glorybox

Give me a reason to love you
Give me a reason to be a woman
I just wanna be a woman...

Каждая девушка помнит мужчину, который открыл в ней женщину. И дело здесь отнюдь не в сексе. Конечно, и в нем тоже. В том, когда в первый раз кто-то заставил ее стонать по настоящему, издавать гортанные, как арабский язык звуки, царапать его спину, инстинктивно, одновременно желая чтобы он прекратил и не прекращал никогда, отключаться и быть каждой частичкой здесь, получить разрядку или нет, еще продолжим. Дааааа... Каждая женщина помнит мужчину, который заставил ее кончить в первый раз.
И которому она в первый раз сказала, делай со мной все что хочешь, только скажи родной чего ты хочешь, какое безумство. И отдавая ему контроль получила его всего в вечное служение. Извечный парадокс - покоряйся, чтобы властвовать.
Вот только чтобы стать женщиной не хватит только разгоряченных тел  и мокрых простыней. Бывает так - ты выходишь из дома еще девочкой, пусть ты давно уже не девственница, а возвращаешься женщиной.
Я помню как мы познакомились. Мы с подругой возвращались из клуба где-то в пять утра и громко болтали. Я была радостно возбуждена, как будто у меня не кровь, а шампанское. Он шел прямо перед нами и говорил по телефону. Повернулся и очень властно спросил не могли бы мы потише. Меня это очень рассмешило - в абсолютно пустом парке просить говорить тише, уверенный в себе засранец. У меня болели ноги от целой ночи на каблуках и хотелось в теплую кроватку. Но судьба складывается из маленьких мозаических если... если бы я не пошла никуда в тот вечер, если бы я не чувствовала себя королевой в центре внимания и поклонения, если бы мы вышли на 5 минут раньше или позже. Вошел бы когда-то он в мою жизнь? Поезд под названием судьбоносная встреча уже мчался на всех парах. Он предложил нам погулять. Это не понравилось моим ногам, но понравилось моей авантюрной натуре. Признаться я была достаточно пьяна, чтобы просто слушать свое сердце, не заморачиваясь. Именно поэтому я и люблю алкоголь.
Мы гуляли, болтали обо всем на свете, о моей учебе, его диссертации и работе, о семье.
Он рассказал что его сестра живет во Франции. Я как наивная советская школьница округлила глаза и спросила замуж ли сестра вышла или работает там. Он с видом пресыщенной аристократии ответил мне, что она просто захотела и переехала. Это так просто, вообще-то. Просто хочешь и берешь и переезжаешь. Эгей, мир без границ. Это было для меня тогда гребенное откровение - жить в безграничном достатке. Этому нас не учит ни школа, ни вечерние новости. Этому научил меня он. Просто делай что хочешь, красивая малышка. Только знаешь ли ты чего хочешь на самом деле?
Я хотела чтобы он выбрал мне, что я буду есть. И он заказал не задумываясь. Я не помню о чем мы говорили, просто помню это безумное гипнотическое ощущение мужчины возле меня. И находясь под этим мускусным, пряным заклинанием, я открыла в себе потайную комнату под названием роковая женщина. Он пер напролом, а я играла. Он хотел меня, я хотела спать или доесть блинчики с бананами. Он сказал мне, что я притворяюсь. У него была милая слабость - он стеснятся своих ладоней, очень грубых и обветренных из-за управления парусником. Мне хотелось поцеловать их, при этом смотря ему в глаза, чтобы он заметил со своей сверхестественной проницательностью, как у меня расширяются зрачки. И пусть он думает от какой фантазии они расширились - от той в которой он грубо хватает меня за холку и припирает к стене, жадно и требовательно впиваясь мне в губы. Или от той, в которой я чувствую наждак его кожи у себя на молочно белом бедре.
Он отвел меня в свое любимое место в городе, уединенная лавочка с видом на реку и старый город. И конечно он меня поцеловал. Меня никогда никто не целовал ни до ни после, очень напористо и с полной уверенностью своего права. Обычно первые поцелуи были более вопросительными, более юношескими, но не в тот раз.. 
У него вывалился из кармана телефон (конечно же очень дорогой, как и кошелек, часы, туфли и могу заложиться, что и носки), но  оставил его валятся в пыли,  махнул рукой, типа забей, это всего лишь вещь, намного менее важная, чем твои волнующе распухшие губы с чуть размазанным контуром.
Мы смотрели друг другу в глаза, примериваясь и признавая друг в друге одновременно противников и любовников. Он показался мне изначально очень веселым и щедрым, и таким он и был, но одновременно с тем у него была его темная, страстная, авторитарная, манящая и пугающая сторона.
- У тебя удивительно тяжелый характер - сказала я не прерывая зрительный контакт. Я знала, что это ему скорее польстит.
- У тебя тоже. И еще ты постоянно делаешь вид, что ты не та, кем являешься и что ты не хочешь того, а чем так явно говорит твое тело.
Я равнодушно дернула плечом. Моя внутренняя королева задрала подбородок и не подумала оправдываться или разубеждать.
Мы гуляли и гуляли, держались за руки. Я чувствовала себя до краев наполненной, окутанной как в плащь в чувство безопасности, которое он мне дарил. Я была бесконечно восхищена его кругозором, его силой, его прошлыми и будущими победами. Уже потом, когда я ходила ночами по городу, пьяная от такой желанной для меня свободы, мне казалось что одно то, что я мы были вместе это моя охранная грамота, тайная метка, сургуч на моих губах.
Было ли окончание? Он посадил меня в такси и я уехала домой, приготовив для него ловушку никогда не получить меня и поэтому вечно желать (и сама попав в нее)
Дома в туалете я обнаружила алое пятно крови на своих кружевных трусах, будто в доказательство окончательности превращение.
Девочки становятся женщинами, в этом нет ни грамма секса, а только вечное, первобытное желание принадлежать и подчиняться мужчине.