Ярослав 28. Море

Почти вся полоска  морского прибоя была открыта для купания. Закрыта была лишь территория Морского порта да два-три пляжа, закреплённых за санаториями. На особом статусе был женский пляж. Естественно, мужчинам туда вход был закрыт.
Отправлялись на море компанией. Труднее всего улизнуть из дому было Володе Куликову, у него появилась сестрёнка и он частично выполнял роль няньки.

Я постепенно приобщался к морю.
Вначале я приходил к маме на работу в Хлебокомбинат к её перерыву, и   мы шли купаться. Благо Хлебокомбинат находился недалеко от моря.
Освоение началось с ныряния, потом я постигнул, что стоит лечь плашмя на воду и  оказывается вода меня держит. В общем, это верно все проходили.
И вот у меня получается кое-как «по-собачьи».  Я заходил в море, шёл от берега, пока под ногами было дно, и плыл  ещё метров 10-20. Но вот, когда я поворачивал к берегу, силёнок уже не хватало, я шёл ко дну, отталкивался от дна ногами, голова показывалась на поверхности, я глотал воздух, и опять опускался на дно, выдыхая воздух в воду. Каждый раз мне казалось, что всё: я уже не выплыву, но в конце концов добирался таким образом до места, где уже можно было стоять ногами на дне! Идёшь к берегу и бессильно падаешь на горячий песок.               
Постепенно мой стиль плавания из «собачьего» менялся на «лягушечьий», близкий к тому, что называют брассом. Исчез панический страх, что я «не доплыву», и на воде я уже мог держаться сколько угодно, плавал на спине, на боку и, вообще, чувствовал себя свободно
Самым любимым местом  купания были у нас пустынные пляжи Пересыпа на восточной окраине города.
Там можно было укрыться от резкого морского ветра под пахнущими смолой лодками рыболовецкой артели, вытащенными на берег.  И, главное, можно было купаться голяка.
Метрах в ста от берега был какой-то затонувший бак. Доплывёшь до него, станешь сверху и море тебе по пояс. В крыше бака были открытые люки, внутри перегородки. Сначала робко, а потом всё смелее мы ныряли во внутрь бака, исследовали его отсеки, проныривали из отсека в отсек. Стенки бака обросли мехом скользких водорослей. Своим появлением мы спугивали стайки маленьких рыбок.
А проплывёшь ещё немного, и вдруг снова ощущаешь под ногами дно. Такие отмели почти вдоль всей линии евпаторийских пляжей.
 
Часто при ветреной погоде мы загорали забравшись на рыбачий баркас. Однажды баркас с нащими телами медленно пополз в море. Когда он закачался на волнах мы собрались прыгать в море, но рыбаки тащившие баркас заверили нас, что его поставят на якорь недалеко от берега. Для баркаса 500 метров конечно недалеко, но для десятилетних мальчишек многовато.  и когда мы плыли к берегу один из нас запаниковал:
   -Я не доплыву!
Нас было около десяти мальчишек и мы по очереди подныривали под него, чтобы он мог плыть ухватившись за наши плечи.
А как-то в сентябре на наше безлюдное место занесло девчонок, наших ровесниц и одноклассниц. Они заняли позицию недалеко от наших трусиков на песке, и завели с нами, купающимися, беседу о школьных проблемах. Вначале мы поддерживали светский разговор, рассчитывая, что, исчерпав тему, они покинут пляж. Но коварным девчонкам интересно было посмотреть , как мы выйдем из пиковой ситуации..
Ну не признаваться же им, что мы, уже третьеклассники, купаемся голяка. Они то сами не только, что в трусиках, но на них даже какие-то купальнички, как у взрослых дам.
Купались, в общем, до посинения, а потом всё же попросили милых дам отвернуться, что они с ехидными улыбками и выполнили.   

Кажется с тех пор, поняв что наш пляж не такой уж и безлюдный, мы купались только в трусиках.
В летнюю жару было особенно много медуз. Кто-то пустил слух, что медузы якобы обжигают тело. Но поскольку я не нарушал мирное покачивание в море медуз, они тоже по отношению ко мне вели себя мирно.