Часть 1. Три версии жизни. Глава 21-23

Глава 21
Старые друзья и 21-й день рожденья

На самом деле, кроме соседок и Женьки, у меня в Израиле было довольно много старых друзей ещё из Украины. Большинство из них приехали одни, без родителей, так же, как и я, учились, работали и жили в молодёжных центрах по всей стране. Часто общаться было сложно, но, например, в день рожденья ко мне приехали почти все приглашённые, кроме Лили. Лиля жила с мамой, папой и бабушкой в Холоне. И мама отпускать её куда-то одну с ночёвкой опасалась. Были ещё и такие старорежимные мамы. Сейчас мне кажется, что я дружила скорее с Лилиной мамой, а не с самой Лилей. Бывало, приеду к ним на выходной, и так мне хорошо у них в доме, что только сплю и ем с утра до вечера. Полнейшая расслабленность, настоящий отдых.
А ещё у меня была целая компания друганов: Веня, Сашка и Костик. Сашка... как он мне нравился! Именно в качестве друга. Такой весёлый, прикольно рассуждающий обо всём на свете.. Костик младше нас всех, рассудительный, спокойный.. А Веня… о, это отдельная история..
...В моём городе на Украине был молодёжный еврейский центр. Я пришла туда в 18 лет, и там познакомилась со всеми своими друзьями.
Венька был моим кавалером с первого дня, как я попала в этот клуб. Немного моложе меня, небольшого роста, кудрявый, очкастый еврейский паренёк. А уж ууууумный! Подавлял интеллектом с первой минуты. Как же я с ним ссорилась и ругалась! Невежа! На каждое моё слово и мнение о чём-либо у него было десять возражений. В девяти случаях из десяти в наших спорах он оказывался прав. Но доказывал свою правоту так напористо, что мне из вредности не хотелось с ним соглашаться.
Жили мы недалеко друг от друга, и часто по вечерам Венька милостиво провожал меня домой. Почему-то там, в отличие от Израиля, мне было очень страшно ходить по улицам после наступления темноты.
Помнится, в тот год по телевизору в определённое время по вечерам показывали мультсериал о Дональде Даке. Венька приходил со мной после клуба, усаживался с ногами в моё любимое кресло и с всепоглощающим вниманием наблюдал за приключениями отважной утки…

На день рожденья ко мне в деревню приехала вся компания. Угощение мы с Ленкой соорудили, из чего смогли. Стол, за неимением скатерти, накрыли простынею. Как говорится, чем богаты, тем и рады. Главное, было весело. Так весело бывает только в день рожденья, когда тебе исполняется 21 год. Парни наелись-напились, а потом бродили по деревне и стреляли из Сашкиного сигнального пистолета. По-моему, из-за этого баловства даже получился какой-то скандал, подробности стёрлись из памяти... Первый раз в жизни в мой праздник на улице не было мороза и снега. Было очень тепло, солнечно. Все ходили в футболках с коротким рукавом…
Из подарков помню мягкую игрушку от Сашки, а от Веньки с Костей шикарный кошелёк… Женька тоже подарил мне милую плюшевую собачку, которая потом пять лет висела на зеркале в моей первой машине. Мама Женькина подарила мне косметику Эсти Лаудер. Изумительная косметика, я долго ею пользовалась.
На ночёвку мальчишки устроились в моей комнате, а я с Женькой - в Ленкиной. Ленка с Сашкой и Галкой куда-то испарились, чтоб освободить место мне с Женей и моим гостям...
...Накануне меня поздравили и в ульпане. Учительница Браха принесла целый поднос каких-то сладостей. Добрые пожелания, песни. Приятная неожиданность.
...Никогда в жизни, ни до, ни после, у меня не было таких хороших, добрых именин, когда искренне рад любым подаркам, когда гости благодарны за любое угощение, когда молоды, свободны и беззаботны. И первая любовь… Женя-Женечка, как же я тебя любила!..

Глава 22
Ещё раз о будущем

Через некоторое время после моего дня рожденья мы выбрались с Женей в Хайфу поискать для меня другой центр абсорбции, поближе к Женькиной учёбе, дому...
Не так давно до этого мы провели весь день, гуляя по Хайфе. Запомнился этот день ярким не по зимнему солнцем, и множеством американских матросов на улицах и в кафе. В порту встал на причал американский военный корабль. Чёрную громадину можно было даже вполне детально рассмотреть с берега. Матросов группами вывозили на берег в увольнительную. Поразило, что 90% военнослужащих были чёрными... Белая форма, шапочки с помпонами... В каком-то кафе такая компания, но только из белых, развлекалась пивом и распеванием рождественских песен. Похоже, эти несколько человек были самыми приличными из всей группы отпущенных на волю. Ибо на соседней улице перепившие или опьяневшие от вольного воздуха негры здорово били друг другу морды. Чернокожий поджарый кептен в чёрной офицерской форме размашисто, с врождённой грацией, шагал к месту происшествия... Да, в тот день американские солдаты выбили город из привычной колеи...
Хайфский центр находился в большом старом здании, нечто вроде огромного общежития: внутри настоящий муравейник. После просторов моей деревни впечатление было несколько удручающим. Ну, что ж, примут - перейду. Делать нечего. Зато буду рядом с любимым.
Женька привёл меня в гости к одному парню, его знакомому, которого, как оказалось, я знала с детства, ещё со школы. Он был сыном моего учителя русской литературы. Младше меня года на три... Помнится, я в классе 6-ом, урок литературы в самом разгаре... Вдруг открывается дверь, и в щель просовывается нос...
- Пап, дай 5 копеек на морковку!
- Вова, закрой дверь! У меня урок!
Дверь открывается шире, голос громче и настойчивее:
- Пап, ну, дай пять копеек! Тебе жалко?
- Не папа, а Борис Моисеевич! И закрой дверь с другой стороны!
А сейчас это был взрослый красивый парень. Учился на каком-то техническом факультете в Хайфском университете. Меня поразило, как он занимался ивритом: вся комната, и даже потолок, была оклеена маленькими бумажками с ивритскими словами и фразами. Вот же умеют люди учиться! Я никогда так не могла. Оно и понятно... Сейчас Вовка один из ведущих специалистов в области компьютерных технологий, с тремя учёными степенями.
...Поговорили с чиновницей по поводу моего перевода в Хайфу. Мест в молодёжном центре нет, и в ближайшее время не предвидится. Всё.
...Побрели расстроенные на автобусную станцию.
- Что теперь, Ян?
- Ничего. Переступили и живём дальше. А что, собственно, произошло?
- Что будет с нами?
- Со мной будет всё хорошо, что-нибудь придумаю.
- Я как-то уборку у тебя в комнате делал, и нашёл сумку с письмами. Мне на глаза одно попалось, от твоей мамы... Она пишет, чтоб ты не тратила на меня напрасно время. Что ты думаешь по этому поводу?
- Когда это ты успел у меня уборку делать?
- Ты в ульпан ушла, когда я спал ещё. А потом решил прибраться от нечего делать.
- Ты не в курсе, что чужие письма читать некрасиво?
- Отвечать вопросом на вопрос тоже некрасиво.
- Окей, я пока пребываю в глубоких раздумьях, перевариваю, так сказать, мамины советы. Как только что-нибудь решу, немедленно тебе сообщу.

...Впервые после моего приезда в Израиль мне стало тоскливо, тошно и одиноко. И будущего не видно. И надеяться не на кого.
Действительно, ещё немного, и пионерлагерь в студенческой деревне закончится. Что я стану делать? Родителей нет, они на Украине, и с этой стороны помощи ждать не приходится. Женька не может ради меня бросить учёбу. А если и бросит, Таня мне этого не простит. Я, конечно, пойду работать. Хоть и на завод. Но одной моей зарплаты едва хватит разве что на съём квартиры. Сама  я не справлюсь. Вдвоём с Женькой мы, возможно, смогли бы. Но тут снова палка о двух концах: что с его учёбой?.. Я просто чувствую себя лишней, мешающей всем Женькиным планам... Что же делать? Что же мне делать?! Как-то очень не вовремя случилась эта любовь...

Глава 23
Будни

- Ян, привет! Кошка моего соседа Акмала, Манюня, котят недавно родила. Хочешь посмотреть?
- Привет, Олег! Я вообще-то к животным равнодушна, но, посмотреть можно. Пойдём?
- Галь, а ты не хочешь? Вадик вчера новый фотоаппарат купил. Заодно запечатлеемся...

Котята были действительно очень милыми, как и любые звериные дети. И фотоаппарат у Вадика отличный. Я не знаю, где сейчас Вадик, Галка... А вот карточки на память остались. Зелёная лужайка, и мы с Галкой: у каждой горсть котят в руках, смеёмся... Славно!

В феврале зацвело коралловое дерево. Это удивительное зрелище: голые колючие ветви, сплошь усыпанные большими, оранжево-красными цветами. Ни одного зелёного листка, только цветы! Одно из этих деревьев росло около караванчика, в котором мы учились. Вадик принёс свою великолепную новую камеру, и жаждал сфотографировать всех и вся. Вначале я топталась под деревом. Но это было всё не то... И тут Олег вызвался меня подсадить. Ах, какое вышло фото! Как картинка из старого индийского фильма: на фоне ярко-синего неба оранжевые цветы, и я, смеющаяся, лохматая, черноглазая и чернобровая. Настоящий шедевр!
...Олег рассказывал Вадику, что его друг вызвался помочь им снять квартиру в Беэр-Шеве. Я к тому времени разок побывала в этой столице Негева. Даже не помню, что там искала. Но в целом город произвёл хорошее впечатление: широкие прямые улицы, по которым свободно проезжает транспорт, в отличие от закоулков Тель-Авива и гор севера... Город похож на город - в моём понимании.
- Ребят, возьмите меня третьей? А?
- А что, неплохая идея. А готовить ты умеешь?
- Я научусь!
...Беседа с Ленкиным Сашкой:
- Яна, а почему к тебе Олег так часто шляется?
- Гм... Не поняла вопроса: что значит «шляется»?
- Что он тут потерял? Он же знает, что у тебя есть парень. Зачем он сюда ходит? Это подло.
- Я не ослышалась? Ты пытаешься оградить мою нравственность от грязных посягательств? Ты вообще себя слышишь?! От Ленки перенял любовь к чтению моралей?
- Яна, не ёрничай! Ты прекрасно понимаешь, о чём я говорю.
- А с чего ты взял, что имеешь право указывать мне, как себя вести? Когда мне понадобится твой совет, я его спрошу.
- На правах друга, более опытного. Я старше тебя на 8 лет, и лучше знаю жизнь. Послушай меня, Женька хороший парень. Не меняй его на этого проходимца. Потом локти кусать будешь.
- Спасибо, Саш, за предупреждение. Но я как-нибудь сама решу, кто хороший парень, а кто - проходимец.

...В одном Сашка прав: надо как-то расставить точки над «i». В отношениях с Женей пора что-то решать. Дальше так продолжаться не может. Но как мне объяснить ему, что происходит, если он сам до сих пор не понял?! Я женщина, не богатырь. Мне нужна какая-то опора в жизни. Но такое объяснение с Женькой не пройдёт. Он ведь только чувствами живёт, в облаках витает... Ещё эта его поездка в Лондон, будь она неладна, действует мне на нервы. Самое время для него сейчас слетать в Лондон, расслабиться. Вот и пусть валит.
...Не стану я объясняться. Тошно мне от этого... Чувствую себя какой-то прагматичной стервой. Так и думай, Женечка! Что мне с того? Скажу, что не люблю больше, и точка. Сколько же можно жить в подвешенном состоянии?..
...Господи, почему так паршиво на душе?..

Продолжение следует: http://www.proza.ru/2015/09/08/1554