Ермолка рассказы 4

                4


Чужого человека в деревне сразу видно. Идёт он по улице, смотрит во все стороны, будто, что-то выискивает. Ермолка давно заприметил его, ещё когда тот из магазина вышел. Человек подошёл к старику:
– Здравствуйте дедушка, – сказал он, остановившись.
– Здорово, а ты сам кто будешь, чтой-то я тебя не признаю, – спросил Ермолка.
– Я  новый секретарь партийной организации, вот приехал в деревню с людьми познакомиться.
– А старый чего, отработал своё? – спросил старик, – да ты присядь, солнце застишь.
– Уехал в город. Вот меня вместо него прислали.
– Машину-то он купил?
– Да. «Москвича» новенького взял.
– Успел. Тебе не повезло, отменили этот закон, по которому через пять лет работы в колхозе партийным секретарём машины продают без очереди.
– Почему отменили? Когда отменили? – удивился молодой человек.
– Да, кажись, на той неделе и отменили. Ещё в газете писали про это. Мне соседские старухи говорили, а они врать не станут.
Секретарь немного растерялся. Он смотрел себе под ноги, раздумывая над последней новостью.
– А есть у вас люди чем-нибудь недовольные? Мне нужно знать настроение людей.
– А как же! Есть и такие. К примеру, соседка моя Зинка, через дом живёт, так она шибко недовольная. Недавно вот прямо здесь говорила мне, мол, я такая недовольная, что сил нет.  А ты,  что собираешься делать с недовольными?
– Буду беседовать с ними, разъяснять политику партии и правительства в свете  решений  последнего съезда, – ответил секретарь.
У него загорелись глаза от будущих успехов.
– Конечно, Зинка недовольная, который год одна живёт, без мужика. Может, без мужика ещё и терпимо, а без светлых решений совсем – невмоготу. Ты уж расстарайся, поговори с ней. Так и скажи, что есть такое партийное решение, чтобы каждой корове – бык, а каждой бабе – мужик.
– Где она живёт? – решительно встал секретарь.
– Тебя хоть как звать-то?
– Николай Николаевич.
– А меня дед Ермолка. Ты не забудь, про светлые решения.
– Каждой бабе – бык, каждой корове – мужик, – повторял Николай Николаевич, не замечая, что всё перепутал.
– Да, Коля, хоть ты и учёный партийный, а  совсем не понимаешь момента шутки. Кто ж вас так учит? Надо уходить, а то недолго Зинка будет слушать его чепуху и со светом и без света, – сказал старик, поднялся и пошёл в дом.
Через пятнадцать минут Николай Николаевич рысью пробежал в обратном направлении.
– Зинка, она понятливая, сразу всю суть ухватила, – усмехнулся Ермолка, – быстро направила разговор в нужном направлении за другими решениями.
Вечером, когда старухи уже выползли на свой наблюдательный пункт, к Ермолке подошла Зинка.
– Ты, что-ли ко мне посылал этого недоумка, – спросила она без всякой злости.
– Это которого? – для порядку переспросил дед, – не Николая ли?
– Не спрашивала, как его зовут, а он не представился, – рассмеялась Зинка, – я сразу и не поняла ничего. Зашёл, ни здрасте тебе, ни до свидания,  и начал чепуху молоть про партию, про съезд и прочее. А когда он про быка и мужика заикнулся, я сразу поняла, что без тебя не обошлось. Взяла вилы и погнала его со двора.
– Так он подошёл и спрашивает, кто здесь есть недовольные? Ну, я и сказал, что ты недовольная,  без мужика живёшь.
– А кто тебе сказал, что я недовольная? – спросила Зинка.
– Мне и говорить не надо, я и так знаю, как молодой бабе одной жить, небось, не вчера родился. Вот я и намекнул ему, что без умных партийных решений ты никак не можешь спокойно жить.
– Ты мне больше дураков не посылай, а то до греха доведёшь, у меня разговор короткий.
– Кто их разберёт, дураки они, али сурьёзные люди? А посылать я буду, вдруг кто и сгодится. Тут обещали шефов из города привезти, глядишь и повезёт.
– Смотри, дождёшься, я и тебя навильником шугану, – Зинка пошла домой.
Через неделю вечерком, к Ермолке подсел молодой мужик. Не сказать, что какой-нибудь артист из себя, но и не Николай Николаевич.
– Здорово, дед! – сказал он, присаживаясь рядом, – давай знакомиться, меня Семёном зовут.
– Здорово, раз такое дело. Меня зовут дед Ермолка.
– Редкое имя, – усмехнулся Семён.
– Ты чей такой будешь? – спросил старик.
– Из города приехали мы. На уборочную прислали на месяц.
– Шефы, значит.
– Шефы.
– А по какой ты должности способный? – поинтересовался старик.
– А по любой. Хочешь трактористом, хочешь электриком, или там столяром. Могу и лопатой землю кидать.
– На все руки, значит, мастер, с любой работой справишься.
– Такой уродился, – сказал Семён.
– Ну-да, – согласился Ермолка, – а искусственно осеменять коров ты можешь?
– Чего? – удивился Семён.
– Это я так, к слову. Тут у нас недавно специалисты приезжали по этому делу, так бугай Киря невольный был. Если бы не кольцо в ноздрях, не удержали бы. Такие дела. А ты чего хотел?
– Узнать, может, помощь какая нужна. Старикам там или одиноким, я бы помог за небольшую плату.
– Есть тут девка одинокая, вот ей помощь не помешала бы. Только она баба сурьёзная, если, что, и в ухо заехать может.
– Так девка, или баба?
– Был у ней мужик, да развелись недавно.
– Схожу, авось не убудет, – сказал Семён, поднимаясь.
– Зинкой зовут её, живёт через дом, – Ермолка указал рукой.
Семён направился к нужному дому, по пути кивнул старухам, смотревшим во все глаза. Он постучал в калитку и зашёл во двор. Прошло пара минут, как раздался стук, и Семён выскочил из калитки, потирая щёку. Буквально несколько секунд постоял, а потом решительно направился обратно во двор. Бабка Нюрка рысью метнулась через дорогу к калитке и притаилась, вслушиваясь. Потом так же крадучись вернулась назад.
– Что? – спросили старухи.
– Ничего. Спокойно разговаривают.
Только утром Семён вышел от Зинки и пошёл на работу.
– Сговорился? – спросил вечером Ермолка Семёна, когда тот возвращался назад.
– Сговорился, – сказал довольный парень и подмигнул старику.
Целый месяц и прожил Семён у Зинки. Поправил всё, что требовало ремонта, помог убрать картошку с огорода. Делал всё в лучшем виде, будто на своём подворье. И Зинка стала улыбаться. А когда пришёл с срок,  Семён вместе с другими шефами уехал в город.
Прошёл месяц, другой. Зинка загрустила, но не жаловалась. Соседки «обсосали» этот случай и уже стали забывать эту история, как перед Новым Годом рядом Зинкиным домом остановилась такси. Из него вылез хорошо одетый мужчина, вытащил большой коричневый чемодан, и ещё два здоровенных рюкзака. Открылась калитка. Вышла Зинка.
– И где ты пропадал? – спросил она.
– Как и обещал, уволюсь и приеду. А сейчас два месяца отрабатывать надо, без этого трудовую не отдают.
– Написать не мог?
– Некогда было. Тут калым подвернулся, денег немного заработал на первое время.
Такси уехало. Зинка и Семён стояли в калитке и смотрели друг на друга.
– Пустишь? – спросил он, – или оплеухой наградишь?
– Выпросишь и получишь.
– Что, и прикоснуться к тебе нельзя?
– Ладно, уж, прикоснись, – она обняла Семёна, – пошли домой, что ли, а то люди смотрят.
Через несколько дней, Семён проходил мимо Ермолки, который чистил снег возле дома.
– Здорово, дед, – крикнул Семён.
– Здорово. Что я хотел тебе сказать, всем ты хорош, только есть у тебя маленькая конфузия.
– Какая? – удивился Семён.
– Коров искусственно осеменять ты не можешь.