Иллюзии света. Стихи из старых тетрадей

Эти стихи написаны за очень короткое время. Случился порыв... И появилось понимание...


 ***

Вспоминались измены скандальные
Истерической дрожью в тоске,
Но сегодня кольцо обручальное
Не блестит на холёной  руке.

Ты не знаешь, что мною изведано...
Я не знаю, что было с тобой…
Откровенность всегда заповедана
Обделённым счастливой судьбой.

Я тебя не измучу правдивостью,
Но я честно скажу о святом:
Ты была мне единственной милостью
И моим неединственным злом.

И в квартире мы бледные, строгие
Лишь пригубили наше вино…
Мы дурманились в осень тревогою,
Ведь постигнуть судьбу не дано…


***

Мы по аллее медленно брели,
И под ногами шевелился гравий...
Телега укатала колеи,
Хоть здесь по тропкам разъезжать не вправе.

И тёмно-мутный, низкий небосвод
Не должен быть при нашей встрече грозным… –
Любой, кто любит, лишь лазури ждёт
С упрёком тучам – клячам водовозным.

И осень в купах захиревших ив
Могла бы нынче стать для нас красивей…
И, прежней чистоты не сохранив,
Ручей для нас не будет говорливей…

А мир не тот, каким он был в мечтах
С дурманом страстной и сладчайшей скорби… 
И вот любовь – не музыка в цветах,
А для иллюзий тяжкое надгробье.

Но если вдруг мы воскресим любовь,
Я не хочу особую, святую…
И пусть не обниму я средь цветов,
Но и не буду целовать другую…


***

В монастыре осеннем и ночном
Был запах леса и озёрной глади.
И Божий мир под лунным серебром
Пригрезился иконою в окладе…

Я трогал ветхий деревянный скит
И крест, и холмик над могилой старца...
И верил я, что славить Бог велит
Благое зло и схимника-страдальца…

А если б мир избавлен был от мук,
То в чём бы люди обретали счастье?..
И кто б свободу оценил бы вдруг,
Не зная горя от презренной власти?..

И нет добра, коль исчезает зло…
И в лунных бликах постигал я Боже!..
И в небесах мерцание цвело,
И жить хотелось до смертельной дрожи…

И кто б ценил, что он сейчас живёт,
Коль страха б смерти не познал доныне?..
И если бы не чёрный небосвод,
Я не любил бы озарений сини…


*** 

В конце маскарада рассеянный шум,
И душная ночь –  в озаренье!..
И пусть ещё нет сожалений и дум,
Но в парке уж нет восхищенья…

В бокалах доселе осталось вино,
И маски ещё не измяты,
Но ссорятся, вижу, она – в домино –
И мальчик в костюме пирата!..

И девушка тихо ко мне подошла
И с лёгкой запинкой спросила:
«А разве была бы я сумрачно зла,
Коль вовсе тебя б не любила?»

А шут маскарадный разбрызгал винцо,
Смеясь над надеждой и сказкой...
И та – в домино – исказила лицо,
И мальчик бормочет с опаской…

Какое обилие жалобных сцен,
И сколько нелепых событий!..
И горько вернулись мы в будничный плен,
С весельем разорваны нити.

А нити Судьбы, словно кукол, всех нас
Опять направляют жестоко…
И сколько здесь много тоскующих глаз
Мелькает вблизи одиноко!..

Но зря с недовольством я думал о зле, –
Во зле зарождается счастье!..
Ведь только жестокость к одним на земле
Другим подарила участье!..

Пусть были глаза маскарадные злы,
А нынче покорны безмерно…
И сколь же они беспокойно-теплы
У этой лисички манерной!..

«Всё это проделки шекспировской Мэб» –
Сказал я, коснувшийся крепа…
Она улыбнулась: «Ты мило нелеп,
Но я совершенно нелепа!..»


***

И вновь песнопений старинных полон,
И в церкви томительны взгляды…
И вновь я неверием в Бога смущён,
Ну что на раденьях мне надо?..

Ведь мне не молиться, не плакать, не ждать!
Ведь Господа нету на небе!
И всё-таки вновь я хочу изнывать
В сладчайше томительной требе.

И вновь я себе не могу объяснить,
Зачем по церквам мне томленье?
Зачем я обязан не верить и жить,
И всё-таки жаждать моленья?..


***

Уже рассвет был синевато-жёлт,
И на природу пало многоцветье,
И теннисисты уж пришли на корт,
И на лужайках появились дети.

А ты всё смотришь в тусклое трюмо
В своём вечернем золотистом платье,
И руки всё не бросили письмо,
Возможно, завершившее объятья.

Конец любви?.. наверное, конец…
Но нашу страсть не воскресает мщенье…
И при напастях только тот мудрец,
Кто сам себе предъявит обвиненье.

А ты теперь во всём вини себя,
Всех оправданий боль твоя полезней…
Хирург, нисколько хворость не любя,
Быстрей любви избавит от болезни.

В любви к другим живёт любовь к себе…
Отринув себялюбие на время,
Ты больше не прибегнешь к ворожбе
И не вернёшься к бесполезной теме…


***

Пальцы зовёт фортепьяно,
Клавиши белые, чёрные…
Будто глубокая рана
В мире – аккорды минорные.

Ночь переполнена липами,
Плеском фонтана, наядами…
Зала весенняя – скрипами
И беспокойными взглядами…

Зло и добро ведь – мелодия…
Чёрные, белые клавиши…
Будем ли мы благороднее,
Замыслы мщенья оставивши?..

Будут ли ссоры упорные
Новых улыбок предтечею?..
Клавиши белые, чёрные,
Сделайте нас человечнее!..


*** 

Обольстительны церкви вечерние
И молебное таинство слов…
И в раденьях я всё суевернее
От мелодий священных стихов.

И суровее лики иконные,
Похоронней лампады горят,
И хористы, мольбой упоённые,
О распятом Творце голосят.

И колдуют в тенях песнопения,
И мелодия стала душой,
И меня озарило хотение,
Чтоб распятье случилось со мной!..


*** 

Горькие мысли рассветные:
Кто мы друг другу теперь?..
Лживы слова оперетные,
Добрым личинам не верь…

Каждый пытается ласками
Вырвать утеху себе.
Глупыми дикими масками
Мы отвечаем судьбе.

Надо казаться тлетворною,
Если такие в цене.
Знал ты личину позорную
И ничего обо мне.


***

В тёмный смотрю водоём…
Камни, песок, валуны.
То, что казалось дождём –
Только о дождике сны.

Снится мне платье твоё,
Серая церковь в дали,
И под ногами жнивьё,
И оскорбленья твои.

Счастья кусочек себе
Мы из возлюбленных рвём,
Вот и остался в судьбе
Этот глухой водоём.


***

В старинном доме начинались танцы,
И душен зал и светом, и гостями...
С улыбками стояли иностранцы,
И мне хотелось объясниться с Вами.

Я был опять неискренен и весел…
Супруг у Вас – подобие вельможи!..
Зелёный бархат феодальных кресел
Вы приласкали золотистой кожей.

Аристократы ели утончённо,
А век плебеев мнился веком прошлым…
Соседка мне твердила возмущённо:
«Мужик до смерти остаётся пошлым!..»

Все гомонили весело и вздорно,
И брал еврей аккорды на рояле,
А Вы смотрели на меня упорно
И, кажется, о чём-то вспоминали...


***

Сегодня – шуточки вечерние,
Вино в весеннем парке пили…
Её нет краше и манернее,
И все о ней загомонили.

При этой хрупкой, нежной прелести
Она отнюдь не беззащитна.
В душе у ней хватает смелости,
Чтоб выбирать легко и скрытно.

Мужчина этот восхитителен:
Его солидность безупречна!..
И взор её стал зол и бдителен,
Но в остальном она беспечна…

Две сути в нас, две неизбежности,
И всем своё подайте счастье!..
Одна желает только нежности,
Другая алчет только власти…

На миг один личина сорвана,
И зло её преобразило…
Она нисколько не взволнована,
Она себя давно простила…