещё минуту назад собиралась прирезать тебя как барана? – путались мои мысли, а в дверь уже ломилась охрана и оттуда раздавались приглушённые крики команд.

   Я подошёл к «саркофагу», увидел знакомый иероглиф в овале и положил ладонь на его гладкую поверхность. Иглой кольнула боль и тепло медленно начало гаснуть в моём теле. Прицепив карабин я пополз к куполу, бросив последний взгляд в багровом дрожащем свете на замершие внизу тела. Ничего не соображая от мрачных впечатлений я на автомате скатился до последней караульной площадки на склоне.

   На площади царила страшная суета, мелькали десятки факелов, разносились крики команд, тела спящих ханши спешно сволакивали с площади. Так же на автомате я сунул руку в карман, достал гладкий цилиндр плазменной гранаты, утопил кнопку и повернул её до щелчка, а затем, размахнувшись, швырнул её вниз. Задержка 3 секунды, максимальная мощность взрыва, стандартная настройка, я ничего не менял, упав лицом вниз за бордюр и накрыв голову руками отстранённо, как о чём то постороннем думал я. По толпе, говоришь? – будет тебе, Асука, по толпе, путались мои мысли.

   Громыхнуло, переждав ещё несколько секунд я вскочил и начал спускаться вниз а затем, стараясь не смотреть по сторонам и старательно перепрыгивая через смердящие горелым мясом куски тел, побежал к кораблю. Краем глаза я отметил вдалеке мечущиеся факелы сгорающих заживо ханши.

   Уже сутки корабль кружил на орбите, а я остервенело крушил переборки в своей каюте, взяв за ствол пистолет Асуки и используя его как молоток. Когда все обломки были отправлены в утилизатор я немного успокоился и пришёл в рубку.

   – Гулливер, ты подобрал беспилотник?

   – Да, он вышел на орбиту.

   – А как пользоваться этим? – я достал коробочку подпространственного передатчика.

   – Там стандартный разъём на панели, вставьте его туда, нажмите кнопку и наговорите сообщение, я отправлю.

   Кому? – Фишер уже умер или в коме, значит его секретарю, решил я.

   – Петер, Асука, погибла, но я к этому не причастен. «Саркофаг» стоит в храме ситхов на планете Ашур. Я больше ничего не должен твоему хозяину.

   Вот и всё, я отомстил, но почему же так погано и муторно на душе? А ещё я с удивлением отметил, что без Асуки на корабле стало пусто и неуютно, я уже успел привыкнуть к её безмолвному присутствию.

   – Гулливер, прыжок ко второй планете по координатам Деуса, отдал я приказ.
   Глава 5

         А ты не верил, что мечты сбываются

         (Орбита планеты Бабочка)

   Я нагрубил Гулливеру и теперь мне было неприятно за свою несдержанность. Надо извиниться, но что – то здесь и в самом деле не так, размышлял я вышагивая из угла в угол своей каюты. Лэрдов интересовали ( да и то лишь в начале становления своего могущества) только планеты с примитивными цивилизациями как потенциальные источники дармовой силы для извлечения ресурсов планеты, а здесь жизнь только начала развиваться, система по меркам космоса относительно молодая.

   – Гулливер, ты извини меня, устал немного, хочется поскорее закончить всё это и заняться личными делами, вот и сорвался, а ты не перепутал координаты? – в шутку задал я вопрос с соответствующим выражением, пытаясь сгладить ситуацию и таким образом восстановить дружеские отношения.

   – Я понимаю ваше состояние, хозяин, извиняться не стоило, тем более, что я действительно ошибся в расчётах координат.

   – Что?!!!

   – Лэрды оперировали другими величинами, исходной точкой построений их звёздных карт является гипотетический центр нашей галактики, а у наших карт в центре расположено солнце.

   Врубался я долго, секунды 3, а когда всё понял мне стало плохо. Это просто чудо, что нас не выбросило в непосредственной близости от звезды или планеты внутри системы и мы не превратились в частицы плазмы или не взорвались как метеорит, врезавшись в поверхность планеты на огромной скорости.

   – Деус, он что, загрузил тебе всю карту галактики? – но это невозможно, скорее пробормотал я про себя, чем задал вопрос.

   – Нет, не всю, только сектор с нашим солнцем, около 30 миллиардов систем, а также зоны гравитационных и временных аномалий, а ещё я пока не смог понять описания некоторых процессов и связей,  нашей науке это ещё не известно. Информация многократно сжата по неизвестным нам методам, Деус дал только подсказку как ключ для создания программы распаковки данных и согласования для моей работы с ней. Я не смог создать полноценной версии программы, только крайне упрощённый вариант, поэтому и произошла ошибка. У меня не осталось резервов оперативной памяти и путаются мысли, заняты даже резервы памяти исполнительных компьютеров систем корабля.

   Если раньше мне стало плохо, то теперь, кажется, даже волосы на голове стали дыбом, настолько я испугался. У каждого из исполнительных компьютеров систем корабля был резерв памяти для программ автономного вывода системы в штатный режим и согласовании работы с другими системами при сбоях, но теперь при малейшем отклонении от штатных параметров, например той же системы гравиокомпенсации, её компьютер напрямую выйдет на главный управляющий, то есть Гулливера, а если тот в это время производит расчёты и запуск корабля в подпространство, то где мы можем оказаться? – правильно подумали, в гостях у самого господа Бога. Деус, ты же сам говорил, что Гулливер ещё детсадовец, мог бы и попроще всё сделать, с упрёком вспомнил я слова погибшего искина корабля лэрда. Хотя, видимо, ты сделал так преднамеренно, ведь сама карта просто бесценна и любая корпорация, не торгуясь, отвалит миллионы кредитов после того как спецы убедятся что информация подлинная. Только в нашем мире слишком сильно противостояние всех и вся, корпораций, их разведок, правительств и высших чиновников в них, правительственных служб безопасности и амбициозных генералов, перечислять можно долго, вывод один – пока будет идти проверка об этой карте тоже узнают все и вся, и начнётся такая охота и грызня, что я не уверен, какой из двух вариантов вероятнее: меня по тихому сгноят где нибудь на каторжном астероиде или прикончат сразу. Надо переместить всю информацию на автономный носитель и надёжно запрятать, это будет моя заначка на чёрный день, а может даже и козырная карта в прямом и переносном смысле, никто не знает, что ждёт нас завтра.

   – Гулливер, удали часть информации Деуса, в первую очередь с резервных модулей исполнительных компьютеров и восстанови как сможешь их программы автономного контроля и настойки, удали программу распаковки, оставь только ключ, остальную информацию заблокируй. Определи положение корабля только  по нашим картам, надеюсь мы не настолько далеко забрались, что эта система там не обозначена, это ведь не Бабочка, тогда какая планета и в системе какой звезды? Определи ближайшую систему с планетой или базу где можно провести техническое обслуживание корабля и купить стандартные модули памяти для компов твоей серии. Многократно проверь все пункты своих расчётов и доложи когда закончишь, я ещё не готов умереть, да и тебе ещё рановато, закончил приказ я мрачной шуткой.

   – Хозяин, эта информация меня очень заинтересовала, жаль удалять.

   – Мне тоже, Гулливер, но жизнь дороже, выполняй.

   Механически жуя стандартный завтрак я в который уже раз прокручивал в уме сложившуюся ситуацию, хорошего мало, даже если Гулливер и вытащит нас из передряги и мы доберёмся до базы одной из корпораций, то чем платить за стоянку и модули памяти, а если база в космосе то даже заправить танки водой уже требуется приличная сумма, а там и биомасса в синтезатор пищи, монтаж модулей, да и ещё по мелочёвке наберётся, а у меня 0 целых и хрен десятых на личном счёте. У Асуки наверняка был открытый кредит в транскосмическом банке, активы которого действуют на всех планетах, но что сделали с её телом бородатые фанатики на далёкой планете Ашур я никогда уже не узнаю. Так как же заработать хоть  десяток тысяч кредитов? – по минимуму этого должно хватить если сделать все дела быстро, часов за 48 по земному исчислению. Продать тоже нечего, стоп, вернулся я к мысли об Асуке, а подпространственный передатчик? – Гулливер сказал, что это очень дорогая штука, может удастся если не продать, то обменять, стоит попробовать хоть товар специфический и можно налететь на неприятности со спецслужбами, но других вариантов я так и не придумал.

   – Хозяин, я определил положение корабля, это система звезды  Медуза, ближайшая от нас база в открытом космосе, 12 светолет.

   – А что за база?

   – КИС  – 2 (космическая исследовательская станция), но там уже лет 30 свёрнуты все исследования, сейчас постоянно проживает около двух тысяч, их лидер Поп (Алексей Попов) вроде президента, так как они объявили станцию независимой территорией, совет корпорации это проглотил молча, Поп пригрозил опубликовать секретные документы, там много чего творилось, эксперименты на людях,  создание и испытания биологического оружия с неизвестными на земле вирусами, часть учёных осталась там и они могли выступить как свидетели. Там была ещё и физическая лаборатория, станция технического обслуживания и ремонта кораблей, кроме того ещё десятка два намертво пристыкованных кораблей, в общем это целый город, но большинство помещений сейчас не используется.

   – Гулливер, а этот Поп, он что, чистокровный русский? – не мог я не уточнить , так как тоже имел русского деда и даже втайне немного гордился этим.

   – Да, там две трети всех жителей в разной степени имеют русские  корни, они даже называют станцию Сиберией и русский язык второй официальный после интеркосма.

   Озадачил ты меня, Гулливер, это же бандитская вольница, А Поп там и царь и бог, приближённые подонки выполнят любую его прихоть, соваться туда опасно, можно ведь навсегда остаться в одном из биологических боксов в каком нибудь тупике затерянного в глубине станции лабиринта. Да и оружия там тоже наверняка хватает, от антипушек до банальных огнестрелов всех мыслимых образцов. Стоит ли рисковать или выбрать что – то более надёжное и если не толкну передатчик то может подвернётся какой контракт или опять устроюсь на работу как на Марсе? – ломал я голову, а с другой стороны, если Гулливер опять ошибся – это будет уже не важно.

   – Гулливер, прыжок к базе, отдал я приказ, решив: будь что будет.

   Корабль выбросило в пространство и взглянув на монитор я облегчённо выдохнул и вытер холодный пот со лба – в миллионе километров от нас светилась на мониторе искорка базы.

   – Эй, ржавчина, зачем пожаловали? – раздался озорной девичий голос, на мониторе возникло молодое девичье лицо с ямочками на щеках от улыбки  и  игривыми искорками в глазах, я невольно улыбнулся в ответ.

   – Техническое обслуживание корабля, да и мне бы не помешало, в тон ответил я.

   – Стыковочный узел 11, добро пожаловать в Сиберию и посмотрим, кто там ещё набивается, опять рассмеялась она.

   – Спасибо, а то одичал уже в космосе, как зовут принцессу Сиберии? – продолжил я заигрывание.

   – Ольга.

   – Будем знакомы, Вик, почти уже у ваших ног, вместо цветов водоросли из гидропонки сойдут?

   Ольга хихикнула, состроила глазки и отключила связь, видимо ей помешали, а жаль, мне было приятно видеть её чисто славянское, округлое лицо с чёлкой светло русых волос.

   Так как теперь уже от меня ничего не зависело, Гулливер сам решит все вопросы с компьютером базы, в моём распоряжении ещё  часов 15 и я решил перекусить и поспать, «утро вечера мудренее» как говорили мои предки.

     Проспал я долго, видимо сказался пережитый стресс, а когда проснулся принял душ, не спеша покушал и пришёл в рубку, где Гулливер сразу доложил:

   – Хозяин, стыковка с базой через 3 часа.

   Как, всполошился я, я же ничего не успел обдумать, посмотрим хоть что за база, лихорадочно заметались мои мысли.

   – Гулливер, крупный план.

   Так, обычная конструкция в форме колеса со спицами, реактор в центре, правда раза в полтора больше стандартной, ого, удивился я взглянув на цифры в углу монитора, внешний диаметр аж 300 метров. Портили идеальную симметрию десятка два кораблей разного класса, прерывистой цепочкой выстроившихся вдоль выдающегося с внешней стороны кольца шлюзового терминала. Мягкий толчок  и корабль замер в тисках стыковочного узла.

   – Гулливер, сразу как только я выйду в шлюзовой переход закрой аппарель, если кто попытается проникнуть на корабль – отстыковывайся и отойди от базы метров на 100 – 200, так, чтобы оказаться в мёртвой зоне антипушек защитных комплексов, а уничтожить корабль ракетами было бы невозможно из – за опасности  повреждения станции. У нашей пушки есть бронебойные снаряды, я думаю они легко пронижут насквозь все помещения сектора кольца базы, будь готов её использовать. Подумай сам, что ещё можно сделать для безопасности, возможно у меня отберут коммутатор и я окажусь без связи с тобой, попробуй взломать их копм и получать данные с камер внутреннего наблюдения, если меня начнут избивать или посадят в камеру по моему знаку, или если от меня не будет сообщений более 3 часов, дай очередь по какому – нибудь сектору станции, желательно обойтись без жертв, в общем действуй, я на тебя надеюсь. А сейчас свяжись с диспетчером, она мне чем  – то понравилась. Может быть потому что не похожа на Ги и Асуку, чёрт, пора уже и забыть, их уже не вернуть и вины твоей нет, а ты цепляешься за прошлое, сделал я себе мысленное замечание.

   – Оля, вы позволите вас так называть? – обратился я к жизнерадостной девушке на мониторе.

   – Да, без проблем, можно на «ты», а вы что, русский, откуда вы знаете как ещё звучит моё имя?

   – Да дед у меня был русский, знаю десятка два слов, в основном тех, которые не печатают.

   – Да, этого у нас не отнять, национальная черта, она рассмеялась.

   – Оля, я сейчас без контракта, номер мне не нужен, буду жить в корабле, мне нужно встретиться с вашим сисадмином, желательно побыстрее, организуешь?

   – Вот так, наобещают тут, а как до дела, так сразу в кусты, капризно надула она губки. Вик, у тебя на счёте нет средств, напоминаю, за сутки стоянки 200 кредитов.

   – Оля, как только я встречусь с вашим системным администратором, я думаю, у меня будет чем расплатиться, ты уже связалась с ним и как его зовут?

   – Его зовут Андрей, ты можешь пройти к нему прямо сейчас, тебя проводит Мишка.

   – Олечка, милая, спасибо, я твой должник, но я ведь и представить себе не мог, что на затерянной в бездне космоса базе встречу такую красивую девушку, попытался я неловким комплиментом скрыть смущение от своей  несостоятельности.

   Я вышагивал по шлюзовому коридору стыковочного узла почти кожей ощущая как сотни приборов сканируют и анализируют меня вплоть до последнего волоска на голове, оружие здесь пронести практически невозможно, как бы коробку передатчика в кармане комбинезона не классифицировали как взрывное устройство, тогда меня здесь наглухо заблокируют бронированными переборками, потом доказывай, что ты не лысый, с опаской подумал я. Обошлось, броневая пластина шлюза поползла в сторону открывая хорошо освещённый коридор со стенами из светлого пластика уходящий вглубь станции. Когда дверь полностью сдвинулась я увидел пацана лет 10 со смешной чёлкой русых волос небрежно опёршегося локтем о стенку и вызывающе независимо, но с плохо скрываемой заинтересованностью, разглядывающего меня. В чертах его лица я уловил явное сходство с Ольгой и сердце неприятно ёкнуло – напрасно ты расточал комплименты, опоздал немного, лет этак на 10 – 11, а ведь этот вот симпатичный мне паренёк вполне мог бы быть твоим сыном.

   – Это ты, Мишка? – пацан небрежно кивнул.

   – Ну, тогда веди нас, Сусанин, усмехнулся я.

   – Не, нукай, не запряг, ершисто буркнул он в ответ и двинулся вперёд не оглядываясь.

   Вот, зараза, не нашёлся я что сказать в ответ и молча зашагал за ним.

   Проделав недолгий, но замысловатый путь по лабиринтам станции и спустившись на уровень ниже Мишка остановился перед ничем ни примечательной дверью на которой был нанесён номер 334, кивнул на неё и демонстративно независимо  потопал дальше по своим мальчишечьим делам. За время пути мы не встретили ни одного обитателя станции, видимо этот сектор был сугубо служебным и допуск сюда был ограничен.  На двери не было ручки, на стене тоже ничего не было, ни кнопок, ни панели доступа, пришлось просто постучать. Не дождавшись ответа и подождав секунды три я толкнул её внутрь.  В комнате, первое, что бросалось в глаза, это разнообразные блоки, иногда целые, но большей частью раскуроченные, ими были завалены стеллажи вдоль стен, несколько столов и  даже на полу их громоздилась в беспорядке целая куча оставляя неширокий пыльный проход вглубь комнаты. Там, в небольшом свободном пространстве, в громоздком кресле сидел человек в нейрошлеме, дымил сигаретой и что – то быстро набирал на виртуальной клавиатуре быстро шевеля пальцами в виртперчатках. Я бочком протиснулся к нему, постоял немного и, чувствуя что надо мной просто издеваются (иначе дверь бы не открылась, а значит хозяину хорошо известно о моём присутствии), бесцеремонно схватил его за руку.

   – Чёрт, вскочил он, какого хрена?

   – Кончай комедию, спокойно сказал я одновременно внимательно его рассматривая и пытаясь определить с кем имею дело и как себя вести. Андрей был головы на полтора выше меня, стандартный комбинезон висел как на вешалке на его костлявом теле, завершали облик огромные, тоже стандартные ботинки размера этак 46, не меньше. Продолговатое худое лицо, длинный прямой нос с большими крыльями, тонкие губы и подбородок обрамляли недлинные всклокоченные борода и усы, больше похожие на давно не бритую щетину, такая же всклокоченная с проседью шевелюра на голове. Здесь я встретился с ним взглядом – в его глазах смешались ирония умудрённого жизнью человека и  какая – то детская наивность и простота. Сталкивался я с такими, как правило, отменные специалисты они не признавали никаких авторитетов, воспринимали мир с детской непосредственностью и были не убиваемыми оптимистами несмотря на все козни судьбы. Водился ещё за такими грешок – любили выпить и по мере своего «взросления» уже не могли жить без постоянного принятия «лекарства», хорошо что этот ещё недостаточно «взрослый». Обмана и подлости ему не позволят его собственные принципы порядочности, может и договоримся, сделал я выводы. Видимо сделал свои выводы и Андрей, наверняка перед этим прочесав сеть в поисках любой информации обо мне и не найдя ничего кроме регистрационных документов на корабль, поэтому полагаясь, так же как и я, на свой опыт и интуицию.

   – Сегодня кредиты а стулья завтра, клоунским голосом произнёс он щёлкнув зажигалкой прикуривая новую сигарету, пытаясь немного расшевелить меня и ожидая как я отреагирую на его заявление. Я не поддержал игры, просто протянул ему передатчик со словами:

   – Посмотри, продам недорого, мне он ни к чему а вещь стоящая.

   Андрей небрежно взял плоскую коробочку в руки, повертел её разглядывая со всех сторон и так и не поняв что это такое спросил:

   – Что за хрень?

   – Подпространственный передатчик.

   – Лапшу не вешай, он раза в три больше по размерам, он протянул коробочку мне назад.

   – А ты посмотри на стенде, не взял я её назад.

   Андрей недоверчиво вставил прибор в выдвинувшийся разъём и запустил программу тестирования. По экрану поползли ряды цифр сменяющиеся диаграммами, мне это мало о чём говорило, но я заметил как вытянулось его лицо и вот он уже сосредоточенно и увлечённо вводит какие то дополнительные данные забыв обо всём на свете. Минут через 10 он повернулся ко мне и настороженно, взвешивая каждое слово произнёс:

   – Такими приборами пользуются спецслужбы, гражданским на него требуется специальная лицензия, она у вас есть?

   – Я работал в дальнем космосе по контракту на частную фирму, к сожалению, сотрудница фирмы, доверенное лицо на которое этот прибор был зарегистрирован, погибла, но я не причастен к её смерти. Она также должна была перечислить мне деньги, но не успела. Я выполнил все условия контракта, сейчас занимаюсь собственными делами, мне нужно всего тысяч 20, прикупить кое что и обслужить корабль.

   Андрей ещё раз подозрительно посмотрел на меня:

   – Может всё так и есть, но возникает много вопросов, я обязан доложить начальнику службы безопасности базы, мне не нужны лишние ****юлины.

   – Рыжий, здесь Адрей, зайди ко мне, надо кое – что согласовать, буркнул он в коммутатор.

   Минуты через три в комнату вальяжно вошёл средних лет мужчина одетый в военный, камуфляжный комбинезон с пристёгнутой кобурой парализатора сбоку. Он был моего роста, но по бабьи толст, рыжие с проседью коротко стриженные волосы с большой залысиной впереди, такие же омерзительные усы, мясистые, грубые черты черты лица красного, как ошпаренного кипятком лица с бородавкой на щеке, толстые, как сосиски пальцы.

   Вот это я влип, настороженно подумал я, явный подонок, доводилось уже сталкиваться с такими, ограниченный ум у подобных особей компенсировался какой – то извращённой хитростью и наглостью позволявшей всегда оставаться на плаву и извлекать личную выгоду из любой ситуации. Недаром же рыжих не любят нигде, как говорится – бог шельму метит.

   – Что тут у тебя? – обратился он к Андрею небрежно кивнув в мою сторону в знак приветствия.

   – Вик хочет продать подпространсвенный передатчик, я раньше с таким не сталкивался, он не серийного производства, явно сделан по индивидуальному заказу чтобы  максимально уменьшить размеры, но мощность у него раза в полтора выше базовых моделей, лицензии у него нет.

   Минуты две рыжий переваривал услышанное, а затем достал парализатор и направив его на меня произнёс:

   – Повернись к стене, я надену наручники.

   – А в чём дело? – возмутился я.

   – Быстро повернись или я стреляю.

   Ну сволочь, сейчас я тебе выстрелю, разозлился я, прыгая в сторону от направленного ствола и, словно в кадрах замедленной съёмки, наблюдая как вспухает облачко сжатого воздуха у дула ствола и вылетающая стрелка с ядом расправляет стабилизаторы, они же ограничители, чтобы игла углублялась в тело не более чем на сантиметр. Когда тело рыжего собрав в кучу десяток блоков успокоилось у стены я подобрал парализатор и с удовольствием всадил иглу в его выпирающую сверху задницу.

   – Андрей, вызови главного, но так, чтобы без лишнего шума, мне война не нужна, обратился к замершему с открытым ртом администратору, многозначительно засунув парализатор в карман..

   Тот сглотнул слюну, глаза его приняли осмысленное выражение, он сел в кресло и произнёс:

   – Поп, тут у меня… Короче, зайди срочно, дело есть…

   – Андрей, пока командир твой не пожаловал может подберёшь мне пару базовых модулей памяти 31 серии, надеюсь найдётся?

   – Зачем тебе этот хлам? –  где – то валяется, дай бог вспомнить, он озадаченно наморщил лоб оглядывая свои залежи.

   – Поищи, Андрей, прямо сейчас, а то могут и помешать, пожалуйста, – я просяще посмотрел на него. Тот засмолил очередную сигарету и пошёл в  дальний угол где  виднелся самый большой завал хаотично перемешанных блоков электроники.

   Дверь распахнулась и в комнату быстро вошёл, даже можно сказать вбежал, невысокий щуплый человек и уже с порога раздражённо проговорил:

   – Длинный, что у тебя за привычка такая гадская, вечно ты не вовр…

   Он осёкся, заметив выпирающую из завалов задницу и только тут увидел меня с парарализатором в руке. Он дёрнулся к коммутатору ( как я понял включить сигнал общей боевой тревоги на станции), но я предупреждающе приподнял кисть и ствол парализатора уставился ему в грудь. Оценив ситуацию и поняв, что не успеет, он нехотя  медленно опустил руку.

   Что вам надо и что здесь происходит? – спросил он меня.

   – Командир, ваш шеф службы безопасности даже не выслушал меня, а сразу начал палить, так ведь было?– обратился я  к Андрею выбравшемуся из завала с двумя пыльными блоками в руках.

   Тот кивнул и, с облегчением грохнув блоки на стол, невозмутимо достал очередную сигарету.

   – Поп, короче, Вик предложил купить передатчик, занятная штука, их спецслужбы используют, я таких никогда не видел, да и лицензии у него нет, а рыжий сразу наручники на него хотел надеть и стрелять начал, вот теперь и загорает – он махнул на торчащую задницу.

   – Командир, я уже говорил, я работал по контракту с частной фирмой в дальнем космосе, условия контракта я выполнил, сотрудница, доверенное лицо фирмы погибла, этот передатчик на неё зарегистрирован, они со мной не расплатились, а мне надо обслужить корабль и дела у меня личные, вот я и хочу продать прибор. Не берёте – так и скажите, я отчалю и нечего здесь парализатором размахивать – деланно возмутился я.

   – Странная история, Поп сморщился, надо бы до выяснения обстоятельств вас задержать, сделать запрос в космопол, мало ли чего вы там натворили…

   – Командир, давай не усложнять, я спешу, если через два часа я не окажусь на своём корабле мой искин наделает столько дырок в вашей станции – только успевай заделывать. – Гулливер, ты всё слышал?

   – Да, хозяин, через два часа открыть огонь по станции если вас не будет на борту.

   – Командир, наниматели у меня были какие – то сильно замороченные, вот пушечку пристроили, так себе, 75 миллиметров, но боекомплект впечатляет, даже отдельные названия выговорить сложно, как вам такое: бронебойный снаряд с регулируемым временем подрыва, я издевательски усмехнулся. Так берёте или нет?

   – Андрей, что скажешь? – Поп взглянул на администратора, который улыбаясь с удовольствием зрителя в театре наблюдал за происходящим, ещё бы, не часто такое случается на затерянной у бога на куличках станции.

   – Маркировки нет, отследить и идентифицировать прибор невозможно, я тут подумал как переделать его в приёмник, сами понимаете какие перспективы, я бы взял, почесал он бороду.

   – Хорошо, пусть будет по твоему, Поп зло посмотрел на меня, корабль обслужат, закачают воду и биомассу, а сейчас убирайся к себе.

   – Поп, а где гарантия, что вы не влепите мне ракету в хвост когда я отчалю, нет, пусть Андрей пойдёт со мной, выброшу его в скафандре, потом подберёте, обещаю, что ничего с ним не случится.

   – Поп, не слушай его, я никогда не был в космосе, я боюсь, Поп, на колени встану, взмолился Андрей, Поп, не надо......

   – Пошли, что – ли, я направил на него парализатор, не тащить же тебя....

   – Вик, умоляю, ну возьми хоть его, он показал на торчащую задницу шефа службы безопасности.

   – Андрей, я его не дотащу, пошли, я подтолкнул его, ты мне нужен, будь же мужчиной, наконец, и модули прихвати.

   Приблизившись к нему я негромко шепнул:

   – Не дёргайся, никуда ты не полетишь, обещаю, после чего Андрей уныло двинулся к выходу из своей берлоги.

   Весь недолгий путь до корабля я напряжённо ожидал какой нибудь пакости и облегчённо вздохнул лишь когда за нами захлопнулась аппарель шлюзовой камеры трюма корабля.

   – Андрей, расслабься, поставишь блоки и я тебя отпущу, ты же не оплатил билет, а зайцы мне не нужны, как можно благожелательнее пошутил я, чтобы хоть немного привести его в чувство, видимо он действительно до ужаса боялся оказаться в открытом космосе и выглядел крайне подавленным.

   – Гулливер, познакомься, это Андрей, он поставит модули.

   – Андрей, ты не знаешь, там уже есть какая – то информация? – показал я на модули.

   – Да они там сто лет валялись, я даже не помню откуда они взялись.

   – Гулливер, поаккуратнее, почисти их основательно, а то ещё поймаешь чего, усмехнулся я.

   – Обижаешь, хозяин, не оценил он шутки.

   На установку модулей потребовалось около часа, пришлось вскрывать всю панель, хорошо ещё что свободные разъёмы имелись, я опасался, что их нет и тогда пришлось бы каким – то образом опять наведаться на станцию в «кабинет» Андрея, искать подходящие среди хлама и потом наращивать цепь. Ещё полчаса ушло на скачивание информации Деуса и когда Андрей отсоединил их я увидел что за работой он почти успокоился.

   – Андрей, спасибо, пойдём провожу тебя к шлюзу. Нет, постой, ещё один вопрос надо прояснить: – Гулливер, нам ракету в хвост не влепят когда мы отчалим?

   – Хозяин, я взломал их оборонную систему и запустил вирус, теперь при включении боевого режима компьютер будет обнаруживать сразу несколько сотен целей, выделить из ложных целей наш корабль практически невозможно.

   – Андрей, ты слышал? – справишься потом? – нет, лучше так, Гулливер, дай ему подсказку – по монитору поползли ряды цифр и Андрей завороженно уставился на них.

   – Ух ты!– восхищённо произнёс он, я такую программку ещё не встречал, оригинально, просто и эффективно. Вик, а как ты установил искин на корабль? – это ведь незаконно, я там посмотрел когда копался, всё собрано из подручных средств, как тебя вообще выпустили из порта приписки?

   – Гулливер у меня умный, может и простым компом прикинуться при тестировании, а вообще – то там, в порту им не до этого было, фирма дала им срок в двое суток на капитальный ремонт, двойная оплата плюс премия, ты бы видел как они суетились, а сейчас я по таким системам шастаю, что иногда их даже на карте нет, какие там комиссии. Слушай,

   Андрей, личный вопрос, Оля, диспетчер, что за фрукт?  Мишка её сын, да?

   – Что, задела? Красивая девка, но близко никого не подпускает, да и с Попом никто не хочет связываться, она ведь его дочь, а Мишка её брат, поэтому где захочет там и лазает по станции.

   – А их мать?

   – Когда Поп лет 10 назад появился на станции он был только с Ольгой и Мишкой, ему года два всего было, а может и меньше. У него были деньги, не очень много, но были, он нанял Мишке сиделку, а сам подобрал команду из оставшихся учёных и наладил выпуск лекарств для третьих миров, причём очень эффективных, таких нигде больше не производят, они ещё и вне конкуренции из за очень высокого качества потому что производятся на лабораторном оборудовании. Голова у него варит, дела пошли, он всех под себя подмял, сейчас даже Рыжий перед ним на цыпочках ходит.

     Расстались мы почти друзьями и давая Гулливеру команду на старт я испытывал странные чувства, было жаль, что я так и не познакомился с Ольгой, какая она в живую, может я только вообразил, что она красавица и совсем не в моём вкусе, но об этом я уже никогда не узнаю. Хотел вызвать её на связь, но потом передумал – зачем? – только ещё больше расстроюсь.

   Корабль выбросило в пространство, как всегда организм болезненно реагировал на издевательство возвращения в нормальное измерение, но с новыми способностями я уже знал, что через полчаса, максимум час буду в порядке. Я посмотрел на монитор, обычная система, около 5 миллионов километров до орбиты последней планеты, рыхлого гиганта где миллиарды лет царствует его величество холод. Далековато, суток пять добираться до нужной нам второй от звезды планеты, перестраховался Гулливер, вяло текли мои мысли.

   – Гулливер, на сей раз ты не ошибся, это именно та система, чьи координаты дал Деус?

   – Да, хозяин, это именно та система, на орбите нужной нам планеты многочисленные искусственные спутники, эфир забит радио и видеосигналами.

   – А покажи что – нибудь, что там за народ, чем занимаются?

   На мониторе вспыхнуло яркое пятно – луч прожектора высвечивал на сцене дух девиц, очень худых и длинных, они эротично извивались в танце, тут прорезался и звук, мелодия была необычная, рваные высокие звуки, кошачий клавесин, вдруг всплыло в моём мозге как ниоткуда давно забытое, но поразившие меня в детстве своей жестокостью описание садистского музыкального инструмента. Свет также мерцал в ритме музыки и когда он вспыхнул в полную силу я открыл рот – девицы были абсолютно голыми, волос на теле тоже не было, НИГДЕ! Однако…, хотел я высказать всё что о них думаю, но тут в действо вступили новые лица и я понял , что мой запас ругательств слишком жалок, чтобы выразить мои чувства к происходящему.

   На площадку с разных сторон выскочили в круг света два безобразных карлика, тоже абсолютно голые с гипертрофированными членами, ростом они были ровно вполовину меньше девиц и приблизившись к ним они уткнулись лицом к выгибающимся в похоти девицам в промежность.....

   – ААААААААА! Гулливер, прекрати, заорал я испытывая приступ тошноты от омерзения.

   Немного отойдя от впечатлений я спросил:

   – Гулливер, ты что, охренел?

   – Хозяин, эта планета закрыта для туристов, человеческие пороки здесь возведены в культ, все передачи так или иначе связаны с сексом и извращениями, показать что – то ещё, другой канал?
   Не буду описывать все мерзости, что я увидел в их главном городе, но тошнило меня постоянно. Саркофаг использовался как барная стойка в одном из гнуснейших баров педофилов и я, едва не получив нервное расстройство, поспешил убраться с этой отвратной планеты.
   Эпилог.

   Уже 5 дней корабль, моя Соня, кружил вокруг четвёртой планеты звезды 115/Х -2 на самой ойкумене разведанного космоса, корабль разведчик корпорации был здесь всего с десяток лет назад. Из десятка подобранных Гулливером из каталога наиболее удалённых систем с планетами земного типа меня привлекла именно эта по причинам наличия четырёх континентов в разных поясах, что давало гарантию того, что здесь наверняка найдётся тот райский уголок который я мысленно представлял в своих мечтах. Кроме того, что практически все параметры планеты почти полностью совпадали с земными, здесь обитали немногочисленные и разрозненные племена разумных гуманоидов человеческого типа на стадии развития позднего неолита. Изобилие растительного и животного мира, а значит и пищи теоретически исключало их воинственность, но дикари они и есть дикари и я решил пока избегать с ними всяких контактов, отложив это на неопределённое будущее. Как же трудно сделать выбор места, когда вот она, прямо под тобой мечта всей твоей жизни и ты уже в тысячный раз вглядываешься в экран где проплывают картины побережья с камеры беспилотника. С континентами я определился почти сразу, меня не устраивала ни длинная зима на самом северном из них, ни выжженная пустыня на том что вытянулся от экватора далеко на юг. По рассчитанной Гулливером климатической модели ещё на одном континенте почти полгода свирепствовали  циклоны выливая немерянное количество осадков, разумеется,  жизнь среди бесконечных болот щедро поливаемых тропическими ливнями мало кого прельстит, но на обширных лесистых плоскогорьях вдоль крупных рек беспилотник  обнаружил  несколько поселений свайного типа и, судя по лицам аборигенов, они чувствовали себя в этом месте вполне комфортно. В целом у них были правильные черты лица и вполне обычные по физическому развитию тела, цвет кожи варьировал в различных оттенках светло коричневого цвета, чёрный цвет волос преобладал, но встречались и русые и даже белые, но эта единственная девушка, мелькнувшая в кадре скорее всего была просто альбиносом. Самый маленький континент, продолговато овальной  формы, расположенный на широте южного тропика, подходил мне как нельзя лучше и последние двое суток я детально изучал его побережье, пока, наконец, решил прервать свои мучения и отдал приказ Гулливеру посадить корабль на галечной отмели в крутом изгибе глубокого каньона  ручья в полукилометре от берега океана. До берега я добрался пешком вдоль ручья, почти отвесные стены каньона плавными уступами понижались к берегу, добравшись до устья я посмотрел назад и удовлетворённо констатировал что корабль оказался отлично замаскирован скалами. Моя смелая вылазка подкреплялась тем, что в небе кружил беспилотник, Гулливер следил за каждым моим шагом и в случае опасности мог прикрыть меня ракетой или выстрелами пушки по навесной траектории. Ручеёк весело прыгал по округлым булыжникам разливаясь в месте впадения в лагуну шириной метров 7 – 8 и глубиной по колено, вода была прозрачной и очень холодной.  Метрах в двухсот от берега подковообразная лагуна отделялась от океана прерывистой полосой рифов, оттуда раздавался грохот разбивающихся о камни океанских волн. Как я уже раньше выяснил, ещё с орбиты, глубина её в отдельных местах достигала 5 метров у рифов, а в целом была около 3 метров. Здесь бурлила жизнь, наверное, здесь было место где многие виды рыб метали икру, а крупные хищники, подобные земным акулам сюда не заплывали. Это был райский уголок, когда я ступил на берег, то не смог сдержать восхищения и бросив  в кучу всё, что притащил с корабля громко крича побежал по песчаному пляжу иногда перемежавшимся галечными россыпями. Пляж был не широк,  как я определил только  по ширине прибоя когда в сильный шторм огромные океанские волны перекатывались через риф. Чуть дальше  уже начинались каменные россыпи переходящие в громадные завалы и отдельные выделяющиеся скалы а у горизонта синели высоко в небе среди туманящихся облаков вершины гор покрытые снегом, километров 10, не меньше, прикинул я их высоту. Среди россыпи камней хаотично торчали островки кустарников и травы, в одном месте с другой стороны ручья виднелась небольшая рощица странных деревьев с гладкой корой и смешной метёлкой  жёстких перистых листьев сверху. Здесь я и подобрал площадку под свой бивуак, почти два дня ушло на расчистку от камней и выравнивание, но я остался доволен результатом – около 10 метров в диаметре,  рядом с «пальмами» и ручьём к которому я тоже очистил и выровнял тропинку. Наконец я перенёс палатку взятую в аварийном комплекте корабля на постоянное место, прямо под пальмами я поставить её не смог, сверху из под крон иногда падали круглые тяжёлые орехи величиной с яблоко, под их тонкой коричнево глянцевой оболочкой оказалось вкусное ядро, напоминавшее по вкусу обычный орех средней полосы европейской части Земли. Свой лагерь я окрестил Кокосовым Берегом и наслаждался видами изумительно синего моря, купался, собирал орехи, ловил рыбу и жарил её на прутиках над костром. Пришлось разрезать комбинезон пополам и изготовить из него подобие шорт, бандану и рубашку безрукавку, ходил же я, в основном, босиком.  Так прошла неделя, может и две – я совсем потерял счёт времени, на корабль я ни разу не возвращался, пищи было достаточно, вода в ручье была чистой и вкусной. Свобода опьянила меня, лишь иногда, наткнувшись рукой на уже начинающую отрастать бородку, я вспоминал о нём и переговаривался с Гулливером, на корабле всё было в порядке, туземцев и крупного местного зверья пока не наблюдалось и я успокоено продолжал заниматься своими делами. В то утро я сидел перед кучей нарезанных тонких прутиков и усиленно размышлял как из них сплести пару корзин, а главное – мне очень захотелось удобного плетёного кресла, чтобы сидя в нём по вечерам смотреть на плавно меняющиеся краски заката когда местное солнце скатывается в океан и наступает живительная прохлада.

   – Хозяин, к вам направляется лодка туземцев, вооружены копьями и каменными топорами, прозвучал голос Гулливера в коммутаторе.

   Скорее всего они заметили постоянный дым костра в одном месте и решили посмотреть что здесь происходит, а вдруг они каннибалы, хотя нет, Гулливер сообщил бы мне об этом, растерянно заметались мои мысли.

   – Сколько их и откуда они здесь?

   – Пятеро, у них деревня в десятке километров к югу, в дельте реки, там сотни три жителей.

   Чёрт, когда я выбирал место, то видел эту деревню, но она отделена горами и я посчитал, что через них невозможно пройти, но про лодки как то и не подумал, вспомнил я, вот теперь и расхлёбывай, укорил я себя мысленно.

   – Гулливер, ты успел изучить их язык?

   – Да, беспилотник передавал их разговоры.

   – Тогда как всегда, переводи, смирился я с неизбежностью встречи с аборигенами.

   Разукрашенная красным ромбическим орнаментом пирога с высоко задранным носом с очередной волной перескочила в проход между рифами и гребцы – по паре с каждой стороны лодки, дружно заработали вёслами.  Вот они уже вытащили лодку на песок и настороженно, выставив вперёд  тонкие копья с острыми костяными наконечниками, направились ко мне.  Я встал и невозмутимо стал разглядывать нежданных гостей. Это были молодые воины, набедренные повязки из грубой ткани, кожаные узкие ремешки вокруг пояса с заткнутыми за них маленькими каменными топориками. Маленькими, мысленно усмехнулся я, как раз чтобы удобно было раскроить тебе череп. Крепкие сильные тела, стянутые кожаными ремешками сверху на голове в хвост волосы, лица их были как у  индейцев из вестернов и неуловимо чем то похожи между собой, возможно родственники, отметил я про себя. Вперёд немного выступил тот что постарше с ожерельем из мелких сверкающих на солнце раковин и что – то начал у меня спрашивать, причём как интонация голоса так и злобный взгляд не оставляли сомнений, что мне чем – то угрожают. Я их не боялся, мой личный «саркофаг» сделал моё тело сильным и быстрым и я мог без труда и быстро сломать им шеи или просто связать, но зачем мне конфликты в моей райской лагуне, я постараюсь, чтобы они просто убрались отсюда и никогда больше здесь не появлялись.

   – Кто ты и что делаешь на нашей земле племени Большой Чёрной Рыбы? – перевёл мне Гулливер.

   – Я пришёл из другого мира, мне понравилась эта лагуна и я буду здесь жить.

   – Тогда плати, это наша земля.

   – А что вам надо?

   – Это, он показал копьём на палатку, и это – копьё ткнулось в нож который я оставил около кучи прутьев.

   – Ну это вы ребята совсем оборзели, возмутился я, Гулливер, это не переводи, беспилотник над нами?

   – Да, нужна помощь?

   – Нет, вон там,  я показал направление, видишь уродливую скалу с кустиками наверху?

   – Да.

   – Если ты выпустишь один плазменный заряд из пушки в вершину нас не зацепит?

   – Нет.

   – Хорошо,  когда я щёлкну пальцами шарахни туда, а сейчас переведи этим краснорожим.

   – Ребята, давайте жить дружно, а то я сделаю вам бобоку, видите вон  ту скалу, с кустиком наверху  –  я показал пальцем, и смотрите что я сейчас с ней сделаю, не скрывая ехидной усмешки щёлкнул я пальцами.

   На вершине скалы вспыхнуло ослепительное пламя и огненный поток плазмы потёк по её склонам. Через минуту до нас донёсся рокот взрыва и окатило затухающей волной горячего воздуха.

   Гулливер переведи ещё:

   – Ребята, а если я приду в вашу деревню  и сделаю так? – я опять щёлкнул пальцами.

   Бронзовые лица аборигенов посерели, они рухнули на колени а затем на четвереньках стали задом отползать к лодке волоча по земле свои копья и повторяя одну и туже фразу.

   – Гулливер, не спи, что они там бормочут?

   – Прости нас, о великий шаман.

   Будем считать, инцидент исчерпан, рэкетиры недоделанные,  подвёл я итог, глядя как лодка стремительно пересекает лагуну.

   Прошло два дня, я сплёл себе циновку и шляпу из высушенной травы, правда, шляпа получилась кривоватой, но я всё равно был горд своими достижениями. К корзинам и креслу пока не приступал, опасаясь, что ничего не получится и притопил пук прутьев в ручье чтобы они не высохли. Конечно, я мог бы попросить Гулливера поискать в своей базе данных как это делается, но тогда бы это не было так интересно.

   – Хозяин, к лагуне идут три лодки, одна очень большая и две такие же, что вы уже видели, прервал мои размышления Гулливер.

   Вот же чёрт, прицепились, раздражённо подумал я, невольно намечая путь бегства среди скал, но сдержался и остался там где и сидел возле своей палатки.

   – Гулливер, если что не так, пусть беспилотник скинет шашку со слезоточивым газом прямо на нас, я задержу дыхание и дам дёру, а они пусть покорчатся, злорадно произнёс я, нечего меня доставать, живу себе, никого не трогаю…..

   Большая пирога перевалила с очередной волной через проход в рифах и под мерные выдохи – вскрики гребцов набрав приличную скорость почти на треть вылезла прямо на песок пляжа. Над ней для защиты от солнца был устроен пышный балдахин и рассмотреть  кто там находится было невозможно из – за плотно связанных  в уже виденный мной орнамент пучков какой – то красной и жёлтой травы.  С борта лодки быстро спрыгнули два туземца и подхватив поданное им плетёное кресло  шустро побежали ко мне и поставили его шагах в пяти от меня. Вот, именно такое я хотел сделать, уставился я на кресло, отвлёкшись от лодки. Тем временем к креслу подошёл и уселся в него маленький сморщенный старик в яркой набедренной повязке и с целой кипой ожерелий на шее, а с боков замерли два здоровенных бугая,  тонкие копья в их руках выглядели  просто тростинками.

   – Я вождь племени Большой Чёрной Рыбы, Фунгус. Мои охотники сказали мне что встретили здесь великого шамана молнией раскалывающего скалы. Откуда ты пришёл и что тебе надо на нашей земле?

   – Великий вождь,  я прилетел в железном доме с далёкой звезды. Я пришёл с миром, мне понравилась эта лагуна и я прошу великого вождя разрешить мне здесь жить. Я не знал, что сегодня вы приплывёте сюда и не приготовил подарка в знак дружбы и уважения, но прошу принять  вот это. Я поднял свой нож, вложил его в ножны и протянул его вперёд наклонив голову (жаль, отличный  нож, но на корабле, кажется есть ещё один комплект, надо было безделушки какие ни будь приготовить, с запоздалым сожалением подумал я).

   Вождь долго рассматривал меня, в глазах его была мудрость, усталость  и сожаление, сожаление о том, что скоро его душа поплывёт большой чёрной рыбой к звёздам, а ему так хочется ещё радоваться каждому дню, греть на солнце свои старые кости и смотреть как детишки его племени со счастливым визгом барахтаются в волнах прибоя. Он кивнул головой и телохранитель передал ему нож, ярко блеснул солнечный блик от полированной стали когда он вытащил его из ножен и он не смог скрыть своего восхищения, в его мире – мире костяных наконечников и каменных скребков – этот нож, как влитой ложившийся в ладонь, был чудом и просто не имел цены.

   – В наших легендах есть предания, что с неба со страшным громом и огнём иногда приходят другие люди, но среди них были и такие, что убивали нас.  Я не увидел в твоих глазах зла и позволяю тебе жить здесь, мои охотники не будут заплывать в эту лагуну, возьми и ты мой подарок в знак нашей дружбы, он снял с шеи и протянул мне одно из своих ожерелий.

   Затем он встал и неторопливо направился к своей пироге, а когда она отошла от берега на нём остались три молодые девушки в чисто символических набедренных повязках.

   Вот это номер, охренело подумал я когда они хихикая и что – то говоря выстроились в ряд передо мной.

   – Гулливер, что им надо? – охрипшим голосом спросил я.

   – Их подарил тебе вождь, у великого шамана должны быть красивые наложницы чтобы служить ему, так положено по их традициям.

   От этих слов мне совсем поплохело, вот и закончилась моя райская жизнь, грустно думал я глядя на задорно торчащие грудки и  загорелые крутые бёдра с тонкими талиями.

       Прошёл год, на берегу ручья стоит большая хижина, мы очень сблизились когда вместе строили её, ставили каркас, плели ветви и мешали глину, было весело, когда перепачканные с ног до головы мы отмокали в тёплой воде лагуны а затем окунались в ледяную воду ручья. Одну половину хижины занял я, а на второй половине разместились мои девчонки. Сегодня я решительно взял в руки первый прут, кресло до сих пор не выходит у меня из головы. Что ещё? Тутуоми ходит с гордо поднятой головой и большим животом, а подруги бросают на неё завистливые взгляды. Аккуратнее надо, аккуратнее, а то лет за триста ты столько здесь наклепаешь, укоряю я себя, хотя в душе ликую от мысли, что скоро у меня появится сын.

   – Хозяин, а мы ещё полетим к звёздам?

   – Гулливер, скоро у меня будет сын, мы вместе будем учить его всему, а когда он вырастет то пройдёт вместе с тобой долгий и трудный путь, чтобы в конце его построить свою хижину на затерянной в космосе райской планете.