День рождения Виктории 2

     Высокие, черного дерева, они раскрылись, скрипнув петлями, и Иванна прошла во внутренний двор. Белый, отшлифованный и тщательно подогнанный камень внизу, несколько больших, каменных ваз с экзотическими цветами вдоль высокой каменной стены и фонтан в самом центре двора – Иванна задержала шаг. Она бывала здесь, наверное, сотню раз, но именно сегодня, ей почему-то захотелось рассмотреть все это особенно внимательно, даже пройтись по двору, принюхаться к цветам, приглядеться к вазам, к фигуркам в фонтане, послушать как вода…
- Иванна, - волшебник вышел навстречу гостье, - ты не торопишься подниматься…
- Доброе утро.
- Доброе, - согласился волшебник, предварительно оглянувшись, даже, вроде как принюхиваясь к прохладному ветерку.
- Знаете, я столько раз проходила через этот двор, - Иванна обвела рукой вокруг себя, - хотя, я ведь, обычно пробегала, а оказывается, здесь так много интересного…

     Апрель не нашелся, что ответить, нельзя же было сказать девочке, что все это результат сотни часов расчетов, десяток отклоненных проектов и прочее, прочее, прочее. Нельзя, поэтому он просто кивнул, соглашаясь, но почувствовал при этом, как по спине побежали мурашки, а Иванна продолжила задумчиво:
- Жаль, что сегодня – последний раз…
- Это не обязательно, - аккуратно возразил волшебник.
- А разве взрослые ходят к волшебнику, - Иванна удивленно посмотрела на собеседника.
- Ну, а если не как к волшебнику, а если, как к старому знакомому…
- А сказка?! Это будет уже совсем не то… Извините…
- Я понимаю, - вздохнул волшебник, - без сказки это будет просто дом и просто его старый хозяин…
- Апрель, я не хотела Вас обижать, честное слово, - Иванна вдруг поняла, что допустила ужасную бестактность.
- Перестань, мы ведь, и, правда, существуем только для детей.
    
     Девочка готова была расплакаться, а вот этого волшебник допустить не мог – это было нарушением правил. Ребенок не должен испытывать чувство вины за профессиональные ошибки волшебника, да и взрослых, вообще. Поэтому Апрель быстренько вызвал из леса зайчонка. Серый пушистый комочек неожиданно заскочил в приоткрытые ворота и заметался по двору. От неожиданности Иванна взвизгнула, чем испугала неожиданного гостя еще сильнее, тот резко изменил направление движения, споткнулся, совершил кувырок, опять встал на лапы и прыснул в открытую, по такому случаю, половинку ворот…
- Ой, - Иванна вскинула руку к груди и рассмеялась, - заблудился, наверное, бедняга.
- Похоже на то, - улыбнулся Апрель – фокус получился, - ну что, пойдем в дом, может быть, чая?
- Наверное, да.
- Что ж, пойдем, проверим, на сколько верно, твое, наверное. Кстати, ты завтракала…
    
     Стоило Апрелю Симонэ оказаться за спиной гостьи, как улыбка его померкла, а на ее место опять вернулись тревожные морщины. И стали они глубже… Волшебник, словно не узнавал своей подопечной, так она изменилась с последней их встречи. Та, прежняя Иванна, проскакивала двор вприпрыжку, а эта задержалась, и она же, совершенно равнодушно, прошла мимо коллекции волшебника, состоящей из старинных доспехов, картин, старинного оружия и всего прочего, что и гармонировало, и дополняло, а порой и формировало понятие «волшебный замок в волшебном лесу». Что, похоже, что окружающий девочку, реальный мир, наконец-то победил придуманный, но только произошло это, как-то уж слишком резко…
    
     В свое время, когда служба персональных воспитателей или волшебников только формировалась, именно Апрель Симонэ, тогда еще весьма молодой ученый-педагог, очень настаивал на использовании пластичных архитектурных решений. Он даже прочитал целую лекцию специальной комиссии, которая занималась данным проектом.

- Вы там еще дракона поселите, - предложил тогда со смехом председатель комиссии.
- Если потребуется – обязательно поселю. И дракона, и приведений, и всякую другую нечисть, - не принимая шутливого тона, резко ответил тогда Апрель Симонэ.
- Надеюсь, Вы шутите, господин Симонэ, - отреагировал кто-то из комиссии.
- Ни на секунду.
- Но зачем?!
- А как иначе я смогу объяснить маленькому человеку, молодому, доверчивому землянину, что мы, такие могучие, такие умные, практически, всемогущие, не смогли уберечь его маму или папу? Сказать правду – значит подвести человечество. Так что, пусть уж лучше будут драконы и приведения.
    
     Помниться, тогда, ни у председателя комиссии, ни у ее членов не нашлось контраргумента. Да и сейчас их не было…  Архитектура, обстановка, насыщенность специальным оборудованием каждого из подобных домов были не просто индивидуальными, они были уникальными. Предполагая, что ребенку, могут потребоваться совершенно невозможные вещи, хозяева-волшебники задавали проектировщикам и строителям такие задачи и ставили такие требования, что многие из них, признавались:
- Да нам проще построить город где-нибудь на астероиде с отрицательной силой тяжести…
     На что заказчики тут же уточнял:
- Не забудьте, это сказано в Приложении 27 на страницах с 50 по 58, а кроме того…

     Марсианские пустыни, ледяные поверхности взорванных планет, безлюдность дна Марианской впадины, или жилища эльфов и лабиринты гномов, а так же парящие водопады, внутренности гигантов пространства – все это, любой дом волшебника воспроизводил в считанные минуты. И все это, с одной только целью – наладить контакт с маленьким жителем Земли. Правда, такие крайности требовались детям уж совсем маленьким, когда внешний эффект в состоянии был заслонить внутреннее содержание… Хотя, кое-что оставалось с детьми на всю оставшуюся жизнь. Например, Иванна обожала большие залы, выполненные в светлых тонах, с узкими высокими стеклами-витражами и что бы обязательно по этой самой зале гулял легкий сквозняк, покачивавший шторы…
    
     В свое время, Апрель Симонэ специально собирал консилиум детских психологов, не является ли этот экзотический выбор обстановки каким-нибудь скрытым симптомом. После углубленно тестирования, психологи ответили – нет, и даже пообещали, что в свое время эта странность превратиться во что-нибудь естественное, менее экзотическое, что, тем не менее, обязательно будет связано с повышенной и усложненной душевной организацией…
    
- Волшебник, - позвала Иванна.
- Слушаю тебя.
- Пискля опять остался на улице?
- Да, ты ведь знаешь, я не очень-то люблю его, он такой нудный…

     ИМС, в программе которого, также был прописан пункт об особых полномочиях волшебника, не возражал. Экономя энергию, он опустился на ступени, чуть в стороне от входной двери…
    
      Иванна, тем временем, словно забыв о том, что ей осталось быть ребенком совсем немного, в очередной раз попыталась пройти лабиринт, выложенный на полу, забывая предупреждение хозяина, о том, что это совершенно невозможно. Апрель Симонэ некоторое время наблюдал за ее тщетными стараниями, потом взглянул на часы и окликнул девочку… Словно ожидая этого, Иванна оглянулась, а потом неожиданно метнулась навстречу волшебнику, обняла его, уткнулась в плечо и разрыдалась. Волшебник, бывший свидетелем уже не одного такого порыва, обнял Иванну и некоторое время просто гладил ее по голове, ожидая, что гостья чуть успокоиться и сама заговорит – так было всегда – так случилось и теперь:
- Он опять забыл обо мне, - шмыгая носом, зашептала она, - он не любит меня. Никто меня не любит.
- Иванна, ну что ты говоришь, - про себя Апрель Симонэ пожелал провалиться Анри в самую глубокую расщелину, но вслух сказал совершенно другое, - сегодня он практически сделал открытие. Он собирался, я разговаривал с ним, но эксперимент неожиданно пошел не по плану – он вынужден был остаться. Ты же знаешь, он руководитель лаборатории, а это ответственный пост…
    
     Наверное, его слова прозвучали не очень убедительно, потому что девочка выпустила волшебника и отступила назад.
- У него всегда что-то случается. Он что, неудачник?
- Почему, неудачник, - Апрель постарался изменить настрой Иванны и начал уводить разговор в сторону, - современная наука слишком сложный механизм, порой непредсказуемый…
- И что, это сложный и непредсказуемый механизм ценнее, чем собственная дочь?
- С чего ты взяла, - глупый, конечно, вопрос, Апрель отлично знал, с чего Иванна взяла это, но установленные правила не позволяли усиливать раздор между взрослыми и детьми, точнее наоборот, они диктовали…
- А, - девочка махнула рукой, - забудьте, волшебник. В конце концов, я уже практически взрослая девушка. Правильно я говорю?
- Ну да, почти, - осторожно согласился Апрель Симонэ.
- Позаботиться о себе я могу, - продолжила Иванна развивать какую-то свою мысль, - а, кроме того, я ведь полноправный член мирового сообщества.
- Конечно, - теперь ему однозначно не нравился тон девочки и какая-то ее излишняя, и поэтому неестественная ее оптимистичность.
- Ну, и даже если со мной что-нибудь случиться, люди ведь не бросят меня?
- Что значит, что-то случиться?
- Это я так. Но меня ведь не бросят?
- Конечно, нет.
- Вот и хорошо, - совсем успокоившись, даже улыбнувшись, произнесла Иванна.

     Она прошлась по комнате, развернулась на пяточках и посмотрела на волшебника.
- Волшебник, а знаете, оказывается, у нас дома есть изображение мамы. Точнее говоря, даже два. Правда одно, какое-то старинное, Пискля говорил мне название, но я его не запомнила.
- Портрет?
- Нет, что-то другое, - Иванна прикрыла глаза, пытаясь вспомнить, - маленькое, в рамке…
- Фотография, - сделал следующее предположение Апрель.
- Да, именно фотография. Но оно плоское, хотя и красивое. Я хотела показать, пусть Пискля покажет…

     Снаружи, где бездельничал ИМС, раздался сигнал универсального машинного кода, Пискля отреагировал короткой вспышкой и снова улегся.
    
- Что ж, посмотрим…

     Прямо посреди залы возникло уже знакомое изображение женщины, стоящей на балконе. Только оборудование, которым пользовался волшебник, было мощнее, поэтому и изображение получалось более ярким, красочным, и более реалистичным. Апрель Симонэ, как раньше Иванна, сделал круг вокруг изображения.
- Она очень красивая, - сказал волшебник, изредка поглядывая на Иванну, и невольно сравнивая изображение матери с живой дочерью.
- А еще, Пискля сказал, что мы очень похожи, - осторожно и тихо сообщила Иванна, правда, он сказал это по-своему, не по-человечески…
- Ты очень похожа на маму…

     Иванна еще какое-то время рассматривала изображение, потом вздохнула и произнесла:
- Жаль только, что это очень короткий снимок. Кстати, волшебник, не знаете, где он сделан?
- Я, конечно, могу, попробовать определить, - начал, было, Апрель Симонэ, но Иванна остановила его.
- Я просто так спросила. Это вовсе не обязательно.

     Изображение померкло и рассеялось. Без него в комнате стало как-то пусто и грустно. Волшебник поспешил продолжить разговор.
- Иванна, осталось совсем немного, и ты станешь совершеннолетней.
- Я знаю, - кивнула Иванна.
- Но пока ты еще ребенок, а я, соответственно, твой волшебник…
- Хотите сказать, что мне все еще причитается три желания, - быстро сообразила Иванна, к чему клонит Апрель Симонэ.
- Да. Кстати, мы собирались пить чай… Может быть, пройдем в кабинет?
- Да, - согласилась Иванна, - кроме того, мне надо подумать над желаниями. Не хотелось бы, чтобы они пропали так просто…
- Разумно, - согласился Апрель Симонэ.
    
     Иванна и раньше бывала в кабинете волшебника. Ее всегда удивляло, как разительно отличались остальные комнаты дома от этой низкой, сводчатой и темноватой комнаты. Но вместе с этим, ей здесь нравилось. И камин, который не переставал гореть, так, по крайней мере, утверждал волшебник и коптящие факела, из-за чего все тени были подвижными, угловатыми и даже какими-то страшноватыми. Она устроилось в старинное кресло с высокой, резной спинкой, резными же подлокотниками и с парой красных подушек подложенных на сиденье, чтобы было не так жестко сидеть.

- Хочешь что-нибудь съесть? – поинтересовался волшебник.
- Нет, я завтракала, прямо, перед тем как приехать.
- Хочешь посидеть в тишине, - почувствовал состояние Иванны волшебник.
- Совсем немного, - призналась Иванна, - получается ведь, что я последний раз здесь…
    
     Разговор на какое-то время затих. Иванна какое-то время просто сидела, но потом покинула кресло и прошлась по кабинету. Подошла к камину, прошлась вдоль книжных полок, рассматривая корешки книг… Заметила, фотографическое изображение какого-то мужчины и повернулась к волшебнику:
- А кто это?
- Мой учитель…

     Иванна наклонилась ближе, какое-то время рассматривала изображение, пыталась прочитать надпись… и чуть не вскрикнула.
- Ты чего, Иванна?
- Волшебник, что здесь написано?
- Учитель желает мне удачи, ну и поздравляет с днем рождения, а что?
- А вы знаете язык, на котором сделана эта надпись?
- Да, это интерязык. Его для общения используют несколько звездных систем… Он очень красивый на слух…
- Я…, а Вы можете перевести мне… Пусть Пискля покажет Вам второе изображение, то есть эту…, фотографию…

     Волшебник вторично вызвал Писклю и затребовал от него нужную информацию, а уже через минуту рассматривал изображение, правда, многократно увеличенное…
- Здесь написано, - волшебник, прищурился, вспоминая, - Дочурке Иванне, от мамы, на память. ИО27/18 2349
- Мне на память…, - Иванна даже растерялась…, - а я думала…
- Тебе на память, - подтвердил волшебник.

     Девочка хотела отойти от изображения, но в какой-то момент взгляд остановился на надписи…
- Погодите, волшебник, какая там была дата?

     Волшебник повторил.
- И что же это тогда получается – моя мама, она жива?!
- Месяц назад была жива, - тихо ответил волшебник.
- Тогда почему же Вы всегда говорили, что ее нет?!
- Я никогда такого не говорил, - так же, не повышая голоса, возразил Апрель Симонэ.
- Но…, - девочка остановилась вспоминая. Действительно волшебник никогда этого не говорил, правда она об этом никогда и не спрашивала – она была уверена, что…, - но Вы ведь знали это.
- Знал, - кивнул волшебник.
- Но почему же Вы мне этого не сказали, когда я…
    
     А вот на этот вопрос волшебник не мог ответить честно, он был связан обязанностями волшебника и воспитателя. Надо было выкручиваться, а это было крайне неприятно, потому, что он чувствовал, как своими словами создает между собой и Иванной стену, которую потом уже никогда не разрушить. Это же, наверное, почувствовала и девочка, потому что поспешила на выручку волшебнику.

- Хотя, это ведь в прошлом, ну в том прошлом, где я ребенок, так ведь, да?
- Да, - кивнул Апрель, и почувствовал, что краснеет.
- Вы ведь знаете, где она?
- Знаю, - и тут же поторопился уточнить, - но она не на Земле. Она на границе, - он поднял руку, указывая на потолок, - там.
- Не на Земле, - Иванна была разочарована.
- Увы…

     И Иванна, и Апрель Симонэ смолкли. Волшебник молчал, потому что предвидел, что будет дальше, а Иванна, потому что еще не успела…
- Апрель, но ведь Вы волшебник…
- Да, и что?
- Апрель, я хочу… Точнее вот мое первое желание – я хочу, чтобы Вы отправили меня к маме. Это ведь возможно?
    
     Волшебник даже выдохнул – что ж, в конце концов, он ведь был уверен, что так и будет. Ведь именно за этим, трое суток назад, он сам…

- Апрель, почему Вы молчите, Вы не можете…
- Могу, Иванна, могу, я же волшебник, но перед тем, как ты повторишь свое желание, нам следует поговорить.
- И Вы действительно отправите меня к маме?!
- Если ты не передумаешь.
- Я не…
- Подожди, пожалуйста.
- Но время, - напомнила Иванна, - оно уходит.
- Я замедлю его.
- А так можно?
- Иногда – да, если дело очень серьезное, ненадолго, конечно…

     Как бы странно это не звучало, но такое действительно было возможно, естественно, что не с помощью колдовства или магии – с помощью специальных технологий. Ну и естественно, время не останавливалось совсем, просто замедлялось, хотя замедлялось значительно…  По большей части, это применялось либо в современной медицине, либо в случаях, когда обыкновенное течение было слишком быстрым, или вот в таких случаях, чтобы поговорить с девочкой, не тратя понапрасну истекающие часы, а точнее, минуты детства…
 
- Хорошо, только Вы уж не отговаривайте меня, пожалуйста. Это ведь будет нечестно…
- Ни в коем разе, но тебе следует кое-что знать…
- Я согласна, - Иванна привыкла верить волшебнику, верить, как никому другому на Земле. Так уж получилось, но именно он никогда и не обманывал ее. Или почти никогда…
- Присаживайся, - Апрель указал любимое кресло девочки.

     Иванна послушно устроилась в старинном кресле, и внимательно смотрела, как, то же самое, делает волшебник, только делает это медленно, основательно.
- Думаете, наверное, что это будет трудный и долгий разговор, - заговорила Иванна, сама не предполагая, что оказывает волшебнику настоящую, взрослую услугу.
- Я постараюсь не очень задержать тебя…
- Я готова, я слушаю Вас…
- Ну что ж, - волшебник, задумавшись, достал пачку сигарет, которую в спешке, просто переложил из одного халата в другой, достал сигарету и закурил, совершенно упуская из вида, как от удивления округляются глаза его подопечной.
- Волшебник, - Ивана не смогла удержаться, - а что это у Вас…
- Вот черт, прости девочка, - Апрель поторопился затушить сигарету, оставив в воздухе лишь легкое дымное колечко.

     Иванна невольно повела носом.
- Такой странный запах. Что это было?
- Сигарета. Ее курят.
- Курят?
- Да, когда-то давно была такая весьма вредная привычка…
- Вредная?
- Очень вредная, для здоровья. Теперь от нее практически все отказались, но иногда, все же, это встречается…
- Как странно, - удивилась Иванна, - а я всегда думала, что Вы очень…, правильный…, точнее, что Вы всегда придерживаетесь правил…
- Как видишь, - Апрель Симонэ грустно улыбнулся, - не всегда…
- И это все из-за меня, да?
- Из-за тебя. Только уж ты никому не говори, хорошо?
- Хорошо, - кивнула девочка. Ей никогда еще не приходилось хранить тайны взрослых. То ли ей их никогда не доверяли, то ли просто не было подходящего случая…
- И так, - отступать было некуда и волшебник, почти через силу заговорил, - ты знаешь, почему твои мама и папа не вместе?
- Нет, - призналась Иванна.
- А знаешь ли ты, что на Земле существует закон, который не позволяет родителям жить раздельно до тех пор, пока дети не вырастут?
- Я что-то слышала, в школе…
- Такой закон есть. Этот же закон запрещает, например, заводить детей вне брака…

     Иванна неожиданно фыркнула.
- Ты чего, - удивленно посмотрел на девочку волшебник.
- Простите, но это так смешно звучит – заводить детей…
- Но так обычно говорят, я не знал, что ты не слышала этого выражения.
- Не слышала.
- Ну и ладно. Так вот, в рамках этого же закона жители Земли не имеют права иметь специальность за пределами планеты.
- Странно…
- Нет. Это правильно. Космос, особенно дальний и его освоение принесло немало горя человечеству… В истории были случаи, когда жизнь человечества оказывалась под угрозой, именно из-за беды, пришедшей из Космоса… Человечество могло просто перестать быть…
- Нам никогда об этом не рассказывали, - призналась Иванна.
- Дело в том, что эти знания, как бы не принадлежат Земле – их место – там, где они и были получены, то есть в Космосе.
- Но…
- Подожди, Иванна, теперь, практически все, кто работает в Космосе, или как это еще называют – внеземелье, рождены не на планете Земля, а за ее пределами. Но это еще не все – им категорически запрещено появляться на Земле. Есть, конечно, исключения, но они такие редкие, что о них даже и говорить не стоит. Так что, попасть с Земли в Космос трудно, но вот вернуться – практически, невозможно…
- Я не знала…
- Что ж, теперь ты это знаешь. А понимаешь, что это значит?
- То есть, - Иванна поднялась из кресла, - Вы говорите о том, что я никогда не увижу маму?!
- Не совсем, - волшебник хотел опять достать сигареты, но вовремя остановился, - не совсем. Речь идет лишь о том, что если ты покинешь Землю, то вернуться на нее ты уже не сможешь… Я говорю только об этом. Понимаешь?
- Да, но…
- Подожди, я договорю. Я отлично понимаю твое желание увидеть маму, но это она в свое время приняла такое решение. Это она решила, что на Земле тебе будет лучше, тогда как ей, лучше будет в Космосе… Желая же встречи, ты, таким своим желанием идешь вопреки желанию своей мамы. Поняла?
- Я поняла, - Иванна сникла, и потом и вовсе заплакала.
- Ну, перестань, пожалуйста, - волшебник подошел к девочке, хотел ее приласкать, успокоить как-то, но девочка отстранилась, а настаивать Апрель Симонэ не решился… Прости, - пробормотал он, - но я обязан был тебе это сказать.
- Значит, мама так никогда и не увидит меня.
- Она связывается со мной, я рассказываю о тебе, показываю…
- Что?! - Иванна перестала плакать и во все глаза тебе смотрела на волшебника.
- Мама спрашивает о тебе, - вздохнул волшебник, - просит, иногда записи, чтобы посмотреть на тебя… На то, какой ты становишься…
- То есть, Вы все это время общались с моей мамой?!
- Да, то есть, не очень часто, лишь иногда…
- Я не понимаю, - вскипела Иванна, - просто не понимаю, как так может быть. Она скучает, спрашивает у Вас обо мне, а сама никогда со мной даже и не пыталась…
- Иванна, ты заставляешь меня рассказывать тебе то, что нельзя рассказывать…
- Что это значит?
- Ингрид несколько раз обращалась с просьбой разрешить ей общение.
- И что?
- Всякий раз этот вопрос должен был решать твой отец, а он изначально был против.
- Но почему?!
- Он всегда считал, что твоя мама не достаточно ответственная женщина. И будет плохо влиять на тебя…
- Это он так считал?! Он, кто все время сидит в своей дурацкой лаборатории, и даже не помнит, что у него есть дочь!
- Прости, девочка, такая правда никого не радует.
- Нет-нет, при чем здесь правда! Я говорю не об этом, Вы ведь отлично знаете, что он практически не бывает дома, он все время на работе, а когда приходит, только говорит – здравствуй, спрашивает как дела в школе, и тут же отправляется к этой своей…
- Иванна…
- Вы ведь это все сами знаете!
- Знаю, - кивнул волшебник.
- Он хоть представляет, каково мне, когда мои друзья рассказывают о том, как они провели каникулы или выходные. Всегда с родителями, путешествуют вместе, гуляют вместе. Милка рассказывала, что когда родители собрались… завести еще одного ребенка – они даже с ней советовались… А я?! Я всегда одна. Да я к Пискле отношусь лучше, чем к нему… он хоть и зануда, но он рядом, и я знаю, что он не бросит меня…

- У него такие обязанности, он прибор…
- Перестаньте, волшебник, это отговорки.
- А что я могу еще сказать, - волшебник виновато пожал плечами.
- Вот и не надо ничего говорить – я прошу Вас отправить меня к маме.
- А ты не хочешь все-таки успокоиться и подумать.
- А над чем думать-то?
- Вообще-то есть над чем. За пределами Земли другая жизнь. Совершенно другая, здесь нет ничего похожего…
- Но мама ведь живет там!
- Но и мама другая.
- То есть?
- Видишь ли, ты ведь даже не спросила, кто твоя мама, - осторожно произнес волшебник, - ты не знаешь, чем она занимается.
- А чем таким она занимается?
- На Земле нет таких профессий. Она капитан патрульного крейсера…
- Кто она? - глаза Иванны стали просто огромными от удивления.
- Ингрид Гадар – капитан военного корабля. Настоящего, боевого корабля.
- Моя мама?
- Да. Так что она тоже не сидит дома и не печет пирожки…
- Чего она не делает, - не поняла Иванна.
- Не печет пирожки, - повторил волшебник и пояснил, - это означает, что она не хозяйка дома… Большую часть своей жизни она проводит в космосе, охраняет границы освоенного пространства, сражается…
- Моя мама…, - Иванне потребовалось присесть, и если бы волшебник не пододвинул кресло, девочка, наверняка, просто упала бы.
- Вот так обстоит дело…
- Мне надо подумать, - пробормотала Иванна.
- Именно об этом я и говорил…
    
     Подумать, а скорее уж прийти в себя, потому что, думать у нее как-то не получалось. Мелькали какие-то обрывки в голове, кружились обрывки слов, которые между собой невозможно было связать…

- Не получается, - после паузы призналась Иванна.
- Есть и еще кое-что, - волшебник был просто обязан использовать все шансы оставить девочку на Земле.
- Еще?
- Да. Отец все-таки тебя любит. По-своему, но любит…

     Вместо ответа Иванна только возмущенно отмахнулась.
- А друзья? У тебя ведь здесь друзья – ты с ними больше никогда не увидишься. И Богдан – его, наверняка, окрутит Ирина из соседнего класса…
- Волшебник, - Иванна укоризненно посмотрела на него, - перестаньте, Вы ведь отлично знаете, что это все такие мелочи. Большинство из них просто не заметит моего отсутствия, а если и заметят, то через день забудут обо мне, словно меня никогда и не было…
- Ты не справедлива к людям, Иванна.
- Но если я сейчас откажусь, второго разу может и не быть.
- А может быть, и не надо а, Иванна?
- А мама? Вы ведь сами сказали, что она скучает обо мне…

     Пришла очередь волшебника промолчать.
- А Богдан… Да бог с ним, я ведь больше придумала, чем есть между нами. Мы целовались-то всего один раз, да и то… Апрель, а чтобы сделали Вы на моем месте?
- Хитришь, девочка. Хочешь, чтобы я решил за тебя?
- Нет, я просто так спросила.
- Что ж, я отвечу, но только после того, как ты примешь окончательное решение.
- Правда, ответите?
- Конечно…
- Оказывается это не так просто – решать, - пробормотала Иванна, - впрочем…
- Я могу оставить тебя одну, - предложил Апрель.
- Нет-нет, не надо. Если я останусь одна, то только еще больше растеряюсь…
- Хорошо…

     Еще какое-то время Иванна пыталась сосредоточиться, но новости были слишком уж ошеломляющими..., а потом… Потом, девочка просто рассмеялась. Волшебник удивленно посмотрел на девочку.
- А все оказывается так просто. Да, волшебник, Вы ведь, наверняка, уже знаете ответ…
- Иванна, - попробовал возмутиться волшебник, но девочка жестом остановила его.
- Это и правда просто, конечно я отправлюсь к маме, как я могла так долго размышлять об этом?!
- То есть, ты приняла решение?
- Конечно. Я хочу быть с мамой
- Что ж, тогда мой подарок окажется как раз, к месту, - волшебник  поднялся со своего места, подошел к Иванне.

     Его рука поднялась чуть выше уровня глаз девочки и перед ними, как маятник старинных часов качнулся некий предмет на тонкой цепочке. Иванна остановила движение предмета, и приняла в руку кулон.
- Это украшение? - спросила она.
- Я не дарю бессмысленный предметов, - возразил Апрель Симонэ.
- И что же значит этот подарок?
- Он призван приносить удачу человеку, который отправился в долгий  путь.
- Я же говорю – вы все знали заранее. Ведь, правда, да?
- Правда, - теперь волшебник согласился легко и даже улыбнулся.
    
     А что, ему и, правда, стало легче. Конечно, девочка покидала Землю, но она выросла, а кроме того, волшебник, уже мог признаться себе в этом, так вот, Иванна вряд ли могла бы быть счастлива на Земля… Это, конечно, тоже была интуиция, но за нее было кровное родства матери и дочери, ну или наследственность, как это называют ученные. Против жизни на Земле, прежде всего, выступала именно кровь, которая текла в венах Иванны Гадар…
- Волшебник, Вы обещали ответить, - улыбаясь, напомнила Иванна.
- Я бы на твоем месте, тоже покинул бы Землю. Ты очень похожа на Ингрид, а ей всегда было здесь тесно…

* * *
    
     Что ж, все было решено. Настало время волшебства.
- Иванна, мне надо подготовиться, это займет немного времени… Посидишь здесь одна?
- Да, конечно, я подожду.
- Хочешь чего-нибудь. Сока, чая или еще чего-нибудь, - предложил волшебник.
- Апрель, а Вы можете сделать для меня блинчики с капустой?
- Блинчики с капустой, - удивленно повторил волшебник.
- Да, по дороге сюда мы с Писклей говорили о том, что неплохо было бы попробовать, что это такое…
- Блинчики с капустой. Между прочим, это – самая настоящая вкуснятина. Сейчас сделаю…

     Наверное, это тоже можно было считать волшебством, потому что не прошло и минуты, как перед девочкой, на столе оказалась тарелка, на которой лежало желаемое блюдо. А рядом была любимая чашка Иванны, с чаем…
- А теперь я покину тебя. А ты пока угощайся, потом расскажешь, как это тебе…
    
     Что ж, исход этой встречи волшебник, действительно вычислил правильно, кроме того, соответствующее оборудование было настроено, и его оставалось только запустить, но перед этим ему необходимо было сделать один, очень важный звонок…
- Госпожа Ингрид, здравствуйте, это…
- Я узнала Вас, Апрель. Что Вы скажите мне?
- Собственно говоря, ничего нового…
- То есть, Иванна высказала желанье покинуть Землю?
- Ингрид, вы не совсем верно формулируете – девочка хочет быть с Вами, а это не одно и тоже…
- Перестаньте, Апрель, Вы отлично знаете, что это одно и тоже.
- Не совсем, - попробовал настоять волшебник, но женщина не дала ему договорить.
- Если бы дело было только во мне, она пожелала бы, чтобы я прилетела к ней. Или я не права?
- Правы, Ингрид, Вы – правы.
- Когда мне ждать ее?
- Минут через двадцать, или около того. Кстати, Ингрид, а как Вы догадались, что Иванна пожелает увидеть Курорт?
- Так же, как Вы предвидели события сегодняшнего дня. Интуиция…, да и сердце, тоже, кое-что напело…
- Понятно…

     Перемещения на большие расстояния – вопрос математики. Точнее того, насколько хорошо ее владеет тот, кто занимается перемещениями. Понятно ведь, что Апрель Симонэ не собирался перебрасывать девочку силами своего чародейства – у него не было таких сил. Да и не у кого не было. Это, всего лишь, вопрос современных технологий. Перед тем, как вернуться к девочке, он еще раз проверил настройки, уточнил прогноз, и только после этого установил таймер на пятиминутную готовность. Вот так делаются современные чудеса.
    
     Подобным способом транспортировки земляне пользовались уже больше ста лет. Правда, в большинстве случаев, речь шла не о людях. Данная технология, прежде всего, была задумана для перемещения больших грузов, которые экономически невыгодно было перемещать с помощью космических кораблей. Потом был закон, запрещающий посадку космических судов на планету, потом выяснилось, что это идеальный способ перемещения аварийных команд, но чаще всего, все-таки таким способом перемещались грузы…

     Штатные установки и были рассчитаны на это, но когда возникла потребность в волшебниках, было решено снабдить каждого и этим техническим чудом, правда, в очень компактной версии, что впрочем, нисколько не влияло ни на дальность, ни на надежность. Потом волшебников отправили на кратковременные курсы обучения, с выдачей соответствующего разрешения, присвоением номера в регистрационной транспортной системе…
    
     Неожиданно волшебник хлопнул себя по лбу, он совершенно забыл об ИМС. Какая бы сумасбродная идея не родилась в голове его подопечной, он был обязан отправить с ней сопровождающего, хотя бы для того, что бы потом, свою подопечную можно было найти. Апрель Симонэ внес соответствующие корректировки и переустановил таймер. После этого, вышел к Иванне. Та уже успела расправиться блинчиками и чаем, и теперь внимательно рассматривала подарок волшебника.          
- Ну, и как тебе блинчики, - поинтересовался первым делом Апрель.
- А ведь и правда, вкуснятина, я обязательно научусь их делать сама.
- Хорошо, - кивнул волшебник, - а теперь, зови сюда Писклю, не могу же я отправить тебя одну…

     Едва было произнесено имя ИМС, как он тут же влетел в комнату и пристроился на привычном месте за девочкой. Пошла последняя минута. Волшебник поставил девочку вместе с ИМС в центр круга, выложенного на полу, и произвел некий, символический жест, который должен был обозначать приведение в действие каких-то магических сил. Наверное, Апрель Симонэ немного просчитался со временем, потому что жест пришлось повторить дважды. Только после этого фигура девочки окуталось мерцающим полем, затуманилось, стала полупрозрачной, потом совсем прозрачной, а потом и исчезло вовсе. В помещении опять стало сумеречно, да еще и пусто, к тому же.