Искупление 31. Генератор идей

http://www.proza.ru/2015/09/10/662

Антон злорадно хохотнул:

– Тебя полезно иногда отрезвлять. А кстати, о трезвости: у меня стоит замечательное бренди, подарок одного благодарного родителя. Не одному же мне его пить.

– Идея замечательная, но я вам буду плохой компанией – мне ещё за руль садиться, Киру провожать.
– О-о-о! – разочарованно протянул Антон. – Это всё меняет. Нет ничего хуже трезвенника в пьющей компании.

– Есть другой вариант, – сказала Кира и посмотрела на часы. – Мне всё равно уже пора, а когда Виталий вернётся, вы отдадите должное своему бренди.

– Вас ждут? Я понимаю. Но так скоро, – с искренним огорчением проговорил Антон. – Я только пришёл и вы сразу уходите. А может позвоните домой, чтобы не беспокоились и останетесь ещё хоть на полчасика? Да ну его к лешему, это бренди, посидим просто так.

– Дело в том, – негромко проговорил Глебов, – что Кире звонить некому.

– То есть... вас никто не ждёт?! – воскликнут Антон. – Но это же опять всё меняет! У меня снова идея! Я сегодня просто генерирую идеи – уверен, что она вам понравится, так же, как мне.

– Мне она уже нравится.
– А вам, Кира?
– Я ещё не знаю, что пришло вам в голову. Только мне отчего-то кажется, – идея ваша не так уж хороша.

– Вы не оставляете мне ни шанса? – огорчённо сказал Антон. – Но право, я хорошо придумал. Всё очень просто – мы втроём наслаждаемся бренди и замечательными глебовскими закусками, – ведь правда, сегодня есть за что выпить, не у одного меня день был удачным...

– ...а потом мы с Антоном уходим к нему, вы остаётесь здесь и спокойно спите, - закончил Виталий.
– Ну, уж нет!
– А, по-моему, отличная мысль, – поддержал Антона Глебов.
– Что именно вам не нравится? – решил уточнить Антон.
– Ваше предложение.

– Не хотите у Глебова оставаться, уйдёте ко мне, а мы здесь останемся.
– Вы оба сумасшедшие!
– Вы не можете отказать Антону, у него сегодня белая полоса – день сплошных удач. Он не может плохо кончиться.

– Кира, пожалуйста, в этом нет ничего дурного. Похоже, вы опасаетесь, что мы с Глебовым напьёмся, как свиньи и...
– Ох, пожалуйста, – прервала Кира Антона, не желая, чтобы он живописал подробности того, что вообразил. – Ну... хорошо, я останусь.
– Ура! Ай, да Антошка! Ай, да молодец! – завопил Антон. – Через минуту я опять здесь.

Виталий подошёл к Кире, присел перед ней на корточки.

– Честное слово, не верил ни секунды, что Антону это удастся. Вот что значит – везучий день. Только если это сон, я хочу спать всю жизнь.

Всё было замечательно. Замечательно покоем, неспешностью разговора, ненавязчивым вниманием Антона и песнями Глебова под гитару.
Кира и раньше слышала Глебова, но слушала – впервые. И впервые дала себе отчёт о красоте его голоса. Редко случалось, чтобы ей нравилось домашнее пение. Может быть, оттого, что хорошо пел отец. Потом Кира всякий раз невольно сравнивала, и казалось – получается вычурно, или вульгарно, или претенциозно. Глебов пел красиво. Причём нечто неуловимое в его исполнении создавало впечатление игры, будто сам он не придавал большого значения своему таланту. Голос то звучал мягко и глубоко, то появлялась низкая хрипотца и оттого – некая неуловимая пародийность, насмешливость над песней, а может, и над собой. Но голос его хотелось слушать ещё и ещё, закрыть глаза и раствориться в мягких, проникновенных звуках. И сознание её уплывало, заворожённое волшебными признаниями в любви, ресницы становились тяжелее...

– Антон, у Киры был тяжёлый день. Да и поздно уже.
– Все хорошее так быстро кончается. Мы ведь ещё увидимся, Кира?
– Наверное, увидимся.

В спальне Виталий достал из шкафа чистые простыни, наволочку, собрался застелить постель свежим бельём.

– Оставьте, я сама. Но... всё же я чувствую себя неловко. Это нехорошо.
– Что именно?
– Что выжила вас из собственной квартиры.
– Так я останусь? – губы Виталия дрогнули в едва приметной усмешке.

– Вы... Вы невыносимы, Глебов! Я же не это совсем хотела сказать! – Кира быстро отвернулась к окну, чтобы спрятать вспыхнувшее лицо.

Она обмерла, услышав, что он подошёл и остановился позади неё.

– Спокойной ночи, маленькое чудо, – он не прикоснулся к ней, но тёплое дыхание тронуло волосы, и эта бережная, осторожная ласка была нечто большее, чем, если бы он положил ей руки на плечи.

Потом – шаги, мягко хлопнула входная дверь, и щёлкнул замок.

http://www.proza.ru/2015/09/10/1954