Театр общения. 1988 год

Сергей Фоминцев
 
Театр общения.


 
1988


1    – Часто ли у Вас возникает чувство вины?
– С каждым годом в моей жизни все меньше и меньше людей, перед которыми испытываю чувство вины. Чувство вины нужно изживать – стараться жить так, чтобы не было стыдно.

2    – Обнаружили, что телефон-автомат работает без монеты. Воспользуетесь?
– Если что-то экстренное и общественное, то воспользуюсь, а по личным делам названивать не буду.

3    – Если рассказывают случай, который вам уже известен, Вы слушаете или прерываете рассказ?
– Чаще слушаю – интересно слушать одну и ту же историю в разных интерпретациях.

4    – Почтальон по ошибке опустил в Ваш ящик корреспонденцию, которую нужно было доставить в соседний подъезд. Как Вы поступите?
– Так же, наверное, как и любой поступит – пойду в соседний подъезд, отнесу корреспонденцию по адресу, дабы исправить ошибку почтальона.

5    – Что делаете, когда видите людей, которые мучают животных?
– Если в силах прервать, то вмешиваюсь. Частенько испытываю тяжелое чувство, наблюдая невольно за собачниками, орущими на своих питомцев. Особенно раздражают орущие дамы с какающими собачками.

6    – Что Вас привлекает в чтении газет?
– До двадцати пяти лет газет практически не читал – питал свой мозг хорошими книгами. Но когда все больше и больше стал выступать на публике, то потребовалось более глубокое понимание общественного сознания. Начал следить за процессами, которые меня мало раньше интересовали, например, за выборами.

7    – Курите до завтрака?
– Я не курю и не курил. С десяти лет и до сих пор активно занимаюсь спортом. Сначала занимался спортивными играми, а с восемнадцати лет бегаю марафон, поэтому сигаретный смог не переношу.

8     – О чем Вы думаете утром, только что проснувшись?
– Думаю, что тренировку беговую можно и не проводить, а сразу заняться исследовательской работой и репетицией, но по многолетней привычке надеваю спортивный костюм и бегу. На бегу уже продумываю дневной план работы.

9    – Ваши сны: драматичны, туманны, приятны, эротичны?
– Заказываю себе приятные сны, но не эротичные сновидения. Я даже коллекционирую сны, правда, чужие – собираю их описания у разных авторов. В коллекции много миниатюр, написанных мною, и очень много разного рода трансформаций. Название этой работы – “Чужие сны”*.

10   – Плачете в кино?
– Есть фильмы, воздействующие до слез, но если меня окружают люди, то, скорее всего, сдержу слезы.

11  – Выбивает ли Вас из колеи ожидание важной деловой встречи?
– Вся жизнь соткана из ожидания важных встреч, поэтому нужно учиться делать главное, вне зависимости от одной встречи.

12   – Откладываете визит к врачу до тех пор, пока станет уже невмоготу?
– Бог (или Природа?) наградили меня хорошим здоровьем, но все же иногда приходится обращаться к врачам. И тут я действительно тяну до последнего – не люблю, когда ковыряются в моем теле.

13  – Раздражаетесь ли, если незнакомый человек на улице обратится к Вам с просьбой?
– Раздражаюсь я всего лишь минут пять за пять лет, а в основном пытаюсь понять – могу ли я чем-то помочь. Если могу – помогаю, но если не могу, то нет смысла раздражаться. Нужно уходить.

14  – Постесняетесь ли напомнить знакомому, что он забыл вернуть вам долг?
– По-человечески это неудобно, но надев социальную маску, например, бизнесмена, сделать напоминание не затруднит. 

15  – Если Вам в ресторане подали недоброкачественное блюдо, как Вы себя поведете?
– Перейду к доброкачественному.

16   – Уходите в себя?
– Ухожу, но надолго не задерживаюсь. Надеюсь, Игорь Губерман простит меня за цитату к случаю:
Красив, умен, слегка сутул,
Набит мировоззрением.
Вчера в себя я заглянул
И вышел с омерзением.

17  – Что нужно Вам для того, чтобы спокойно работать?
– Спокойный вид деятельности.

18  – У Вас случались провалы?
– В деловой жизни чаще, чем в творческой.

19   – Очень долго находитесь под впечатлением хорошего спектакля, фильма, книги?
– В ранней юности увидел спектакль Mосковского академического театра сатиры “Безумный день, или Женитьба Фигаро”, а впечатление осталось на всю жизнь. Фильм Шукшина “Калина красная” потряс до того, что я его не мог второй раз смотреть! Это уже была жизнь, а не кино; жизнь еще раз не прокрутишь. Как-то мне дали вечером книгу Шукшина. Дело было в армии. Книга огромная – рассказы, киноповести. И условие – отдать завтра книгу к обеду. Я пригласил своего сослуживца, умного и начитанного юношу, в каптерку и стал читать ему вслух. Нам никто не мешал. Слушатель он был замечательный. Через часа два он устал хохотать и приткнулся на топчан. Я продолжал читать. Он только слабо шевелил пальцами: продолжай. Я глотал торопливо чай и снова, страница за страницей, читал. И это продолжалось всю ночь. Утром, перед всеобщим построением, я осипшим голосом спросил: “Алексей, ты спишь?” Он помотал головой и ответил: “Нет”. – “Все, – сказал я, – Леша, всю книгу прочитали”. Он поднял посеревшее лицо, посмотрел на меня красными от недосыпа глазами и... ничего не сказал.
Список этот я могу продолжать очень долго. 
 
20  – Лучше помните ситуацию в целом или детали?
– Это в зависимости от того, насколько сильное впечатление было. Я, например, не помню лица недавно меня посетившего молодого писателя, но его грязные ногти врезались в память.

21  – Где себя лучше чувствуете – в большой компании или в маленькой?
– Самочувствие от величины компании может и не зависеть. Можно хорошо себя чувствовать на стадионе в компании друзей-болельщиков, но очень плохо в компании с близким родственником.

22   – Вещи на Вас давят?
– Мне всегда кажется, что вещей больше, чем нужно для счастливой жизни. Частенько квартиры напоминают музей ненужных вещей. На меня это точно давит. При первой же возможности я избавляюсь от ненужного. Практически не гоняюсь за модными и престижными вещами.

23   – Вы любите готовить?
– Люблю, но не готовлю. Или готовлю по необходимости, чтобы не умереть от голода.

24  – Быстро приспосабливаетесь к новой обстановке?
– Мгновенно.

25   – Вы способны долго заниматься волнующей вас проблемой, прежде чем принять какое-то решение?
– Всегда присутствуют долгосрочные цели, которыми приходится заниматься месяцами, а то и годами. Я способен терпеливо собирать материал, упорядочивать, классифицировать.

26   – Как часто Вам снятся странные сны?
– Сон – явление само по себе странное. Сказать: “Приснился нормальный сон” я не могу – слишком для меня противоречивое сочетание.

27  – Если Вы играете в какую-либо игру, часто ли проигрываете из-за невнимания?
– Я очень люблю шахматы, часто в них играю, но проигрываю, как правило, от нехватки знаний.

28   – Умеете ли одновременно заниматься каким-либо делом и слушать то, о чем говорят вокруг вас?
– Умею. Когда-то я думал, что это умение присуще всем, но со временем понял: это совсем не так. Это умение я развивал и развиваю до сих пор.

29   – Находите ли Вы на улице деньги или ключи?
– Были в жизни такие явления, но жизнь моя от этого не улучшается.

30  – Способны ли Вы в деталях вспоминать фильм, который смотрели вчера?
– Я так редко смотрю фильмы, но если смотрю, то помню его очень хорошо. Я не смотрю фильмы ради времяпрепровождения, поэтому смотрю очень внимательно.

31   – Когда Вас отрывают от дела, раздражаетесь?
– Удивляюсь.

32  – Проверяете сдачу?
– Мне нужно бы больше любить деньги, как, к слову сказать, Сальвадор Дали заставил себя полюбить их. У него был девиз: “Я люблю доллары”. Вот он, точно, сдачу проверял. Я не проверяю. И не грущу по этому поводу.

33  – Быстро находите в квартире нужные предметы?
– Я стараюсь вести спартанский образ жизни – не коплю ненужные вещи, но все же они накапливаются и затрудняют поиск. Периодически провожу инвентаризацию.

34  – Вздрагиваете, если Вас внезапно окликают на улице?
– На улице-то ладно, а вот когда в лесу окликают, то вздрагиваю, особенно когда никого в лесу нет.

35  –  Бывает ли, что Вы одного человека принимаете за другого?
– Со мною была интересная история. В ранней юности, когда я начал посещать танцы, знакомился там со многими юношами и девушками, с которыми при встрече здоровался, улыбался. Шапочное знакомство. Вот однажды стою с юношей, беседую, и вдруг подходит его двойник, здоровается со мной, называет по имени. Я обалдел. И признался, что здороваясь с ними, принимал их за одного человека.
“Так вы двойняшки?” – “Мы тройняшки*, – отвечает, – вот только наш третий брат приболел, а то бы всех вместе увидел”.
Этот мой жизненный сюжет увидел позже в “Ералаше”. Надо же! Такое совпадение! (Вставка 2005 года)
 


ДЕКАБРЬ-88

А вот и “Чужие сны”:

– Перед любым турниром мне снится страшный шахматный сон. Я играю белыми. Противник – черными. Мой противник всегда один и тот же – субтильный остроносенький юноша с цепким взглядом. Я беру бланк, заполняю. Делаю первый ход: f2-f4. Смотрю на доску. Юноша сначала записывает ход, а потом его делает. Он мне отвечает: е7-е5. Я записываю его ход и делаю свой: g2-g4. Записываю. Соперник спокойно смотрит на доску, потом на меня. Смотрит и улыбается чуть-чуть. Опускает глаза, берет ручку, записывает ход, еще раз внимательно смотрит на доску, еще что-то записывает. Смотрит на часы. Встает и отходит от столика. Смотрит на меня издали. Я испытываю раздражение под его пристальным взглядом. Через несколько минут он возвращается, садится за доску, берет ферзя и делает ход Фd8-h4, говорит: “Вам мат”. Какой такой мат! Разве может быть мат вторым ходом? Что за шутки на серьезных соревнованиях! Я смотрю на юношу. Он невозмутимо смотрит на меня.   
Я хриплю: “Не может быть”. Он отвечает: “Может, конечно, может”. Он подзывает судью и тот смотрит оторопело на доску, шепчет: “Не может быть”. Юноша повторяет: “Может, безусловно, может”. Судья сочувственно смотрит на меня. Я начинаю убеждать в чем-то судью, тот пожимает плечами, я начинаю громко кричать: “Это подлог! Так не бывает!”
Я срываюсь с места, подхожу к другим участникам, жалуюсь им на юношу и на судью, шепчу им, что это сговор, что это заговор за нашей спиной. Все пятятся от меня. Я выбегаю на улицу, жалуюсь прохожим на судьбу. Все меня успокаивают – женщины целуют, мужчины бегут за вином. Собирается большая толпа. Толпа сочувствует мне, кричит: “Долой засилье гениев! Дорогу посредственности! Создайте шахматным дебилам комфортные условия!”
Меня подхватывают и начинают качать. Я вижу юношу. Он смотрит на меня через стекло. Мне становится стыдно. Я хочу освободиться от своих почитателей, но они не отпускают меня, они кричат: “Да здравствует незнание! Меньше знаешь – крепче спишь!”
Каким-то чудом я ускользаю от них и бегу, бегу, бегу домой. Я бегу и кляну себя за любовь к шахматам, я даю себе клятву никогда не играть в эту игру.
Я бегу и бегу. И никуда не прибегаю.