Нашла коса на камень
Я в это время завтракаю, а потому невольно слушаю его умные монологи. Собеседнику изредка удаётся что-то сказать после заданного вопроса, а в основном из динамика льётся самозабвенная речь Владимира Макарова. Словно он для того и позвал в студию очередного интеллигента, чтобы показать радиослушателям, кто здесь самый эрудированный.
И, конечно же, импортная музыка с пением на английском, любимая музыка журналиста, звучала по ходу передачи не один раз. Макаров исхитряется вставлять "country" во все свои беседы…на любые темы…хоть с кем. Иногда он даёт краткий перевод чужеземного пения, на всякий случай, если кто-то не знает английского. Он как бы предлагает собеседнику и слушающим радио проникнуться его оригинальным музыкальным пристрастием.
Мне не удалось понять, что символизирует данная музыка без ясной мелодии и с хриплым пением, да и другие граждане интеллигенты не выражали восторга от музыкальных опытов самопиарствующего журналиста, хотя некоторые из вежливости поддакивали.
На это раз решительная психологиня несколько раз перебивала упоительные монологи Макарова и продолжала излагать свою мысль, а на очередной перебив журналиста сделала ему замечание:
– Вы задали вопрос, так позвольте мне ответить, и не отвечайте, пожалуйста, за меня.
Я ещё удивился: почему Владимир не стёр её замечание, ведь в эфир программа вышла в записи. Мог бы и подчистить.
Как бы там ни было, но психологиня говорила сегодня не меньше ставропольского говорунчика.
Нашла коса на камень.
Весной текущего года мне довелось слушать «Светскую жизнь» с участием знакомого кисловодского писателя. Немного опоздал, и начал слушать где-то с середины передачи.
Ну, конечно, Макаров соловьём разливается, хрипатый голос поёт под банджо (американская балалайка), и знакомый голос изредка что-то пытается сказать. Узнал: да это же Станислав Подольский интервью даёт, писатель из Кисловодска.
Речь шла о литературе, и это понятно – нынче год русской литературы на дворе. Но о литературе чуть-чуть говорил Подольский, а Макаров всё больше философствовал и нахваливал американскую музыку.
При встрече с Подольским поздравил его с выступлением на радио и спросил, отчего же он так мало сказал о литературе. На что он усмехнулся и ответил:
– Как можно что-то сказать, если этот говорунчик сам спрашивает и сам отвечает.
Я успокоил писателя:
– Вы хоть что-то сказали…Если б вы послушали, как он неделю назад с художницей беседовал…
Свидетельство о публикации №215090901878