Искупление 3. Игра

http://www.proza.ru/2015/09/07/25

Теперь тот, пятый, самый длинный из них, стоял перед Кирой и рассматривал её, как занимательную зверюшку. Хмельные глаза не шарили по ней, он смотрел в огромные серые глаза, будто испытывал. Губы раздвинулись в медленной улыбке.

– Ты смелая, – проговорил он со странной интонацией: непонятно – вопрошал насмешливо-издевательски, или сообщал, как о факте. – Но вот бутылки под ногами бить не стоит. Да ещё босиком. Сама и проткнёшь ногу.

Теперь, когда он заговорил, глаза его утратили странную гипнотичность, и Кира по-другому увидела это холодное, отстранённое лицо. Она вдруг подумала, что уже видела его раньше. Но мимолётное узнавание мелькнуло далеко, краем сознания.

– Эта бешеная дура мне чуть все волосы не вырвала! – услышала Кира злой голос.
Длинный рассмеялся вдруг:

– Радуйся, что она скальп с тебя не сняла.
– Чо ты развеселился? – Качок тоже был недоволен. – Ей бы заодно с её нервным дружком врезать не мешало.

Это опять рассмешило Длинного.
– Ты как после косметической операции, – повернулся он к Качку: нос у того распух и покраснел, глаза ещё слезились.

Тот выругался, Длинный обернулся к Кире.
– Ты мне нравишься, малышка.
Кира насторожённо следила за ним.

– Не бойся, никто тебя не тронет. – Он перевёл взгляд на горлышко с острыми краями, которое Кира сжимала побелевшими пальцами. – Ты думаешь, что сможешь воткнуть это в человека? Не надо, тебе будет страшно. Лучше брось, порежешься ещё.

Неожиданно он резко качнулся к ней, и Кира стремительно выбросила руку вперёд – от жёсткого удара «розочка» вырвалась из пальцев. Кира вскрикнула от неожиданности и боли, вокруг довольно заржали.

– Значит, смогла бы? – усмехнулся Длинный и, задержав на несколько секунд руку, по которой ударил, проговорил: – Соврал твой приятель, что жена ты ему. Врать нехорошо.

– Ты... подонок! Дрянь!
– Не ругайся. Мальчики и так обиделись на тебя – зачем ты их побила? Давай мириться? Поехали с нами, – увидишь, мы совсем не страшные.
– Берём её с собой, Глеб! Там разберёмся, страшные мы или какие, – предложил Монгол.

Глаза Киры нехорошо сузились. Длинный заметил это, насмешливо пропел:

– Эй, хулиган, ты сегодня пьян, убери свои ручонки! Эй, хулиган, что ж ты за болван, не твоя она девчонка! *
– У тебя в репертуаре новая песня?
– Да, про девочку, которая стесняется любить даром.
– А не даром? Неужто оставим такую шоколадку тому козлу? – узкоглазый положил руку на бедро Кире.

Она отреагировала со стремительностью высвободившейся пружины.

– Убери свои поганые руки, скотина! – выпалила она и полоснула ногтями по его лицу.
– Ах ты, сучонка! – выдохнул тот, замахиваясь.

Кира сжалась в ожидании удара, но Длинный отстраняюще поднял руку.

– Утрись, Кочевник, не перед тобой кобылка копытом бьёт. Этой кобылке другой всадник нужен. Но уж больно резва, придётся тебя наказать.

Взгляд Киры будто в топь провалился в жёсткие, хмельные глаза, во рту стало сухо.

– Иди ко мне, бледненькая моя. Плохие дяди напугали хорошую девочку. Иди, я тебя не обижу, мы играть будем. В плейбой, хочешь?

Он положил руки ей на плечи – сухие пальцы были твёрдыми и горячими. Его глаза ломали Кирино самообладание, ею овладевало отчаяние. Такой веяло от него надменностью, уверенностью в себе, что Кира ясно почувствовала – она ничто перед ним, перед его жестокой силой. В его сузившихся глазах снова всплыло то выражение бесстрастного исследования, и это было хуже всего, всего страшнее. В следующее мгновение он перехватил взметнувшиеся руки, легко развёл их.

– Ну, где мне одному с тобой справиться!

Запястья Киры притиснули к камню. Длинный вынул заколку из узла волос, они тяжело упали на плечи. Он провёл по ним пальцем, потом горячая рука обожгла шею… медленно заскользила по плечу… Движения его были чувственными, неторопливыми… Его пальцы скользнули под узкую бретельку купальника, и вслед за рукой она поползла с плеча. Кира рванулась, обдирая спину и плечи.

– Брось, – ровно проговорил он. – Тебе нравится.

Она сглотнула, подняла на него глаза. Уголки его губ дёрнулись в усмешке. Страх дурнотой подкатил к горлу, и Кира забилась, выдирая руки из тисков, ударилась лицом о его плечо и впилась в него зубами. Он вскрикнул, оттолкнул её. Белые вдавлины быстро краснели, наполняясь капельками крови.

– Ах ты, зверёныш… – впервые сквозь ледяную надменность проглянуло что-то человеческое, интерес, что ли? – Надо же, сколько страсти! Всё, финиш, девочка не знает правил.
– Может, я попробую? – нервно усмехнулся Монгол.
– Не знал, что ты мазохист, Кочевник. Отдыхайте, мальчики.

Монгол скривил тонкие губы.

– Привет, малышка. Увидимся.
– Это он из вежливости. Он сейчас забудет о тебе, верно, Кочевник? – улыбнулся Длинный.

Как в тумане, Кира смотрела в удаляющиеся спины, боясь поверить, что они уходят.
_______________________________________
* Слова из песни "Эй, хулиган!" на стихи Василия Попова

http://www.proza.ru/2015/09/07/42