Маленькая жизнь

Маленькая жизнь
Как там, у Митяева: «Лето – это маленькая жизнь.» Верно сказано. Но поездка в поезде, это тоже, своего рода маленькая жизнь.
Ехал я этим летом от родителей домой. Билет мне достался в плацкартном вагоне, да ещё на верхней полке. Ну, да не беда. Лишь бы книжка интересная под рукой была, да пара банок пива, и любые услуги родной РЖД можно перенести играючи. Единственно, что донимало, это не работающий кондиционер. Дышалось только на станциях. К вечеру, на одной из станций к нам в полукупе втиснулась, именно втиснулась, маленькая, но упитанная тётка с добрым десятком чемоданов, коробок и сумок. Рассовав их по всем свободным полкам, она присела у стола и небольшим вагонным полотенцем стала вытирать потное лицо и шею. Я глянул сверху на эту шею и обмер. От уха, захватывая и мочку, к плечу шла полоска родимого пятна, и, я знал, дальше, на плече она раздваивалась. Такое пятно я видел только у одного человека. Одной девушки.

Мы учились в одной школе. Она классом ниже. Познакомились на дне рождения моей младшей сестры. Маленькая девочка, с роскошными волосами, доходившими ей до пояса, с большими зелёными глазами понравилась мне сразу. Боже, как давно это было. Память выхватывает лишь фрагменты. Гулять вместе мы не любили. Она, действительно, была ниже меня вполовину, и мы оба этого стеснялись. Встречались дома, то у меня, то у неё, когда могли остаться одни. Но больше писали друг другу письма. Адресаты были такие: Князю Волконскому от Наташи Ростовой, Наташе Ростовой от князя Волконского. Письма носил её младший брат за нехитрое сладкое вознаграждение, благо, что дома наши были рядом. Не знаю по какому наитию, или указке сверху, или толчком изнутри, но, однажды, мы поцеловались. Это так нам обоим понравилось, что мы пробовали это наслаждение бессчётное количество раз, пока наши губы не приобрели малиновый цвет и саднящую боль. И, даже тогда, мы прикасались ими друг к другу, ощущая такую же волнительную истому. «Какая у тебя красивая полоска!»  «Когда вырастем, ты мне купишь длинные серьги, чтобы её закрыть.» «Глупая, это самое вкусное место у тебя!»
А потом мы разделись. Нет, не полностью. Я тихонько дрожащими руками расстегнул два крючка на спине и увидел два чуда. У меня пересохло во рту и я только гладил её волосы и что-то невразумительное шептал на ухо. А потом, набравшись смелости, я подушечками пальцев стал касаться её сосков. Ладони вспотели. Она оттолкнула меня. «Всё, хватит.» Я схватил её в охапку и подвёл к большому зеркалу в простенке. Мы стояли рядом. Такие молодые и нагие. Маленькая девочка и я, уже широкоплечий, с длинными руками и идиотской улыбкой на лице. Она пыталась закрывать грудь волосами, я раздвигал их и целовал в затылок.

Внизу тётка, положив массивную грудь на стол пыталась привести свои потные крашенные волосы в порядок, прихлёбывая чай из вагонного стакана. Одновременно попутчики узнали, какой у неё начальник козёл, и соседка стерва. Впрочем, такой набор был почти у каждого.

Я уехал в другой город. Поступил в институт. Через год она уехала в другой город и поступила в другой институт. Мы переписывались под теми же романтическими именами, но, со временем ручеёк писем иссяк. Нас захватила новая жизнь.
Я заснул. Проснулся днём, За окном ярко светило солнце. Тётка сошла на какой-то станции. Через три часа была моя остановка, на которой меня ждала любимая жена. Та, с которой мы тихонько, совсем по чуть-чуть стареем вместе.