Какое у меня первое-второе сентября

Что же было за это первое-второе сентября. Много-много вышиванок. Много-много мусора, что совершенно неудивительно... Много-много жары, вернее пара под 33 градуса даже поздно вечером! Вся жизнь вокруг получается - сплошной мат. Даже сегодня сообщили, что для поступления в консерваторию теперь будет экзамен по английскому! Я как заругалась! Это значит мы колония, холопы негодные, и теперь не только технарей не надо стране, потому что будет отсев немилосердный, но и музыкантов?!!! Подлецы-предатели-негодяи и прочая куча ругательств, которые не печатаются. Сын только ехидно улыбался, пока я гремела посудой и своим уже далеко не девичьим голосом, проклиная майдан и всю подхалимажную свинячую политику страны 404. Потом я, выругавшись, вытерла пот со лба и мрачно спросила у сына, готов ли он пойти служить в армию и честно отпахать, как мужчина, если не поступит в следующем году в консерваторию. Другой сын (который уже студент) возмутился и моим поведением, и моей манерой высказывать свои мысли «как гопник», укорил меня, что я ещё называла себя когда-то интеллигенткой. Но самым последним аккордом, уязвившим моё материнское сердце, была заявочка, что я разговариваю не с мальчиками уже! А-а-а-а-а-а!!! Не с мальчиками?! злорадно торжествовала я, предвкушая удовольствие от собственной придуманной на ходу будущей тирады. Как я могу называть молодым мужчиной хлюпика, ботана, неженку и чувствительного музыканта?!! Он даже не может подтянуться на турнике! О! Музыкант с едва заметной улыбочкой направился к турнику и на глазах «изумлённой публики» подтянулся 10 (десять) раз! Я смягчилась, поцеловала сыночка в плечо и немного успокоенная пошла подогревать гречку с мяском.

Но всё-таки не только мусор, жара и свинячий экзамен по английскому крутился у меня в голове. Что-то было ещё. Вспомнила! Мне снился бой курантов. Это была мелодия в мобильнике на одного знакомого из Москвы, который никогда не позвонит. И главное, куранты в мобильнике забили на моей работе, где давно я в немилости по политическим соображениям. Я, конечно, схватив мобильник, выбежала из кабинета, но изумлённые гневные взгляды коллег впечатлили настолько, что я резко проснулась.
 
А так что-то должно быть положительным. Что же? Что же? А, хорошая книга «Унесённые ветром» и желание что-то шить, то есть давать рукам работу, то есть не деградировать хотя бы так, если писать буквами стало невыносимо обременительно. Потому что я всю жизнь уважала писанное и сказанное слово, а оно так ничтожно стало во всей этой исторической войне - второго наката контрреволюции и безысходности...