Головы долой! Глава 8

      Лихорадочно соображая, что уместно делать или, наоборот, не делать в данной обстановке, находясь практически один на один с главным подозреваемым (Синтия в расчет не бралась – толку-то от женщины, ну заголосит она и что?), Оримфаер не сводил глаз с начальника отдела.
      – У меня в голове не укладывается: как убийца проник на охраняемую территорию? – вздохнул Харви.
      «Очень просто, – в ответ подумал Крис. – Он здесь работает. Постороннего сюда не пустят».
      Это утверждение подходило и к Фримен, и к Риверсу. Грымзу бесит ее руководитель, которого она считает виновным в покушении на Элвента. Что это – личная неприязнь или полное убеждение в его причастности к преступлению?
      «Неужели Томас отказал Риверсу, и тот окатил его химией?» – хмыкнул про себя полицейский. Смех смехом, но одержимые страстью люди, получившие отказ объекта воздыханий, и не на такое способны.
      – Сержант, пойдемте ко мне, поговорим о случившемся, – предложил Харви, подойдя ближе к Крису.
      – Н-нет, спасибо, – Оримфаер чуть не отскочил от нетрадиционно ориентированного мужчины. – Лучше скажите, где найти директора завода.
      Риверс кивнул в сторону выхода, приглашая идти следом. За спиной полицейский услышал презрительное ворчание Синтии.

***


      Ни с чем не сравнить ощущения, когда рядом с тобой идет возможный убийца, причем «голубой». Если он решит «убрать» Криса (вдруг Харви ведет его не к директору, а все-таки к себе или затащит в какую-нибудь кладовку?), то более нелепой смерти сержант себе бы не пожелал.
      Однако по пути им встречались сотрудники химзавода, криминалисты, поэтому наедине они не оставались. Риверс выглядел удрученным и растерянным: то ли из-за пострадавшего Элвента, то ли из-за невозможности расправиться с полицейским по причине многолюдности.
      – Должно быть, директор уже в курсе, – произнес Харви. – А вот и его кабинет. Прошу…
      Войти Оримфаеру помешала трель айфона, неуместно в связи с недавним печальным событием прозвучавшая бодрой песней шведского квартета о летнем ночном городе. Руководитель отдела не стал стучаться и, ожидая, пока сержант поговорит, достал свой телефон и начал быстро тыкать по экрану.
      – Тебе чего, Стэн?
      – Крис, ты где? – спросил напарник.
      – На химзаводе, – ответил Оримфаер, недоумевая, на кой черт Стэнли, валявшийся с кишечной инфекцией, этим интересуется.
      – А конкретно? Я вообще-то уже здесь, просто не могу тебя найти.
      Сколько нужно времени, чтобы избавиться от инфекции, сержант не знал, но явно не пара дней. Получается, что второй подозреваемый тоже гуляет по заводу? Мда, как замечательно – все в сборе…
      – Сам-то ты где?
      – У проходной. Побегал туда-сюда. Наши сказали, что видели тебя, а куда потом делся, не в курсе, – объяснил бывший больной.
      – Сейчас приду.
      Крис нажал «отбой» и обратился к Риверсу, пялившемуся в свой сотовый, будто там показывали нечто приятное (впрочем, может, так оно и было):
      – Я скоро вернусь. Надо коллегу встретить.
      Харви несколько секунд продолжал улыбаться телефону, а затем соизволил отреагировать:
      – А… Окей.
      «Ванильный Палач», – ухмыльнулся Оримфаер и отправился вылавливать Стэна. Даже если руководитель отдела и есть Головорез, то никуда не денется: завод оцеплен по внутреннему и внешнему периметрам. Убить он никого не посмеет (вряд ли захочет выдать себя с потрохами) – кругом копов немерено. Захоти преступник прикончить кого-то еще кроме Элвента, давно бы это сделал. И вообще не факт, что Риверс является Палачом. В свете последних событий можно любого назвать Головорезом.

***


      На проходной Стэна не наблюдалось, и Крис выругался при дежурном, отметя приличия за ненадобностью:
      – Вот паршивец! Куда свалил, мать его…
      – Привет! – воскликнул блудный напарник, выскочив из ближайшей двери.
      – Тебя выписали? – строго спросил Оримфаер.
      – Вроде как…
      – Вроде? Говори толком, не мямли.
      – Я сбежал из больницы…
      – Офигеть! Зачем?
      – Ты ведь в одиночку расследуешь дело Палача. А я тебя подвел: не смог тогда приехать в супермаркет…
      Рвение служить на благо родины, безусловно, радовало. Но Стэн трус еще тот…
      – Но я не заразный, – подмигнул напарник, решив, что Крис размышляет, не выставить ли его вон из здания.
      – Сейчас это неважно. Ты куда ходил?
      – К системщикам. Весь завод утыкан камерами видеонаблюдения внутри и снаружи. Я просматривал записи.
      – Пулей обратно! – и полицейские ринулись к местным программистам.

***


      Камера, установленная в цехе, где Элвент получил травму, располагалась под неправильным углом или вовсе висела криво. Ракурс картинки был не прямой, а скошен набок. Из-за этого казалось, что люди на записи передвигались тоже неровно.
      Системщик промотал запись, и в экран уставились несколько пар глаз. Вот Томас разливает жидкость в емкости, идет к котлу, зачерпывает новую порцию, снова движется к столу. Мимо Элвента периодически проходят его коллеги. Томас отворачивается, и за его спиной возникает силуэт…
      – Он, – прошептал Стэн.
      – Тихо, – отозвался Оримфаер, хотя звук на видеокартинке отсутствовал. И без напарника ясно, что это убийца. Только кто он – разыскиваемый Палач, лишивший голов двух людей, или кто-то еще, подписавший котел?
      На подошедшем к Томасу мужчине надет пресловутый палаческий колпак, мешковатая рубаха, штаны, заправленные в высокие сапоги с отворотами.
      – Вырядился, гад, как на венецианский карнавал, – прокомментировал Крис.
      И тут Палач швыряет в спину Элвенту миску. Томас падает, а убийца, быстро оставив автограф на котле, скрывается, исчезая из поля зрения камеры.
      – Куда он пошел? Быстро следующую камеру! – велел сержант программисту, и тот засуетился, щелкая кнопками компьютера.
      – Бли-ин… Пока не вижу его… – пробормотал системщик.
      – Если и здесь нарисуется «белый шум», я сам с вас головы сниму!
      Стэн покивал с важным видом: мол, слушайтесь моего разозлившегося коллегу, иначе огребете по первое число.
      – Из цеха побежал в сектор D, – доложил программист, наконец найдя нужные камеры.
      – Почему он не выходит оттуда?
      – Отсиживается.
      – Промотай!
      Судя по часам в углу видеоокошка, Палач прятался примерно тридцать минут.
      – Окей. Лифт, третий этаж, сектор L…
      – Черт! Нужна онлайн-трансляция! Что вы возитесь как сонные мухи?!
      – Секундочку… Видите? Он понял, что завод окружен полицией, нырнул обратно в здание… Лифт вызывает. Так, вверх или вниз?.. Он в подвале.
      – Заблокируйте лифт, – распорядился Крис, доставая пистолет. Стэн последовал его примеру.
      По дороге к лестнице, ведущей в подвальное помещение, сержант дал задание коллегам: перекрыть этот ход после того, как он спустится вниз.
      – И вызывайте подкрепление, – добавил Оримфаер.
      – А может, вы дождетесь его и не пойдете вниз?
      – Нет. В подвале сотрудники завода. Палач может взять кого-нибудь в заложники.
      – Я с тобой, да? – умоляюще произнес Стэнли.
      Возражать и колебаться времени не было. Ибо теперь Крис уверен: его напарник – не Палач. По крайней мере, не заводской. А если Стэн – Головорез из метро и супермаркета, то Оримфаер в подвале будет в компании аж двух убийц.

***


      Напарники миновали лестничный пролет, чутко прислушиваясь к каждому шороху или звуку, и только потом тихо переговаривались.
      – Кстати, системщики видели в прямом эфире, как Палач облил Элвента?
      – Да. И сразу позвонили директору, – ответил Стэн. – Но он трубку не взял.
      – Я же к нему шел, когда ты позвонил. Надо бы прямиком, а я завис с той стервой и ее гейским начальником… – Крис осторожно глянул вниз, на следующую партию ступенек.
      – Каким?!
      – «Голубой» он.
      – Ни фига! И все это знают?
      – А тебе не всё ли равно?
      Напарник счел нужным промолчать: действительно, есть дело поважнее, чем обсуждение того мужика и его ориентации.
      Подвальный этаж не был последним. Лестница довела полицейских до распахнутых дверей и продолжилась, вильнув вправо.
      – Обследуем, что тут, или пройдем еще ниже? – спросил Стэн, предусмотрительно прижавшись спиной к стене во избежание неожиданного появления Палача. Может, он решил не прятаться, а ждать тех, кто идет по его следу.
      – Или разделимся? – предложил иную альтернативу Оримфаер.
      Громкий женский визг, донесшийся с этого этажа, внес корректировку в раздумья напарников, и они рванули в сторону источника звука.
      В коридоре через равные промежутки располагались прозрачные двери. Около одной из них кружком столпились люди. По полу, минуя пределы окружения, тек ручеек крови…
      Заметив красную струйку, Стэн шумно выдохнул, остановился, затем сделал пару нерешительных шагов.
      – Не смотри и не ходи туда, – пожалел напарника Крис и сообщил охавшим работникам химзавода, что он из полиции.
      – О боже! Он едва не отрезал Клементине голову!– воскликнула девушка в белом халате и защитных огромных очках. Люди расступились, и Оримфаер увидел лежавшую женщину, шея и грудь которой были в крови.
      – Пульс есть, – сказал присевший на корточки еще один сотрудник предприятия, тронув Клементину за запястье.
      – Он ее лишь задел лезвием, – заметил сержант. – И оно не от топора… Стэн, бегом в тот конец коридора! Кто-нибудь видел, что здесь произошло?
      Старательно отводя взгляд от толпы и лужи, напарник двинулся вглубь этажа. Сотрудники на удивление четко и быстро сообщили, что слышали в коридоре спешные шаги, там же закричала Клементина, видимо, столкнувшаяся с убийцей.
      Вряд ли женщина была запланированной жертвой. Скорее всего, случайно встретилась с Палачом, а тот полоснул ее по шее и смотался. Об этом думал Крис, следуя за Стэнли, шедшим впереди и поминутно оборачивавшимся.
      Коридор заканчивался тупиком. Похоже, Головорез снова где-то затаился, зашмыгнув в любую из дверей.
      – Куда он делся? – растерянно пробормотал Стэн.
      В этот момент соседнее дверное стекло прыснуло стаей осколков, острых градом осыпав полицейских. Мимо них к выходу пронесся Палач, легко узнаваемый по костюму.
      Благодаря мгновенной реакции, выработанной годами службы, Оримфаер успел прикрыть лицо согнутой в локте рукой. Несколько мелких стекляшек впились в кожу куртки, но это была сущая мелочь по сравнению с возможным серьезным порезом.
      Стэна, находившегося сбоку от двери, разбитой Головорезом, осколки тронули вскользь. Когда напарник повернулся к Крису, тот отметил, что на щеке парня обозначилась тонкая красная царапина. О чем говорить сержант, разумеется, не стал. Не хотелось, чтобы Стэн прямо сейчас грохнулся в обморок.
      – Ты как? – обеспокоенно спросил напарник.
      – Вот о чем ты думаешь, а?! Палач же опять нас «сделал»! – с нарастающим раздражением отозвался Оримфаер.

***


      Логично, что преступник спустился по лестнице, а не поднялся, где его поджидали копы. Поэтому Крис и Стэн оказались в полутемном помещении, с редкими люминисцентными лампами, похожими на мечи джедаев. Некоторые светившиеся трубки мигали и потрескивали.
      Палач мог легко притаиться в сумрачности коридора: его нападения (это он и предпримет – терять Головорезу нечего) следует ожидать из любой сгустившейся тени.
      Оримфаер несколько раз выстрелил, не целясь. Как правило, беспорядочная стрельба приносит больше результатов именно в полумраке. Впереди раздались торопливые удалявшиеся шаги: Палач обнаружил себя.
      – Стэн, оставайся здесь, – велел Крис. – Если он побежит обратно, пали по нему, ладно? Но не в башку и не в сердце – он нужен живым.
      Сержант, подсчитав, что пуль в пистолете осталось достаточно, сообщил, что пойдет за преступником.
      – Но если Палач вернется сюда, то значит, он тебя?..
      – Это на всякий случай. И запомни: я на тебя надеюсь.
      Хотя большие надежды Оримфаер возлагал на подкрепление – должно же оно когда-нибудь прибыть?

***


      Первые двадцать шагов дались нервно: приходилось пристально вглядываться в тени, иногда стрелять. Горевших ламп становилось все меньше, и частые куски темноты играли на пользу Палачу.
      По расчетам Криса, Головорез применял испытанный им метод – укрылся в конце коридора, откуда выскочит к подошедшему, но не видевшему его сержанту.
      Понять, что Оримфаер ошибся, хватило доли секунды – преступник вынырнул будто из толщи стены (где, скорее всего, была ниша), наотмашь припечатал сержанта к стене и унесся дальше.
      – Тебе крышка, сволочь! – пообещал Крис, отмечая, что его затылок в относительно целости: приложился несильно. И вообще тут не до травм – ощущение близости кровожадного типа вызвало накат ярости.
      У очередной мерцавшей лампы полицейский остановился. Истратить пули, пальнув вслепую, или двинуться в неосвещенную часть коридора? А до следующей световой трубки не близко…
      – Страшно тебе, хрен в колпаке? Вылезай, трусливая тварь, разговор есть.
      На провокации Палач не поддался, по-прежнему находясь где-то в темноте.
      Крис все-таки выстрелил, и не один раз. Головореза не задел – крика боли не последовало. Зато пистолет поступил с хозяином крайне подло, издав сухой щелчок: не осечка. Патроны кончились.
      – Стэн! Живо сюда! – крикнул Оримфаер.
      Но быстрее до него добрался Палач: преступник сообразил, что его преследователь теперь без оружия.

***


      Из прорезей в красном колпаке блеснули зрачки, при яркой лампе казавшиеся то ли бледно-голубыми, то ли светло-зелеными.
      – Риверс? – нарушил воцарившееся молчание Крис.
      Ясно, что по комплекции Палач не походил на руководителя цеха: тот повыше, не полный. А этот ряженый коренастый, широкоплечий, словно регбист. Оримфаер задал вопрос, чтобы вызвать ответную словесную реакцию. Но Головорез поступил иначе: занес правую руку для удара. Конечно, сержант тут же перехватил запястье, собираясь резко вывернуть его наружу.
      Обманный маневр Крис разгадал поздно: левой рукой преступник всадил ему нож между ребер. От того, что Головорез медленно начал поворачивать нож, задевая кость, у Оримфаера, испытавшего адскую боль, закончилось дыхание.
      – Сдавайся! – воскликнул Стэн где-то рядом.
      – Стреляй в него… – прохрипел сержант.
      От возгласа другого полицейского Палач насторожился и прекратил муки Криса, резко вытащив нож.
      Для Оримфаера, матерящегося в адрес напарника, этот момент показался длиннее, чем его вся прожитая жизнь. Торможение Стэна приравнивалось к растягиванию временного промежутка, как при замедленной съемке. Возможно, прошла всего пара секунд, но не для Криса.
      Грянул выстрел. Палач, взвыв, обнаружил, что рубашка на простреленном плече буреет. Воспользовавшись замешательством преступника, сержант двинул ему в челюсть, вложив в действие всю свою злость, помноженную на дикую боль.
      Головорез рухнул, схлопотав ушиб башки.
      – Где наши, мать их всех?.. – пробормотал Крис, зажав раскуроченный глубокий порез и сползя по стене на пол. Сквозь ладонь лилась кровь как из продырявившегося садового шланга.
      – Слышишь шаги? Сейчас прибегут! – отозвался Стэн, наклонившись к Оримфаеру, который напарника-то слышал кое-как. Глаза застилал туман, не давая сфокусировать взгляд на взволнованном парне. – Ты потерпи. Не умирай, хорошо?
      «Не собираюсь даже», – хотел возразить сержант, но дальше цепляться за реальность у него не получилось.


Рецензии