Экипажу разойтись по... камерам!
После службы оперативным работником в исправительно-трудовых заведениях, бывший майор Иван Иваныч Калмыков прибыл на судно в мурманском порту. Когда на борт теплохода, перед выходом в загранплавание, поднялась комиссия КПП, моряки удивились необычной команде, прозвучавшей из динамиков. И не сразу народ понял: смеяться или плакать? А может сухари сушить? Командный голос сурово произнёс:
- Экипажу разойтись по к а м е р а м для прохождения пограничного и таможенного контроля!
Так начались трудовые будни нового помполита, Ивана Иваныча Калмыкова.
- Это как же понять? Он что, спутал торговое судно с пересыльной тюрьмой! – возмутился капитан Юрий Рындин, - или по разумению товарища Калмыкова у нас уже не каюты, а тюремные камеры?!
Юрий Николаевич тоскливо понял, с каким помощником ему придётся идти в рейс и невольно воскликнул:
- ГОСПОДИ, ЗА ЧТО?!
Но что поделаешь, если такова была практика в торговом флоте? А должность судовых помполитов ликвидировали только с распадом КПСС! Вместо одной, руководящей и направляющей, в России возникло партийное многообразие. Среди новых демократических образований - «Монархическая партия», «Против всех», «Женский диалог», «Умная Россия» и прочие, прочие партии. Но это дело будущего…
А пока, судно выполняло несколько рейсов в шведский порт Хельсингборг. Коллега Калмыкова при передаче дел поставил его в известность:
- Тут такое дело, Иван Иваныч. Есть подозрение, что шведские докеры покупают у наших моряков водку. Правда, проследить мне так и не удалось.
- Разберёмся! – строго заверил Калмыков.
Навыки работы бывшего опера, оставляли надежду, что Калмыков успешно справится с задачей.
Разрешить её Калмыков энергично взялся по прибытию теплохода в Хельсингборг. Присматриваясь к морякам, по каким-то признакам, известным только Ивану Ивановичу, подозрение пало на электромеханика Виктора Аристова из соседней каюты. Не оставлял ли моряк водку на внутреннем подоконнике открытого иллюминатора? А что? Очень удобно! Прогуливаясь по наружной палубе, докер мог запустить туда свою контрабандную лапу и вытащить заветную бутылочку. В общем, требовалось проверить версию. В отсутствие электромеханика Калмыков оказался в каюте Аристова и оставил в нише, под иллюминатором, наживку в виде «Особой Московской». Осталось только проследить за её движением.
Поднявшись с машинного отделения в каюту, Аристов обнаружил бутылку водки в нише иллюминатора.
- Григорьевич! – позвал он боцмана Крапивина в надежде, что старый морской волк поможет разобраться, что к чему.
Увидев бутылку с заветной этикеткой, боцманюга оживился и тут же предложил:
- Пойдём, обследуем содержимое. У меня в каюте есть маринованные огурчики.
- Да, но как это понять и чьи следы?
- Следы, понятно, комиссаровы, - старпом как-то признался, что бывший помполит подозревал электромеханика в контрабанде водкой.
Проверив в каюте бутылку, боцман возмутился и употребил крепкие морские выражения, ведомые ещё с времён парусного флота! Они были высказаны по поводу содержимого бутылки, в которой оказалась… морская вода!
Встретив Калмыкова, электромеханик высказал помполиту всё, что думал о нём.
- Иван Иваныч, может это НОУ-ХАУ из вашей прошлой оперативной работы?
Калмыков заторопился успокоить Аристова:
- Виктор Александрович, поймите! Возникла необходимость проверить версию контрабанды спиртного в Хельсинборге.
- Да, но почему в моей каюте?
- Она удобно расположена для внешнего общения, прошу прощения за причинённое неудобство!..
Согласно заведенным в парткоме правилам на судах арктического пароходства регулярно проводились политзанятия. Составлялся план-график, по которому все члены комсостава писали рефераты и докладывали на собрании по заданной теме. Бессмертное марксистско-ленинское учение штудировали из года в год, словно Коран, по одной и той же программе. Рядовой состав, к счастью, познавал лишь основы бессмертного учения. Рослый электрик Северин Зайцев, прибыв на судно, на вопрос помполита Калмыкова о наличии у электрика образования отвечал:
- Восемь классов вечерней школы и тридцать два года - школы основ марксизма-ленинизма на судах пароходства!
Однако изучение марксистско-ленинских трудов не прибавляли знаний в этой области. Моряки так и не научились отличать социал-шовинизм от оппортунизма. На последнем собрании даже стармех Безуглов крепко всхрапнул на всю кают-компанию при монотонном докладе помполита Калмыкова на тему: «Борьба пролетариата и холопство буржуазии». На что лектор, закашлявшись, сделал вид, что не понял природу появления в аудитории подозрительного звука. А когда слушатели конспектировали слова В.И. Ленина: «интеллигенция не мозг нации, а говно» в дискуссию с помполитом вступил беспартийный второй механик Валерий Ларионов. Он пытался доказать обратное: «интеллигенция, мол, соль той жизни, синоним воспитанности». Куда там… Вольнодумец Ларионов отныне отказался посещать политзанятия:
- Иван Иваныч, у меня сегодня по расписанию бег трусцой, он гораздо полезней для здоровья, чем ваши лекции... - чем и нажил в политорганах особое, отрицательное к себе отношение. К тому же, нежелание штудировать классиков научного коммунизма сыграло злую шутку в судьбе механика-интеллигента.
При поступлении в аспирантуру при Высшем инженерном морском училище имени адмирала Макарова механик не сумел сдать "научный коммунизм". Сколько не ломали на судне голову: на кой ляд механику Ларионову, профессионалу своего дела, абстрактное политическое учение, от которого через несколько лет отказались на государственном уровне последние страны соцлагеря?! - так и не поняли. Усвоили лишь одно: вполне возможно, что наука лишилась талантливого учёного...
С приближением летней поры первые помощники капитана готовились к отпускам. Арктика – не заграница, вполне можно обойтись без помполитов. В ледяных просторах и на островах высоких широт - никаких тебе маклаков с их товаром сверх таможенной нормы. А также - увольнений в портах капстран с возможными провокациями супротив нашего брата, пивными заведениями и прочей аморалкой. И вот уже радист Слава Дердиенко доставил в каюту Калмыкова долгожданную радиограмму – пора упаковывать чемоданы!
Накануне прихода в Мурманск, помполит Калмыков собрал в столовой команды экипаж, несказанно его обрадовав:
- Моряки! Хочу с вами попрощаться. В арктический рейс пойдёте без меня.
- Это что же, получается? – возмутился боцман Степан Григорьевич. - Выгружаться на арктических островах будем без политического руководства?
- А тем более, катать бочки с горючим… на полярных станциях? - вмешался моторист-ветеран, ударник коммунистического труда, Виктор Ефимцев, - не хорошо это, не по-советски, Иван Иваныч! - добавил моторист,
- Совершенно не вижу причин для беспокойства, - заметил Калмыков, - в Арктике отсутствует вражье идеологическое окружение. Если не считать моржей и белых медведей, дрейфующих на льдине с Аляски. Так что обойдётесь без помполита!
- А когда думаете возвращаться, заскучаем ведь без вас? – поинтересовался электрик Баландин.
- Как только отдохну от общения с вами. Полагаю, что к осени, - якобы не замечая иронии и сурово сдвинув брови, отвечал помполит. – А тебе Баландин, будь уверен, подниму настроение, не заскучаешь!
Проводив дружными аплодисментами своего политического наставника, моряки надеялись не встречаться более с «графом Бенкендорфом», как «окрестил» Калмыкова второй механик Анатолий Гринев…
Свидетельство о публикации №215090300237